Рыбачить, так рыбачить!

       Пётр и Арсений готовились к рыбалке обстоятельно. Метеослужба обнадёживала хорошей погодой. Да и страсть к рыбалке была не на последнем месте. Главное не упустить чего-то. Ну, уложить рыболовные снасти, прикормку, наживки там всякие, ароматизаторы пудрить мозги рыбёшкам. У них,  не чета глазам, обоняние хорошее. С этим надо считаться. Иначе, с чем приедешь, с тем и вернёшься. А какой рыбак без добычи? Не врать же на работе, таким же  рыбакам – любителям.
Раньше небольшую прикормку брали и для себя. Поддерживали традицию рыбаков. Четвертинку, конечно. На двоих, Как говориться, для запаха. И то, возвращаясь домой. За отдых. За удачу. Весь интерес только к удочкам, поклёвкам, трепету в руках добычи, наполняемости садков.
Встретившегося Арсения было не узнать. Он, блестя объёмными глазами, как штыком пронзил
-На рыбалку собираешься?
-Пока не думал. Надо с семьёй обмозговать.
-Так согласовывай с семьёй, на работе. С кем хочешь. Выходных только два в неделю. А затем пахать по-чёрному. Давай решайся, рыбья смерть!
-Середина недели только!
-Середина недели, середина недели,- кривляясь повторил Арсений и быстро скрылся.
Через два дня последовал звонок на мобильный.
-Петро? Привет дружище.
-Предложение принимается,- опередил приятель Арсения. В субботу на автостанции. Первый рейс.
-Да, да. Не выключай связь: что- нибудь прихватил?
- Как всегда, четвертинку.
-Четвертинку? Какая четвертинка,- тормоз несчастный. Как тебя ерши терпят? Арсений зашёлся заливистым смехом. Долг не заржавеет. Пётр, зная Арсения, поморщился. Какой комар укусил? Затем, почесав затылок, набрал сотовый.
-Сколько?
Три, не меньше. Зажевать - за мной. День велик.
-Ес! - насмешливо произнёс Пётр и отключил связь.
Ранним субботним утром пригородный автобус, пробежав по кольцевой дороге, повернул на Слуцкое шоссе. Затем, подобрав пассажиров на центральной усадьбе агрогородка, оставляя за собой малые и более крупные населённые пункты, продолжил направление на Юго - Восток.
В углу салона кто-то мягко похрапывал. В основной его части стояла тишина. Отяжелевшие веки Петра так же ложились одна на другую. Сладкий сон одолевал тело.
-В горле першит,- мягко толкнув его в бок, нарушил покой Арсений.
Пётр знал его слабость и ничего не ответил. Как бы слабо похрапывая, ещё больше притворился спящим. Арсений в растерянности затих. Но, ненадолго.
-Петь, а Петь!
-Терпи, дружище! День велик. Да и рыбалка - дело ответственное.
Арсений затих, но ненадолго. Затем, резко повернувшись, выпалил: «ты друг мне или не друг». Горло. Слышишь, горло першит и притворно зашипел.
Пётр не выдержал назойливость друга. Со злостью достал четвертинку. Не отдал, а скорее всего бросил её в руки Арсения. Арсений перехватил бутылочку и вмиг отвернул винтовую пробку. Она, хрустнув, поддалась. Хотел было в ту же минуту приложиться к ней, но передумал. Предложил другу. Пётр отрицательно покачал головой.
Арсений сделал несколько глотков. Традиционно крякнул, а затем снова приложился к бутылочке. Губы промокнул штурмовкой. Пустая бутылочка со звоном опустилась на пол автобуса.
Пётр насмешливо заметил: за распитие спиртного в общественном месте… Арсений, похлопав рукой по плечу товарища, парировал: какое общественное место. Ты да я. Остальные спят. Воздух наполнялся парами спиртного напитка.
Автобус, скрипнув тормозами, плавно остановился. Пётр и Арсений вышли на посадочную площадку. Принятый градус Арсением отдавался излишеством тепла, грел  его щёки, подбородок, раковины ушей. Стучался в висках.
Пройдя с полу километра по дороге, свернули на тропинку, которая вела к густо поросшему молодой ольхой и ивой берегу. На резиновую обувь упали обильные капли росы. Отшлифованный грунт был влажным и от того - скользким. На нём отслеживались следы прошедших рыбаков.
На неровности  Арсений поскользнулся. Рюкзак, скользнув с плеча, отлетел в сторону и подминая под себя сочную траву и блестящую искусно сотканную паутину, глухо упал на землю. Пётр подхватил его за левое плечо.
-Спасибо, дружище. Благо заначка не у меня. Иначе и рыбалка была бы не рыбалка.
Под ворчанье Арсения подошли к прикормленному месту. Невдалеке лежало несколько стеклянных бутылок. Пётр, скользнув глазами, поморщился. Арсений, зная, что в прошлом это его проделки, сделал вид, что не заметил.
Он поставив удочки, произнёс:
-Доставай, дружище! - Рыбалка началась и засмеялся.
Пётр потянул на себя рюкзак. Бутылки, ударившись одна о другую, зазвенели.
- Может повременим? Сначала рыбалка. Ради чего приехали.
-Одно другому не мешает,- с пафосом произнёс Арсений.
-Я пас,- парировал Пётр и направился к удочкам, на которых уже клевало.
Арсений отхлебнул из бутылочки достаточно немалый глоток. – Хороша зараза,- крякнув, произнёс он. И кто её только придумал. Памятник бы ему живому ставить.
- Древние индейцы. Они тоже рыбалкой промышляли. И не только. У них много открытий.
