«Сонечка была замечательной девушкой. Умной, доброй, весёлой. Всегда приходила на помощь...» - Перечитав, усмехнулась и, скомкав листок, бросила его на пол. Всего три предложения, а уже столько вранья. Сонечка никогда не была доброй и уж точно не стала бы приходить на помощь просто так, по доброте душевной, если это не приносило хоть немного прибыли. Она была отъявленной сукой, которой смерти не желал только тот, кто её не знал и, конечно же, её родители. Вот и дождались, хотя, радости это не принесло.
«Какая невосполнимая потеря для всех, кто знал эту прекрасную девушку». Боже, какое лицемерие! Прекрасную девушку! Да она была такой мразью, рядом с которой маньяки казались невинными детишками! Меня эта тварь изводила, начиная с яслей. Не знаю, чем таким я провинилась перед Вселенной в прошлых жизнях, если она решила меня наказать знакомством с этой....
Глубоко вздохнув несколько раз, я попыталась успокоиться и, всё же, написать пару добрых слов о покойной. Уж не знаю, почему Анна Петровна, Сонькина мать, решила, что мы с её дочерью близкие подруги, но отказать я ей не смогла. И теперь мучилась над посмертной речью, в которой не должно быть ничего, что отражало бы реальность. Впрочем, у Соньки нельзя было отнять того, что она была красива, умна, язвительна, с отличным чувством юмора (когда не издевалась над более слабыми и «ущербными»), умела красиво подать себя и получить желаемое от любого человека, даже того, кто ненавидел её больше жизни. Жаль, что этого я не могу написать из уважения к Сонькиной матери.
Резко встав из-за стола, уронила стул, но не стала его поднимать сразу. Пол уже был прилично усеян скомканными листами бумаги. Я просидела почти весь день, пытаясь выдавить из себя нечто, похожее, хотя бы, на сожаления. Подойдя к шкафу, открыла застеклённую дверцу и стала доставать книги, в надежде на подсказку. Через пару минут разозлилась. Что я тут пытаюсь найти?! У меня не было ничего, кроме фантастических романов. Хотя, вру. Есть ещё парочка любовных, спрятанных в глубине шкафа, чтобы не увидели знакомые.
- Валюш, у тебя всё хорошо? - спросила из-за двери мама. - Я слышала что-то упало?!
- Всё нормально, мам, - ответила я, открывая дверь. - Ты знаешь, Сонька умерла.
- Это которая? - нахмурилась мама, пытаясь вспомнить хоть одну Соньку в моём окружении.
- Коробина... эээ... Коклюшкина.
- Это та, что выскочила замуж ещё за год до выпускного?
- Она самая. Её мать просит сказать пару слов на похоронах, а я даже идти не собиралась.
- Валюш, нельзя так. Вы, всё же, учились вместе. Когда похороны?
- Завтра. Я сказала, что приду только на кладбище.
- Не пиши ничего, как бог на душу положит, так и скажешь.
На том и порешили. Я старалась не думать о Соньке и предстоящем событии. Наведя порядок в комнате, выбрала книгу и улеглась почитать. Однако, полного погружения в повествование не получалось. Воспоминания, отрывками из школьных сочинений, всплывали из памяти. Помню, как мы все завидовали Соньке, что ей родители позволили встречаться с парнем, почти на двенадцать лет старше неё. Не то, чтобы Родион Коробин был сногсшибательно красив, но лощён и резко отличался от всей нашей школьной гопоты. Он открывал перед Сонькой дверь своего джипа, придерживал её за ручку, когда она садилась в него. Дарил цветы без повода. И не три облезлые гвоздички, а роскошные букеты из лилий и роз. А на день её рождения закатил для всего класса банкет в самом крутом и дорогом ресторане города. Не говоря уже про их свадьбу. Соньке свадебное платье заказали у какого-то жутко знаменитого модельера из Европы и доставили частным самолётом за три часа до регистрации. И всё же, это никак не улучшило характер Соньки. Как была гадиной, так и осталась, изводя уже и учителей тоже.
После школы мы не виделись несколько лет и вот тебе, первая встреча, после выпуска. Представляю, как одноклассники позлорадствуют, что не долго Сонька наслаждалась своим счастьем и богатством. Впрочем, разве я сама не радовалась первые несколько минут, пока не дошло, что она реально умерла? Не обеднела, не подурнела, её не бросил муж. Её больше нет. Совсем. А когда пройдут похороны, всё, что от неё останется - это воспоминания, которые и те исчезнут, если не будет напоминаний.
Ночью я уснула довольно быстро, чего не водилось за мной уже много лет. Спасибо, опять же, «милой» Сонечке. Сны я видела странные. В основном о том, как прогуливаюсь по кладбищу, любуясь на памятники и кресты в обрамлении поздних цветов, обновлённых венков и осенних ярких листьев, щедро сбрасываемых уставшими деревьями. Я склоняюсь к земле, ворошу листья и собираю всякие мелочи. Сухую траву, камешки, птичьи перья и, зачем-то ещё, обрывки памятных лент. Навстречу мне попадается одна и та же сгорбленная старуха, опирающаяся на новенькую трость. Она тычет в меня пальцем и злобно шипит: «Ведьма! Ведьма проклятущая! Ведьма!» Потом она достаёт из кармана вытянутой кофты бутылку, по виду напоминающую тару из-под водки, откручивает крышку и, осторожно вылив немного жидкости на ладонь, брызгает в мою сторону, шепча что-то под нос. Убрав бутылку, из другого кармана достаёт крест, размером с ладонь, и тычет им, опять же в мою сторону, продолжая что-то нашёптывать. Странная старуха. Сумасшедшая.
Проснулась я от того, что жутко затекла шея и левая рука, в которой я сжимала свои трофеи из сна. Несколько сухих травинок, пара камешков и... два обрывка памятных лент. Что за бред?! В лунатизме я никогда замечена не была, но мои трофеи никуда не делись.
- Валюша, доча, ты проспала полдня. Вставай покушать, и тебе пора собираться. Похороны не свадьба, опаздывать нельзя.
- Уже встаю, мам.
Решив разобраться с происходящим чуть позже, наскоро оделась, благо «заботе» усопшей, я теперь носила одежду «жизнерадостного» чёрного цвета, чудно подходящим для предстоящего мероприятия. Мама накрыла для меня обед, а сама села напротив, полюбоваться, как ест её «доча». Она всегда так делает с тех пор, как вытащила меня из петли в седьмом классе. Теперь мне стыдно за этот поступок, но тогда жизнь казалась страшной и невыносимой. Я так и не призналась, что это Сонька довела меня до самоубийства, запихнув в раздевалку к мальчишкам в одних трусиках. Я бы смогла это пережить более спокойно, если бы трусики не были в крови. Неожиданная неприятность, которой воспользовалась эта тварь. Сейчас я уже не испытываю даже обиды, устала. Однако, отрицать, что Сонька та ещё тварь, нельзя. Была тварью. Теперь только так.
Сунув свои ночные трофеи в карман пальто, намотала на шею длиннющий шарф, поцеловала маму, пообещала ей не задерживаться и отбыла на последнюю встречу с человеком, отравившим мне детство и юность. Хорошо, что мама в отпуске ещё до конца недели. У меня не будет времени предаваться самокопанию, как я люблю.
Такси с тихим шорохом колёс скользило по улицам города. Сколько, оказывается, у нас старых домов, кажется, построенных ещё два века назад. Надо же, как-то раньше я на это внимания не обращала. В центре несколько многоэтажек, но они выглядят, скорее, как прыщ на идеальном лице. Кладбище находится за городом, такое же старое, как и многие дома. Расплатившись с таксистом, повернулась к воротам и вспомнила, что не подумала захватить, хотя бы, парочку гвоздик.
- Листья! Собери листья! - услышала я слабый, но отчётливый шёпот. Испуганно оглядевшись, никого не увидела, только раскачивающиеся на ветру деревья и кусты. Причудится же такое. Вообще, я жутко не люблю кладбища и всё, что связано со смертью. Сделав пару глубоких вдохов, вошла на территорию кладбища, будто нырнула в другую реальность.
- Здоров, Тепличкина, - шмыгнул носом Герка Лихтин. Худой, с жуткими кругами под слезящимися глазами, парень постоянно теребил нос. Кто бы теперь узнал в нём надежду всей школы?! Отличник по всем предметам, он экспериментировал с препаратами, улучшающими концентрацию внимания и запоминания. И доэксперментировался.
- Здравствуй, Герман.
- Чего как не родная?! Ты к Соньке?
- К ней.
- Так это... вдвоём пошли... что ли.... Стрёмно одному-то!
- Пошли, - не стала спорить я. Это Герка тогда заступился за меня, после случая в раздевалке. Он вылил на Соньку красную краску, разведя её с чем-то жутко вонючим, отчего наша красавица почти две недели не посещала школу. Жаль, такой мальчишка хороший был. Справедливый.
- Ща, погодь, - Герка нырнул куда-то в заросли у старых могил и вернулся через пару минут с букетом хризантем. Я не стала спрашивать, где он их взял. Мы разделили букет на двоих и отправились дальше, попутно собирая красивые листья.
Идти пришлось довольно далеко. За это время я успела узнать многое об остальных одноклассниках. Меня это мало интересовало, но, похоже, Герку все избегали и общения у него почти не было. Так же узнала, что сам парень несколько недель назад вернулся из клиники, куда его «запихал» отец, но не удержался и опять сорвался.
- Понимаешь, Тепличкина, интереса в жизни нет, вот и маюсь.
- Понимаю, - кивала я. - Только никто тебе тот интерес на блюдечке не принесёт.
- Ты б, вот, стала б со мной встречаться?
- Гер, - я тяжело вздохнула.
- А чего Гер-то сразу?! Я может с первого класса в тебя влюблён!
- Я не буду встречаться с наркоманом и алкоголиком. Никогда! Дальше сам думай.
Место предстоящего захоронения мы не смогли бы пропустить, даже, если бы захотели. Весь класс уже был в сборе, не хватало только нас с Геркой. Ну и самой виновницы «торжества» тоже. Пока никого из родни усопшей не было, её дружно обсуждали и откровенно радовались тому, что она стала первой в списке на выбывание.
- Ведьма! - знакомое шипение раздалось за спиной. - Ведьма проклятущая!
- Шла б ты, бабка, пока палку не отобрали! - огрызнулся Герка, шмыгнув носом. Я оглянулась и увидела старуху из сна, стоящую в нескольких шагах от нас.
- Ведьма проклятущая! - опять прошипела старуха и Герка ринулся на мою защиту. Я успела ухватить его за рукав в последний момент.
- Гер, не надо! - оттеснив парня. Сунув руку в карман, сгребла ночные трофеи и вручила старухе: - Купите себе чего-нибудь к чаю!
