И жизнь, и слезы, и любовь Киры XXV

           И жизнь, и слезы, и любовь Киры  XXV
   
                67
Монотонный перестук  колес поезда словно  маятник в часах- ходиках отбивает секунды.
А для Киры время как будто остановилось. Уже который день в ее  голове  не перестают звучать слова, сказанные ей  Романом на прощанье: “Жизнь каждого из нас так не предсказуема…Я смогу ждать…Может быть всю жизнь…”  Они напугали и смутили ее,   лишив душевного равновесия.
Несмотря на возникающие порой некоторые шероховатости в отношениях с Кириллом ей никогда не приходили в голову мысли о возможном расставании с ним.

Кира подняла глаза и посмотрела на Ирочку, которая продолжала   сидеть у окна.  “Как она  все-таки похожа на отца - с каждым годом все больше и больше, и не только внешностью. Поразительно,  - подумала Кира, - большую часть времени Ира проводила со мной, а характер, многие привычки и, даже манеру говорить, унаследовала от Кирилла. Не зря они души не чают друг в друге”. Киру это очень радовало, хотя в глубине души у нее порой возникало и чувство ревности.

Шум встречного поезда прервал ее размышления.  Она перевела взгляд на окно. Когда за окном, отшумев, промелькнул последний вагон, Кира снова посмотрела на Иру. Почувствовав пристальный взгляд мамы, Ира, оторвавшись от окна, повернулась к ней лицом.

          - Мамочка, почему ты последние дни такая грустная? Разве ты не рада, что мы возвращаемся домой, к папе?
Кира опешила и, потупив взгляд, обняла Иру.

        - Что ты такое говоришь, доченька?…Конечно рада….Но мне грустно от того, что в Свердловске нас уже никто не ждет…Разве только могилка бабушки Нины…
Ирочка молча прижалась к ее груди.  Кира почувствовала, что краснеет: ей стало неловко и, даже стыдно. Слова дочери привели ее в замешательство, напомнив, что в последнее время она почти не вспоминала Кирилла.

Даже в дни траура ее голова была занята участившимися воспоминаниями о Коле и навязчивой идеей о возможной встречи с ним. Она не заметила как в ее жизнь вошел Роман и, хотя она была далека от того, чтобы ответить взаимностью на его чувства, ее влекло к нему, как к неординарному и интересному человеку, равному которому еще не встречала в своей жизни…

Мысли о Коле и Роме глубоко трогали ее. Кира еще тесней прижала к себе Ирочку и смущенно, прикрыв глаза, прижалась губами к ее голове…

Легкий стук в дверь вернул Киру в вагон поезда. Ира отстранилась от мамы, а Кира, выпрямившись, спросила:

       - Кто там? Открыто - входите. -- Дверь скрипнула. В проеме
показалась Екатерина Михайловна. В руках у нее был сигнальный флажок кондуктора.

        - Ну, как вам живется - можется, мои дорогие пассажиры и  земляки? - Она  с грустью улыбнулась. -Уж который день едем в одном вагоне, можно сказать рядышком, а времени пообщаться все как-то недосуг…Можно мне на минутку присесть?

Кира встрепенулась, а Ира, приподнявшись, повернулась лицом к окну.  -   Конечно, Катя, присаживайся. О чем речь - я тебе очень рада. Кира, не вставая, подвинулась  ближе к столу.
Сев рядом с Кирой, Катя обратилась к Ире.

       - Ну, что, Иринка, все не насмотришься?…Я тебе советую перейти сейчас в коридор. С той стороны   сейчас аккурат будем проезжать вдоль берега лесного озера. Поверь мне, озеро - одно загляденье.
Ира бросила взгляд на Киру.

           - Иди, иди. Ирочка. Только не далеко от нашего купе.

Когда за ней закрылась дверь, Катя еще ближе подвинулась к Кире.

         - Думаю, ты догадываешься зачем я выпроводила из купе твою красавицу Ирину. - Кира бросила на нее вопросительный взгляд,  - хочу самый раз  поговорить с тобой  наедине. Если, конечно, ты не возражаешь.
Кира, молча, широко открыла глаза.

         - У тебя, Катя, что-то случилось?

         - Да, нет! У меня, слава богу, все впорядке…Я хочу спросить, что у тебя случилось?
        - А почему ты спрашиваешь? - спохватилась Кира.

