Неужели

Введение
 Массивная железная решетчатая дверь со скрипом закрылась за моей
спиной, и я сделал шаг в небольшую, три на четыре, бетонную комнатушку –
мое жилище на ближайшие девять лет. Отставной прапорщик даже не
попрощался и поковылял по довольно длинному коридору обратно. Срежет
закрывающего замка и – я остался в полном одиночестве.
 Я осмотрелся. В углу стояла железная кровать советских времен,
небольшой столик и так же привинченная табуретка. Я вытащил из чемодана
постельные принадлежности, зубную пасту и щетку, а так же пару свежих
сегодняшних газет. На счет информации о происходящем «наверху» я не
беспокоился, мне ежедневно должны были приносить свежую
республиканскую и центральную прессу. Это мне обошлось в достаточно
кругленькую сумму, но моя банковская карточка еще была полна
возможностей.
 Моя новая обитель представляла собой подземный бункер, только что
построенный по спецзаказу, находилась на глубине пятнадцати-двадцати
метров. Только узкий круг посвященных людей знал данное учреждение
Министерства Юстиции. Соседние камеры еще были пусты и вообще могли
таковыми остаться на весь срок моего заточения.
 Я, не раздеваясь, прилег на кровать, уставился на потолок и задумался. И
впервые почувствовал весь ужас моего положения, ведь виноватым в этом
был лишь я сам, да еще моя неумеренная страсть к спорам и авантюрам.
Неразговорчивый прапорщик был ярким представителем своей касты, и
потому мой чемодан был наполнен сигаретами, несколькими литрами
разливного коньяка и пивом. Да и на ближайшее время я мог спокойно
проводить время в полупьяном состоянии, так как были оплачены подобные
услуги на неделю вперед.
 Я попытался уснуть и даже выключил тусклую лампочку, при которой
читать представлялось не очень комфортным мероприятием. «Завтра надо
будет заказать новую, помощнее, лампочку» - подумал я, но сон не шел, и
перед моими глазами пролетели все минуты, нет – даже секунды, последних
двух месяцев, когда я, не совершив ничего противоправного, оказался
заточенным в темнице, как в средневековой Европе. «… как же простая
шутка о «допреступниках» могла меня довести до сегодняшнего состояния»!
Запасной, или аварийный, выход у меня был – стоило нажать мне красную
кнопку рядом с выключателем, отказаться от претензий на потраченные
деньги и возместить судебные издержки. Я с трудом удержал себя от этого
шага.
 До чего же смешон мир! Когда я все же решился отказаться от своей затеи и
в последний день, то есть через месяц, поддавшись чувству самосохранения,
решил нажать на спасительную кнопку – она не работала! Узнаю почерк
гомосоветикус – все равно где-то не доделают!
Глава 1. Истоки.
 Держа в руках наполненные шампанским фужера, мы с Артуром вышли на
балкон покурить. Громкая, просто оглушительная, музыка доносилась и
сюда. Близкие и не очень друзья вовсю отдыхали. Пили исключительно
шампанское. Повод был соответствующий – только что объявили итоги
парламентских выборов, по результатам которых Артур стал депутатом
Народного Собрания. Возможно и сами молодым его представителем.
Причина такого успеха кроилась вовсе и не столько в напористости моего
друга, сколько в объемности кошелка и связей его отца. Наши семьи уже в
третьем поколении дружили, мы росли в одном дворе, вместе учились и в
школе и в вузе. В период перестройки и «шоковой терапии» наши родители –
секретарь райкома и заведующий отделом обкома – вовремя смекнули, куда
ветер дует, прибрали к рукам довольно обширный участок побережья Каспия.
Черная икра и красная рыба потекла в московские рестораны через их руки.
Накопив достаточную сумму на банковских счетах, они перебрались в
Москву, а мы ни в чем не нуждались и могли приложить свои силы в любой
области.
 Тогда мне и пришла идея заняться политикой. И не самому – мне не хватало
терпимости и целеустремленности, а Артур подходил к этой роли как нельзя
кстати. Высокий, иссиня черными волосами и жгучими глазами и хорошо
поставленным голосом мой друг просто ассоциировал собой успех.