Старуха рассматривала тысячные купюры в своей руке, не веря в мою щедрость. А я подумала, что не стоило отказываться от тех таблеток, что прописал мне психиатр. Вижу всякий бред наяву. Ухватив Герку под руку, повела его к остальным.
- О, посмотрите, кто пришёл! - «медово» протянула Ирка Ронина.
- Тело Валиё и верная Гертруда! - вторила ей Катька Воронкова. Эти двое были верными подругами Соньки, хотя, скорее, подпевающими прилипалами, готовыми на всё, лишь бы и им тоже отвалился, хоть кусочек, Сонькиной удачи. В отличие от этой парочки, остальным одноклассникам было несколько неловко от того, что наши с Геркой школьные прозвища были озвучены. Согласна, не время и не место, только когда это останавливало подружек?
- Антон Денисович сказал, уже подъезжают, так что вы пришли, как раз, вовремя, - миролюбиво вмешался Сашка Пехотин, самый задиристый из класса. Он наравне с Сонькой отравлял мне жизнь, но, видимо, повзрослел, потому что, робко улыбнувшись добавил: - Тебе очень идёт короткая стрижка.
- Спасибо, - попыталась улыбнуться я, но получилось не очень. Забыла я, как это, просто улыбаться. Чуть поведя плечами, будто от холода, постаралась спрятать лицо в мягких складках шарфа.
- Вы ещё поцелуйтесь, - съязвила Катька.
- Заткнись, Каркуша, - огрызнулся Сашка и отвернулся. Герка всё время ёжился и шмыгал носом, нервно потирая руки, от чего несчастный «букет» в его руках постепенно превращался в облезлый веник. Вручив ему «свои» цветы, сняла с себя шарф и намотала его на шею парня.
- Какие нежности, - тут же встряла Ирка, но на неё тут же зашикали все остальные.
- Ну, хватит уже! Чего ты к ним прицепилась?! Мы тут, между прочим, на похороны собрались.
- Именно, - выражение лица Ирки стало до боли знакомым. - Не находите странным, что эти двое притащились сюда? Или надеетесь на поминках пожрать? Как были нищебродами, так и остались! Смотреть противно!
- Ты успокоишься или нет?! - вспылил Пехотин и ринулся к Ирке.
- Не надо, Саш, - я перехватила парня на полпути. - Оно того не стоит.
- Не уходи сразу после похорон, - попросил Сашка. - Поговорить надо.
Ирка молчала, пока Катька что-то нашёптывала ей на ухо. Это никогда не закончится, подумала я. Вся эта ненависть, вся эта злоба. Они её взращивают в себе, словно семена редкого цветка. Отойдя чуть в сторонку от одноклассников, вдруг поймала себя на мысли, что мы находимся в самой «скромной» части кладбища. Здесь нет гранитных изваяний, а самые дорогие памятники из мраморной крошки, но в основном, добротно сколоченные кресты с небольшими металлическими табличками, которые быстро ржавеют, если их сразу не покрасить. Это странно, ведь Сонька дочь обеспеченных родителей, да и муж её не наших, нищих, кровей.
Приближающуюся машину заметили не сразу. Никакого оркестра или любой другой музыки. Никакого похоронного распорядителя. Да и за машиной шли только Сонькины родители и, так понимаю, кое-кто из родни. Даже работников с лопатами кладбища не наблюдалось.
- Ох, ты ж, деточка! - запричитала уже знакомая старуха, непонятно откуда опять появившаяся. - Молоденькая такая! Ох, ты ж, горе-то какое! Ой-ё!!!
Вот неуёмное создание, ругнулась я про себя. И ведь не охрипнет никак. Откуда только силы у такой древности? Голос старухи жутко нервировал, а её причитания приводили в состояние раздражения. Прищурившись, я попыталась вспомнить, во что одета старуха. Зачем мне это нужно и почему так важно - понятия не имею, но с настойчивостью маньяка я пыталась это вспомнить. В памяти крутилось только, что в карманах у старухи бутылка и крест. Крест! Он же деревянный!
Внезапно кофта старухи воспламенилась в том месте, где у неё прятался тот злополучный крест. Отбросив трость прямо под колёса машины, старуха лихорадочно принялась расстёгивать кофту. Однако, та потухла сразу же, как только похоронная процессия миновала «сочувствующую».
- Здорово ты её! - довольно усмехнулась... Сонька, слева от меня. Этого не может быть, сказала я себе, закрыв глаза и делая три глубоких вдоха, как учила меня психиатр. Это должно помочь избавиться от галлюцинаций, хотя бы, на короткий срок. - Ой, Тело, дыши не дыши, я от тебя не отстану!
Хотелось ответить, что до окончательного расставания осталось всего несколько минут, но вслух я так ничего и не произнесла, стиснув зубы так, что стало больно. Однако, Сонька никуда не делась и выглядела вполне даже живой и материальной. В смысле, телесно «насыщенной». А, чёрт! Никогда мне не получалось дать точное определение чему бы то ни было.
- Слушай, какие все стали солидные. Гертруда плохо выглядит. Он опять слетел с катушек что ли? О, а Пехота как возмужал. Говорят, в армию прогулялся. Даже по контракту успел отслужить. Милка беременная, что ли?! Вот дура, притащилась сюда. Ой, посмотри, как Ирка с Катькой слёзы выдавливают, лицемерки ….! Не красней, Тело, маты - обычное дело во взрослой жизни. Согласись, эта парочка особенно уморительна. Ты это... как меня закопают, матери скажи, чтоб принесла сюда персиковое платье, моё любимое. А то хоронят, как бомжичку, в этом розовом безобразии! Ну, чучело же! Как ты на выпускном! - Сонька рассмеялась в полный голос, заставив меня покраснеть ещё сильнее. То розовое платье очень понравилось отцу. Мне хотелось его порадовать, да и к чему врать, мне платье очень шло, но Сонька нашла в нём кучу недостатков и, как обычно, всё испортила. Я думала, что пережила уже все обиды, но это не так. Слёзы градом потекли по лицу. И плакала я совсем не по девушке, лежащей в гробу, а по своим разрушенным мечтам и упущенным возможностям.
Герка подошёл ко мне поближе и неловко обнял. Через минуту к нему присоединился и Сашка. А там подтянулись и остальные. Машина остановилась, с неё сняли две табуретки. Несколько минут искали удобное место, чтобы они не заваливались, а потом уже сняли гроб. Просто, обычный гроб, как у всех «местных». Сонька, склонившись на гробом, придирчиво рассматривала собственное тело. Странно то, что после смерти её одежда сильно отличалась от той, в которой она лежала. Боже, какой бред я несу!
Родители Соньки, сильно постаревшие, молча стояли у гроба дочери и не знали, что сказать или сделать. Анна Петровна теребила в руках нечто, отдалённо напоминающее носовой платок. Антон Денисович поднял голову, осмотрел собравшихся и, заметив, что я смотрю на него, чуть кивнул головой. Пошатываясь, я подошла к гробу, старательно пытаясь не смотреть на Соньку, стоящую в паре шагов от меня.
- Наверно, стоит что-то сказать? - дрожащим голосом произнесла я. Шмыгнув носом, стёрла слёзы с лица. - Простите меня за то, что я скажу, - обратилась я к родителям Соньки. - Ваша дочь не была хорошей. Она изводила меня много лет и мне бы радоваться тому, что она умерла, но мне жаль. Не Софью, ей уже безразличны все наши проблемы....
- Не ври так откровенно, Тело! - усмехнулась Сонька.
- Мне жаль вас. Вы остались без самого близкого и родного человека. Эту потерю не восполнить ничем.
- Что ты несёшь?! - прошипела Ирка, рванувшись ко мне. - Заткни свой поганый рот!
- Пусть говорит, - оборвал её Антон Денисович.
- Одного нельзя отнять у вашей дочери. Ей завидовали все. Её красоте, уму, чувству юмора и стиля. Её умению получать всё, не особо напрягаясь. Её жажде жизни во всех её проявлениях. Она всегда хотела путешествовать и могла бы, играючи, покорить весь мир. Только уже не покорит. И это грустно. Никто не должен умирать таким молодым. Простите, если это не то, что вы хотели услышать.
- Спасибо, Валюша, - прошептала Анна Петровна и тихо расплакалась. - Она просила, чтобы именно ты сказала о ней напоследок, потому что считала, что только ты не соврёшь.
Вот так поворот! На это я уже не нашлась, что ответить. Дальше кому-то говорить смысла уже не было. Всё, чтобы не сказали остальные, сейчас выглядело бы откровенным враньём. Ирка с Катькой готовы были прокопать могилу ещё на метр вглубь, чтобы похоронить меня первой. Меня уже волновало не это, а всё остальное. Место для захоронения, гроб, несоответствующий «рангу», отсутствие мужа и его родни. Да и друзья семьи, хоть какие-то, должны быть. Не со всеми же Сонька вела себя, как законченная мразь.
Минут пятнадцать мы просто стояли в тишине, собравшись вокруг гроба. Сонька прогуливалась между людьми, заглядывая в глаза каждому и задавая какой-нибудь глупый вопрос. Избегала она только своих родителей.
- Пора, - сказал Антон Денисович и отвёл жену в сторонку. Крышку гроба осторожно опустили на место и я вдруг поняла, что совершенно не хочу слышать звука забиваемых гвоздей. Желание оказалось настолько сильным, что я не позволила этого сделать мужчине с молотком. Работники кладбища подошли незаметно для всех.
- Мальчики помогут опустить его аккуратно, - заверила я родителей Соньки и оглянулась на одноклассников. Парни не сразу поняли, что от них требуется, но потом начали снимать куртки и пальто, чтобы совершить последнюю работу для своей одноклассницы.
Гроб в могилу опустили, действительно, настолько аккуратно, что крышка даже не дрогнула. Дальше всё прошло, как обычно. Горсть земли, пара слов на прощание и тихий, неспешный уход. Больше здесь делать было нечего. До самого конца остались только родители Соньки, да мы с Геркой. Сашка, уходя, прошептал, что будет ждать меня на парковке, через дорогу от кладбища.
Вскоре всё было закончено. Могильный холм обложен цветами и венками. Один из них оказался от мужа. Правда, такой же скромный, как и остальные. Внезапно. Уже ушли всё, остались только мы с Геркой. Ну, и Сонечка никуда не делась. Она сидела на лавочке у полусгнившего креста и скучающе оглядывала территорию.
- Гер, ты иди, - сказала я парню. - У меня ещё не все дела тут закончены.
- Ты это... кричи, если что.... Вдруг опять эта чокнутая пристанет. Я там... у ворот потопчусь.
- Спасибо, но не стоит. Оставь себе, - добавила я, увидев, что парень пытается размотать шарф. - Тебе пригодится, а я себе другой свяжу.
