Насколько универсальна Бритва Оккама?

       В научной дисциплине “Логика” и смежных с нею отраслях знания существует такое понятие, как “Бритва Оккама” (“Б. О.”). Своим названием оно обязано Уильяму Оккаму (1288–1348 (?)), средневековому английскому философу и логику, представителю поздней схоластики, монаху-францисканцу. Утверждается, что им было сформулировано важнейшее методологическое правило, которому надлежит строго следовать при ведении логических доказательств и вообще мыслительных операций. Сообразуясь с этим правилом, требуется устранить из науки все понятия, не являющиеся интуитивно очевидными и не поддающиеся проверке в опыте. Данная установка нашла отражение в следующих постулатах: “Множественность не следует допускать без необходимости”; “Не существует основания для того, чтобы объяснять с помощью многих допущений то, что может быть объяснено с помощью меньшего числа допущений” или, в наиболее популярной редакции: “Сущности не следует умножать без необходимости”.
 
       Пройдя сквозь вековую толщу времён и интерпретаций, принцип, вполне возможно, существенным образом видоизменился. Тем более попытаемся максимально упростить и приспособить императив Оккама к нуждам нашего изложения, произвольно занося риски, связанные с искажением начального смысла, в графу “Допустимые потери”.
 
       В самом общем виде требование Оккама сводится, насколько можно судить, к следующему. Анализируя какое-либо явление или событие, стремясь выявить его побудительные причины и механизмы, следует руководствоваться наиболее очевидными, естественными, заведомо эмпирическими, материалистическими соображениями, отвечающими критериям здравого смысла и рационального порядка вещей; самое же главное – относящимися к ближайшему кругу таковых (соображений), а никак не соотносимыми с какими-то весьма отдалёнными метафизическими и тем более мистическими, потусторонними сферами. В огромном большинстве случаев заведомо приземлённые, исключительно материальные мотивы, действия, причины и предпосылки оказываются и самыми убедительными, близкими к истинному положению дел, отличаются наибольшей объяснительной силой.
 
       Причины если не всех, то очень многих событий, явлений, процессов следует искать “здесь, внутри” данного нам в ощущениях физического мира, в объективной, материальной действительности, а не уноситься сразу же пытливым, но неглубоким разумом в туманные и крайне сомнительные области метафизики либо эзотерики, не говоря уж об оккультизме, такое тоже случается.
   
       «Если что-то можно объяснить разными способами, выбирайте самое простое, самое очевидное объяснение из возможных. Сложные, причудливые объяснения “отсекайте бритвой” и выбрасывайте». (Из журнала “Лучик”).
 
       Данный подход, помимо всего прочего, означает ещё и существенную экономию интеллектуальных, нервных и прочих усилий.

       Однако следовать этому простому и ясному правилу, умерять свои порывы в заоблачные сферы неопределённо-таинственного, сверхъестественного готовы далеко не все.
 
       Обыденное, чурающееся серьёзной, систематической умственной работы сознание демонстрирует примеры совершеннейшего игнорирования, циничного попрания данного принципа едва ли не ежедневно. При этом важно ещё отметить, что сознание это, отличаясь своей заурядностью, склонно ещё и со вкусом, с каким-то болезненным наслаждением впадать по малейшему поводу в параноидально-невротические состояния, всецело отдаваться истерическим реакциям и переживаниям.
 
       Происходит, предположим, некое событие, вызывающее изрядное волнение, шум, возмущение в информационном поле: громкая политическая акция, общественный катаклизм, техногенная либо природная катастрофа и проч. в том же роде. Дисциплинированное мышление, подвергая случившееся строгому рациональному анализу, стремится отыскать и сформулировать в первую очередь наиболее здравые и очевидные причины. Это чаще всего борьба вполне определённых политических и финансовых интересов и, соответственно, партий и групп; нарушение правил техники безопасности и технических регламентов; элементарная недобросовестность, халатность, недисциплинированность, невнимательность – пресловутый “человеческий фактор”; столь же, подчёркиваем, человеческая, не иносущная – глупость, гордыня, зависть, тщеславие, равнодушие, подлость, коварство; сложные и мало предсказуемые атмосферные и тектонические процессы, наконец, трагическое и в то же время глубоко случайное стечение обстоятельств и т.п.
 
