Нет любви

Виктор Матюк

Нет любви

Нет любви, где нет смиренья, там страсть, как приложение после полового общения,
В одно мгновенья приходит прозрение, прегрешения остались внутри, а впереди не видно ни зги,
Сладкие минуты томления достойны восхищения, после изумления наступает удушение,
После этого ты смотришь на себя со стороны спины, на тебе модные штаны
Невиданной ширины, все мужчины не должны чувствовать своей вины
После измены, она, как тяжкое бремя общественной системы!
Любовь – родство душ и тел, только бы разум прозрел,
Тогда и любовь ценна, а плоть вольна
Вспомнить старые добрые времена,
Когда твоя жена стояла у открытого настежь окна
И кому-то махала рукой, разум мой вспомнил век золотой,
Когда ты путал своих любовниц со своей прелестной женой!
Страсть бьёт струёй по голове и головке, что-то шепчет судьбе – плутовке,
Но та, как мадонна, сошедшая с прекрасного холста, тлен и суета не ушли в небытие,
Они остановились на высокой колее знакомой стези, стоят по колено в грязи,
А в лесу токуют глухари, глушь замерла в ожидании, что резкая боль в груди
Не оборвёт чарующие струны презренной души, едва выжившей в глуши
И во мраке  тайных поцелуев, малость, обезумев, попирует и побалует,
Дабы случай неминуемый  не был опошлен! Пение доносится со всех сторон,
Страсти водят хоровод и в бурлении осенних вод видят собственный исход
В очередной поход, где власти и народ не берут в расчёт друг друга,
Ибо грабитель-хапуга и слуга, страдающий от неизлечимого недуга,
В часы досуга не станут подчиняться чувствам! Дойдут до безумства,
Отыщут нужные слова, ведь любовь небесами создана для любовной блажи,
Как картины в Эрмитаже! Кто же мне скажет, что без смирения нет полового общения,
Тот не соврёт, он на пол ляжет и на личном опыте докажет, что из уст пунцовых
У жён чернобровых вылетают прелестные слова, от которых кружится моя голова!
Жизнь и вправду хороша лишь тогда, когда баба молода и стройна и к тому же ещё и умна,
Мне бы с ней до утра пить красное вино, будет сладостно оно для женщин нежных
И мужчин любезных! Любовь слышна из открытого настежь окна в водах вешних,
А из уст грешных раздаются ахи, охи и тихие вздохи, раздвинутые стройные женские ноги
Посреди проезжей дороги без внимания не оставили местные боги, они тоже одиноки,
Как и мои дерзкие строки, обивающие пороги «Литиздата», где оболтусы за приличную зарплату,
Прижимают к себе статную бабу, приятную спереди и сзади! Жизнь в той берлоге богатой,
Но убогой, видели немногие борзописцы, туда заходят самоубийцы, чтобы гневом опиться,
И не извинившись уйти, оставив ненависть позади себя! Стеная и скорбя, каждый обеляет себя,
Бог всем нам – судья, но не я! Совесть по всевышнему праву не принадлежит Лукавому,
Он ставит собственную славу выше божественных начал, хотя Господь давно уже начертал
На каменных скрижалях и на остатках прогнивших шпал, что давно уже устал от сумасбродства
Мокшанского руководства, оно смотрит на забитый народ сквозь дремучий лес, и ищет ключ
От влюблённых в киевскую Русь сердец, всем остальным там полный ****ец! Так задумал творец!
Он рождён великаном в мире наивном и странном, а Бес страны многих чудес стал истуканом,
Ибо он – не глыба, а мелкий камень на узкой таёжной стезе, где грешны все,
Там никто не думает о судьбе, все мечтают о воровстве, на воре и шапка горит,
Он на всю округу кричит, что вместе со всеми скорбит об убиенных на войне,
В той стороне люди привыкли к всеобщей вражде, смерть не снимает грех
С насущных перемен, она сулит взамен жизни тяжёлую тризну всем ближним,
Их проступки и дерзкие мысли, переплюнувшие извечные ошибки дедов,
За всё когда-то ответят за измятые листья и солдатские письма солдатскими сапогами!
Мысли расходятся кругами на речной гладью воды, следы преступлений исчезают, как дым
Посреди столетней тайги, у золотой орды нет иной судьбы, как в отчаянье впасть,
Удовлетворив собственную страсть, применив власть над плешивой судьбой,
Интрига жизни не рассосётся само собой! Золотая Луна легко плыла по небосводу,
И готовила собачью свору к быстрому уходу из привольных степей, она гнала её взашей
Упырей, татей и алкашей, а также прочих ****ей даже из приднепровских камышей!
Богу в угоду они собираются в дорогу, бьют тревогу столичные колокола, рок и судьба
Проявляют согласие, но в белокаменном Кремле у себя на уме старцы те,
Что жили и грех творили в Магадане и Воркуте! Метель дороги переметает,
Снегом все щели заметает, и глубокие трещины болезни и немощи загоняет!
Тихий голос судьбы таким же остался, он изредка в ор срывался, но в час уединённый
Перебивался  с воды на хлеб, обессилив от ожидания грядущих побед, их просто нет,
Фаворский свет надеется увидеть стареющий домосед в конце тоннеля,
Лишь сказочный Емеля после очередного похмелья вспоминает жизнь кабацкую,
И вспоминает страну братскую, озорную и залихватскую, лично ему Сатана обещал жизнь в Раю,
А всем остальным – в Аду, людям простым глоток воздуха необходим, миг бытия – неповторим!
Каждый желает быть крутым и даже отпетый кретин пытается делить жизненный миг
На свой аршин: и скуку и труды, вот если бы здесь не было потомков золотой орды,
Тем людям не было бы цены! Все мы рождены для счастья и свободы, уходят годы,
Проходит жизнь, смотришь вверх и видишь ширь полей, лесов и мириады звёзд,
Но ты не вхож в те миры, где все должны не сходить с божественной тропы! Увы,
Даже лучшие умы соседней страны осознать истоки собственные тризны не смогли,
Блажь собственного мира их думы и чувства пленила, если бы не они, здесь бы не было Орды!