- Я это... можно позвоню... если что... вдруг решу опять того... в клинику.
- Звони, - разрешила я и, дождавшись, когда Герка отойдёт подальше, уселась на лавочку рядом с Сонькой. - Чего тебе от меня ещё надо?
- Какая ты агрессивная, Валиё! - протянула покойница и, положив руку мне плечо, заглянула в глаза. - Хочу, чтоб ты помогла упрятать моего убийцу за решётку.
- Что?! Ты в своём уме?! Я тебе что?! Частный детектив?! - подскочив, я заметалась у свежей могилы. - Это не может быть правдой. Я сплю и ничего этого на самом деле не происходит!
- Тело не меняется, - закатила глазки Сонька.
- Ты тоже! - огрызнулась я. - Как была законченной тварью, так и осталась. Даже после смерти! Я не стану тебе помогать и не надейся! Если не поняла, могу повторить по слогам! Я не соб....
- Слушай, дорогая, - голос Соньки стал таким же, каким обычно предвещал мне конкретные неприятности. Я насторожилась. - Да, я бываю несколько....
- Мразью? - подсказала я.
- Ну... можно и так сказать, - согласилась покойница, чем поставила меня в тупик. Такого я ещё не припомню. - Ты всегда была такая... правильная... такая... милая... понимающая. Мама постоянно ставила тебя в пример. Даже не представляешь, как это бесит! Ещё Родька, как-то, в пылу ссоры заявил, что будь ты чуть раскованнее, то и женился бы он на тебе. И было это, на минуточку, за неделю до свадьбы!
- Это так тебя оправдывает! - съязвила я, приложив руку к груди.
- Слушай, Валиё, ты мне нужна. Очень! И я тебе нужна. Тоже очень! Давай поможем друг другу и разбежимся по своим делам. Я валяться в гробу, а ты страдать дальше. Ну, что?! По рукам?
- Я не стану тебе помогать, пусть меня хоть в одном с тобой в гробу похоронят! Кстати, а чего похороны такие скромные?
- Не скажу! - зло прищурилась девушка... или призрак... или как её вообще называть?!
- Да и не надо! - фыркнула я и отправилась на выход. Сонька не отставала.
- Валиё, ты же понимаешь, что тебе от меня не отделаться?! Мы с тобой в одной связке. Тело, не делай вид, что ты меня не слышишь!
- Ничего, приеду домой, найду таблетки, что мне психиатр прописал и точно уже никого не услышу, - проворчала я.
- Э! Тело, ты чего задумала?! Ты о матери подумала?!
- Вот глупость из-за тебя умирать!
- Но в седьмом классе....
- Да пошла ты! - огрызнулась я и перестала обращать внимания на покойницу, так и не отстающую от меня ни на шаг. Вопросов в голове вертелось неимоверное количество. Начиная с того, как трофеи из сна оказались у меня в руке, а потом превратились в деньги, заканчивая встречей с реальной старухой. И это не считая всего, что касалось Соньки.
У ворот меня поджидало такси, оплаченное отцом Соньки. Я даже не вспомнила о том, что на парковке меня ждёт Сашка. Сев в машину на заднее сиденье, я закрыла глаза и попыталась расслабиться. Сонька устроилась на переднем сидении, рядом с водителем, и без остановки проболтала всю дорогу. Какую чушь она только не несла! Хорошо, что уже умерла и никто её не слышит. Кроме меня! За что мне такое наказание?! Что такого я сотворила в прошлой жизни?!
- Как всё прошло? - спросила мама, как только я открыла дверь квартиры.
- Спокойно, - ответила я. - Шарф пришлось отдать Герке. Пришёл в тонюсенькой курточке.
- Недавно видела его мать. Она сказала, он опять сорвался.
- Да. Смотреть страшно. Мам, я полежу немного? Голова разболелась.
- Конечно, иди, ложись. Доча!
- А?!
- Что ты на ужин хочешь?
- Всё, что угодно, только не суп, - ответила я и закрыла дверь в свою комнату.
- Недурственно, - прокомментировала Сонька, разглядывая мои вещи. Я старательно делала вид, что не слышу и не вижу её, роясь в своём столе в поисках таблеток. - Что ищешь?
- То, что поможет мне избавиться от тебя, - огрызнулась я.
- Поверь мне, Тело, это тебе не поможет! Я тебя уверяю!
- Хочу убедиться на собственном опыте, - наконец, таблетки были найдены и я достала сразу две штуки. Минутное раздумье и одна из них возвращается в пузырёк.
Не обращая внимания на покойницу, завалилась на кровать и с чистой совестью отправилась в мир снов, где мне всегда было комфортнее и уютнее, чем в реальности. К слову сказать, Сонька что-то обижено буркнула мне в спину и замолчала. О, какое это блаженство, когда никто не трындит у тебя над ухом!
Снилась мне бабушка со стороны отца. Со стороны матери бабушка умерла ещё до моего рождения. Впрочем, баба Лефа, «в миру» Алефтина Демьяновна, уже тоже почти не выходила из дома, плохо слышала и видела, но ясность ума сохранила на удивление. Помнится, я спорила с ней, что такого имени, как Алефтина, не существует. В середине должна стоять «в» вместо «ф», на что она просто улыбалась и отвечала - существует столько всего, о чём я не знаю, и мне не стоит распылять свой жар на бессмысленные и бесполезные споры. Вот и в этом сне, я топала ногами и кричала, что имя у бабы Лефы, неправильное и его нужно исправить. Бабушка не стала тратить время на споры с глупой девчонкой. Она достала свой паспорт, положила его на стол, пододвинула ко мне чернильницу с павлиньим пером и предложила исправить то, что, по моему мнению, не соответствовало действительности. Я принялась за дело, радуясь лёгкой победе.
- У тебя не получится, - фыркнула за моей спиной... Сонька. Моя рука дрогнула, чернильница перевернулась, заливая паспорт. Подскочив, я пыталась стряхнуть чернила с заветной книжечки и, кажется, у меня это даже получилось. Я с облегчением выдохнула, прижала к груди злосчастный паспорт и вызверилась на Соньку:
- Чего ты сюда припёрлась?! Тебя здесь не ждали и уж точно не рады!
- Валюша, не стоит быть такой негостеприимной, - укорила меня бабушка, накрывая стол к чаю. Появился праздничный сервиз, вазочки с несколькими видами варенья, выглядящем очень странно. Впрочем, конфеты и печение вызывали ещё больше вопросов. - Сонечка, помоги принести самовар, а ты прибери свой паспорт. Негоже документы на виду держать.
- Свой?! - удивилась я уже в пустой комнате. - Это же твой, - неуверенно продолжила я, открывая паспорт. Лицо на фотографии быстро менялось, будто под искусной рукой скульптора. Через пару секунд, я смотрела на собственное изображение, пока буквы растягивались, «разрывались» на части, чтобы из Алефтины перестроиться в Валентину. Спокойно, Валиё, подумала я, это всего лишь сон. Сон и Сонька, чтоб мыши сожрали её нос первым!
- Валюша, - тихонько трясла меня мама за плечо. - Валюша! Проснись, доча!
- Я опять кричала? - щурясь спросила я, разглядев за плечом мама лицо ненавистной Соньки.
- Нет, родная. Мне нужно уехать на пару дней. Баба Лефа сильно заболела. Только что её соседка позвонила. Я там всё приготовила, справишься без меня?
- Я большая девочка, мам, - укоризненно улыбнулась я, делая вид, что Соньку не вижу в упор, хотя, это чудовище строило рожи, пытаясь рассмешить меня. Вот почему при жизни нельзя было быть нормальной?! - Не переживай, позвони только, как доедешь. И потом тоже....
Честно говоря, я оказалась совершенно не готова к тому, что мама может уехать куда-то без меня. Мы с ней практически не расставались, разве только, когда ходили на учёбу и работу. Я на учёбу... давно... она на работу, всегда. Уезжал у нас только папа, которого на работе все называли Демоном. Ну, да, он у нас такой довольно мрачной наружности. Такими обычно изображают отрицательных героев. У меня от него достались две вещи. Густые чёрные ресницы и абсолютная неспособность противостоять злу, совершаемому в отношении нас самих. Только, если папа с годами научился отстаивать и себя, и семью (с его внешностью ему и напрягаться особо не пришлось), то я, похоже, закончу свою жизнь, заперевшись в комнате, в компании разнообразных таблеток, способных, хоть как-то примирить меня с реальностью.
Мама собралась быстро. Вездесущая Сонька следовала за нами по пятам. Спасибо, хоть молча. В ожидании такси, мы с мамой стояли, обнявшись. Даже не слыша слов, я знала, что мама надеется на мою благоразумность и ей не придётся возвращаться в опустевший дом. Я же боялась отпускать маму, потому что боялась оказаться в пустой тишине и с Сонькой. Наконец, зазвонил телефон и мама, ответив, суетливо натянула на себя пальто, неловко поцеловала меня и, не глядя, развернулась и покинула квартиру. Я долго простояла, прижавшись к двери, в тайной надежде на то, что кто-нибудь сейчас позвонит маме и скажет, что с бабушкой всё хорошо и никуда ехать уже не надо. Только шли минуты, а мама так и не вернулась.
- Валиё, ты взрослая женщина, а ведёшь себя, как ребёнок, - фыркнула Сонька. Я сделал вид, что не слышу её. Постояв ещё немного, чтобы показать назойливой гостье, что я её совершенно не слышу и не вижу, пошла на кухню, чтобы заварить себе чаю. Взяв кружку, отхлёбывая горячую жидкость прямо на ходу, пошла к себе. Усевшись за стол, достала пластилин, открыла книгу по основам лепки и принялась за работу. Это было частью терапии, чтобы научиться справляться с паникой и последующей истерикой. Книжка для детей младшего школьного возраста давалась мне с трудом. Никаких талантов в подобных вещах у меня не было, но я старалась. Сонька уселась на стоящий рядом стул, облокотившись на стол, начала давать мне советы. По сути верные, но я усиленно их игнорировала.
Когда окончательно стемнело, я убрала пластилин и отправилась на кухню, унося с собой кружку, с так и не выпитым чаем. Включив свет на кухне, не знала, что делать. То ли поесть, а потом пойти спать, то ли всё убрать и пойти спать голодной. Подойдя к плите, взяла кастрюлю за ручки и застыла, задумавшись. Почему-то вспомнился тот день, когда мы купили эти кастрюли. Сонька тогда изрезала мне платье, в котором я должна была выступать. Вместо меня в хоровод вышла другая девочка. Было очень обидно. Мама решила, что мне жизненно необходима новая, бесполезная, но приятная сердцу вещь. Мы пошли по магазинам, рассматривая миллионы безделушек, и тут я увидела их. Пять кастрюль с совершенно глупым и странным рисунком. Я застыла возле них, открыв рот, не понимая, как такая вещь может понравиться кому-нибудь. И тут подошли родители. Папа, не застав нас дома, отправился на поиски, обнаружив «пропажу» в первом же «неудобном» магазине.
