Пугачёвский клад

                *****
   Невысокий кряжистый казак, в синем кафтане, ладонью погладил рукоятку кинжала, висевшего в ножнах на поясе, и, прищурив глаза, посмотрел в небо, на тяжёлые грозовые облака, нависшие над землёй. Повернувшись к сотоварищам, произнёс с нарочитой весёлостью:
   - Ну, детинушки, славное дело мы сробили. В пещере свинцовые пули и порох в бочках так спрятали – ни одна собака не сыщет.
  Помолчав, взъерошил рукой кудлатые рыжие волосы на голове и снова заговорил:
  - Хоть и тяжко сейчас царю-батюшке, но даст бог, силушку соберёт на реке Волге и сюда, назад на Урал, возвернётся. Вот тогда ему наш подарочек и пригодится. А сейчас, и награду за труды ваши не грех выдать.
  Казак, не торопясь, достал из кармана шаровар кожаный кошелёк и на широкую ладонь со звоном высыпал несколько золотых монет.
  - Никита, поди сюда, - кивнул он бородатому мужику, сидевшему у костра на корточках и мешавшему деревянной ложкой  кипящую в котелке уху.
  Мужичок торопливо положил ложку на траву и, легко вскочив на ноги, простодушно улыбаясь, подошёл к казаку.
  - Получай свою долю, - казак протянул Никите два золотых червонца.
  - Сейчас ты, Николка, ступай ко мне, - обратился он к парню в грязной домотканой рубахе, ковырявшему ножом ствол берёзы.
  Тот сунул нож за голенище сапога и, размахивая руками, направился за деньгами.
  - На, принимай, - казак подмигнул парню. – Теперь, други-товарищи,  уху похлебать можно.
  Котелок сняли с костра, поставили тут же рядом. Ели молча. Николка выловил голову щуки, вгрызался в неё крепкими зубами.
  - Знатная ушица получилась, - первым заговорил Никитка, - жаль только, хлебушка нету.
  - Да, поиздержались мы в дороге, - мотнул головой казак. – Слышь, Николка, - обратился он к парню, - всё недосуг  было спросить, ты из каких мест будешь?
   - Я? – парень вытер рукавом рот, - да недалече отсюдова, из деревни Ореховка, там у меня отец с матерью проживают, двое братьев, сестра.
  - Живёте-то как? – не унимался расспрашивать казак.
  - Бедновато, с хлеба на квас перебиваемся.
  - Ничего, вот на престол царя Петра III посадим, он простой народ жалеет, от всяких податей, от рекрутской повинности освобождение учинит, волю даст, тогда и жить полегче станет. Сейчас, сдаётся мне, надо нам в пещере схорониться, по облакам вижу, дождь должен крепко ударить, с молниями, с громом.
  Едва успели укрыться в пещере и зажечь факел, полил дождь, как и предсказывал казак, засверкали молнии, загремел гром.
  - Непогоду переждём, после лошадей оседлаем и назад в отряд вернёмся, - промолвил казак. – Хочу вас, хлопцы, водочкой угостить, для особого случая берёг, - и достал из своей котомки фляжку, - на, пригуби, - казак протянул её Никите.
  После того, как фляжка прошла по кругу, и содержимое было выпито, казак поинтересовался:
  - Ну, как водочка?
  - Крепка зараза, жжёт всё внутри, - ответил Никита.
  Вдруг, схватившись руками за грудь, захрипел и кулём повалился на землю. Следом, запрокинув назад голову, навзничь рухнул Николка.
  - Я ж сказывал – водка особая, - пробормотал казак, - думаете, я не углядел, что вы ночью, на привале, одну бочку оттащили подальше, чтоб я не услыхал, дно выбили, поглядели и поняли, что не пули и порох в ней спрятаны, а золотишко. После этого вас живыми оставлять никак нельзя было, вернулись бы опосля назад, и всё это богатство уволокли. А оно не для вас оставлено. Царь-батюшка возвратится, деньги ему понадобятся – оружие прикупать, войску жалованье платить.
