Палата три-ноль-шесть, глава-IV, публикация-18

~~~~~~~~~~~~~~~~~~ПАЛАТА № ТРИ-НОЛЬ-ШЕСТЬ

# – заключение между двумя такими знаками слова, фразы, предложения, абзаца означает курсив.
## – заключение между двумя сдвоенными знаками означает жирный курсив.



~~~~~~~~~~~~~~~~~~Глава IV. Недуги


~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7. После лечения в дорогом стационаре

Авазов из больницы вышел в понедельник 23 июля. За ним приехали сын, невестка и внучок.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7-1. Из переписки накануне и в день ухода от медиков

— Завтра – выписка с больницы. Моего врача зовут Зокир. Ты ему позвони и разузнай детали, когда меня забрать.
— Вы выпрямились, спину прямо держите?
— Да, почти в норме я. Остальное – сам одолею.
— Зокир сказал: завтра уже не будет лечения, забрать нужно утром
— Хорошо.
— Через 10-15 мин выезжаю.
— Я полностью готов. Но ты позвони врачу Зокиру: «Еду!». Чтобы он позаботился о медицинской выписке. И чтобы мы с тобой могли без задержек выехать.
Лечащий врач вышел с ними во двор заведения. Говорил о болезни Авазова, лечении, сделанных процедурах. Дал список таблеток и уколов, которыми следует продолжить и закрепить лечение в стационаре. Сказал, что нужно обратиться в участковую поликлинику.
Его слушали Акмаль и Алима. А Марат Авазович ходил за внуком Азимчиком, который бегал туда-сюда.
По пути следования к дому отца сын хотел заехать в аптеку. «Не надо!» – сказал родитель. Невестка стала уговаривать, что нужно выполнять предписания врача, для чего необходимо купить все рекомендованные медикаменты. «Нет! Даже если вы их мне привезёте и оставите, я их принимать не буду!» – Авазов-старший был непреклонен. Невестка слегка улыбнулась с сожалением в глазах.

— Реши мне, пожалуйста, вопрос с мастером Уктамом. Пусть конкретно скажет. Чем скорее сделает – тем лучше. Требуй, чтобы больше не откладывал. Мне это нужно срочно. Я ещё Соне, когда она с дочерью Юлдуз и её детьми посетили меня в больнице, сказал: «В Хилол поеду, поживу на земле, чтобы мои позвонки, суставы и кости поправились». Я бы поехал, если даже моё состояние оставалось на том уровне, какой был утром в больнице, то есть более-менее терпимый, приемлемый, обнадёживающий. Но некоторые боли в пояснице, тазобедренном суставе и колене опять появились. Надо скорее уезжать в Хилол, на землю!
— Надо решить, Акмаль, будет ли козырёк поставлен на место в ближайшие 3-4 дня. Если нет, или если неопределённо, то мне следует через день-два уехать в Хилол. Это только я сам знаю, сам ощущаю, сам понимаю: если так и буду пребывать в своей квартире, то с остеохондрозом не справлюсь, может опять согнуть меня. Вот и говорю: не решишь с Уктамом безотлагательно – уеду. На целый месяц. И тогда на тебя возложу установку козырька: будешь договариваться, требовать, приедешь на мою квартиру (ключи у Алимы), будешь контролировать, примешь работу, расплатишься.
Договор был на 2.600.000. Заплачено наличными 1.600.000. Ещё – один миллион.
— Если так и получится, что уеду через пару дней, возложив козырёк на тебя, то оставлю тебе 100 долларов.
Или пусть Уктам, если еще и не начинал делать козырёк, вернёт 1.600.000, выданные ему по-джентльменски: без расписки и даже без каких-либо условий и обещаний на словах. И тогда с тебя задачи снимутся сами по себе. И я обойдусь без козырька, как обходился 4 года.
— Вот не спится. Что делать? Выйду на улицу. Попробую погулять. Может, полегчает.
— Полночь. Вышел. Больно в бедре и в колене сбоку. Дохромал до скамейки возле воркаута: там не так освещённо, как возле подъезда. Посидел. На улице легче дышится. Вернулся. Опять духота. Плохо. Уезжать надо в Хилол.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7-2. Из переписки 24 июля.

