Павловский метод Сергея Михайловича Павлова

Мы познакомились в один из октябрьских дней 1973 года, когда наш только что сформированный первый курс вернулся из «колхозной командировки» в Яшкинском районе, где месяц вкалывал на полях, убирая урожай.

Встретились в студенческом общежитии КемГУ, что до сих пор стоит в Кемерове на улице имени Васильева, дом 20-Б. Через эту кирпичную пятиэтажку прошла не одна тысяча студентов вообще, а через четвёртый этаж – сотни студентов филфака, в частности.

Так вот, в одной из комнат четвёртого этажа в тот день собралась почти вся мужская часть факультета. Комнаты там небольшие, но и парней на этом традиционно «девичьем» факультете всегда училось чуть да маленько. Достаточно сказать, нас – ребят-первокурсников – приступило в тот год к учёбе всего восемь человек, причём, считалось, что это – много! А до старших курсов дотягивали не все. В общем, уместились. А верховодил посиделками пятикурсник Сергей Павлов. Коренастый, полноватый уверенный в себе очкарик, минувший уже огонь и воду семинаров и сессий, рефератов и курсовых, он запросто раздавал характеристики факультетским «доцентам с кандидатами».

Мы, необстрелянные ещё вчерашние выпускники школ, прошедшие всего лишь университетскую абитуру напряжённо помалкивали, робко посмеивались, слушая шутки студенческого зубра. В первые четверть часа той необычной встречи расслабиться было сложно. Буквально – нечем было особо расслабиться, потому что неискушённые ещё в организации студенческих вечеринок, мы припасли всего пару сорокоградусных поллитровок. Впрочем, нашей «первокурсной» четвёрке хозяев комнаты этого бы и хватило: посидели бы потихоньку «между собой», умяли бы под эту водку большую гору жареной картошки с домашними солеными огурчиками.

Организовали-то мы ужин именно на четверых обитателей нашей «светелки». Пока одни бегали в магазин «Новинка» за спиртным и хлебом, другие готовили закусон. Сели мы чинно-блинно отпраздновать «колхозную практику»: я, Саша Денисов, Жека Худобин, Пашка Скрипов, - налили «по слегка» по первой...

Но куда там! Всё пошло иначе.

Кто жил в студенческой общаге, знает: утаить там «чужую свадьбу» невозможно. Не успели мы взяться за вилки, раздался стук в дверь и на пороге возникли филфаковские второкурсники Саня Панфилов и его напарник Николай, следом за ними явился третьекурсник Игорь Быргазов. Потом – ещё кто-то с четвёртого курса. И когда за столом стало тесновато, зашёл, наконец, студент последнего курса нашего филфака, по сути, без пяти минут – выпускник Павлов.

– Стоп! – сразу «взял» он в руки «вожжи» тамады. – Давайте сразу определимся: сколько у нас напитка?

Одна бутылка была уже почата, другую ещё не трогали.

– Маловато будет, – со знанием дела заключил старший товарищ, оглядев весь наш застольный десяток. – В магазин уже не сгоняем, поздно. Чтобы нам этого на сегодня хватило, предлагаю перейти на специальный метод.

И он начал наливать спиртное порциями размером с напёрсток на каждого: чуть глотнёшь – и нету, только горечь в горле успеваешь почувствовать.

И вот после третьего или четвёртого «напёрстка» наша компания начала по-настоящему расслабляться. После пятого разговор потёк сам собой, безо всякого напряга. После шестого мы уже громко заявляли обо всём подряд, изрекали, хохотали, запросто перебивали старших. А водки всё не убавлялось.

Весь вечер проговорили о литературе, о кино, слушали чьи-то стихи, рассказывали анекдоты. Заводилой всему был он – Серёга Павлов. Он хитро поглядывал из-под очков на всех нас, усмехался про себя и продолжал «заводить» кампанию по своему методу.

Метод, которым он сорганизовал в тот памятный день нашу шумную вечеринку, прозвали «Павловским».

С тех пор мы, садясь за «хмельной» стол, спрашивали друг друга: «Как употреблять будем – сразу по полной или «Павловским» методом?»

Наша студенческая дружба продолжалась и дальше.

Пусть не так часто, однако же регулярно мы встречались, и когда работали в редакциях газет, и когда перешли под сени «высоких» кабинетов, и когда надо было посоветоваться, и потом, когда надо было поддержать друг друга в трудных обстоятельствах.

