Воздушная крепость Глава 1 Донбасс-Арена

Стояли погожие, по-летнему тёплые дни, словно природа сжалилась над уставшими за время долгой войны людьми и побаловала их отсрочкой неотвратимых холодов. Андрей Смирных проснулся в своей квартире от наглого солнечного луча, прокравшегося между неплотно задёрнутых штор.
- Осень выдалась на редкость ласковой, - сказал он вслух, переворачиваясь на другой бок.
Был выходной день, но спать ему расхотелось. Он улёгся на спину и посмотрел в окно, расположенное слева от кровати. За ним виднелись верхушки тополей, извечных сторожей донецкой степи.
- Сегодня на стадионе будет тепло! - улыбнулся Андрей. - Столько лет мечтал снова сходить на матч «Шахтёра» на «Донбасс-Арену» и вот этот день настал.
Смирных опустил ноги на прикроватный коврик и потянулся мускулистым телом. На ногах виднелись многочисленные мелкие шрамы от миномётных осколков. Он по привычке погладил их правой рукой, будто успокаивая давно уснувшую боль.
- Вот, что осталось мне на память от войны! - усмехнулся он. - Но большинству моих знакомых повезло меньше….
Дверь в спальню тихонечко отворилась и в щель просунулась русая мальчишеская голова.
- Пап, ты уже не спишь? - спросил мальчуган лет десяти.
- Кирилл, - сделав нарочито недовольный вид, ответил Андрей. - Не сплю, но нужно стучаться перед тем, как войти в чужую комнату.
- Но ведь ты мне не чужой!
- И не называй меня папой, тысячу раз просил. Я твой опекун.
Глаза мальчика мгновенно увлажнились, он шмыгнул носом и произнёс:
- А я разве виноват, что мамы и папы больше нет? 
Смирных вскочил на ноги и обнял его.
- Прости меня! - попросил он. - Просто ты так похож на своего отца, моего друга Антона Макаренко, что мне становится неловко, каждый раз, когда ты называешь меня папой.
- Почему?
- Мне стыдно, что он погиб, а я живу…
- Но разве ты виноват в его смерти? - удивился Кирилл.
- Мы все виноваты, что допустили эту войну и что множество детей стали сиротами и слишком рано повзрослели, видя мучения и смерти вокруг и с детства слыша непрекращающийся гул взрывов и выстрелов.
- Так мы сегодня идём на стадион? - легко переключился на другую тему мальчик.
Детям и женщинам сделать это проще, чем мужчинам и Андрею потребовалась минута, чтобы понять, о чём он спрашивает.
- Конечно, идём, - ответил он после паузы. - Причём втроём. Ведь я выкупил три абонемента «Клуб 1936», которые принадлежали нам до войны.
- А кто идёт с нами?
- Максим Савчук, мой давний знакомый, -  ответил мужчина. - Старший брат Романа, университетского товарища твоего отца.
- Но ведь ты с отцом учился вместе, - удивился мальчик. - Почему же ты не называешь Романа своим товарищем?
- Некоторые люди нам совсем не товарищи! - отмахнулся Смирных. - Ладно, хватит разговоров, пойдём завтракать.
Андрей залил хлопья молоком, себе сварил кофе. Мальчик съел почти всё и попросил добавки.
- Сначала надо съесть остаток, - ответил он, - а уж потом, если захочешь, я добавлю ещё.
- Когда я съем всё, у меня будет полный живот, и я уже не захочу добавки...  - возразил Кирилл. - Ты мне сейчас давай!
Из своей комнаты вышла и прошла на кухню тоненькая, красивая девочка, обещавшая стать прекрасной девушкой.
- Доброе утро, Марина! - поприветствовал её отец. - Кушать будешь?
- Да.
Дети начали бурно обсуждать общие темы, а молодой мужчина смотрел на них и радовался.
- Марина, - спросил он дочь. - Ты хочешь пойти с нами на футбол?
- Вот ещё, - фыркнула девочка, - что я там буду делать?
- Тогда вместе учите уроки, Кириллу вечером будет некогда…
День прошёл в бытовых заботах, вечером они пошли пешком на стадион. Жили в центре Донецка, идти было минут пятнадцать. Во дворе, на детской площадке играли дети примерно пятилетнего возраста. Вдруг из проезжавшего мимо автомобиля раздался довольно громкий хлопок из выхлопной трубы. Дети насторожились.
- Гром, - испуганно сказал мальчик и посмотрел вверх.
Девочка его успокоила:
- Не бойся, это не гром, это просто машины стреляют...
- Вот примета наступившего мира, - подумал Смирных. - Дети перестали бояться взрывов и снова начали бояться грома. А ведь восемь лет войны у нас родители говорили: «Не бойся, это не стреляют, это гром!»
Они подошли к знаменитой «Донбасс-Арене» со стороны проспекта Мира. У пропускных ворот на территорию стадиона Андрей увидел стоящего в стороне высокого человека в военной форме ВСУ.
- Привет, Максим! - бросился он к нему.
Они крепко обнялись, как приветствуют друг друга мужчины прошедшие через совместное горе.
- Здравствуй, Андрей! - сказал Савчук, разглядывая земляка. - Давно мы не виделись… А ты совсем не изменился.
Смирных тоже отмечал изменения, произошедшие в товарище. Выражение его скуластого лица, с восточным разрезом тёмных глаз стало ещё жёстче. А короткие чёрные волосы обильно припорошила седина.
