Чёрный кот, окончание

Теперь Соболев часто вспоминал прежнюю жизнь. Которая текла до появления чёрного кота, перелома и всех последующих событий. Именно текла, ровно и неспешно, словно большая судоходная река с глубоким дном и песчаными пляжами.

Плыли по воде корабли, басовито гудели. Вслед по волнам летели лодочки, важно надувая паруса. И горело над землёй золотое круглое солнце. Мир был правильным без чёрного кота.

И вдруг рухнула с обрыва река, взревела гулом водопада, закипела бурунами, запрыгала по камням. Сверкали в брызгах воды осколки солнца. Спокойный поток превратился в горную речку, рвался на свободу из тесных берегов ущелья, бурлил и бился о валуны. Торопился, потому что где-то впереди ждало тёплое синее море.

Спал Соболев плохо. И во сне мечтал увидеть чёрного кота, чтобы спросить хотя бы - за что? Мечтал и боялся.

Нет, виноватым себя не считал. Нормальные жёны шуршат по дому, терпят и молчат. Чего ей не хватало? Погулял бы и успокоился, дальше семьёй жили-поживали, детей растили. Оставила дочерей без отца. Зачем?

Гнездо разорила, сама пострадала и его, Соболева, чуть по миру не пустила. Ничего, вылез лучше прежнего. Пусть локти кусает. Она-то к старости с чем пришла? И вдруг мелькнула догадка - неспроста затеяла, был у неё вариант на примете, был. Просто так в никуда мужьями не бросаются. Собственно, бывшей женой не интересовался, а зря.

Дёргался Михаил по поводу и без. Сотрудники бочком скользили, в прения лишний раз не вступали. Мало кота, ещё Люсенька свалилась на голову, сюрприз преподнесла. Главное, не звонила с тех пор. Ждала, что сам на коленях приползёт? Размечталась.

Пустая квартира вдруг стала раздражать. Да всё раздражало кругом. Весна с листочками, мамаши с колясками на каждом шагу. Словно специально лезли - готовься, папочка.

В один прекрасный день - бац, исполнительный лист получи.

Значит, план действий такой: через пару месяцев подкараулить Люсеньку, будь она неладна, где-нибудь возле дома. Чтобы воочию убедиться - врала или нет. В смысле, существует ли живот на самом деле. Отсюда и плясать.

А тем временем завещание на дочерей оформить. Наведаться к одной и второй, внуков увидеть. В общем, вершить благие дела. Пусть чёрный кот отстанет, наконец. Который не приходил.

Ехал Соболев домой в приподнятом настроении, план в голове прокручивал. Завтра и приступит. Машину припарковал, вышел.

- Извините, пожалуйста, вы не поможете? - хрупкая женщина лет за сорок смотрела на Михаила снизу вверх.

- Простите?

- Кот из квартиры выскочил, мы недавно переехали, он и на улице никогда не был.

- Кот? - Соболев поперхнулся.

- Да, Барсик, вон сидит! - женщина махнула рукой в сторону.

Михаил обернулся. На ветке дерева действительно сидел котяра. Чёрный, кто бы сомневался. Другого Соболев и не ожидал. Для роста хозяйки - высоко, ему в самый раз. Достать, что ли, нужно? Кота и руками? Слова в тему клубились в горле, но вдруг сообразил Соболев - а если это испытание? Прощение, типа?

Шагнул Соболев к дереву. Перепуганный кот неожиданно легко рухнул прямо в руки, Михаил невольно чуть не отбросил чудище. Благо, женщина подскочила, уцепила своё счастье. Обняла, курлыкала, поблагодарить забыла. Зашла в подъезд, Соболев посмотрел вслед.

Интересно, теперь зачтётся? Одного в дом не пустил, но спас двух. Должны засчитать.

И вроде никаких неприятностей не происходило. Кроме Люсеньки. Нет, не звонила. Исчезла с горизонта, но незримо присутствовала в квартире. На работе Соболев забывал, но едва входил домой, дух Люсеньки встречал с порога.

