Выбор, определяющий вечность

Человек, в какое бы время он ни жил,
 хочет он этого или не хочет, делает выбор, определяющий его будущность в вечности.
Старец Иоанн Крестьянкин

                Со всех сторон нас окружает необъятное и великое множество тайн, неизведанные и бескрайние бездны неизъяснимого, взывающие глубокое изумление ученых, поэтов и мудрецов – куда не бросим мы взор, всюду нас встречают фантастические галереи – одни люди восхищаются красотой земной природы с ее многообразными красками и многоликими формами,  иные – с восторгом созерцают таинственное великолепие ночного неба с его грандиозным ансамблем сияющих звезд и созвездий. Весь мир – это грандиозная симфония, созданная Богом, великолепие вселенной с ее грозными тайнами и красотой пронизывают душу человека благоговейным трепетом, а порой и священным ужасом, во всех вещах скрыта тайна – от атома до Серафима, и можно сказать, что одно из сильнейших переживаний в земной жизни человека, и первое, что должно глубоко затронуть и поразить его ум и сердце при вступлении в жизнь – сильное и яркое ощущение грандиозной таинственности мироздания и красивейшего чуда, чувство великой и неизъяснимой тайны. Это изумление перед таинственностью мира и восхищение его великолепием, священный и несказанный трепет перед тайной жизни и смерти есть первая ступень на пути к познанию Бога – Творца неба и земли, Зиждителя вселенной. В своих «Беседах на Шестоднев» святитель Василий Великий говорил, что познание природы ведет нас к познанию премудрости и величия ее Создателя – к молитвенному изумлению и восхвалению Бога – Поэта, Музыканта и Художника неба и земли: «Прославим наилучшего Художника, премудро и искусно сотворившего мир, и из красоты видимого уразумеем Превосходящего всех красотою; из величия сих чувственных и ограниченных тел сделаем заключение о Бесконечном, превысшем всякого величия и по множеству Своей силы превосходящем всякое разумение». Вся природа с ее цветущими садами, лесами и полями, где летают и поют птицы, с разлившимися реками, бескрайними морями и звенящими ручьями, с заснеженными горами и пустынными степями – это священная книга мудрости, данная для чтения людям со времен Адамовых и каждый читающий ее может через познание красоты, грандиозности, таинственности и великолепия мира возвысить ум свой до высот естественного Богопознания. По слову архимандрита Лазаря Абашидзе в книге природы «Бог неописанно описан, воспет громкими песнопениями Духа, изящными, священными, поражающими и пленяющими слух души… Некоторые люди, не читая Святого Писания и не слыша ни от кого об Истинном Боге – Творце вселенной, от одного созерцания стройного порядка и дивной красоты неба и земли приходили к ясному и твердому познанию Единого Бога… Но все же это есть только самая начальная ступень на пути познания непостижимого Бога: оказывается, вся эта обширная, такая красочная книга природы, наполненная мириадами самых ярких и впечатляющих иллюстраций, всего лишь самая приблизительная и расплывчатая тень того великого, что действительно должно еще раскрыться перед душой; и все это светлое великолепие, которое мы здесь, в этом мире, видим, есть только слабый отблеск того славного и ослепительного Дня, который должен раскрыться по скончании века с раскрытием вечности». Величественна, изящна, грандиозна и красочна книга природы, глубока ее мудрость и поучения, но если мы раскроем Книгу Книг – Библию, каждый стих которой содержит в себе мудрость целых библиотек, то увидим еще более великое и изумительное собрание Божьих тайн, откровений и чудес – Священную Книгу, возвещающую о едином Боге в трех совечных и равночестных Лицах и сотворении мира из ничего Творцом, о грехопадении Адама и дивных судьбах израильского народа, избранного Богом, о грозных и благословенных пророчествах ветхозаветных пророков и сложном и глубоком символизме ветхозаветного богослужения, о пришествии с мир Мессии и искупительной жертве Иисуса Христа – Сына Бога Живого, о неисповедимом Промысле Вседержителя и бесконечной благости, вечной любви, безмерном могуществе и высочайшей премудрости Небесного Отца, избравшего непостижимый для Ангелов и люде и неизмеримый по своему величию путь спасения человечества, о Церкви и ее таинствах, о последних судьбах мира и Страшном Суде.