- Смотришь, как меня потрепала война? - с улыбкой спросил Максим. - А ведь мне только тридцать три года, возраст Христа. Вот ты ненамного младше меня, а седины нет. Всё такой же красавчик!
- На головах блондинов не так заметны пережитые горести, - улыбнулся Андрей, приглаживая густые волнистые волосы. - Ладно, что мы завели разговор о внешнем? Вот знакомься, это Кирилл, мой приёмный сын. 
Савчук протянул мальчику обветренную ладонь и крепко пожал его руку.
- Пойдёмте на трибуну, - сказал им Смирных.
Они прошли через турникет. Андрей от волнения едва мог сдержать слёзы.
- За столько лет здесь ничего не изменилось, только добавились металлоискатели  на входе, - признался он с дрожью в голосе. - Всё как осталось в моей памяти, когда я мечтал снова попасть сюда.
Он повёл их на трибуну. Людей там пока было немного. Они вышли в дверь, ведущую в их сектор. Спустились на два ряда ниже и прошли в середину ровного строя оранжевых кресел.
- Вот моё место… - указал Смирных. - А рядом места моих погибших друзей.
На внешней стороне спинки сидения были привинчены таблички с именами владельцев абонементов этих зрительских мест:
- Антон Макаренко, Роман Савчук.
Смирных сел в кресло со своим именем и закрыл глаза.
- Я иногда не верил, - признался он, - что этот день когда-нибудь наступит! И я буду смотреть матч донецкого «Шахтера» на родном стадионе.
- Удобные места! - Кирилл сел на место отца и огляделся.
- Жаль, что я раньше не ходил с вами на футбол… - Максиму, сидящему в кресле брата, явно нравилось находиться на арене.
- Это ты ещё не был в ресторане!
- Там, наверное, дорого…
- Для владельцев абонементов «Клуб 1936» всё включено! - с гордостью пояснил Андрей. - Пошли туда.
Они вошли в просторный зал, где за небольшими столиками уже стояли и ели шумные болельщики.
- Можно брать еду по принципу «шведский стол», - пояснил Смирных.
- С такой закуской грех не выпить…
- Вон там, в углу, на столе, - показал Андрей, - есть налитые стопки с водкой. Возьми сколько надо, а Кириллу прихвати сок. Мы займём столик у панорамного окна.
Когда приготовления были окончены, Савчук поднял рюмку и сказал:
- Давай помянем погибших в этой войне родных и знакомых. Антона Макаренко, убитого в донецком аэропорту. Моего брата Романа, воевавшего за ДНР и погибшего в Дебальцево.
- Солдата полка «Азов» Глеба Глазунова, родного дяди моей дочери Марины, убитого в Мариуполе на заводе «Азовсталь»… - добавил Андрей.
Они, не чокаясь рюмками, выпили и Максим спросил:
- А что стало с девушками из вашей университетской компании?
- Женя Ципкина перед началом вторжения России 24 февраля 2022 года жила с сыном в Киеве. Оттуда бежала в Польшу. Сейчас на связь не выходит. Алина Глазунова с нашей дочкой жила эти годы в Харькове, погибла при бомбёжке. Я нашёл и забрал Марину уже после Победы. А Катя Агеева, после того, как меня мобилизовали в Донецке, оставила Кирилла моей матери и уехала в эвакуацию в Россию, но пропала без вести…
Они снова выпили и принялись закусывать набранными на линии раздачи вкусными блюдами. Кирилл быстро съел всё, что было на тарелке и неоднократно бегал за разными вкусняшками.
- Растёт парень, - с одобрение наблюдал за ним Савчук. - Так выходит Маринка живёт с вами?
- Ага, - ответил Смирных. - Её мать Алина успела переделать документы о моём отцовстве, я дал девочке свою фамилию.
- А дети между собой поладили?
- Очень даже! - заверил он. - Между ними явная симпатия, я не удивлюсь, если она перерастёт в любовь, ведь они не кровные родственники.
- Было бы интересно посмотреть, как общие дети наших друзей будут жить в свободной стране! 
- За ними будущее, - уточнил Андрей. - Именно они могут создать новое человеческое общество без национальных границ, войн, голода и нищеты.
- Дай Бог, так и будет! - закончил Максим. - Я наелся, дышать трудно…
- Пойдём тогда на трибуну, посидим на свежем воздухе, - предложил напарник. - Футбол скоро начнётся.
Они втроём прошли на трибуну, людей там стало заметно больше.
- Честно, я не сильно разбираюсь в нём… - признался Савчук.
- А это неважно! Главное, что футбол вернулся в Донецк, значит, начинается мирная жизнь.
- Согласен! - кивнул головой Максим.
- Мы можем даже не сильно внимательно следить за происходящем на поле, - предложил захмелевший Смирных. - Я бы хотел поговорить, вспомнить всех знакомых, причастных к нашей судьбе и к этим событиям, изменившим ход мировой истории.
- Я не против… - согласился Савчук. - Ведь из моих знакомых, переживших этот ужас, осталось совсем немного людей.
- А ты единственный, кто знал всех моих университетских друзей, - заверил Андрей, - и способный оценить масштаб потрясений, который нам довелось испытать. А на примере их судеб можно проследить все перипетии зарождения и развития роковых изменений общества.
- Сколько же горя и бед пришлось пережить нашему родному Донбассу!
- А начиналась эта печальная история довольно весело, - уточнил Андрей. - Но, чтобы понять, почему так с нами произошло нужно начать с истоков и описать родителей героев наших воспоминаний…          

продолжение http://proza.ru/2015/12/24/77