Как не суди, как не ряди, впереди обычные будни среди разрухи, прошли те золотые времена,
Когда могла безумствовать ордынская страна, теперь дети, отцы и старухи
На себе испытают жуткие муки реалий жития, когда не ты, а тебя имеет в виду история,
А твоя стезя закончится среди полыни и бурьяна, куда по воле истукана забросила рабов,
И ОНИ ПРОЛИВАЮТ ВНОВЬ СОБСТВЕННУЮ КРОВЬ ЗА ОШИБКИ ПРАДЕДОВ И ОТЦОВ,
КАК БЫ САТАНА ИХ НЕ ПРИНУЖДАЛ И СОЗНАНИЕ ТОЛПЫ НЕ УСЫПЛЯЛ,
ТОЛПА, ПОГРУЖЁННАЯ В ЛЕТАРГИЧЕСКИЙ СОН, ЗРИТ С ОТКРЫТЫХ ОКОН
НА МНОЖЕСТВО ВОЕННЫХ КОЛОНН, И СЛУШАЕТ ЗАУПОКОЙНЫЙ ПЕРЕЗВОН!
ШАТАЕТСЯ ТРОН ПОД ИДИОТОМ, ЕГО ЖДЁТ СМЕРТЬ ЗА ОЧЕРЕДНЫМ ПОВОРОТОМ СУДЬБЫ,
КТО-ТО ИЗ ТОЛПЫ УСПЕЛ ЗАКРИЧАТЬ: «МЫ НЕ РАБЫ, НЕ РАБЫ МЫ И НЕ СКОТЫ!»
НЕТ ОСОБОЙ НУЖДЫ ЗРЯ ОТКРЫВАТЬ ПОГАНЫЕ РТЫ И В ЖИЗНЬ ВОПЛОЩАТЬ СВОИ МЕЧТЫ,
ЛЮБОВЬ МОГУЧА И СИЛЬНА, ОНА ВОЛЬНА УСЛАЩАТЬ СТРАСТИ ГОЛОС, УСТАВШИЙ МОЗГ
ОТ ТРЕСКА РОЗГ ЗАДУМАЛСЯ ВСЕРЬЁЗ, ПОЧЕМУ ЖЕ МОЛОДАЯ ПОРОСЛЬ В ЖАРУ И В ХОЛОД
УДОВЛЕТВОРЯЕТ СОБСТВЕННУЮ ПРИХОТЬ, НЕУЖТО ЕЙ ГРЕШНОЕ ЖИТЬЁ НЕ ПООСТЫЛО?
ЧТО БЫЛО, ПРОШЛО. НАЗАД НЕЛЬЗЯ ВЕРНУТЬ НИЧЕГО! ТИШИНА ГЛУБОКА, НАДВИГАЕТ ГРОЗА,
МЕЧТЫ РАССЫПАНЫ СРЕДЬ МИРИАДЫ ЗВЁЗД, ЧТО ПОСЕЕШЬ, ТО ПОЖНЁШЬ, НО КОГДА И КАК?
НАМ НЕ ДАНО ЗНАТЬ! РАЙСКИЙ САД НАМ ОБЕЩАН БЫЛ,
У САТАНЫ НЕ ХВАТИЛО НИ МОЩИ, НИ СИЛ,
БОГ ЕГО ЛИШИЛ ДВУХ БЕЛОСНЕЖНЫХ КРЫЛ!
МОСКОВИЯ НА ЛАВРАХ ПОЧИВАЛА, И ЖДАЛА НОВОГО ВСЕЛЕНСКОГО СКАНДАЛА,
ЛУНА СЛАБО ОСВЕЩАЛА УЗКУЮ И СКОЛЬЗКУЮ ТРОПУ И БЛАГОВОЛИЛА ГРЕХУ!
ТОСКА ПО СЧАСТЬЮ ПРИШЛА В ЖИЛЫЕ ТЕРЕМА В ОДНОЧАСЬЕ, ЧТОБЫ ДОКАЗАТЬ ВЛАСТИ,
ЧТО НЕ БУДЕТ СМИРЕНЬЯ, ПОКА ВЛАСТЬ НЕ ПРИМЕНИТ МЕРЫ УСТРАШЕНИЯ!
ИЗ РОЗОВЫХ СВЕТЛИЦ ВЫГЛЯДЫВАЛО МНОГО СТАТНЫХ И ПРИГОЖИХ ДЕВИЦ,
ТАРЫ-БАРЫ-РАСТАБАРЫ, ВСЕ ХОТЯТ ЖИТЬ НА ШАРУ С МИЛОЙ БАБОЙ В ШАЛАШЕ, 
ЧТОБЫ В ДУШЕ ОСТАЛАСЬ БЛАГОДАТЬ, ТРУДНО ГРЕШНИЦ ПОНЯТЬ ДО КОНЦА,
ОНИ ПУТАЮТ ВЫРАЖЕНИЯ И НЕКАЗИСТЫЕ СЛОВА, ПОШЕХОНСКАЯ СТОРОНА
ПО-СВОЕМУ ПРАВА: НЕТ НИ ЗЕРНА И МЯСА, ПРОБЛЕМ МАССА ДЛЯ НИЖНЕГО ЧИНА,
ВЕСОМАЯ ПРИЧИНА : ОДИН РАЗУХАБИСТЫЙ МУЖЧИНА ПОВЕРИЛ В ЧЕРТОВЩИНУ,
ВЫЛЕТЕВШУЮ ИЗ ЖЕНСКИХ УСТ,  ЖИЗНЬ – НЕ МАЛИНА, ИМПЕРИЕЙ ПРАВИЛА ЕКАТЕРИНА,
ОТРИНУВ ОТ ПРАВОСЛАВНЫХ СВЯТЫНЬ, ОНА ИСКАЗИЛА ЗАПОВЕДНЫЕ МЕЧТЫ
СОБСТВЕННОЙ ТОЛПЫ! УВЫ, ХОХЛЫ К ВЫСОКОЙ ЛЮБВИ СТРЕМИТСЯ,
МОСКОВИЯ ДО СИХ ПОР ПРОДОЛЖАЕТ ИХ НАМЕРЕНИЙ ОПАСАТЬСЯ!
