Не получилось

Не получилось

Назар Шохин

В кинотеатре «Комсомолец» с недавних пор появилась буфетчица с красивым именем Шахерезада. Румянец её лица говорил о влечении к кондитерским изделиям, пурпурное платье напоминало весенний цветок, а от её улыбки мог бы зацвести в начале зимы миндаль. Весь ее прекрасный облик говорил о том, что фортуна, пробираясь среди окрестных пустынных колючек, должна была опрокинуть рог изобилия на порог ее лавки уже в скором времени. Так оно и получилось.

В новый понедельник в зале на утреннем сеансе, как обычно, погас свет, киномеханик запустил аппарат и замелькали титры. Ничего не ведавшие зрители погрузились в удивительные американские истории про ковбоев, радикулитников и мальчугана. Восемьдесят минут сеанса – и уже к обеду городок начал делиться на «бледнолицых» и «краснокожих», на «ковбоев» и «констеблей», на «додсонов», «дорсетов», «сэмов».

Додсоном в коллективе кинотеатра единодушно был признан контролер – здоровенный парень, похожий на вставшую на хвост акулу и до сего дня казавшийся вполне безобидным. Однако самый кассовый фильм сезона словно подменил его – он зазнался и обнаглел неимоверно: каждый билет брал у из рук посетителя с подчеркнутой демонстрацией своего превосходства; вдобавок он стал распространять подпольно печатавшиеся в местной типографии поддельные билеты, умудряясь при этом не попадаться.

Ну а Дорсетом, – точнее, младшим Дорсетом Эсквайром, – в «Комсомольце» стали называть киномеханика, в противоположность контролеру – низкорослого, кудрявого парня. Обычно посетители почти не видели его, он безвылазно торчал в своей будке, лишь изредка выходя в буфет пообедать за стойкой, а также летал в кинопрокат за новыми фильмами; следил, чтобы не рвалась пленка; реагировал на свист и вопли «сапожник!»; наблюдал за залом через амбразуру на стене. Свои звали его Гаврилой, хотя по паспорту и зарплатной ведомости он значился как Гиви.

Еще до фильма-боевика Шахерезада часто подавляла невольный вздох, думая, как хорошо было бы, если бы Гиви разделил вместе с ней трапезу у кипящего самовара, только вот киномеханик этого не замечал. Но, пока в сердце Шахерезады разгоралось любовное чувство к Гавриле, в буфет… стал захаживать вконец оборзевший Додсон, слащаво улыбаясь и двусмысленно шутя, а однажды даже попытался погладить девушку. Единственное, что могла сделать тогда девушка – плюхнуться на старенькую подушку и зареветь. Однако слезы не приносили избавления от посягательств Додсона, и Шахерезада решила пожаловаться на контролера… киномеханику.

Киномеханик отреагировал сразу и поступил воистину как Дорсет-младший: он вышел в перерыве из будки, подошел к стоявшему у двери Додсону и… Нет он не приставил к его лбу дуло сорокапятикалиберного кольта, он поступил более жестоко – с разбегу дал Додсону пинка под толстый зад. Додсон опешил. В фойе и за его пределами стали раздаваться смешки, а затем завязалась драка, по окончании которой «акула» оказался лежащим на полу, да еще с подбитым глазом. Тылы контролера всегда были не только прикрыты, но и надежно защищены, а потому событие в фойе подверглось широкому обсуждению в городе…

Драка как-то необъяснимо «приземлила» сюжет фильма «Деловые люди», объединив… местных «бледнолицых» и «краснокожих». Акции Гиви стремительно росли, все встали на сторону Шахерезады, а самому Додсону, похоже, оставалось разве что снять со своего противника скальп.

Рано утром у двери сердобольной директорши появилась… дохлая змея. А чтобы никто не сомневался, откуда и кем рептилия была заброшена, кто-то заботливо обозначил липким маслом след, ведущий прямо… к будке киномеханика. Додсон был здоровенным, но наивным малым: от «змеиного жира» за версту несло… машинным маслом, как в то утро, впрочем, и от самого контролера.

Директорша просто обязана была реагировать на всю эту «Америку времен дикого Запада», пока кинотеатр не превратился в «банановую республику». И Додсона заставили написать заявление об увольнении «по собственному желанию».

«Боливар» кинотеатра не выдержал двоих «всадников», и Додсон решил, что называется, бежать до канадской границы, то есть больше его в городке никто не видел. Гиви же оказался слишком благородным, чтобы признать себя победителем и работать в «Комсомольце» и дальше – он тоже написал заявление, а вслед за ним, как вы догадались, уволилась и Шахерезада.

А что Шахерезаде было терять от потери места, что доставалось ей вне прилавка? Да практически ничего! Да, иногда она питалась нетронутыми зрителями булочками с повидлом или после работы садилась в зале на свободное место, чтобы посмотреть какой-нибудь увлекательный фильм про любовь, вытирая при этом платочком слезы. Только и всего.

Сберегательная книжка оставшейся без работы Шахерезады показывала капитал… в восемьсот советских рублей, а кроме того, она была обладательницей золотого зуба, кольца за сто двадцать рублей и отзывчивого сердца. Иными словами, простая и честная девушка, не страшащаяся жизни, но… Многие работавшие в буфете дамы повыходили замуж, хотя их шансы были гораздо ниже, чем у Шахерезады. Как говорил старик О`Генри, у каждого свой светофор.

В ночь после увольнения Шахерезаде приснился прекрасный сон. Она и киномеханик, запыхавшиеся и окровавленные, обнимались на крыше небоскреба в Мэдисон-Сквере, торжествуя победу любви над грубой силой; тут же было распластано тело Додсона с отчетливым следом пыльного ботинка ниже спины. А рядом – дерево высотой с небоскреб с последним листом на макушке.

…Раз в год в «Комсомольце» на празднование Нового года собираются администраторы, билетеры, контролеры, оркестранты, киномеханики и буфетчицы. Текучести кадров в заведении после нашумевшей драки и трех увольнений практически нет, лишь изредка кого-нибудь из сотрудников провожают на пенсию или принимают на работу молодых. Под Новый год в фойе играет струнный оркестр из мальчиков и девочек от восьми до четырнадцати лет под руководством местного дирижера. Приходят сюда и Шахерезада – теперь продавщица нового гастронома, и Гиви – директор нового тоже кинотеатра «Весна» со своим сыном-балагуром, которого соседи прозвали «дикой веснушчатой кошкой». Совсем как Дорсета-младшего...

Чайка (США). -- 2022. -- 8 декабря.