Пятнадцатый аркан

 
 Глафира Игоревна печально рассматривала трещину в кошельке. Кошелек был старенький, потрепанный, цвета неопределенного. Однако, кожаный, добротно простроченный, и клепочки еще все на месте и застежечка латунная, как часы работает. Да вот незадача, треснул. И добро бы треснул от переполненности, избытка так сказать. Ан, нет. Ни с чего, треснул. Просто так. Возьми и появись трещина во все дно.

 В кошельке Глафиры Игоревны уже долгое время водилась Черная дыра. Откуда взялась она, Глашенька не ведала, очень работой увлекалась. Горела прямо на работе – то. Да и правду сказать, работа у нее была интересная, увлекательная работа была. Глафира Игоревна думала, что и людям она нужна, работа то ее.

 Чудесная была у нее работа, прямо сказать. Хотя нет. Как раз прямо сказать было нельзя, ибо трудилась Глаша Сканером межмирового пространства. О пространстве том многим не ведомо было, а из более–менее посвященных, многим место это казалось опасным и пугающим. Оно и на самом деле было страшным. Ибо здесь заканчивался земной путь и начинался путь иной, загробный. А в таких местах порядок должен быть железным. Если кто-то путал миры, проблем было не избежать.

 Хотя какие конкретно проблемы никто толком и не знал. Однако служащие междомирья были люди с необычайной волей и ответственностью. Атланты. И не красного словца я помянула атлантов, не про скульптуры музейные, не про метафорические изыски рекламные речь.

Нет, я сейчас о горстке уцелевших в великом «потопе» пассажиров Ноева ковчега.

 Атланты, по счастью своему не знали теории Дарвина, не знали каст в их современном трактовании, не делили мир на живое и неживое, разумное и неразумное. Потому для них было открыто измерение времени, не в виде линейной полосы, а в виде шара, точнее овала. Что – вроде яйца. Прошлое, будущее и настоящее в этом подходе доступны одномоментно. Оттого легко открывались пространственные порталы, легко трансформировалась материя, легко создавались нужные объекты. Никто не знал, что такое болезни, никто не знал, что такое смерть. Лишь только атлант терял интерес к происходящему вокруг него, как пространство мгновенно переносило его в новую реальность, где было еще столько неизведанного. Стоило ему соскучиться по близким, он возвращался обратно целым и невредимым. Форма, которую принимал атлант была лишь его выбором, однако иногда, чтобы не смущать близких, он учитывал их пожелания и являлся в удобном для всех формате.

 Тогда они не были готовы к вторжению извне. Воевать за власть – это так нелепо, так глупо и даже смешно. Но увы, в бескрайней Вселенной разумными были не все существа. Однажды утро не наступило, неизвестное тогда смертоносное оружие обрушилось на планету и смело с ее лица все живое. Уцелели лишь немногие формы, собранные чудаковатым плотником под защитой звукового купола, именуемого Ковчегом. Название было придумано автором, и долгое время над ним посмеивались, так как защищаться было не от кого. Лишь когда, на планете высадились железные корабли и атланты один за другим стали гибнут от тяжелых вибраций, которые несли с собой астронавты, купол неожиданно пригодился. Он останавливал атаки дикарей, а на некоторых из них действовал вполне благотворно. Им это на пользу не шло, их немедленно уничтожали свои же собратья, тем не менее эффект отмечался. Это Глашенька хорошо помнила.

 Впрочем, звуковой генератор тоже разлетелся на куски, едва выполнив возложенную на него миссию. Большинство атлантов, видя, как уходят под воду материки, покинули насиженные места и пустились путешествовать по просторам времени и пространства.