- Теперь придется тебе проявить себя на новом поприще, - сказал я, затягивая
сигарету.
 - Ты же теперь помощник депутата, - усмехнулся Артур, - тебе и предлагать
идеи, а мне их реализовать.
 - Ладно, что-нибудь да придумаем….
 Нам не дали договорить. Пухлые руки обняли меня сзади, и голос моей
жены отвлек нас от темы.
- Пойдем, я хочу танцевать….
 Мне не очень хотелось. Тогда Марина взяла Артура под руку и повела в
зал.
 Женился я погода назад. Притом это была не любовь с первого взгляда,
даже со второго, а просто очередное «коммерческое предприятие» моего
отца. Марина была единственной дочерью известного банкира, хорошего
знакомого, а затем и партнера моего отца. Мне вообще не нравятся полные
женщины, тем более зациклившие на шмотках и раутах. Так как
родительские деньги были единственным источником моего существования, а
я все еще искал свое призвание – то в искусстве, то в журналистике – доводов
против свадьбы у меня не было. Зато я получил солидный счет в банке от
своих и ее родителей. Кроме того, нам подарили шикарный дом, да и расходы
на Маринины походы по магазинам погашались банковской карточкой тестя.
Искренних чувств у меня ни к кому не было, хотя слился ловеласом, я принял
все как должное.
 Я снова закурил и стал обдумывать поставленную по моей же глупой
инициативе задачу….
…. Марина уехала в очередной поход по магазинам и салонам. Мы сидели на
террасе, попивали пиво, и Артур вернулся к теме нашего вчерашнего
разговора.
- И что же ты предложишь мне делать на первой же сессии?
- Есть кое-какая идея, но чтоб ее протолкнуть придется попотеть.
- Это я умею, - самодовольно сказал Артур.
 Я внутренне усмехнулся – он не был силен в аргументах. Значит, основная
работа опять ложится на меня.
 - Ты фантастику читаешь, - спросил я, хотя ответ был более чем очевиден.
- Нет.
- А зря. А там столько новых идей бывают. Почти на грани разумного. Вот
такое нам и нужно – чтоб всех ошарашить.
 Моя идея мне самому казалась сумасбродной. Я рассчитывал, что Артур
поймет мою шутку, оставит меня в покое, да и себя тоже, и мы махнем куданибудь продолжить кутеж. Но не тут то было.
 - Выкладывай. Мне как раз надо сразу выделиться, -Артур был вполне
серьезен.
 - Тогда слушай. Один фантаст пишет про то, как «допреступников»
отправили на Марс работать…
- Какие еще допреступники?
 - Те кто, хотят совершить преступление. Их заранее осуждают, потом дают
право на совершение преступление.
 Артур задумался. Моя шутка не дошла до него.
 - А в чем суть?
 - Суть в том, что человек, оказавшись за решеткой, может раскаиваться. А
если его посадить заранее, он может отказаться от самой идеи преступления.
 Я чуть не рассмеялся, глядя на друга. Его не очень привыкший к анализу
мозг искал рациональное в моих словах, но не находил.
 - Представь. Человек хочет совершить преступление – ограбить банк или
убить конкурента. Он подает заявление в суд. Ему выносят приговор на пол
срока. Если он передумает – тут же его отпускают. Если отсидит – то он
имеет полное право совершить преступление. Раз он уже наказан, а за одно
преступление, как нас учили, два раза не наказывают. Будь уверен – в девяти
случаях из десяти потенциальный преступник в течении месяца, пусть даже
года, откажется от своих намерений. Так что подобный закон даст в итоге
снижение преступности.
 Я думал, что моя шутка будет оценена, и мы пойдем в ближайший бар, но
Артур полез в карман, вытащил банковскую карточку и протянул его мне.
 - Здесь десять штук баксами. Пароль тот же. Что б через две недели
законопроект был у меня. А остальное – мое дело..
Глава 2. Последствия.