— Привет, вам нужно пройти дальше курс лечения по назначению врача. Не зря он всё это прописал. Могут быть осложнения, если не делать всего этого. Потом снова придётся ложиться в больницу. Возможно, ещё в более худшем состоянии. Надо вам себе признаться, что компьютер забирал ваше здоровье изо дня в день, из года в год, и настал тот момент, когда вы довели до такой степени, что не смогли даже ходить. Вообще откажитесь от компьютера: вот уже 50 лет вы то пишите от руки, то за печатной машинкой, то за компьютером, то за ноутбуком. Не зря у вас сиденья стульев проседали и протирались до дыр. Восстановить здоровье просто спортом, даже после больницы, уже будет сложно или невозможно! Но вас, конечно, не переубедить. Если Хилол панацея – пусть будет так.
— Уктам позвонил, через 2 часа готов приехать на монтаж, устанавливать будет с вышкой. За неё нужно будет отдельно дать. Пусть едет?
— Пусть едет. Может, и ты приедешь? Чтобы контролировать. Я лежу.
— Хорошо, подъеду.
— Нет, Хилол – не панацея. Но некая надежда на содействие по оздоровлению без лекарств.
Лечение лекарствами в условиях панельной квартиры при нынешней жаре, духоте и ночного давления разогретых днём бетонных стен даст не оздоровление, а наркотическую зависимость от лекарств, необходимость расширения их списка, глотания новых и новых. Но при этом будет не оздоровление, а постепенное и неуклонное ухудшение состояния.
Зачем же доводить себя до смерти лечением и лекарствами, если без них и дешевле, и легче, и срок до последнего конца, скорее всего, будет не меньший, а больший?

#Сделаем вставку-отступление. В стационаре таблетка утренняя была мочегонной. Спустя где-то дней 10 после выписки из больницы, уже в Хилоле, Марат Авазович наткнулся в Фейсбуке на ссылку от образовательного сайта «Хочу всё знать» на статью московского доктора Александра Шишонина «Почему вредно лечить гипертонию». Статья большая. Иллюстрированная. С приведением фактов. Основные принципы мировоззрения, понимания организма и болезней, способов борьбы с недугами от доктора Шишонина оказались поразительно созвучными с таковыми от ##недоктора## Авазова. Марат Авазович послал эту статью детям и врачу стационара, назвав Шишонина доктором от Бога. От последнего приведём здесь только несколько положений: «Гипертония – не болезнь, а симптом», «Называть гипертонию болезнью – значит, опускаться на уровень шаманизма», «В ситуации с гипертонией – всё ещё отгоняем злых духов, только вместо бубна – лекарства», «Повышение давления, как и повышение температуры, – это реакция организма на что-то. Современной науке неизвестно на что, поэтому она и ставит такой удивительной по своей дебильности диагноз: "гипертоническая болезнь"», «Самый варварский метод борьбы с высоким давлением, до сих пор, к сожалению, применяемый медициной даже в Москве, – прописывать мочегонное. Раньше врачи при повышенном давлении делали кровопускание, а теперь сливают "излишнюю" жидкость через почки в виде мочи. Пусть больной пописает, у него лишняя вода выйдет, в том числе и из крови, вот давление "в трубах" и упадёт», «Самые тяжёлые пациенты ко мне приходят с пригоршней прописанных препаратов – до пятнадцати штук! Представьте только, пятнадцать препаратов – и всё равно у него давление прёт! Если я приму такую дозу с непривычки, я через полчаса умру от сердечно-сосудистого шока. А у этого бедолаги организм в попытке выжить адаптировался к лошадиным дозам отравы. И в итоге что? В итоге все эти люди всё равно умирают от сердечной недостаточности, потому что сердце уже настолько отравлено, что просто не может больше работать. Инфаркт или ишемический инсульт», «А что скажет врач обычной поликлиники? – Направит к гастроэнтерологу, там ему пропишут ещё препаратов – от желудка. Потом сядут почки, его направят к нефрологу – там тоже пропишут. И так вплоть до хронического гемодиализа. В итоге человеку плохо, он мучается всё больше, и ##в какой-то момент он понимает, что его не лечат, а калечат##: он травится и погибает. На этом фоне у пациента развивается тяжелейший астено-невротический синдром вплоть до психозов. Дальнейшая логика – клиника неврозов, где ему прописывают транквилизаторы, которые успокаивают перевозбуждённые нейроны мозга тем, что их точно так же подтравливают, снижая функцию клеток. ##Вот так вот, без преувеличения, выглядит современное медикаментозное лечение##…».
#Да, в больнице уже на следующее утро давление Авазова было в норме. И радовался, наверно, его лечащий врач: «Вот какой я молодец!». А дело-то было не в мочегонной таблетке, прописанной доктором, а в организме самого Марата Авазовича, который и давление, повысившееся из-за докторской экзекуции, нормализовал, и противодействовал вреду от ежеутренней таблетки в течение всей недели своего пребывания в стационаре.
Марат и 30 лет назад понимал то, что ни тогда, ни сейчас, ни когда-либо в будущем недоступно для детей Нигоры, её матери (ныне – 2 года, как покойной), сестрёнки, брата и племянниц: Единственная и Неповторимая сначала сама себя ##залечила##, а потом её ##докалечили## врачи.#