                Весь окружающий нас мир полон страшных и благословенных, грозных и изумительных, грандиозных и неприметных тайн и чудес, в эпицентре вселенской таинственности и в сердце всех тайн – Сам Господь Бог, Он – святейшая и непостижимая Тайна всех Тайн, а самое загадочное Его создание – это человек, совмещающий в себе несовместимое и являющийся средоточием всего таинственного на свете. В священном трепете и молитвенном изумлении перед тайной человека святитель Игнатий Брянчанинов восклицал: «Смотрю на видимое нами великолепное и обширное мироздание – поражаюсь недоумением и удивлением. Повсюду вижу непостижимое! ...Непостижимо для меня раскинут широкий свод небес, утверждены на своих местах и в своих путях огромные светила небесные; столько же непостижимо произрастает из земли травинка, небрежно попираемая ногами. Она тянет из земли нужные для себя соки, разлагает их, образует из них свойственные себе качество, вкус, запах, цвет, плод; возле нее другой стебелек, из той же земли, из таких же соков, вырабатывает принадлежности совсем иные, последуя отдельным, своим законам, и часто возле вкуснейшей ягоды или благовоннейшего цветка произрастает злак, напитанный смертоносным ядом... Среди предметов необъятного мироздания вижу себя – человека. Кто я? Откуда и для чего являюсь на земле? Какая вообще цель моего существования? Какая причина и цель моей земной жизни, этого странствования, краткого в сравнении с вечностью, продолжительного и утомительного в отношении к самому себе? Являюсь в бытие бессознательно, без всякого со стороны моей согласия; увожусь из этой жизни против моей воли, в час неопределенный, непредугаданный. Являюсь и увожусь как творение. Живу на земле, не зная будущего. Мне неизвестно, что сделается со мною чрез день, чрез несколько минут. Постоянно встречаюсь с неожиданным. Постоянно нахожусь под влиянием обстоятельств и обстановки, которые порабощают меня себе. Одна привычка, одна проводимая безрассудно жизнь мирит с таким странным положением. Не может оно укрыться от наблюдателя. Что делается со мною, когда я, пробыв на земле срочное время, исчезаю с лица ее, исчезаю в неизвестности, подобно всем прочим человекам. Способ отшествия моего из земной жизни страшен: он именуется смертью. С понятием о смерти соединено понятие о прекращении существования: но во мне живет убеждение невольное, естественное, что я – бессмертен. Чувствую себя бессмертным: постоянно действую из этого чувства... Человек – тайна для самого себя...». Человек – это самое загадочное существо во всех мирах и веках, он – воплощенный парадокс и сочетание противоположностей, он – велик и ничтожен, обладает свободой воли, правом выбора и самоопределения, являясь образом и подобием Божиим на земле, но он же – опутан паутиной страстей и привычек, ощущает себя узником в здешнем мире с его жестокими законами, его сердце – это неисследимая бездна, распростертая между Адом и Раем, его воля колеблется между добром и злом, его душа тоскует по Богу и вечности, она не может удовлетвориться ничем земным, а месте с тем, она ощущает влияние темной власти греха, демонических сил и властных требований окружающего ее мира, лежащего во зле. Наша планета Земля – голубая жемчужина, затерянная во мраке неоглядной вселенной, она – малая песчинка в сравнении с грандиозным и неизмеримым космосом, а мы – ее обитатели, лишь пылинки в сравнении с мирозданием, но в каждом из нас есть тайна – внутренний мир, более грандиозный, таинственный и величественный, чем вся вселенная с ее мириадами звезд и галактик. Человек есть существо, сотворенное на грани двух миров – духовного и материального, наше хрупкое и бренное тело – немощно и смертно, по своей физической структуре мы – причастники физического мира, но в нас есть надкосмическая духовная сущность, не измеряемая в величинах времени и пространства, – бессмертный и свободный дух, делающий нас причастниками духовного мира. Древние философы называли человека микрокосмом, подчеркивая, что он – целый мир в миниатюре, но на самом деле душа человека – это макрокосм, более грандиозный мир, чем вселенная. Человек – немощное и бренное существо, затерянное в углу вселенной, над ним занесен дамоклов меч смерти, он пребывает в непрестанных волнениях и беспокойстве, испытывает влияние природной и социокультурной среды, но в то же время, он чувствует себя свободной и самоопределяющейся личностью, несущей нравственную ответственность за всю свою жизнь, за каждое слово и за каждый свой поступок перед лицом Вечной Правды и Высшего Божественного Судии. В глубине души человек ощущает, что на него возложена великая миссия, что он – владыка всего огромного видимого мира, а его душа рвется в иной мир – незримый и духовный. Если человек – это лишь мимолетная искра, на краткий миг вспыхнувшая во мраке вселенной, лишь случайное явление в мире и плод эволюции, то отчего он тоскует и жаждет свободы, откуда в нем возникли совесть и нравственное чувство, почему его душа имеет духовные нужды и он не может удовлетвориться благами земного мира, откуда в его сердце чувство былого величия и печаль трагической потери?