          - Не нравишься  ты мне эти дни…Мы почти не общались, но даже мельком, когда я приносила чай, или встречала тебя в коридоре, удивлялась твоей задумчивости. И глаза такие грустные, а круги какие под ними темные - посмотри в зеркало…
Мы, правда, с тобой, Кира, еще не такие  близкие подруги…И все-таки может поделишься?  Легче станет на душе…

Они встретились глазами, но Кира, не выдержав взгляда Кати, отвела глаза в сторону. Катя обняла ее за плечи.

        - Извини, что навязываюсь. Если не можешь, или не хочешь говорить - я не в обиде. Одно тебе скажу. Я человек простой, поэтому не обижайся. Может твои переживания выеденного яйца не стоят - подумай сама…Мама умерла - это горе. Но его надо пережить и смириться - дети должны переживать своих родителей.
А может, - она снова посмотрела Кире в глаза и как-то лукаво улыбнулась, - ты влюбилась? А, Кира? В мужчину, который тебя провожал, солидный такой, в очках.

Кира почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Катя громко рассмеялась.

     -  Что? Угадала? - Кира, поборов смущение, отрицательно покачала головой.
    - Нет. Не угадала… Не я в него, а он в меня влюбился.
Катя, продолжая смеяться, развела руками.

        - Вот невидаль какая! Он, как я запомнила, мужчина -то с виду не очень  - попробуй не влюбиться в такую красавицу…
Где ты с ним познакомилась?
Катя подняла глаза.

        - Мы не случайные знакомые…Мы с ним с первого  класса много лет сидели за одной партой, но после седьмого он ушел из нашей школы… Восемнадцать лет не виделись, а когда встретились - не узнали друг друга… Он хирург и оперировал мою маму.
Теперь Катя подняла на Киру глаза.
        - Ну что я говорила - солидный мужчина - потому, что хирург.  А хирург в моем понятии не может не быть солидным.

         - Он, Катя, не просто хирург, а без пяти минут доктор медицинских наук и профессор.
Катя еще шире открыла глаза.

        - Вот это, да! Бывают же такие люди. Наверное с самого детства.

         - Да нет, Катя, в школе был тихий, неприметный мальчик. Пошел по стопам своего отца, в прошлом тоже профессора и известного хирурга.

         - Не зря говорят, - Катя покачала головой, - яблоко от яблони далеко не падает…Какие у тебя, Кира, друзья, к тому же влюбленные в тебя.
Катя подмигнула Кире.

       - И это, наверное, при живой жене и детях. Что в мире деется?

       - Да нет, Катя - он не женат и детей у него нет.

       - Чего так?- Катя развела руками, - даже не верится.

       -  Говорит, что еще не встретил такой женщины, с которой хотелось связать свою жизнь.

        - А теперь значит встретил?- Катя в упор посмотрела Кире в глаза.-  Что, подруга, зацепил он своей любовью твое сердечко. Вот почему ты ходишь  такая хмурая. Небось встречалась с ним?
Кира встрепенулась.

         - Да встречалась.  Но не так, Катя, как ты подумала…Поверь мне, я  питаю к нему только дружеские чувства. Он глубоко образованный, удивительный человек и мне было очень интересно с ним общаться…Я  таких людей еще не встречала…Хотя не скрою, его чувство ко мне меня насторожили.

Катя молча, пытливо смотрела на Киру, прежде чем решилась ей ответить.

        - Хорошо ежели так и ты сама себя  утешаешь, не замечая,
 что сердечко- то твое капельку затрепетало от его любви. Смотри, Кира, не споткнись…
Она посмотрела на часы и приподнялась. - Мне пора - скоро станция “Иркутск”...
Катя переложила сигнальный флажок из одной руки в другую…
 
           - Скажу напоследок: потерять, что имеешь, всегда легче, чем найти. Ты говорила:  у тебя хорошая семья, преданный, еще с фронта,  муж-красавец. Подстать ему и тебе растет дочь…-
На мгновенье, замолчав, Катя, как будто, вспоминая слова, продолжила: 
        - Умные люди говорят: надо беречь сегодняшний день, потому что “вчера” уже нет, а “завтра” может и вовсе не быть.-
Кира подняла на Катю глаза и увидела, что лицо ее смягчилось
мягкой улыбкой.
        - Нам же не по восемнадцать, чтобы гадать на ромашках…
Катя встретилась с Кирой глазами и, подмигнув, рассмеявшись, вышла из купе…

Кира почувствовала себя, как после прохладного душа. Слова Кати как будто отрезвили ее.
Задумавшись, Кира рассеянным взглядом посмотрела в окно. Мерно стучали колеса вагона, мимо проносились придорожные окрестности, в небе проплывали редкие облака. А в голове Киры вертелись, как в калейдоскопе, катины слова.