Молва продолжает по белому свету скитаться, туман слухи сгустил
И ближе к земле облака спустил, ужасные крылья, расширяя,
Горькую слезу роняет наземь местная шваль,
Чудесная даль не видна из открытого настежь окна!
Пожухлый ковыль серебрится по широким степям,
Стаи волков бродят по безвестным тропам,
Действуют наскоком за каждым поворотом!
Когда-то здесь лилось приятное на вкус вино,
Солнце бросает золотистые лучи на гумно,
Вокруг белым бело, внезапно все тропы снегом замело!
Снег толстым слоем лежит, под сапогами скрипит,
Белый снег искрит, грусть от былых обид осталась в степи навсегда,
И не исчезает никуда, под щедрым небом запах свежего хлеба
Разносится вширь и ввысь, жизнь на одном месте не стоит,
То что-то гремит, то что-то шипит, взор оцепенел, тот, кто смел и удачлив,
Покоя не знал, подлый шакал поскользнулся и в глубокую яму тут же упал,
Волчий оскал нервы людям ещё бы долго трепал, если бы не возглас рока и судьбы,
Что мы – не рабы, не рабы мы! Идешь по своей стезе,  и нет покоя нигде твоей душе,
Закончилась жизнь в летаргическом сне, и вот ты остался наедине на узкой тропе,
При себе нет ни кинжала, ни железной узды для беглой братвы, мысль то воскресала,
То угасала, о себе постоянно обида напоминала, её змеиное жало не вобрало в себя все печали,
Беглые пришлым людям вдогонку кричали, чтобы те помогли им в темноте найти нужную стезю,
Я же Бога молю помочь мне присесть на пять или десять минут к полыхающему огню!
Любви к ближнему нет, если на склоне лет осквернён любовный сюжет,
Должно быть смирение, а проведение подарит грешникам наслаждение!
Как достучаться в сердце грешника того, чьё естество впала в пьянство,
И уже давно матерился страшно, на него зуб имело начальство,
Но он остался на престоле, хотя плохо учился в школе, доколе
Мы все будем зависеть от воли Сатаны? Все мы грешны,
В этом есть толика нашей вины, в зеркале водном,
Как в озере бездонном смотрится бесподобно лес отдалённый
 В одежде зелёной! Долу опадают зелёные листья, а стаи птичьи
Щебечут на всю округу, предвещая стынь и морозную вьюгу!
В ущерб здравому смыслу люди гробят собственную харизму,
По безрассудству попытались повиснуть на качающем коромысле,
Испепелены думы и мысли, им - кранты, ибо все люди грешны, их будни страшны,
Они полжизни прожили в тундре мшистой, крик голосистый издала судьба,
С поля зрения исчезли бревенчатые дома, а на полях пропали стада!
Беда никогда не приходит одна, судьба – злодейка машет косматым рукавом,
Ходит по снегу босиком, она боится остаться за бортом, от холодного дыхания,
Горестного крика и слов прощания перестала плашка на окне щебетать,
Она продолжает изредка старый сонет напевать, предстоящая рать
Вновь будут мобиками дыры в солдатском строю затыкать!
Некуда бежать, отступать нельзя, стеная и терпя,
Перешагиваешь через собственное «Я»,
Стенаешь зазря, вот и сорван последний листок календаря,
Мгновенные удары рока и судьбы приносят столько грешникам вреда,
Что даже водная гладь на рассвете начинает стенать и дрожать, как банный лист на ветру!
Небо в дыму, тучи прикрыли твою путеводную звезду,
Но ты стоишь в строю за свою оболганную страну, и не знаешь почему,
Ты должен заплатить за чужую вину собственной жизнью? С этой мыслью
Уйдёшь в дальние края, здесь чужая земля, её Господь создавал не для тебя,
Тёмная ночь серой тенью накроет молодое поколение, и без зазрения совести
Озвучит последние новости! Наша воля над временем не властна, мы жизнь вот-вот утратим,
Жизнь за чужие амбиции заплатим, замерзают осиротевшие  поля и безлюдные долы,
Холмы голые в студёную зимнюю пору ищут последнюю опору, предавшись минору,
Пытаешься избежать громкой ссоры в отчем доме! В неге и истоме досужая мысль о любви тонет,
Плоть и стонет и кричит, у неё бесподобный вид, она согрешит при случае, всю душу измучает,
Пока не растает белый пух, твой душевный недуг омрачил дальнейший тернистый путь!
Мошкара толпится столбом над замёрзшим бугром, поздняя осень и точечная проседь
Наши нервы легонько щекочет, силы и мощь на исходе, ты – немощен и тощ,
Как полевой хвощ! Трудно жить на краю чудовищной земли, есть сухари
И бдеть до зари, стеная и пылая, встать у стен заповедного Рая, себя изнуряя,
И в тину болот ввергая! Ты видишь прелесть природы, вспоминаешь молодые годы,
Чтобы пред Богом во всём великолепии предстать и частицей Рая стать!
Иней на хрупких ветвях, зелёный мох пророс на хрупких сучках,
Судьба поспешает, и народ истребляет, много не думает и долго не гадает,
Она стремительно карточный банк срывает! Много изгоев стоит горою
Холодной зимней тропою за огнём чудным и понимают подспудно,
Что им не поможет никто, преходяще всё, что было в этих краях взращено!
Что мокшансий изверг творит, и кого он истребляет, если ему рот тряпкой закрыть?
Наш же народ ни перед кем не прогибался, он своими гениями долго любовался,
Он привык побеждать, иногда и ему приходится капли горьких слёз долу ронять! 
