Семь невест из Прохоровки-6

Начало:http://proza.ru/2021/03/09/1508

Полученное в Детской комнате милиции сообщение встревожило  Мотю и Машу. Оказалось,  на одной из станций Донецкой железной дороги  с тамбура грузового поезда сняли малолетнюю бродяжку, которая назвала себя Анжеликой маркизой ангелов. Она ничего не сказала о  своих родителях, но сказала, что у неё есть сёстры Мотя, Маша и Муся, которые учатся в Ростове и живут в общежитии. Фамилию сестёр бродяжка не назвала, но милиция нашла их и без фамилий.
- Это, наверное, одна из наших младших сестёр, пропавших вместе с родителями, Зоя или Зина, - предположили девушки, - Где она сейчас?
- А вот кто бы это знал? Ваша сестрица убежала во время доставки её в Ростов. Убежала в районе села Самбек, что недалеко от Таганрога. Скорей всего, в Таганроге и скрывается. Сейчас прочёсывают город и окрестности. Найдутся,  надо только подождать. 
Сотрудница Детской комнаты милиции уточнила, нет ли в Таганроге родственников или знакомых, у которых девчонка могла прятаться. Мотя и Маша никаких знакомых не знали. Их отпустили так ничего и не выяснив и  оставив девчонок  в неведении и волнении.
Но утром, после неспокойной ночи сёстры узнали,  что бродяжка обнаружена и их  вновь вызвали в Детскую комнату милиции.  Девчонкам  предложили ехать в Таганрог и вызволять сестру, так как её намерены отправить в спецшколу для трудных подростков.  Однако посоветовали ехать со взрослыми родственниками, которые взяли бы опекунство над малолеткой.
Маша осталась в Ростове, так как надо было навестить в больнице Мусю, а в Таганрог поехала Мотя. Поехала  через Прохоровку. Кто ещё, кроме Стеши может помочь им в этом и оформить опекунство?
Мотя не ошиблась. Мама Стеша не осталась безучастной, вызвался помочь и Игнат. А участковый Палыч договорился, что им для этого выделят машину. Так что ехали они за Зоей с комфортом, на милицейском бобике.
Зою было трудно узнать, настолько она изменилась и это несмотря на то, что с неё уже сняли лохмотья и переодели в новую одежду. Она походила на маленькую старушку, даже морщинки появились на её личике. Стеша и Игнат оформили опекунство и Зою отдали. Решили ничего у неё не спрашивать по дороге, пусть девчонка отдохнёт, потом расскажет. Но Зоя сама заговорила. Она сказала, что не знает, где родители. Они все вместе сели в тамбур товарняка и ехали, как считали родители, на юг. Отец рассказывал, что там всегда тепло и зимние вещи им не понадобятся. Но товарняк шёл долго, а было всё холодней и холодней. Потом отец начал ругаться, что не в ту сторону поехали и надо пересесть.  Вышли на одной из больших станций и ждали  дня два другой подходящий товарняк  и Зоя помнит, как они с Зиной замёрзли и хотели есть.
Зоя отстала от всех во время посадки. Товарняк тронулся, а она не успела туда забраться вместе со всеми, бежала следом, надеялась ухватиться за руку отца, но упала, ушиблась  и не смогла быстро подняться.  Товарняк ушёл. Зоя осталась.
Одна. В незнакомом месте. Без денег. Голодная и замёрзшая.
Зоя побродила по вокзалу, зашла в кафе, собрала со столов и съела недоеденные остатки хлеба и булочек. Запомнила название станции, она называлась Иловайск. Ей удалось найти несколько укромных местечек, где можно не привлекая внимания к себе, поспать. Кафе тоже было не одно и она навещала их по очереди. Всегда находились остатки еды, которые можно было взять с собой и съесть. Здесь  она пробыла недели две, часто выходила к товарным поездам,  надеясь на то, что родители вернутся за ней. Но время шло и надежда увидеть родителей исчезла. Ждать было  нечего и Зоя задумалась,  как уехать отсюда. На станции   было много поездов и пассажирских, и товарных. Нашла товарняк, влезла туда, но не успел поезд тронутся, как её обнаружили. 
 Это всё, что Зоя рассказала. А потом замолчала и прижавшись к Моте, дрожала всем тельцем. Стеша накинула на неё тёплую шерстяную шаль своей бабушки, которую она запасливо взяла в дорогу. Шаль помогла, девочка согрелась  и  уснула, а  остальные молчали всю оставшуюся дорогу, боясь разбудить маленькую страдалицу. Каждый думал и готовился предложить свой вариант того, как поступить с Зоей.
Стеша знала, что никому она эту несчастную девочку не отдаст пока не отогреет и не поможет забыть обо всём, что произошло с ней. А потом будет видно где и с кем Зоя будет жить.  Она посмотрела молча на Игната и увидела такое же молчаливое одобрение. Как же они понимают друг друга!
Зоя так устала, что не проснулась и тогда, когда её из машины переносили в дом и раздевали, укладывая спать.
А рано утром на второй день Мотя уехала. Там в Ростове Муся и надо всё узнать о ней. Там же и Маша, которая с нетерпением ждала возвращения Моти и сведений о Зое. Это сейчас можно сразу всё узнать, у каждого есть мобильник. Тогда и слова такого не знали.