       “ Как она права, - подумала Кира, - не пристало мне гадать на ромашке…”- Она интуитивно достала из косметички зеркальце и, всмотревшись, увидела под глазами темные круги. Припудрив их,
вложила обратно зеркальце в косметичку, повертела ее в руках и вспомнила, что это подарок Сони.

        - Соня, Сонечка! -Повеяло теплом. Уверена, если бы она  сейчас оказалась рядом, то не преминула сказать: “Хватит, подруга, дурью маятся, подумай о дочери и вспомни какой у тебя, на зависть многим, муж…
Кира наклонилась над столом и прикрыла глаза.

Она представила себе  Кирилла. Почти два месяца после службы он вечерами возвращается  в опустевшую квартиру. За нехитрым ужином выпивает, ставшую привычной, “наркомовискую” стопку и на сон грядущий выкуривает на балконе папиросу неизменного “Беломорканала”; ложится, - Кира улыбнулась, - в смятую с прошлой ночи постель и пытаясь  заснуть, вздыхая, поворачивается с одного бока на другой…
Утром, перед приездом армейского газика, на скорую руку съедает свою любимую глазунью из трех яиц, и, прежде, чем выйти, перед зеркалом, одевает фуражку и портупею…Вспомнила: как ему  к лицу офицерская форма… Теплая волна согрело сердце Киры- ей захотелось прижаться к его груди…
Кира  не услышала, как легко скрипнув, открылась дверь и в купе вернулась Ира.

         - Мамочка! Ты не выспалась или у тебя  голова болит?

        - Нет, доченька! - Встрепенувшись, подняла голову Кира, - я подумала о папе, и представила как он все это время жил без нас.
Ирочка села рядом с Кирой и прижалась к ней. Кира обняла ее и поцеловала …

После приветственных паровозных гудков поезд, заметно замедляя скорость, проследовал по железнодорожному мосту. За окном  показалась гладь широкой реки, после нее замелькали окраины незнакомого города, затем различные станционные строения и множество железнодорожных путей крупной узловой станции…
По радио прозвучало объявление о прибытии поезда на первый путь станции  “Иркутск”. Стоянка 40 минут.
Кира посмотрела на часы.

         - Ирочка, мы уже третий день в дороге и еще ни разу не выходили из вагона. Давай выйдем, пройдемся по перрону и  подышим свежим воздухом…

       - И купим мороженое - эскимо на палочке.

       - Конечно купим, - Кира рассмеялась, - и обязательно на палочке.

Скрипя тормозами, поезд, вздрогнув, остановился на первом пути.
Кира с Ирой одними из первых вышли из вагона. Увидев их, Катя,  улыбнувшись, одобрительно сказала:

         - Молодцы, что вышли. После дальней дороги хорошо немного проветриться и размять засидевшиеся ноги, тем более, что остановка большая. Но предупреждаю - далеко от вагона не отлучайтесь. Иногда объявленное время остановки сокращают - так что будьте  начеку и слушайте объявления. - Она с теплом бросила взгляд на Ирочку и, добавила,-  вот еще, Кира, советую Иринку не оставлять одну на перроне. В этой толпе - не ровен час, можно и потеряться. Среди моих пассажиров с детьми такие случаи бывали.

Держа Ирочку за руку, Кира огляделась. На перроне  царила обычная  сутолока: одних пассажиров встречали, других провожали.
Бросились в глаза женщины в передниках с плетеными корзинами  в руках. Переходя от вагона к вагону, они, выкрикивая,  предлагают транзитным пассажирам в дорогу различные яства: обжаренных цыплят, пирожки и множество разнообразной снеди.
   
Кира с Ирой не успели отойти от вагона, как возле них остановилась моложавая женщина  с восточными чертами лица, в бурятской, расшитой бисером тюбетейке с                свисающими к щекам поворосками и пестром цветистом фартуке.               
                               
          - Горячие буузы - вкусные, пальчики оближешь,- голос ее звучал звонко и призывно, - покупайте на ужин буузы, не дорого.