Тот, кто любовь вкушает, сам себе степенно внушает, что с молитвой и богом
Он – непобедим, огонь любви в душе негасим! Корысть и ссора наравне с всеобщим позором
Сидят под ветхим забором в студёную зимнюю пору, и хором собираются в огненную Гиену,
Оправившись от плена, всему – своё время, всему – свой час!
Воды чёрные затопят бездны разнородные,
И только прихожанин с иконой чудотворной
Одним движением рук, очей и уст изгонит грусть
Из заповедных мест, ему честь и хвала, ветер, стынь и пурга
Заметут все тропы с утра, но не навсегда! Унылая пора наземь снизошла с небес,
Чудотворный крест в тумане не исчез, он в сознание толпы через дверной проём пролез,
И мудрецы с далёких мест пытаются в один присест войти в чужую обитель пещеры великой,
Её вход зарос травой-повиликой! Конечно, женская красота не вечна, жизнь проходит скоротечно,
Мы же любим проказниц долго и сердечно, но любовь уходит в безвестные края,
Приходится начинать половую жизнь с нуля, ах, эти чёрные глаза, в них отражены небеса,
Там женская слабость и девичья краса! Не от великого ума до самого утра
Продолжается любовная игра! Из тьмы ужасной превеликой вышел небольшой владыка,
Маленький хромой с лысой и плешивой головой, он не издавал рёв, у него на обеих щеках
Косметический шов, он наломал уже немало дров, разрушил много домов,
Вернул назад беглецов с линии фронта, у этого мастодонта плохо с экспромтом!
Кособочась, он присел на золотой унитаз, в его руках сам Парнас, его надо выручать,
Но где, когда и как? пришло время Сатану побеждать, нужен азарт,
Но где его взять? Ему молодецкий пыл нужен, он же стар и контужен.
У него голос простужен, молодая жена при старом муже, что плющ,
Повисший на ветвях, старый лоботряс пытался по голове бабе постучать,
Но она стала молчать и выполнять его дурацкий приказ! Она припала к молодому клёну,
Пог8оворила со старой вороной, она была родом из детдома, ворон обхватил и ствол и крону,
Он почти уже зачах, и прямо на очах у молодухи резко потух, как восковая свеча в храме,
Речь зашла о жизненной драме, когда у молодой дамы в белой панаме думы упрямые
Бьют телеграммы во все концы огромной и многострадальной страны,
Сорванцы поют под фонограмму о высокой и дерзкой любви!
Увы, на краю земли гром грохочет, баба хочет, а старик не может
Член от земли оторвать, япона мать, он начал стократ молитвы повторять,
Но ему Господь не рад! Он обещает Сатане кромешный Ад! В былые времена прежде
Природа представала перед глазами в белоснежной одежде, она невеждам дарила яркий свет,
А глупцам – темноту, ближе к утру теряла мощь и силу свою, подсунув року свинью,
Разрушала чужую семью, никто не пошёл на скамью подсудимых, вечно гонимый
Холодными ветрами сизый туман вытащил наверх из-под полы странный дурман,
Был любовный роман, он исчез среди бесконечных и вечных небес! Шум и треск,
Полыхание ярких свеч, изменили человеческую речь, судьба вынуждена людей предостеречь,
Что в ней злой умысел есть! Странный имярек  решил на мятую траву в лесу на спину прилечь,
Свет исчез, появился бес, ему бы голову отсечь, ан, нет ни мощи, ни сил! Тот, кто любил,
Сможет объяснить сполна, почему страсть опосля прошла, не затронув ни сердца, ни чела?
Тихо шифером шурша, **** крыша не спеша, чуть ниже лысого чела, Москва паузу взять не смогла,
Прощение и спасение, судьба и проведение, духовная низость и сомнение в канонах бытия
Не сразу отвергает грешная душа, прощает только Бог, Он - добродушен и строг,
Мы же просим Его о прощении заблудших душ, не берись за гуж, если не дюж!
Вдруг испуг коснулся слабеющих рук, рядом треснул сук берёзы
И наземь пролились горькие слёзы, нет стремления у людей к абсолютной святости,
Люди творят пакости один одному, моя же мысль мстит врагу, я не хочу,
Чтобы он исповедовался, как на духу в холод и в жару! Его никогда я не прощу!
Жизнь в прелести и тягости своей делают женщин намного красивей, а детей милей!
Смелей, и без страху идём в атаку, разнесём проблему всмятку  из детской рогатки,
Положим за отчизну голову на плаху, но не нарушим воинскую присягу!
Я – не оракул, но уже съел  собаку на воинской рати,
Мы долги отчизне оплатим сполна, пусть страна допьёт горькую  чашу до дна!
Жизненный опыт учит нас: не сводить глаз с прожжённых и разухабистых баб,
Здоровье и красота – неразлучны, но нужен подход научный, фразы звучные
И постулаты священные прозвучат в кромешной темноте, можно в события всмотреться,
Если оставить женщине собственное сердце, и пусть женщина та ещё не открывает свои уста,
Придёт ещё пора, когда порывы благозвучные будут созвучным страстным желаниям!
От их влияния зависят наши страдания, предвидеть ситуацию нельзя заранее,
Академические знания достойны внимания толпы, если все мы не будем судить поспешно
Женщин по внешности и одежде, прежде, чем свои порывы вручить надежде,
Оставив сердце в полыхающем огне, страсть и блажь вот-вот скроются в безмерной мгле!
Рок упал с небес, посетил ликбез и тут же бесследно исчез, он счёл за честь
Шесть молитвы за ночь прочесть, и задуматься о сущем пустяке: спать мешает сквозняк,
Когда тебе далеко за шестьдесят, годы жизни быстрее облаков летят,
Их опережает господний глас, всяк, кто увидел в тех словах господний знак,
Должны сполна осознать, что русне некуда бежать, хотя она продолжает утверждать,
Что кромешный Ад интригует позднюю осень,  и увеличивает проседь  в области затылка!
