Ч. 46 Скрыть подготовку десанта не удалось

Предыдущая страница    http://proza.ru/2022/12/02/1287

Проводились воздушная фотосъёмка и визуальное воздушное наблюдение за районом высадки десанта.

Командир звена 62-го истребительного авиационного  полка И. Н. Бурлаченко  вспоминал: «Никто нас там не обстреливал, потерь не было. Артиллерийских батарей лично я не обнаружил».
 
Дважды наблюдение за берегом вела подводная лодка А-2.

В районе Южной Озерейки высадили 11 разведывательных групп. Ещё 11 групп высадить не удалось из-за плохой погоды и противодействия противника. Разведгруппа старшего лейтенанта В. П. Литошенко погибла. Другая разведгруппа погибла вместе с катером СКА=0164 и его  командой.

Разведчики сообщили, что все места, удобные для высадки, укреплены и постоянно охраняются. Они, конечно, были героями, но сведения, которые представили, оказались неточными.

Командир 255-й бригады морской пехоты полковник А. С. Потапов констатировал:
«Разведка прибрежной полосы района высадки десанта командованием разведотделов ЧГВ и Черноморского флота была произведена недостаточно полно по выявлению огневых средств, в особенности на флангах.

Огневые средства противника, выявленные в момент высадки, не соответствовали схеме, данной разведотделами».

Гидрографический отдел флота составил навигационное и гидрографическое описание Южной Озерейки. Группа гидрографов должна была высадиться в составе десанта для выполнения специального задания.

Важный вопрос: знало ли немецкое командование о готовящейся операции?  Генерал армии И. В. Тюленев утверждал, что знало, и Москва предупредила командование Черноморской группы войск, но это обстоятельство не было принято во внимание.
 
Отец сказал мне, что на последнем инструктаже, на котором он присутствовал, не оказалось одного из командиров групп высадки. Его искали, но он бесследно исчез. Контрразведка не смогла его найти.

Так и осталось неясно: выкрала ли его немецкая разведка или он оказался предателем и сам сбежал к немцам, либо был убит бандитами, которых было немало.

Историк В. С. Христофоров  в книге «Секреты Российского флота.  Из архивов ФСБ» пишет:

«… в декабре 1942 г. на сторону противника перешел один из командиров Черноморского флота, который сообщил немецкой разведке, что «русские предполагают 22–25.12.1942 г. сделать попытку захватить Новороссийск и Анапу. Новороссийск должен быть взят к Новому году.

Руководство операцией возложено на заместителя командующего Черноморским флотом и войск Кавказской армии. Перебежчик также рассказал, что для выполнения запланированной операции привлечены 83-я бригада, спецчасти морской пехоты и грузинская горная армия».

Кроме того, в Геленджике подразделения десанта совершенно открыто тренировались на кораблях. Их тренировки не могли не привлечь внимания разветвленной и хорошо подготовленной агентурной сети немецкой и румынской разведок.

В общем, как бы там ни было, но немецкое командование прекрасно знало о месте высадки десанта.
 
Меня удивило, когда читал книгу Христофорова, что Особый отдел НКВД Черноморского флота вместо того, чтобы ловить шпионов и выявлять предателей, докладывал наркому внутренних дел Л. П. Берии

«о крупных недостатках в руководстве, организации и проведении боевых операций частями Черноморской группы войск, которые послужили причинами неудач в боевых действиях и значительных потерях личного состава».

Можно только посочувствовать командирам, находившимся под присмотром сотрудников из политорганов и особых отделов, порой не имевших соответствующего образования и знаний, но безапелляционно судивших о том, как нужно действовать и воевать.
 
В. В. Гречко в своих воспоминаниях «Битва за Кавказ» писал:

«…командующий фронтом приказал высаживать морские десанты в Озерейке и Станичке в ночь на 4 февраля, не дожидаясь выхода левофланговых частей 47 А на перевалы Маркотх и Неберджаевский, т.е. не дожидаясь прорыва ими обороны противника, как предусматривалось замыслом».

2 февраля 1943 года Басистый получил из штаба флота приказ приготовиться к высадке десанта на 4 февраля. Прогноз погоды на тот день был удовлетворительным, но кто не знает, как может внезапно измениться погода!

В ночь на 3 февраля на суда погрузили артиллерию и танки. С наступлением темноты в Геленджике началась погрузка десантников на катера, канонерские лодки и болиндеры с танками.

На каждом болиндере находились на верхней палубе десять танков, а в трюме размещались 350-380 пехотинцев 142-го батальона капитана 3 ранга О. И. Кузьмина. Приняв десант, корабли рассредоточивались по бухте.

Всё происходило в условиях максимальной светомаскировки. Места посадки на корабли были оцеплены охранением. Вспоминал вице-адмирал Н. Е. Басистый:

«Следя за посадкой бойцов на катера, канонерские лодки и болиндеры, я невольно, как и перед десантом в Феодосию, обращал внимание на моряков штурмового отряда, спокойно идущих к сторожевым катерам».

На шести сторожевых катерах располагалась ударная группа из наиболее подготовленных бойцов 142-го батальона морской пехоты, все они были добровольцами.

В этой группе следовали офицеры-гидрографы и моряки пяти корректировочных постов, которыми командовал мой отец, капитан-лейтенант А. Ю. Врубель.

Более сорока тренировок провёл он с корректировочными постами и офицерами связи для отработки корректировки корабельной артиллерии. Все они получили армейские ватники и каски, три суточные нормы сухого пайка и полторы нормы боекомплекта.

Гидрографам предстояло выставить на берегу огни-наводки для ночной стрельбы корабельной артиллерии. В устье реки Озерейки требовалось выставить зелёный огонь.
 
В воспоминаниях вице-адмирала Б. Ф. Петрова говорится: «В назначенное время вышла и наша «армада» с расчётом прийти к месту высадки к 01.30 4-го февраля. План перехода был составлен, исходя из скорости 6 узлов. Пройти нашему отряду предстояло около 20 миль.

Запаса времени не предусматривалось – считалось опасным находиться в море или на подходе к району высадки лишние часы, так как существовала угроза атак торпедных  катеров и авиации противника, Назвав наш головной отряд «армадой», я хотел подчеркнуть пестроту его состава».

Головным шёл  эсминец «Незаможник», на котором держал флаг командир высадки контр-адмирал Басистый. Ещё до выхода из бухты стал усиливаться ветер. Волнение моря было 2-3 балла, а ветер - 4 балла.

Болиндеры буксировали тральщики. Начали рваться буксирные тросы. Ветер продолжал усиливаться. Тральщик №14 столкнулся со сторожевым катером, на котором было 50 десантников.

Их перевели на канонерскую лодку «Красный Аджаристан», а повреждённый катер своим ходом ушёл в Геленджик.

В 21.38 командир высадки приказал уменьшить ход до 3-х узлов, чтобы подтянуть отставшие корабли. У тральщика №14 и болиндера №6  трос рвался три раза. Басистый приказал им следовать к месту высадки самостоятельно.

Сопровождать болиндер и тральщик остались три сторожевых катера.

Продолжение http://proza.ru/2022/12/04/585