Сделка

Дед задумчиво почесал подбородок разглядывая таинственные кружочки, стрелочки, квадратики и звёзды причудливо вписанные друг в друга на свеже выпавшем снегу. По внешнему контуру рисунка стояли зажжённые разномастные свечи, явно из бабушкиных запасов. Тут же были разбросаны листья от банных веников, чьи голые ветви валялись под старой сливой.

— Ну, и что за художества такие? Что сей ребус означает? — развернулся дед Василий к Мишке, — и кто позволил веники портить?
— Понимаешь, дед, тут такое дело, я в общем хотел желание загадать, — мальчишка набрал воздуху в грудь, и на выдохе, очень быстро, чтобы не сбиться, выпалил, что его друг Юрка так делал, и у него всё получилось. Загадал щенка и получил!
— Ага, — усмехнулся дед, — а это видимо инопланетная взлётно-посадочная полоса для высших существ, что бы точно знали в какой двор щенка из тарелки катапультировать.
— Да причем здесь щенок? Дед, да ты не понял! Это, — девятилетний Мишка обвёл рукой художественную роспись по снегу, — пентаграмма удачи! И мне между прочим, ответили!
— Кто? — не понял дед, обходя вокруг свечей. — Эти что ли? — Поднял указательный палец вверх Василий, — неужто прилетали?
— Да при чём здесь они? Демоны, дед, де-мо-ны! Они мне ответили! Ну, то есть он ответил. При этих словах Мишка чуть присел, растопырил ноги, приподнялся на цыпочки и сделал страшные глаза, изображая царя тьмы.

Дед Василий вздохнул, покачал головой, подобрал с земли несколько голых прутиков от веника, взмахнул ими в воздухе, словно рассекая невидимую паутину. Вновь покачал головой. Подобрал ещё пару прутиков и внимательно посмотрел на внука, прицениваясь, хватит ли их для порки озорника, или ещё парочку взять.
— Дед, да ты что, я же серьёзно! У меня и доказательство есть, вот! — Мишка вытащил из кармана брюк сложенную в четыре раза бумажку, — мне её как гарантию дали! Дед, ты пойми, это же индульгенция! — отпрыгнул от Василия внук, отбегая ближе к дому.
— Я тебе сейчас покажу индульгенцию! А ну, снимай штаны! Ишь ты, выдумал! Демонов он вызывает! А ты меня спросил? Нам с бабкой одного тебя, во как, — дед провёл ладонью у себя над головой, — по самую маковку, как хватает! А ты ещё и демонов решил привести. А свечи почто жёг? А вот электричество отключат, что делать будем? Не знаешь? А я вот тебе сейчас скажу! Отхожу тебя по старинке — прутьями-то, задница неделю светиться будет! Глядишь и свечи не потребуются!

— Дед, да ты, это - осторожнее! Тебе же нельзя бегать! — Ловко уворачивался от голых прутьев банного веника Мишка, — Дед, да подожди ты! Дай хоть рассказать!
— Ох, вот погоди, вернётся Маруся она тебе задаст! — Присел на ступеньку крылечка запыхавшийся дед, — это ж надо такое придумать! Демонов вызывать! Душу, душу свою за щенка! Да её ж, голубу мою, удар хватит! А я посмотрю, посмотрю, — погрозил пальцем в сторону пробегающего мимо внука Василий, — как она тебя и твоих демонов ухватом воспитывать будет! Махом и душу, и щенка, всех вернут! Это ж надо, а? Учудил! — держась за сердце приговаривал дед стараясь отдышаться.
— Да какая душа, дед? — Мишка забежал в дом, налил в кружку воды, накапал валокордин, и вынес дедушке, присев рядом с ним на ступеньку. Демонам она не нать. У них другие интересы.
— И какие такие интересы, — опрокинул в рот содержимое стакана Василий, — просвети деда. А то я видимо отстал от современности. Какие теперь ценности у бесов?
— Всего то лишь мой старый велосипед. Мне папка всё равно обещал новый подарить. А этот пусть забирают. У него и так спицы уже все погнуты.

— Как это погнуты? — раздался с верху приглушённый бас, — ты это что ж, высшие силы обмануть хотел?
— И ничего я не обманывал! — Подскочил с места Мишка, — сами виноваты, уточнять надо было про велосипед! А теперь всё! Видели? — пацан потряс бумажкой в воздухе, — у меня договор есть!
— За обман высших сил, за подсовывание старого велосипеда и кривую прямую на углу звезды… аааа… — прокатилось по крыше и к ногам Мишки свалился Юрка. — Ой… потирая ушибленный зад, поднялся Юрка, держа в руках старенький рупор с комком ваты внутри.

— А ну, дайка сюда, — протянул руку дед к рупору, — уууу… Говорит дед Василий, с этого света… Заткнутый ватой рупор преобразовал голос деда в сиплый приглушённый бас идущий, как казалось, из пустоты. — Зачем тебе старый Мишкин велосипед, да ещё и с погнутыми спицами? Я вот скажу твоему деду, о том, что ты по чужим крышам лазишь, и свечи почём зря жжёшь. Он быстро тебя поперёк лавки положит.
Юрка ойкнул, и пригнувшись, отступая задом к калитке, в очередной раз потерев ушибленный зад, подпрыгнул на месте, развёл в стороны руки, пригнулся словно в поклоне, и развернувшись бросился на утёк.

Дед засунул в рот пальцы и залихватски засвистел ему в след. Отсмеявшись, дед хлопнул себя по коленям, чуть слышно крякнул, поднялся и пошёл в дом. Открыл дверь, обернулся и спросил так и оставшегося сидеть на ступеньках внука, — чего хоть просить то хотел, а?
— Сердце дед. — Тихо ответил Мишка, разрывая по полам сложенную в четыре раза бумажку, — новое сердце… в замен твоего… больного.