                С древнейших времен – с дней нашего библейского праотца Адама – люди задумывались над основным и самым животрепещущим вопросом философии – над тайной смысла и высшей цели человеческой жизни, в которой сходятся все тайны – добра и зла, времени и вечности, греха и искупления, свободы и любви, счастья и страдания. Вопрос о смысле жизни – ключевой вопрос философии, от разрешения которого будет зависеть миросозерцание человека и его главный выбор, определяющий вечность. С наибольшей остротой вопрос о смысле жизни возникает в сознании человека перед лицом смерти. Все великие философы – от Платона до Шопенгауэра и Иван Ильина – говорили о том, что смерть – это мусагет и гений-вдохновитель философов, побуждающий их искать смысл существования, отрезвляющий человека и напоминающий ему о конечности и скоротечности земного бытия. Со времен Адамова грехопадения во вселенную вошли тление и смерть – все живые существа здешнего мира и все люди – смертны, мы точно знаем, что умрем, смерть – это неизбежный финал драмы нашего существования, она – последний аккорд земной жизни и ее завершительный штрих. Смерть – это грозная тайна и неотразимый факт, наполняющий сердца людей скорбью, ужасов и содроганием, но если мы зорко и проницательно вглядимся в нашу обычную жизнь, то будем поражены тем, как беспечно проходит жизнь человеческая – люди живут как муравьи в постоянных заботах и суете, многие из них за всю жизнь на раскрывают святое Евангелие, не задумываются о смерти и Страшном Суде, не молятся и не переступают порог храма, думая, что наша жизнь ограничивается узкими рамками земного существования, которое на самом деле является приуготовлением к вечности. Наше современное мировоззрение эвтаназийно – мы не хотим помнить о смерти, а потому неизбежно забываем о вечности и живем бесцельной и бессмысленной жизнью, так, будто не существует Бога, души и духовного мира, с головой окунаясь в темный омут пустых забот, направленных на житейское благополучие, не желая смотреть в лицо смертному часу – помнить, что наше очевидное и неизбежное будущее – смерть, которая оборвет тонкую нить нашего земного существования. В книге Иова – величественной богословской драме Ветхого Завета, жизнь человека образно и метафорически сравнивается с цветком – не успел он зацвести, как уже увядает – не успел человек родиться на свет, как дни жизни его уже бегут к часу смерти. Если в сравнении с вечностью все века и тысячелетия истории – одно мгновение, то наша земная жизнь – это дуновение ветерка и бытие однодневного мотылька, она промчится во мгновение ока, пронесется словно сон, а за ее чертой – простирается таинственная и необозримая вечность. Трагедия нашего мира заключается в том, что люди призваны быть небожителями, а они стали земнородными – под влиянием современного материалистического духа времени мы стали равнодушны к вопросам духовной жизни, многих из нас не тревожит и не волнует то, что ожидает нас после смерти, внимание многих людей всецело сосредоточено на земных интересах и временной жизни, они отдают все думы и заботы, все свои радости и печали, все самые глубокие движения своего сердца и своей мысли пустым и несбыточным мечтам о счастье на земле, которые лопаются как мыльные пузыри при столкновении с суровой действительность мира, лежащего во зле. По глубокомысленному рассуждению архимандрита Рафаила Карелина: «человечество как бы разделено на две части: на тех, кто верит в вечную жизнь души, и на тех, кто не верит в нее. Для материалистов и атеистов вся жизнь сосредоточивается в отрезке времени между рождением и смертью. Жизнь – это случайность, удачная комбинация материальных элементов, которые создали устойчивую систему, обладающую возможностью воспроизведения других подобных систем. Поэтому для атеистов логично ограничить свои знания изучением материального мира и жить в соответствии с теми потребностями и желаниями, которые возникают в человеке как биологической системе. Но парадоксально и непонятно, что люди, верующие в вечную жизнь и бессмертие своей души, также погружены в земную жизнь как в единственную реалию, также отдают свои силы, время и способности достижению земных целей – тому, что принадлежит времени и смерти. Если посмотреть на содержание человеческой психики, то мы увидим, что она поглощена заботой о земном; она погружена в материальность и живет соками земли. Веря в Бога, человек в то же время живет так, как будто Его нет или словно для него стал богом этот мир». По рассуждению святителя Григория Богослова: «для нас есть лучшее состояние после настоящей жизни, и нам все надобно делать так, чтобы там просиять, ликовать с Ангелами, предстоять Царю Небесному всегда, в бесконечные веки. Для того и душа наша создана бессмертною, да и тело будет бессмертно, чтобы мы наслаждались бесконечными благами». Преподобный Ефрем Сирин призывал христиан помнить о часе смерти – память о смерти придает особую значительность и трогательную красоту нашей жизни, возвышает нас над жизнью животных – одновременно устрашает и утешает, напоминая о вечности и нашей ответственности пред Богом, побуждая нас к исполнению заповедей Евангелия, молитве и покаянию, ибо если вечность с Богом – награда святых и блаженство Царства Небесного, то вечность без Бога – возмездие за нераскаянный грех, более страшное, чем сама смерть.
