В ожидании Спасителя по имени Субъект

«Что воля, что неволя – всё равно…»

Как всем известно, начиная в Петра Первого, появились в России люди, которые, побывав за границей в западных странах, ПОНЯЛИ, что РОССИЯ КАКАЯ-ТО НЕ ТАКАЯ. И отсталая она, и грязная, и бородатая. И дорог хороших в ней нет. И люди глупые, темные, плохо одетые. Стало быть, решили позавидовавшие Западу, - надо что-то делать. Новую западную культуру на Руси, что ли распространять. Европейскую моду осваивать. Промышленность налаживать.

Этих людей потом стали называть «западниками». И умнейшим среди них был П.Я. Чаадаев. А другие стали им категорически возражать. Дескать, Россия – страна самобытная. У нее свой собственный путь. Переделывать ее – значит, калечить. Этих людей стали называть славянофилами. А зачинателем движения стал А.С. Хомяков.И пошли у этих двух групп споры.

Царь Пётр Первый оказался западником. И, поскольку он часто бывал за границей, то привез оттуда науку, культуру и моду. И все это начал внедрять в России. Поскольку период бурного научного и промышленного развития на Западе назвали МОДЕРНОМ, постольку и Россия, ПОВЕРХНОСТНО ПЕРЕНЯВ с Запада то, что являлось следствием его естественного исторического развития, начала, соответственно, модернизироваться.

Иными словами, произошла неприятная вещь: российские лидеры, завороженные Европой, переняли ее внешние черты, полностью игнорируя содержание. Понятно, что последующие немецкие императоры ни о каком содержании также не задумывались, а просто «перенимали» то, что им нравилось. А это все равно, что покупать автомобили без моторов. Какие-то детали у них внутри, конечно, есть, но самостоятельно эти колымаги все равно ездить не могут. Однако, если их привязать к лошадям (в виде щедрых банковских займов западных партнеров), то они, вполне себе, как-то передвигаются …

Я, конечно, несколько утрирую. Однако, в конце концов выяснилось, что сравнение это довольно точное. Российская промышленность развивалась через пень колоду. Русские купцы предпочитали торговать, а не строить предприятия и железные дороги, а царям, в общем, тоже было все равно. Поэтому к 1917 году оказалось, что вся промышленность в России на 90% принадлежит иностранцам. А Россия так и осталась архаической страной с редкими вкраплениями модернизма.

Все изменила Октябрьская революция, когда власть в России захватили большевики – яркие представители западного модерна, который воплотился в марксистской мысли. Эти люди прекрасно понимали, почему Россия так и осталась отсталой страной. Они знали, ЧТО конкретно надо делать и принялись работать до упаду. И, прежде всего, они начали работать не над индустриализацией, а над созданием «нового человека».

Однако, вспомним, какова СУТЬ МОДЕРНА.

МОДЕРН НЕИЗБЕЖНО ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ТАМ, ГДЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ СУБЪЕКТ. Человек разумный, творческий, осознающий самого себя, и умеющий оперировать своей волей. В России таких были единицы. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ НАСЕЛЕНИЯ, ВКЛЮЧАЯ ПРОЛЕТАРИАТ И ИНТЕЛЛИГЕНЦИЮ, НЕ ЯВЛЯЛАСЬ СУБЪЕКТАМИ И СЕБЯ НЕ ОСОЗНАВАЛА. А небольшая мыслительная деятельность, заимствованная кое-кем на Западе, была лишь пустой болтовней и больше походила на ловкую ИМИТАЦИЮ РАЗУМНОСТИ. То есть, выходило, что люди вроде бы как-то мыслили, однако выводов не делали и их  пустой поток сознания ничего в их жизни не менял, и ни к чему не приводил.

А. ДУГИН НАЗВАЕТ ТАКОЙ ПОТОК СОЗНАНИЯ ДЕЛИРИЕМ (БРЕДОМ). Русский человек, - говорит он, - будто всегда спит и видит сны. Он не желает выделяться из толпы и проявлять инициативу. Единственное, чего он хочет – чтобы ему не мешали спать. Он о чем-то говорит – однако речь его – чистое заимствование. По причине отсутствия в нем субъекта – мыслит он слабо и вяло. А когда его пытаются разбудить контраргументами, он тут же спускается на уровень дрязг, а эмоции начисто погребают в нем то, что можно было бы назвать зачатком субъекта.

Ленин и большевики, осведомленные о таком состоянии России, во главу угла поставили «СОЗНАТЕЛЬНОСТЬ» каждого человека. Человек, считали они, - должен понимать, ЧТО он делает и отвечать за свои поступки. Он должен СОЗНАТЕЛЬНО жить, СОЗНАТЕЛЬНО работать и СОЗНАТЕЛЬНО проявлять свою инициативу. Для этого революционеры ввели тотальное обучение грамоте.

Однако зря старались. Попробовав быть сознательными, русский люд утомился и справедливое требование большевиков о сознательности ушло куда-то на зады русского подсознания, утвердившись поговоркой – «ты чё, сознательный что ли?». Русский человек предпочитал перекладывать всю ответственность на начальство, работать до упаду и никогда не просыпаться.

Поневоле тут вспомнишь ницшевского Заратустру, постучавшегося в дом одного человека. «Кто стучит в мою дверь? Кто нарушает мой скверный сон?» -услышал он в ответ.

