Убийство домового Глава 52

Глава 52

По ночам в его комнате иногда начинало что-то жужжать, на что никто не обращал внимания, к подобным звукам уже давно привыкли. Это Эдик сбривал несуществующую щетину на лице. Тут следует заметить, что с исчезновением домового какая-то частица МММ намертво засела в Эдике - как осколок. Поэтому Эдику все чаще и чаще при рассматривании лица в зеркале мерещилось лицо домового, заросшее шерстью.
Наконец Эдику надоела игра в бесполезную трату времени и сил по удалению волос с лица, и он решил избавиться от щетины старой дедовой бритвой - однажды он нашел его в шкафу за задней стенкой. Шкаф огромный и старинный, единственный сохранился в дедовой комнате, после того как Генриетта раздала и выбросила оттуда все вещи. С момента смерти деда Эдик имел доступ в его комнату и периодически приходил в нее извлекать из шкафа жалобные скрипучие звуки, раскачивая его из стороны в сторону. Вопли старого дерева доводили Эдика до тихой истерики - подобие удовлетворения. А теперь еще и это лезвие - как знак. В тот же вечер все электробритвы полетели в мусоропровод. Предварительно из всех бритв были выдраны сетевые шнуры. Их Эдик зачем-то оставил.
История пребывания ненормального юноши среди обычных людей близилась к завершению. Его стали часто заставать с порезами на лице. Он пытался бриться без мыла. Щетины никакой не было - он брил пустой воздух. Это домочадцев раздражало больше всего. Руслан все чаще выставлял претензии Генриетте с криками:
- Какого черта этот придурок шастает по квартире с опасной бритвой?
- Да он безобиден, просто это очередная игрушка для него, -  неубедительно твердила Генриетта.
При этом Эдик мог выйти из своей комнаты с лицом, обклеенным обрывками газеты, сквозь которые розовели порезы, и поигрывать дедовым лезвием. Он часто срывал с себя бумажки, и предлагал пощупать кожу его лица, бормоча "ага-ага, все чисто, ни одного волоска!" Несколько раз пытались отнять у него лезвие, так он начинал так выть "МММ", будто призывал домового с того света.
Эдику становилось хуже. Пришла весна, и новые обострения. Теперь ему казалось заросшим не только собственное лицо, а иногда и лица домочадцев - по очереди. И если мнимые волосы на собственном лице его нервировали, и он мог себе позволить их тут же сбрить, то шерсть на лицах людей, с которыми он проживал в одной квартире, его дико пугала. Как-то Руслан заявился с работы навеселе, и Эдику в дверном проеме показалось, заросшее бородой, лицо, как у деда Мороза. Эдик тут же закрылся у себя в комнате, и тихо в ужасе застонал.
Мысли об убитом домовом уже не посещали его голову, они в ней поселились навсегда. Самым страшным было, когда Генриетта пришла с работы, вместо лица - сплошное черное мочало, и проговорила утробным голосом - "я за тобой пришла, Эдик.." - далее Эдик уже ничего не слышал. Хотя полная фраза заканчивалась словами "Хочу тебя познакомить с одним человеком" - Эдик уже закрылся у себя в комнате и начал нервно елозить бритвой по лицу. В этот раз ему удалось основательно порезаться, и боль - "о чудо!" - впервые отвлекла его от того страха, что так его терзал. В этот момент Эдик подумал о том, что болью можно лечить страх, чем и подтолкнул дальнейшее развитие событий.

продолжение следует: http://proza.ru/2022/11/29/1427