                Если человек возник случайно во вселенной – в ходе естественных эволюционных процессов, происходящих на планете Земля, если мы приходим из небытия и со смертью навеки обращаемся в прах – исчезаем на дне безгласной могилы, то наша скоротечная жизнь не имеет никакого вечного и онтологического смысла. Но если мы пришли в этот таинственный мир не случайно, а сотворены Богом – Творцом вселенной, то ответить на вопрос о смысле нашей жизни – значит ответить на ключевой вопрос: для чего и зачем Господь сотворил человека? В книге Бытия сказано, что Бог сотворил человека из горсти праха земного и вдохнул в него небесное дыхание жизни – человек причастник двух миров, он создан по образу и подобию Божиему, наделен разумом и самосознанием, свободной волей и творческими талантами, бессмертной душой и царским величием, памятью и совестью, вместе с тем, он призван к богоуподоблению и высшему совершенству – быть святым и совершенным как Отец Небесный. Первозданный Адам был призван к троякому служению как царь, священник и пророк, исполнившись любовью к Богу возносить молитву от лица всего видимого мира к Богу, «возделывать сад» – превратить всю землю в Рай, соединить собой два мира – небесный и земной, жить святой и безгрешной жизнью и всецело вручить себя Богу – обожиться и привести весь космос к духовному преображению. По богословскому замечанию архимандрита Рафаила Карелина, «человек – это ипостась, представитель космоса, звено между духовным и материальным миром, поэтому освящение человека (микромира) является залогом и началом освящения вселенной (макромира)». В результате грехопадения человек оказался ниже своего призвания, но замысел Бога о человеке не изменился – через искупительную жертву Иисуса Христа и действие благодати Святого Духа в Церкви человеку открывается путь к спасению и возвращается возможность обожения. Высшее назначение человека – уподобиться Богу, пребывать в союзе с Творцом и славить Всевышнего, стремиться к Нему всеми силами души,  познавать Создателя, радоваться общению с Ним и жить Им – обрести небесное блаженство, высшую свободу и наивысшее Божественное совершенство.  Размышляя о том, что такое христианство, святой Григорий Нисский говорил, что христианство – это уподобление Богу, а быть христианином – значит стремиться облечься во Христа. По апостольской вере Церкви и святоотеческому богословию по своему высшему призванию человек есть живой и одушевлены храм Святого Духа, он призван стать жилищем Духа Божиего – святым, его сердце – алтарь, а тело – храм. Если для древнегреческого философа Платона тело есть темница души, а для Будды – сгусток из костей и плоти, то в христианском понимании тело – это инструмент души, душу можно сравнить с драгоценным камнем – бриллиантом, а тело – с золотой оправой, в которую вложен бессмертный дух, наше тело – шатер и скиния, оно – бренная храмина, призванная к вечной жизни – воскресению в день Страшного Суда, а высшее назначение его – стать храмом Святого Духа через веру, молитву, догматы, добродетели и таинства. Апостол Павел говорил, что жизнь истинного христианина – это непрестанное богослужение –  единому Богу в трех Лицах, а все христиане – храмы Святого Духа: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога?..» (1Кор.6:19). Преподобный Исаак Сирин писал: «Дерзаю утверждать, что мы – храм Божий. Очистим храм Его, потому что Он чист, чтоб Он возжелал вселиться в него. Освятим его, потому что и Он свят. Украсим его всеми делами благими и благолепными. Покадим его кадилом – упокоением Бога исполнением воли Его, чистою и сердечною молитвою, которой невозможно стяжать при частом общении с миром и участием в действиях его. Тогда осенит душу облако славы Божией и свет величия Его воссияет внутри сердца. Небо внутри тебя, если будешь чист: в самом себе увидишь Ангелов со светом их и Владыку их с ними и внутри их. Сокровище смиренномудрого внутри его: оно – Господь. Храм благодати тот, кто растворен с Богом и пребывает в попечении о Суде». Преподобный Иустин Попович говорил, что мы не должны дышать без молитвы, ибо мы – храм Божий, молитва – дыхание жизни для души, а наша жизнь должна стать богослужением: «Так как христианин – храм Божий, в котором живет Дух Божий, то и жизнь его есть не что иное, как постоянное богослужение. Каждая мысль христианина, каждое его чувство и действие участвует в богослужении, непрестанно совершаемом им на престоле собственного сердца. Храм Божий преисполнен Божиими Ангелами, Божиими святыми и их святыми