Женщина на корабле или бабка на дороге

      - Слушай меня внимательно! - Галина Петровна взяла со стола два листа: счёт-фактуру и накладную на топливо. - Вот тебе документы, отдашь их председателю. Везёшь дизель в колхоз “Путь Ленина”.            
       Гоша взял документы и начал рассматривать.
      - Что ты там смотришь? Ты меня слушай! Едешь до Токарёвки, но в саму Токарёвку не въезжаешь, а на перекрёстке сворачиваешь налево до Сипловки, там примерно десять километров.
      - Пятнадцать - поправил Гоша.
      - Не перебивай. После Сипловки будет мост. Переезжаешь мост, там направо ещё десять километров до Бутурлинки.
      - Семь - встрял Гоша.
      - Не перебивай! Слушай! - повысила голос Галина Петровна. - Запомнил?
      Гоша кивнул.
      - Ты мне не кивай, а повтори, как поедешь.
      - Да что тут повторять? Знаю я эту Бутурлинку, и “Путь Ленина” знаю. Я им в прошлую посевную дизельное топливо возил. Мимо не проскочу, можете не сомневаться.
      - Хорошо, а если всё таки, забудешь, куда едешь, то в документах посмотри, там чёрным по белому -  надеюсь, ты грамотный. Да поспеши. С утра уже звонили, тебя ждут, как бога. Посевная началась: каждый погожий день на счету и каждая капля топлива. Обещают транспаранты с приветствиями и хлеб-соль. Будут ждать к обеду.
      Коррективы в планы на обед внесла бабка на дороге.
      Она шла по обочине, нагруженная сумками: в руках несла две и через плечо перекинута ещё одна. Гоша увидел, как бабуля обрадовалась, когда он посигналил и остановился, чуть проехав вперёд.
      -Спасибо, мил человек! - она кряхтя залезла в машину. Гоша помог, пристроил сумку ей в ногах. - Тут хоть и осталось чуток идти - километров пять, да сам видишь, ноша тяжелёхонька. Из соседней деревни иду, там нынче базар, вот и затарилась по самую макушку. Всё бы ничего, да на автобус опоздала. Мне тебя Господь послал…
      - И мне вас кто-то послал, - рассмеялся Гоша. - Скучно одному ездить, люблю собеседников. Дорога не такая длинная получается.
      - А ты никак  нашему Василию Петровичу топливо везёшь? Он уже как три дня в поле вышел. Вот обрадуется-то! Когда посевная, он сам не свой по деревне носится, как чумовой. Дня на всё не хватает, а ему ж успеть везде надо. Хороший у нас председатель, не ворует.
      - А вы откуда знаете? Банковский счёт видели? - рассмеялся Гоша.
   - Да зачем мне его счёт, я его жизнь через забор наблюдаю. Хозяйство справное, а излишек нет. Ясно же, не ворует. У нас ничего не скроешь, всё, как на ладони.
      До деревни оставалось километра три, и тут бабуля второй раз повторила свой провокационный вопрос:
       - Так ты, значит, нашему Василию Петровичу топливо везёшь?
      Дважды заданный вопрос может поколебать самого уверенного человека. И Гоша сделал роковое движение - достал из бардачка документы. Развернул и ахнул:
      - А ну, бабуля, вылазь, - он потянулся через бабку и открыл дверь с её стороны.
        - Да ты что, мил человек?! Тут и осталось-то через лесок проехать и я дома.
       - Ты то может и дома, да мне ещё сто километров в другую сторону пилить!
   Проклиная всё, что попалось на ум, - бабку, которую непонятно кто ему послал; Галину Петровну, которая так подробно описала дорогу не в ту сторону; саму дорогу, которой не было, а была сплошная колея, - Гоша помчался в “Путь Ильича”, который чёрным по белому был пропечатан в документах.
   До нужного “Пути” он доехал ещё засветло. Здесь его не ждали, но председатель встретил радостно.
      - А ты чего сегодня? - спросил Сергей Сергеич. - Галина Петровна на завтра топливо обещала.
      Он развернул документы и закричал:
       - Да куда ж я такую прорву топлива солью? Предупреждать надо!  Я ж просил четыре куба, а тут шесть!
      - Так ведь, посевная! Бери, пригодится. - Чуя неладное, Гоша огляделся по сторонам, ища бочку, куда сливать топливо. Рядом стояло что-то ржавое куба на четыре. - И это всё?!
      - Нет, не всё, остальное на полевом стане, но занято. И что прикажешь теперь делать, по каким тазикам разливать? - горячился Сергей Сергеич.
      - Это не моё дело, - устало сказал Гоша. - Моё дело доставить, а твоё, принять.
      - Четыре приму, а две тонны куда хошь девай! - не соглашался  председатель.
      - Это ты куда хочешь сливай, хоть пей! А мне ещё домой ехать, а завтра с утра другой рейс.