       Однако сознание определённой части наших сограждан, минуя все промежуточные стадии, немедля совершает фантастический прыжок сразу в высшие трансцендентальные и прочие мистические сферы, и на свет из глубин духа извергаются самые невероятные и экзотические версии. Особенно преуспевают в этом конспирологи и массово им сочувствующие, а также гуру и маги от астрологи, имеющие свою широкую аудиторию (впрочем, многие адепты названных психопатологий с завидным комфортом располагаются в обеих группах). Тотчас вспыхивает сам себя распаляющий психоз, зачинаются шаманские камлания, хлыстовские радения, сатанинские шабаши и Вальпургиевы ночи, вдохновенные вакханалии-оргии, etc. Нескончаемо – и на максимальной громкости – ставятся диагнозы, звучат безапелляционные оценки, выносятся приговоры. Сие громоподобные голоса непогрешимых Пророков, великих глашатаев Истины, сливающиеся в единый слаженный хор, их ликующее торжество: – Это всё мировая закулиса, её коварные, губительные происки! Теневое, глубинное, подлинное Мировое Правительство! Незримые, зловещие всемирные кукловоды! Невидимые Правители Земли! Спецслужбы, безжалостные и всемогущие! Вселенский заговор! Масоны-Иезуиты-Тамплиеры-Иллюминаты-Розенкрейцеры! Хабад! Рокфеллеры! Ротшильды! Коды смерти! Число Зверя! Всесильные рептилоиды! Вмешательство инопланетян! Земля вот уже несколько тысяч лет как оккупирована инопланетными захватчиками! Планета находится под управлением жестоких и бесчеловечных (а каких же ещё?) космических пришельцев! и т.д.

       Параллельно: – Ретроградный Марс в Скорпионе, восходящий Сатурн в Козероге, сгорающем в лучах вечерней зари! Чего вы хотите?! Ещё дёшево отделались! – То есть в ход в качестве инструментов мысли, объяснительных схем и моделей идут те самые “скрытые качества”, ненаблюдаемые “сущности”, таинственные “силы”, заигрывание с которыми столь решительно осуждал основоположник. И опору на них в качестве предпосылок для логических выводов и умозаключений категорически отвергал. – “Эти люди неизлечимы” (М. Алданов, в данном случае, о сторонниках спиритизма).
 
       Или же, к примеру, послан был N. сон, подпадающий под категорию вещего, символического. Наиболее правдоподобное объяснение: в померкшем сознании N. во время его сна причудливо переплелись прошлые воспоминания, давние и недавние впечатления, обрывки фраз, мыслей, фрагменты образов; в конце концов, бесчисленные нейроны головного мозга, какая-то их часть, совершенно нам неведомым, непонятным образом, по собственной прихоти вступили между собой в некую уникальную взаимосвязь, образовали замысловатую структуру, вызвавшую к жизни все эти странные видения и картины. Сказать бы так при ясном свете дня и успокоиться. Так нет же, сразу начинается: – Это силы небес избрали меня своим посредником! Это знак моей богоизбранности, высшей отмеченности! Само небо ко мне благосклонно! – Либо: – Грядёт беда превеликая! Гнев Божий! Мор и глад! К покойнику! К несчастью – страшному, непоправимому! Горе мне, / нам, горе!
       А ведь объяснение и тут самое простое. Воскресни Оккам, то, скорее всего, так бы отреагировал: – Какие бы то ни было сны – вещие, пророческие, символические, в руку, всяческие иные – никакого отношения к действительности не имеют. Не мешкая предать их забвению и далее свершать свой скорбный путь. / нести свой крест.
 
                ***     ***     ***     ***     ***

       Зададимся вопросом: какова сфера корректного применения “Бритвы Оккама”? Насколько “Бритва” универсальна, если так можно сказать, а сфера её применения – широка по своему охвату? А если не всеохватна, то каковы ограничения? Как и когда их, ограничения, “правильно, корректно” налагать (или накладывать? – Так тоже можно?)? Когда, в каких случаях “бритва” необходима, когда хотя и желательна, но лишь факультативна, а когда строго противопоказана?
 
       Распространяется ли этот принцип на все без исключения сферы жизни? Либо это только “чистая”, формальная логика, или же возможно применение “Б. О.” и за её пределами, и какие ещё области в таком случае могут быть ему если не подчинены, то могли бы время от времени к Оккаму “прислушиваться”?
 
       Хотя, если так посмотреть, что такое логика? – Отражение вполне земных, насущных, практических вещей: “Самые простые логические фигуры – самые простые отношения вещей” (Ленин В. И. “Философские тетради” (“ФТ”)). То есть, спекулируя немного в жанре софистики, можно утверждать: логика с её законами в каком-то смысле – и, вероятно, “в достаточно большом, значительном” – есть отражение важнейших сторон жизни, охватывает бытие чуть ли не во всей его целостности (если прав вождь мирового пролетариата), говорит о соотношении каких-то очень важных жизненных вещей.
 