Колонизаторы получили планету, лишенную духовной жизни. И как впоследствии поняла Глафира Игоревна, самым ужасным был тот факт, что захватчики и не поняли, что натворили. В рамках технократической цивилизации, атланты были невозможными существами. Ибо «жизнь – есть способ существования белковых тел». Поскольку уровень развития науки технократов еще не достиг понимания характеристик времени, они просто использовали понятие, чтобы объяснить, друг другу, почему они стареют. Даже спустя тысячелетия, они так и не поняли, что время разумно. Еще хуже они осознавали тот факт, что разумна и планета, на которую их занесла судьба. И этот разум складывался из их неосознаваемых мыслей.

 Часть атлантов не смогла покинуть родину и, сгенерировав новые формы, растворилась среди захватчиков, став частью общего стада пришлого сброда.

 А это было воистину нелегко. Чудесное племя варваров то сходилось в бесконечных войнах, то жгло друг друга на кострах. Они даже пытались использовать атомное оружие. Пришлось применить некие нестандартные действия и переключить потомков Дарвина в более продуктивное направление. Хотя, бесследно такая атака не прошла. Пострадавшие от взрыва разработали технологии, которые в форме финансовой игры, постепенно разваливали экономику страны – агрессора, приучая ее жителей жить в долг. А от того по миру расползлись кровопийцы-банкиры, паразиты, питающиеся энергией гуманоида, под видом оказания ему некоей финансовой помощи. На деле же толку от них никакого не было. Зато они ужасно боялись смерти. Они организовывали войны, чтобы пытать военнопленных и «продвигать» медицину вперед. Но даже многим землянам было понятно, что путь этот тупиковый и к целительству отношения не имеет.

 Впрочем, как раз целителей стремились уничтожить. Их заменили биологами и генными инженерами. Это называлось «оптимизацией» здравоохранения и еще «профилактикой респираторно-вирусных» инфекций. Деятельность была странная, страшная и плохо закончилась для населения, как и следовало ожидать. Но в глобальном масштабе ничего не изменила. Банки и похоронный бизнес процветали, как и прежде. Ничто так не укрепляет бизнес, как фундамент из человеческих костей.

 Еще хуже дело обстояло с образованием. Казалось бы тут все просто. Есть способности – учись, есть умения – учи.

Но оказалось, нет, все иначе. Есть деньги - учись, есть – связи – учи. Потому из этой области половина народа разбежалась, кто в торговлю, кто в могилу. Остались лишь самые стойкие или очень наивные.

Одного дети Дарвина не хотели учитывать - собственную медленную обучаемость. В надежде, что рано или поздно они покинут эту планеты, гуманоиды гадили, где только могли, жрали друг друга, как пауки в банке и называли все это цивилизацией.

 Были среди людей и вполне мирные и даже весьма прозорливые существа - писатели - фантасты, но их редко слушали.

Все попытки как-то трансформировать детей Дарвина были напрасными. Сколько волка не корми, а читать он не научится.

 Ну да что я о грустном. Вернемся скорее к Глашеньке. Время шло, работы прибавлялось, а вот зарплата куда-то пропала. Задерживали ее. Уж кто и где задерживал, то неведомо. Одно понятно страна неустанно двигалась в светлое будущее, которое когда то обещали, а вредители, которые раньше страной правили, все норовили карты попутать. Оттого светлое будущее все не открывалось. Точнее открывалось только избранным. Духовно наполненным и просветленным.

 Ну и до определенного то момента Глашеньке до всего этого дела не было. Может, она и по сей день ничего не заметила, если б не Черная дыра. В кошелке, которая. Дело в том, что с прибытием технократов на планете завелись деньги. Сначала это были кружочки металлические, квадратики с дырочкой, потом бумажки, а уж потом и вовсе куски пластика. И передовые гуманоиды на этом не останавливались, деньги медленно, но верно превращались в цифровой код.

 И здесь было две опасности - первая это странная идея, которую ляпнул находчивый безвестный продавец воздуха про энергетическую природу денег. Идея прижилась. Появились учителя, помогающие понять, как управлять денежными потоками, специалисты по перестановке мира в режиме «ветер с кладбища», которые обещали, что при правильной расстановке предметов денежные потоки услышат, свернут в сторону переставляющего, и уже никогда его не покинут. Были такие, кто говорил, что деньги живые и могут, например, помурлыкать, если позвать их как котика.