Павловский метод выручал безотказно... А умение его автора организовать и настроить на нужный лад любую компанию было неоспоримым.

Он родился в 14 июня 1952 году в городе Белово в семье шахтёра. Его отец-фронтовик работал на шахте «Чертинская», мать – на шахте «Новая». В 1969-м Сергей окончил беловскую среднюю школу № 27. Между прочим, несколько лет редактировал школьный «Комсомольский прожектор», а учительница русского всегда отмечала его школьные сочинения...

Весной 1969 года в городской газете «Знамя коммунизма» опубликовали письмо комсомолки Ждановой, в котором она ставила вопросы о смысле жизни, о том, как человек должен относиться к своей работе. Тогда разговоры на подобные темы были в ходу. На заседании школьного комитета комсомола Павлову предложили написать в редакцию – откликнуться на публикацию девушки: он же комсомолец, редактор «Комсомольского прожектора».

- Мне стало интересно, - вспоминал он потом. - Если напишу, опубликуют или нет? Написал, и опубликовали наряду с другими авторами: в газетную подборку вошло около двадцати откликов. Некоторые читатели написали длинные письма, я же уложился в одну строку: «Каждый человек, кем бы он ни был и чем бы он ни занимался, должен делать свою работу честно и хорошо...». Немного плакатно, но тогда мне казалось, что эти слова звучат очень убедительно. Как поздравляли меня в школе одни, и откровенно завидовали другие! А отец с серьезным выражением лица крепко пожал мне руку и сказал совсем неожиданные слова: «Теперь я знаю, что ты станешь писателем!». И впоследствии отец не раз заводил со мной такой разговор: напиши про нашу жизнь мужицкую... Как мы землю пахали в Урском, как золото мыли, в шахте работали... Про деда своего, Гришу, обязательно напиши, как его в шурфе раздавило, и он инвалидом жил... И все звал меня съездить на свою родину, в село Урское, что в 60-е годы уже доживало свой век. Не случилась поездка. А ныне на месте села только голый увал остался, на котором едва угадываются места, где еще полвека назад стояли крестьянские избы…

Однажды школьник Павлов побывал в редакции «Знамени коммунизма». Первая встреча с настоящими журналистами запомнилась надолго. Именно на ней узнал, что с осени 1969 года в редакции газеты решено открыть «Школу молодого журналиста», что занятия в ней будут проводить известные в городе корреспонденты Георгий Григорьевич Манкуни и Анна Авдеевна Ширявская... Большинство из присутствовавших на той встрече ребят немедленно записались в эту школу. Павлов же не спешил с решением, ведь после выпускных школьных экзаменов рассчитывал поступить в пединститут.

К сожалению, с первой попытки он потерпел неудачу. Вернулся в Белово, устроился работать на Беловский кирпичный завод. Вот тогда-тои начал посещать «Школу молодого журналиста»...

Здесь среди слушателей большинство составляли девушки. Все они ещё учились в обычных школах, и только Павлов был из рабочих, ему приходилось проявлять смекалку, чтобы из-за смены не пропускать занятий по журналистике. Из ребят, посещающих «ШМЖ» Сергей запомнил Михаила Живописцева, который позже стал известным «мастером пера».

Похоже, уже тогда начал серьёзно формироваться Павловский метод в журналистике, с помощью которого он добивался поставленной творческой цели. Однажды у рабочего кирзавода – начинающего журналиста Павлова руки «зачесались» написать в газету о бедах предприятия. И он написал: о большой текучке кадров и о том, как по цехам ходят полупьяные работники; как уволенных в понедельник прогульщиков в пятницу вновь уже принимают на работу; о том, что готовый кирпич лежит под открытым небом и его воруют безжалостно и безнаказанно.

- Мало того, я поимел смелость (а может быть наглость) посоветовать, как исправить положение на заводе. И получилась довольно едкая критическая статья, - вспоминал он впоследствии с юмором.

После публикации ему крепко досталось сначала в парткоме завода, затем – от директора. Разговор шёл на повышенных тонах: «А кто ты такой?!», - зло спрашивали у парня злые руководители. Он же дерзко отвечал: «А что, я написал неправду?» И тогда его решили уволить. За правдой и защитой молодой рабочий поехал в редакцию.