Правда, большевикам все же удалось зажечь молодежь… Однако пришел товарищ Сталин и воспитание нового человека закончил. ОН ПОЛАГАЛ, ЧТО НАСЕЛЕНИЕ РОССИИ ДОЛЖНО ДЕЛАТЬ ТОЛЬКО ОДНУ ВЕЩЬ - СЛУШАТЬСЯ И ВЫПОЛНЯТЬ ПРИКАЗЫ. И больше ничего. Никакой сознательности он не требовал и не терпел. Поэтому МОДЕРНИЗАЦИЮ ЧЕЛОВЕКА он быстро прикрыл и занялся МОДЕРНИЗАЦИЕЙ ВНЕШНЕЙ. Иначе говоря, занялся товарищ Сталин покупкой за русское золото западных пластмассовых бус для аборигенов, подаренных им модерном. Недовольных он «укоротил», а большинство и само притихло, предпочтя спать, слушаться, бредить, никак не проявляя свою субъектность без приказов начальников.

НАПОМНЮ, ЧТО ПОЛНОЦЕННУЮ, СОЗНАТЕЛЬНУЮ И ПРОДОЛЖИТЕЛЬНУЮ МОДЕРНИЗАЦИЮ МОГУТ СОЗДАТЬ ТОЛЬКО СУБЪЕКТЫ. Если же субъект в виде вождя или царя только один во всем государстве, то модернизация превращается в род неудобного пальто с чужого плеча, ношение которого становится пыткой. Иными словами, ТО, ЧТО ВЫШЛО ОТ ПЕРЕНИМАНИЯ И КОПИРОВАНИЯ, - МОДЕРНИЗАЦИЕЙ НАЗВАТЬ БЫЛО НИКАК НЕЛЬЗЯ.

Советские мыслители долго и тревожно думали о том, КАК же им назвать то, что выросло в СССР, и, в конечном итоге, назвали приключившееся с Россией археомодерном.
 
АРХЕОМОДЕРН – ЭТО, СОБСТВЕННО, ЕСТЬ СОВОКУПЛЕНИЕ АРХАИКИ С МОДЕРНОМ. СОИТИЕ ДВУХ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ, КОТОРЫЕ «СМЕРТЬЮ ДРУГ ДРУГА ЖИВУТ И ЖИЗНЬЮ ДРУГ ДРУГА УМИРАЮТ».

Такое неприятие двух контр-настроев не могло продолжаться долго. И потому к концу своего правления Сталин забеспокоился о том, что надо же, черт возьми, в пустую промышленную коробку вдохнуть какое-то содержание, какой-то дух... Поэтому позвал он полусонных своих мыслителей и ПРИКАЗАЛ им искать ИДЕЮ.

Никакой идеи те, конечно же, не нашли, и потому государство начало постепенно катиться под уклон. Никто не знал, почему такое приключилось. Но народ был вялый, работал все хуже и хуже. Появились скука, пьянство, равнодушие, инерция и все вдруг стало быстро ветшать.

И тут явились резвые МЛАДОГЕГЕЛЬЯНЦЫ, образованные в Европе и нюхнувшие тамошнего свежего западного воздуха. «Есть у нас идея, - сказали они. – Россию надо переделать». И они начали ее переделывать, заручившись помощью западных модернистов. При этом, они не исключали, что для этого придется загубить все сонное население России. Но да куда там - лес рубят, щепки летят!..

Сначала младогегельянцы все между собой приватизировали, а потом передрались из-за награбленного. Б.Березовский об этом говорил так: «А ничего у нас не получилось. Потому что мы как были, так и остались простыми лареШниками и мошенниками по своей сути. Что может выйти из такого отребья?».

БЕРЕЗОВСКИЙ был прав. Потому что он, может быть и сам того не понимая, ГОВОРИЛ О НИЗКОМ УРОВНЕ СОЗНАТЕЛЬНОСТИ, ВЗРОСЛОСТИ ТЕХ, КТО ВЗЯЛСЯ ЗА ПЕРЕСТРОЙКУ.

ПО СУТИ И ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО МЛАДОГЕГЕЛЬЯНЦЫ НЕ ОБЛАДАЮТ СУБЪЕКТНОСТЬЮ И ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ НИЧЕГО НЕ СПОСОБНЫ ДЕЛАТЬ БЕЗ ПРИКАЗА. А потому приказы им отдавали ЗАПАДНЫЕ КОНСУЛЬТАНТЫ, которых они назвали своими КУРАТОРАМИ.

Поняв, что все пропало, перестроечники совсем отреклись от покалеченной ими России и принялись любить Запад со всей полнотой своей детской неосознанности.

И сегодня, несмотря на расписной и развесистый российский треп в интернете, в эфире, в думе и прочих разных важных местах, - дело по-прежнему не делается, инициатива не проявляется и страна как катилась в пропасть, так и продолжает катиться.
 
АРХЕОМОДЕРН давно с неё сполз, оставшись висеть тряпочкой на каком-то старом, гнилом заборе, и теперь никто уже не способен остановить Россию от падения в ад.
 
А народ, между тем, как спал, так и спит до сих пор непробудным сном. Словно спящая красавица покоится он в своем хрустальному гробу в ожидании того единственного и неповторимого СУБЪЕКТА, который придет и растолкает.

Страна даже не мечтает о том, чтобы каждому человеку стать в ней субъектом. То есть, сознательным гражданином, способным разумно рассуждать, строить дерзкие планы, смотреть в будущее, выполнять их и отстаивать свою точку зрения.

У таких людей и начальство подстать – робкое, боящееся мысли, поступка, вызова. Оно словно грезит наяву, привычно таща на себя дырявое государственное одеяло. А между тем, Запад все это время не сидел сложа руки. Он давно понял, с КЕМ имеет дело. Тамошние ястребы спокойны – ведь они прекрасно понимают, что в России субъекта нет и не будет. Это значит, что теоретически России тоже нет. А потому неважно, останется она в живых или не останется, потому что уже теперь она - пустое место...