 Я уединился в гостиничном номере небольшого отеля на берегу моря. И
только по вечерам позволял себе пройтись по песку и искупаться. Номер,
превратившись временно в мой рабочий кабинет, изменил свое внутреннюю
обстановку - пустые бутылки из–под пива и дым сигарет были
единственными моими спутниками при выполнении заказа. Я спал с
урывками, десятки раз возвращался к каждой статье законопроекта, но через
десять дней завершил свою работу. Затем три дня я безвылазно сидел в одном
кабаке, пока сумма в моей карточке не стала угрожающе низкой, и только
тогда включил свой мобильный и доложил новоявленному депутату о
завершении работы.
Артур ждал меня в своем кабинете. Он углубился в чтение, предоставив мне
свободу действий и вручив удостоверение помощника депутата.
 Жена укатила с родителями в очередной круиз, и я был предоставлен
самому себе…
 … Парламентские чтения я не видел даже по телевизору – мои действия
были более прозаические и земные. Ночные клубы менялись как в
калейдоскопе, утром каждый раз просыпался с новой пассией. И не знал до
сих пор, что у меня столько друзей – даже незнакомых. Меня засасывало все
больше в эту трясину, пока Артур не нашел меня в дешевом отеле, с кучей
друзей и большими долгами. Он расплатился за мои долги, отвез к себе
домой. Только на следующее утро под холодным душем я пришел в себя.
 - Ты посмотри на себя, в кого превратился, - в голосе Артура не было ни
поучительных, ни сочувствующих нот. Но это меня не насторожила – я был
ему благодарен. – Только вот твои долги…
 - Я все верну или отработаю, - поспешил ответить я.
 - Да брось ты, мы же друзья. Только есть одно дело, с которым только ты и
справишься .
 Я искренне высказался в пользу того, что он может мною полностью
распоряжаться. Артур отвернулся к окну, стремясь скрыть довольную
ухмылку. Тогда я на это не обратил никакого внимания.
 - Вечером мы встретимся с людьми, которым я обязан. Вот там ты меня и
выручишь.
 Встречей это назвать было трудно. Целый ресторан был в нашем
распоряжении, в том числе и музыканты, а официантки больше смахивали на
топ-моделей. Лица некоторых мне показались подозрительно знакомыми,
нутром чувствовал, но разумом не мог допустить, что холенные, знающие
себя цену, одетые по последнему писку моды, учтиво улыбающиеся господа
могли быть моими собутыльниками в дешевых кабаках…
 …Меня разбудил телефон. Приятный женский голос посоветовал мне
прослушать автоответчик. Я бросился к телефону. Артур сообщал, что он
уезжает в то ли в отпуск, то ли в командировку в Испанию, и что б я сдержал
свое обещание, внимательно ознакомился с документами на столе и чтоб не
звонил ему – все равно абонент будет вне зоны действия.
 На столе лежали документы, подписанные мною. В них «русским по
белому» написано, что я обязуюсь первым испытать на себе
целесообразность нового закона, автором которого был я сам. До меня стало
доходить все безумство моей идеи, когда я попытался покинуть роскошные
апартаменты. Гигантский рост и сломанные уши стоящего у дверей
вышибалы не позволяли мне даже мечтать о консенсусе. Единственным
утешением было то, то выбор преступления, за которое я должен отсидеть
как допреступник, оставался за мной.
 У меня еще теплилась надежда, что все завершиться как в кошмарном сне,
и я позвонил жене. Шестое чувство мне подсказывало, каким будет ответ.
Вернее, что ответа не будет. Так и получилось. Просто взять свои слова
обратно я не мог. Рядом с договором были копии расписок, по которым я
обязывался выплатить в течении пяти лет по несколько миллионов. И не
рублей. А потом все списывалось
 Значит, меня решили отправить на срок не менее пяти лет. Благо, на столе
стояли всевозможные напитки. «Только выпив можно рассуждать трезво» -
повторил я про себя свое же любимое изречение.