       «Логика есть учение не о внешних формах мышления, а о законах развития “всех материальных, природных и духовных вещей”, т. е. развития всего конкретного содержания мира и познания его, т. е. итог, сумма, вывод истории познания мира» (вновь из “ФТ”). – Ещё: “Гениальна основная идея: всемирной, всесторонней, живой связи всего со всем и отражения этой связи в понятиях человека, которые должны быть также обтёсаны, обломаны, гибки, подвижны, релятивны, взаимосвязаны, едины в противоположностях, дабы обнять мир” (“ФТ”).

       В конце концов, надо понимать так, что логические правила и законы напрямую выводятся из каких-то существенных феноменов, их взаимного существования и взаимосвязи, взаимодействия, обнаруживаемых в бытии закономерностей и фундаментальных свойств. Никак не наоборот: земные вещи и явления не выстраиваются и не протекают в строгом соответствии с изначальными логическими схемами (последнее верно лишь в том случае, если мы придерживаемся сугубо идеалистических воззрений).
 
       Реплика в сторону. Тогда что же, у нас какой-то панлогизм получается? Не столь ужасная вещь, как панморализм, но всё же. Вроде как логика с её умозаключениями и силлогизмами, вырастая из бытия, в сознании мыслящей личности теперь уже обнимает собой бытие, образует жёсткий каркас видимого мира (а невидимого, скорее всего, вообще не существует. Это, кстати, тоже из “Б. О.” можно при желании вывести?). А это убивает своими сухими логическими схемами мировую ткань, “живую жизнь”, её, призывая штамп в помощь, “богатство и разнообразие”, или, беря выше, “цветущую сложность”. Неспроста же говорил О. Уайлд, что в высшие мгновения своей жизни человек ведёт себя безрассудно (читай: алогично).
 
       Ладно, замахнёмся теперь шире некуда. Применима ли наша “Б. О.”, например, к акту Творения? А к процессу развития органической природы?
 
       Для чего, с какой целью Высшей творческой и, что характерно, идеальной по природе своей Силе и Энергии создавать физический (материальный) мир? Чего ей не хватает? Для хобби, для забавы или для чего-то более серьёзного? Зачем ей вся эта лишняя морока? Зачем, вообще, “отяжелять” себя, свой “идеальный мир” материальными обременениями? Не пришлось ли Самому Г-ду Б-гу, к сотворению мира, отринуть Оккама с его предостережениями, которого, впрочем, как и всего сущего, тогда ещё не существовало? – Действительно, интересно: Господь, создавая мир Библии, уже знал о том, что спустя какое-то время на свет явится Оккам и прославит себя в веках своею “бритвою”? Лет за 300–400 до возникновения науки предвосхитит, даром что богослов, ход научной мысли, введёт её в строгие логические рамки? Или даже для Г-да Б-га последующее развитие Им же созданного мира носит в какой-то степени случайный характер? Нет ни в чём и ни для кого жёсткого детерминизма?
 
       Вся жизнь с самого момента её зарождения, вся насквозь, до мельчайших клеточек пронизанная диалектическими, эволюционными процессами, похоже, только тем и занималась, что “умножала сущности” в виде бесчисленного многообразия органических и прочих форм и их всяческого усложнения. А тогда всё нарастающее увеличение “ментальных сущностей” во всевозможных философских системах – лишь отражение этих процессов, стремление осмыслить или, как сами философы говорят, “зафиксировать”, “отрефлексировать” в понятиях и категориях всё многообразие, изменчивость и сложность “живой жизни”? Без “умножения сущностей” в мыслительной деятельности никак? К чему это приведёт! К тому, что мысль затеряется в нескончаемых лабиринтах? – Ой, ну всё, хватит! Сколько можно себе голову морочить?! Добро ещё, что не людям; никто читать всё равно не станет.
 
       Впрочем, опровергая самого себя (“Невидимого мира не существует, так как это не согласуется с высказываниями Оккама”*), всё же одну сферу, на которую “Б. О.” не простирается, можно указать без боязни ошибки. – “Бесконечное многообразие – один из бесконечных атрибутов Его (Верховного Существа) безграничного могущества”. – Что с того, что цитата взята из философской повести, а по форме “восточной сказки” Вольтера “Задиг”? Как известно, фернейский старец был завзятым антиклерикалом, но это вовсе не отменяет того обстоятельства, что в его сочинениях могут присутствовать вполне основательные богословские суждения.
 
