Красная стрела

Этот случай произошёл в поезде Архангельск-Ленинград, в одном
из купе коего мы с товарищем по службе возвращались домой после
испытаний нашего оружия на одном из ракетных полигонов ВМФ.
Как пел в известной песне Андрей Макаревич, «Вагонные споры 
последнее дело, когда больше нечего пить». Ну, прав на все сто.
По этой сермяжной причине, мы взяли с товарищем перед
отправлением состава пару бутылок «Столичной» и немного
еды, хотя с оной в северном городе было весьма напряжённо.
Времени свободного было до чёрта, поэтому наливать мы не
спешили, а просто стали вспоминать какие-то смешные и
не очень истории из собственных прожитых лет. Товарищ
мой считал себя по-жизни крутым ловеласом и всё больше
трындел о любовных похождениях. Есть такой сорт людей,
которых хлебом не корми, а дай всласть поразглагольствовать
о собственной неотразимости с приятелями мужеского полу,
поскольку в дамской среде слушать эту чушь уж точно никто
не будет. Я внимал товарищу краем уха и встрепенулся лишь
тогда, когда он стал рассказывать о том, как однажды круто
закадрил, будучи в Крыму, одну певичку из достаточно
популярного тогда ВИА, который выступал в Севастополе
с гастролями. Я про группу эту слышал не раз, а вот фамилия
певички была мне точно не известна и я подначил рассказчика,
намекнув о том, что может быть это была не певичка, а просто
костюмерша, штатная гримёрша или девица из фоновой подпевки.
Он обиделся, но привести пример выступления той зазнобы в
какой либо публичной эфирной записи не смог. Я почувствовал,
что его запас историй иссяк и предложил выпить за «лось»
(кто слышал этот тост, то знает о чём он). Когда визави
мой вновь расслабился, я  решился поведать ему историю, коя
произошла со мною несколько лет назад вот так же, в купе
фирменного и всем известного поезда, и которую я, по сути,
никому не рассказывал (за исключением лишь одного человека,
который был к ней косвенно причастен). Поезд мерно стучал
колёсными парами по стыкам рельсов, водочка периодически
подливалась в поездные стаканы и рассказ мой плавно натекал
и на мою собственнную память, и на уши собеседника.

Всё это случилось в июле 1984 года.
В конце рабочего дня меня вызвал шеф и с немного виноватым
взглядом отчеканил:- Завтра утром ты должен быть на Арбате
Задача предстоит эсклюзивная. В Москве проходит выставка
современной аппаратуры цифровой связи и там есть модемы.
Начальство просит проработать тему с возможным использованием
этих устройств в нашей технике, поэтому придётся ехать в этот
выставочный комплекс и набрать для Управы информационную литера-
туру по этой тематике. Попробуй разобраться, что там и как.
Я, честно говоря, припух и резонно заметил, что в  нашей
Управе полно офицеров,  которым не надо ехать в поезде для
решения этой несложной задачи.
- Да, люди там есть, но в модемах они них не разбираются.
а ты этим вроде бы в институте занимался. Или нет?
- Нет, мы с модемами никак не сталкивались, а занимался я
конкретно авиационно-космической микроэлектроникой.
- Какая разница! Главное – что рубишь в тематике. Короче,
сейчас едешь в ЦНИИ и берёшь билет на вечерний экспресс.
- А ежели билетов не будет, шеф? Такое уже с нами случалось,
между прочим.
- Я звонил районному инженеру. Он сказал, что будет билет.
Покеда…

Блин… Опять не как у людей. Всё делается через задницу!
Однако начальству лучше никогда не перечить – аксиома,
поэтому еду в институт к Дине Григорьевне, обеспечивающей
всё наше научное объединение всякими билетами для командировок.

