На дно Парящей птицы

Фото из интернета

«Есть под землей места, где, как на горных пиках,
Вдруг понимаешь всю тщету людских страстей
И видишь, как ты мал в сравнении с великой
Загадкой вечной тьмы и грозных пропастей…».

Ральф Парро

В 1973 году на склоне горы Фишт высотой 2853.9 метра  спелеологами из Москвы, была открыта вертикальная пещера, получившая название “Парящая птица”.
В момент её обнаружения над вершиной кружил орёл. Это и послужило поводом к названию пещеры.
     На протяжении нескольких лет пещеру штурмовали десятки экспедиций из разных городов страны, но ни одна из них не смогла достичь дна пропасти. Последняя экспедиция  в 1975 году остановилась на отметке минус 470 метров. Для спуска ниже не хватило снаряжения, людей и времени.
    В 1978 году была предпринята очередная попытка дойти до её дна.
    На этот раз свои усилия объединили спелеологи из Свердловска, Челябинска и Москвы. Экспедиция длилась 20 дней и увенчалась успехом. Удалось достичь дна пропасти на отметке минус 515 метров. Путь дальше преградило  глубокое озеро. Экспедиция  признана лучшей за этот год, в классе комплексного исследования карстового района. Все спелеологи, принимавшие участие в штурме пропасти, были награждены золотыми медалями.  Мне посчастливилось стать  участником этой экспедиции.
    Я хочу рассказать об одном из её дней.
   
24 июля. День десятый.

     Просыпаюсь и, откинув полог палатки, выглядываю наружу. Дождь закончился. Светит солнце. Слабый ветерок гонит над вершиной чёрные тучки. Это поднимает настроение. Значит водопады в колодцах пропасти будут не такими мощными. На предвершинном известняковом плато, где стоят палатки нашего штурмового лагеря,  местами ещё лежит много снега. Под лучами июльского солнца он тает, и потоки талой воды по многочисленным трещинам, устремляются под землю и, попадая в пещеру, образуют там водопады. Это главное препятствие для тех, кто спускается в пропасть.
     Завтракаем и готовимся к выходу в пещеру.
     Нашей группе,  из четырёх человек - это  Юра и Рая из Свердловска. Лия и я из Челябинска, предстоит произвести топографическую съёмку пещеры до глубины ста пятидесяти метров. Старшим у нас - Юра.
   Топографическая съёмка  пещер обязательная необходимость любой экспедиции. По ней можно определить размеры пещеры и подтвердить своё пребывание в ней.   
     Готовимся к спуску в пропасть тщательно.
     Как мы уже знаем, в пещере очень холодно. Температура, падающей с уступов воды, плюс четыре градуса. Сквозняк такой силы, что не позволяет  зажечь свечку.
    Я надеваю шерстяное бельё и такие же носки, свитер, фланелевую рубашку. Облачаюсь в непромокаемый гидрокостюм. На голову, под капюшон гидрокостюма, надеваю шерстяную шапочку. Поверх гидрокостюма натягиваю матерчатый комбинезон. Он не позволит рваться гидрокостюму  об острые выступы. На руки натягиваю шерстяные перчатки. На них резиновые медицинские, а затем брезентовые рукавицы. Обуваюсь в резиновые сапоги. Всё. Теперь, в таком облачении, есть шанс не замёрзнуть в пропасти.
    После этого надеваю на себя снаряжение. Это грудной страховочный пояс и спусковая беседка. На ноги креплю специальные устройства для подъёма по тросу. Это металлические стремена с закреплёнными на них самохватами. Один крепится на ступне.  Второй - под коленом. Когда  поднимаешь ногу, трос свободно проходит в устройстве. Как только нагружаешь ногу, кулачок самохвата прижимается к тросу и нога фиксируется. На беседке так же находится самохват, который позволяет при необходимости повиснуть на тросе и отдохнуть. Рядом креплю карабин со спусковым устройством, которое носит название “рогатка”. Она изготовлена  из специального алюминиевого сплава в виде бублика с рожками. При спуске по верёвке, в случае необходимости, можно намотать её на эти рожки и повиснуть, освободив руки для работы. Например, забить в стену скальный крюк.
