Мордов-и-Я чисто-конкретно тюремная комедия гл. 14

                УРКАГАНСКИЙ ПАСЬЯНС И РАКОВАЯ СТРАСТЬ



-- Смотрю, а он лежит, такой маленький, беззащитный… Глазёнками лупает… И ножки от страсти трясутся… -- томно докладывала Клавдия о результатах проведения своей персональной «спецоперации».
Великий Стратег ходил от стены к стене по рабочему кабинету, заложив одну ладонь за пуговицу кителя, а другую себе за спину.
-- Это была та самая любовь с первого взгляда! Ангел встретил свою избранницу, предназначенную ему судьбой! – не унималась Клавдия, мечтательно подняв глаза к потолку. – Видимо, путь даже к ангельскому сердцу лежит через желудок!
Великий Стратег на мгновение остановился и заговорил медленно и солидно, с явно наигранным грузинским акцентом:
-- Спасибо вам, товарищ Клавдия! А теперь я хочу слышать, что думают по поводу всего этого наши товарищи из контрразведки.
Взволнованный майор вскочил с места, поправил парадный мундир и воскликнул:
-- Товарищ Верховный Главнокомандующий! Иосиф Висарио… -- но придя в себя, продолжил уже обычным гражданским языком: -- Тьфу, бля! Иваныч! С тобой свихнуться можно! Ей-богу!
Великий Стратег бросил на него испепеляющий взгляд.
-- Короче! – не обращая внимания на немое возмущение шефа, продолжал майор. – По анализу видеонаблюдения, двое вновь прибывших ведут себя по-прежнему странно. Ни в чём не выдают своей принадлежности к силовым структурам. Но! Однозначно удалось вычислить старшего их группы! После приёма пищи более крупный арестант принялся наводить порядок в камерном помещении, стирать вещи и внимательно слушать распоряжения своего мелкого напарника. Отсюда вывод – старшим группы является сотрудник, внедрённый в арестантскую среду под псевдонимом Женя-Евгений. Его подчинённый, Валера Якут, несомненно, осуществляет функции силовой поддержки и обеспечивает безопасность. Удачно они наше внимание отвлекли.
-- Я так и знала! – застонала Клавдия Петровна.
-- Садитесь пока. – Сухо кивнул Великий Стратег.
-- Нужно ему как-то намекнуть, что ли, -- Клава входила в эротический раж. – Ведь на ответственном задании человек! Может и не заметить, кто о нём тоскует.
-- Продолжайте работать в соответствии с утверждённым планом операции. – медленно усаживаясь в рабочее кресло, распорядился Великий Стратег. – Все свободны! Работайте, товарищи!

В это время двое сотрудников внутренней службы медленно барражировали по тюремному коридору и сосредоточенно обсуждали изменения в действующем законодательстве, а также возможности внедрения новых форм работы с целью повышения качества несения караульной службы и содержания заключённых под стражей.
-- Лично я… -- лениво хрипел толстый прапорщик: -- Больше никогда пиво с водкой смешивать не буду. Либо одно, либо другое. А то в последнее время мозги на столько отсушивает, что никакого тебе эстетического наслаждения процессом отдыха! Сплошное бля….ство и оскотенение!
-- Да какая там водка! – горько вздыхая, отозвался его напарник Сеня. – Тут не до бухла!
-- Чё такое, Сень? – участливо подхватил прапорщик.
-- Купил я прошлым летом порося… -- охотно начал делиться своим горем Сеня. – Само собой, комбикормами запасся… А потом стал замечать, что как-то привыкаю я к этой скотине…
-- Это бывает… – сочувственно зевнул прапорщик.
-- Вот неделю назад решили валить его… -- продолжал Сеня. – А мне аж не по себе как-то стало… Даже похудел от переживаний!
-- Доброй ты души человек! – засипел прапорщик.
-- С женой совсем разругался… -- канючил Сеня.
-- Бабы –дуры! – выразил свою солидарность прапорщик.
-- Главное, что я не так делаю? – завёлся от пережитых эмоций Сеня. – Я ей говорю: «Зин! Вот на хрен нам его кормить, если на днях, всё равно, решили валить? То есть в расход пустить!».
-- Логично. – Одобрительно кивнул прапорщик.
-- А она мне своё толкует: «Мол, пусть покушает напоследок, как человек! чтобы смерти лютой не особо чуял и боялся!».
-- Сплошной перевод продуктов и денег. – Также согласился прапорщик.
-- Тут ещё эти! – Семён презрительно зыркнул на дверь камеры, где сидели зэки-ревизоры, и, неожиданно для самого себя, мощно ляпнул со всей дури дубинкой по металлу дверного полотна. – Прям сейчас бы грохнул! Чё тянуть-то?
Прапорщик оторопело уставился на коллегу, а потом тихо шепнул:
-- Начальник нам за подобное жопы порвёт!
Неожиданно в дальнем конце коридора возникла мощная фигура Клавдии Петровны. Одетая в костюм гувернантки, женщина толкала перед собой раздаточный столик с, накрытыми блестящими крышками, блюдами.
-- Ой бля! – испуганно воскликнул прапорщик и попятился назад, когда Клавдия двинулась в их сторону походкой нетрезвой слонихи.
-- Время ланча, мальчики! – сексуально проурчала магазинщица.
-- Всё! Теперь кому-то из них точно пиз…ц! – обречённо констатировал Сеня.

