Девичья фамилия

Давным-давно, в старые времена, когда студенты, по дикости своей, ещё писали на лекциях конспекты, а не эсэмэски, встречались среди них ещё отдельные чудаки, которым учиться было интересно.

Некоторые даже читали книги!
А кое-кто из них докатился до того, что занимался студенческой наукой.

Не судите их строго, их можно понять.
Вот на минуту представьте себе жуткие, кошмарные вечера и ночи без Ютуба, Тиктока, Вконтакте и Одноклассников.

Не можете такого представить? А вот им в такой реальности приходилось выживать.

Тут волком взвоешь и поневоле схватишься за книги.

Вот как раз в те самые неандертальские времена, в самом начале шестидесятых, на новой кафедре электронно-измерительных систем на должность ассистента приняли Марину Григорьевну. Она, хотя и была тридцати с небольшим, но уже имела солидный опыт преподавания. До этого читала в техникуме курсы электротехники и электроники, а вообще-то наша же выпускница, помним ещё, так что вписалась в кафедру на ура.

Буквально на первых же лабораторных работах она заприметила одну очень толковую девушку, которая задавала вопросы не о том, можно ли выйти, а по существу изучаемого курса.  Само её любопытство выдавало в ней пытливый, ищущий ум. Она не успокаивалась пока не докопается до сути проблемы и до её истоков.

Само собой разумеется, что Марина Григорьевна пригласила Ольгу заниматься хоздоговорной студенческой наукой при кафедре.
Уговаривать не понадобилось.
Белокурая-голубоглазая, весёлая, работящая и смышлёная девушка сразу понравилась всему преподавательскому коллективу.

Бывало, Марина Григорьевна и Ольга вечерили, совершенствуя конструкцию индукционно-импульсного датчика для измерения сверхмалых перемещений. Работа спорилась.

Второкурсников дневного отделения не разрешали принимать на полставки лаборантами, но по личной просьбе Натана Моисеевича, заведующего кафедрой, Ольгу оформили.

Ольга просиживала в библиотеке и перелопатила кипу специальной литературы, до которой у кафедралов никогда не доходили руки, и однажды поделилась с наставницей неожиданной идеей как можно резко увеличить чувствительность такого датчика.

Вдвоём разбирались в вопросе, проверяли и перепроверяли, уточняли и советовались со знающими людьми. Рукастый лаборант дядя Саня, известный своим ремонтом импортных радиоприёмников, изготовил опытный образец, после чего наши исследовательницы засели за эксперименты.

Многократно проверенные-перепроверенные измерения показали, что благодаря идее Ольги чувствительность датчика повысилась аж в шестьсот раз!

Проницательный Натан Моисеевич, с интересом следивший за их работой, был в восторге и поручил дамам немедленно подавать заявку на изобретение, а по получении авторского свидетельства сразу же посылать статью в центральный журнал по электронике и измерительной технике.
Он даже погладил Ольгу по руке, что было проявлением его высочайшей похвалы и восхищения женским умом.

Вписываться в соавторы он наотрез отказался.
В то время водились ещё такие странные начальники.
Но Марину Григорьевну, которая тоже как-то стеснялась примазываться к Ольгиной идее, он просил не только быть соавтором изобретения, но и поставить свою фамилию первой. Фамилию студентки ставить первой он категорически не рекомендовал.

Потому, что фамилия Ольги была – Дуракова.

Ольга Дуракова.

Любой вшивый патентный экспертишко, увидев новый тип датчика, изобретённый студенткой Дураковой, завернёт заявку не читая. А так заявка будет идти под благозвучной фамилией первого соавтора.
Сработало.
Авторское свидетельство прислали с первой подачи.
 
Мудр и прозорлив был Натан Моисеевич.

Через год студентка третьего курса Дуракова была уже не только автором изобретения, но и автором публикации в центральном (!) научно-исследовательском журнале по радиоэлектронике. Такой публикацией может похвастаться не каждый аспирант.
Объездила всю страну, выступая на научно-технических конференциях.

На кафедре Ольгу любили и дружески подшучивали.
Острили, что бывают говорящие фамилии, а бывают врущие фамилии.
Подбадривали. Это же девичья фамилия, а вот выйдете замуж, с вашими-то данными это раз плюнуть, и будет у вас фамилия нормальная.
Кстати, тут аспирант Успенский о вас расспрашивал.
И старший преподаватель Троицкий, он не женат.

Когда пришла пора получать диплом, вопросов не было. Однозначно: должность младшего преподавателя и аспирантура при кафедре.
Боялись только одного, что Дуракову с руками оторвут в любой организации страны.

Но Ольга с сожалением, к огромному огорчению кафедры и лично аспиранта Успенского, отказалась.

Её отец, ветеран войны, умер, и больная мать осталась одна. А жили они в деревне. Дом, хозяйство, всё это требует титанического труда, который матери был уже не под силу.

Вот почему молодой специалист О.Н.Дуракова, инженер по радиоэлектронному оборудованию, обладательница красного диплома, автор изобретений и публикаций, известная в научных кругах, получающая предложения работы в разных открытых и закрытых организациях, выбрала распределение в службу радиолокационного обнаружения и сопровождения областного аэропорта.
Оттуда до родного дома полчаса ходу.