- Сина, смотри какая прелесть! - сказал папа маме, заметив эти жуткие кастрюли. - Они великолепно будут смотреться на нашей кухне!
- Ты серьёзно?! - я ошарашено смотрела на отца. Он чуть дёрнул бровями и судьба кастрюль была решена, ко всеобщему удовольствию. Продавцы радовались, что им удалось спихнуть странный товар, а мы тому, что у нас появилось что-то безобразно смешное.
- Эй, Валиё, ты ж не собираешься себя морить голодом?! - возмутилась Сонька, когда я открыла холодильник. Но я же её не слышу! Так что я поставила кастрюлю, даже поправила чуть съехавшую крышку. Почти выйдя из кухни, вернулась к холодильнику, выудила из кастрюли пару котлет, из уложенных поверх плова, и отправилась обратно к себе, жуя на ходу. Потом вернулась на кухню ещё раз, заварила себе свежего чаю, набрала полные карманы конфет и уже окончательно успокоилась.
Выуживая конфеты из карманов кофты, поймала себя на мысли, что на той старухе с кладбища, была такая же, только другого цвета. Почему эта старуха никак не выходит из головы? Да и как получилось превратить мусор в купюры?
- Слышь, Валиё! Ау?! - Сонька улеглась на стол передо мной, в надежде, что так-то я точно её не проигнорирую, но я не зря прочитала много книг, чтобы не знать, что призраки не имеют никакой плотности, как бы «реалистично» не выглядели. Протянув руку, взяла кружку и сделал большой глоток. Честно говоря, я не надеялась, что у меня получится обмануть Соньку и найти кружку «по памяти», но мне это удалось. Видеть «живого» покойника, само по себе, довольно необычное событие, но удивлённого покойника видеть ещё и уморительно. Она ощупывала свой живот, который для неё самой был, как раз, очень даже реальным. - Тело, ты это... ты там давай, прекращай свою химию принимать! Не дай бог, ещё как Герыч станешь, я ж тогда вообще никого нормального не найду!
Сонькины глаза стали такими, что я не выдержала и рассмеялась, сразу же уткнувшись в телефон, который изучала до этого момента. Такой «живой и настоящей» я её не видела никогда в жизни. Сонька заглянула в телефон и тоже фыркнула от смеха.
- Жаль, что ты меня не слышишь, а я, ведь, извиниться хотела, - сказала девушка, в надежде, что я поведусь на её слова и отвечу. Я продолжала листать ленту со смешными видео, ничем не выдав своего раздражения. Извиниться она, видите ли, хотела! Ещё бы на колени встала или из могилы выкопалась и приползла под двери, завывая, как заполошная! - Ты меня реально не слышишь?! Тело, ты не можешь со мной так поступить! У меня же, кроме тебя, не осталось никого! Ты слышишь меня, Валиё?! Услышь меня, ведьма проклятущая!
- Ну, услышала, дальше что?! - отрезала я и посмотрела в глаза покойнице. Забавно, что я не испытывала никакого страха, хотя, ситуация из ряда вон выходящая. Я же должна испытывать стресс или, не знаю, хотя бы испуг, но нет. Сонька будто и не исчезала из моей жизни и похоронили мы не её, а безымянную куклу.
- Больше так не делай! - вдруг расплакалась покойница, чем сильно меня удивила. Я-то думала, что призраки такого не умеют. Правда, это действие сделало Соньку чуть прозрачнее. Видимо, слёзы истончают призрачную «плоть». Тут зазвонил телефон. Высветился незнакомый номер и я насторожилась. Очень не люблю я все эти неопознанные номера.
- Тихо! - прошипела я. - Говорят, телефонные динамики способны улавливать голоса мёртвых!
Сонька застыла, как скульптура, а я опять чуть не рассмеялась. Интересовалась бы она при жизни, хоть чем-нибудь, то знала бы, что я несу откровенную чушь. Нажав кнопочку приёма вызова, некоторое время не могла ничего сказать, боясь не сдержаться. Всё же, плюс от общения с покойницей, несомненно, есть. Я уже несколько раз рассмеялась от души, хотя и забыла, как это делается вообще, погрязнув в непроходящей депрессии.
- Валь! Валя?! - Сашка требовал ответа.
- Я вас слушаю, - я сделала вид, что не узнала его голос.
- Привет! Боялся, что Герка дал мне неверный номер. Валь, мы можем встретиться?
- Зачем?
- Поговорить. Валь, мне многое тебе нужно сказать. Правда! Валь, давай встретимся?! Сегодня! Сейчас! Я у твоего дома. Выгляни в окно.
Я посмотрела на Соньку, та только развела руками и покачала головой, намекая, что она вообще не в курсе происходящего. Я выключила свет и подошла к окну. Сашка стоял у своей машины, глядя на окна моей квартиры.
- Почему сейчас? - спросила я.
- Подумал, что нужно дать тебе время, чтобы ты смогла забыть всё, что было.
- Я не забыла, Саш. Я ничего не забыла. И встречаться с тобой я не буду. Ни сегодня, ни в любое другое время.
- Прости, - тихо произнёс Сашка, опустив голову. - Прости. Я слишком виноват.
- Бог простит, Саш. Лёгкой дороги тебе. Прощай.
- Валя! Валь, не бросай трубку! - кричал парень, но я уже отключила телефон и положила его экраном вниз. Сашка рванул к подъезду, через несколько минут он долбился в дверь, терроризировал звонок, но тишина была ему ответом. Даже Сонька молчала, что удивило меня. Неужели что-то человеческое проснулось в этой... в ней. Хотя, может быть, это не потому, что она такая на самом деле. Может быть, это просто для того, чтобы заставить меня сделать нужное ей.
Стоя у окна, глядя на улицу через щель в шторах, я видела, как подъехала полицейская машина, несколько мужчин в бронежилетах и с автоматами прошли к нашему подъезду. Звонок зашёлся в истерике ещё пару раз и Сашку вывели на улицу. Заставили сесть в машину и, дождавшись, когда парень покинет двор, уехали сами. Прошёл всего один день, а столько событий. Хотелось лечь и уснуть, но ещё не позвонила мама.
- Рассказывай, что там у тебя произошло, - сказала я в темноту.
- Убили меня, Валиё, - ответила Сонька.
- Удивительно, что ты так долго продержалась. Я бы убила тебя раньше.
- Но не убила же! Слушай, Тело, я только на людях мразина такая, а дома нормальная. Без заворотов.
- С трудом верится. Знаешь, Сонь, ты научила меня не верить людям и, тем более, не доверять словам. Благодаря тебе, я так и не пошла учиться после школы. И работу мне такую, чтоб не общаться с людьми, трудно найти. Из-за того, что я тебя раздражала, ты почти уничтожила меня, а теперь ждёшь, что я начну решать твои загробные проблемы.
- Я дружить с тобой хотела.
- Верю, - усмехнулась я. - Испорченные вещи, выдранные волосы, натравливание на меня своих подруг и это не считая всего остального. Прям, шикарнейшие предложения дружбы! И как я, дура, не поняла своего счастья?
- Ты злишься из-за Сашки, но я не виновата, что ты сама не захотела с ним разговаривать!
- А чей Сашка был ближайший друг? Думаешь, мне стоило растаять от его «прости»? Он ребёнком не отличался добротой, а во взрослой жизни резко стал лапочкой?! Сейчас у него в голове каша и романтическая чушь, а когда она закончится, начнётся всё сначала. С ещё более извращёнными пытками. Такие люди, как вы, не меняются.
- Ты говоришь, как моя мать. Будто сто лет прожила.
- Да у меня каждый день, проведённый в школе, можно приравнивать к столетию! Ладно, рассказывай. Пока мама не позвонит, спать не лягу, а просто так в темноте сидеть скучно.
- Включи свет.
- Думаешь, Сашка уехал надолго? - усмехнулась я. - Вы же не в курсе, что слово «нет» распространяется и на вас тоже. Пусть думает, что меня нет дома. Ты отвлеклась. Кто тебя убил и, так и быть, за что тоже?
- Ладно, - сделала одолжение Сонька. - В общем, если коротко, племянник мужа.
- Чем же ты его так достала?
- Тем, что молодая и здоровая. Родька заботился обо мне, пылинки сдувал, за моим здоровьем следил. У него самого больное сердце. Никто гарантии не даёт, что будет жить долго. А он ещё и бесплоден оказался. В общем, когда мы поженились, Родька начал меня учить, как вести его бизнес, если вдруг с ним что случится. Говорил, что с моим характером, мне только бизнес и вести. Я для него стала всем. И женой, и подружкой, и ребёнком, в какой-то степени. Собственно, он уже готовился всё перевести на моё имя, а сам отойти от дел. Сердце начало пошаливать слишком часто. И тут, как раз, возникала проблема. Если всё, чем владеет Родька, будет переписано на меня, родственничкам ничего не обломится. Я этим дармоедам и в туалете места не выделю! - заявила покойница и через долгую паузу добавила. - Не выделила бы.
- Ладно, дела наследства - вполне объяснимая причина для убийства. Сейчас это очень модно. Объясни, почему твой муж не был на похоронах и вообще, почему ты похоронена в таком месте? Не по статусу же?!
- Это распоряжение Гарика, племянника Родьки и моего убийцы по совместительству. Родька в больнице, в реанимации. Мы с ним даже не попрощались, хотя, я умерла не сразу. Не знаю, чем Гарик меня траванул, только мне понадобилось три дня. Родька так распереживался, что у него остановилось сердце. Гарик записан, как доверенное лицо Родьки на время его болезни или отстуствия. Не успели мы подписать документы. Родители все сбережения отдали нам, на развитие. Все деньги крутятся, не вытащишь. Вот и хоронили, на сколько денег Гарик выделил. Богатство, знаешь, не всегда радость.
- И как, по твоему, я должна выводить Гарика на чистую воду?
- Не знаю ещё. Что-нибудь придумаем.
- Ладно, это может подождать до утра. Тебе же не к спеху?
- Мне?! Да нет! Я уже в бессрочном отпуске! - отчётливо усмехнулась Сонька.
- Теперь объясни мне, что значит, что ты мне тоже очень нужна?
- То и значит, но с ответами придётся подождать!
- Какая таинственность! - усмехнулась я и вздрогнула, когда затрезвонил телефон. Номер уже знакомый, Сашкин. Переключив на беззвучный режим, я продолжила ждать совсем другой звонок, уже не переворачивая телефон экраном вниз.