Там его спокойно выслушали и велели на следующий день выходить на работу. Но, если нападки будут продолжаться, немедленно   сообщить в газету. Наутро он вышел на рабочее место, и – о чудо! – нападок больше не было. А некоторое время спустя «Знамёнка» опубликовала ответ на его критику: главный инженер завода заверял читателей, что недостатки в работе предприятия непременно устранят...

Вот тогда-то Сергей поверил, что пресса – это сила!

Всего до выпуска «Школы молодых журналистов» весной 1970 года дошли только десять человек. После окончания «Школы» всем им выдали специальные удостоверения с фото и печатью. Удостоверение у Павлова было за № 1.

Теперь Сергей почувствовал в себе хорошие задатки и не сомневался в том, что хочет освоить тонкости литературного труда. Он успешно сдал экзамены в Кемеровский пединститут. На филологическом факультете, где на любом из курсов учились почти по полторы сотни девушек, такой Павлов был один.

Женился Сергей Михайлович, ещё будучи студентом, и не по расчёту – по любви. И первого сына молодые родили тоже ещё в студенческие годы. Молодой паре нелегко было вставать на ноги, однако она стойко переносила все тяготы и разрешала все проблемы, впрочем, и их родители, да и государство не стояли в стороне, помогали, как могли.

Кстати, серьёзная проба его пера была ив вузовской многотиражной газете «Молодой учитель». Он писал заметки почти в каждый её номер. А весной 1974 года, перед самым выпуском, он в течение двух месяцев даже поработал здесь редактором, пока настоящий её редактор, Людмила Петровна Филаткина (ставшая впоследствии известной кузбасской телеведущей), защищала свой диплом журналиста в Уральском госуниверситете. Он тоже в это время сдавал госэкзамены и параллельно выпускал газету. И ни одного номера не провалил – все вышли по графику...

Диплом учителя Сергей получил в 1974-м, к этому времени пединститут уже приобрёл статус университета. И вернулся в родной шахтёрский город, чтобы год поработать школьным учителем в средней школе № 27, где когда-то учился сам. Он умел найти общий язык со школьниками. Уроки Сергея Михайловича для учеников были ориентиром в выборе своего места в жизни, прежде всего, он учил их добру и пониманию сущности человеческого общения.

Ещё работая в школе, он начал записывать на бумаге интересные школьные истории. Любил наблюдать за детьми, за их успехами и неудачами, в его творческом «нутре» постепенно «укладывались» сюжеты будущих книг.

В 1975 году Сергей перешёл на шахту «Чертинская» – стал редактором многотиражной газеты «Голос шахтёра». Тут были совсем другие университеты – здесь он увидел тонкости шахтового бытия, как говорится, изнутри. Вспоминал:

- После академизма уроков литературы и русского языка, работа в многотиражке показалась мне другой планетой. Вечным камертоном для шахты тогда звучало одно слово – ПЛАН! И потому главной темой каждого номера газеты были материалы, посвященные выполнению горняками плана и социалистических обязательств (нынешнее поколение и слов-то таких, наверное, не знает, а тогда без них не выходил ни один номер).

Первые годы своего журналистского становления Сергей вспоминает с большой теплотой. Он часто рассказывал о коллегах-редакторах таких же шахтовых многотиражек, ласково называя их Володя Голубничий, Лёша Бабанаков, Ира Мамонтовская, о том, как на страницах своих небольших изданий все они пытались интересно и с душевной теплотой рассказывать «о людях шахтерского племени». О тех, кто, не считаясь с риском для жизни, каждый день спускается в пучину земную, где вода капает с потолка и струится по стенам выработок, где коварно таится до поры до времени газ метан, а кливаж в любой момент готов проверить крепость шахтерской каски.

И он внимательно присматривается к работягам-горнякам: как они чувствуют себя под землёй, в забое, насколько страшно им «ковырять планету изнутри».

– Когда сам спускался с ними в шахту, заметил: чем ниже опускается клеть с людьми, тем напряженнее делаются их лица, тем злее и озорнее шутки, а ненормативная лексика под землей делается приоритетной. На вопрос: почему так случается? – слышал разные объяснения. Кто-то сказал, что это «на нервной почве», что крепкое слово снимает стресс и прогоняет страх… Другой объяснил так: от крепкого слова человек быстрее соображать начинает, а под землей это особенно важно, иногда мгновение спасает здесь жизнь. А третий отшутился: «А под землей баб нет, стесняться некого, вот и отрываемся по полной...».

