Погост Бродского

                Погост Бродского.
               
                Ни  страны, ни погоста
                Не хочу  выбирать.
                На Васильевский  остров
                Я приду умирать.
                Иосиф Бродский.

    Лучшие, на  мой  взгляд, строки  Бродского. Настоящий  поэт написал эти  слова, истинные  уже тем, что умер  стихотворец на  острове, хоть и не на  Василевском, а на  Манхэттене.
    И  страну для  упокоения  вечного выбрал  островную. Таинственную  Венецию, которой посвятил прекрасное  эссе.

    Венеция. Когда-то этот морской  город был суверенным и  даже сам  владел  островами и землями в  Средиземном  пространстве, включая  Корфу, Далмацию, Кипр и  Крит.
Каким-то неитальянским  этот  город кажется умственному  взору, так же как видится нерусским  Петербург.

  В Нидерландах Амстердам с  его островами и  каналами  органичен,  поскольку вся страна мнится островной, вернее, пойменной, словно пойманной сетью  речек и проток, заводей и  рукавов Шельды, Мааса и Рейна.

   Но Италия – почти вся такая гористая, словно залитая  солнцем. Альпы, Апеннины и вдруг выплывает из  плотного  морского  тумана  нечто низинное,  мглистое и  оттого  кажущееся  северным.

    Бродский  умер. Похищен  богами, как  говорили  эллины. Да, забран, но каким языческими  идолами? Ведь Бродский в одном из  опусов славил тех  женщин, что шли  в  60-х в абортарии. Это стихотворец возмущался входом и пребыванием  советских войск в Афганистане.
  Но почему же  именно  Венецию так  любил он и  просил  похоронить  его именно  там?
Неужели  оттого, что она  всё же  напоминала  ему  Петербург, Питер?

                Сергей  Жуков.  1996.