- Шо, опять? -  прокуренным голосом, очень похожим на мультяшный
джигарханяновский, Дина сняла с носа свои фирменные очки
и сочувственно посмотрела на меня. – Куда нонче-то?
- В Москву на вечерний. Завтра в девять ноль-ноль надо быть
в Генштабе.
- Давай сюды предписание, соколик ты мой ясный, - очки опять
водрузились на нос билетёрши. – Так-так... Слушай, на экспресс
билетов нетути. Есть на «Красную стрелу», но надо доплатить.
- Скоко?
- Четыре рубля.
- Чтой-то дороговасто…
- А потому что спальник двухместный. Поедешь как хенерал!
Всего четыре рубля за комфорт и понты.
- Да нах мне эти понты, Дина Григорьевна?! Я свои бабки
должен платить за командировку, в которую ехать откровенно
в лом. Да и зарплата у меня пока что не хенеральская. Я лучше
бы шампусика прикупил и вечерок с приятной дамой провёл
(эх, знать бы мне какими пророческими будут эти слова)…
Ну, да ладно, выписывайте. Всё равно деваться-то некуда…

На вокзал я приехал где-то за полчаса до отправления.
Бордовый, похожий на змею, состав уже стоял под посадку.
Проводница вагона скромно улыбнулась мне и назвала номер
купе. Стояла очень тёплая погода, поэтому я только отнёс
портфель с вещами и вернулся на перрон подышать свежими
воздусями и немного потрындеть за жизнь с этой проводницей,
тем более, как я понял, ей флотские офицеры дюже нравились…
Потихоньку люди стали пробираться в вагон и он наполнился
суетой и интерференцией голосов. Тут подошло время «ч» и
надо было возвращаться в купе, в коем я обнаружил аж двух
дам, лица которых в приглушенном купейном свете не слишком
просматривались, однако, я моментально ощутил, что одну из
оных точно где-то встречал или видел, и позже выяснилось,
что так оно и было. При виде меня, дамы замешкались в узком
пространстве купе и покинули его друг за другом, не
переставая о чём-то судачить. Мне оставалось только
плюхнутся на мягкую полку-седалище и ждать отхода поезда.
Минуты через три состав очень мягко начал движение и несколько
десятков провожающх, как в срепетированном театральном
перфомансе, стали семафорно двигать десницами и изображать
воздушные поцелуи заключённым в вагонные чертоги пассажирам.
Эта стереотипность выглядела весьма смешно, если честно.

Минут через пять после начала движения состава в купе
появилась оставшаяся дама и с лёгким, почти неслышным
«здрастье»,  села напротив меня и нам пришлось встретиться
взглядами. Вот тогда-то я и понял, кого судьба подкинула
мне сегодня в попутчицы! Эта была сама Донна Новосёлова,
кою миллионы наших соотечественников знали под иной
фамилией. Не узнать эту актрису было просто невозможно,
ибо она входила в десятку самых красивых кинодив СССР.
Однако же, я знал о ней несколько больше рядового обывателя,
ибо мой лучший друг, актёр театра и кино Женя Гаврилов,
рассказывал, как пытался пробить к ней колею, хотя Донна
была почти на два десятка лет старше его. По его словам, она
обладала каким-то совершенно необъяснимым магнетизмом
и притягивала к себе мужиков так, что те просто-таки теряли
голову. Евгений оказался в их числе, однажды встретившись
с Донной на съёмочной площадке одного из советских фильмов
и ощутил всю «прелесть» её вселенского строгого обаяния.
Надо отметить, что сам он пришёл в театральный институт
сразу после службы в Печенгской бригаде морской пехоты и
при росте метр девяносто имел великолепную рельефную фигуру
и нордическое лицо как у Дольфа Лунгрена, так что бабы липли
к нему пачками, однако он сам был весьма разборчив в связях
и уж если закручивал роман, то уж с очень «крутой» леди. Донна
одномоментно стала его очередной манящей звездой, но из всех
его потуг ничего не вышло, поскольку она была на порядок
разборчивее Женьки и с пацанами с такой разницей в возрасте
якшаться, а тем более ввергаться в некие отношения, не хотела.
Вот это всё он мне и поведал однажды в процессе очередного
междусобойчика. От него я и узнал её девичью фамилию, под
коей она и начинала сниматься в кино.
Вспомнив всё это и прокрутив в уме сложившуюся ситуацию, я
решил прекратить затянувшуюся паузу и представиться попутчице:
- Здравствуйте, Донна. Моё имя Кирилл  и я безмерно счастлив
ехать в одном купе с такой потрясающей актрисой и женщиной.
Она провела тонкими пальчиками изящной руки по губам и
внимательно посмотрела мне прямо в глаза.
- У флотских офицеров есть время смотреть художественные
фильмы? Я думала, что вы всё время службе посвящаете…