       * [ Примечание. Радикальное следствие из принципа “Б. О.”: Б-га, разумеется, нет. (Истина? Ложь?). – Первое и самое значительное в ряду понятий, “не сводимых к интуитивному знанию и не поддающихся проверке в опыте” (“Философский энциклопедический словарь”), которым, согласно Оккаму, не место в искусстве логики и вообще в “правильном” мышлении. ]

       Итак, “Многообразие мира – один из атрибутов Божественного”. – В самом деле, было бы странно, если бы что-то или кто-то мог налагать ограничения на проявления Творческой созидательной силы, исходящей от Высшей Мировой Инстанции. Если считать, что и природа, и всё сущее, и даже сам Создатель должны подчиняться принципу Оккама, то это значит ставить последнего (Оккама) заведомо выше и Творца, и Его творений. Это методологически порочно, глубоко ошибочно, ересь, более кроме.

       Но как быть с “подражанием Христу” как одной из важнейших христианских добродетелей, с человеком как “образом и подобием Божиим”? Данные тезисы в учении Церкви признаются безусловно истинными, да и в “в видах нашего рассуждения” без них сложно обойтись. То есть некоторые функции и действия, изначально присущие личности Создателя, распространяются и на его творения; более того, подобный их перенос на чад Божиих приветствуется как нечто желательное и в чём-то необходимое; сами действия по подражанию и уподоблению уже относятся к категории долженствования.
 
       А естествознание, изучающее в первую очередь Мир Божий? – Из принципа, провозглашённого Оккамом, вытекает, в частности, и то следствие, что для Самого Создателя, с точки зрения познающего субъекта, места в этом мире не предусмотрено. Имеется в виду “гипотеза Бога”; французский астроном П. Лаплас (1749–1827) откровенно бравировал тем, что в своей небесной механике легко без неё обошёлся. – См. то ли действительно имевшую место, то ли легендарную сцену наполеоновских времён. Лаплас посвящает Наполеона в свою космогоническую систему. Император недоумевает: – Позвольте, а где же в вашей системе место для Господа Бога? – Лаплас: – Я не нуждался в этой гипотезе.
 
                ***     ***     ***     ***     ***

       Ещё несколько свободных размышлений. – Опять-таки, правомерно ли распространять принцип Оккама на более широкий круг явлений? Когда можно нарушать “Б. О.”, а когда нельзя? – В мышлении, в теоретических размышлениях, в формально-логических дискурсах – нельзя? А в культуре, искусстве, литературе – можно? – Действительно, хорошо бы выработать критерий – железный, несокрушимый, – чтобы уж точно знать, когда можно, а когда нельзя. Это может и должно стать темой особого исследования.
 
       Например, архитектура. Готика, барокко, рококо. – Вопиющее попрание, глумление; к чему всё это узорочье, завитушки, украшательство сверх всякой меры? – Но ведь красиво же, дьявол возьми, вызывает чувство эстетической радости и воодушевления, глаз иной раз не оторвёшь! – А вот градостроительство начиная где-то с 20-ых годов истекшего столетия как раз и идёт – на внешний, поверхностный взгляд – по пути, завещанному Оккамом. От искусства к функции в направлении почти “голой” функциональности. Как результат небоскрёбы “из стекла и бетона” в центральных районах крупных индустриальных городов по всему миру неотличимы друг от друга. И производят ли на человека благотворное действие – большой вопрос.
 
       Что, в эпоху барокко, рококо, да и классицизма не действует? А если, как сейчас, действует, да ещё как, если всё лишнее беспощадно отсекается, то получается “совремённая архитектура”?
 
       “Краткость – сестра таланта”? – “Многоглаголание, брат, помрачает ум; помрачённый же ум ведёт к бесстыдству, а бесстыдство есть матерь блуда. Кто любит молчать, тот и сам остаётся безмятежным, и не огорчает ближнего”. (Св. преподобный Ефрем Сирин). – “Многословие не лишено греха, многоречивость есть показатель недостатка мудрости и знания” (Он же).
 
       Как, вообще, следует писать? Максимально короткими фразами, обходясь минимальным набором фигур речи? Таков стиль Библии и Евангелий, а из ныне здравствующих авторов – Виктории Токаревой. Это всё примеры идеального соблюдения принципов “Б. О.”? Что предпочесть? И Толстой, и Достоевский отличаются, на чей-то вкус, излишней говорливостью (Гоголь, пожалуй, тоже), но если пройтись по их произведениям с этим инструментом, то лучше станет едва ли?