Так Ольга исчезла с радаров кафедры.

***

Лет через тридцать, когда аэропорт уже приобрёл статус международного, Марина Григорьевна с мужем отправились в Ереван, повидаться с его сестрой.
Возраст супругов был уже такой, что стоило задуматься о быстротечности бытия.
Во всяком случае, они перестали бояться летать самолётами Аэрофлота. Ведь даже в худшем случае это был бы не самый плохой вариант.

И вот, когда пара, в ожидании регистрации прогуливались по залу ожидания, супруга услышала давно забытый, но знакомый голос, окликнувший её

– Марина Григорьевна! Это вы?

Прямо к ней, радостно улыбаясь, устремилась Ольга Дуракова, заместитель директора аэропорта. Только это уже была не девушка-подросток, а элегантная царственная особа в форме гражданской авиации, при всех регалиях, с многочисленными шевронами, нашивками и наградными знаками. Королева неба!

– Оля?! Как я рада вас видеть, рада что вы живы-здоровы, что у вас всё хорошо!

Замдиректора аэропорта отвела супругов в комнату для прислуги, и там, в депутатском зале, они смогли вдоволь наговориться, ведь не виделись со старых добрых шестидесятых.

Ольга рассказала, как она приводила в порядок радиолокационную службу аэропорта, пребывавшую в не совсем надлежащем состоянии, как вышибала в министерстве новое оборудование, соответствующее международным стандартам, как убеждала этих чинуш раскошелиться и поставлять не надгоризонтные, а загоризонтные РЛС.
Ведь рельеф-то какой! С севера горы, хоть и небольшие, а отражают, экранируют так, что перепутать сигнал легко. А с юга, юго-востока космическое излучение от Млечного Пути. Хоть и слабое, а затрудняет распознавание транспондеров совсем не слабо. В нём же все частоты, весь спектр.

Расстановка радаров это отдельная проблема. Как расставишь, так и работать будет вся радиолокация и сопровождение. Пришлось и в литературке порыться и расчётики кой-какие поделать. Спасибо вам, приучили. Нет, нет, именно вам спасибо.

А персонал наш! Люди-то неплохие, вот только образование подкачало. Ведь почти все местные, из ближних деревень и посёлков.
Пинками на заочное обучение загоняла. Лично проверяла домашние задания и курсовые по радиоэлектронике.
Библиотеку по спецлитературе организовала для техслужб.
Семь шкур драла за регулярное переобучение.

Зато статус международного получили без лишних слов, ни одного замечания по моей части.
Теперь-то все довольны, оклады подняли.

А вы-то как? Как там кафедра? Успенский защитился? Уже ректор, на членкора подал? Оба сына уже доценты? Вот молодец-то!! Славный был парень, только робкий.

–  Ольга, я предала ваше изобретение, – смеясь рассказала Марина Григорьевна. Когда представила диссертацию в Совет, Натан наш, Моисеевич посоветовал написать не шестьсот, а шестьдесят. Никто не поверит, что чувствительнее в шестьсот раз. А шестьдесят выглядит правдоподобнее. А потом уже в Совете, где защищалась, меня пожурили за похвальбу и потребовали исправить на шесть.
Так я профукала пятьсот девяносто четыре раза из увеличения чувствительности вашего датчика. Уж простите.
Слышала потом, что изобретение выкупили японцы.
У этих не забалуешь, выжмут из него все шестьсот.

Посмеялись, вспоминая былое.

И когда уже объявили начало регистрации, Мария Григорьевна спросила о семье.

–  Муж у меня замечательный, аграрий. Владелец агрохолдинга. Не местный, сибиряк, но тоже человек от земли. Мама умерла, он дом её снёс и построил для нас дворец, усадьбу. Я ещё говорю, ну, куда нам такой огроменный. Нет, ты достойна, достойна.
Дочка по физике пошла, кончила Физтех, нашла себе мужа, коллегу. На пару теперь физичат в Стокгольмском университете что-то по лазерам.
Внучка, в школе там, а летом у нас. Уже программирует. Бредит квантовыми компьютерами.
Мне через год на пенсию, хотела ещё поработать, есть идеи, как усовершенствовать курсовые и глиссадные маяки, всё же будем скоро боинги двухпалубные принимать.
Но муж настаивает. Хочет, чтобы мы отдохнули, по миру поездили.
Так рада, что встретила вас в добром здравии. Вот телефон, адрес, вернётесь, звоните, приглашаю в гости.

И уже в дверях:

– Да, Ольга! А какая теперь у вас фамилия?

Со смущённой улыбкой Ольга представилась  –  Сопливкина.

– Марина Григорьевна, ну ничего не могу поделать. Ухаживали за мной Ростиславский, Голицын, Серебряков, даже Шлоссберг из ГДР – но все мизинца моего Сопливкина не стоят.

Ладно! Счастливого пути! Жду вас в гости. И без отговорок!

На новом радаре я буду видеть ваш рейс до самой посадки!


          (продолжение в рассказе "Хозяин земли" http://proza.ru/2022/12/12/698)