Винограда грозди

Я абсолютно могу от себя отказаться,
Тотально,
Раз и навсегда.
Вы думаете я всегда таким был,
Носил брюки и ремни,
Ботинки и шнурки,
Носки и подвязки?
В 1928 году я вышел на улицу голым,
Двумя годами позже, гулял без кожи,
А уже вчера и вовсе без мяса и костей.
Только силой одной мысли
Я перемещался от своих до чужих дверей.
Вы думаете я всегда смотрел зорко?
Признаюсь вам, я с детства слеповат,
Глуховат, плечист и горбат.
И никогда не считал, что политика может вмешиваться в дела партии,
Что лингвистика так важна для написания хартии,
И что так должны быть разделёны зрительский и актёрский буфеты.
Лови момент - часто говорил Хармс,
Когда входил в транс,
Ломал часы и начинал жить в бочке.
У меня всё по-другому,
Мне важно более полное время,
Полое, столовое,
Как приборы - вилки и ложки.
Я люблю закутаться в одеяло, уйти в раковину,
И там, отказавшись от себя,
Собираться с мыслями, зализывать ранку.
А, когда вы в следующий раз собирётесь и придёте ко мне в гости,
Я угощу вас чаем, отвизитёрю кофием,
Положу на ладонь миндаль и надену на ухо
Винограда грозди.