Кому на Руси жить хорошо?

        Время воровать, чтобы жить! И самое главное, дети это уже поняли! И вовсю стремятся "ЖИТЬ".
                Из российской прессы

       На этот ставший традиционным вопрос у нас с воцарением капитализма чаще всего отвечают: «Олигархам». А вот я недавно узнал, что еще, оказывается, ворам и мошенникам, которым до олигархов очень далеко. Так далеко, что можно спутать с обычными простыми гражданами.
       Этому открытию предшествовал вопиющий случай, произошедший в одном из «спальных» микрорайонов Уфы в феврале 2022 года. 43-х летняя женщина Н. вместе с 17-летней дочерью с помощью топора и гвоздодера вскрыли металлическую дверь квартиры, где проживала ее престарелая мать Г.П., парализованная инвалид-колясочник, со старшей дочерью Н., которая ухаживала за бабушкой, и выгнали обоих из квартиры. Внучка пыталась заступиться за бабушку, но была так избита, что с ней случился приступ эпилепсии и ее забрала скорая помощь психиатрической больницы.
       Оставшись без помощницы, пострадавшая женщина-инвалид трое суток прожила в подъезде, лишенная элементарных удобств. Н., захватившая квартиру, категорически отказалась пустить мать домой. Затем пострадавшей пришлось снять комнату у чужих людей.
       Все это время Г.П. неоднократно звонила в полицию, но та соизволила появиться только один раз, именно в момент вскрытия двери, ограничилась предупреждением и удалилась.
       Что же послужило причиной происшествия? Выяснилось, что непосредственно перед захватом квартиры Г.П. ее дочь Н. и младшая внучка, до этого долгие годы жившие на съемных квартирах, были с позором изгнаны с последнего места проживания за систематическое воровство. Воспользовавшись тем, что хозяева квартиры в ней не проживали, они подделали ключ от их комнаты, где находились все ценные вещи, и все украли.
       Н. нигде постоянно не работала, но периодически устраивалась продавцом в небольшие частные магазины. В них она задерживалась от силы на две недели, затем увольнялась или просто больше не выходила на работу и сразу меняла номер своего телефона. Соседям и знакомым всякий раз объясняла причину увольнения тем, что хозяин (или муж хозяйки) к ней приставал.
       Хозяева съемной квартиры рассказывали, что с первого дня начала работы Н. в очередном магазине холодильник ломился от первосортных продуктов.
       Но основным промыслом Н. и ее младшей дочери, которую она с дошкольного возраста готовила стать подельницей своих делишек, были кражи с прилавков магазинов и рынков. Хозяева последней съемной квартиры говорили, что при выселении Н. и ее дочери увидели целый гардероб очень хороших вещей и обуви, что совершенно не вязалось со статусом практически безработной.
       Н. и ее дочь неоднократно попадались на кражах, и всякий раз полиция привозила их в отделение, составляла протокол и… отпускала. Причина, как выяснилось, заключалась в том, что сумма краденого оказывалась недостаточной для возбуждения уголовного дела.
       Приводы в полицию никак не влияли на бурную деятельность Н. А чтобы полицейские ей и вовсе не докучали, она завела в коридоре съемной квартиры злую собаку. После этого полиция была отважена.
       Дошло до того, что Н. с дочерью стали известными персонами в районной полиции. Но вместо того, чтобы хотя бы передать дело в суд, полиция всеми силами пыталась «сбагрить» поднадоевших «клиентов» какому-нибудь другому отделу полиции. И однажды судьба ей улыбнулась: Н. с дочерью совершили очередную кражу в районе ответственности другого полицейского отдела.
       И теперь самое интересное. Обворованный магазин «Лента» заставил полицию подать заявление в суд на Н. и ее дочь. И тут к судье потянулись жертвы деятельности Н. с просьбой выступить на суде. Но всем им было отказано, так как они не имели непосредственного отношения к краже в «Ленте». Пострадавшим предложили самостоятельно подать заявление в суд.
       Таким образом, суд, так же как и полиция, занимается тем, что дробит весь массив преступлений одного преступника на отдельные эпизоды, наказание по каждому из которых тянет только на наказание общественными работами или мелким штрафом. Как судьи, так и полицейские объясняют это действующим законодательством.   
       Отсюда вывод: российское законодательство стоит на службе воров, а не справедливости. Чем воры вовсю и пользуются. Со слов матери Н., выгнанной ею из собственной квартиры, она потому и не желала жить со своей дочерью, что та без конца воровала. Еще в молодости украла все ордена и медали своего деда. Когда Г.П. лежала в больнице с инсультом, Н. под видом помощи больному отцу, также инвалиду, сняла 80 тысяч рублей с его счета. В это же время украла все драгоценности матери. В 2001 году Н. работала библиотекарем Уфимского колледжа полиграфистов. Во время плановой проверки ее работы, комиссия обнаружила недостачу книжного фонда в размере раз в 20 превышающим зарплату библиотекаря. Н. хотели уволить по статье и передать дело в следственные органы. Но та разыграла спектакль: выпила не смертельную дозу снотворного, после чего скорая помощь отвезла ее в больницу. Руководство колледжа чего-то испугалось, и замяла дело.
       Если подсчитать все украденное Н. за последние 20 лет, сумма окажется более чем достаточной, чтобы она оказалась в местах лишения свободы. Но творцам государственных законов, как и власти, это, похоже, не нужно. Они защищают преступников, а пострадавшие ничего не могут добиться. Им несчастным только одно и осталось: подумать на досуга, а не переквалифицироваться ли в воров.
       Оказывается, «профессия» вор очень удобная и выгодная. Можно нигде не работать, можно не бояться ни полиции, ни суда, можно продолжать начатое прямо сразу после выхода из полицейского участка. Наверное, следующим шагом Н. в порядке самоутверждения будет кража в самом полицейском участке, если, конечно, найдется что можно украсть.