Четвертая Стена. Глава XIV

Алекс открыл глаза и обнаружил, что находится не дома у Джерри. Это была какая-то квартира… Квартира, которая казалось ему до жути знакомой. Справа от кровати, на которой он лежал, была стена, накрытая огромным ковром. Такие любили мешать в советские времена – считалось частью эстетики того периода. Впереди была тоже стена, а за спинкой кровати, судя по всему, был вход в комнату, так как слева открывался вид на всю оставшуюся львиную долю помещения. Высокие потолки, деревянный, словно собранный из множества небольших дощечек, пол, старые оконные ставни, «дедушкина» фурнитура и ободранные обои. Сомнений не было – это квартира, в которой жила Лиза жила с Женей. Да, так звали ее второго молодого человека.
  Встав с кровати, Алекс направился вперед в сторону подоконника, проходя мимо стола с прожженной сигаретами скатертью, гардероба с заедающей дверцей, дешевого дивана с торчащими из-под обивки пружинами и старого, но добротного кресла с мягкой обивкой. Он стоял и смотрел в окно. Все тот же безжизненный пейзаж: гнилые больные деревья, жухлая трава и огромные клубы дыма вдали. На улице была ранняя зима или же поздняя осень. Алекс сделал такой вывод по нетипично белому налету на ветвях. Его наблюдение за природой было прервано шипящим, словно от доисторического чайника, звуком за спиной. Когда он повернулся, то обнаружил, что в кресле сидела женщина и разговаривала с кем-то по телефону. У нее не было лица, но Алекс знал наверняка – это была сама Лиза. А еще он не мог разобрать, что та бормотала в трубку. Ее голос звучал так, будто та находится под водой.
  «Что за сюрреализм? Почему я здесь? Это вообще реально все?» - думал Алекс, разглядывая Лизу и окружение вокруг них. Внезапно квартира начала искривляться, будто бы была сделана из чего-то эластичного, как резина. В испуге молодой человек побежал к выходу. Входная дверь оказалась не заперта. Но стоило ему открыть ее, как он, вместо лестничной клетки, оказался на улице. Это все было очень странно: кругом лежали сугробы, и вообще весь пейзаж был усыпан белым, девственным, как в лесу, снегом. «Что? На дворе зима? Но как?» - недоумевал Алекс. Он был настолько поражен происходящим, что не заметил, как дверь позади него исчезла, и он был брошен на мороз; на нем были лишь летние серые джинсы и тонкая гавайская рубашка голубого цвета с белыми пальмами. Подобный наряд носил герой игры «GTA: Vice City» Томми Версетти.
  Придя в себя от мороза, Алекс начал высматривать здания поблизости. Вдали показался какой-то дом. Оставляя после себя хрустящие следы на снегу, он незамедлительно побежал туда. Войдя внутрь, он первым делом услышал детские крики и плач. Пройдя дальше вглубь помещения, он осознал, что это здание было не чем иным, как детской поликлиникой. Кругом бегала ребятня, мамочки успокаивали младенцев, а недовольные подростки угрюмо сидели, уткнувшись носом в свои смартфоны. При виде всего этого у Алекса по непонятной причине на лице проснулась улыбка. Весьма странная улыбка – больная улыбка. Такая, какую можно представить у педофила. «Что я делаю?» - спросил себя он и тут же очнулся, словно до этого находился под гипнозом. А еще он обнаружил, что теперь на нем была надета теплая норковая шуба. Алекс думал уже выбежать прочь из помещения, как все кругом начало тускнеть. Откуда-то послышался знакомый голос. «Алекс… Алекс!».
…
  - Алекс. Алекс, вставай! – неустанно повторял Джерри.
  - Что? Ох… Твою мать… Так это был сон. Какой дерьмовый сон… - вяло отвечал Алекс осипшим голосом.
  - Время уже 10:30. У тебя репетиторство в час дня. А тебе еще поесть надо, умыться и доехать до ученицы. На какую тебе станцию?
  - А?
  - На станцию тебе какую? – повторил Джерри, но на сей раз громче, попутно щелкая пальцами перед лицом друга.
  - Отвяжись ты! Я сам сейчас приду в себя… - раздраженно отреагировал Алекс, а затем, сглотнув слюну, которой, походу, вообще не было, добавил, - Комсомольская.
  На дворе 20 июля 2015 года. Да, с последней нашей встречи прошло больше двух месяцев! За это время парни привыкли к обществу друг друга и жили, если можно так сказать, в гармонии. Два дня назад у Алекса был день Рождения – ему исполнилось двадцать четыре года. Отпраздновали скромно: дома в компании близких друзей и набора из пяти пицц. И, да, я знаю, о чем многие задумались: тахту не починили, а вообще выбросили; они все это время спали вместе – теперь можете строить свои версии. Многое изменилось: Алекс устроился подрабатывать репетитором по истории, а Джерри записался на экспресс курсы журналистики – сегодня должна была быть первая встреча и организационное собрание, где им бы объяснили, что к чему. К слову, 20 июля – это международный день шахмат. Не просто так я акцентирую на этом внимание, ведь друзья, оказывается, оба увлекались этим видом спорта. Вот только Алекс ходил на соответствующую секцию в университете, а Джерри не передвигал фигуры со школьной скамьи. Однако это не помешало им тряхнуть стариной – примерно в начале лета они время от времени посвящали себя этой игре. Причина тому: «Чтобы мозги не сохли», как говорил Алекс.   