 Теперь я точно знал, за ЧТО я буду сидеть
Глава 3. Из дневника….
v
 Оказывается, трудная это штука – сидеть в одиночной камере, не общаясь
ни с кем, без телефона и телевизора. Уже полгода я здесь, перечитывая газеты
и журналы. Благо, я уплатил за 2 года вперед за прессу. Да и питание
нормальное – ведь тоже уплочено. Хорошо, что в проекте закона я допустил
такую возможность… Может записывать дневник, а то и с ума сойти
недалеко.
v
 Все! Надоело! Не надо мне никого убивать! Пора воспользоваться своим
правом и прекратить это безумство и выйти из добровольного заточения.
v
 …. Как бы ни горько себе признавать, но я совершил абсолютную глупость
и мне придется сидеть весь срок. Вначале отказала красная кнопка, затем мне
показали договор, по которому я отказывался от досрочного прекращения
договора.
v
 Сегодня меня предупредили – если не внесут оговоренную плату в течении
трех дней, то меня переведут к обычную тюрьму, так как они не
благотворительный фонд.
v
 Вчера мне в последний день принесли прессу. Тогда я понял весь ужас
моего положения. В светской хронике было обширное сообщение о свадьбе
депутата и бизнес-леди. И фотография, на которой красовались мой друг
Артур и моя жена Марина!
v
 Уже месяц, как меня перевили в обычную тюрьму…. Сидящие здесь зеки
не особо разбирались в тонкостях новых законов, и потому моя статья
«двойное убийство» сразу перевело меня в ранг особых положенцев. Меня
пристроили в санчасть – благо я отучился в вечернем отделение полтора года
и имел определенные навыки. Так что вроде грех жаловаться. Только по
ночам я все передумывал ситуацию, и во мне росла уверенность в
необходимости выполнить свой «долг», то есть сполна воспользоваться
своим правом на преступление.
v
 Сегодня приходил адвокат. Я бы и не вышел к нему, если бы знал причину и
цель визита. Он с плохо поставленной миной скорби сообщил мне о
несчастном случае атлантическом океане, и что мои родители погибли. Его
соболезнования были тоже неискренни. А цель визита он изложил сразу, не
дав мне опомниться от горя. Его интересовало другое – куда делись деньги и
активы моих родителей.
- Твоя жена имеет право, - начал было адвокат, но я его перебил:
 - Бывшая! – выставил его вон.
v
 Молодец папаша! Он прилетал ко мне, когда все уже было решено. Не
укорял, просто молча сидел напротив, задумчиво крутя в руках бокал
- Я все свои активы перепишу на тебя и положу в сейф в банке. Там же будет
и карточка, куда будут автоматически переведены все мои сбережения в
случае моей смерти……
- Только пароль тебе придется новый запомнить, а то…
Бедный папа, он предполагал уже тогда, во что это выльется!.....
v
 Я уже свыкся с мыслью о потере близких мне людей, но еще больше
ожесточился. «Надо дотерпеть, и ОНИ узнают, что значит моя месть» -
твердил я себе как заклинание. Ишь чего захотели! Не только забросили меня
гнить в тюрьму, овладели моим имуществом, но и позарились на наследство!
Тут в голове мелькнула не менее страшная мысль – а ведь меня постараются
убрать, после того ЧТО они натворили. У будут готовиться к этому. Надо
быть осторожным и не захлебнуться свободой….
v
 Как медленно текут дни в последний год! Надо привести себя в порядок и
быть в форме – физическом и моральном! Тем более, мне сообщили, что уже
интересовались, когда меня выпустят. Они меня могут и не дать даже до дома
добраться. Какой еще дом! Его же отобрали.
v
 Меня сегодня оформили на выход. Но сразу оказаться за воротами тюрьмы
я не решился. Вечером прапорщик отвезет меня город. Я посмотрел в
зеркало. Меня трудно узнать. Девять лет это не девять месяцев! Но «физика»
в последние два года сделали из меня неплохого атлета. А вот нервы на
пределе.
Глава 4. Прием.