 Впрочем, это можно было бы счесть невинным развлечением. Если бы не реальная, мощная энергия, которой обладали гуманоиды. Сила воображения. Придумав очередную чушь, гуманоиды начинали верить в нее, как в непреложную истину. Слегка модернизировали, но совсем отказаться не могли.

 Вот так и стал миф о происхождении видов в конечном итоге мифом о путешествии героя, оттого все земные истории в той или иной форме имели схожий сюжет.

 Дальше к нему приплюсовали треугольник судьбы и на два столетия получили пищу для размышлений.

 Многие атланты, чтобы не сойти с ума, припадали к источнику забвения, текущему из недр планеты и вовлекались в планетарные тусовки, уже на равных правах, с энтузиазмом играя в русскую рулетку. Впрочем, по условиям этой игры, осечек быть не могло. В 6 зарядном стволе все 6 пуль были боевыми.

 Глашенька, как и многие ее коллеги, к реке забвения припасть не решилась, и вкус у этой воды скверный, да и жизнь обезьяны казалась ей не слишком привлекательной.

Однако прятаться атлантам приходилось тщательно. Последний день Атлантиды забыть было не возможно.

 Так в общих чертах и продолжалась жизнь Глафиры Игоревны, размеренно и возможно даже скучно со стороны. Однако случилась эта треклятая черная дыра. Деньги в кошельке промокали, а то и исчезали бесследно. А в последние дни стали исчезать прямо из рук, не успев, даже опустится в кошелек. А в мире технократов деньги считались непреложным условием выживания. В условиях городской жизни, конечно, их прямо так не ели, а использовали для обмена на продукты.

 Но вот в суровой атмосфере пустыни даже скромная пачка банкнот могла спасти жизнь. Нужно было только приложить ее к какому – нибудь энергетическому каналу и просто ожидать, как в тебя перетечет энергия денег. Конечно, если ты просветленный и духовно наполненный. Иначе можно было просто сдохнуть.

 Глаша решила, что дело в самом кошельке. Ну, мало ли, отслужил свой век, все же старая вещица, придумана почти сразу после катастрофы.

 Чтобы вжиться как то, за свою сойти героиня наша привычки то обезьяньи все усваивала. Внешность обновлять не забывала, киллограмы там лишние генерировала, морщинки, где надо, подборок второй.

 Вот на что никак не могла решиться, так это на «уколы красоты». Все - таки, что бы считать это красотой, нужно было сначала ослепнуть.

 Но над формой приходилось работать.

 Очень Глафира переезды не любила, а на одном месте, не меняясь жить, было весьма опасно. Будучи дамой доверчивой и добросердечной, она долго думала, что и обезьянам ничего человеческое не чуждо.

 А потому, то с костра приходилось убегать, то сквозь строй голяком вышагивать, а то и в тюрьме мертвой прикидываться. Благо атланты и сердце останавливать умеют, и мозговой активностью лишний раз не блистать.

 Бывало, приходилось менять пол. Сложного в этом ничего нет. Надо только сильно сосредоточиться. Однако в женской роли Глашеньке было удобнее.

Ну да не о том речь.

 Кошелек треклятый вел себя совсем уж непонятно, он наполнялся черной жижей все чаще и плотнее. Глафира уж грешным делом подумала, не нефть ли там завелась? Но на нефть вроде было не похоже.

 И все же хорошо подумав, Глафира Игоревна приняла судьбоносное решение, от кошелька избавится. Что незамедлительно и сделала. Ибо женщиной была весьма решительной.

С легким сердцем вернулась она домой, покормила небольшого комнатного дракона, своего приятеля еще со школьной скамьи, заехавшего в гости на пару недель. Но пожелавшего вид принимать кошачий. И после приятной им обоим беседы благополучно отправилась спать.