Лезли какие-то воспоминания, будоражили голову. Вот здесь она любила сидеть. Сюда ставила сумку, со звоном бросала ключи, Соболев злился. Обувь швыряла на пороге. Раздражала неимоверно среди привычного порядка. Теперь напрягал порядок. Словно время застыло вязкой массой, замуровало со всех сторон. Мумия в склепе. Или муха в янтаре.

Вдруг Соболев стал бояться одиночества. Упадёт, не встанет, не проснётся утром - кто заметит? Нет, конечно, через пару дней спохватятся на фирме. Вот именно, что на фирме.

Кому ещё нужен лично сам Соболев по имени Михаил? Никому. Нет, неправда, почему никому? Вон сколько человек работой обеспечивает. Работой. А завтра окочурится, фирма перейдёт к другому владельцу и все дела. Память коротка у людей.

Одиночество скалилось. Бродило в квартире по пятам, хихикало. Соболев резко поворачивался, чтобы застать, и чувствовал - здесь оно, здесь.

И мелькнула бочком странная мысль. Юркнула назад в подсознание, Соболев за хвост уцепил, вытащил. В глаза её лукавые посмотрел. Кота, значит, завести. Чёрного непременно. Путь шуганёт неведомое.

Тогда махом все проблемы исчезнут. Кот из сна угомонится, зачем собрату вредить. А если нет? Вдруг получится наоборот - своими руками принесёт в дом исчадие? Со всех сторон обложат, куда бежать? И Соболев животных не любил, несмотря на "звериную" фамилию.

Тем не менее, жизнь текла своим чередом. Грохотала потоком по камням-валунам, бурунами вскипала, брызгами с ног до головы окатывала.

Уволился прораб, затем бригада напортачила, клиент потребовал деньги вернуть. Бухгалтер слегла на больничный. И даже бессменная тётя Валя тряпкой махала, словно из-под палки.

Теперь Михаил ежедневно ждал подвоха. И на улицу выходил осторожно, под ноги смотрел, по сторонам оглядывался. Однажды оступился, потерял равновесие, куклой тряпичной себя ощутил. Без мышц и стержня. С тех пор ноге не верил.

А что ещё неизменно настораживало - коты. Представители семейства кошачьих. Поразительно, сколько их водилось кругом, причём - всевозможных оттенков и мастей. Неужели всё это великолепие собрали, чтобы его, Соболева, со свету изжить? Или раньше просто не замечал?

Дверь подъезда открывал - двое-трое прочь шарахались. Из-под машины следующие вылетали, однажды вообще на капоте рыжий наглец подрёмывал. Глаз приоткрыл, зыркнул.

Для людей город или что? Словно со всей округи хвостатых нагнали, наваждение какое-то.

Наваждение. Нет, мир вокруг был реальным. И люди от котов не отскакивали. Значит, проблема у Соболева в голове? Докатился. Таблеток попить каких-нибудь, что ли. Для успокоения нервов. А если это галлюцинация?

Случайно разговор подслушал в родной конторе. Речь явно шла о нём, Соболеве Михаиле. Бабы судачили, что сглаз это. К гадалке сходить, пусть снимет, иначе никак.

Застыл Михаил возле двери, шею вытянул, словно школяр у кабинета директора. К гадалке? Совсем бабы очумели? Чуть не шарахнул дверью, чтобы головы безмозглые остудить. Вовремя понял, что говорили вовсе о каком-то родственнике. К гадалке, значит.

К нотариусу! Хватит резину тянуть. А с документом уже и к дочерям заехать.

Оформил всё по закону - завещание. На двоих! Без мифических третьих. Пусть Люсенька в битву вступает, попробует оспорить. Если нервы не жалко. Хотя этой ничего не жалко. Посмотрим.

Теперь - к дочерям. Вину, которую виной не считал, заглаживать. Чёрт его знает, каким образом провидение рассудило, кто прав, а кому отвечать за деяния. В общем, заглаживать. Сколько старшему внуку - два, три? Оленька вроде родила девочку. Или мальчика? Сама шмакодявкой недавно была. Летит время, летит.