  Затем подошёл к Николке, стал обыскивать его, чтоб забрать золотые монеты, которые недавно передал ему в руки. Николка неожиданно открыл глаза:
  - На, получай, душегуб, - он ножом ударил казака в живот.
  Казак, ощерив зубы, глухо застонал, затем выхватил кинжал из ножен и полоснул им Николку по шее.
  - Ах ты, как всё неладно вышло, - казак зажал рану ладонью, пошатываясь, добрался до расщелины в стене пещеры, затем медленно забрался в неё:
  - Думаю, Пётр III отыщет меня здесь, найдёт в моём кармане кусок бересты,  на ней знаки всякие имеются. Только он один сумеет разгадать, где клад спрятан. Господи, прости мою душу грешную, - голова его склонилась на грудь.
  Вскоре закончился дождь, из-за облаков выглянуло солнце.
                Деревня Ореховка.1941.
  Навалилась на нашу уральскую деревню Ореховка беда. Две похоронки за последний месяц принесла почтальонша. Взметнулся в стылом воздухе женский плач, боязно стало выходить на улицу. Я прямо-таки возненавидел почтальоншу тётю Машу: толстая, щёки отвисшие, а когда говорит, в груди у неё всегда что-то посвистывает. Я не любил её за то, что в деревню зачастили похоронки, за то, что нам уже полгода с начала войны не было писем от отца с фронта, за то, что каждый день мать ждёт её у наших ворот с надеждой и  заглядывает ей в глаза, когда она торопливо проходит мимо. А, вернувшись домой, молча садится на табуретку возле кухонного стола и долго смотрит в заиндевевшее окно.
  Однажды, возвращаясь из школы, я увидел тётю Машу, она сидела прямо в сугробе, в расстёгнутом, покрытом снежной пылью пальто. Возле неё суетились две старушки, пытаясь поднять её за локти. Я прошёл мимо, сделал вид, что не заметил их. Дома стал рассказывать матери, кривляясь и изображая, как почтальонша сидела на снегу, будто пьяная. Мать вдруг бросилась ко мне и, зажав мой рот ладонью, испуганно зашептала, странно растягивая слова:
  - За-мол-чи! У неё му-жа уби-и-ли.
  Я так с раскрытым ртом и остался.
  После этого, если приходилось встречаться с тётей Машей на улице, я как-то заискивающе здоровался с ней, и мне было нестерпимо стыдно за то, что я прошёл мимо, когда ей было плохо.
    Уже полчаса я сидел за столом,  решал задачу по математике и никак не мог сосредоточиться на двух поездах, идущих друг другу навстречу из пункта  А в пункт Б. В соседнем доме, Макариха оплакивала сына Андрея, погибшего на фронте. Сидя у окна, я слышал приглушённые расстоянием причитания. Глухо хлопнула дверь, и в клубах пара появился Пашка Одинцов. Он снял с головы шапку, отрывисто поздоровался и направился к столу.
   - Ты куда, оглашенный, летишь? – закричала мать. - Смотри, сколько снега
 на валенках принёс! 
  Пашка неторопливо вернулся к порогу, быстро смахнул веником с валенок снег и подошёл ко мне. Заглянув в учебник, спросил:
  - Уроки делаешь?
  - Пытаюсь, да только ничего в голову не лезет, - полушёпотом сообщил я.
  - Слышь, Витька, пойдём к Лёшке, у него все наши собрались.
  - Мам, я к Лёшке сбегаю, - сказал я.
  Мать оторвалась от посуды, которую мыла, глухо ответила:
  - Иди, чего уж там. Господи, да когда же конец войне-то будет, когда страданья наши кончатся?
  У Лёшки, действительно, собралась наша компания.  Серёжка Осетров, эвакуированный из Ленинграда, Володька Иванцов. Мы с Пашкой сели на лавку, лица у ребят были мрачные.
  - Помните, у Андрея овчарка Снежок была? Он её на границу с собой взял, когда в армию пошёл служить, - сказал Лёшка. – Сегодня  извещение пришло - погиб смертью храбрых.  Макариха рыдает целый день,  аж лицо  у неё почернело.
