4. Рязанский край в составе Хазарского каганата

1. ФИННО-УГРЫ И СЛАВЯНЕ. Вероятно, ко второй полов. 1 тыс.н.э. Рязанский край уже заселяли 3 основные группы финно-угорских племен, известные нам из письменных источников: мордва – к югу и юго востоку от реки Оки; мещера – на левобережье Оки, в рейоне совр. Мещерской низменности; и мурома – в низовьях Оки севернее устья реки Мокши. Об этом свидетельствуют, прежде всего, данные археологических раскопок и многочисленные находки вещей, несомненно финского происхождения, на территории совр. Рязанской обл. Данные археологии о расселении финно-угорских племен на землях Рязанского края подтверждаются и сведениями начальной русской летописи, «Повести временных лет»: «А по Оцe рецe, где потече в Волгу, мурома язык свой, и черемиси свой язык, мордва свой язык» (Лаврентьевская летопись).

Именно мордва заселяла большую часть территории Рязанского края к югу и юго-востоку от реки Оки. Страну «Мордия» упоминает в своем сочинении «Об управлении империей» византийский император Константин VII Багрянородный (905+959): «Пачинакия (т.е. Печенегия) отстоит от Узии и Хазарии на 5 дней пути, от Алании – на 6 дней, от Мордии – на 10 дней, от Росии – на 1 день». Вероятно, уже во второй полов. 1 тыс. происходит обособление двух основных групп мордовских племен – эрзи и мокши.

В низовьях реки Оки расселялись близкородственные мордве финно-угорские племена муромы.

Исследователи выделяют и третью группу финно-угорских племен на землях Рязанского края – мещеру, не известную в ранних летописях, но упоминаемую в более поздних письменных источниках и жившую в северных районах Рязанской обл., до сих пор называемых Мещерой или Мещерской стороной. Племена мещеры впервые упоминаются в Толковой Палее 13 в. По языку они были близки к мордве, о чем свидетельствует политический деятель и полководец князь А.М.Курбский в своей «Истории о великом князе Московском». Описывая поход русских войск на Казань в 1552, он писал: «А нас послал тогда… через Рязанскую землю и потом через Мещерскую, иде же есть мордовский язык». С мордовскими племенами мещеру сближали и элементы культуры, в частности тип лаптя, употребление сепракстата – черных повил (онучей), и пулагая – пояса с бахромой. До сих пор на землях Рязанской обл. проживают потомки мещеры (мещеряки, цуканы), для которых характерны цокающие говоры.

На западе и юго-западе земли мещеры и мордвы граничили с землями восточнославянских племен, которые в 8 – 9 вв., в результате разложения родоплеменных отношений, начинают объединяться в племенные союзы. Один из таких союзов племен именовался вятичами, и занимал земли в верховьях рек Оки и Дона. Летописец отмечает позднее переселение вятичей в Окско-Донской регион и связывает их происхождение с Польшей: «…радимичи бо и вятичи от ляхов. Бяста бо два брата в лясех: Радим, а другий Вятко; и пришедша седоста, Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятко седе с родом своим по Оце, от него же прозвашася вятичи» (Лаврентьевская летопись). Большинство исследователей связывает с вятичами т.н. борщевскую археологическую культуру (8 – 10 вв.), получившую свое название по типовому памятнику у села Борщево Воронежской обл.

По характеру своей материальной и духовной культуры финно-угорские племена мордвы, муромы и мещеры и восточнославянские племена вятичей были довольно близки друг с другом. Основными их занятиями были подсечное земледелие с использованием сохи-рала и скотоводство. Археологические раскопки восточнославянских поселений дают многочисленные находки сельскохозяйственных орудий, жерновов, зерен злаков, больших зерновых ям-хранилищ. На полях сеяли рожь, пшеницу, ячмень, овес, просо, горох и лен, на огородах выращивали репу; население разводило лошадей, коров, овец, коз и свиней, домашнюю птицу. Большое значение имели охота, рыболовство и бортничество (сбор меда диких пчел). В родовых поселках вятичей и финно-угров жили специалисты-ремесленники (гончары, кузнецы, ювелиры) работавшие на заказ.