        Мою голову защищает пластмассовая каска с закреплённым на ней шахтёрским фонарём.
    На спину надеваю ранец, в котором хранятся предметы первой необходимости. Это нож и аварийный запас продуктов, два герметично запаянных пакета с мёдом и грецкими орехами. Здесь же хранятся электрический фонарик с запасом батареек и лампочек, свечки и спички в герметичной упаковке, таблетки сухого спирта, полиэтиленовый мешок. Им  буду укрываться во время отдыха, чтобы не замёрзнуть. Если накрыться и разжечь таблетку спирта, то быстро поднимается температура.   Для оказания первой доврачебной помощи в ранце лежат йод и бинт.
    После этого я готов к выходу в  “Парящую птицу”.
     Со стороны,  в этом облачении, мы напоминаем водолазов, либо космонавтов. Прямо перемещаться очень неудобно, только вверх и вниз.
     Нас никто не провожает. В палатках штурмового лагеря, который мы покидаем, спят ребята из Челябинска. Они вчера вышли на поверхность из пещеры, в которой пробыли почти сутки. Им необходимо было закрепить верёвки и тросы на колодцах до глубины ста пятидесяти метров.  После их подъёма из пещеры, в неё отправилась группа  свердловчан и москвичей с целью достичь её дна.
    Помимо штурмового лагеря, расположенного у входа в пещеру на высоте 2440 метров имеется ещё и базовый.   Он находится далеко внизу, на отметке 1800 метров, у границы леса. Здесь хранятся основные запасы продовольствия и снаряжения, которые при необходимости доставляются в штурмовой лагерь.
      Время тринадцать ноль- ноль.
      Позвякивая висящими на нас железками, идём к  пещере  по снежному туннелю, Его прорыли в начале экспедиции, чтобы добраться до входа, погребённого зимой многометровым слоем снега.
     Первыми уходят под землю Юра и Лия. Они  начинают  проводить топографические измерения. Выждав минут двадцать заходим в пещеру, и мы с Раей. 
     Начинается  она  наклонным коридором, который, изгибаясь,  через десяток метров заканчивается. Дальше необходимо передвигаться по узкой, промытой водой, расщелине.  У неё нет ни потолка, ни пола.
     С трудом протискиваю своё тело вперёд до места, где предстоит спускаться в колодец. Здесь расщелина  становиться шире. На левой стене, вижу навеску. Это забитые крючья, с закреплёнными на них верёвкой и тонким стальным тросом.
    Упираюсь ногами в  одну стену, а спиной в другую и в таком положении креплю рогатку к спусковой верёвке. Самохват самостраховки закрепляю за трос. Делаю попытку начать спуск, но не тут-то было. Расщелина очень узкая и не пропускает через себя моё, упакованное в «скафандр» тело.  Приходится дёргаться  как болванчику. В конце - концов, с большим трудом, мне это всё-таки удаётся, и я начинаю скользить по верёвке вниз.
     Метров через десять стены расступаются, и дальше спускаюсь, не касаясь их. На середине спуска попадаю под сильный дождь от водяного потока, разбивающегося о неровности на стенах.
     На глубине двадцати пяти метров спуск заканчивается в огромной луже, в которую падает вода. Мой комбинезон мокрый. Сам я сухой, благодаря гидрокостюму.
    Быстро освобождаюсь от верёвки, троса и выхожу на место, куда не падает вода. Дожидаюсь, когда начнёт спускаться Рая и иду дальше, по просторному, наклонному коридору, потолка которого не видно. Под ногами водяной поток. Метров через десять в полу появляется  узкая расщелина, которая, по мере моего продвижения вперёд, расширяется. Идти становится опасно. Слышно, как под ногами шумит падающая в неё вода. Дальше иду, пристегнув себя карабином к протянутой вдоль неё перильной верёвке, до места очередного спуска, глубина которого двадцать метров.
    Спустившись и крикнув Рае, что верёвка свободна, иду дальше, преодолевая невысокие уступы лазанием, под постоянным дождём.