Позвонил. Ненароком и обиняками выяснил - да, мальчик и девочка. Внуки. Машину купил и куклу. Приехал к старшей, Лизе. Мальчику оказалось пять, имя сам вспомнил - Андрюша. Сколько лет, сколько зим. Помнится, в коляске лежал.

Детей Соболев тоже не любил. Вернее, не знал, что с ними делать. Раньше жена занималась.

Встретили вполне прилично, с поцелуями не бросались, войти пригласили. Соболев чувствовал себя гостем незваным, но пёр напролом, вину мифическую заглаживал, сюрприз приготовил. Андрюше вручил машину. Пацан обрадовался, но смотрел на незнакомого дядьку круглыми глазами:

- Мама, у меня есть дедушка Коля! - Михаил вскинул бровь - сюрприз. Есть дедушка, оказывается.

- Андрюша, это второй дедушка Миша.

- Разве бывают два дедушки?

- Бывают, просто дедушка Миша уезжал, а сейчас приехал.

- Это хорошо?

- Конечно. Беги поиграй!

Соболев положил завещание. Лиза на шею не кинулась папочку лобызать. Да и не ждал. Но видел, что удивилась и рада. Хорошо.

И к младшей съездил. Внучке два года оказалось, про второго дедушку не спрашивала, слава Богу. Михаил ехал домой и чувствовал, что поступил правильно. Денег оставил. Зачем ему одному столько? Добрые дела оказалось приятно делать. Словно волшебник в голубом вертолёте.

А жена преподнесла "кота в мешке", ничего не скажешь. Соболев жизнью бывшей не интересовался. Да какая у неё жизнь? Существование. Детей растила, о себе когда думать? Успела, оказывается. Соболева этот факт задел почему-то.

Зашёл в трёхкомнатные хоромы, телевизор включил. Побродил по "дворцу". Одиночество скользило по углам, в спину дышало.

Михаил покопался в телефоне. Светы-Марины-Татьяны заполонили экран. Позвонить? А кому нужен именно Соболев сам по себе? Исключительно папик, бездонный кошелёк на ножках. Отдавали молодость, взамен получали деньги. Всё логично к обоюдному согласию.

Вспоминал о бывшей? Нет, зачем?

И вдруг потянуло Соболева на задворки души. Словно в дальнем углу огорода клад припрятал и забыл. А там - стёклышки разноцветные, золотистые фантики от конфет, старинная монетка. Целое богатство.

Но клада не было. Кто-то нашёл и украл красивую коробочку. В глубине подсознания Соболев сел и заплакал. Сквозь слёзы смотрел на пустую дыру в земле. И вдруг осознал, что жил себе, добро наживал, развлекался. Но всегда помнил, что коробочка с кладом лежит и ждёт, когда её откроют. Бывшая жена, куда она денется?

К дочерям заезжал. С внукам не сюсюкал, да и не умел. Подарки привозил, деньги. Уходил с облегчением и чувством выполненного долга.

Постепенно принял новую жизнь, которая не текла полноводной рекой, а по камням грохотала. Вместо синего моря омут-воронка лежала впереди, где внутри - пустота тёмная. Квартиру, что ли, продать? Или кота завести?

Фирма работала ни шатко ни валко. Да нет, нормально работала. Это Соболев жил без прежнего энтузиазма. Словно вдруг располовинили, а где вторая половинка, не сказали.

Люсенька ещё. Не поленился, два вечера в засаде возле дома барышни сидел. Уже и с алиментами смирился, будь, что будет. На третий увидел.

Шла себе Люсенька с парнем под ручку, смеялась весело. В маечке-джинсиках. И никакого живота! Хотя по срокам ого-го какой должен быть. Соболев и эту новость воспринял равнодушно. Воронка с пустотой зияла впереди, преграждала дорогу к морю ласковому. Никуда не исчезла.