Не оценить эту тонкую иронию мог только полный идиот,
поэтому я ответил ей в таком же ироничном ключе,
типа того, что мы действительно крайне редко ходим
в кино, но фильмы с участием Донны Новосёловой  в реальности
являются нашим национальным наследием и отказывать себе
в получении эстетического  удовольствия было бы верхом
художественного нигилизма. Когда я назвал её настоящую фамилию
(а сделал сие намеренно), её реакция была абсолютно предсказуема,
потому что это могли знать только или близкие люди, или коллеги
по профессии(и то не все).
Она была явно растеряна и, может быть, даже посчитала,
что я оказался в её купе не просто так, поэтому пришлось
мне кратко поведать о том, что я, мол, друг Жени Гаврилова
и всё такое.

- Гаврилов, Гаврилов… Это не тот ли высокий блондин в чёрных
ботинках, с которым мы снимались на площадке у Вити Медникова?
- Да, он самый.
- Ну, было дело… - Она слегка улыбнулась. – Человек-шторм.
Нам было не по пути, увы… Молодой, необузданный, дерзкий.
Хороший парень, музыкальный такой. Да, я его помню. Мою
фамилию он вам сказал?
- Да, он.
- Теперь понятно. Насколько же удивителен наш мир,
а вернее, в нём начинаешь сомневаться в случайностях.
Ну, а вы где служите?
- Это секрет, Донна. Ежели в общем – то в ВМФ.
- Да это и так понятно. Едете в командировку?
- Вы прозорливы. Именно в оную и еду. Давайте лучше
раскрасим нашу с вами  поездку, к примеру, бутылочкой
шампанского. Вы не против такой инициативы?
- Кто же откажется от шампанского… Совсем не против.
Более того, у меня есть закуска – коробка хороших конфет.

Я почувствовал, что за спиной начинают расти крылья.
а вместе с ними кое-что ещё, прости господи мя, грешного.
Шампани у меня с собой, естественно, не было, но я знал,
что у проводницы оно точно есть, поэтому  двинул к ней
в служебное. Лена, так звали проводницу, в это самое время
наливала в стаканы вагонный чай, который никому и нах
здесь был не нужен. Я на ушко озвучил ей личную просьбу.
- У меня нет, а у Зины в пятом уж точно есть, - она закрыла
крантик бойлера. -  Сейчас сбегаю. Давайте чирик.
Не сказать, что я был жмотом или же неадекватным козлом,
но эта командировочка выливалась уже в конкретные расходы,
хотя случай был таков, что даже думать о финансовых дырах
было явно не комильфо. Десятка из лопатника перекочевала в
ладонь Лены и она тут же исчезла из виду. Впрочем, ждать
пришлось  недолго, ну, может, минут пять от силы, через
которые мне была вручена тёмно-зелёная граната настоящего
брюта. Я чмокнул Лену в щёчку и с чувством надвигающегося
вселенского счастья отбыл в своё купе.

Пока я отсутствовал,  Донна успела переодеться и это придало
мне ещё несколько дополнительных лошадиных сил для
проведения запланированного спонтанного и многослойного
перфоманса, правда, с непредсказуемым итогом. 
Поставив бутылку на стол,  вдруг понял, что забыл взять у Лены
то, во что наливать эту волшебную жидкость. Пришлось опять
идти к ней и клянчить теперь уже стаканЫ. На удивление, она
вынула откуда-то два настоящих высоких бокала и, покачав
головой, вручила их со словами:
- Только не разбейте, пожалуйста. Держу для особых случаев.
Нет, не проводница, а золото! Приходилось ездить с всякими,
но эта была просто подарком судьбы. Хотя, будь я не по
форме одетым, вряд ли бы получил такую дозу приятия.