Арсений снова взялся за бутылочку. Пётр, заметив его намерения, хотел возразить другу. Но не успел.
-Ну, за рыбалку,- поднял чекушку и осушив остатки, произнёс Арсений.
-За  извращенную рыбалку, насмешливо ответил Пётр. Он наклонился к удочкам, на которых клевало. Поклёвка была вялая. Скорее всего неприметная. Поплавок, несколько раз наклонившись, остановился. Затем всё снова повторилось.
Пётр поднял удилище и сделал подсечку. К неожиданности до килограмма лещ вялыми разворотами поднялся из глубины на поверхность, а затем без особого сопротивления в подсачик. Сачок принял первого рыбьего поселенца.
Начались поклёвки на первой, а спустя полминуты, и на другой удочке у Арсения. Он, разгорячённый от принятого, медленно сполз к удочкам. Первая, как у Петра, принесла леща. На второй оказался увесистый окунь.
Арсений неуклюже пристраивал наживку. Она, скользя по пальцам, никак не задерживалась на крючке. Наконец- то удочки легли в воду. Арсений, с удовлетворением посмотрев на бьющихся в садке крупных рыбах, не удержался.
-Замочить надо! И не ожидая реакции Петра, потянул на себя последнюю чекушку. «Бульбаш» на мгновение озарилось на солнце содержание этикетки и также быстро перекрылась широкой ладонью Арсения. Он, открывая её, вспомнил о полднике.  – Зажевать надо,- с  этой мыслью потянул рюкзак на себя. Бутылочка, потеряв опору, последовала за рюкзаком, а затем, наклонившись, опрокинулась. Арсений с кошачьей ловкостью подхватил её. Однако вниз по тёмному грунту небольшим ручейком потекла кристально чистая жидкость. Её запах наполнил свежий утренний воздух. Дотянулся до обоняния Петра. Он, снимая добычу с удочки, посмотрел на Арсения. Тот, невзирая на поклёвки на двух удочках, что- то жевал.
-Клюёт, рыбак хреновый, с пренебрежением произнёс Пётр. Арсений, безразлично посмотрел на него, в голос не отреагировал. Вяло повернул голову в сторону удочек. Затем, неуверенно приподнявшись с земли, попытался подняться. Однако правая нога скользнула по её поверхности и он, садясь на ягодицы, съехал к кромке воды.
Вот те новая рыбалка,- заливаясь от смеха произнёс Пётр. – Были конечно рыбалки, но эта? Арсений промолчал. Он, осмотревшись, развернулся и на четвереньках дополз до рюкзака. Пётр в это время снял добычу с двух его удочек. Садок Арсения снова пополнился рыбой.
Пётр продолжал колдовать возле удочек.  Заправлял их, снимая добычу. Всё как на хорошей рыбалке. Организм чувствовал уверенность, мозг  воспринимал рыболовную страсть. Страсть не только от своих, но и удочек Арсения.
А рыбий жор усиливался. И там, и здесь просили помощи удочки. Садки, наполняясь добычей, всё чаще отдавались всплесками товарных рыб.
Пётр мельком посмотрел на Арсения. Посмотрел с сожалением. В это время  его рука тянулась к чекушке.
-За рыбалку!- захватив её за горлышко, приблизил ко рту и сделал большой глоток.  Затем, отдохнувши, выпил содержимое до конца. Вялой рукой небрежно бросил бутылочку в сторону. Она, столкнувшись с такой же из вне, издала высокий звук.
Хотел было зажевать, но силы оставляли неуправляемое тело. Могучая рука так и застыла в просящей позе. Покрасневшие глаза накрывались тяжёлыми веками. Мелкие капли пота почти сплошной пеленой покрыли лоб, объединившись между собой, стекали по щекам, бороде и падали на растёртую до блеска торфянистую землю.
Ну, за индейцев!- уже засыпая произнёс Арсений, подравнял ноги, подложил руку под голову и мелодично захрапел.
-И за индейцев и за рыбалку, создавая для него тень, с насмешкой ответил Пётр.
Четыре удочки работали, как говорится без устали. Садки наполнялись рыбой.
-Не стыдно будет перед товарищам,- сочувственно произнёс он.  – Он любит этот напиток. Но не злоупотребляет. И дома семья не в обиде, и на работе порядок. Сегодня, как говориться: чёрт попутал.
Да и какой чёрт? Я виноват. Позволил слабину. Не остановил. Товарищ называется.
Незаметно прошло время. Солнце уже стояло в зените.
Арсений приподнялся. Широкой ладонью протянул по лбу. Обильная влага ручейком скатилась на одежду, а затем падала на землю. Он медленно встал. Провёл взглядом по тропинке, кустарнику, спокойному зеркалу озера, лежащую в стороне стеклотару.
-Никак на рыбалке?
-На рыбалке, Арсений, на рыбалке.
-А удочки где?
- И удочки, и садок на месте.
Он подошёл к берегу. Поднял удочку. Кряхтя, потянул на себя. Вскоре на ней трепеталась густера. Вторая обрадовала тёмно - полосатым окунем. В его садке плескалась рыба. Много рыбы.
- Хорошо порыбачил,- не глядя на друга произнёс он.
-Твоя работа,- пальцем показал на садок Арсений. Краснота ещё больше подступила и так к загоревшим на солнце щекам, шеи, рукам. Стыда будет не отобраться. Последний раз.
Пётр, посмотрев на него, заметил: будет что вспомнить. Похвастаться перед друзьями. Арсений молчал. Как бы оправдывался перед другом.