Господствующей формой религиозных верований у восточных славян и финно-угров был политеизм, или язычество (от слав. «языцы» – многие). Вот как описывает верования вятичей «Повесть временных лет»: «И радимичи, и вятичи и север один обычай имяху: живяху в лесе, якоже всякий зверь, ядуще все нечисто, срамословье в них пред отьци и пред снохами; и браци не бываху в них, но игрища межю селы. Схожахуся на игрища, на плясанье, и на вся бесовьская игрища, и ту умыкаху жены собе, с нею же кто совещашеся; имяху же по 2 и по 3 жены. Аще кто умряше, творяху трызну над ним, и посем творяху кладу велику, и возложахуть и на кладу мертвеца и сожьжаху, а посем собравше кости, вложаху в судину малу и поставяху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне» (Лаврентьевская летопись).

2. ВЕЛИКАЯ БОЛГАРИЯ И ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ. Совершенно иными были хозяйство и быт кочевников-скотоводов, населявших южнорусские степи, вплотную подступавшие к землям мордвы и вятичей с юга. В 4 – 7 вв. их заселяли тюркские племена гуннов, аваров, болгар и хазар, входившие в состав так называемого Западно-Тюркского каганата. Начиная с 630-х, многочисленные междоусобные столкновения привели к распаду Западно-Тюркского каганата.

В результате в степях Приазовья возникло кратковременное объединение тюркоязычных болгарских племен – Великая Болгария. Основу этого объединения составило болгарское племя кутригуров, ядро кочевий которых располагалось на Кубани. Хан кутригуров Кубрат (632 – 665) из племени дуло, приходившийся по женской линии племянником тюркского хана Моходу-хэу (Органа) из рода Ашина, смог объединить под своей властью другие болгарские племена (утигуров и оногуров), а также ряд восточно-славянских племен (антов), издревле обитавших на Дону. Заключив союз с христианской Византийской империей, и получив от византийского императора Константа II (641 – 668) титул «патрикия», Кубрат смог отстоять независимость Великой Болгарии в войнах с Аварским каганатом.

Но Великая Болгария оказалась недолговечным государственным объединением: после смерти хана Кубрата 5 его сыновей разделили ее территорию и кочевья болгар. Старший сын Кубрата хан Батбай (Ватвай) остался с основной массой кочевников на Кубани, в то время как его младший брат Котраг со свой ордой перешел за Дон. Эти группы болгар впоследствии были известны под именем «чёрных болгар». Трое младших сыновей Кубрата со своими ордами откочевали в Западную Европу: часть из них во главе с ханом Аспарухом перешла на Дунай, где вскоре возникло болгаро-славянское Болгарское царство (совр. Болгария), другие осели в Македонии (орда хана Кубера) и Италии (орда хана Альцека).

В конце 660-х часть «черных болгар» (орда хана Котрага) откочевала с берегов Дона еще дальше на север, в район средней Волги и Камы, где перешла к оседлой жизни. Эти так называемые «серебряные» или волжские болгары и родственные им племена кочевников-сувар в начале 10 в. создали собственное государство – Волжскую Болгарию. В 922 болгарский хан Алмуш принял ислам под именем Джафара, объявил его государственной религией и принял титул эмира. Прямыми потомками волжских болгар являются современные тюркские народы Поволжья – казанские татары и чуваши.

Распадом Великой Болгарии воспользовались тюркоязычные хазарские племена. Так же как и болгары, хазары были кочевым народом, ранее входившими в состав Западно-Тюркского каганата и получившим независимость в результате его распада. Ядро хазарских кочевий находилось первоначально в Прикаспийском регионе, в степях современного Дагестана, где находилась их столица – город Семендер. Возможно, первым хазарским ханом стал свергнутый в 651 западно-тюркский каган Ирбис Шегуй-хан (Джебу-каган) из рода Ашина. Хазары в результате военных столкновений в 660-е сумели покорить «черных болгар». По-видимому, после этих событий хазарский хан принял высший в степной иерархии титул кагана. В результате в степях Восточной Европы возникло крупное раннефеодальное государство – Хазарский каганат.