Выпито половина бутылки местной наливки, то есть «ГОРИЛКИ», толпа отпраздновала поминки
Павшего бойца, мы все совершаем ошибки, в мозгах одни опилки, а крупные слезинки на лице
Свидетельствуют о скором конце, в башке нет ни мыслей, ни дум, вот и идёшь наобум
Бог весть куда, за тобой бегут тлен и суета, я же неспешно бреду, и по шевелению губ
Остужаю судьбу, смотрю вглубь земных пророчеств, если даже и захочешь
Правдой заткнуть брешь в своей груди, все намерения твои разнесут по степи
Прожорливые и наглые воробьи! Ветхая жизнь иногда теряет смысл,
Да пропади ты пропадом, с гулящей женщиной поделись сексуальным опытом!
Она приятный запах испускает и постоянно повторят, что теряет и совесть и честь,
Только бы грех не всплывал наверх, поверь, можно разбиться насмерть за счастье,
И в одночасье пережить пробуждение символов грядущего сношения!
Имеющий терпение, в грядущем поколении ищет собственное отражение,
Закончено восхождение на горный пик, побледнел морщинистый лик,
Злой рок завёл меня в тупик! Раздался хриплый крик: «Старик, ты – источник интриг,
В твоём сердце – ледник, ты бы давно погиб, если бы не был удостоен всевышней любви!» 
Лично ты на помощь постоянно творца не зови, заслужил ли ты толику высокой любви?
В откровенность войдя, всю землю обойдя, и справедливости нигде не найдя,
Под шум проливного дождя грешную душу разбередив, изменил лейтмотив
Господней Любви, коль твои руки в крови, не кори себя и не брани,
Уходи с Господнего пути, впереди безвестный путь, жуть вокруг,
У тебя ещё осталась пару минут, чтобы  свою линию гнуть до конца! На всё воля Творца!
Ему принадлежит моя душа, но у палача есть своя сокровенная мечта: резать без ножа
Грешную душу и плоть, пусть страдает мозг, мягкий, как воск! Внешний лоск исчез,
Всему вн6ой стресс, подтекст происходящего спрятало грешное естество
В собственное чело!  Я же смотрю на урода жалкого, малого и плешивого,
Старого и мятого, у него лицо, как из ваты, но богатого, на вид глуповатого,
И что с того? У него и дворцы, и золотые палаты, но лицо одутловатое,
Но измятое, а  бандитские манеры далеки от постижения духовной сферы,
он не живёт от зарплаты до зарплаты, ему здесь всё некстати! Он клянёт страсть свою,
Хотя постоянно у толпы на виду, я к тому клоню, что этому глупцу наглость к лицу!
Нет любви, где нет смиренья! Тот, кто вне подозрения, не участвует в хоровом пении,
Нет ни желания, ни стремления, прошлое, как приведение следует по пятам,
Пытаясь доказать святым отцам, что заоблачный храм не подвластен мечтам!
Когда-то и мы любовью наслаждались, бог весть, чем на досуге занимались,
Когда же наземь с небес спускались, лили тщетно горькие слёзы,
Зря меняли позы в спальном ложе, Священная Природа ограничивает свободу
Повсеместного общения, камень преткновения, как приведение, возникает посреди
Избитой тропы! По что же мы так наивны и так глупы? На пыльных планетах судьбы
Мы уже оставили свои следы, какой закон сильнее наших чувств? Святые каноны озвучил Иисус
В Нагорной проповеди, как не суди, как не ряди, твои закоренелые враги разрушат тебе клыки
 До основания, ты же до последнего дыхания будешь читать заклинания, по разочарования
Не дойдут до твоего сознания! Конечно, судить о человеке нельзя поспешно,
Пусть он выглядит потешно, и пытается безуспешно проникнуть в суть мироздания,
В сумраке кромешном не найдёшь сострадания, миг отречения от мирских передряг,
Как маяк для моряка в штормящем море, дрязги и ссоры сказке подобны,
Усилия твои бесплодны,  ты должен стать покорным, иначе останешься голодным!
В странных вымыслах можно вспомнить судьбоносный рассказ, как Христос от смерти спас
С помощью молитв и заученных фраз людей, которых не знал и до этого никогда не встречал!
Я же в радостном порыве не кричу о взрыве желаний и страстей,
Они навечно остаются в душе моей, жизнь пролетает скоротечно,
Невеста в платье подвенечном будет танцевать перед тобой вечно!
Злословить, не прерывая нить общения, весьма приятно, тебе не холодно и не жарко,
В работе запарка, а жена остаётся без новогодних подарков! Свой дом ты не сберёг от зла,
Тебя судьба предостерегла, когда людская молва  начала лгать и лицемерить,
Ей нельзя верить, нельзя одним аршином все страдания души измерить!
Без кота и жизнь не та, везде тлен и суета, гнус и мошкара с вечера и до утра,
К тебе моя душа упрямо думы несутся, они не позволяют к себе прикоснуться,
Их пути вот-вот пересекутся, и тогда привычная среда услышит стук топора дровосека,
Простого человека из рабочего околотка, у него обычная походка, запах водки изо рта,
Его душа не заперта до утра, страсть давно уже мертва, к делу не пришьёшь слова!
Томлю и тяжко вздыхаю в четырёх стенах, всё – тлен, всё – прах, вечными остаются слёзы на очах,
Жизнь такой создал Творец, случай – слепец  всех нас ведёт под венец! Глубоко вздохнув,
С другой стороны на мир грешник взглянул, его взгляд потух, от страстей остался тихий звук!
Забудь, что все люди вокруг через собственно Эго перешагнув, на святость рукой махнув,
Могут пуститься с загул! Шатнулся стул под тяжестью мирских утех, возросший грех
Ярким пламенем блеснул, и вновь во множестве грехов по уши утонул!
Друг бриз подул, я глубоко вздохнул, присел на сломленный стул,
Зашвырнул своё досье под этот стул,  и в былых воспоминаниях утонул!