 Неужели я на свободе?! И можно подышать свежим воздухом…
 Я распахнул окно, с моря дул свежий ветер, в воздухе пахло свежестью. Я
оглядел свою новую обитель – она намного была предпочтительней прежней,
но у успел навести в ней порядочный беспорядок. При помощи старого
прапорщика я смог добраться сначала до города, затем в банк. Должно быть,
он остался доволен тем, что я передал ему карточку с годовым окладом. Я
мог это себе позволить – наследство родителей было с шестью нолями и не в
наших «деревянных».
 Я решил в первую очередь отдохнуть, отойти от прежней жизни, и только
потом заняться своими делами. Единственное, что я приобрел – ноутбук,
даже не стал брать телефон. Снял верхний этаж трехэтажного коттеджа.
Благо, таких мотелей было пруд пруди. Не успел заселиться, как заработал
телефон. Мне предлагались различные услуги и доставки, начиная от
массажа, заканчивая гаванскими сигарами или эксклюзивным концертом
любого артиста. Я остановился на ежедневной поставке ящика пива, заказал
дюжину шампанского, фрукты и массажиста, вернее массажистку.
 Девушка только что ушла, я хотел поспать после бурной ночи, открыл
бутылку пива, и тут позвонили в дверь. Они представились. Офицеры
уголовного розыска больше походили на игроков в гольф – фешенебельные и
знающие себе цену.
 - Да-а-а, – протянул старший, оглядывая не заправленную постель и гору
бутылок на столе, - неплохо ты провел ночь. И как же ты везде поспеваешь?
Не успел освободиться, уже при деле.
 Увидев мой немой вопрос, он включил телевизор. Передавали местные
новости. Я застыл в открытым ртом и поднесенным к нему бутылкой пива.
Диктор поставленным и в тоже время монотонным голосом сообщал, что
вчера в своем загородном доме были убиты депутат Народного Собрания и
его подружка. А на фото был полуголый, весь в луже крови мой незабвенный
друг Артур.
Мое состояние дало возможность майору перейти в наступление.
- Мы в курсе, что он был первым в твоем списке на ликвидацию. А как же
иначе, раз так он с тобой поступил, - я был ошарашен. Но офицер продолжил,
- Убит известный политик и бизнесмен, а убийца пьет пиво в кампании
сомнительных девиц.
- Вы это бросьте, майор, - я пришел в себя, поняв в какую ситуацию меня
толкают, - и ежу понятно, что я ни при чем. У меня железные алиби, и за
других отвечать я не намерен.
 - В твоих интересах все признать, тем более за это преступление ты уже
отсидел. Друг-враг убит, бывшая жена в психушке – живи и радуйся.
- Никого я не убивал и точка! – я готов был взорваться. Тем более новость о
Марине меня ошарашила еще более. – Можете вызывать меня повесткой, но
никакой информации у меня нет.
 - Жаль, а мы хотели как лучше, - ретировался офицер.
 Полицейские ушли. Я плюхнулся на диван с новой бутылкой пива и стал
приводить в порядок мысли, но ничего не складывалось. Вопросов было
уйма, а ответа никакого. Потягивая пиво, я достал блокнот и стал
систематизировать. У меня получалось следующее:
«Артур убит, Марина в психушке. Подозрительно быстро меня вычислили и
хотели припереть к стенке. Но я не убивал, значит кто-то другой опередил
меня. И этот другой должен себя проявить, раз он приурочил убийство к
моему освобождению и мне надо быть настороже».
 Я прошелся по комнате. Треск разбивающего стекла заставил меня
замереть. В окне зияла дырка, а люстра разлетелась вдребезги. Тут как гром
стал звенеть телефон. Я поднял трубку.
 - Я промахнулся специально, при желании я продырявил бы в тебе
подобное отверстие, - голос в трубке был насмешливым, - сегодня вечером в
кафе «У медведя». В 11 часов вечера……
Глава 5. Развязка.
 Куранты на переделанных под антиквариат часах пробили полночь. Я уже
час как сидел в уютной кабинке в кафе «У медведя», потягивая пиво, в
ожидании своего нежданного гостя. За день я успел сделать многое – купил
себе пистолет, сходил в банк и просмотрел в библиотеке прессу за последний
год, а в интернете нашел адреса всех диспансеров для душевно больных.