Во многих отношениях Хазарский каганат был уникальным государственным образованием. Одной из его особенностей было существование двойной структуры власти. Так главой каганата и прямым наследником тюркских властителей считался каган из рода Ашина, личность которого обожествлялась. Для тысяч простых кочевников хазар и болгар он был живым воплощением языческого божества неба – Тенгри, и наделялся сверхъестественными способностями. Каган обладал кутъом – особой жизненной силой, которая обеспечивала счастье народа. Его власть считалась установленной небом. Стать каганом мог только член рода Ашина, власть в котором передавалась по принятой у тюрков системе от старшего брата к младшему. Вера в божественную силу правителя приводила к тому, что в случае несчастья, происходившего со страной, его могли обвинить в неудачах и сместить. Его жизнь подлежала строгой регламентации, фактически могла быть превращена в сплошные запреты. При возведении на престол кагана душили шёлковым шнуром, и он в полубессознательном состоянии должен был сам назвать число лет своего правления. По прошествии этого срока его убивали. Если же он называл непомерно большое число лет, его все равно убивали по достижении 40-летнего возраста, так как считалось, что с возрастом божественная сила покидает его. Языческий культ правителя в конечном итоге превратил кагана в бездействующего сверхсакрализованного полубога. Каган изолированно жил в своём дворце, выезжая обычно лишь раз в год во главе торжественной процессии или в случае бедствий, постигающих страну. Признаваемые соседними языческими народами и имевшие непоколебимый авторитет у рядовых хазар, каганы служили важным стабилизирующим фактором до самого конца Хазарского каганата.

Сакрализация личности кагана и многочисленные ограничения и запреты, которые ее окружали, создала предпосылки для перехода реальной власти в Хазарском каганате в руки военачальников и вождей племен – беков. Ок. 730 один из виднейших хазарских военачальников, Булан-бек, перешел в иудаизм и принял еврейское имя Сабриэль. По-видимому, это укрепило позиции его клана (Булан-бека поддержали влиятельные в то время на Северном Кавказе еврейские общины), в то время как положение правящей языческой династии стало ухудшаться из-за военных поражений. В начале 9 в. потомок Булан-бека, Обадия, захватил реальную власть в каганате. На арабском его титул переводился как «малик» («правитель»), а на иврите – «мелех» («царь»). С этого момента в Хазарии установилась система двойного правления, при которой номинально страной продолжали управлять каганы из старого царственного рода Ашина, но реальная власть оказалась сосредоточена в руках беков (царей) из рода Буланидов. В новой государственной системе за каганом остались чисто сакральные функции (формально более значимые), а всеми земными делами руководил бек (царь). При этом бек оказывал кагану ритуальные почести, граничащие с унижением: например, входить к кагану он мог только на коленях.

Еще одной особенностью Хазарского каганата являлась уникальная конфессиональная ситуация: по сообщениям источников в Хазарии мирно уживались язычники и иудеи, христиане и мусульмане. Большая часть простых кочевников-хазар исповедовала древнюю языческую религию с развитым культом бога неба Тенгри. Язычниками оставались также большинство из подчиненных хазарами племен. Но с давних пор значительная часть подвластных хазарам народов исповедовала также христианство (аланы Кавказа, население Крыма) и ислам (болгары); из воинов-мусульман состояла гвардия хазарского бека (царя). Кроме того, еще с 6 в. в Дагестане существовали иудейские общины, а после принятия Булан-беком иудаизма эта религия стала господствующей в среде хазарской знати. Ортодоксальный (раввинистический) иудаизм стал государственной религией Хазарского каганата, официальная и деловая переписка велась на иврите. В Хазарию начали переселяться евреи из других стран, где они подвергались в то время гонениям. Уникальность ситуации заключалась в том, что иудаизм не предполагает прозелитизм (обращение неевреев): иудеем нельзя стать, им можно только родиться.