  - Прошлым летом Андрей меня на себе тащил, когда мы на речку ходили рыбачить, - сказал Володька. – Я ногу подвернул, идти не мог, так он меня к себе на спину посадил и нёс до самого дома.
  Мне тоже захотелось что-нибудь хорошее про Андрея сказать, но мы с ним не дружили, он был старше меня на восемь лет и при встрече имел привычку спрашивать: «Ну, как дела, сверчок»?
 «Что бы такое хорошее о нём сказать»? – подумал я и неожиданно для себя брякнул:
  - А меня Андрей колбасой угощал, из города привёз, когда в техникуме учился. Ужас, какая вкусная была!
  Всё, больше я не мог сказать ни слова, настолько ясно увидел эту колбасу,  пришлось несколько раз глотать слюни. Дома у нас второй день не было хлеба, ели одну картошку.
  - Помните, Андрей щуку поймал в озере  у Артёмовой горы, где ещё в пещере Вовкин дед пугачёвский клад искал? Так эта щука, наверное, килограмм двадцать весила, - сказал Пашка. - Слушай, Володька, дед-то твой сокровища отыскал или всё ещё ищет?   
  В деревне деда Тимофея прозвали кладоискателем. Видно, Пашка, чтоб отвлечь нас от тяжёлых мыслей, этот разговор затеял.
  - А куда вы всё золото подеваете, когда найдёте? Там его спрятано видимо-невидимо, - не унимался он.
  Володька молчал, отвернулся к окну, будто не с ним разговаривают, потом ответил:
  - Когда б отыскали,  корову бы купили,  ещё мамке валенки, у неё вон совсем никудышные стали, дед их почти каждый день дратвой подшивает, а толку никакого нет.
  - А если бы я драгоценности обнаружил, - вдруг заговорил Серёжка, то попросил, чтобы на них винтовки и пулемёты закупили и на фронт отправили. – Мы, когда в Ленинграде жили, с мамой в госпитале дежурили, она там санитаркой работала, а я раненым бойцам на скрипке играл и стихи читал. Так они рассказывали, что оружия на передовой на всех солдат не хватает. Бывает  - одна винтовка на двоих, и патронов к ней совсем мало дают.
  - Братцы, слушайте, - воскликнул Володька, - знаете, что мне дед недавно сообщил? В субботу он в бане парился, потом у него сердце заболело. Он лёг на кровать, поманил меня пальцем и говорит:
  - В деревне хоть и подсмеиваются надо мной, что клад Пугачёва ищу, а по моему разумению, должен он быть в пещере, на Артёмовой горе. Вот тебе мой наказ – если вдруг помру, возьми спрятанный за иконой Николая Чудотворца кусок бересты. Там значки и стрелки изображены, думаю - они указывают, где золото спрятано. Я давно над этой загадкой бьюсь, только проку никакого нет. И ещё, в буфете, на нижней полке справа, тетрадь лежит. В ней я план пещеры нарисовал и пометил карандашом, где я был и осмотрел все подозрительные места.
   - Сочиняешь ты всё, - хмыкнул Лёшка.
  - Ничего я не сочиняю, - нахмурил белёсые брови Володька, - если хочешь знать, дед в пещере несколько старинных золотых монет  нашёл и кинжал с серебряной рукоятью.
  Наступила тишина. Слышно стало, как в избе громко стучат ходики на стене, как в печи гудит пламя, за индевевшим окном  скребёт веткой о стекло качающаяся под ветром яблоня.
   - Чё-то ты перегибаешь, - первым нарушил молчание я, - если ты нас разыгрываешь, мы и накостылять  по шее можем запросто.
    - Пацаны, слушайте меня, - решительно заговорил Пашка, - идём к деду Тимофею и узнаем, правду нам сказал Володька или нет. Если дед подтвердит, что золото в пещере спрятано,  мы должны его отыскать, а после купить для фронта танк.
  - Вот ещё, придумал - к деду идти, он меня за то, что я вам рассказал всё, ругать будет, - с тревогой в голосе проговорил Володька.
  - Да не трусь ты, ничего он тебе не сделает! Пошли.
 Володька тяжело вздохнул, но спорить дальше с Пашкой побоялся.
                Продолжение следует