Я вернулся в купе, держа бокалы как два золотых кубка.
Всё срасталось как нельзя лучше, однако на лице актрисы
я не увидел, как бы это сказать, расслабленности, что ли.
Её глаза излучали некую отрешённую сосредоточенность
и фиксировали достаточно объёмное личное пространство,
ограниченное барьером, за который перебираться не стоило.
Да, эта женщина действительно фильтровала личные контакты
с некоей внутренней холодностью. От неё не исходило тепло
уж точно, но магнетизм от великолепного лица уже нарастал
с какой-то неистовой силой, и я чувствовал, что где-то внутри
начинает разгораться некий атомный реактор, питающий
впадающее в сюрреализм мозговое вещество.

Шампанское, естественно, не было охлаждённым, но  это
не имело значения в данный момент. Открыл я его почти
беззвучно. И вот бокалы наполнены до краёв.
- Ну что, за встречу?
Она несколько секунд взглядом задержалась на моем лице
и, просто кивнув головой, стала пить вино аккуратными и
неспешными глотками. Я же не отводил от неё глаз и не
слишком яркий свет купейного светильника лишь добавлял
таинства этим божественным обстоятельствам.
- А в каком фильме я вам больше понравилась?  – Донна,
видимо, решила для себя, что диалог лучше молчания.
- Да во всех супер, но в «Крахе…» - вы недосягаемы.
Комплимент оказался весьма удачным: льдинки в её
зелёных зрачках вроде бы растаяли и появился, пусть и не
очень явный, но блеск.
- Вкусное шампанское… Берите конфеты. Света мне их
презентовала. Где-то достаёт по своим каналам.
- Эта та, кто провожала?
- Да, она на Ленфильме работает. Связи и всё прочее.
- Донна, а я ведь теперь Гаврилова-то понимаю, чисто
по мужски. От вас невозможно оторваться. Это магия чистой
воды. Я хоть и постарше его, но кровь уже кипит…
- Кирилл, да перестаньте! Гаврилов ваш – красивый кобель
и только. Я знаю, чем все эти воздыхания заканчиваются.
Хоть бы что-то новое. Итог всегда один и тот же.
- Согласен, но пути-то к итогу у всех разные. Жизнь состоит
из множества уникальных и случайных моментов.
Вероятность моей личной встречи с актрисой Новосёловой
ещё сегодня днём была равна одной десятитысячной,
а в час ночи я уже пью с нею шампанское в купе поезда.
Что это, Донна, как не чудо? По крайней мере, для меня…
Я ведь узнал о том, что должен ехать в Москву в конце
рабочего дня и уж точно не был готов менять собственные
планы, но теперь понимаю, что это будет самой незабываемой вехой
в моей личной биографии. Вернусь назад и поставлю шефу
бутылочку «Камю».
- Вы хотите подбить под меня клинышек? Ну, честно?
- Да, хочу и что из этого? Я в девятом колене из
династии военных и к поставленной цели всегда иду
конкретно напролом.
- А если цель недосягаема, то тогда что?
- Тогда я наливаю следующую порцию вина, ибо,
как говорят у нас на Флоте, все проблемы возникают
только лишь на почве недопития.

Она рассмеялась. Это означало, что всё не так уж и плохо
складывается в мою пользу. Однако в этот момент дверь
купе приоткрылась и в проёме возникла Лена с двумя
стаканами бледно-коричневой жидкости.
- Чайку не желаете? – с явной издёвкой спросила она.
- Леночка, во втором часу ночи питие чаю приводит к излишним
визитам в туалетную комнату(я хотел сказать «в гальюн»,
но вовремя опомнился). Посему, чай мы пить не будем,
но за заботу говорим вам большое спасибо.
Проводница широко улыбнулась, и мне показалось, что
даже подмигнула мне как-то очень по-доброму. Она всё поняла…
Мне пришлось встать и повернуть щеколду блокиратора двери
для исключения подобных внезапных ненужных визитов.
- Хотите, я прочту два собственных стихотворения,  Донна?
Они не тянут на классику, но вполне прилично написаны.
- О, я люблю хорошую поэзию, Кирилл. Конечно же, прочтите.
Тут я стал думать о том, какие именно вирши мне сейчас
стоит прочесть. О любви мне не хотелось писать никогда, 
даже своей первой избраннице. Решил, что прочесть о Крайнем
Севере будет вполне уместно, потому что там и красота
северной природы, и жизненная философия, и звучание тонких
душевных струн.
Слава богу, что память тогда была ещё свежей, поэтому всё
помнилось наизусть. Читать я начал вкрадчиво, внимательно
следя за мимикой лица красавицы и когда дошёл до строчек:

Мы пили ликёры на кухнях
и клеили девочек пухлых
под ранние песни «Машины…
Скрипели диванов пружины
и чьи-то далёкие жёны
не видели тел напряжённых,

она сделала несколько движений ладонью к низу, давая понять,
чтобы  я остановился и спросила:

- А чьи-то жёны -  это чьи конкретно?
- Да не было там никакой конкретики, Донна. Была лишь
безбрежная молодость свежеиспечённых летёх, попавших
в тиски Крайнего Севера и пытавшихся найти там мотивацию
для внутреннего позитива. Чтобы это понять, надо просто
пожить на краю земли года два-три.
- Мне понравились ваши строки, если честно. Они звучат
свежо и заставляют ностальгировать по ушедшей юности.
Читайте дальше.
Я был вдохновлён такой реакцией и прочёл совершенно
хулиганское стихо с вкраплениями непечатной лексики и…
попал в точку!
- Разливайте остатки, - она уже не скрывала хорошего
настроения, но почему-то посмотрела на наручные часы.
- Боже, уже почти два часа ночи. На что я завтра буду похожа…
- Вот именно, уже два часа ночи, а мы с вами ещё не пили
на брудершафт. Попробуем?
 - Зачем нам эти пережитки прошлого, мон шер? Это пошло.
Расскажите мне лучше про свой семейный статус. Я уверена,
что вы окажетесь заядлым холостяком. По крайней мере,
мне почему-то всегда и везде только такие  и попадались.

Ха-ха…  Её подколка показалась мне слишком тривиальной
и вектор мыслей  был прозрачен: все вы неженатые, пока
не доберётесь до звезды. Однако же, я действительно был
свободен как ветер и это в данном случае являлось очень
значимым фактором. Тем не менее, мне хотелось продолжать
этот случайный спектакль, где я стал одним из актёров.
 - А какое это имеет значение, Донна? Женатые мужчины для
вас лично более неполноценны, что ли?  Или же они не имеют
права устраивать себе редкие праздники? Если машина и
подержанная, то не факт, что она в чём-то хуже новой, ибо
всё зависит от престижности её марки и мощности движка…
- Ну-ну… Оригинальный ход. Вроде бы и возразить нечем.
Вот только подержанное  авто с мощным двигателем проедет
меньший путь, чем новое, но с небольшим количеством лошадок.
Бензин может закончиться ещё на половине дороги…

Это был крутой вираж! Такого я точно не ожидал. Подтекст
просто валил навзничь и выглядел настолько тонким, что
всё моё внутреннее остроумие куда-то сразу исчезло, но
последнее слово всё же должно оставаться за мужиком.
- У мощных машин в баке всегда достаточно бензина,
потому что он просто большой сам по себе.
Она искренне засмеялась.
 - А если всё время топить гашетку в пол?
- Как пресловутый понторез Гарин?
 - А зачем же тогда ехать на мощной машине, если весь
путь на ней тошнить? Кто-то любит и погорячее.

Я почувствовал, как внутри меня накатывает горячая волна
и реализм ситуации начинает слишком уж распаляться .
Надо было тормозить… За окошком темень набегала редкими
встречными огоньками-светлячками и тут внезапно накатили
мысли о совершеннейшей нереалистичности того, что со мной
происходило в данную минуту. Не сказать, что была оторопь,
но ощущение чуда с божиего соизволения стирало из головы все
рациональные образы. Что дальше делать  я откровенно себе
не представлял. Между нами присутствовал незримый рубеж
и лезть через него напролом было бы полнейшим идиотизмом.