За четыре года руководства шахтовой газетой он всё больше узнавал людей, видя их на изломе, в экстремальной ситуации, когда человек открывается с самой неожиданной стороны. Одновременно рос профессиональный багаж журналиста. Сергей не стеснялся учиться тонкостям профессии у старших товарищей, опытных коллег, таких, как Александр Георгиевич Кургузиков, Анатолий Семёнович Цыряпкин, Борис Александрович Козлов, Юлия Борисовна Бабанакова, Галина Семёновна Воронина, Виктор Сергеевич Скоробогатов, Галина Андреевна Партушева, которую читатели «Кузбасса» сейчас знают как Галину Бабанакову.

Пришло время, и Павлов начал работать в беловской городской газете «Знамя коммунизма». А к тому времени, когда он вступил в Союз журналистов России, его материалы часто публиковались во многих городских и областных газетах.

В 1982 году он заочно окончил Новосибирский факультет Свердловского юридического института. Кроме того, в семье Павловых подрастал уже второй сын. И Сергей Михайлович решил перейти на работу в органы внутренних дел. Но связей с журналистикой он не прерывает. Следовательская практика дала основу многим его зарисовкам, статьям и очеркам на криминальные темы. В эти годы появились его первые книги.

В МВД Сергей Михайлович прослужил 20 лет. Работал и в областной прокуратуре, где занимался реабилитацией жертв политических репрессий. В отставку вышел в звании подполковника милиции. Однако сидеть без дела не мог – стал пресс-секретарём Управления судебного департамента в Кемеровской области и редактором журнала «Судебный вестник Кузбасса». Здесь с особой яркостью раскрылся его талант полемиста-публициста. Он много пишет о жертвах политических репрессий. Помогая восстановить справедливость в отношении сотен политических репрессированных в Кузбассе, очищает от скверны память о них, возвращает их родным и близким правдивую информацию о несправедливо осужденных и нередко казнённых и, наконец-то, реабилитированных родственниках.

Он считал своей обязанностью добросовестно выполнять долг перед незаслуженно павшими, тщательно откапывая архивные сведения. В этом тоже заключался смысл неизменного Павловского метода.

За эту большую, скрупулёзную работу появились награды и премии, как журналистские, так и литературные, и общественные. Сергей Павлов награждён медалями МВД России и администрации Кемеровской области. За исследовательскую работу и серию очерков о политических репрессиях против церкви он отмечен орденом Русской Православной Церкви имени московского князя Даниила III степени, медалью Кемеровской епархии.

Сергей Михайлович победитель конкурсов МВД России в номинации «Художественная литература и искусство»: за книгу рассказов «Мафиёза» (2003), очерк «Жизненное поле Николая Рюмина» (2004). Он лауреат творческих премий: «Энергия творчества» (2008, 2011), премии журнала «Огни Кузбасса» (2008), областной литературной премии им. А.Н. Волошина (2014).

За издание книг Сергея Павлова принимают в члены Союза писателей России. Вдохновлённый, он продолжает писательский труд.

Теперь невозможно сказать, когда у него родилась идея создать широкое эпическое полотно об истории родного края, о своих земляках. Все последние годы Сергей Михайлович упорно работал над многотомной книгой «Кузбасской саги».

Сам он считает, что к этому нелёгкому сюжету его подтолкнул отец своими воспоминаниями о посёлке Урском, о предках семьи Павловых, проживавших там когда-то:

– Почему этот малограмотный человек вдруг решил, что я должен что-то написать, что у меня что-то может получиться? – делился творческими секретами Сергей Михайлович. - Лишь через 30 лет после первого такого разговора с отцом и через десять лет после его смерти, я принялся за роман «Кузбасская сага», где речь идет о жизни крестьян села Урского, о старателях, о шахтёрах, и, тем самым, словно бы взялся выполнять его наказ. Не верю я в мистику, но всё же что-то подвигло меня к этому тогда. А сейчас я уже работаю над третьей книгой этого романа. И в Урском я был не раз, но, увы, уже без отца...

Казалось, такое количество фактов, как в его саге, невозможно уложить в литературно-художественную канву, вместить всё это в слова, строки, абзацы, главы. Но у Павлова есть свой метод – упорство и труд, помноженные на талант. Сергей просиживал в архивах и библиотеках, перечитал сотни документов, сделал тысячи выписок из официальных бумаг. Он задумал роман о Кузбассе и его людях, спланировал, что сумеет «уложить» повествование в пять отдельных томов.