В это же время, в «евро-камере», матёрый рецидивист раскладывал свой «уркаганский пасьянс».
-- Евгений! – мягким баритоном обратился он к своему сокамернику. – Какими могут быть перспективы развития сложившейся и не совсем стандартной ситуации?
Женя-Евгений испуганно посмотрел на зэка, отказываясь верить своим ушам.
-- Напрасно вы игнорируете вопрос, который, на самом деле, с каждым часом пребывания становится всё более насущным и актуальным. – Не унимался Якут. – И потом… Признаюсь вам, как… -- на секунду он задумался, подбирая верное выражение, а затем продолжил: -- Признаюсь вам, как более высокоинтеллектуальному существу. Анализируя свой довольно специфический жизненный путь, я пришёл к выводу, что всё случайное – не случайно и, весьма вероятно, является неоспоримым фактором латентной закономерности.
-- Ни хера себе! – не удержался Женя-Евгений. – Ты где таких слов начитался?
-- Ну… -- тяжко вздохнул Якут. – У нас в России на всех одна изба-читальня. Только для каждого свой режим содержания и соответствующее чтиво полагается.
-- Ну, ты даёшь, в натуре! – рассмеялся ботаник.
Якут заскрипел зубами и с трудом сдержался, чтобы не порвать напополам этого додика. Однако, сделав глубокий вдох, он заговорил снова:
-- В связи со сказанным, у меня родилось предложение, которое, как мне кажется, могло бы заинтересовать вас.
-- Давай! Вещай, пернатый! – заржал Женя-Евгений, развалившись на шконке.
Якут встал во весь вой рост, кровавая пелена бешенства застилала ему глаза.
Неожиданно внимание рецидивиста привлекли звуки, доносящиеся с тюремного продола. Бесшумным барсом рванул Якут к двери и приник ухом к металлическому полотну.
Всё, что ему удалось расслышать – это обрывки фраз и разговора двух продольных, то приближающихся к их камере, то отдаляющихся от неё:
-- Я ей говорю… На хрен кормить, если на днях, всё равно, решили валить? То есть, в расход пустить… -- сердце Якута учащённо забилось. – Пусть покушает напоследок, как человек, чтобы смерти лютой не чуял особо и не боялся… Перевод продуктов… И денег… -- перед глазами зэка всё плыло, а к горлу подступала противная тошнота. – Бах!!! – звук удара дубинкой о дверь едва не взорвал мозг зашатавшемуся зэку. – Прям сейчас бы грохнул! Чё тянуть то? Ой, бля… Всё! Теперь им точно пиз….ц!

Побледневший от всего услышанного, Якут сполз на пол безвольным тюленем.
-- Чё там? – безмятежно спросил его Женя-Евгений.
-- А? Чё? – вышел из оцепенения Якут. – Да ланч везут… Тюрьма то режимная! От братвы! 

Дверь в камеру тождественно распахнулась. Якут округлил глаза, увидев их гостей и, дабы не быть раздавленным могучей поступью местной Афродиты, суетливо попятился и забился в угол у самого входа.
Клавдия Петровна толкнула вперёд сервировочный столик, сделала дефилирующий шаг, наполнив маленькое помещение удушливым амбре дешёвого парфюма, а после бросила презрительный взгляд на, сидящего на корточках, Якута и направилась к объекту своего вожделения.
-- Ланч! – едва справляясь с возбуждением и похотью, объявила Клава.
-- Душевненько! – хрипло произнёс Женя-Евгений вставая со шконки. – Давненько я таких заходов не зырил! Богиня ты моя знойная!
От услышанного Клавдия Петровна испытала неимоверный оргазм и слегка подсела. Женя-Евгений настолько вошёл в свой новый образ, что его уже было не остановить.
-- А банька-то у вас… с отдельным кабинетом… Имеется? – прохрипел он, приближаясь к стонущей женщине.
-- А-а-а-а!!! – взревела Клавдия Петровна. – Завтра! Завтра помывка!
-- Ну, что же… Наберусь силёнок… -- хихикнул Женя-Евгений. – Авось, пригодятся…
-- О-о-о-о!!! – заорала Клавдия Петровна и вылетела, как «Тополь-М» прочь из камеры.
Когда всё стихло, Женя-Евгений снял одну из блестящи крышек и присвистнул:
-- Ого! Раки! Пиво! Того я нюх топтал!
Якут обречённо повесил голову и прошептал:
-- Перед казнью ещё и опустить решили… Раком… Что за зверьё!