    Вновь подхожу к очередной расщелине в полу.
    Миллионы лет текущая в пещере вода растворяла («пилила») горную породу (известняк), в котором она залегает, и расширила, некогда узкую трещинку, до огромных размеров и продолжает свой разрушительный процесс дальше. О чём свидетельствует узкая расщелина под моими ногами.
    Вначале иду над ней, а когда она расширяется, то перехожу на правую сторону закрепившись карабином к перильной верёвке.
    Через десять метров останавливаюсь, так как дальше пути нет. Впереди меня и под ногами - сплошная темнота.
     Пытаюсь высветить что-нибудь впереди себя и над собой  но, луч фонаря  теряется в темноте. Слышен лишь шум падающей воды. Ощущение жутковатое. Понимаю, что нахожусь на краю гигантской пустоты.
    Вижу слева от себя, на гладкой, отполированной водой стене, навеску и, закрепившись рогаткой за верёвку, спускаюсь  на  восемнадцать  метров  на неширокую  каменную перемычку над пропастью. Здесь уже находятся Юра и Лия. Освободив верёвку для Раи, осматриваюсь.
   Слева от меня, в пропасть падает водяной поток, который с большим шумом разбивается в трёх метрах ниже, об уступ и низвергается дальше в виде фонтана водяных брызг. Справа пустота скрытая мраком.
    Дождавшись Раю,  стоя под сильным дождём, обсуждаем  дальнейшие наши действия.
     По описанию под нами ещё тридцать пять метров предстоящего спуска. Мы находимся где-то на середине, почти, шестидесятиметровой пропасти.  В месте, там где мы стоим, из-за падающей воды, спускаться нельзя. Поэтому следующий спуск предстоит совершить со скальной полки, находящейся в десяти метрах, по прямой от нас, в стороне от водопада. Попасть туда непросто. Вначале нужно пройти по узкой перемычке, на которой мы стоим над пропастью, метров пять,  а затем пролезть по стене, ещё столько же, повисая над бездной.
     Ошеломлённо разглядываю стену,  по которой предстоит лезть к полке, и недоумеваю, как её можно преодолеть? Не вижу ни одного приличного зацепа для рук и ног.
     Как же по ней шли накануне наши ребята? Тем более, как они забивали  крючья для навески перил, стоя  над бездной?
    Появляется чувство страха.
    Никогда ещё мне не приходилось заниматься скалолазанием в таком громоздком  одеянии и в таких жутких условиях.
     Полка, на которую необходимо перебраться, наклонно нависает над пропастью. С нашей стороны она смотрится как балкон, но без ограждения.
     Пока стою в растерянности и прихожу в чувство,  к полке первым уходит Юра. Внимательно слежу за его действиями, чтобы увидеть, как он пройдёт по стене. К моему удивлению он очень быстро преодолевает это препятствие и, выбравшись на «балкон» вскоре скрывается в пропасти.
    Вслед за ним к «балкону» отправляется Лия.
    Удивительно, но и она быстро преодолевают это жуткое пространство без особых, как мне кажется, усилий.
     Наступает и моя очередь идти. Подхожу к перилам, протянутым вдоль,  почти, гладкой стены. Закрепляю к ним самохват, и глубоко вздохнув, после непродолжительного колебания, выбрав глазами зацепы для рук и ног на стене, начинаю движение вдоль неё.
    Чувства, которые я испытываю в этот момент, наверное, похожи на те, которые испытывает парашютист. Отличие только в том, что нельзя от страха закрыть глаза - иначе не увидишь очередную зацепку  на стене.
     Буквально прилипая руками к  стене  и каким-то образом, находя под ногами опору, двигаюсь к «балкону». Через два метра наталкиваюсь на искусственное препятствие в виде  крюка, через который пропущены перила.
    Одной рукой удерживаюсь за стену, другой закрепляю  второй самохват на противоположной стороне от крюка. Затем снимаю с верёвки первый. Дело это непростое. К моему удивлению, эта процедура не занимает у меня  много времени и я вновь, прилипая как пластилиновый к стене, продолжаю двигаться к заветной цели.