- Он настойчив.
- Угу. А я, похоже, месторождение терпения.
- Если я открою тайну, что после каждого издевательства над тобой, он вредил себе, это изменит твоё решение?
- Нет.
- Почему?
- Ты же никогда не была дурой! Почему я должна объяснять тебе простые вещи?
- Я никогда не была на твоём месте. Просто интересно, как это?
- Отвратительно. Это, как стать ёжиком наоборот. Все иголки растут внутрь тела. И каждый раз, когда тебя обижают, очередная иголка прорастает в сердце и оно становится всё меньше и меньше. Мир кажется серым, будто бесцветным. Ты знаешь, что он яркий и цветной. Знаешь, но больше не видишь. Каждое слово, каждый вздох чужого человека уже ранит тебя, хотя, он тебе ничего не сделал, а просто прошёл мимо, но ты уже готов к удару. Ты всегда к этому готов, даже тогда, когда всё уже прекратилось. Ты задыхаешься от невозможности вырваться и продолжаешь жить в своём персональном аду. День за днём, час за часом. Самое страшное в этом, что тебя не поймёт никто. Даже такой же, как ты. Ад у каждого свой и выход из него тоже. Чаще всего в петлю или в окно.
- Я рада, что у тебя тогда не получилось «выйти». Прости говорить не буду. Всё равно не поверишь, да и поздно. Вряд ли бы я стала извиняться живой.
- Согласна. Ты бы постаралась просто забыть обо мне и всё.
- На самом деле, я хотела тебя позвать к себе работать. Ты же исполнительная и, до глупости, честная. Мне такого человека рядом, как раз, и не хватало. Я и маму попросила тебя позвать на похороны, чтоб этих сук заткнуть и поставить на место. У тебя это здорово получилось!
- Рада, что тебе понравилось, - усмехнулась я. - Только, вряд ли, Катька с Иркой меня теперь в покое оставят.
- Оставят. Я там последние указания оставила. Если они забудут о твоём существовании, то получат по ляму через год.
- У тебя ж нет таких денег!
- Это ты знаешь, - рассмеялась Сонька. - И Родька знает. Знаешь, как мне давно хотелось их к ногтю прижать? Даже не представляешь! Родька запретил им появляться в нашем доме и я чуть ноги ему за это не целовала!
- И через год твои подружки вернутся, чтобы мне отомстить, - вернулась я к теме подружек.
- А через год ты уже с ними и сама справишься. Поверь мне, Валиё, через год ты сможешь справиться, с кем угодно!
Опять завибрировал телефон и в этот раз звонил отец. Он был очень удивлён тем, что не смог дозвониться до мамы. Я объяснила ему, что заболела бабушка и я сама жду звонка. Мы поговорили ещё несколько минут и я продолжила ждать звонка.
- Уже пятую курит, - заметила Сонька, любопытствуя через щель в шторах, что там на улице. Я хотела ответить, что его лёгкие не моя забота, как телефон забился в очередном припадке. Звонила мама, чтобы сообщить печальную весть. Бабушка Лефа умерла за полчаса до того, как мама вышла из дома. То есть, в то время, когда я видела её во сне. - Не плачь, Валиё, ты осталась за неё.
- В смысле? - я захлёбывалась слезами.
- Силантьевна не зря тебя ведьмой называла. Она вас чует за километр. Алефтине Демьяновне время пришло, а дочери она так и не родила. Мама твоя, женщина хорошая, но для ведьмовства не подходит. Неустойчивый характер у неё. Ой, не застывай в позе: «Я в шоке!». Я сама это всё только после смерти узнала. Так что, как я уже говорила, мы очень... очень... очень нужны друг другу.
Узнав печальные новости, папа перезвонил ближе к утру и велел мне ехать к маме, а он домой возвращаться не будет и встретимся уже на месте. Я лихорадочно пыталась вспомнить номер хоть одного таксопарка, пока Сонька не рявкнула на меня, оборвав начинающуюся истерику. Резкий звонок в дверь прекратил нашу перепалку. Не подумав, чем это может для меня обернуться, я открыла дверь.
- Валь, - Сашка поставил ногу так, чтобы я не смогла закрыть дверь, - поговори со мной!
- Слушай, Пехотин, ты жутко не вовремя! - не стала настаивать я и вернулась в комнату, чтобы собрать кое-какие вещи, которые могут понадобиться. К тому же позвонила мама, чтобы дать указания, какие документы привезти и где они находятся. Сашка с Сонькой молча сидели на диване в зале, наблюдая за тем, как я мечусь в поисках нужного, уточняя по телефону местоположение.
- Зачем тебе такси? - возмутился парень, когда я пыталась отыскать в маминой записной книжке нужный номер телефона. - Я же на машине! Доставлю в лучшем виде!
Я бросила вопросительный взгляд на Соньку. Сашка посмотрел в том же направлении, но, естественно, ничего не увидел. Покойница закатила глаза и кивком указала на выход. Застегнув довольно объёмную сумку, я вручила её Сашке, который не сразу поверил, что никто не собирается отказываться. Я проверила , всё ли выключено, закрыто и уже направилась к двери.
- Ты хоть накорми его перед дорогой, - возмутилась Сонька. - Всю ночь голодный на холоде простоял.
- Саш, - окликнула я почти вышедшего парня, - давай поедим сначала. Голодная жуть, а одна есть не привыкла.
- Чего ты сейчас возиться будешь? По дороге остановимся где-нибудь и поедим.
- Да всё готово уже, разогреть только. Давай, раздевайся, а я пока погрею.
- Слушай, а вы ничего так вместе смотритесь, - заявила покойница. Я чуть не ответила ей, но вспомнила, что в доме стены не очень толстые. Только провела большим пальцем по шее, чем рассмешила Соньку. Хорошо ещё, что Сашка её не слышит.
Сидя за столом, мы молча ели. Ну, как молча. Сашка в тишине, а я под «музыку» несмолкающей Соньки. Честно говоря, её болтовня позволила мне немного расслабиться. Если бы не она, вряд ли бы мне кусок в горло полез.
- Не надо, я сама, - отстранила я гостя от раковины, когда он попытался помочь мне с посудой.
- Я тогда машину пойду прогрею?
- Угу, - хмыкнули мы с Сонькой. Как только дверь за парнем закрылась, я высказала покойнице всё, что думала о ней в этот момент.
- Да, ладно тебе! Дай ему шанс! В крайнем случае, поднимешь армию мёртвых и они ему накостыляют! Ну?! Мир?!
- Перемирие! - прошипела я. - Временное. Слушай, спросить хотела. А ты коридор видела? И свет в конце?
- Не-а, - зевнула покойница. - Глаза закрыла, выдохнула и вуаля! Вот она я уже такая! Умирать, только, жутко неприятно.
- Понятно. Потом поговорим.
- Свет в ванной выключи!
- А, да! - хлопнув по выключателю, накинула пальто и по привычке пошарила на полке, в поисках шарфа.
- Он у Гертруды, - догадалась Сонька. Чертыхнувшись про себя, я выскочила за дверь и заперла её на ключ. Любопытная соседка тут же высунула свой любопытный нос. Я сделала вид, что не заметила её и бегом спустилась по лестнице. И чего людям не спится? Ну не ваше это дело, чем занимаются люди по ночам, если не дебоширят. Уверена, как только все сплетницы выползут погреться на солнышке, моя персона окажется самой обсуждаемой.
- Ехать далеко? - Сашка ждал у машины. Я подумала, что он уже хочет отказаться от помощи.
- Почти пять часов, а что?
- Подумал, может на заднем сиденье устроишься? Там подушка есть и плед.
- Вряд ли смогу уснуть, - я покачала головой. Усевшись спереди, рядом с парнем, бросила взгляд в зеркало заднего вида и побледнела. В нём отражалась вездесущая Сонька. Сашка тоже посмотрел в зеркало, а потом оглянулся.
- Что не так? - уточнил он у меня, чуть нахмурившись.
- Ничего. Показалось. Я далека от нормальности последние годы, - ответила я, надеясь, что этого намёка ему хватит, чтобы не приставать сейчас с разговорами о нас. Он и не стал. Я разглядывала сонные улицы, а Сашка рассказывал мне, где и что появилось нового. Можно сказать, провёл мини экскурсию, что неплохо. Из дома я почти не выхожу.
Оказавшись за городом, стало скучно. Ещё было темно и ничего не видно. Согревшись в плавно покачивающейся машине, под приятную тихую музыку, незаметно для себя, задремала. Проснулась часа через два от того, что жутко затекла шея. Открыв глаза, не сразу поняла, где нахожусь. Приступ паники накрыл сразу с головой. Сашка сразу же остановил машину. Вытащив меня наружу, он пытался напоить меня, но получалось плохо, потому что меня трясло, как в лихорадке.
- Всё хорошо, Валиё, - шептала на ухо Сонька. - Просто дыши! Вдо-о-ох! Вы-ы-дох! Давай, не подводи меня!
Общими усилиями этой парочке удалось привести меня в чувство довольно быстро, если сравнивать это с предыдущими моими приступами. Я не чувствовала себя неловко. Это именно они сделали со мной, так пусть теперь наслаждаются плодами своего труда. Усадив меня обратно в машину, Сашка отошёл, чтобы позвонить. Несколько минут он разговаривал, постоянно поглядывая на меня, а потом с решительным видом вернулся и завёл машину.
- Заедем в одно место, - сказал он. - Это недалеко и недолго.
- Ладно, - не стала спорить я. Куда и зачем нам нужно было заехать, выяснилось уже минут через десять. Свернув на указателе, мы оказались в большом населённом пункте. Городом я бы его не назвала, но всё необходимое для жизни имелось, насколько могу судить. Сашка остановил машину у аптеки и попросил меня его дождаться. Можно подумать, я бы рванула куда-нибудь. Хотя... может быть и рванула. Не могу ручаться.
- Долго он, - проворчала Сонька через какое-то время. Я тоже думала, что в такую рань, вряд ли, много народа решит срочно приобрести лекарства. Сашка выскочил из аптеки с довольным выражением лица. Странно. Сев в машину, он протянул мне пачку таблеток.
- Это поможет справиться с паникой и сохранить ясность ума, - объяснил мне парень. - Еле уговорил, чтобы без рецепта продали. У меня друг врач. Отличный врач. Однажды он вытащил из меня пули, а потом я его из-под пуль, так и подружились. Можешь почитать, что в состав входит, вдруг тебе не подходит что-то.
Я промолчала, но достала вкладыш и принялась изучать состав, прекрасно помня, чего именно мне следует избегать. В составе не оказалось ничего из противопоказаний, поэтому я достала одну из таблеток и сунула её в рот. Сашка тут же протянул бутылку с водой. Через пару минут я почувствовала, как расслабляются мышцы, сжатые спазмом. Это было так здорово, что я чуть не застонала от наслаждения. Давно уже не ощущала такой лёгкости в теле.
