61. Июль-I пол. августа 1380 года, Мамай

Налётами на Рязань беклярбек никого из подданных не обманул. После бегичева поражения вернуть престиж было возможно только возвращением Москвы в данничество времён Чанибека и Узбека. Без этого власти Мамая грозила серьёзная опасность со стороны своих же эмиров, беков и нойонов, требовавших от вождя удачи и побед. Поэтому насущнейшими вопросами в в повестке значились ликвидация нехватки воинов и дальнейшее наращивание их числа.

С первой задачей беклярбек справился легко. Решение второго вопроса тоже нашлось, но для его реализации требовалось чуть больше времени. Мамай собирался возглавить широкие массы, населяющие Степь и северный Кавказ. Ближе к лету полетели от него во все стороны гонцы, вербовщики и рекруты. Угрозой, деньгами и посулами они добивались поставленной перед ними цели. Мамай тратил на зазывал приличные суммы, пришлось даже начать чеканку золотых монет, хотя раньше обходились серебром. Но дело того стоило! Вести о несметных сокровищах, что ждут на Руси, гарантировало приток полчищ.

Поход ориентировочно был назначен на август, местом сбора объявили устье реки Воронеж. Мамай заранее приехал туда со значительной частью собственного войска и удовлетворённо наблюдал, как не по дням, а по часам оно умножается за счёт прибывающих ото всюду полчищ. Татары и половцы, ясы и буртасы, армяне и магометане — любо-дорого посмотреть! Имелись даже пехотинские отряды итальянских наёмников, навербованных кафинскими купцами.

-Господин, а что если направить эти силы не на Дмитра, а на Тохтамыша? - спрашивала часть подданных Мамая. - Потомок Тука-Тимура сейчас более опасный противник. Он прочно утвердился в низовьях Итиля, а в апреле, как ты знаешь, захватил принадлежащий тебе Азак (Азов).

Если я пойду на Тохтамыша, то мои подобные саранче войска камня на камне не оставят от центрального юрта! - возражал Мамай. - Кем и чем я тогда буду править? Нет, черёд Тохтамыша наступит после Московии. Не так уж он и опасен, иначе почему не бросил мне вызов до сих пор? Наверняка в тылу у него кто-то орудует — Араб-шах или иной Шибанид, алчущий Сарая. Пусть пока воюют, я потом ими займусь.

Вскоре в ставке появились послы Олега Рязанского. Они преподнесли дары, уверяли в преданности своего господина Мамаю и умоляли пощадить Рязанский юрт при переходе через его территорию. Мамай приказал Олегу снестись с Ягайлом Литовским, а потом присоединиться к своему воинству. Беклярбек хорошо помнил, как пять лет назад они с Ольгердом могли прийти на помощь Михаилу Твескому и укротить Москву ещё тогда. Оба понадеялись друг на друга и подарили Дмитру триумф. Но теперь всё будет иначе. Ягайла заинтересован в союзе, потому что его братья при поддержке Москвы расшатывали его трон. Эти братья уже восстановили против Ягайлы Северщину, да к тому же могли ударить Мамая в спину, поэтому их нужно было хотя бы отвлечь верховным князем Литвы.

Расчёт оправдался. Ягайла пошёл на союз, прислав в ставку посольство с подарками. Он согласился присоединиться к походу на Москву, в ответ беклярбек пообещал ему часть дмитровых земель. Отпустив литовцев с ярлыком, Мамай стал ждать Олега. Но вместо него явился посол из Москвы. Там уже проведали об ордынском сборище и очень испугались. Дмитр теперь соглашался выплачивать большую дань. 

Ещё три месяца назад Мамай удовлетворился этим, но покорность московского правителя сильно запоздала. Беклярбек привёл в движение чересчур огромный механизм, который остановить было практически невозможно. Требовалась слишком невероятная сумма денег, чтобы удовлетворить многотысячные орды, собиравшиеся под его руководством. В противном случае они направили бы свой гнев на горе-вождя. Отказываясь мириться, беклярбек потребовал от Москвы неподъёмной для неё дани за семь лет. Если бы она каким-то чудом была выдана, то Мамай расплатился бы с частью полчищ, а другую направил на Тохтамыша. Однако дмитров посланник ожидаемо заявил о невозможности погасить многолетний долг в короткие сроки.

После его отъезда прибыли рязанские беки. Без Олега. Они объясняли отсутствие своего господина хворью. Клялись, что он рассчитывает выздороветь и присоединиться к общему войску вместе с Ягайлом и продолжает играть роль посредника между литовцами и татарами. Мамай понимал, что рязанец хитрит, тем не менее не стал беспокоиться на сей счёт. Под рукой беклярбека собрались не все полчища, поэтому Ягайла и Олега можно было не торопить.