В период своего расцвета в начале 9 в. границы Хазарского каганата простирались от Днепра на западе до Каспийского моря на востоке, и от гор Кавказа на юге до рек Камы и Оки на севере. Это было самое большое государство Европы. Столицей каганата в это время стал город Итиль в низовьях Волги, близ совр. Астрахани, где рядом с иудейскими синагогами мирно соседствовали христианские церкви и мусульманские мечети. В числе народов, покоренных хазарами и плативших им дань, источники называют ясов (алан), касогов (адыгейцев), буртасов, мордву и черемисов (марийцев). Власть хазарских каганов признавали и ханы Волжской Булгарии, которые считались его официальными наместниками (эльтиберами). В числе подвластных хазарам оказалось и ряд восточнославянских племен. Под 859 летописец записал: «Козари имаху [дань] на полянех, и на северех, и на вятичех, имаху по беле и веверице от дыма» (Лаврентьевская летопись). Здесь «дым» – это дом, крестьянское хозяйство, «веверица» – белка, беличья шкурка, а слово «беле» некоторые исследователи переводят как горностай, либо серебряная монета.

О присутствии кочевого хазарского, а возможно и аланского этнического элемента на террит. Рязанского края безусловно свидетельствуют 2 интересных памятника археологии– погребение всадника с конем и вещами, датируемое 7 – 8 вв. у села Арцыбашево Милославского района и обнаруженный в 1855 клад 9 в. у села Железинцы на реке Осетр в совр. Рыбновском районе. Арцыбашевское погребение было совершено в подпрямоугольной могильной яме на глубине более 2 м. При нем найдены однолезвийный меч, удила, трехлопастные черешковые наконечники стрел, поясной набор с серебряными и золотыми накладками, золотая серьга с подвеской в виде перевернутой трехгранной пирамидки, украшенный зернью. Все эти предметы, как и обряд погребения, весьма характерны для кочевого и полукочевого населения степи и лесостепи. Сосуды из погребения аналогичны керамике из ранних памятников салтовской (или салтово-маяцкой) культуры бассейна реки Дон. В состав Железницкого клада входили 268 серебряных монет-дирхемов, наиболее поздние из которых относятся к 877 – 878, шейные гривны, браслеты, семилучевые и пятилучевые височные кольца, наконечник пояса, серьги с подвеской т. н. аланского типа, также хорошо известные на памятниках салтовской культуры.

Память о хазарах сохранилась и в топонимике Рязанской обл.: название Казарь носят село и одна из рек (приток реки Павловки) в Рязанском районе.

Итак, к середине 9 в. земли совр. Рязанского края входили в состав Хазарского каганата, являлись его северной окраиной, а их население, мордва и вятичи, выплачивало дань хазарам.

3. ПРИОКСКИЙ КРАЙ И ОБРАЗОВАНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ. Экспансия Хазарского каганата, вероятно, вынудила часть вятичей начать переселение с верховьев Дона на север, на земли Среднего Поочья. Первые свидетельства о проникновении сюда славян относятся к 9 в. Среди немногочисленных археологических памятников этого времени наиболее известны селища у сел Борки и Дубровичи, Алекановское поселение и расположенный рядом с ним Алекановский грунтовый могильник вблизи совр. Рязани. Для этих памятников характерны лепные толстостенные высокие горшки со сравнительно узким дном и почти прямыми, расширяющимися кверху стенками, выраженной шейкой, прямым или немного отогнутым наружу венчиком, без орнамента или с орнаментацией в верхней части из оттисков зубчатого штампа, отпечатков веревочки, косых насечек. Такая керамика характерна для уже упоминавшейся борщевской культуры бассейна Верхнего Дона. Наряду с лепными известны сосуды, подправленные на гончарном круге, а также гончарные. Такие сосуды украшались обычно линейным и волнистым орнаментом, излюбленным и славянских землях и позднее. На раннеславянских поселениях зафиксированы следы ряда производств, в том числе железоделательного кузнечного, бронзолитейного, изучены остатки полуземляночных и наземных построек, глинобитных печей. Погребения имеют традиционную для славян западную ориентировку.