- О, смотри, пончиковая! - Сонька ткнула пальцем по направлению высокого строения с аппетитной вывеской.
- Аппетитные пончики, - согласилась я, совсем забывшись, где и с кем нахожусь. Сашка тут же завернул к заведению.
- Сама выберешь или мне доверишь? - уточнил парень. Несколько минут я смотрела на него, глупо бессмысленно хлопая глазами, будто не понимая, что он вообще тут делает.
- Там люди, - наконец ответила я, понимая, что ехать нам осталось совсем недолго, а он ведёт себя так, будто мы в отношениях уже несколько лет. - Какая угодно начинка, только без мёда и вишни.
- Чай? Кофе?
- Чай... Чёрный, - быстро добавила я, поняв, что сейчас опять потребуют конкретики. Сашка рассмеялся и ушёл.
- Слушай, Валиё, ну, правда, дай ему шанс! Это я тебя как покойница, посоветовавшаяся с предками, прошу!
- С чьими предками ты советовалась? - усмехнулась я.
- Не важно, - отмахнулась Сонька. - С бабой Лефой. И не советовалась, а выслушивала указания. Так вот, она просила уговорить тебя дать Сашке второй шанс.
- Врёшь!
- Вот те крест! - поклялась покойница, чем заставила меня улыбнуться. Крестящийся призрак - это нечто. Вряд ли ещё когда в жизни такое увижу.
- Я подумаю, - закончила я разговор, пытаясь понять, почему не чувствую всепоглощающей грусти от потери близкого человека. Вообще, всё настолько странно и необъяснимо, что уже устала удивляться. Сашка вернулся с двумя коробками. В большой оказалось штук двенадцать пончиков с разной начинкой, ещё блинчики с ананасом и клубникой. - Надеюсь, чай не сладкий? - уточнила я.
- Нет. Подумал, что и без этого сладкого достаточно.
Мы поели прямо в машине и отправились дальше, чтобы в следующий раз остановиться уже у дома бабушки. У её двери, если быть точной. Большой барак на трёх хозяев, ещё крепкий, с довольно уютным двором и небольшим садом с обратной стороны. Мама, увидев из окна, что подъехала машина, выскочила на улицу, а за ней и папа с курткой:
- Сина, ты простынешь!
- Доча, мы так волновались! - мама бросилась меня обнимать. Сашка отдал отцу сумку и собрался уезжать.
- Прости, мам, мы не подумали, что нужно позвонить. Мы же найдём свободную кровать?
- Конечно! - заверила меня мама и я высвободилась из её объятий. Сашка уже сидел в машине. Я подошла к открытой двери.
- Тебе сильно срочно нужно возвращаться?
- У меня отпуск ещё две недели.
- Тогда глуши мотор и пошли. Тебе нужно отдохнуть с дороги.
- Уверена, что я не помешаю?
- У нас и так немного родни было, сейчас стало ещё меньше, так что помешать не получится, - усмехнулась я. Сонька в это время дразнила соседского пса, который чуял её, но не мог понять, с чем таким столкнулся, от того и нервничал. Родители терпеливо ждали нас на крыльце. - Мам, пап, это Саша Пехотин. Мы с ним учились в одном классе, - представила я парня. Родители ничего не уточнили, приняв всё, как есть. Допрос с пристрастием устроят мне попозже, уже дома, а пока не время и не место. - Это мои родители. Демьян Демьянович и Асиния Ивановна.
- Очень приятно, - сказал Сашка и мы, наконец, прошли в дом, где ничего не говорило о том, что тут недавно умер человек. Мама тут же захлопотала у стола, расспрашивая Сашку о разном, но не касаясь личного. Она это умеет. Мы же с папой отправились в спальню бабушки, чтобы разобраться с её бумагами, которыми были завален её письменный стол. Меня всегда удивляло нахождение этого предмета мебели у женщины столь почтенного возраста. Однако, баба Лефа постоянно что-то записывала, рисовала, делала аппликации. Ей страшно нравилось возиться с бумагами. Прям, бумажная маньяка какая-то.
- Это тот самый Пехотин? - уточнил папа. Я рассказала некоторые вещи из школьной жизни пару лет назад. Папа тогда был в таком гневе, что мы с мамой боялись, как бы он не ринулся восстанавливать справедливость.
- Да, - не стала врать я и ухватила отца за руку. - Пап, я не хочу мести! Мне это не нужно, понимаешь?! Жизнь сама всё по местам расставит!
- Говоришь, совсем, как моя мать, - папа поцеловал меня в лоб. - Ладно, давай дадим твоему Пехотину ещё один шанс, но если он его профукает, его уже ничто не спасёт!
- Если такое произойдёт, я даже заикаться о помиловании не буду, - заверила я отца.
- Валюша, - мама появилась на пороге спальни, - молодой человек отказывается от еды. Объясни ему, пожалуйста, что стеснения тут неуместны!
- Мам, прости, совсем забыла предупредить, что мы не голодны. По дороге наелись пончиков. Не смогли устоять.
- Это в той пончиковой, где на вывески такая огромная вишня?
- Угу.
- Там вкусные пончики, - вздохнула мама и я почувствовала себя виноватой.
- Саш, там же осталось ещё? - спросила я, ворвавшись на кухню так, будто парень уже бежал прочь.
- Сейчас принесу, - пообещал он мне, а Сонька, гадина такая наглая, только победно улыбалась, но хоть молчала и то хорошо. Правда, меня насторожило то, что папа задержал свой взгляд на том месте, где, покачивая ногой, сидела покойница. Однако, он промолчал и я не стала задавать наводящих вопросов. Сашка вернулся с коробкой, которая показалось мне несколько больше, чем я помнила. Оказалось, что пончиков было не двенадцать, а в два раза больше. Коробка двухуровневая.
- Пойдём, покажу, что тут и где, - сказал папа Сашке и моё сердце ухнуло вниз. Вдруг, папа не удержится и начнёт задавать вопросы или угрожать. Мне сейчас ещё с этим проблем не хватало.
- Я прослежу, - пообещала Сонька, отправляясь следом за мужчинами. Мама вручила мне постельное и отправила стелить гостю на диване в зале, где буду спать и я, но на своей любимой раскладушке. Она у бабушки какая-то заговорённая, что ли. Я только на ней высыпаюсь так хорошо, как больше нигде.
Вернувшийся Сашка был спокоен, но выдохнуть я смогла только тогда, когда вернулась Сонька и заверила меня, что никаких таких скользких тем затронуто не было. Мужчины договорись о том, что нужно сделать вечером и за следующие пару дней то того, как моему отцу придётся вернуться на работу. Увидев раскладушку, Сашка направился к ней.
- Тебе постелено на диване, это для меня.
- Ты - девочка, тебе нужны более комфортные условия для отдыха.
- Спасибо за заботу, но это место моё было задолго до твоего появления здесь, так что отправляйся на диван и постарайся поспать. Если папа решит использовать тебя, милосердным он не будет, - заверила парня, задёргивая плотные шторы, чтобы солнечный свет не мешал ему.
Оставив гостя одного, вернулась к родителям, которые сидели за кухонным столом и пили чай, тихонько переговариваясь. Я была рада, если можно так сказать, что папа довольно спокойно воспринял уход бабушки. Хотя, кто знает, что там творится у него в душе. Он почти никогда не делится с нами своими переживаниями. Сонька осталась с Сашкой, уж не знаю, по какой причине. Да мне это и не интересно. Меня интересовало другое, почему я не чувствую скованности в присутствии Сашки. Будто я всегда знала его таким, как сейчас, а не того отмороженного ублюдка, каким он был в школе. После чая, мама осталась в доме, а мы с папой отправились на кладбище, проверить, как продвигается копание могилы. Сонька проигнорировала этот поход, сказав, что у неё есть «своя гниющая тусовка», чтобы она ещё приходила на чужую.
- Зачем ты привезла свою «подружку», - спросил папа, как только мы отошли от дома на приличное расстояние.
- Что?! - резко остановилась я.
- Не ожидала, что её видит кто-то ещё? - усмехнулся папа. - Я научился их игнорировать, потому что у меня нет способностей матери. Это не передаётся по мужской линии. Только по женской. Видеть я их могу. Даже слышать, но не помочь. Поэтому и научился игнорировать.
- Ей нужна моя помощь и они ждут, что я ей помогу.
- Кто «они»?
- Строго говоря, теперь ждёт только Сонька, но ещё вчера этого ждала и баба Лефа. Я сон странный видела.
- С паспортом?
- Да, а как ты....
- Она предупреждала меня, когда ты родилась, если ты расскажешь про сон с паспортом, значит, ты следующая.
- А она тоже паспорт видела?
- Нет. В её случае было медное зеркало. У нас ещё будет время поговорить об этом. Знаешь, твоя бабушка прожила больше, чем ей было отмерено?
- Это как?!
- Было время, когда она сильно болела и уже почти умерла. Мой отец пришёл к ней в больницу проститься, но не смог отпустить её и отдал ей оставшиеся годы своей жизни.
- Разве так можно?!
- Можно, но за это взымается непомерная плата.
- Какая была у неё?
- Моя сестра. Младшая. Она умерла в тот же день, вместе с отцом. Мама потом больше ни на кого внимания не обращала, хотя осталась вдовой очень молодой. У неё никого в жизни, кроме меня не было, а потом и вас. Ты ещё всё узнаешь.
- Кто меня этому научит, если бабушки больше нет?
- Никто. Сама узнаешь и поймёшь. Я рассказал тебе это для того, чтобы ты знала, какой бывает плата за необдуманный поступок. Не думаю, что папа пожертвовал бы собой, зная, чем это закончится. Да и мама тоже. Она так и не смогла простить себе произошедшего.
- Я всё поняла, пап.
Сашка проспал недолго и к обеду уже оказался «в строю». Папа тут же хотел утащить парня работать, но тут взбунтовалась мама, сказав, что работа на голодный желудок - это издевательство. Очень папа не любит, когда мама сердится. Её гнев, конечно, скорее забавен, чем страшен, но ведь это же его любимая Сина, а ей больше идёт улыбаться.
- Слушай, Валиё, я даже не думала, что всё настолько плохо, - протянула Сонька, когда поняла, что меня стараются не оставлять одну. Я промолчала. Мама, наверняка, в курсе всего, но вот Сашка - вряд ли. Не стоило ставить его в положение, когда он оказался в дурдоме. Тем более, что папа продолжал игнорировать присутствие Соньки. Баба Лефа, наверняка, «забыла» упомянуть, что её сын прекрасно может ответить на все вопросы заблудшей души.