— Нет, Хилол – не панацея.
Ислом-ака уже лет 20 страдает суставами. То же – и с сёстрами. Но их всех подкосило то, что при Мустакиллике газ в трубах пропал. А зимы стали очень холодными. И они в неоднократных обращениях к Каримову дать газ так и мёрзли зимой из года в год. И ситуация до сих пор не изменилась: газ, добываемый в Кашкадарье, идёт мимо Хилола.
— При ведении здорового образа жизни жильё должно быть экологичным: на земле, стены кирпичные (а #пахса# или #гувала# лучше), перекрытие только первого этажа (кухня, столовая, подсобки) допустимо делать бетонным, а верхнего (второго, и выше – не следует делать), где расположить кабинет, библиотеку, спальни, – ни в коем разе не бетонным, но экологичным, дышащим.

Это я понял 40 с лишним лет назад.
Хотел, очень хотел реализовать свои понятия и идеи.
Но возможностей не имел.

Может, у тебя получится: для себя, жены, детей, внуков.

— Стены двухэтажного дома лучше делать так: первый этаж из жжёного кирпича хорошего качества, без солевыделений; второй этаж – #синч#.
Синч – это деревянный каркас с заполнением твёрдыми глиняными катышами. А по верху – саманная штукатурка.
— Гувала – это и есть узбекское название катыша для заполнения каркасного пространства.
— Если с детства и всю жизнь вести здоровый образ жизни, если хотя бы где-то с 20-ти лет и все последующие годы жить в экологичном жилье, то человеку не будут нужны ни медицина, ни фармакология. Редкие исключения будут по зубам, ранкам, травмам: придётся обращаться к стоматологу или хирургу.
— Про жильё ещё одна мысль.
Многие из богатых людей – они ведь не все неучи, воры и коррупционеры! на Западе они умные! – строят себе и живут в экологичном жилье: стены и верхнее перекрытия дышащие, зимой тепло, в летнюю жару – нормально, сад, клумбы, беседка, бассейн.
В Узбекистане такие тоже есть.
— А многоэтажки, даже кирпичные – это для трудового населения. Отработает трудяга для себя, семьи, детей, а главное – на властителей и государство, а там – пусть лечится, залечивается и скорее умирает. На его место же уже дети и внуки заступили.

— Я тут у вас внизу стою, решаем вопрос поднятия конструкции. С 4го этажа скорее всего. Вышка не сможет.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7-3. Из переписки 25 июля.

— Поставили козырек?
— Да, поставили с помощью вышки. Деревья сильно мешали. К тому же козырёк габаритный. Мучились рабочие. Долго мучились. Но сделали. За 2 часа работы вышки хотели взять 400 тысяч сумов. То есть всего нужно было 1.400.000. Сошлись на 1,2. Расплатился полностью.
Только что вернулся с вокзала. Купил билет на ближайший Афросияб. Выезжаю: 28 июля, в 8:00. В Карши прибудем в 11:21.
— Понятно.
— Там через Салима уже знают, что я еду. И ждут меня.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7-4. Из переписки 26 июля.

— Вас отвезти на вокзал?
— Я подумаю. Хромаю, больно ходить. Но и не хочется тебя озабочивать. Конечно, я сам справлюсь. Если будет улучшение, то сам доберусь до вокзала. Напишу завтра вечером. Если уж не будет улучшения, то отвезёшь.
— Зря, конечно, вы в таком состоянии туда едете, смотрите сами.
— Будем надеяться на лучшее.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~IV-7-5. Из переписки 27 июля.

— На вокзал завтра сам поеду. Из дома выйду в 6 часов. Дойду до метро. Доеду до «Дустлика-2». Перейду на «Дустлик». Доеду до станции «Ташкент». Доберусь до здания вокзала. Пройду все посты и регистрации. Подожду посадки в зале ожидания. Сяду в свой вагон. Дождусь отправления. И наконец, в 8:00, экспресс «Афросияб» тронется. Начнёт набирать скорость. И вот мы уже за пределами столицы.
— Ислом-ака будет встречать меня на каршинском вокзале. Возможно, с Салимом – моим одноклассником.
— Салиму 23 июля исполнилось 75. В 00:00 часов, ещё будучи в больнице, я его поздравил. Рассказал про своё состояние. Он посетовал: «Возраст наш такой», – и пожелал мне скорейшего выздоровления.
А когда же я, съездив на вокзал и вернувшись с билетом, написал Салиму о дне и часе своего прибытия в Карши, он сразу ответил: «Встречу».