  А мы тем временем оставим товарищей наедине со своими утренними хлопотами и переместимся на станцию метро «Комсомольская». А точнее – ее обличию красной ветки. Да, их две: на кольцевой и радиальной линии. И хоть первый вариант считается изысканнее в оформлении, да и его значимость, как историческая, так и транспортная, куда больше, нас будет интересовать та станция, что была построена еще в далеком 1935 году. Причина тому проста – Алекс ехал по зеленой ветке метро, а затем на станции «Театральная» сделал пересадку на «Охотный ряд», тем самым продолжив путь по «Сокольнической», она же красная, линии московского метрополитена. Ему надо было выйти к Новорязанской улице, а, следовательно, ему не пришлось делать никаких переходов, тем самым проигнорировав «сестру-близнеца» коричневого кольца.
  Но стоит сказать еще пару слов о радиальной станции метро «Комсомольская». Пол станции выложен, в большей степени, гранитом красного или серого цвета, высокие квадратные колонны покрыты темно-золотым мрамором и имеют наверху эмблему «КИМ». Но главной, по мнению многих жителей столицы, особенностью являются галереи-балконы над путями. Мало того, что это выглядит, как минимум, необычно, так еще создается некая оптическая иллюзия, словно эти надстройки гораздо длиннее самой платформы. Лично Алексу больше нравилась именно эта станция, чем кольцевой аналог. И дело вовсе не в эстетических предпочтениях, а в банальном факте, что она не вела в самый эпицентр так называемой Площади трех вокзалов, которая считалась самым крупным рассадником всевозможных бродяг, нелегалов, спекулянтов и прочих отбросов общества. «Это жерло вулкана, сделанного из говна, испускающее зловоние мусора и протухших продуктов», - так бы отозвался сам Алекс об этом месте.
  В 13:00 у Алекса было назначено репетиторство с молодой девушкой по имени Злата. Полненькая, небольшого роста, с вечно растрепанными каштановыми волосами и проблемной кожей лица – будущая девятиклассница была родом из еврейской семьи, чей род деятельности из поколения в поколение был связан с юриспруденцией. Однако душа самой девушки больше лежала к экономическим наукам. Но на это ее отец ответил следующее: «Таки отлично! Получишь второе высшее, когда окончишь юридический». Что же, тут, вряд ли, поспоришь. Сегодня по плану Алекс должен был рассказывать Злате о периоде Второй мировой. А точнее – ее начале и открытии второго фронта. Молодой человек начал с увлекательной лекции.
  - Значит так: ты, вообще, сама как знаешь?
  - Ну… Ну такое, - смеясь, отвечала девушка с неловкой улыбкой.
  - Тогда я тебе лекцию прочитаю. А ты слушай внимательно; я могу прервать ее и задать тебе вопросы по теме.
  - Хорошо.
  - Так… 7 декабря 1941 года японцы, а именно — адмирал Ямомото, решили разбомбить американский флот на Гавайских островах. Это событие потом вошло в историю, как катастрофа в Перл Харбор. Ты внимательно слушаешь?
  - Эээ… Да!
  - Хорошо. Командующий налётом на Перл Харбор был адмирал Нагумо. Средний офицер на самом деле, но исполнительный. Безусловно. Наверно, даже профессионал своего дела. Но без фантазии. Увы. У японцев вообще с фантазией до капитуляции было плохо. Это потом они уже аниме научились делать.
  Девушка рассмеялась с последней фразы своего учителя. Алекс же, собственно, этого и добивался. Еще когда учился в университете, он считал, что юмор помогает усвоению любого материала. Уроки не следовало фаршировать фарсом, но приправлять их шутками и приколами всегда было уместно вне зависимости от сложности темы. Напротив, в его видении, подобный подход упрощал задачу для ученика. И хоть он и говорит, что практики, как таковой, у них в ВУЗе не было, он успел опробовать свои методы на открытых уроках выходного дня, когда к ним приглашали детей из различных школ.
  - Продолжим. Какой самый знаменитый истребитель на тихоокеанском театре военных действий?
  - У японцев?
  - Да.
  - Зеро!
  - Верно. А какие авианосцы были? У японского флота. 
  - Ну… Эээ… - Злата замешкалась, делая выражение лица, будто бы пыталась вспомнить. Но Алексу было и так все понятно – девушка не знала этого.
  - Их было всего шесть: Акаги, Кага, Хирю, Сорю, Сёкаку и Дзуйкаку. А также два линейных корабля: Хией и Кирисима. В ходе атаки американский флот потерпел потери. Какие корабли у американцев ушли под воду? – снова спросил Алекс. Девушка в ответ лишь развела руками. И тогда он сделал глубокий вдох и продолжил, - Аризона, Вест-Вирджиния, Оклахома и Мэриленд. Это классика; это знать надо. Я думаю, что тебе эта информация будет полезна… По крайней мере в ближайший час. Или сколько у нас занятие?