Рядом прозвучал другой хриплый женский голос:

          - Покупайте байкальский омуль, самую вкусную и нежную рыбу. Есть на любой вкус:  малосольный и вяленый.

Кира оглянулась на голос и увидела пожилую женщину с обветренным лицом и натруженными руками. У ее ног стояли эмалированное ведро и плетённая корзина, В ведре в  рассоле проглядывалась крупная рыба и такая же, только вяленная - в корзине.

       - Она права, - услышала Кира голос Кати, - вкусней рыбы я не ела. И купить ее можно только здесь на Байкале. Каждый рейс, когда я проезжаю Иркутск, покупаю. Дома я смакую  малосольную с печеной картошечкой,  а муж закатывает глаза от вяленой с пивом…         
А Кирилл твой, - Катя подмигнула, - как насчет пива?
Кира улыбнулась.

      - Большой любитель… И селедку с печеной картошкой мы тоже всей семьей любим, особенно по выходным, на завтрак. У нас это уже стало почти традицией.

     - Ну вот видишь, значит нечего раздумывать. Уверяю: попробуешь - слюнки потекут.
        - Я не спорю, Катя, но меня смущает, - Кира пожала плечами, - нам еще трое суток быть в дороге - как ее довести при такой духоте в купе?
Катя улыбнулась.
      - Это же не свежая рыба, которая может протухнуть, а присоленая и  вяленая. Ничего с ней не случится…Но если  сомневаешься - могу положить ее в наш холодильничек.
Увидев как Кира широко открыла глаза,спросила: “Что удивляешься?.. В поездах дальнего следования недавно установили в служебных купе маленькие холодильники.- Катя непринужденно рассмеялась, -  и теперь мы проводники живем, как белые люди,  с полным комфортом…Возьмем по несколько штук той и другой, место найдется…Представляешь, Кира, какой подарок - сюрприз привезешь  мужу - любителю пива.

      - Мамочка, - выслушав  Катю, встрепенулась Ирочка, - давай купим папе подарок. Я тоже люблю вяленую рыбу. Папа всегда меня угощает, когда пьет пиво.
Теперь Кира рассмеялась.

      - Уговорили - куплю!.. Но, если честно, Катя, мне бы в голову никогда не пришло за тридевять земель от Благовещенска покупать в подарок рыбу, когда  у нас в Амуре и Зее, сама знаешь, ее видимо - невидимо, какой хочешь.

       - Что правда, то правда - много у нас рыбы, - Катя сверкнула глазами, - но такой как байкальский омуль нет. Сама убедишься, когда попробуешь.
Катерина огляделась.

       - Однако, Кира, пока мы с тобой разглагольствовали, рыбу раскупили - смотри какая возле нее бойкая торговля.  Ну что, милая, - обратилась Катя к женщине, продающей рыбу: “Нам достанется твоя рыбка?”
Женщина подняла на нее глаза.

     - Достанется, достанется - всем хватит. Сейчас  еще поднесут. Она повернула голову назад. За ее спиной рядом с небольшим ларьком, продающим мороженое, стоял пожилой  мужчина-инвалид.
Вместо одной ноги в глаза бросался самодельный протез, сделанный из бревна и заостренный книзу.
 У его ног стояли точно такие же, как у женщины, эмалированное ведро и плетеная корзина.
Увидев, кивок  ее головы, он с трудом наклонившись, поднял с земли ведро и корзину. Медленно, постукивая протезом, поднес их к
женщине. Затем с освободившейся от рыбы тарой вернулся на прежнее место.

  Катя снова обратилась к женщине: “Обслужи нас, милая, по первому разряду, сделай покрепче два кулька и положи в каждый по три вяленых и три присоленных рыбок, да покрупней… На кульки газет не жалей - нам далеко везти…”

Когда они  расплатились с женщиной, Катя, посмотрев на часы, сказала:

        - Давайте ваш кулек, я отнесу его к себе и положу в холодильник. А вы можете еще немного погулять… Да вот еще,
слышите: женщина- бурятка предлагает горячие буузы. Если вы никогда их не пробовали - советую купить на ужин. Она права - пальчики оближешь, особенно, если они еще теплые…
Кира широко открыла глаза.