Нет любви, где нет смиренья, среди времён протекших и  вод вешних
Все пьяные лица шатаются по белокаменной столице в поисках ситца для бабы,
Грехи огромного масштаба замечает всякий писака, его всегда прельщала награда
От податливой бабы, её можно иметь и спереди, и сзади, не можешь членом, как поленом,
Люби глазами под голубыми небесами! Пусть баба помогает руками и ногами дойти до оргазма
Во время очередного соблазна, пусть она безобразна и без доли сарказма, она может по-разному
Кормой подмахивать, ахать и вздыхать, предвосхищая словесную рать! Из среды туманов серых
И снегов белых вылетают загадочные сферы наподобие треснувшей фанеры, все эти вещи
 Не застрахуют женщин от мужских затрещин, деревенщина безликая 
Прячется в стране, поросшей травой-повиликой вблизи глубокого арыка!
Многие ручьи уже иссохли, судьба в тела грешников уже вонзила когти,
Вот-вот начнётся всеобщий разброд, и плохие вести разнесут по стране повестки
В народный суд, чтобы изменить жизненную суть, там, где пьют и чужих баб ебут,
Слёзы ручьями льют! Жизнь в весеннем цвете видели только малолетние дети,
Да и то на рассвете, кто же их страдания уменьшит, и ратные дела до конца завершит?
В откровенность войдя, ничего странного в том не найдя, продолжаю жить для себя,
Желал бы я, чтобы моя грешная душа для себя тайный закуток нашла сама,
То есть без поводыря! Жизнь проходит, страсть своё логово легко находит,
Хотя душу совсем иное чувство заботит, зловещий запах амброзии
Разносит студёный ветер по всей Новороссии, думы иссохли,
Грешный мир богом проклят, за нас наши дела больше говорят,
Чем губы и любящий взгляд! Исчезает из жизни постоянство,
Гульба и пьянство в единый круг сплелись, и сладостям бытия отдались,
Смог над городом завис, половые органы алой кровью налились,
И качаются то вверх, то вниз! Всё переплелось в кружевном танце,
А в солдатском ранце осталась бутылка водки для похмелья
И  рваные женские колготки! Пришлый случай – слепец,
По его вине может затупиться конец у горного орла,
Кажись, малина в его саду давно уже отцвела!
Он сражался во славу страну на два фронта,
Страсти и любви, счастье мелькнуло вдали,
На кремлёвских курантах остановились часы!
Виновных не ищи, все пути-дороги в обете строгом
Решили поспорить с Богом о грядущих днях, тлен и прах
Исчезли в белоснежном свете, будто осеннем цвете!
Ты – на вторых ролях, твой мозг давно зачах от безделья,
Оно все кости искрошит, придёт время,  и бог спросит, как прошедший день прожит?
Время бежит, пыль летит из-под его гнедых копыт! Лоб потом залит, рот серой пылью забит,
Мир – не доктор, а у пациента уже прошёл запор, с тех пор тать, упырь и вор
Через адовы муки прошёл, чинил произвол до тех пор, пока авторская строка
Обычного стиха стрелой сомнения сквозь мозг не вышла наружу, он строит и рушит,
Он крестит грешные души, и грузит их в чугунные ковши, бушующие страсти
В дальний закуток ушли, дабы свои думы и мысли от разочарования спасти!
Уж сколько раз кацапы пытались окунать свои лапы в водах чужих,
От домыслов плохих земля дрожит, она исторгает страшный крик:
«Лесть гнусна и вредна, неужто этого не знает воровская шпана?»
Для неё чужие слова не впрок, видит бог, как чужой солдатский сапог
Встал на чужой порог, сбил с двери замок, всё, что смог, уволок в тёмный уголок!
Всё, что бог послал, с собой забрал, на чемодан взгромоздясь, стеная и бранясь,
Упал лицом в грязь, с чужой родиной простясь, он отродясь таких пенатов не видал,
И вот он на суд офицерской чести предстал, и был убит словесно наповал,
Он давно на свою задницу приключений искал, его чужой быт пленил,
Он с чужого добра глаз не сводил, каким он был, таким он и остался,
Он с бывшей бабой расстался и с молодой шлюхой связался!
Вскружилась его голова, он пытался для своего оправдания найти слова,
Но в зобу дыхание спёрло, что-то бормотало отёкшее горло,
Но жизнь такова, что к делу не пришьёшь обыденные слова!
Украденная вещь по виду золотая, наяву – мелочь пустая,
По всему видно, что пришлая братва не ела сытно!
Она ворует и нагло и скрытно, и что обидно, живёт и холодно и голодно!
В общем – беспринципно, всё, что было, забыто, в памяти крышка гроба гвоздём забита,
По что же молодые хлопцы в чужую телегу впряглись, неужто им надоело жизнь?
Эта поклажа не легка ни для доброго молодца, ни для бывалого мужика!
Мысль рвётся в облака, её поступь горда, такой она была всегда!
Месяц в небе, дума о воде и хлебе – не ровня иноверцам,
Их душа и сердце прячутся в немощном тельце,
Мороз затрудняет дыхание в степи,
Колющая боль в хилой груди
Заставляет мозги уйти,
Но куда? С неба наземь катится путеводная звезда,
Мысль веселит себя, но она пугает небес а!
Заплаканные глаза омывает горькая слеза,
Глаз пугается всего, что было в бореньях рождено!
Проходит всё, пройдёт и это, жена получит деньги в конверте,
Станет жить, как на концерте, будет кружиться в земной круговерти
До остатка дней, судьба будет гнать её взашей вдоль речных камышей!
Для мужчины одного, который пугается всего, что мимо него проплыло,
Всё было бы хорошо, но старику не повезло, сломалось прогнившее весло,
Пришлось грести одним, чёлн ветром гоним, понял,
Что мир любви и страсти неотделим один от другого, 
Грехов в этой жизни много, и выбора нет никакого!
Здесь когда-то жил один балбес, он потерял и совесть, и честь в один присест,
Он был, он жил и грешил, и вдруг его след простыл, глядь, во ****ь, нет его!