11.
Вернувшись в свой город, Мотя хотела было сразу же ехать в больницу ехать в больницу, не заезжая в общежитие. Но большие сумки с продуктами, приготовленные Стешей для всех, заставили всё же начать с общежития.  Вахтёрша тётя Клава сообщила, что Маша не на  занятиях, а снова  поехала в больницу так как Мусе хотя и стало лучше, но она очень слабая.  Маша от неё не отходит, всю работу санитарки взяла на себя. Тётя Клава сообщила, что сегодня уже и воспитательница Валентина Николаевна была у Муси в больнице и вернулась в хорошем настроении.
Мотя поднялась в свою комнату и обнаружила букет цветов в вазе. Обычно цветы приносил Гена для Маши, но он уже несколько дней служит в армии, да и стоит ваза не на Машиной тумбочке, а на Мотиной. Значит… Значит?  Значит! Конечно, это Костя принёс!
И она не ошиблась.
Не успела Мотя выложить провизию из сумок, как в дверь постучали.
- Да!  Заходите! – крикнула Мотя и тут же увидела Константина.
- Мотя… Я волновался…Ты ничего не сказала, а я ведь тоже мог бы  поехать с тобой и помочь, - он подошёл к ней, взял за плечи и повернул к себе. Так молча, глядя в глаза друг другу, они простояли долго. Слова были не нужны, было всё понятно без них. Эти молодые люди любят друг друга.
- Мотя, я уезжаю на целых два месяца. Меня направляют на курсы повышения квалификации работников профтехобразования в город Ленинград.
- Ты будешь в Ленинграде?! Но это же здорово! Это же твой родной город! – воскликнула Мотя.
- Да, мой родной город. Меня это и радует и… А давай поедем вместе! Ведь это будут не просто два месяц, а это же белые ночи! Конечно, я хочу поехать! Но я хочу чтобы и ты была рядом.  Тебе уже положен отпуск и мы сможем побыть в моём родном городе вместе. Соглашайся, прошу тебя!
- Ленинград это тот город, где я мечтаю побывать, и пусть там будут белые ночи или тёмные дни, мне этот город одинаково интересен. Но я не поеду с тобой, Костя, - ответила Мотя.
- Тебя волнует финансовая сторона? За неё не волнуйся, я её полностью беру на себя.
- Финансовая сторона важна, но она не главная. А главное в том, что я сейчас нужна моим сёстрам и нужна маме Стеше. Она буквально разрывается с нами всеми.  И сейчас… Мне бы хотелось побыть с тобой, но надо бежать в больницу, там Муся…
- Я не знал…
- Ты многое ещё не знаешь обо мне. Возможно, если бы знал, то и не общался бы со мной. И этих цветов не было бы на моей тумбочке.
- Мотя! Ты светлый человек и ни что не заставит меня думать по другому. Для меня ты просто святая, - он обнял  Мотю и впервые поцеловал её, - что бы не было у тебя в прошлом, ты есть сейчас и такую я полюбил. Мотя… а ведь я ещё никому не говорил этих слов. Ты первая. И будешь единственная, и ни кто это больше не услышит от меня. 
Так получилось неожиданное объяснение в любви.

Мусю держали в больнице долго. В то время не было ограничений по нахождению в стационаре. Лечили столько времени, сколько потребуется.
- Я больше никогда-никогда не буду даже смотреть на мужчин. Я же чуть не умерла из-за них, - сказала она встречающим её сёстрам и воспитательнице Валентине Николаевне.
- Не из-за мужчин ты чуть было не простилась со своей жизнью, а из-за своей глупости. Это во=первых. А во-вторых, никогда не говори «никогда», - заметила Валентина Николаевна, - Жизнь, она такая, что может случиться всякое. И ты сможешь полюбить светлого и чистого человека, который полюбит тебя.
- А я думаю, что так и будет, - добавила Мотя, - У тебя всё это впереди. Конечно, если ты будешь смотреть в нужную сторону.
- Я вообще смотреть на них не буду. И никто из них моего внимания не получит. Буду жить гордой, одинокой и красивой девушкой.  Пусть любуются мною издали, как Албеной у Йордана Йовкова.
 
- Ну уж нет! Только не так, как Албена, - воскликнула Мотя, - Ты хоть читала Йордана Йовкова?  В том-то и дело, что красавицей Албеной не только любовались и гордой и одинокой она не была. Албена  соблазняла мужей всех женщин городка, где жила и те ей захотели отомстить.  Но давай лучше не будем её упоминать, Она была прекрасной женщиной, но пусть лучше она не будет твоим кумиром. .

Продолжение http://proza.ru/2022/12/06/1712