       - Ну некуда мне их слить, пойми ты! Сейчас позвоню в соседний колхоз, они с руками оторвут, но туда двадцать километров.
      - Не могу я ехать наполовину пустым, перевернусь!
      - Тогда есть план А: жить будешь здесь, пока бочка не освободиться, чтобы слить туда лишние два куба.
      - Не смешно, - сказал Гоша. - Есть ещё план Б: уезжаю назад, а завтра придёт другой бензовоз, меньше объёмом.
      - Ладно, ладно, не кипятись, сейчас чего-нибудь придумаем,- председатель побежал в контору, начал кому-то звонить, предлагать топливо и ругаться.
      Через полчаса он вышел из конторы злой.
      - Давай так…Ты сейчас здесь сливаешь четыре куба, потом едем ко мне, у меня две бочки в сарае под зерно, заполняем их.
      - Так это ж капли…- Гоша понял, что остался не только без обеда, ужина, но и ночь впереди ожидается без сна.
      - Это не всё. У каждого в хозяйстве этого добра полно. Народ добрый, отдаст. Вот только в Михал Василиче сомневаюсь. У него там баба Саня командует, а она с говном не расстанется. Хотя, чего это я…в деревне бочка на вес золота. Это тебе, и корыто помыться, и ларь под зерно, и тара для полива огорода. Ну ничего, поговорим, уговорим, утолчём.
      Бабу Саню утолкли за двадцать минут. Как вцепилась в свою бочку, так хоть с кровью отдирай. Но с кровью не потребовалось, председатель пообещал ей два мешка зерна. На один мешок она не соглашалась. Пока уговаривали бабу Саню, собрались соседи, и начали добровольно предлагать разнообразные ёмкости - вплоть до тазиков - в обмен на зерно. Торговались яростно.
      Гоша понял, что эта канитель надолго.
      - Сергей Сергеич, ты давай, свои митинги по отъёму бочек, проводи без
меня. Пусть везут их к правлению, я там подожду.
      Стемнело.
      По деревне, грохоча тачками, потянулись люди на колхозный двор.
      Летние ночи короткие, только к утру процесс перелива завершился.
      - Я думал это никогда не закончится, - устало сказал Сергей Сергеич, вытирая фуражкой пот с лица. - Устал я…
      - С чего бы это, - съязвил Гоша. - Вы целый день за рулём без обеда и ужина, и в перспективе сто двадцать километров до кровати?
      - А ты попробуй поговори с народом, уговори, растолкуй. Да чтоб все довольны остались, и колхоз не разорили. Это тебе, брат, не тачки с землёй возить и не баранку крутить, а как бы философский трактат писать с тремя классами образования. Упреешь, и телом, и мозгом.
      Светало.
      Злой, грязный, голодный Гоша мчался домой повторяя всю дорогу про себя:
      - Ну, Галина Петровна! Ну…Галина Петровна!
      Дальше Гоша не мог придумать. Решил: утро вечера мудренее и до завтра придумает, что "ну". Главное, не сорваться на нервы.
      Ночь прошла тревожно, не спалось: в голове крутились слова,  какими завтра начнёт свой день. Слов будет много и все неприятные. Утром, рывком открыв дверь, Гоша не успел сказать "здрасти", как в ответ услышал:
      - Я тебя куда посылала?!  В "Путь Ленина"! Как ты оказался в "Пути  Ильича"?! - гневно встретила его Галина Петровна.
      - Как, как? Прочитал в накладной!
      - И откуда ты такой грамотный взялся?! - Галина Петровна никогда не играла в шахматы, но сицилианскую защиту освоила прекрасно. - Ты зачем полез в документы, тебе чёрным по белому объяснили: Токаревка - Сипловка - Бутурлинка - "Путь Ленина". А ты поперся в "Путь Ильича".
      - Ленин и Ильич - это одно и тоже. - Гоша уже оправдывался, забыв про своё “ну, Галина Петровна”.
      - Хорошо ещё Ульянова не вспомнил, а то бы до утра по полям ездил, - Галина Петровна поняла, что претензий ждать  не стоит - сдался малый под напором сицилианской защиты. -  Ладно, поговорили, а теперь надо работать. - Галина Петровна протянула документы, - Везёшь топливо в Бутурлинку в колхоз “Путь Ленина”.
       - Что опять?!
       - Не опять, а снова! Тебя там вчера не дождались, звонили, ругались матом. Я тебя прикрыла, сказала, что редуктор сломался…кстати, есть такой в машине? Сегодня ждут с нетерпением. Приветственные транспаранты ещё со вчера висят. Поторопись, каждый час на счету, посевная ведь.
      По дороге снова повстречалась бабка. Гоша промчался мимо, не посадил. Не хотел рисковать: ещё не известно, кто её послал.