В заповедных женских местах промышляет радостная страсть, потолкавшись всласть
В зелёных рощах и высоких кустах, мошонка кровью налилась, а огромный лоботряс
Попытался чужака как-то обломать! Япона мать, куда же грешника прогнать,
На какие точки нажать ему, чтобы, судя по всему, он не был рад ничему!
Не буди лихо, пусть оно сидит тихо, горе безлико, оно и или мало, или велико,
Всё равно не обойтись без бабьего плача и крика, мифы летят вдоль полноводной реки,
Местные рыбаки орут открыто, что чувствуют себя неловко, им обидно, что кое-кто
Убегает в тёмные кельи, или справляет новоселье в заповедных местах,
Этими людьми движет беспредельный страх! Потух в душе бывших стиляг
Полыхающий очаг страстей, они прячутся у пришлых людей по тёмным углам,
И смиренно сидят там, пока не сыщут новый приют, но их нигде не ждут
И милостыню им не подают! Только боги к ним благосклонные, желания скромные,
Но неугомонные встают в позу на проторённой стезе, и кланяются своей путеводной звезде,
Рот в узде, СЛАДОСТРАСТИЕ ЕСТЬ В ****Е, ТУДА МОГУТ ПОПАСТЬ НЕ ВСЕ,
ТОЛЬКО ТЕ, КТО ЖИВЁТ В СОСЕДНЕМ ДВОРЕ! В ГОЛОВЕ сумятица,
РОК НАЗАД ПЯТИТСЯ, ЕМУ ****ЕЦ, ЕГО ЯЙЦА СГОДЯТСЯ НА ХОЛОДЕЦ!
Сердца тихий жар, как небесный дар уживается, если пересекается с другими страстями,
Мы бы счастье черпали горстями, если бы могли их ловить рыбацкими сетями!
Не уживутся они в обители моей, счастье нет в ней, а у приличн6ых людей
Заняты все места, преходящая беда сама ушла подальше от греха!
Сферические зеркала читают мирскую жизнь с чистого листа, а на хрена?
Им надоела суета сует, не дождавшись новых побед . грех попытался преодолеть
Проявления беды, она успела замести свои следы на вершине горной гряды!
В жизни убогой распри, боли и тревоги присели за стол ветхий и треногий,
Там много утвари простой, она нужна жизн6и мирской, где человек любой
Ищет мягкую постель и тёплую купель! На сучковатый посох опираясь,
Стеная, греша и вновь каясь, Новгородской мещанин решил уехать в Крым,
Там дым и смог над белоснежным крылом белого птаха, измазал нательную рубаху,
И только бархатное ложе местные бабы пытались продать подороже,
Любви непобедимая сила притяжение страстей не изменила,
Что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего! Чем злой кручине подсобить?
Как мирскую жизнь изменить? Вспомнить, как отчизна полыхает и горит,
Немного погодя, бросить в воду ржавые якоря раз и навсегда забыть
Былые времена, когда в довольствии жила православная страна!
Опыт наш – верный шит высокой и нежной любви, он не даст её погубить
И о счастливых днях забыть! Карта бита – нечем крыть, улыбнись самому себе,
Скажи «спасибо» року и судьбе, что лично ты избежал всеобщей вражды,
Ибо во время ворожбы смог сбросить каменные глыбы с каменистой тропы,
Нет силы, чтобы зло перетерпеть и после себя оставить на земле заметный след!
Он омыт горькими слезами, испорчен уличными словами, его не укрывали коврами,
Страшить нечего мне, на войне, как на войне, кто-то  будет убит, кто-то продолжит жить,
И будет грех вершить до скончания дней, предаст родителей и ДАВНИШНИХ друзей,
и спокойно уйдёт в мир теней! Рассудок памяти печальной в тёмное время суток
не понял холостяцких шуток – прибауток, без тяжких трудов и мудрости плодов
Моя душа будет закрыта на железный засов, пока грядущая любовь не освятит вечный
В жизни скоротечной, а Путь Млечный  не освятит огонь небесный и дух человечный,
Странный и мятежный доживёт до долгожданной весны, тогда мне страшны происки Сатаны!
Неужто нет верности нигде? Быть может, она растворяется в красном вине
И мгновенн6ое исчезает в дымовой трубе, что стоит на коньке крыши,
Бог всё видит, Он всё слышит, Бог нам в затылок постоянно дышит,
Иногда берёт за загривок, отводя от беды, хотя страсти сильны,
Когда ты, не ведая страха готов снять с себя нательную рубаху
И со всего размаху пойти на деревянную плаху! Бог видит с высоты,
Что твои дни сочтены, намерения просты – дожить бы до весны,
И чтоб рифмы были стройны, руки твои не окровавлены,
Желания не подавлены мирской суетой, человек простой
Всю ночь стоит под глухой стеной и не подаёт голос свой!
Я помню горы золотые и реки полные вина, а вот и та гора,
На которой стояла хижина та, где жил когда-то Сатана!
Шепчет враньё, шепчет ложь, и слова похожие на осенний дождь
Продаются ни за грош, что посеешь, то пожнёшь, не тревожь святую душу,
Пусть она строит и рушит, а бог ей выносит приговор, унимая душевную боль,
И возвращая святую любовь в пенаты прежнего жития, пусть родимая земля
Не заканчивается у степного ручья! Вражеское ярмо, как клеймо сквозь душу насквозь прошло,
Грешнице ещё повезло, до сердца далеко, коль не суждено женщин любить, продолжай жить,
Как заблагорассудится, авось, твои желания когда-то сбудутся! Пусть Муза благодатная
Постоит всю ночь у моего окна, чтобы гармония слов была приятна не только мне,
Но и пишущей руке, нательный крест зажат в руке, душа изнывает в тоске,
И лоно дремлющей природы задумчиво взирает на пенистые воды
Огромной реки, разуму вопреки все мужики пытаются писать стихи,
Иногда трудно авторов стихотворных строк найти, им член порежут на пятаки
Местные знатоки стихосложения, я у них вне подозрения! Прошу у них прощения
Только потому, что не хочу убивать наповал местную голытьбу, она встала на тропу войны,
И не замечает чужой седины, вдруг она издаёт скверный и горестный звук,
ЗВЕЗДА НА НЕБЕ УГАСАЕТ,  ЯБЛОНЕВЫЙ ЦВЕТ ОТЛЕТАЕТ, ЛЮБОВЬ СТРАДАЕТ,
И НИКТО ЗАРАНЕЕ НЕ ЗНАЕТ, ПОЧЕМУ ТЕБЕ ПРИХОДИТСЯ ОДНОМУ НЕ ВО СНЕ, А НАЯВУ
ЗАЖИГАТЬ В СВОЕЙ ДУШЕ НЕ ГАСНУЩУЮ ВСЮ НОЧЬ СВЕЧУ! ОСВЕЩАЯ МГЛУ,
Я раздвигаю темноту до окраин земных, на просторах седых в ямах долговых
Сидят поклонники Сатаны, они не оплатили Богу собственные долги!