Наконец, в 2008 году из печати вышла первая солидная книга «Саги» – «На изломах крестьянского тракта…» Он позволил себе немного – буквально на пару недель – расслабиться. За эти короткие писательские каникулы Сергей поучаствовал в презентации первого тома, провёл несколько встреч с читателями и... засел за продолжение.

И оно последовало. Вот как об этом рассказывает хроникёр:

«16 марта 2012 года Кемеровская областная библиотека для детей и юношества совместно с муниципальным учреждением культуры «Централизованная библиотечная система г. Белово» представила презентацию книги «Кузбасская сага» кемеровского автора, члена Союза писателей России и Союза журналистов России Сергея Михайловича Павлова. Мероприятие состоялось в центральной городской библиотеке Белова. На презентации Сергей Михайлович представил две книги «Кузбасской саги»: «На изломах крестьянского тракта» и «Пленники Маньчжурии». По замыслу писателя они являются первыми из пяти книг о жизни Кузбасса. Участники мероприятия, среди которых преобладали учащиеся школ города, педагоги и шахтеры-ветераны, услышали рассказ Сергея Михайловича об истории создания «Саги», его дальнейших творческих планах, отрывки из романа в авторском исполнении. Каждый присутствующий мог задать вопросы писателю, высказать свое мнение о книгах...»

Для Павлова такие встречи были очень важны. По ним он сверял свои творческие часы, сличал творческий прицел. Аудитории, перед которыми выступал писатель, были самыми разными, тем интереснее Сергею Михайловичу было принимать в них участие. Например, одной из них стала встреча с выпускниками богословских курсов РПЦ. Темой откровенного разговора стал трагический период отечественной истории, связанный с политическими репрессиями, который в течение многих лет описывает в своих книгах Сергей Павлов.

Вышедшая в 2014 году третья часть саги получила название «Хроника окаянного времени». Она – о сложных для России и Кузбасса временах – Гражданской войне, «военном коммунизме» и продразверстке, нэпе и коллективизации...

Четвертый том «Кузбасской саги»– «Иудин хлеб», над ней Сергей Павлов работал с 2015 по 2018 годы. Книга посвящена событиям войны и трудным послевоенным годам. География романа по-настоящему широка: Германия, Украина, Белово, поселение Урское Кемеровской области.

И в каждой из частей саги автор рассказывает о жизни простой семьи с её радостями, горестями, победами и поражениями, вписанной в историю страны. Ведь в его понимании родина для человека всегда начинается с рода, семьи, улицы, села...

Создание «Кузбасской саги», отмечают исследователи, – не только крупное событие в литературной жизни региона, но и в летописи Кузбасса. Многие из героев романа являются вымышленными собирательными образами, но рядом с ними органично существуют реальные исторические персонажи...

Сам же Сергей Михайлович, рассказывал, что уже давно работает над заключительной, пятой книгой саги, которая приведёт его героев к сегодняшнему дню жизни нашей области...

Вот только дописать её он не успел. Его не стало 9 мая 2020 года после тяжелой, продолжительной болезни...

Теперь Сергей Павлов останется в памяти знавших его, в памяти его читателей, как автор 19 книг, среди которых – публицистика, краеведение, художественные сочинения. Его произведения опубликованы в журналах «Огни Кузбасса», «Наш современник», «Всерусский собор», «Бийский вестник», «Литературный меридиан», «Красная Горка», «Южная звезда», «Пенаты» (Германия), «Новый свет» (Канада).

Но мой рассказ о Сергее Павлове, о Павловском методе будет неполным, если не вспомнить ещё одну историю, связанную с ним – историю реабилитации его учителя, нашего общего с ним Учителя – легендарного декана филологического факультета Василия Николаевича Данкова.

Многие кузбасские филологи хорошо знают этого человека, он сыграл огромную роль в жизни едва ли не каждого, кому посчастливилось учиться у этого большого Человека. Его любили, почитали и до сих пор добрым словом вспоминают многие поколения учителей, кому он дал путёвку в жизнь...