К чести Сашки, он старался помочь и не отлынивал от работы. Всё давно уже было обговорено и решено, задолго до смерти бабы Лефы, так что мы, в общем-то, исполняли её волю. А воля её была такова, чтобы хоронили её из пустого дома и после похорон ночевать в нём не оставались. Так как отцу придётся возвращаться на работу, Сашка предложил остаться с нами до конца и отвезти нас с мамой домой. Папа пару минут, нахмурясь, раздумывал над его предложением, но мама, положив папе руку на грудь, улыбнулась:
- Дёмочка, не переживай ты так. Мальчик привёз Валюшу в целости и сохранности. Значит, человек ответственный и надёжный. На дороге баловаться не станет.
- Или тебя подкупили пончики? - не выдержал и улыбнулся папа.
- Дёма! Как ты можешь?! - возмутилась мама и предложение было принято.
Сидя вечером за одним столом, я часто ловила на себе Сашкин взгляд. Никогда бы не подумала, что подобное вообще возможно. Казалось, что я познакомилась с совершенно другим человеком, в котором не осталось ничего из того, что когда-то приводило меня в ужас.
Когда пришло время спать, Сашка удивился тому количеству лекарств, которое мне пришлось принять. Нет, конечно, здесь я оставалась ночевать и раньше, но справиться с тревогой и паникой не получалось. Единственное место, где я ощущала себя спокойно - моя собственная комната, с привычными вещами.
- А-а-а, - застонала я, растягиваясь на раскладушке. - Райское блаженство!
- Хочешь, мы заберём её с собой? - спросила мама, которая пришла посидеть рядом, пока я не усну. Она всегда это делает, если нам приходиться ночевать вне дома.
- Нет. Не стоит, - улыбнулась я маме. Сонька устроилась на спинке дивана, где уже пытался уснуть Сашка. Ну, или делал вид, что пытается. В сон я провалилась быстро, в тайной надежде увидеть бабу Лефу и задать ей пару десятков вопросов. С папой поговорить не получится ещё, как минимум, пару недель, а ответы хотелось получить уже сейчас.
- Ты так и не научилась терпению, - укорила меня баба Лефа, сев на край раскладушки. Я подняла голову и огляделась. Сашка спал, Сонька сидела на своём месте, развлекаясь с собственными волосами, через неплотно закрытые шторы был виден свет и тени передвигающихся по дому родителей. - Да, спишь ты, егоза, спишь! И Сонька твоя нас не услышит.
- Я не понимаю многого из происходящего. Эти сны и то, что происходит после.
- Ты же умная девочка и должна понимать, не всё, написанное в твоих книгах, выдумано. Твоя сила только начинает просыпаться и некоторые вещи происходят совершенно случайно. Например, как пачка денег из мусора, которую ты вручила Силантьевне.
- А как ты.... Кто такая эта Силантьевна?
- Сестра моя, двоюродная. Аполлинария Силантьевна. Полка, как её мой отец называл. Обижалась она на него за это сильно. Бабушка когда наша умирала, Полку погнала от себя, сказав, что ведьмовство не для мстительной души. Я отцу твоему да матери запретила говорить тебе об этом, чтоб не взрастить в тебе семена гадкие.
- Ты странно говоришь, - заметила я.
- Бывает, - улыбнулась бабушка. - Я, перед смертью, языческой культурой увлеклась да старославянскими обрядами. Вот и нахваталась всякого. Ты Полки не бойся. Она хоть и злобная, но безвредная. Только кричит да причитает! В городе её и не встретишь. Всё по кладбищам шатается да надеется, что призрак какой её найдёт и силы пробудит. Только вот, нельзя пробудить то, чего нет.
- Всё равно не понимаю. Можно же было как-то намекнуть, что ли?
- Ага, намекнуть! Ты и сейчас-то в это не веришь, всё сомневаешься. А скажи я тебе об этом раньше? Ты б меня сумасшедшей старухой считала.
- Ты никогда не говорила, что у тебя есть ещё родня, кроме нас.
- Так и нет её. Какая из Полки родня-то?! Плюнуть да размазать.
- А как она узнала, что я ну... тоже ведьма?
- Да не знала она! Ты ж на меня похожа, когда я девкой была. Вот и пристала, придурошная.
- Кажется, кто-то сейчас пытается меня обмануть, - прищурилась я.
- Подловила, козявка! Есть в Полке одно. Она ведьмовство внутри человека за версту чует. Как собака. Только ты её не бойся. Она уже от тебя деньги приняла, теперь обходить будет. Потому как знает, что нельзя у девки деньги брать, если ты её уже в ведьмовстве обвинила. Теперь она будет бояться даже имя твоё произносить, чтобы только наказания не получить.
- Она же могла от тех денег отказаться?
- Не могла. Ты их ей от чистой души дала, без всякой злобы. И она приняла, сразу, а не с земли подняла.
- Но как они появились из мусора? У меня же в жизни таких денег не было?!
- А вот об этом уж и не думай лучше. Просто принимай всё, как есть, не пытаясь вникнуть в суть вещей. Поверь на слово, деточка. Стоит тебе только начать «копать» и обратной дороги не будет. Ни семьи, ни детей, ни жизни вообще. Будешь по свету мотаться, как неприкаянная, всеми обижаемая, никем не приласканная. Тебе этого в юности не хватило?
- Тогда зачем?!
- Судьбу не выбирают, деточка. Выбирают лишь пути и страшно, если ты выбираешь не тот.
- Не надо, ба. Папа рассказал о том, что ты сделала. Ты сама говорила, что нельзя застревать в прошлом.
- Говорила, но ты не слушаешь!
- Я слушаю, просто... из этого сложно выбраться.
- Пора мне, Валюша. И так уж задержалась. Парнишке своему шанс второй дай.
- Вы все сговорились что ли?! - возмутилась я и проснулась, резко сев на раскладушке. Сердце стучало, как сумасшедшее, потому и не сразу поняла, где оказалась. В панике я рылась в своих вещах, пытаясь найти те таблетки, что купил для меня Сашка. Видимо дыхание моё стало, как у бьющегося в агонии хищника, потому что Сашка тоже проснулся, включил свет и принёс воды. Поставив стакан на пол, он просто перетряхнул все мои вещи, а когда коробочка с тихим стуком упала на пол, достал таблетку и, скрутив меня, зажал мою голову, сунул лекарство мне в рот и заставил запить водой. Он удерживал меня в одном положении, пока меня не перестало трясти и дыхание чуть выровнялось. Потом он отпустил меня и вручил стакан с водой. Спасибо я так и не сказала, послушно выпив воду. За спиной парня, я увидела родителей, стоящих в дверях и наблюдающих за происходящим. Судя по всему, мама радовалась папиному решению дать Сашке шанс всё исправить.
Поняв, что я уже вполне адекватная, родители тихонечко удалились. Сонька с любопытством наблюдала за происходящим, сидя на столе в паре шагов от нас. Сашка поднялся, стянул со стола скатерть и обмотал её вокруг абажура, а потом лёг на диван, так и не сказав ни слова. Свет в эту ночь больше не выключался.
- Слушай, Пехота становится почти таким же, как мой Родька, - заявила Сонька. - Такой нежный, заботливый. Не парень - мечта!
Я хотела напомнить покойнице, что благодаря именно ей и этой «мечте», сейчас со мной происходят все эти ненужные и утомительные вещи. Впрочем, видимо, до неё самой дошло, что к чему. Она скорчила рожицу, будто случайно забрела сюда, и отправилась прогуляться, потому как, среди живых ей теперь было скучно. Хотелось попросить её быть осторожной, потому что призраки привязаны к одному месту и очень не любят чужаков, проникших на их территорию, а я пока не знаю, как защищаться от «чужих». Впрочем, этих знаний у меня тоже не было в голове до Сонькиного ухода.
Утром все были в сборе. Сонька выглядела, как обычно, что несколько радовало. Значит, приключений на свою бестелесную пятую точку она не нашла. О том, что случилось ночью, все постарались позабыть. Тем более, дел было ещё невпроворот. От количества просмотренных бумаг уже тошнило, а от прочитанных текстов слезились глаза, но мы торопились. Нарушать волю умершего нехорошо и неправильно.
Однако, после обеда папа вытолкал нас с Сашкой погулять и проветриться. И я знаю, почему. Я застревала над каждым рисунком, над каждой записью, в надежде найти что-то важное, а папа делал проще - рисунки сразу отправлялись в корзину для последующего сжигания, а тексты делились на две части. Стихи тоже отправлялись в топку, а вот с остальным разбиралась мама. И так было быстрее и проще, но не для меня. Я никак не хотела расставаться с бабой Лефой, хотя и понимала, что это глупо и бессмысленно. Человек остаётся в нашей памяти, а не в бумагах, которые однажды, всё равно, будут уничтожены.
Саша повёл меня в парк, который он заметил ещё по дороге к дому бабушки. Мы долго бродили по тропинкам, наслаждаясь неожиданно тёплым днём. Я чувствовала, что парень очень хочет поговорить, но сомневается, что сейчас подходящее время. Согласна, время совершенно не подходящее. Да и вообще, вряд ли оно когда-нибудь станет другим. Я радовалась одному обстоятельству. Сонька осталась в доме и я не слышала её голоса, который буквально высверливал дыры в моём мозгу.
Часа через два у меня зазвонил телефон и только тут я поняла, что мы с Сашкой всё это время гуляли, взявшись за руки. Забавное и непривычное ощущение, хотя, не буду врать, приятное. Моя рука утопала в Сашкиной, будто ручка ребёнка в ладони отца. Звонила мама, чтобы мы купили хлеба. Такая простая, в сущности, просьба, но я вдруг в полной мере ощутила вторжение бывшего одноклассника в мою жизнь. Я не собиралась в неё вообще кого-либо впускать. Мне бы самой научиться жить, чтобы ещё брать ответственность и за другого человека. И всё же, возвращались мы не торопясь. Я радовалась тому, что разговор так и не состоялся. Глупо, конечно, но мне не в первый раз оказываться в глупой ситуации.
Мы успели разобраться со всем в аккурат к моменту, когда нужно было забирать тело бабушки из морга. Честно говоря, я никогда не понимала этой традиции. Какой смысл привозить покойника в дом? Он же, всё равно, уже не сможет встать, прикоснуться к вещам, попрощаться с роднёй. Однако, в пустом доме установили две табуретки, на них поставили гроб, в котором, казалось, лежит тело совершенно незнакомого человека. Краем глаза я заметила какое-то движение, но в этот момент папа посмотрел на меня и я поняла, что не стоит заострять внимание на гостях, невидимых остальным.
Высокий, почти под потолок, лохматый, небритый мужчина в красной в мелкий белый горох рубахе, в штанах, испачканных сажей и босиком, подошёл к гробу, низко наклонился и долго всматривался в лицо покойницы. Сонька благоразумно пряталась за спиной моего отца.