Донна дотронулась рукой до пустой зелёной гранаты.
- А я бы ещё выпила шампанского… Мне как-то хорошо
сегодня, хоть и ночь уже поздняя. Всё равно сна толком 
не будет. Гулять так гулять.
Я лишь кивнул головой и вновь пошёл к проводнице. Всё
повторилось как пару часов назад, но в этот раз она почему-то
принесла две бутылки «Алазанской долины». Да-с, видимо, 
шампанское в «Красной стреле» по ночам люди пьют весьма
регулярно и помногу, а вино те, кому не хватило «до полного».
И извинился, но попросил её отнести вино назад, потому что
звезда хотела именно шампанского, а не этой забубённой
кислятины. Она всё поняла, хорошая и мудрая женщина.
Да, вспомнился анекдот про то, что если послать идиота за
бутылкой, то он одну и принесёт. Ну, почему нельзя было
сразу взять две про запас???

Я вернулся назад и картинно развёл руками.
- Тогда будем ложиться спать, - Донна двумя лёгкими
хлопками взбила подушку:
-  А как вам завтра будет работаться после такой вот
бессонной ночки?
- Да нормально будет, Донна. В первый раз, что ли… Для меня
эта ночка, может быть, на всю жизнь запомнится. Жаль только,
что эта внезапная бессонница не будет иметь продолжения.
- Да, вряд ли..,  - она несколько раз похлопала левой ладошкой
по простыни на своём ложе и понял, ЧТО этот жест сейчас
означает. Это было предложение в Космос. Нет, не в тот,
который простирается над нами в виде чёрного пространства
с кучей звездных брильянтиков в ожерельях галактик, а в
бездну сиюминутной, но безразмерной страсти, которая может
поглотить с неизвестно какими последствиями. Однако мне
нечего было бояться совершенно, поскольку в подобные
состояния сознания  нырять уже приходилось пару раз и,
вроде как, до сих пор живой… Другое дело, что такой резкий
туннельный переход ломал доверие себе самому, особенно после
её слов о нехватке топлива к концу пути. По крайней мере,
самоуверенность куда-то испарилась и очень, очень не хотелось
оказаться полным фуфлом. Раз, два, три, четыре, выдох…..
 
Что произошло потом, рассказывать нет смысла, поэтому что это
находится за повествовательной и этичной гранью. Не обо
всём можно говорить. В жизни от случайных встреч не так уж много
ярких вспышек возникает, но каждая, безусловно, остаётся
в памяти нестираемым отблеском. Кто сможет мне поверить в
то, о чём рассказано выше? Да и вправду, верится в такое
с трудом. Доказывать сие некому да  и незачем. Я не верил,
что чудеса могут случаться со вполне обычными людьми, а с
той самой встречи - верю. И в то, что случайности вовсе не
случайны – тоже. Она не оставила мне своего телефона в
Москве, хотя найти её можно было бы вполне легко, однако
я этого делать не стал. Ей со мною, как и с моим другом
Евгением Гавриловым, было просто не по пути. Мы всего
лишь соприкоснулись, испытав космическое притяжение,
природу которого до сих пор никто не может объяснить.
Каждый раз, когда я вспоминаю эту воистину феерическую
ночь, в голове начинает звучать совершенно уникальная
по силе текста и музыки хипово-байроновская «Salisbury»:

You moved without a sound and touched me with your hand
Just like the rains that fondle every little grain of sand
This thing we're gonna do, it's just for you and me
And I'm gonna make it good, just you wait and see

..just for you and me,  just for you and me..


Когда я закончил рассказ, товарищ мой не проронил
больше ни слова. Он уставился в купейное мутное окошко,
где медленно двигалась глухая стена северного непроглядного
леса. Вряд ли он испытывал зависть или что-то на неё похожее,
но всё же не удержался и спросил:
- Что, и вправду больше никогда?
Я утвердительно качнул головой и допил остатки водки.

..just for you and me,  just for you and me..

9 марта 1996 года позвонил Женька и сказал, что Донны больше нет.  Её путь оборвался, а мой продолжался. В память о ней позже было написано
стихотворение…