       -  Первый раз слышу о таком блюде. Буузы - это какое-то национальное блюдо?

        - Ты права, Кира. По мне, я думаю, это скорей всего бурятские пельмени. Посмотри как они выглядят- больше, чем наши, и сверху открытые. Но поверь мне, очень вкусные.  Купите одну порцию - на двоих  хватит с лихвой. Я себе тоже куплю.
У Иры глазки загорелись.

      - Мамочка, ты же знаешь,  как я люблю пельмени,  давай купим и попробуем.

     - Хорошо, доченька, но тогда нам придется с ними сразу  возвращаться в вагон. Слышала, тетя Катя сказала, что они вкусные, пока теплые.
А мне помнится ты хотела эскимо на палочке.

     -  И сейчас, мамочка, хочу.
Кира нарочито бросила удивленный взгляд на Иру.

      - Пока будем есть эскимо, буузы остынут, а, если первыми будем кушать буузы - эскимо растает. Так  как же нам быть?
Ира широко открыла глаза - ей очень хотелось и незнакомых  буузов и любимого эскимо. Выручила тетя Катя. Громко рассмеявшись, обняла ее за плечи.

     - Покупайте то и другое..Я вас подожду  - хорошо, что не моя
смена - вместе вернемся в вагон.  Пока будете кушать буузы, эскимо полежит в холодильнике…Как видишь, Иришка, мамина незадача просто решилась, - и подмигнула Кире.

      - Не зря говорят: “Не имей сто рублей…И громко рассмеялась…
Едва Кира расплатилась за буузы, как из громкоговорителей донеслось: “Вниманию пассажиров поезда Свердловск- Благовещенск. Стоянка сокращена. Отправление поезда через пять минут. Всех пассажиров  просим незамедлительно вернуться в свои вагоны.

     - Ну, что я говорила, - сокрушенно произнесла Катя.

     - Мама, - вскликнула Ира, лицо ее нахмурилось, а из глаз готовы были появиться слезы,  - мы же не успели купить мороженое.
 
       - Не расстраивайся, деточка, раньше времени, - скороговоркой выговорила Катя, - будет тебе мороженое и, обращаясь к Кире, добавила.

     -  Кира, мы с Иришкой побежали в вагон, а ты мигом к ларьку за мороженным. Успеешь - благо ларек напротив нашего вагона…

Как только Кира, едва отдышавшись, поднялась в тамбур вагона, прозвучал свисток дежурного по станции и поезд, как всегда, вздрогнув, тронулся с места. В тамбуре ее ожидала взволнованная Катя и перепуганная Ирочка.
Всхлипывая и, дрожа всем телом, она прижалась к матери…

      - Ну, что ты, девочка моя, так расстроилась? - Переведя дыхание, срывающимся голосом спросила Кира. Лицо ее зарделось румянцем, лоб покрылся испариной.

      - Она боялась, Кира, и, если честно, я тоже, что ты  не успеешь вернуться к отправлению поезда… Катя была растеряна.

        -  А ведь  неровен час,  взаправду могла отстать от поезда. В такой суматохе и спешке за минутами не угнаться. Корю себя дуреху, что надоумила бежать за мороженым, - Катя тоже перевела дыхание, - но, как говорят - хорошо то, что хорошо кончается: мороженое у тебя в руках и на тебя, Кира, любо-дорого смотреть. От твоей задумчивости и хмурости и следа не осталось. Смотри как разрумянилась.
Катя, подмигнула и улыбнулась, как всегда, своей широкой улыбкой.

    - Давайте ваше эскимо - положу его в холодильник, а вы поспешите в свое купе и примитесь за буузы, пока они совсем не остыли. Приятного вам аппетита… Пока вы справитесь с буузами, обслужу новых пассажиров и принесу вам мороженое и вечерний чай…
Когда  возбужденные Кира с Ирой вернулись в свое купе, поезд, набрав нужную скорость, уже продолжал свое стремительное движение. За окном вагона матовая предвечерняя мгла сменялась густыми ночными сумерками. Позади остались, растаяв во мгле, городские огни и только безлунный небосвод озарился бисером далеких звезд. В ночной тишине, отсчитывая время и  версты, продолжали   ритмично стучать колеса…

После  ужина с буузами и эскимо, дневных впечатлений и переживших волнений, Ира, влезла на свою вторую полку и, как всегда едва, коснувшись головой подушки, тут же провалилась в глубокий сон.