иконами. Разве можно среди них жить иначе, а не свято, не по-евангельски, не молитвенно? Христианин – храм Божий, если его душа – живой иконостас: святитель – в ряду святителей, преподобный – в ряду преподобных, праведник – в ряду праведников. А его мысли, его чувства, его дела суть бесчисленные лампады, неугасимо перед ними горящие. А его евангельские добродетели – это золотые кадильницы, из которых постоянно источается дивное благоухание его миродохновенных евангельских благоволений». Высшее назначение человека – быть храмом Святой Троицы, а храмом человек является то тех пор, пока он – одушевленный дом молитвы, пока в нем свершается богослужение – молитвенное служение Богу. Преподобный Иустин Попович писал: «…человек был сотворен Богом именно как Божий храм: в тело вдохнул Бог богоподобную душу, чтобы вся жизнь человека стала боголюбивым, молитвенным служением Богу. Сверх того, человек был поселен в раю, в том мире, который сам по себе – величественный Божий храм. Но стоило лишь человеку с охотой согласиться на грех и внести его в себя и в окружающий мир, как тут же прервалось дивное богослужение и началось служение диаволу. И человек, этот чудный храм Божий, превратил себя в вертеп разбойников. Разрушен храм Божий, уничтожен иконостас, разбиты лампады, сокрушены кадильницы». Высший смысл жизни человека – стяжание благодати Святого Духа, пробуждение сердца и обращение духа к Богу через молитву, ибо молиться – значит пребывать с Богом и жить Богом. Молитва есть духовное делание, она сопряжена с величайшим трудом – очищением сердца от страстей, хранением ума и напряжением воли, молитва – это высшее счастье и великий подвиг, это – отрешенность от всех мирских сует и попечений, всецелое устремление к Всевышнему и смиренное принятие Его святой и премудрой воли, это – путь стяжения благодати и начало вечной жизни на земле. Молитва за мир – это высшая форма служения Бога и человечеству, жертва за людей во имя Божьей, ведь по слову преподобного Силуана Афонского: «молиться за мир – кровь проливать».
                Во все времена люди искали смысл жизни и желали обрести счастье, но мало кто понимал, что такое счастье, как его обрести и в чем заключен смысл жизни. Поразительно, что в наше время даже люди, верующие в Бога и признающие, что Он – Наивысшее Благо и Абсолютная Истина, в своей повседневной жизни ищут смысл жизни и счастье не в Боге и молитве – таинстве Богобщения, а в удовлетворении страстей и ярких впечатлениях, в материальных благах и житейском комфорте, в наслаждениях и развлечениях, в философии, занятиях науками и искусствами.  С монашеской бескомпромиссностью архимандрит Лазарь Абашидзе писал о том, что «двоедушие – наш главный враг», ведь восхищаясь высокими идеалами христианства и великолепием православного богослужения мы тут же увлекаемся зрелищами и состязаниями, смеемся над пошлыми шутками и анекдотами, отдаем предпочтение мутной мирской философии, а не святоотеческой мудрости, ищем глубокий смысл в плоском абстрактном искусстве, бдительно следим за изменчивой модой, но не следим за сердцем своим и не храним свою душу, как зеницу ока, хотим не отставать от века и быть современными, забывая, что должны быть выше века – возвышаться к Богу и ценить вечное, духовное и небесное больше временного, материального и земного. Митрополит Тихон Шевкунов сетовал на то, что современный человек «бежит, торопится, суетится, строит планы, возводит Вавилонскую башню современной технотронной цивилизации, а посреди Вселенной стоит Крест Христов! Человек ищет для себя смысл в чем-то помимо Бога: в искусстве, науке, философии, в гедонизме, судорожно ищет какое-то основание, какой-то внутренний стержень, центр, и не понимает, что в центре всего мира –  Крест Христов!». Если бы мы верили Христу, то понимали бы, что земная жизнь мимолетна и задумывались бы о нашей смерти посмертном бытии, искали бы прежде всего не суетных благ материального мира, а Царство Небесное и правду его, помнили бы, что мы живем перед очами всезрящего и всеправедного Судии, Которому мы дадим отчет в нашей земной жизни. Со дня грехопадения Адама – царя всего видимого мира, нарушившего заповедь Божью  и отпавшего от Творца, весь мир стал лежать во зле, пребывает в катастрофическом состоянии. По богословскому разъяснению Макария Египетского  «Со времени падения, как преступил Адам заповедь и подчинился лукавому князю, взявшему над ним власть, непрестанными обольстительными и мятущимися помыслами всех сынов века сего просевает и приводит