Москва - Гребешки -Явление-23

Явление двадцать третье

Грудной ребёнок всё кричал и орал.
Крик и ор заполнил всё пространство.

Соска не переставая летала по воздуху.

Детский плач с ума сводил.
Да-с… свихнуться можно…

Хоть на стены лезь, хоть под кресло прячься. Хоть что делай…

«Однако, на кума королю моё сие положение не похоже… Это точно. Да и на свата министра тоже… Вообще не похоже! А я ещё королём себя представлял сперва. Да уж, переоценил ситуацию. Ох, переоценил…» – Геннадий Витальевич посмотрел по сторонам уныло, потёр глаза, поцарапал в затылке и впервые подумал, как ему не повезло с местом.

Его теперь всё раздражало. И злило. Он стонал и корчился. В лице изменился.
И он не знал, что делать, как прекратить сие сущее безобразие и даже бесчинство.
Его это нервировало. Его это бесило. Он был не в себе.
Лучше помереть… Такие мысли лезли ему в голову.

Отовсюду доносились какие-то шумы и шорохи, нарушающие спокойствие.
Шум стоял до потолка.
Гвалт не умолкал…

Одни вопили, другие ревели.
Третьи… третьи тоже мешали своими действиями… на нервах они играли…

Справа девка, где-то простывшая, громко кашляла и носом нудно швыркала, гоняя туда-сюда внутреннее содержимое; парень молодой икать стал, икота его просто задавила.

Слева орали, кричали, ныли, выли и плакали громко и бесперестанно, да так, что уши резало и глаза из орбит выскакивали.

Да, уже и до такого дошло. До невыносимого!
А что дальше будет?.. Вопрос…

«Ох! И это только цветочки. Ягодки, однако, будут впереди. Да ещё какие ягодки. Кислые и горькие. Несъедобные. Ядовитые. Да… Вот влип… так влип. Как кур в ощип. Ну что за невезуха такая, – начал несчастный пассажир анализировать разные возможные последствия, едко косясь на кашляющих, швыркающих соплями и нещадно икающих противных соседей справа и особенно на тех, которые слева: с орущим, с крикливым, с горластым младенцем на руках. – Надо срочно что-то делать. А что? Что делать-то? Может, предложить этим, с ревущим ребёнком которые, перейти на другие места? Может, усыпить этого дикого оруна? Или… или ещё что сделать… Как быть? Что предпринять??»

Он решил не сидеть как неприкаянный, а всё же попытать счастья и посоветовать новым соседям слева сменить дислокацию…
Да! Пусть ищут себе другие места!!

– Ой, какой хороший мальчик… Чудо какое… – ласково, нежно и дружелюбно произнёс Геннадий Витальевич. Ему показалось, что именно так надо начинать беседу.
Но на него никто не обратил никакого внимания. Вроде как его и не было тут.

– Он, наверное, в окошечко хочет посмотреть… – продолжил измученный до боли в сердце пассажир, обыкновенный человек и достойный гражданин.
И вновь ноль внимания.

– Я говорю: мальчик, однако, в окошечко хочет посмотреть… Он же мальчик!! А мальчикам всегда интересно и познавательно в окошечки смотреть.
Мамаша даже не взглянула в его сторону. Или не расслышала она, или просто его игнорировала таким странным, каким-то таинственным, иезуитским образом. Непонятно.

– Может, его папаше передать?.. – прозвучал добрый совет. – Мальца-то??
Опять тишина в ответ. Мёртвое царство какое-то. Молчание ягнят…

– Или… Или… Или, может быть, вы сами к окошечку пересядете?.. А???
И сызнова ноль внимания.

– Эй… мамаша!! Аууу!! Я к вам обращаюсь…
И вновь откровенный и даже безапелляционный игнор.

– Мадам! Я вам говорю… Простите, пожалуйста, за мою назойливость…
В ответ всё то же. Молчок. Ноль внимания. Тишина. Игнор самый настоящий. Грубый… Бесчеловечный… А это очень и очень обидно. До слёз даже…

– Алло!! Аллллоуууу!! – Геннадий Витальевич чуток прибавил голоса и изменил слегка интонацию. Его терпение начинало лопаться, а мозг советовал сменить тактику.
Опять никакой реакции слева. Словно стена какая-то… непробиваемая… между ними… двоими… Может… может… может… собеседника переменить?..

– Ну что, малыш? Пойдёшь к окошечку?.. Там хорошо. Там самолётики!.. – перевёл он взгляд с молчаливой мамаши на надрывающегося от постоянного ора младенца.
Малыш тоже его не заметил. Ему было некогда. Он верещал изо всех сил.
 
– А вон там… в хвосте… через воооон те задние окошечки ещё лучше смотреть на самолётики… Там гораздо лучше… – совсем уже неуверенно закончил разочарованный происходящим Геннадий Витальевич, привставая с кресла и тщетно вглядываясь в самый конец огромного авиалайнера, намереваясь увидеть там свободные места. Любые. Хоть какие. Но чтобы они были там в обязательном порядке. Он глаза свои уже все проглядел.

Ему чрезвычайно и даже до одури захотелось немедленно спровадить этих нежелательных паршивых вредных соседей с горланящим на все ноты клопом подальше от себя. Куда-нибудь туда… Хоть куда… Лишь бы подальше.

– Ага… – вдруг словно проснувшись от долгого летаргического сна неопределённо ответила мамочка, смачно обсасывая соску в очередной раз и держа её за голубое колечко. Она тяжело вздохнула всей грудью и повторила тихо и непринуждённо: – Ага…
Кому было адресовано это «ага» – совершенно непонятно.

Геннадий Витальевич стал раздумывать, как ещё к ней обратиться: до плеча дотронуться… что ли… рукой помахать… пальцами пощёлкать… или громче сказать…

Тут внезапно распахнулась шторка. Мальвина закрепила её половинки по сторонам прохода и юркнула в направлении пилотской кабины.

Её напарница Сильвия сидела на штатном небольшом ложементе, надув от обиды губки и закинув ногу на ногу; юбка при этом немного задралась, а бёдра оголились.

Мужик с торчащими из него проводами и без своих башмаков пребывал на том же месте и молча, но с завидным интересом, любовался красавицей Сильвией, которая ещё совсем недавно со всей силы и от души настебала его по роже.

Он гладил ладошкой опухшую щеку, осторожно трогал пораненное ухо, хрюкал, ойкал и айкал и со всех сторон нагло, нахально, бесстыдно, бессовестно и бесцеремонно разглядывал сидевшую девушку с обнажёнными ножками, всматриваясь куда-то туда, далеко вглубь, в самое-самое дальнее интимное нутро.

Он жадно, алчно, и даже с некой ненасытной прожорливостью горячо сверлил её широко открытыми похотливыми глазами: сперва сверху вниз, потом в обратном порядке, надолго задерживая взгляд на её красивых, стройных, почти до пояса оголённых, точёных ножках в светлых капроновых чулках на чудных шёлковых длинных чёрных подвязках с лиловыми бантиками и в модных малиновых остроносых туфельках-лодочках.


Продолжение следует...

Предыдущее: http://proza.ru/2022/11/28/398

Начало: http://proza.ru/2022/10/19/366