Кира напротив была возбуждена и долго не могла уснуть.
Ее радовал прилив хорошего настроения.. Многое из того, что так тяготило последние дни, ушло на второй план. “Ай, да Катя, - подумала Кира, - несколькими словами  сумела все поставить на свои места и вернуть меня к реальности”...
Она прислушалась к ночным шорохам, которые во тьме поглощал все тот же перестук колес и вспомнила признание Кати: “Под размеренный стук колес поезд мчит меня вдаль… И вроде тебе известно  куда, а все-таки есть тайна…”

Кира вслух повторила последние слова и задумалась над их смыслом. Рождающиеся  мысли теснились в ее голове, не давая  уснуть: “Через несколько дней поезд примчит меня в далекий дальневосточный город Благовещенск на встречу с истосковавшимся Кириллом, соскучившейся Соней, привычной работой, с устоявшимся за пятнадцать лет укладом жизни, ее буднями и праздниками.…Сохранится ли все как было и в будущем?...”
Прозвучавший в ее голове вопрос встревожил ее. Оня поняла, что все как было уже не будет. Скоро из Благовещенска навсегда уедут Гузеевы. Не станет рядом  самой близкой и верной подруги Сонечки, испытанной и в горести и в радости…Нет определенности в дальнейшей судьбе Кирилла - останется ли он служить в армии или будет уволен в запас. А от этого во многом будет зависеть будущее не только его самого, но ее и Ирочки.
Кира почувствовала, как где-то под ложечкой, стало усиливаться чувство тревоги. И это ее напугало. Подумала: “Еще не хватает снова впасть в депрессию. - Откинув легкое одеяльце, резко села, опустив ноги. Мелькнула мысль: “Может я зря раньше времени себя так накручиваю…” Вспомнила, что Кирилл и Соня всегда подчеркивают эту черту в ее характере. - Наверно они правы, надо взять себя в руки и, как говорила Катя, “жить сегодняшним днем”. Она подняла голову и посмотрела на спящую Ирочку и, как всегда  залюбовалась ею. “Вот ради кого надо жить. Пройдет всего несколько дней и они опять будут все вместе. И какие бы изменения в их жизни не произошли жизнь должна продолжаться. Надо думать о лучшем. Не зря говорят, что утро вечера мудренее…”

      Зарождающаяся в сердце тревога стала угасать. С чувством облегчения Кира опять легла и прикрыла глаза. Под убаюкивающий ночной перестук колес она не заметила как дремота перешла в сон.


                68

По мере приближения поезда к Благовещенску Ира, проявляя свойственное детям нетерпение, после каждой остановки на железнодорожных станциях спрашивала Киру:

       - Мамочка, когда мы наконец приедем.

Настроение Иры передалось Кире. Поглядывая на часы, она тоже начала мысленно отсчитывать оставшееся до прибытия в Благовещенск время. Как никогда прежде, она стала сознавать, насколько этот город стал для нее родным.
 Ей, как можно скорей, хотелось оказаться в своей скромной двухкомнатной квартире, стены которой тоже стали родными. Ее волновала встреча с Кириллом и только сейчас она почувствовала, как соскучилась за ним.
Последний час перед прибытием поезда в Благовещенск она вместе с Ирой неотрывно смотрела в окно. Мимо проплывали уже знакомые окрестности. День был солнечный, ясный, в серо голубом небе проплывали редкие легкие облака. Солнечный день поднимал настроение. Ирочка  была возбуждена и не находила себе места.

      - Мамочка, нас будет папа встречать?- Глаза ее светились радостью, - я так за ним соскучилась.
Кира посмотрела на нее теплым взглядом.

     - Я тоже, доченька соскучилась.  Уверена - он тоже скучал, ты же знаешь нашего папу - без нас ему было очень одиноко… Я отправила телеграммы ему и тете Соне. Они обязательно нас встретят, тем более сегодня выходной день…

Легкий стук в дверь прервал их разговор.

       - Ну что, дорогие мои, - с порога прозвучал хрипловатый голос Кати, - вот и заканчивается наше совместное путешествие.
Держа в руках какой-то сверток, она огляделась.

    - Вижу вы уже заблаговременно приготовились: сложили чемоданы и упаковали багаж.  Молодцы! - Она улыбнулась свойственной ей широкой улыбкой, - ничего не забыли? 