       Изобразительное искусство на Западе. Выдающимися художниками объявляются в первую очередь те, кто раздвигает, а то и разрушает устоявшиеся художественные традиции; новаторы, революционеры, исповедующие своё особое видение мира, принципиально новые формы, цветовые сочетания, композиционные приёмы и т.п. Если не все, то очень многие западные, да и русские художники вольно или невольно движимы стремлением создать нечто новое, доселе небывалое и тем самым как можно полнее выразить собственное неповторимое творческое “Я”.
 
       В классическом искусстве Востока подход прямо противоположный. Художественное мастерство понимается совершенно в ином духе, критерии “Шедевр VS. Ремесленная поделка” предельно отличны. Подлинным мастером считается тот, кто сумел в мельчайших деталях воспроизвести канон, насчитывающий, возможно, не одну сотню, а то и тысячи лет; строго держит себя в рамках аскетического минимализма, не привносит от себя “ничего лишнего”, никакого личностного “Я” напоказ не выставляет. Для Запада это бессмысленное эпигонство, создание фотокопий, для Востока – высшее проявление мастерства. Какое суждение из этого вынести? Мудрость Востока вновь выше суетливой тяги Запада к переменам, ко всякого рода новизне?

       Интересно было бы с этой точки зрения ещё и на иконопись взглянуть, но не сейчас, конечно.
 
       Мужчины в большинстве своём исповедуют ясный, трезвый, в чём-то упрощённый, бесхитростный взгляд на вещи, предпочитают обходиться более простыми решениями, схемами и, как правило, немногословны. Женщины, напротив, обожают, на взгляд мужчин, всё “усложнять” и не в пример куда более словоохотливы. Зачастую они “порождают сущности” не то что без какой-либо необходимости, но вообще в силу загадочных импульсов, не поддающихся сколь-нибудь осмысленному толкованию. Так неужели они более склонны к философствованию, чем мужчины? Следует ли каким-то образом воздействовать на их понимание действительности, на мировосприятие “Бритвой Оккама”? И кто будет отвечать за последствия?
 
       Между прочим, одна из центральных идей Просвещения – простота, безыскусность “естественного человека” выше цивилизации с её ложными ценностями и идеалами.
 
       В заключение. «С “Б. О.” определённым образом связано и следующее обычное требование к доказательству: в числе его посылок не должно быть “лишних утверждений”, то есть утверждений, не используемых прямо при выведении доказываемого тезиса» (“Большая Российская энциклопедия”). – Обратимся к сцене диспута Остапа Бендера с католическими ксендзами, см. роман И. Ильфа и Е. Петрова “Золотой телёнок”, глава 17-я. – Эй вы, херувимы и серафимы, – сказал Остап, вызывая врагов (= католических ксендзов) на диспут, – бога нет! – Нет, есть, – возразил ксендз Алоизий Морошек.

       Первое, равно как и второе из этих утверждений либо гипотез – терминология неважна – не может быть ни доказано, ни опровергнуто, как и любое утверждение или суждение о Г-де Б-ге. Поэтому каждое из них легко может быть использовано по личному усмотрению, без должного на то основания и без насущной необходимости. На всё, что связано с материями божественными, принцип Оккама, скорее всего, не распространяется.
 
        Выводы? – Собственно говоря, всего один. Вопрос о том, насколько универсальна “Бритва Оккама”, о допустимости и необходимости, обоснованности и, что не менее важно, о границах её применения к разнообразным явлениям материальной и духовной жизни по-прежнему остаётся остро дискуссионным и требующим безотлагательного решения.
 
       Использованная литература (без указания страниц)

Алданов М. Неизданные произведения Пушкина (В связи с конгрессом спиритов). // Марк Алданов Сочинения в шести книгах. – М.: Новости, 1995. – Кн. 2. 
Большая Российская энциклопедия. – М.: Научное издательство “Большая Российская Энциклопедия”, 2016. – Том 24.
Вольтер Ф.-М. А. Задиг, или Судьба // Вольтер Ф.-М. А. Философские повести. – М.: Правда, 1985. 
Горский Д. П. и др. Краткий словарь по логике. – М.: Просвещение, 1991.
Ефрем Сирин / Св. преподобный Ефрем Сирин –
Ленин В. И. Философские тетради. – М.: Издательство политической литературы, 1990.
Ленин о культуре и искусстве. Сборник статей и отрывков. Составил Мих. Лифшиц. – М.: Государственное издательство изобразительных искусств, 1938.
Философский энциклопедический словарь. – М.: Издательство “Советская энциклопедия”, 1983. 
Это фреска четырнадцатого века. Что на ней изображено? // Журнал “Лучик”, 22 сентября 2022 г. (https://dzen.ru/a/YyxAbgbyV3qw1f1j)