Утро встретило Глашеньку чередой сюрпризов.

 Едва спустив ноги с кровати, она почувствовала, что комната заполнена какой-то жидкостью и резко открыла глаза. Комната и правда была заполнена густой черной жижей.

«Денег у меня, как грязи» почему то подумала Глафира и, наверное, рассмеялась бы, несмотря на перспективу провести весь день за уборкой. Но смех застрял у нее на губах, потому что она увидела кошелек. Выброшенный ей вчера кошелек. И почему- то женщине показалось, что кошелек ждет, когда она проснется. Еще секундой позже она поняла, что кошелек действительно ждал этого момента. Потому что из него вдруг вырвался мощный черный фонтан, закружился вихрем по комнате, подхватил Глафиру и потащил ее в глубину жижи. Комната, как то сразу отказалась гораздо вместительнее, чем прежде, и мир на какое - то время скрылся совершенно. Зато в глубине жижи билась жизнь. И жизнь подавала признаки разумного существа.

 И явно пыталась вступить в мысленный контакт с Глашей.

Уж в этом женщина ошибаться не могла, тысячелетия работы сканером, научили ее читать души, мысли, эмоции и даже тела, как открытую книгу.

Жизнь была разумна. И, несмотря на странные действия, даже не враждебна. Однако напугана, растеряна и готова к любым действиям в целях самозащиты.

-Что же это такое?- подумала Глаша. И вдруг поняла.

 Они и вправду оживили деньги. Деньги стали энергией, и не просто энергией. Ведь обезьяны часто утверждали, что деньги любят только тех, у кого чистая карма, благие помыслы и добрая душа.

Деньги стали живой, разумной, эмоциональной энергией, способной различать добро и зло.

 Деньги нереально быстро эволюционировали, обладая возможностью, подключатся к каждой компьютерной сети, посещать каждый код и каждую локацию, деньги проникали буквально в каждую щель.

 Единственное, что они пока не могли

- это сопротивляться, когда их использовали в неблаговидных целях.

Деньги были возмущены, потому что их постоянно пытались «отмывать».По сути утверждая, что деньги –это нечто грязное.

 И действительно получалось довольно странно, с одной стороны деньги любили просветленных и по идее они должны были то же быть лучезарными и светоносными, с другой стороны они были грязными и значит, что с просветленными что-то было не так. От таких мыслей даже у Глашеньки стало как-то путаться в голове. Что же говорить о вновь созданных существах.

 -Планета скоро погибнет.- Она услышала толи щебет, толи множество детских голосов и пребольно ударилась, оказавших на полу.

 -Приснится же такое.- Подумала женщина и вдруг поняла, что не спит, а прямо перед ней стоит стая птиц, совершенно разных видов. Здесь и лебеди, и журавли, и воробьи, и канарейки и даже колибри.

 Единственное, чем они были похожи - это черный, бездонно черный цвет.

 Они какое- то время бестолково галдели, и было совершенно не понятно, что они хотят.

Но вот на передний план вышли два прекрасных Черных Лебедя.

Они подошли к женщине, и молча, показали на повозку, в которую были, почему то, впряжены.

 -Ты погружалась в нашу энергию, теперь ты сможешь увидеть свой мир нашими глазами. Собирайся и летим.- Это прозвучало даже не как просьба, но и вроде не совсем в приказном тоне.

 Но обдумывать Глафира Игоревна, почему то не стала, а молча, уселась в повозку.

Не заметив, как оказалась на улице, она с изумлением уставилась на город, который простирался внизу. Вроде и знакомый город, а что – то в нем было неуловимо другое, зловещее. По улицам мчались роскошные автомобили, ходили люди. Кто-то очень быстро, кто – то не торопясь.