     И вот я на “балконе”.
    Оглянувшись, опять удивляюсь тому, как я смог  преодолеть этот отрезок пути. Наверное, моим помощником был инстинкт самосохранения.
     Осматриваюсь.
     Навеска, для спуска в колодец располагается прямо под ногами. Слева от меня луч  налобного фонаря не пробивает мрак. Прямо передо мною, метрах в пятнадцати, смутно просматривается стена, по которой стекает водяной поток. Справа, на перемычке, мелькает луч фонаря Раи.
    Размеры пропасти поражают.
    Начинаю осознавать, что такое вечность. Ведь всю эту пустоту образовала вода за миллионы лет. А мы - людишки, живущие менее сотни, на фоне этого, просто букашки.
    Вдруг снизу слышу крик Юры:
    – Лия при спуске повредила ногу. Спускаться не надо. Отдыхайте.
   После перекрикивания с Юрой узнаю, что во время спуска Лия попала под  поток воды, который спутал под ней трос с верёвкой. Распутать  их она не смогла. Кроме того вода стала проникать под гидрокостюм и, чтобы не захлебнуться и не замёрзнуть, она обрезала ножом верёвку, на которой висела и с высоты семи метров упала на дно колодца. При падении повредила ступню.
     Укрываюсь полиэтиленовым мешком. Разжигаю сухой спирт, который быстро поднимает температуру. Вижу, что на перемычке Рая поступает таким же образом.
    Во время отдыха Юра подключил, имевшийся у него портативный аппарат к телефонному кабелю,  и, связавшись с поверхностью, сообщил о случившемся.
   Минут через тридцать он прокричал, чтобы я нарастил обрезанную Лией верёвку, за счёт перильной, протянутой к “балкону” и организовал из связанных верёвок верхнюю страховку для неё. После отдыха Лия попробует подняться наверх сама.
   Сделать это мне было не сложно, так как  перильная верёвка была длиннее, чем требовалось, и её свободный  конец находился рядом со мной.
   Во время манипуляций с верёвками, видимо, от нервного напряжения, я потерял бдительность и в один из моментов забыл пристегнуться к страховочной верёвке. Спасибо Рае. Она это заметила, потому что постоянно следила за моими действиями со своего уступа. Предупредила она меня очень своевременно. В этот момент я сидел на самом краю “балкона”, свесив ноги, и возился с карабином, пропуская через него верёвку.
    После её предупреждения, сказанного кстати, очень спокойным голосом, я задом отполз от края к стене и быстро закрепился к перилам. Не помню, сильно ли я испугался? Наверное нет, потому что находился в состоянии стресса постоянно.
     Часа полтора сидим с Раей, каждый на своём уступе, под полиэтиленовыми мешками и греемся. Все мысли о Лии.
    Как она там? Сильно ли повреждена нога? Сможет ли она самостоятельно подняться наверх? Если нет, то как лучше её поднимать нам с Раей? Сможем ли мы это сделать?
    Рассчитывать на свердловчан, находящихся ниже нас, далеко под землёй, вряд ли придется. У них своя задача. Они уже давно не выходят на связь. Находящиеся на поверхности челябинцы, сильно вымотаны предыдущим спуском в пещеру и отдыхают. Рассчитывать на них тоже  не приходится.  Выходит, что вся надежда только на нас самих.
     Наконец слышу Юрину команду:
     – Страхуй! Лия поднимается!
     Снимаю с себя полиэтиленовый мешок. Меня сразу обволакивает холод, который пробирает до костей. Согреваюсь тем, что изо всех сил тяну страховочную верёвку, стараясь тем самым помочь Лии при подъёме, но через пять минут слышу команду Юры: 
   - Вниз!
    Начинаю стравливать верёвку назад и спрашиваю:
    – Что случилось?
    -  У Лии сломался самохват. Она спускается.
    Вновь надеваю на себя полиэтиленовый мешок и греюсь. Снова час борьбы с дрёмой и холодом, после чего Лия делает новую попытку выбраться из колодца.