Однако, как всегда бывает, у прославленного декана были и недруги, иногда, - среди тех, кто из-за своей лености и слабохарактерности не сумел закончить филфак или кое-как доплелся до диплома, обвиняя в своих провалах учителей. Один из таких, считающий себя известным писателем, учился на филфаке слабо, занятия пропускал, конспектов и учебников не любил. Бросал учёбу, восстанавливался с благословения декана... Словом, еле-еле домучился и получил-таки диплом. После этого написал немного книжек. И вот решил свести счёты с Василием Николаевичем за то, наверное, что тот оказался терпеливым и выдержал все ужимки ленивого студента. Написал грязную статью и поместил её в интернете.

Многие выпускники филфака с гневом восприняли этот «материал». В адрес его автора понеслись разгневанные тирады – слишком сильно задел он бывших студентов.

Сергей Михайлович поступил по-другому. Сообразно своему методу, в ответ на грязные инсинуации он написал очерк о любимом учителе. И искренне радовался за то, что успел сделать это ещё при жизни легендарного декана кемеровского филфака, который уже был сильно болен.

Вот строки из этой памятной мне павловской публикации о Василии Николаевиче Данкове.

«Его жизнь, его характер трудно выписать в пастельных тонах. Они ярки, самобытны, колоритны, и в них много контраста, от мрачно-хмурого до самого светлого, и потому, наверное, человек этот в жизни своей зачастую проявлял себя либо резко «за», либо также резко «против».

Середины, выписанной в мягких, приглушенных тонах, словно бы и не существовало для него. Таким этот человек был, таким, во многом, он и остается и сейчас. Он из тех людей, чье жизненное кредо, наверное, лучше выразить строчками замечательного советского поэта Павла Когана: «Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал!..». А углы, как известно, имеют свойство ранить не только других, но и самого их носителя. Эти люди во многом максималисты, как по отношению к другим, так и к себе, причем к себе - в первую очередь. Таким в моем сознании остается этот человек, имя которого в Кузбассе знают многие, – ВАСИЛИЙ НИКОЛАЕВИЧ ДАНКОВ.

...1971 год. Мы только что освоили двухэтажное здание бывшей школы № 33, куда перевели наш филфак. Иногда занятия у нас проходили поздно вечером. В один из зимних вечеров на семинаре по зарубежной литературе у И.Л. Днепровой я быстро «отстрелялся» по теме, и, поняв, что преподаватель меня уже не спросит, довольно нахально углубился в чтение какой-то газеты. В это время неожиданно открывается дверь, и на пороге появляется декан. Первое, что он увидел, - меня, сидящего с газетой. Видимо, такая вольность его сильно возмутила, потому что он, не сдерживая раздражения и указывая на меня, сказал преподавателю: «Вы побольше их спрашивайте, бездельников! Ишь, газетки читают на семинаре». Если бы занятия проходили на втором этаже, я, наверняка, провалился бы сквозь пол на первый этаж. Но тогда я просто онемел от ... всего: от обиды, от возмущения, а может быть, где-то и от страха. Первой заступилась за меня Ирина Леонидовна. С присущим ей шармом она сказала декану: «Этот молодой человек уже заработал свою «пятёрку», и я просила его больше не беспокоиться ... » Удручённо хмыкнув, Василий Николаевич закрыл дверь. До конца семинара я пребывал в трансе от ... такой, по моему мнению, несправедливости. Едва прозвенел звонок, как наши девчата кинулись в коридор и там обступили декана. Что они ему говорили, я не слышал, но вдруг подходит ко мне Василий Николаевич, кладет руку на плечо и говорит с обезоруживающей улыбкой: «Извини, Сережа, за «бездельника», я ошибся, но газетки на семинаре все же читать не надо ... Не сердись... А девчата у вас молодцы – как дружно поднялись на защиту!» Тогда я моментально забыл про обиду...»

Сергей хорошо знал цену людям, цену дружбе. Он хорошо знал цену слову. Однажды он написал:

«Мир полон звуков. Они с нами всюду, от первого крика новорожденного – до предсмертного хрипа умирающего. Мы существуем в мире звуков, они живут в нас. Но как же редко мы задумывается над вопросом: я и звук.  Для большинства людей он существует в плане «громко» – «тихо». Резанет по ушам децибелами – громко! Надо его убавить. Звучит что-то тихо, невнятно – прибавляем громкость. А сколько разных звуков – от шепота до рёва – остаются вне нашего внимания. А, может быть, в этом есть своя благость, что из океана звуков мы выделяем для себя лишь малую толику их?»