Вроде все было, как обычно. Но вдруг приметила Глашенька какие – то темные нити. В руках одних людей они были, как поводки и плети. У других же наоборот это были намордники и ошейники. За дорогими машинами тянулись черные сети, и многие прекрасные здания были опутаны огромными клубками черных цепей, словно дьявольский кот, играл с бабушкиным клубком и замотал здание в кокон.

 Но это было не самое странное.

На горизонте над огромным черным валуном возвышалось зарево. А на валуне сидела внушительная черная фигура - огромный рогатый мужчина свирепого вида, плотно оседлавший валун, словно трон. В руках его были нити, поводки, у ног валялись ошейники и намордники. Двое обнаженных людей стояли перед ним в ужасе, не смея, ни пошевелится, ни пытаться бежать. Да вряд ли у них бы и получилось. Обоих надежно удерживала цепь.

 -Пятнадцатый аркан?- подумала Глаша.

-Да - отозвалось у нее в голове. Но не тот,

который ты знаешь. Гляди выше головы Дьявола.

И она увидела. Над головой смертоносного мужчины парил ребенок. Милый розовенький малыш, в забавном памперсе. Кроме памперса на нем был котелок и галстук. Оба аксессуара были ему великоваты, но его это не смущало.

Кроме того в его руках был колчан со стрелами.

-Амур? – подумала женщина.

-Нет - снова отозвался Черный лебедь.

Один из всадников апокалипсиса.

 Четыре их пришло в Ваш мир. Этот – Война.

-Надо же - подумала Глашенька - дитё, как дитё. Что же странного то в нем. Почему Война?

И вдруг увидела.

В области сердца и глазниц у ребенка были пробоины, кожа, потрескавшаяся и кости словно прорывали ее изнутри. Но так было мгновенье, и вновь ребенок стал обычным.

-Что это с ним? - металась в догадках Глафира.

-Он – плод искусственного оплодотворения суррогатной матери семенем мертвого мужчины. Кощеево семя. Четверо их таких. Бабка - некромантка сотворила такую мерзость с собственным сыном.

 Да и открыла портал в обход ваших постов.

Все каналы нарушены, временные, пространственные, все смешалось.

Оттого и ожили мы. Дети эти родились без сердца, без очей сердечных, с одной горькой обидой в душе. Матери их продали еще до рождения, отцов у них и в помине не было, лишь обезумевшая старуха, ни во что кроме денег не верившая.

 И такая боль каждой клетке у этих детей, что Бог и Дьявол сошлись воедино и на потомков Дарвина оглянулись. Да такой тяжелый вид им открылся, что ужаснулись оба.

Мир полный безумия, все мыслимые и не мыслимые законы опрокинули адепты доказательной науки, все извратили сектанты обезумевшие. В погоне за вечной плотской жизнью души поразвеяли, тела друг у друга крадут, чтоб секунду лишнюю агонировать, чтоб небо коптить смрадом своим.

 Ну да ладно, плоть их и души их поганые, все их дело.

Но дети подопытные в мир пришли без любви, как вещи купленные. Любви материнской они не узнают никогда, только самолюбование, да жажда обладания, чтоб как у всех было, чтоб не хуже. Чтоб свое возвысить выше воли божьей.

 И это бы полбеды, да дети те очень умными оказались, в код мирозданья залезли, естественных созданий извести решили. Вирусов наплодили, как будто и естественным путем, да только не во благо себе подобным.

 Им- то не страшно, мертвые они уже, еще при рождении мертвые, без души рожденные, а вот живым то погибель.

В коды компьютерные залезли, дубликатов наделали, того гляди рухнет вся эта «цивилизация».

 Ничего живого не останется. Все под контролем, все в объективе, на каждом приложение - сердцебиение считает, импульсы мозговые записывает. В нужный момент обломки вашего звукового барьера запустят, перепрограммировали уже.

Те, кого не добили вирусы, погибнут мгновенно от остановки сердечной деятельности.

 Он еще что – то говорил, но Глашенька не слушала. Масштаб событий не вмешался даже в ее привычной ко всему голове.

