Часть 4. 1 Жизнь в слепецких домах досуг двор

     Большая часть свободного времени слепых и слабовидящих проходила, конечно же, во дворе, который был в некоторой степени для этого оборудован. Я имею в виду, что возле каждого подъезда стояли две большие скамейки, а также дворы этих домов были обнесены асфальтированными дорожками. Во дворах имелись беседки, которые чаще оккупировали подростки, а также немудрёные качели для малышей. Перед подъездами домов тянулись огороженные цветочные клумбы с невысокими деревьями и кустами. Были еще столы для игры в домино, но они обветшали и частично разрушились, поэтому их использовали дети для своих игр. Помню и детские песочницы, за которыми особо никто не следил. Были какие-то старые металлические сооружения для сушки белья (верёвки надо было натягивать свои) и для выбивания ковров-половиков. Зимой иногда силами слабовидящих и зрячих во дворах строили ледяные горки.

     Хочу сказать, что двор кооперативного дома, который построили через несколько лет после второго слепецкого дома, силами самих жильцов был благоустроен гораздо лучше (ну там и жили только зрячие!). Этот двор и сейчас выглядит очень достойно! А в те времена, образовав в некоторой степени общее пространство, дворы этих трёх домов имели большое значение, прежде всего, для детей и подростков. А слепые обитатели двух первых пятиэтажек практически не вторгались в пространство двора кооперативного дома.

     Вся суть проведения времени во дворе как для взрослых, так и для детей заключалась в коллективности форм досуга. Взрослые слепые, как правило, проводили его в двух формах: сидеть на лавочке возле подъезда и гулять «вокруг дома».

     Лавочка была многофункциональной: от новостей до советов-поучений. Наблюдая эти многочасовые восседания у подъезда, я всегда удивлялась, когда эти люди успевают делать домашние дела, так как мать всегда сетовала, что не успевает книжку почитать, не то что у подъезда сидеть. У нас еще имелся садовый участок, куда надо было довольно далеко ехать на автобусе, поэтому на разговоры с соседями времени у родителей совершенно не было (как и желания, насколько я помню!). Иногда, возвращаясь «из сада», мать останавливалась у подъезда минут на десять, чтобы угостить соседок яблоками или еще чем по сезону, но не более того.

    Так вот эти коллективные лавочки были в первую очередь оккупированы слепыми женщинами с невысоким уровнем образования (мужчин были единицы), которые быстренько приготовив что-то дома на ужин, стремились на улицу, чтобы занять место получше, и уже до темноты проводить там время. Надо сказать, что контингент таких «лавочных активисток» был постоянным, но была и группа слепых (среди них мужчин было большинство), которые практически не выходили из дома в свободное время, т. е. не сидели на лавочке у подъезда.

     Мне трудно сказать, чем они отличались: психологическими особенностями, укладом семейной жизни или какими-то ценностями – одни слепые и слабовидящие сидели на лавочках, а другие – нет. Зайти в свой или чужой подъезд, минуя группу «сидельцев», было невозможно. Как правило, слабовидящие среди них громко комментировали всё, что шевелилось вокруг, и все коллективно это обсуждали. Один раз, когда я попробовала незаметно прошмыгнуть в подъезд к подружке, её мать громко выдала всем присутствующим на лавочке своё наблюдение-суждение, которое меня очень обидело: "А Светка-то моя похудее Ирки будет!". Что она хотела этим сказать? Я была нормальной, крепкой девочкой, не заморышем, как и подружка, но вот какое-то сравнение в пользу дочери её матушке захотелось произнести. Замечу, что в отношении детей взрослые в этих домах не очень и церемонились, вынося категоричные суждения и задавая неудобные вопросы про семью самим детям.

     Еще была группа слепых и слабовидящих, которые по разным причинам ранее жили в этих домах, а потом переехали, или никогда не жили, но работали на УПП ВОС, имея там много знакомых. Так вот представители этой группы имели привычку приходить соответственно из других домов, чтобы в выходные или по вечерам провести время со знакомыми людьми. И даже более того, когда кто-то из таких удалившихся жить в другое место, умирал, как правило, гроб с его телом завозили во двор этих домов, и все выходили с этим умершим попрощаться. Ничего не видя, слепые прикасались к гробу и произносили прощальные слова.

    По моим наблюдениям те женщины, которые годами сидели у подъезда, были по понятным причинам довольно полными. Наблюдала я и некоторую преемственность среди поколений в таком времяпрепровождении: сидели родители, потом с супругами присоединялись и их выросшие дети. Правда, такая модель не была массовой. Зрячие и слабовидящие из числа специалистов, работающих на УПП ВОС, почти не фигурировали в группе «сидящих у подъезда», так как видимо зрение позволяло им иметь и другие формы досуга.

     Сперва немногочисленная группа гуляющих по вечерам «вокруг дома», постепенно в абсолютном значении и сезонно-погодно увеличивалась. Эти группы гуляющих представляли собой одну зрячую или слабовидящую женщину, за обе руки которой «калачиком» цеплялись слепые соседки (мужчины редко и единично были представлены среди таких гуляющих). Такими тройками эти группы довольно энергично нарезали круги вокруг второй пятиэтажки, громким шёпотом обсуждая всякие проблемы и новости. Вокруг первого дома почему-то никто не гулял. Возможно это было связано с тем, что долгое время хозяйственные пристройки к магазину «Заря» с одного торца перекрывали маршрут. Еще могло влиять то обстоятельство, что возле магазина до вечера было много чужих, которые тоже делали покупки. Чужие могли мешать слепым в полезных прогулках "вокруг дома". Помню, что такое полезное гуляние некоторые слабовидящие помоложе пропагандировали среди слепых, внушая им представления о здоровом образе жизни, и те поддавались, но не все. Иногда слепые ходили так по двое без слабовидящих, но шли в такой ситуации тихо и осторожно.

      Не помню, чтобы в 1960-70-е гг во дворах накрывали столы, чтобы что-то коллективно отмечать. Чаще компаниями отмечали праздники по квартирам и еще был клуб для групповых посиделок. Но среди форм коллективного времяпрепровождения во дворе запомнился такой случай. Иногда в конце лета или в начале осени производство выделяло машину с высокими бортами (не автобус!), на которой всех желающих слабовидящих и зрячих везли в лес за грибами. Мы с матерью тоже ездили один раз (без меня она ездила неоднократно), но заблудились в лесу и с одной бабушкой Кунгурцевой долго шли по шоссе в поисках этой машины. Помню, что я тогда в первый раз увидела как цветёт саранка и впервые попробовала её. Так вот в одну из таких поездок машина завернула на колхозное поле с горохом. Кроме наполнения своих корзинок, участники поездки нарвали огромную охапку гороха и выгрузили её во дворе. Все слепые высыпали из домов, услышав о таком подарке, и расселись вокруг этой кучи, выбирая на ощупь и поедая горох. Я так хорошо это помню! Такая радость единения и благодарность, что их не забыли и хотели порадовать сквозила вокруг, что это стало одним из самых сильных эмоциональных впечатлений моего детства.

     Еще важной формой коллективного единения во дворе был приезд мусорной машины. Процесс избавления от мусора менялся с течением времени и был тесно связан с состоянием двора.