он в столкновение в решете земном. Как пшеница в решете у просевающего бьется и взбрасываемая непрестанно в нем переворачивается, так князь лукавства земными делами занимает всех людей, колеблет, приводит в смятение и тревогу, заставляет приражаться к суетным помыслам, гнусным пожеланиям, земным и мирским связям, непрестанно пленяя, смущая, уловляя весь грешный род Адамов… Князь мира сего волнует всякую душу, не рожденную от Бога, и как пшеницу, непрестанно вращающуюся в решете, разнообразно волнует человеческие помыслы, всех приводя в колебание и уловляя мирскими обольщениями, плотскими удовольствиями, страхованиями, смущениями... Как от одного Адама распространился по земле весь род человеческий так одна какая-то страстная порча проникла во весь грешный род человеческий, и князь злобы один в состоянии сеять всех непостоянными, вещественными, суетными, мятежными помыслами». На страницах Священного Писания наша мирская жизнь с ее страстями и тревогами, бурями и волнениями обозначается как волнующееся и мятежное житейское море. Море лукаво – завораживая человека своей далью и обманчивым покоем пока он стоит на берегу, а как только он достаточно отплыл от берега – на него обрушиваются могучие волны разъяренной морской стихии, так и наша суетная жизнь прельщает людей грезами и соблазнами, а затем губит их – обрекает на духовную и нравственную гибель, на разочарование и крушение надежд. Если мы раскроем Апокалипсис, то увидим, что история – это не мирный процесс, а всемирная и таинственная драма, в ней действует силы добра – Бог и Его Ангелы, силы зла – дьявол и его аггелы, и колеблющиеся между светом и тьмой люди, способные творить как добро, так и зло, а в грядущем нас ожидает не долгожданный золотой век на земле, а катастрофическая картина царства Антихриста – кошмарный апофеоз мирового зла, которое будет повержено в конце времен Самим Христом Судией и в неведомый всем нам момент Его второго пришествия в окружении ангельского воинства – всех Небесных Сил. В самой таинственной и величайшей пророческой книге Библии – Апокалипсисе, возвещающем о конечных судьбах мира, описываются поразительные картины сгущающейся тьмы и будущих бедствий и катастроф, охвативших мир, а потому кажется, что страницы этой Священной Книги написаны кровью и огнем вселенского пожара, но в то же время, Апокалипсис – это книга надежды, каждая страница ее веет молитвой и светится Божественным Светом, струящимся из вечности, она завершается картиной духовного преображения вселенной и Небесного Иерусалима, сходящего с небесных высот от Бога на новую и святую землю, радостной молитвой Христу грядущему – «Ей, гряди, Господи Иисусе» (Откр.22:20) – как пронзительный аккорд, звучащий в сердце каждого христианина.
                Все книги Нового Завета – от четырех Евангелий до Апокалипсиса – христоцентричны, Иисус Христос – истинный Сын Бога Живого и Мессия, о Нем возвещали пророки Ветхого Завета и благовествовали апостолы, Он – предвечный Бог Слово, воплотившийся и принесший Себя в жертву ради нашего спасения – Небесный Архиерей и пречистый Агнец Божий, Он – Альфа и Омега, Начало и Конец, через Него было сотворено все сущее, Он – наш Спаситель и Искупитель, всемогущий и святой Господь, имеющий власть над жизнью и смертью, Он – Небесный Странник, смиренно стучащийся в двери нашего сердца, Он – Царь и Судия вселенной, пред Которым трепещут Херувимы и Серафимы, Он – Владыка всех Небесных Сил и Недремлющее Око, проницающее сердца людей, Он – Древо Жизни и Победитель Ада и смерти, в Нем одном – наше вечное счастье и истинный смысл жизни. В глубоком раздумье, овеянном философской грустью и высокой поэзией, наполненной библейской мудростью, святитель Григорий Богослов сокрушался на то, как суетна жизнь человеческая и молитвенно взывал ко Христу, находя в Нем одном – спасение и счастье, утешение и мудрость: «Кто я был? Кто я теперь? И чем буду по прошествии недолгого времени? Куда приведешь и где поставишь, Бессмертный, великую тварь, ежели есть великое между тварями? А по моему мнению, мы ничего не значащие однодневные твари и напрасно поднимаем высоко брови, ежели в нас то одно и есть, что видят люди, и ничего не имеем мы, кроме гибнущей жизни… Если верно уставишь весы и взвесишь все, что в жизни приятного и что прискорбного, то одна чаша, до верха нагруженная злом, пойдет к земле, а другая, напротив, с благами жизни, побежит вверх. Война, море, возделывание земли, труд, разбойники, приобретение имущества, описи имений, сборщики