  - Полтора часа.
  - Значит, ближайшие полтора часа.
  Их занятие было прервано СМС, что пришло на телефон девушки. «Извините», - сказала Злата и открыла сообщение. Прочитав его, она раздраженно и показательно вздохнула и быстро начала набирать ответ. Когда та закончила, она кинула телефон в сторону на кровать и была снова готова к занятию.
  - Все нормально? - спросил Алекс. Да, это было не его дело, но… Это же Алекс.
  - Да это мой парень. Он меня вчера звал гулять. Я ему сказала, что не могу, так как у меня репетитор.
  - И?
  - Он мне не верит. Считает, что я сейчас с другим развлекаюсь.
  - А он у тебя ревнивый.
  - Ага. Есть такое.   
  После этого разговора их занятие продолжилось в стандартном режиме без всяких происшествий. А посему давайте-ка узнаем, как там дела у Джерри, который направлялся в Московский городской педагогический университет, где у него должно было состояться вводное занятие курсов журналистики. МГПУ был основан в 1995 году и находится по адресу 2-й Сельскохозяйственный проезд, дом 4, корпус 1. Ближайшая станция метро – Ботанический сад. И, по нашей старой традиции, небольшая справка: станция была построена в 1978 году и была названа в честь крупнейшего в России научно-исследовательского центра имени Николая Васильевича Цинина, в котором находится богатейшее собрание всевозможных растений со всего мира. Внутри станция выполнена в бело-золотых тонах: стены облицованы белым мрамором, пол выложен серым гранитом, а потолок сделан в виде квадратных ячеек золотого цвета, внутри которых находятся светильники. Правда, они были, так сказать, «вкопаны» внутрь, и золото вокруг никак не усиливало эффект освещенности. А поэтому до 2005 года станция славилась, как самая мрачная. Однако с 2006 года ситуация изменилась в лучшую сторону. Занимательно, но раньше станция значилась, как «Ростокино», а название «Ботанический сад» принадлежало нынешней станции «Проспект Мира».
  Сам же МГПУ представлял собой не одно и не два здания, а некое замысловатое слияние несколько корпусов воедино в которое войти можно было только после того, как посетитель проследует вглубь территории образовательной организации. Пройдя пост охраны, Джерри поднялся в аудиторию №3401. Поднявшись на третий этаж, он обнаружил, что все аудитории начинались с цифр «2» и «3». Да, в этом была первая сложность навигации в этом сборной солянке построек. Оказалось, что первая цифра в названии аудитории говорит о номере корпуса, а вторая – об этаже.
  Потратив порядка десяти минут, блуждая по бесконечным коридорам и лестницам, ведущим в никуда, Джерри нашел, что искал. В помещение было довольно много людей. И все они, на вид, были младше нашего героя. Это, честно говоря, немного угнетало его самого, так как он чувствовал себя старой белой вороной в стае молодых черных грачей. «Надо будет хотя бы волосы подстричь и бриться регулярно, если собираюсь тут оставаться…» - мысленно рассуждал Джерри, думая, что такие меры омолодят его на несколько лет.
  На часах 14:30. Собрание было назначено на 14:20. Обычно в это время начинается третья пара, не будь на дворе лето. К слову о дворе: за окном +18 и пасмурно. Согласно прогнозу, ближайшие дни циклон не собирался покидать Москву, и только к выходным солнце, возможно, заглянет в столицу. Но вернемся к Джерри и его курсам. Дверь в аудиторию открылась, и из коридора раздался голос: «Прошу прощения, опоздал!». И только после этой фразы вошел преподаватель. Это был высокий и худощавый русоволосый молодой человек в очках. Одет он был в деловой костюм странной расцветки: рубашка и брюки были ярко-синими, а пиджак – белый. Джерри с ужасом глядел на него и думал: «Серо-голубые глаза, вздернутый нос, эти брови и губы и этот чертов голос! Сомнений нет… Это он».
  - Так-то я аспирант кафедры журналистики в другом ВУЗе, но меня любезно позвали сюда для такого дела, так как я здесь заканчивал магистратуру по направлению «Детская журналистика». Ну, не суть дела. Я буду у вас вести экспресс курсы журналистики. Меня зовут Родосский Даниил Григорьевич.
  14:45. Красносельский район. Алекс закончил репетиторство и идет вдоль Рязанского переулка. Между нами говоря, эта дорога всегда была практически безлюдной, да и по вечерам освещения ей как-то не хватало. Так что не стоит околачиваться в этом месте по ночам. Молодой человек думал уже повернуть в сторону Рязанского проезда, как его охватывает чувство, что его кто-то преследует. В этот же момент его бьют чем-то по шее, и он теряет сознание. Бесчувственное тело тут же подхватывают два бугая и несут к припаркованной неподалеку машине. Все это происходит буквально за считанные минуты, после чего все трое вместе с водителем уезжают прочь.