     На этот раз всё заканчивается благополучно. Несколько раз передохнув во время подъёма, она наконец-то появляется у моих ног. Помогаю ей выбраться на “балкон”. Освобождаю  ноги от самохватов. После чего Лия сразу же уходит по перилам на уступ к Рае.
      Снова греемся в полиэтиленовых мешках в ожидании, когда Юра будет готов к подъёму.
     Дрожать перестаю. Наступает сонливость. Вторая стадия переохлаждения.
     Через полчаса Юра начинает подниматься. Наверх он идёт медленно, с частыми остановками, так как в нескольких местах трос, в водопаде,  перепутывается с верёвкой и ему приходится всё это устранять.
     После его выхода на  “балкон” перебираюсь к девчатам. На этот раз преодолеваю стену без особых проблем. Не зря говорится:  человек ко всему привыкает.
     Когда все собрались на перемычке, обсуждаем дальнейшие наши действия.
    Лия, несмотря на сильную боль в ноге, считает, что сможет подниматься сама. Мне предложено идти первым и на всех колодцах   обеспечивать  для неё верхнюю страховку.
    Креплю самохваты к тросу и начинаю подъём. Временами отдыхаю, повиснув на беседочном самохвате. Не оглядываюсь, чтобы не видеть за спиной пугающей черноты гигантской пропасти.
   Поднявшись к месту крепления снаряжения, сталкиваюсь с проблемой. Уступ, на который мне предстоит подняться, находится левее и выше навески.
   Как туда попасть? Я в растерянности.
    Наверное, только методом барона Мюнхгаузена. То есть,  подтянув себя за волосы. Но, так как волосы скрыты капюшоном гидрокостюма, шапочкой и каской, то эта версия отпадает. Поэтому  приходится применять навыки  акробатики, которыми я, как мне казалось, ранее не владел.
    Хватаюсь за верёвки, закреплённые на крючьях выше меня, и, раскачивая тело, подтягиваюсь к полке, помогая закреплёнными к тросу ногами, упираясь ими в гладкую стену. Простыми словами - сучу ногами. К тому же мне приходиться тянуть  за собой  весь трос, висящий ниже меня.
   После сложных гимнастических манипуляций мне всё-таки удаётся взобраться на уступ. Теперь можно страховать Лию.
   Озадачен тем, как она будет преодолевать это сложное препятствие.
   Минут через десять у моих ног появляется её бледное лицо. Хватаю её за страховочный ремень на спине и изо всех сил подтягиваю к себе. Это помогает ей быстро выбраться ко мне на уступ.
  Пока она освобождает свои ноги от троса, закрепляю и сбрасываю вниз страховочную верёвку. Ребята будут подниматься самостоятельно без моей помощи, используя самостраховку. Мы же с Лией отправляемся дальше, к очередному подъёму.
    Из последнего колодца Лия поднимается так же с верхней страховкой, но на этот раз помогают ей  челябинцы из штурмового лагеря.
   За ней наверх уходит Рая, а затем и  Юра.
    Последний колодец отнимает у меня остатки сил. Минут пятнадцать пытаюсь  притиснуться через его узкую горловину.
   Когда я  начинаю думать, что навсегда останусь висеть в этой проклятой трещине, пугая будущих исследователей пропасти,  своим скелетом, торчащим из дыры, пещера неожиданно отпускает меня из своих «нежных» объятий.
    Дальше к выходу ползу уже просто по инерции.
    При выходе на поверхность чуть не теряю сознание от резкого запаха земли. Длится это буквально несколько секунд, но за это время успеваю ощутить тысячи оттенков запаха жизни: чистого, тёплого воздуха, чая,  какой-то пищи, невидимых мной растений и многого другого. Под землёй запахи почти отсутствуют. Есть только один – запах известняка.
    Снимаю с себя снаряжение, но  гидрокостюм стянуть с головы уже не могу. Нет сил. Начинаю задыхаться. На помощь приходит кто-то из ребят.
    Заползаю в палатку, выпиваю, подряд три кружки чая и в четыре часа ночи засыпаю мёртвым сном. В пещере мы пробыли тринадцать часов.
     А впереди было ещё десять дней экспедиции .