Это, любимая Бэйли, Веджвуд

                Великолепный образчик женского интеллектуализма - эксклюзив для тупой пё...ы Инстаграма Потупчик
     - Извошный чигрень, ужилившись постмышечным депрессоидом, исторгнул какусферу, блаженственно журкая тинской пусси, пендяя на умешанность предпотолочных балков, выторговавшихся за край эпохальности как фром олл.
     Пан Мошка, издатель, даже не смотрел на меня, всего такого гениального, прискакавшего в издательство прямо с утра, горя желанием поразить и осенить, надменно внедряя жлобскую витухновщину в модерновый кабинет пана Мошки, издателя, вкругляк оклеившего голобабыми фотками сжатый дизайнером ландшафт кабинета в каком - то подобии гламурного иглу, думаю, ему не хватало для полноты ощущений набитого ватой чучела эскимоса, срущего в углу, там, где раньше был фикус в неизбежной кадке.
    - Кэррол, Хлебников, Берджесс, - еле слышно произнес пан Мошка, издатель, отправляя в измельчитель бумаг пару бестселлеров коллективного исполнения, - примерно сказать, как вот эти шедевры на основе новелл Вэнса, объединенных алчными до наживы делаварами от литературы Штатов в апокалиптический том для всеядных свиней. Я свинья ?
    Я пожал плечами, зная, что непременно разъярю его. Он вечно зудел и взрывался от понимания моего наплевательского отношения к той байде, что составляла смысл жизни как издателей, так и писателей, играя словами или сюжетами как ярмарочный кошмарный Арлекин, развлекающий фермеров где - нибудь в Монжуа, готовящийся к вечеру, когда можно будет перерезать глотки этих жрущих, икающих, сальных мудаков. Уроды мечтают о больших деньгах. Дрочатся и надрываются, славятся и рядятся, скача по ток - шоу и давая поспешные интервью, чтобы потом, сидя на толчке, рычать от гордости, выкрикивая бессмысленные слова :
    - Ынгы ! Штопчь и пырсть.
    Ночью, когда они просыпаются поссать, уверен, они засовывают в свои сжимающиеся от ужаса жопы карандаши и фломастеры, вертятся на простынях, проклиная парадигм, предопределивший вторичность всех их потуг. Все это уже было, гады, ничто не ново, хреновы белокрылые лошадки давно описаны в сагах Овидия, даже суетные мандавошками мнения и борьба противоположностей прискучили еще Бэкону. Или Бэккету ?
    - Вы не знаете, - спросил я пана Мошку, издателя, уже забыв о вымученных красотах симбиотических надсадов, столь любимых жирдяем и глупцом Керви, - Бэккета именовали Фома или Томас ?
    Пан Мошка, издатель, застонал, охватывая коротенькими ручками плешивую голову.
    - На вас прибылей не сотворишь, - в сердцах бросил он в мою сторону, но я лишь улыбался, дебильно, слюняво, будто губернатор под судом. Надо еще за сердце схватиться, показывая пальцем в небо, откуда уже визжат свободные журналисты, покаянно помня терпкий вкус конины, разливавшейся вволю в приемной губернатора всем желающим и неравнодушным, шуршание шоколадных фантиков и стекающую по ляжкам секретаря - референта кровь с дерьмом.
    - Это ее представитель регионов отодрал в сраку, - сообщил я пану Мошке, издателю, совершенно забыв, что сегодня не уподобляюсь Алисе, не проговариваю вслух цепочки ассоциаций, - то ли чечен, то ли даг. Замасленный такой и шершавый, в косматой папахе и с ножиком.
   - Слушайте, - взмолился пан Мошка, издатель, привставая, - давайте вы со мной разговаривать не будете совсем, вы свои истории в электронном виде впуливайте мне на имейл, мне так проще будет понять.
   - Не хер тебе понимать, урод, - стал я строгим и чотким, как ножовка в умелых руках вандала по имени Гензерих, - ты озабочен наживой, падло, а я просто развлекаюсь.
   Сбегая по лестнице издательства, я думал о странном когнитиве, позволяющем онлифансить всяких и разных подонков. Странно, но мне почему - то, чтобы проявить мимолетный интерес к какому - то расплывчатому образу в сети, вовсе не хочется платить хоть цент, принципиально. А эти дрочат синопсы головного мозга, зачем - то покупая лицензированные дивиди и сиди, скачут бабуинами в потной толпе таких же мерзавцев, радуясь возможности достать билетик на концерт и премьеру, понтуются и кишат, ввергая меня в скуку. Эх, крысу рунета, что ли, оживить ? Впихнуть паскуде говна с лопаты, поминая добром Святого Альфреда, называвшего вещи своими именами, почти как я. Жаль, что они проиграли. Убежден, что планета выглядела бы иначе, не знаю, правда, лучше или хуже было бы всем этим двуногим, но честнее, это точно. Это и привлекает меня в наци : честность и чоткое наименование вещей своими именами. Для чего и почему придумали херню толерантности и политкорректности, скорректировав привычное цивилизации лицемерие в нечто неудобоваримое и совсем несъедобное ? Вопросы, вопросы, достойные Гендальфа или еще какого персонажа вымышленного, живущих уже сами по себе, порождая новые мифы и сводя немногих интересующихся с ума. Хорошо, что я один такой. Можно смело срать и ссать на кипение говна в помойной яме, как я именую цифро - бумажно - словесную чепуху на всех языках мира, несущуюся со страниц газет, с экранов тиви или компьютеров, лукаво продвигающих двуногих к конечному осознанию своей нужности, трендовости и, вообще, за всю х...ню. До вечера бы дожить, когда стану перечитывать историю Тридцатилетней войны, сам не знаю для чего, но знакомя избранную Бэйли Джей с бриллиантами мировой культуры, хотя, судя по ее роже и реакциям, ей реально по хер ветер на все достижения нашей цивилизации.