Дальнейшее развитие событий в Восточной Европе определялось возникновением древнерусского государства – Киевской Руси, объединившего ряд восточнославянских и финских племен, и борьбой между Русью и Хазарскией за господство на торговых путях по Оке и Волге. Один из этих торговых путей пролегал из Новгорода Великого через озеро Ильмень и систему волоков к верховьям реки Тверцы, а из нее – в Волгу; другой проходил из Киева по рекам Десне и Сейму через систему волоков на реку Оку и далее в Волгу. Оба торговых пути сходились в столице Волжской Болгарии – городе Булгар, откуда купцы спускались вниз по течению вплоть до Итиля и Каспийского моря. Столица Хазарии, город Итиль, была крупнейшим центром посреднической торговли в Восточной Европе, куда съезжались греческие, еврейские, арабские и славянские торговцы. Предметами вывоза из славянских земель были мечи, меха, мед, воск, лес и рабы; ввозились кони, серебро, ювелирные украшения, ковры и шелк. Третий торговый путь пролегал из реки Оки через Проню, Ранову, Хупту и Рясский волок на Становую Рясу и Дон, выводя торговые караваны в Азовское и Черное моря. На Рясском волоке, на юге Рязанского края, на самой границе славянских земель, издревле в июне месяце проводился ежегодный торг, посвященный богу солнца Яриле. Здесь славянские и болгарские купцы встречались для обмена товарами со степняками-кочевниками.

Два последних торговых пути проходили по землям Рязанского края, которые, таким образом, занимали ключевую позицию в транзитной торговле с Востоком. Недаром по данным историка и археолога А.Л.Монгайта на долину реки Оки приходится 1/3 всех кладов восточных монет в славянских землях. Это связывается с развитием международной торговли, одним из важных направлений которой был торговый путь по реке Оке. В долине Оки известно более 65 пунктов, где были зафиксированы клады и отдельные находки восточных монет конца 8 – начала 11 вв., из них более 20 – на территории совр. Рязанской обл. Один из районов, где такие находки особенно многочисленны – окрестности совр. Рязани, в частности – Борковский остров, на котором располагается уже упомянутое Борковское селище. Это, а также ряд других обстоятельств позволили А.Л.Монгайту предположить, что первое проникновение славян в среду финно-угорского населения этого района с большой долей вероятности можно рассматривать как торгово-ремесленные поселки на окском торговом пути.

Не удивительно поэтому, что уже со второй полов. 9 в. правители формирующегося древнерусского государства проявляют особое внимание к Приокскому краю. Летописец под 862 впервые упоминает племенной центр муромы и тогдашнюю столицу Приокского края – город Муром, отмечая, что мурома была покорена новгородским князем Рюриком (862 – 879), и стала одним из тех племен, вокруг которых происходило складывание древнерусского государства: «И прия власть Рюрик; и раздая мужем своим грады; овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городом суть находници варязи; а перьвии насельници в Новегороде словене, Полотьски кривичи, в Ростове меря, в Белеозере весь, в Муроме мурома. И теми всеми обладаше Рюрик» (Лаврентьевская летопись). Хотя большая часть современных исследователей признают, что датировка летописца условна, а данные археологии свидетельствуют, что город Муром возник значительно позднее, не ранее середины 10 в., сам факт того, что племена муромы оказались в составе древнерусского государства на довольно ранних этапах его формирования и приняли в нем участие вряд ли может быть оспорен.

В то же время большая часть Приокского края к началу 10 в. продолжала оставаться под властью Хазарского каганата, хотя местное население, мордва и вятичи, пользовались известной долей самостоятельности. Их зависимость от кагана заключалась, прежде всего, в признании его верховной власти и ежегодной выплате дани. Так в 907 вятичи в составе общерусского ополчения участвовали в походе великого князя киевского Олега Вещего (879 – 912) на Византийскую империю, и осаде ее столицы – города Константинополя (Царьграда): «В лето 6415 (907). Иде Олег на Грекы, Игоря оставив Киеве, поя же множество варяг и словен, и чюдь, и словене, и кривичи, и мерю, и деревляны, и радимичи, и поляны, и северо, и вятичи, и хорваты, и дулебы, и тиверци, яже суть толковины: си вси звахуться от грек Великая Скуфь» (Лаврентьевская летопись). Несомненно, этот поход способствовал обогащению знати и старейшин вятичей: летописец отмечает грабежи его участников в окрестностях Константинополя и то, что в виде дани греки заплатили каждому из воинов князя Олега по 12 гривен серебра (ок. 2,5 кг).