податей, ходатаи по делам, записи, судьи, неправдивый начальник – все это еще детские игрушки в многотрудной жизни. Посмотри и на приятность жизни: пресыщение и обременение, пение, смехи, гроб, всегда наполненный сотлевшими мертвецами, брачные дары, брак, брак второй, если расторгся прежний, прелюбодеи; дети – тревожная скорбь; красота – неверная приманка; безобразие – невинное зло; заботы о добрых детях, печаль о худых; богатство и нищета – сугубое зло; презорство, гордость – все это как шар, летающий из рук в руки у молодых людей… Что за жизнь это? Воспрянув из гроба, иду к другому гробу и, восстав из могилы, буду погребен в нещадном огне. Да и это время, пока дышу, есть быстрый поток бегущей реки, в которой непрестанно одно уходит, другое приходит и ничего нет постоянного. Ко Христу обращусь я и никогда не отрешусь от Него, пока связан узами сей перстной жизни. Во мне двоякая природа: тело сотворено из земли, потому и преклонно к свойственной ей персти, а душа есть Божие дыхание и всегда желает иметь лучшую участь пренебесных. Как поток течет из источника по ровному месту, а пламенеющий огонь знает один неизменный путь – возноситься вверх, так и человек велик; он даже – Ангел, когда, подобно змее, совлекши с себя пестровидную старость, восходит отсюда. И это дело Твоей Премудрости, Родитель и Слово, что все непостоянно, чтобы мы сохранили в себе любовь к постоянному! Все обтек я на крылах ума – и древнее и новое – и ничего нет немощнее смертных. Одно только прекрасно и прочно для человека: взять крест, переселиться отселе. Прекрасны слезы и воздыхания, ум, питающийся божественными надеждами, и озарение пренебесной Троицы, вступающей в общение с очищенными». Как часто забывший о Боге и душе человек ищет счастья во внешнем – в суетных и преходящих благах земного мира – во власти, богатстве и наслаждениях, в славе и искусстве, но если он зорко вглядится в сокровенную глубину своего сердца, то увидит там лишь зияющую пустоту, являющуюся источником потаенной грусти, мучительной неудовлетворенности жизнью, неисцелимой печали и страшной экзистенциальной мук, ибо ничто не может наполнить бездну сердца – ничто кроме Бога и Его безмерной любви. Человек хочет познать окружающий мир и раскрыть все тайны мироздания, изучить все законы вселенной и объять умом все знания, но если бы свершилось чудо и он бы обрел всеобъемлющее научное знание, то, во-первых, это знание оказалось бы лишь каплей в сравнении с океаном Божественной Премудрости и он бы воскликнул как Сократ – «я знаю, что ничего не знаю», ибо за гранью чувственного бытия существует иной мир – незримый, духовный и метафизический, а во-вторых, он бы не обрел счастья, ибо истинное счастье – пребывать с Богом, жить Богом и славить Бога, равно как и высшее знание – это духовное знание Бога. Человек хочет до дна испить чашу наслаждений и увековечить мимолетную красоту земного мира в искусстве, но если бы свершилось чудо и он достиг желаемого, то все равно бы не обрел счастья – его душа осталась бы неудовлетворенной, как душа царя Соломона, имевшего славу, власть и богатство, окруженного прекраснейшими женщинами, но таящего в сердце своем тоску по Богу и скорбь от разлуки с Ним и потери благодати, ибо жизнь без Бога – невыразимая мука, все земные наслаждения – лишь жалкая и бледная тень в сравнении с небесным блаженством, а высший смысл искусства – не в увековечивании земной красоты, а в ее духовном преображении и восхождении к Богу, в священнослужении и прославлении Всевышнего. Человек хочет обрести славу и признание современников, увековечить свое имя в памяти потомков, но если бы свершилось чудо и он стал самым знаменитым во всех веках и среди всех народов, то это бы не сделало его счастливым, ибо проходит слава мира сего и забвение ожидает живущих, суетны и тщетны все дела человеческие, не совершенные во имя Бога и Его высшей правды, они сгорят в огне Страшного Суда,  но ревностное служение Богу и христианский подвиг веры, надежды и любви – подвиг пророков и апостолов, мучеников и исповедников, подвижников и молитвенников – не пройдут бесследно и будут увенчаны вечной славой в Царстве Небесном, а все верные Богу – станут причастниками неувядающих благ в вечной жизни. По великой любви и неизреченной премудрости Своей Господь попускает нам испытать душевную боль и горечь разочарования, чтобы мы осознали, что на земле нет счастья, ведь истинное счастье – только в Боге, Который уготовал любящим Его то, что «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку».
