Осторожно, двери закрываются!

«ОСТОРОЖНО, ДВЕРИ ЗАКРЫВАЮТСЯ!»

(рассказ-быль)

        Был 2011-ый год,  последний день октября. Играли драму «Онов» на сцене Государственного камерного музыкального театра. Как часто бывает в начале сезона, на любимый спектакль собрались  известные интеллектуалы того времени и выдающиеся представители армянского сценического искусства. Как обычно, моя миссия театрального директора – встречать особенных гостей у парадного входа, сопровождать их на VIP места для избранных в зал, а затем, уже после спектакля, заботливо провожать до персонального транспорта. В общем – «стремиться ввысь» и соответствовать не писаным, но важным  правилам театрального этикета. 

      Спектакль закончился ровно в девять вечера. Когда театр почти опустел,  остались самые близкие. Это были: я, мой отец, Геворг Чепчян и Грант Горизонт... Перед выходом выпили кофе, профессионально обсудили постановку, игру актёров и, наконец, вышли на улицу, где шумел и сверкал огнями ночной Ереван. Мой отец и Грант жили рядом и поехали вместе на такси. А я предложил Чепчяну сопроводить его домой на заказанном автомобиле, хотя наперед знал, что он любит ездить на городском транспорте, предпочитая троллейбус или метро.

     – Давай отпустим водителя и  поедем на метро, заодно прогуляемся и просто поговорим, – предложил мне неутомимый Чепчян, которому на то время было уже за восемьдесят.

    И, действительно, на метро до его дома добираться было удобнее всего, потому что здание театра находилось рядом со станцией метро «Баграмян», сразу же за «Парком влюбленных». А Чепчян жил возле станции «Зоравар Андраник», возле кинотеатра «Айрарат», названном так в честь исторического региона центральной Армении, где по сей день находится Вагаршапат, духовный центр армянского народа.

    …В этот вечерний час, когда метро вот-вот закроется, количество поездов уменьшается, а дневное  расписание с трехминутным промежутком электропоездов меняется, так как прибытие электричек увеличивается до десяти минут  ожидания. Увлечённо беседуя и обсуждая оставшийся уже в прошлом спектакль, мы вышли на перрон, ожидая свой поезд. Через какое-то время «на автомате» сели в ближайший вагон и продолжили разговор. Сквозь шум колёс и скрип вагонных сцеплений, оба одновременно расслышали объявление, неожиданно прервавшее нашу беседу. Вежливый голос диктора по громкоговорителю сообщил своим поздним  пассажирам: «Дружба». Конечная станция»…

      Неужели мы неправильно сели? Получается, да! Проворно выходим, обескураженные своей невнимательностью. Смеясь, идём на противоположную сторону и снова ждём поезд. Наконец, он прибыл, мы снова сели в ближайший вагон. Продолжаем обсуждать спектакль: Чепчян делает замечания, я привожу контраргументы и свои обоснования по режиссуре, разговариваем, улыбаемся, спорим и вдруг... Снова голос в громкоговорителе: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция  «Сасунци Давид». В этот момент улыбка непроизвольно застывает на моем лице. Неужели пропустили нужную станцию? Да! Посмеявшись над собственной беспечностью, выходим на станции "Сасунци Давид", опять переходим на противоположную сторону и ждем. Наконец, поезд прибыл... Мы сели.

      – Дядя Жор, давай не будем проходить в вагон и садиться. Просто постоим у дверей, а то вдруг заблудимся, – полушутя-полусерьезно предлагаю я известному артисту.

     Возражений нет. Остаемся возле дверей, тем более, что одна остановка не так уж и длинна, в данном случае выходить совсем скоро. Двери открываются, и вот мы в нужном месте, на станции «Зоравар Андраник». Не смотря на поздний час, поток людей, на удивление, большой – как исходящий, так и входящий. Я поддался этому потоку и по течению вышел на нужной станции. Огляделся по сторонам и только тогда  в ужасе заметил, что заслуженного артиста и педагога нет рядом. Вероятно, увлекшись мыслями об искусстве, он остался стоять на месте.

   – Это наша остановка, дядя Жора, выходите! – С перрона в испуге стучу по вагонному стеклу и громко кричу оставшемуся в поезде Чепчяну.    

     Георгий Аветисович Чепчян, словно очнувшись,  начинает выходить из вагона и... застревает между автоматически закрывающимися дверями. От этой сцены возникла большая паника. Двери снова открылись. Я бросился вперед, чтобы обнять 84-летнего артиста, который, вероятно, пострадал от зажатия дверей. Паника была такой, что даже машинист поезда выскочил из кабины и подбежал к нам. Покрывшись холодным потом от этих событий, я обнял артиста и замер. Вдруг слышу голос Чепчяна.

   – Ты, что, парень, соскучился по мне?» – задорно рассмеялся он.

     Услышав его смех и поняв озорную шутку, я понемногу стал успокаиваться.  Всеобщее напряжение прошло. Собравшиеся разошлись, а мы уже пешком продолжили свой путь к дому Чепчяна. Это была наша последняя поездка по метро. После того памятного приключения, куда бы мы ни ехали, дядя Геворгий полушутя-полусерьезно спрашивал: «А не поехать ли нам на метро?» – и сдерживая смех, продолжал: «Ну-ну, я пошутил, не  смотри ты так»…

Ереван, Армения