И никто не подсказывал, каким образом препятствие обойти. Михаил старался, к дочерям ездил. Благие дела творил, помогал деньгами. А представители семейства кошачьих мельтешили по-прежнему. Толку от них - ноль. Наваждение.

Значит, и кот на дереве не помог.

А где тот, первый, который всё это сотворил? Хоть пришёл бы, фыркнул или одобрил результат деяний своих. Что дальше будет?

Однажды Михаил сел, положил перед собой лист бумаги, расчертил, разложил жизнь по полочкам. Кота вычеркнул. Трезвым взглядом окинул картину. Чего надумал себе? Просто цепь случайных обстоятельств. Ногу сломал - с кем не бывает? Зато пришли дочери, теперь у него есть родня и внуки. Хорошо? Безусловно! Ну и чего киснуть?

Бывшая жена замужем оказалась? А на что, собственно, рассчитывал? Нормальная житейская ситуация. Девица очередная беременностью припугнула? Так это у каждого первого. Котов развелось вокруг немерено? Кто сказал, что раньше не было?

Короче - хватит искать наваждения и скрытый смысл. Что делать, что делать...жить!

Но жить не получалось. Вернее, сама жизнь шла привычным чередом. Странным образом обходя Соболева.

Однажды ночью Михаил подпрыгнул, сел в постели. Словно кто-то дёрнул - смотри! Слушай! Кругом таилась обычная тьма. Фонарь горел за окном и всё. Соболев на него и уставился. И вдруг в голове поползли строчки: "Мальчик рисует кота. Жди! Мальчик рисует!" - Михаил упал на подушку и заснул. Утром ничего не помнил.

Через неделю заехал к старшей дочери. Внук Андрейка прибежал:

- Дедушка, смотри, я для тебя нарисовал! Правда, красиво? - с альбомного листа на Соболева смотрел чёрный кот.

- Ддда...очень красиво. А...почему кот?

- Не знаю!

Михаил привёз рисунок домой. Положил на стол в кухне, подумал, отнёс в комнату. Покрутил в руках. И вдруг решил повесить над кроватью. Пусть! Чёрный кот не возражал.

На следующий день возвращался домой с работы. Припарковал машину, зашёл в подъезд. Возле квартиры услышал какой-то стук выше, возню, что ли. Кто и зачем? Пошёл по лестнице посмотреть.

Этажом выше стояла давешняя женщина, которой кота снимал с дерева. Дёргала ручку двери. Обернулась:

- Здравствуйте! Вы так вовремя! Помогите, пожалуйста, ещё раз! Не знаю, что с этим замком.

Соболев крутанул ключ - заклинило. И замок хлипкий, и дверь никакая, одним ударом легко выбить. Вот люди. Спустился домой, взял инструменты, в два счёта открыл. Хозяйка руки к груди прижала, опять смотрела снизу вверх на спасителя. Соболеву захотелось погладить её по голове. Глупости. Охотно принял предложение зайти. Зачем?

За дверью встречал чёрный кот. Побежал на кухню, словно приглашая за собой. Прыгнул на стул. Соболев запнулся. И вдруг узнал кота. Тот самый, из сна, с жёлтыми глазами. В которых вместо восклицательных знаков стояли два вопросительных. И вопрошали:

- Дошло, наконец? Что за люди? Ничего не умеют сами, каждого за руку тащить приходится. Я уже и так, и эдак намекал, показывал, дорогу прокладывал. Ладно, справился. Прощаю! Садись чай пить, знакомься.

И Михаил пил чай с новой соседкой Еленой. А вдали воронка-омут исчезала под мощным потоком воды, которую несла полноводная река к морю синему. И плыли большие красивые корабли. Летели по волнам лодочки, важно надувая тугие паруса. И горело над землёй золотое круглое солнце. Потому что мир теперь был правильным на кухне маленькой женщины с чёрным котом.

Источник - мой канал на Яндекс Дзен, все ссылки - внизу авторской страницы.