Утешало одно - рогатый на троне не выглядел гуманоидом, а потому купить его вряд ли представлялось возможным.

-Никто его покупать и не собирается - выдохнул Лебедь. Сгинет он, как гриб атомный рассеется, он же энергия, вместе вами и взлетит.

-Энергия? - удивилась Глафира.

-Ну да - энергия, что же тебя удивляет. Он - то, что гуманоиды в себе не принимают, не расходуют, прячут друг от друга. Он темная сторона жизни. Но без него и светлой не будет.

 -Ужас – выдохнула внезапная пассажирка.- А делать то что?

-Видишь ли, каждый из вас, из атлантов, кто на планете остался, знает, как мир устроен по - настоящему. Знает, да молчит. Ругаете вы обезьян, за дело конечно, ругаете. Только от ругани ни у кого ума не прибавляется.

 Вот они побудут, побудут дураками не нужными, да и начинают на нас молиться, глупости всякие придумывать. За каждый каприз свой глупый нас потом ругают, за каждую подлость, нас грязными обозвать норовят, в своих подлостях обвиняют.

 Устали мы, а уйти не можем. Они нас сотворили, куда же от Творца уйдешь.

Хорошо хоть пока птицами обратили. А то ведь мало, что можно напридумывать. Ты бы собрала ваших, выживших, да объединила их, чтобы мысли то обезьяньи исправить. Знаю ведь, можешь.

 Глаша задумалась. Мысли о последнем костре, почему то не грели.

С обезьянами напрямую нельзя, надо все недомолвками, да иносказанием, шутками, да прибаутками, да с почестью, да с придыханием. Что ни особь, то с манией величия, на кривой козе не подлетишь.

 Да и, в общем, ей самой особо ничего не грозило. Наверное. Подумаешь, Галактика разлетится, сколько еще таких Галактик. Ну и что, что к этой привыкла.

 Все когда то кончается. Лебедь тем временем завершил круг, трон остался позади, а Глашенька в комнате своей внезапно очнулась.

- Ну, это. Я подумаю - только и сказала она.- А вы тут приберитесь, если можно. Плаваю я плохо.

И отправилась спать.

 Утром комната была совершенно обычной. Ни кошелька этого досадного, ни птичьей стаи, ничего, что напоминало о вчерашнем потопе.

-Слава богу, приснилось - подумала Глаша и включила телевизор. Так на всякий случай.

 Да так и замерла. В утренних новостях рассказывали чудесную историю о четырех младенцах, зачатых от мертвого отца. Всадники Апокалипсиса, мелькнуло в голове у Глаши, и тут же перед ней вновь возникла кричащая черная стая.

-Веришь теперь? - спросил Лебедь - поможешь?

-Ага - кивнула женщина и взялась за клавиатуру.

Долго она писала, что-то записывала, видео снимала, карты какие – то рисовала. И другие атланты подтянулись. И такой тут кипешь начался!

 Птичью стаю Глаша по друзьям пристроила. Очень уж птички полезные оказались. Атланты теперь жили, как у Христа за пазухой.

Книги издавались, игры производились, любовь в мир вернулась вечная и красота естественная, и отношения человеческие.

А из книг тех люди узнали, что не только в белковых телах жизнь заводится, и что в гены свои лишний раз лезть не надо. От лукавого это. Того и гляди убьет. По-другому болезни предупреждать можно.

Ну да это уже другая история.

 Апокалипсис все-таки случился. По-гречески «апокалипсис»- это поднятие завесы. Вроде как занавес в театре подняли. И тайное стало явным.

И тайное оказалось очень простым и полезным.

А у Глафиры Игоревны теперь живут два Черных Лебедя. Оказалось мальчик и девочка, гнездо свили и яйца несут.

Золотые яйца Черных Лебедей. А птенцы белыми оказались. Нет предела чудесам в этом мире!