Любви трепетанье, и страстей плесканье у крутых берегов Днепра
Я слушаю всю ночь до утра! В окрестностях покой и тишина,
Сливаясь воедино с сокровенной мечтой, рассекают разум пополам,
Стыд и срам стоят на тёмным углам, только киллоидный шрам в центре головы
Будет всю жизнь напоминать о коварстве рока и проказницы – судьбы!
Суета то здесь, то там, примешь на грудь сто грамм, и ты готов бросить перчатку волкам,
Они авторы житейских мелодрам, в такую рань, зубы, сжав, ты заходишь в божий храм,
А там уже на коленях стоит Адам, он плохую славу снискал себе, страсть затаил вовне,
Но увидел солнечный блеск в сумраке лесов, солнце выплыло из дальних холмов,
Набравшись сил,  попыталось не угодить на ту злополучную тропу,
Где ты всегда на виду у разношерстной толпы! Увы! Господи, скажи,
Почему я грех совершил?  Неужто заповеди Господа забыл,
Когда сладострастье в кровати рядом с женщиной вкусил? 
Туманный дым прошёлся пор долам голубым, следом за ним
Последовал солнечный луч, вынырнувший из-за косматых туч!
Он исказил мирскую суть за пять минут, изменился маршрут сладострастья,
И множество несчастий омрачило в одночасье прелестное полнокровное счастье!
Нет любви, где нет смирения, старые плуги бороздят глубокие рвы, дабы искоренить сорняки
Вдоль полноводной и огромной реки! Пленительный закат, звёзд на небе ещё не видать,
В другой стороне ливень и град, не хочу свою жизнь усложнять лишний раз,
Померкли в результате кровопролитной битвы родимые края, струя холодного дождя
Пролилась около меня среди белого дня, я же стоял, как бронзовая статуя и ратовал
За красоту лесов, рек и холмов! Здесь нет искренности души, в тени деревенской глуши
Только женские крики слышны, слегка колышется тростник, рядом с ним кто-то издал крик,
Пьяный мужик уронил в бурные воды реки собственный половик, теперь получит ****ы
По полной программе от своей жены, она уже пакует ему узлы! Закончилось блаженство,
Началось состраданье, женское кокетство использовало все доступные средства
Для бегства от мирской суеты, от неё трудно без ранений и душевных волнений уйти!
Неисповедимы Господние пути! Вот так проходит обыденная жизнь, она теряет высокий смысл,
Ты ходишь по безлюдным мостовым неведомой стезёй,
И наслаждаешься щемящей душу тишиной! Пой, моя душа,
Взирай на горящие облака, надвигается ливень и гроза,
Суетная честь незаметная здесь приняла такой размах,
Что малая часть убогого бытия, новые сочетания цветов обретя,
Покраснела ото лжи вранья, и даже чистые струи проливного дождя
Сквозь грешную плоть, насквозь пройдя, не смогли очистить остатки души
От пыли, глины и грязи, рок попытался сглазить великие тирады,
И тут же сразу в небе затрепыхались новые фразы! Плоть в экстазе
Пытается повторять строки давно забытого стиха, память возобновляется не сразу,
Немного погодя она готова мысль начать с нуля!
От жизни скоротечной до смерти вечной – рукой подать,
Кто-то  же будет на небесах грешников оживлять или мгновенно отправит их в Ад?
Не нам решать, что, когда и как, когда и с кем, но зачем нам тлен и суета,
Уж лучше вновь свою жизнь начать с чистого листа! Простота мы – простота,
Только грешная душа ещё верит в чудеса!  Как уберечь её от зла,
Когда живёшь блудливо и взираешь на жизнь спесиво, потряхивая  косматой гривой
Взираешь пугливо в сторону небес, край горизонта в багрянце исчез, ты заново воскрес,
Из кромешной темноты на свет путеводной звезды вместе с холодными струями воды
Были выплеснуты все сокровенные мечты! Как хочешь, так и живи, но не буди в себе зверя,
Грядут большие потери в духовной сфере, массивные дубовые двери, ведущие в рай,
Будут закрыты, как хочешь, так и выживай, прощай, помирай и душу зря не разрывай
На мелкие клочья, стая волчья искромсала твои полномочия на земле этой ночью,
Теперь душа ищет своё спасение на высоком и одиноком холме, она всё просчитала в уме!
Сбросила груз корысти и неверия гнёт, приняла собственный исход в расчёт за грехопадение своё,
Вот-вот исчезнет всё, что было и что прошло! Высокий лоб истёрт до дыр,
Бесплатный сыр есть в мышеловке, надоело говорить о судьбе-плутовке,
К сердцу ладонь грешник прижал, кажись, час его кончины уже настал,
Он устал от бытовых проблем, тлен и суета не знают ни края, ни конца!
На всё воля Творца, ему принадлежат наши души и сердца! Коль стезя верна,
Можно жизнь начать с нуля, но когда, где и с кем, но зачем?
Один хрен не проживёшь и дня без проблем! Не умирает тот,
Чья память незабвенная живёт, а грех не гнетёт ни душу, ни плоть!

г.  Ржищев
 6 ноября 2022г.
18:00