Поход в эти учреждения я отложил на потом.
 Никто меня не тревожил, кроме подвыпившей жрицы любви. Сначала и она
меня встревожила, но какой из нее снайпер. Тем более мне звонил мужчина.
Ожидание затягивалось. Я дал бармену свой номер телефона, попросил
перезвонить, если меня будут спрашивать, и укатил в ближайший мотель,
прихватив с собой выпивку и искательницу приключений…
 В свой номер я вернулся под утро. Я вошел, включил свет. В комнате все
было перевернуто верх дном, а напротив в кресле сидел здоровенный детина,
а дуло его пистолета было направлено на меня.
- Долго же я тебя ждал, - протянул он голосом из телефона.
- Никто тебя не просил, - ответил я. Не только выпитое добавляло мне
храбрости, но и уверенность, что он стрелять сразу не будет, а так же
пистолет, прикрепленный снизу к столу скотчем.
 - Садись, - приказал гость с нетерпящим возражения голосом, - и слушай.
 Я сел на кресло за столом.
 - Мне от тебя нужны две вещи: первое – лицензия, чтоб не вздумал
отстрелять, - он засмеялся своей шутке, но мне было не до смеху. Чего
доброго, этот здоровяк выстрелит раньше, чем я успею добраться до
пистолета.
- Ты же не думаешь, что я ее ношу в кармане или держу в папке, - ответил я, -
то, что заработано мною за девять лет лежит в сейфе банка.
 - Ты шутник, я смотрю. Это поправимо. Второе – тебе придется перевести
все свои средства на указанный мною счет как моральную компенсацию.
 На мой немой вопрос он ответил сразу.
 - Я – брат Марины, которая из-за таких ублюдков, как ты и Артур, оказалась
в больнице и без копейки.
«Молодец, Артур» - промелькнуло у меня в голове, но мой собеседник
продолжал:
- С ним - то покончено, все его имущество перейдет к Марине и ко мне, как
ее единственному наследнику.
 Тут зазвенел телефон. Получив разрешение, я медленно вытащил его из
кармана и включил громкую связь. Бармен сообщал, что полчаса назад меня
спрашивала женщина средних лет, что она была не одна – с ней был военной
выправки мужчина лет сорока.
 Мой собеседник изменился в лице. Он нервно зашагал по комнате.
Казалось, он забыл о моем существовании. Я решил действовать и уронил
телефон под стол.
- Подними, - буркнул мой гость, продолжая ходить по комнате и занимая
несвойственным делом – думая.
 Телефон оказался под столом. Я отодвинул кресло и залез под сукно,
накрывавшее стол. Пистолет был на месте. Я отодрал его от стола и, держа
наготове, стал потихоньку подниматься. Мой гость как раз дошел до окна и
поворачивался ко мне. Я не стал вытворять киношных эффектов и выстрелил.
Промахнуться было труднее, чем попасть. Маринин брат удивленно раскрыл
глаза и медленно сполз на пол. И тут в моей голове раздался гулкий шум,
вспыхнули тысячи огней, и все потянуло мраком.
 …Расплывчатая картина медленно преобразилась в женское лицо. На меня
смотрела моя благоверная. Марина очень изменилась за прошедшее время, и
не в лучшую сторону.
- Очнулся, гаденыш? – то ли спрашивала, то ли утверждала Марина. - вот и
свиделись.
 Я попробовал пошевелиться. Ремни крепко держали мои за спиной, а так же
ноги были завязаны, и мои попытки освободиться были тщетны и только
раздражали Марину. Я понял бессмысленность попыток и успокоился
внешне, хотя внутри все кипело. За Мариной на диване разлегся какой-то
амбал, поигрывая пистолетом.
- Ты и Артур испортили мне всю жизнь, у меня даже ребенка нет, - в глазах
Марины был дьявольский блеск. Она явно была не в себе. – Он еще и упрятал
меня в психушку и получил свое. Теперь твоя очередь…
- Ты ошибаешься, милая, - вставил я свою реплику в ее тираду, - а отправил
тебя он в психушку, как я вижу, по делу..