    - Да вроде нет, - Кира тоже осмотрелась. - Я не раз забывала в поездах умывальные принадлежности или комнатные тапочки, но этот раз помню, как я их…Она не успела договорить , как воскликнула Ира.

    - Мама! Мы же забыли забрать у тети Кати из холодильника рыбу.

    - Умница! - Катя положила на стол сверток, - вот она ваша рыба.  Если бы я не вспомнила, то папа ваш остался бы без подарка.- и они втроем громко рассмеялись.

     - Однако шутки-шутками, но мне пора- через пол часа прибываем. Будем прощаться сейчас, потом будет не с руки.
 
Она вдруг изменилась в лице, потупила глаза и, всхлипнув, потянула носом, сдерживая подступившую слезу.

     - Прикипела я к вам всей душой. Вот ведь, как бывает: познакомились мы всего ничего несколько дней тому назад, а расстаемся, как близкие люди.- она снова всхлипнула, -  или я ошибаюсь?

    - Нет, Катя, не ошибаешься, - Кира обняла ее, у нее глаза тоже стали влажными,  - у меня точно такие же чувства. Я очень рада, что  в моей жизни появилась еще одна такая рассудительная и мудрая подруга. И то, что мы в общем то живем почти в одном городе - большая удача - сможем часто видеться.

      - А я что говорю - не будем откладывать, как говорят, в долгий ящик. После этого рейса иду в отпуск… Вот мой адрес и телефон.
Катя увидела в глазах Киры вопрос. Удивляешься, что у меня в деревне есть телефон. Поставили параллельный с пионерским лагерем “Радуга”. Я же говорила -  муж у меня комендант лагеря.
.В общем я считаю через неделю, в следующий выходной самый раз объявить, - она на мгновенье замолчала, как будто, подбирая слова, - большой сбор, - и довольная громко рассмеялась… До этого успеем управиться со своими домашними делами: убраться, обстираться и тому подобное.
Короче, жду звонка и милости просим к нам в Георгиевку на природу. Не пожалеете!..Все мои хорошие, мне пора. Давай, обниму вас сразу обеих, и до скорой встречи.
Уже, взявшись за дверную ручку, Катя повернулась.
      - Совсем забыла вернуть вам ваши билеты - вдруг понадобятся.
Катя говорила быстро, взахлеб и Кира не, успев  даже слово вставить, растерянно смотрела на дверь, за которой она скрылась.

       -  Какая тетя Катя смешная, -улыбаясь  сказала Ира, когда захлопнулась дверь, - разговорчивая и добрая. Правда, мама?

     - Правда, доченька! Ты правильно подметила, добрая, а еще  очень отзывчивая.

     - Мы поедем к ней в гости? Я очень хочу.

     - Обязательно поедем. Мы же договорились.

      - И папу с собой возьмем?

       - И папа с нами поедет, а как же иначе.

Неожиданно за окном яркий свет стал каким-то матовым, небо затмилось грозовыми тучами, в приоткрытое окно повеяло предгрозовой прохладой. Всплеск молнии сменился раскатом грома и сразу вслед за ними послышался шум летнего, быстротечного, проливного дождя.

Прерывистый паровозный гудок известил о прибытии на станцию Благовещенск. За окном дальние окраины сменились городскими кварталами. Поезд медленно приближался к вокзалу, который в глазах Киры всегда ассоциируется со старинным русским  теремом.

Точно так же, как дождь мгновенно начался, он в одночасье прекратился. Небо очистилось от грозовой пелены. Пробившиеся солнечные лучи отражались бликами в  лужах, оставшихся после дождя  на привокзальной площади и перроне.
 
Прильнувшие, снова к окну Кира и Ира после многодневной духоты с удовольствием вдыхали проникающий в вагон свежий озоновый воздух.
Стоя у окна они наблюдали, как промокшие до нитки, встречающие сновали по перрону, высматривая в окнах, проплывающих вагонов, своих  близких и друзей.  Когда поезд, вздрогнув, остановился, Ира, высунувшись в окно, вспыхнув вся от радости, показывая рукой, вскрикнула.

       - Мамочка,  посмотри вон туда, влево: видишь бегут к нашему вагону тетя Соня с Аленкой, а папы  рядом с ними нет…

      -