Муму-II

Классика бессмертна! К ней постоянно возвращаешься, в ней – неиссякаемый источник новых идей и сюжетов. И хочется вновь перелистывать страницы любимых книг! И фантазировать...
Река. Дует легкий ветерок, который, согласно реалистической традиции, не играет   абсолютно никакой роли в сюжете, а в данной истории не предвещал дальнейших трагических событий.
В лодке двое: Герасим и Муму. Они понимали друг друга с полуслова, несмотря на глухонемоту первого персонажа и животное происхождение второго. Может быть, Герасим объяснялся языком жестов, а собака... Она была все-таки другом человека, и по этой самой причине обязана была общаться с ним. А, может и так, что не обошлось без сурдоперевода. Суть не в этом.
Для Муму это была обычная прогулка. Впервые в лодке. Для Герасима – суровая обязанность.
– Отчего ты такой невеселый? – спросила ничего не подозревающая собачка. Герасим был настолько прост, что и не попытался увильнуть от вопроса.
– Это твоя последняя прогулка, Муму, – тяжело вздохнув, произнес он. – Хозяйка велела утопить тебя.
Муму переспросила:
–  Утопить? Но почему, Герасим?
– Барское самодурство и произвол.
Герасим удивился собственным словам. Еще больше удивилась им Муму:
– Но ты же не поступишь так, Герасим!
– Увы, поступлю! – твердо заявил Герасим. – Не могу пойти против хозяйки. У нас, все-таки, крепостное право.
Муму забеспокоилась; нужно было искать какой-то выход. Собачка робко заявила:
– Но почему этот крепостной строй должен прервать мое земное, и так не совсем богатое радостями, существование? Что я сделала плохого?
Герасим поморщился, уж больно надуманными казались ему аргументы собачки. Немного подумав, он сказал строго:
– Муму, ты рассуждаешь как актриса из провинциального театра. Пойми, что таков исторический процесс, такой век на дворе.
Муму была поражена этими словами. От них веяло жестокой неотвратимостью, она понемногу начала осознавать в какую историю влипла. Но надежда не покинула ее окончательно. «Бороться! – промелькнула мысль у нее в левом полушарии, а в правом тут же родилось сомнение, –  Как?».
– Герасим, а ты плюнь на приказ хозяйки, плюнь на исторический процесс!
Герасим смутился.
– Не надо использовать просторечные слова, Муму! Тургеневу это не понравилось бы. – он на мгновение задумался. – А идея-то неплохая. Но я еще не дорос до решительного протеста.
Муму восхитилась кругозором Герасима и поинтересовалась:
– А что такое «идея»? Что такое «протест»?
– Точно не знаю, но слова хорошие.
Муму втянулась в дискуссию:
– А почему бы тебе, Герасим, не пойти впереди времени? Стать, так сказать, «локомотивом прогресса», гегемоном!
Герасим сник и стал говорить неуверенно, будто проверяя, верно ли говоримое им:
– Ведь я – типичный представитель забитого и темного крестьянства. Конечно, и из нашей массы появлялись бунтари, вроде Стеньки Разина или Емельяна Пугачева, но это лишь единицы. Большинство из нас еще не осознали всей порочности существующего строя...
Муму заворожено глядела на Герасима. Она была поражена до глубины своей собачьей души словами некогда темного и забитого существа. Многих слов Муму не понимала, но от того они казались ей еще более прекрасными. Герасим продолжал:
– В нас сильна еще вера в доброго царя- батюшку, да и фатализм русского крестьянина, который думает: «будь что будет» еще слишком живуч! – Он вдруг представил, что вокруг него не река, а людские массы, заговорил громче и убежденнее. – Что такое моя хозяйка? Она – образчик вырождающегося и вымирающего класса! Но вот-вот грядут перемены! Декабристы уже разбудили Герцена, он тоже кого-то должен разбудить, а уже те... Покажут!
Муму воспрянула духом. Ей показалось, что все обойдется, что Герасим созрел для решительного протеста. «Герасим не успеет меня утопить, – с надеждой подумала Муму. – Герцен кого-то разбудил…».
Но она г л у б о к о ошибалась...
Темные воды поглотили ее маленькое тельце.
– Хозяйка велела, – с виноватой улыбкой произнес Герасим и яростно налег на весла.
Дул легкий ветерок, который даже в реалистической прозе иногда играет положительную роль…