 Тут амбал метнул мне в лицо пистолет. Гул в голове не утихал довольно
долго, как и Марина.
- …он и от тебя бы избавился, но я опередила. Ты со своими приключениями,
а Артур жаждой власти довели меня до этого состояния. Теперь все будет помоему. Я богата и сегодня вечером у меня самолет на Карибы.
 Все, что от меня требовалось – это перевести все мое состояние на наш
общий счет. А то, что этим счетом будет пользоваться только она, у Марины
сомнений не было. Амбал разбирался и в компьютерах. Я дал им пароль, так
как другого выхода не было. Денег перевели, но я был уверен, что
выпутаюсь.
 - Ты останешься с ним до 5 вечера, потом застрелишь его и в аэропорт, я
буду ждать тебя, - Марина дала указания амбалу и двинулась к двери. Я
почувствовал, что все не так закончится. Дойдя до двери, Марина
повернулась. В ее руках был пистолет, дуло смотрело на меня. Затем она
резко повернула пистолет в сторону амбала и выстрелила. Он недоуменно
посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но грохнулся на пол.
 Марина подошла ко мне и сунула в связанные руки гранату и выдернула
чеку.
- Проверим, сколько времени еще тебе жить, - усмехнулась она, - прощай,
милый.
 Она послала мне воздушный поцелуй, вышла из номера и закрыла дверь на
ключ.
 Несколько секунд я сидел неподвижно, спина взмокла, руки дрожали, а
граната грозилась выскользнуть. Теперь мне должны были помочь мои
навыки по гимнастике, которые отрабатывались за решеткой. Прогнувшись
вперед и изгибаясь, я вытянул руки вперед. Если бы не этот «подарочек» я бы
спокойно смог бы развязать себе руки, но испытывать судьбу, которая сегодня
ко мне все же была благосклонна, я не стал. Я сбросил рычаг с домашнего
телефона и набрал 02.
Вместо эпилога.
 Аэропорт был полон работниками силовых структур и телевизионщиками.
Всех пассажиров проводили к воздушным судам через запасной терминал.
Казалось, что все ждут какого-то высокопоставленного гостя. Но ожидающие
смотрели не на прибывающие лайнеры, а на двери, через которые люди с
города входили в зал ожидания.
 Я стоял поодаль кассы, пытаясь отрешиться от происходящего. Был, как
говориться, чисто выбрит и четко поглажен. И даже чуть-чуть «поддат». Но
выглядел великолепно! На мне был черный костюм, галстук и вычищенные
до блеска туфли. И все по последней моде. Сверх того, телевизионщики
навели лоск на лицо. Они благодарностью пресмыкались передо мной, ибо
сегодняшний репортаж, несомненно, поднимет их рейтинг до небес.
 Когда полицейские освободили меня от гранаты и установили мою
личность, я заявил, что сегодня решил «закрыть» лицензию и
воспользоваться правом на второе убийство. Мои аргументы по первому
выстрелу как самообороне не возымели действия, но лишить моего права они
не могли. Предложили психолога, но я отказался…
 Шум камер и вспышки фотоаппаратов вернул меня в реальность. Марина
вошла в зал с гордо поднятой головой, в окружении носильщиком. Если бы ее
арестовали, я сам отказался бы от убийства! Но у нее были алиби и на время
убийство Артура, и на покушение на меня. Ее машину останавливали, но у
нее оказалась справка о выписке из больницы, подписанная сегодняшним
числом. Конечно, при таких деньгах – кто откажется! Полковник развел
руками – «Что я могу сделать!» Но упускать ее я не имел права!
 Марина вначале все приняла как преклонение прессы перед ее красотой и
богатством. Она мило улыбалась на все стороны, но взгляд ее блуждал по
залу, пока не остановился на мне. Журналистская братия расступилась, и мы
оказались лицом к лицу в центре просторного зала. В ее глазах сначала
появилось смятение, оно сменилось недоумением, затем бешеные искры
пронеслись в них. Я ждал раскаяния, но она молчала. Весь ее вид сожалел
только об одном – что не прикончила меня раньше.
 Я выстрелил…