                Наша земная жизнь с ее невзгодами, скорбями и испытаниями – это суровая школа, она – время, данное нам на выбор вечности и экзамен на верность Богу. Глубоко задумавшись над трагичностью жизни, русский поэт Борис Пастернак проникновенно писал в одном из своих стихотворений: «Жизнь прожить – не поле перейти». Многие люди, не просвещенные светом евангельской веры, столкнувшись с испытаниями и разочарования в жизни, испытав крушение надежд и познав горечь разочарования, до дна испив из чаши страданий, пришли к мысли, что лучший жребий для человека – совсем не родиться, для них жизнь есть «дар напрасный, дар случайный». Многие люди исповедуют низкую гедонистическую мораль, изобличенную  еще в книге Екклесиаста, – ешь, пей, веселись, бери от жизни все, ибо завтра умрешь и не сможешь насладиться дарами земного бытия, но они забывают, что всех нас ожидает Суд Божий и целая вечность – блаженная для праведных и кающихся, и мучительная для грешных и нераскаянных. Самые несчастные люди, потерпевшие «кораблекрушение веры» и дошедшие до отчаяния, проклинают дар жизни и Творца, они самовольно и дерзко обрывают свое существование – убивают себя, бросая вызов Богу и обрекая себя на страшную посмертную участь – тьму кромешную и вечны муки. Христос предостерегал нас, что мы будем имеет в мире скорбь, но скорбями обретается Царство Небесное – путь на небеса лежит через Голгофу, все временные и земные страдания и унижения – ничто в сравнении с небесным блаженством и славой святых, а потому, чтобы устоять в верности Богу нам надо иметь верную и правильную шкалу ценностей, не растрачивать драгоценнее время жизни на пустые забавы и суетные дела, а жить дорожа временем,  наполняя каждое мгновение бытия духовным содержанием – верой, надеждой и любовью, молитвой и Богомыслием, милосердием и доброделанием. Размышляя о смысле человеческой жизни, преподобный Иустин Попович, вдохновляемый Нагорной проповедью Христа Спасителя, утверждал: «Наше призвание в мире сем: живя в тленном – стремиться к нетленному, живя в смертном – тяготеть к бессмертному, живя во временном – тянуться к вечному, обитая в земном – простираться к небесному». Наша земная жизнь – это преддверие вечной жизни и время скитаний, а мы все – странники, наша истинная отчизна – на небесах. Наша земная жизнь скоротечна – быстротечная река времени несет нас навстречу к вечности, а потому нам надо быть бдительными и внимательными – помнить, что мы несем нравственную ответственность за всю нашу жизнь и употребить ее на познание Бога и самих себя, на служение Богу – на то, чтобы сочетать сердце с именем Иисуса Христа и жертвовать всем во имя Бога, соединиться с Ним и жить Им – жить любовь Святой Троицы, охватывающей все наше бытие. Начинать духовную жизнь надо с веры во Христа Богочеловека и с осознания, что наша временная жизнь на земле есть лишь подготовка к вечности, что наша душа не исчезает в момент смерти, а исходит из тела, чтобы изойти в незримый духовный мир и предстать пред Богом, и хоть наше бренное тело умирает и распадается, но в свой час, по зову Архангельской трубы перед началом Страшного Суда, оно воскреснет духовным и нетленным, и вновь образуется целостный человек с духом, душой и телом, но уже бессмертный и нетленный, который унаследует вечность, образ которой зависит от нашего главного выбора, сделанного в земной жизни – от самоопределения по отношению к Богу, а потому одни – унаследуют Царство Небесное, уготованное всем верным Богу до конца и любящим Бога всем сердцем, а иные – низвергнутся в геенну огненную, уготованную дьяволу и аггелам его. По слову святителя Иоанна Златоуста: «Пока мы находимся в настоящей жизни, нас еще возможно избежать наказания чрез исправление себя, а как отойдем в жизнь другую, напрасно уже будем оплакивать грехи свои». Земная жизнь – это преддверие вечности и приуготовление к вечности, ибо все мы созданы Богом для вечной жизни, а наша единственная, невозвратимая и драгоценная земная жизнь – это время борьбы с грехами и испытания веры, время становления личности и ее смысложизненного выбора между светом и тьмой – выбора, определяющего для нас саму вечность.