- Прощайте, Алефтина Демьяновна, - глухим басом произнёс мужчина. - Хранить тепло и уют для вас было приятной обязанностью.
Я чуть не выкрикнула, что это домовой. Так вот, как они выглядят на самом деле. Стало понятно, зачем привозят покойника в дом, чтобы с ним могла попрощаться вся «нечисть», обитающая в доме. Тогда оставшимся жителям или новым хозяевам будет проще приживаться. Следом за домовым, к гробу подошли две девочки лет двенадцати. Их длинные косы были сплетены вместе на уровне колен и они не могли отойти друг от друга. За ними подошла и беременная женщина, чуть придерживающая живот. Семья домового, догадалась я. Одна из девочек протянула руку и хотела коснуться носа покойницы.
- Уважение! - пробасил их отец. Девочка резко одёрнула руку, потом они с сестрой чуть поклонились и отошли в сторонку, уступая место матери. Женщина лишь молча постояла и отошла.
- Пора, - сказал отец и гроб вынесли из дома. Все вышли, а я чуть задержалась.
- Можно моя подруга побудет здесь до нашего возвращения? - спросила я у домового, который ещё не успел скрыться. Мужчина оглядел Соньку с головы до ног, от чего она побледнела, удивив меня в очередной раз. Не знала, что призраки умеют бледнеть.
- До вашего возвращения, - согласился домовой и ушёл, растворившись в воздухе ещё не достигнув стены. Сонька уселась на подоконник, всем своим видом показывая, насколько она хорошая и послушная девочка. Надеюсь, что она так и просидит, пока мы не вернёмся. Совсем не хочется влипать в разборки с домовыми. Они не прощают чужого вторжения на свою территорию. Впрочем, все этого не любят.
Сами похороны прошли быстро. Не было ничего, что могло бы задержать или приостановить это действо. Так что, через час мы уже вернулись. Сонька тут же выскочила из дома, просочившись через дверь и устроилась на заднем сидении в Сашкиной машине. Пока мы ждали такси для папы, родители стояли, обнявшись и шепча друг другу всякие нежности. Они постоянно так делают и я им всегда завидовала. Столько лет вместе, а всё ещё, как юные влюблённые. Сашка курил, старательно отводя взгляд от этой парочки. Я просто прохаживалась по двору, не зная, чем себя занять.
Наконец, такси прибыло и папа, попрощавшись со всеми, несколько десятков раз поцеловав маму на прощанье, уехал, заверив нас, что мы встретимся через пару недель и это точно его последняя командировка. Мы тоже сели в машину и собрались уезжать, когда в окне показалась знакомая косматая голова. Я помахала рукой и домовой помахал в ответ. Сашка недоумевающе посмотрел на меня.
- Просто вдруг захотелось, - ответила я. Вряд ли он теперь вообще захочет со мной разговаривать, после стольких странностей. Хотя, во вторую ночь он сразу прикрыл абажур и не стал выключать свет, а таблетки с водой оставил очень близко от меня. Кому нужна настолько проблемная подружка, даже, если ты сам стал виновником её проблем?
Всю обратную дорогу мне удалось обойтись без сна. Мама умеет построить разговор так, чтобы в нём участвовали все присутствующие. Сонька тоже пыталась встрять в разговор, но, когда вспомнила, что слышу её только я и она, в любом случае, ответа не получит, обижено надулась и отвернулась к окну. Я что-то говорила, но в голове крутилась мысль, а как Соньке удаётся сидеть и лежать, не просачиваясь сквозь предметы?
Дорога домой оказалась короче, чем из дома. Мы не заметили, как оказались в нашем дворе. Сашка помог перенести вещи, которые мы взяли из дома бабушки. Мама уговорила остаться его на ужин и парень не стал отказываться, однако, в свою комнату я его не пригласила. Мы долго сидели за столом, разговаривая ни о чём, пили чай, а когда совсем стемнело Сашка собрался уходить.
- Валиё, не будь хамкой, проводи его до машины. Он заслужил! - жужжала над ухом Сонька, будто я и сама не понимала, что просто до дверей, в данном случае, слишком грубо. Мы спустились вниз и уже у машины Сашка развернулся ко мне.
- Ты позвонишь мне?
- Я... я не знаю, - призналась я.
- Сохрани мой номер, чтоб я был уверен, что ты не звонишь мне не потому, что не знаешь куда, а потому, что просто не хочешь, - усмехнулся парень. Я достала телефон и послушно сохранила его номер, потом развернула экран, чтобы он убедился, что я не ошиблась ни в одной цифре. Сашка кивнул и сел в машину. Несколько минут мы смотрели друг на друга, а потом он уехал.
- Вот ты, Тело, кремень! Я бы так не смогла!
- Сомневаюсь, - усмехнулась я. - Ты могла и не такое. Пару дней на отдых, а потом займёмся твоими делами.
- А почему не завтра-то?! Чего тянуть?! У тебя же, вроде, дел срочных нет!
- Не хочу маме врать, а она на работу выходит только в понедельник. Она к себе плохого отношения не заслужила. Или ты терпишь, или ищи другую.
- Твой характер сильно испортился, Валиё!
- Зато твой после смерти стал почти идеальным. Интересно, что с тобой станет, когда все твои проблемы будут решены?
- Есть такое чудесное слово «реинкарнация». Ты должна его знать.
- Жесть, - скривилась я, споткнувшись и столкнувшись нос к носу с соседкой, выходившей из подъезда.
- И не говори, Валюша! - поддержала меня женщина. - Понаставили бородюров, ходи теперь, ноги обламывай себе! Никаких заботав о людях!
- Чего?! - удивилась Сонька. - Ты это слышала?! Бородюров! Заботав! Люди реально так разговаривают?
- Это у неё после аварии началось, - ответила я, поднимаясь по лестнице. - Иногда вообще невозможно понять, что она говорит.
- Теперь понятно, откуда у тебя этот бесконечный запас терпения. Поживи рядом с такими людьми, не только терпением обогатишься!
- Угу. Ещё и покойницу в подружки получишь!
- Не становись мной, Тело! - огрызнулась Сонька. - Кто-то должен быть хорошим во всей этой истории. У меня не вышло, осталась ты. Так что давай-давай, шевели ногами. Мать волнуется!
Чтобы не пугать маму, я два дня уходила гулять в ближайший парк, стараясь избегать людных улиц. Сонька почти не замолкала, пытаясь в подробностях донести до меня план действий. Иногда я останавливалась, закрывала глаза, делала пару глубоких вдохов и сообщала покойнице, что её счастье оказаться в таком положении, потому что мне страшно хочется убить её второй раз за её жизнь. На что она возражала, что за жизнь можно убить только один раз, а вот после смерти ещё не ясно.
Для начала нужно было выяснить, в каком состоянии находится Сонькин муж. Для этого мне стоило посетить больницу, чего я делать особенно не хотела. Я пыталась найти обходные пути, но никак не получалось. Было двое человек, к которым я могла бы обратиться за помощью, но тут сразу же возникала проблема нежелательных отношений. Герка ещё не сделал попытки «завязать», а кто наркоману будет сообщать новости о состоянии богатого пациента? К Сашке я тоже не могла обратиться. Во-первых и самых главных, у меня не было даже глупого объяснения тому, зачем мне нужно знать о состоянии Родиона. Мы с ним, в общем-то, и знакомы-то не были. И это все знают. Во-вторых, моё обращение будет значить, что я готова к началу отношений. Пусть и не таких, как он хочет, но готова, а это так же далеко от правды, как и Сонька от жизни.
- Так ты не ходи днём, - уговаривала меня покойница. - Сходи вечером, почти перед закрытием для посещений. Нам обязательно нужно точно знать, что Родька ещё в реанимации, чтобы Гарик до него не добрался. Ты и так протянула со всем этим!
- Я вообще не собиралась тебе помогать! - огрызнулась я. - А теперь ты втягиваешь меня не понять куда! А вдруг это плохо кончится и будем мы с тобой посмертными подружками?
- Да, ты чего такая трусливая?! - разозлилась Сонька.
- Тебе спасибо! - тоже вспылила я.
- Мам! Мам, смотри! Там тётя злится и сама с собой разговаривает! - услышали мы тонкий детский голосок. Я даже поворачиваться не стала, сгорая от стыда.
- Тётя - актриса, - женщина пыталась говорить спокойно. - Она разучивает новую роль. Давай не будем ей мешать.
- Я тоже буду актрисой, - заявил ребёнок, судя по словам, девочка.
- Кончено, будешь, - заверила ребёнка женщина.
- Выдыхай, они ушли, - «разрешила» Сонька. Я дошла до скамейки и села на неё, запахнув пальто. - Почему ты его никогда не застёгиваешь, если всё время мёрзнешь?
- Оно почти на три размера больше, чем нужно, - ответила я, успокаиваясь. Глядя перед собой, думала о том, что ещё одна осень проходит так бездарно, а ведь это моё самое любимое время года, несмотря на то, что обычно в это время надо мной издевались особенно жестоко. Слабый ветерок слегка шевелил опавшие листья. Вот бы увидеть маленькое торнадо из листьев, подумала я и листья в тот же миг начали постепенно отрываться от земли и медленно кружиться в водовороте.
- Грязные не бери, - посоветовала Сонька. - Не так красиво с ними.
- Согласна, - кивнула я и в круговороте остались только красивые и целые. Лишь бы никто не увидел и не решил заснять, а то начнётся новая волна преследования, а я только начала спать по ночам.
Успокоившись, я поднялась и пошла в сторону больницы, надеясь, что Сонька помолчит, иначе, рискую передумать. Правда, оказавшись в больничном дворе, я чуть не повернула обратно. Народ сновал туда сюда, приводя меня в состояние паники. Сунув руку в карман пальто, достала таблетки и отправила одну из них в рот. Как здорово, что она в гладкой оболочке. Вряд ли бы я смогла её проглотить без воды, будь она обычной. Пара долгих минут и меня постепенно отпускает. Поднявшись на высокое крыльцо, я несколько минут потратила на поиски указателя. Сонька со мной не пошла, оставшись ждать на улице. Правильно и сделала. Я сразу увидела троих, подобных ей, идущих по коридору. Похоже, это местные и ни в какой дальний путь, под именем «реинкарнация», не собираются.
- Валя? - знакомый голос заставил меня резко обернуться. Сашка, в нескольких метрах от меня, надевал пальто, собираясь уходить.
- Привет. Что ты здесь делаешь?
- Друга навещал. Он хирург.
- О.... То есть, хирургия - это там?
- Да. Ты поранилась?
- Нет. Мне нужно кое-что узнать и всё, - я постоянно оглядывалась на мимо проходящих людей и пыталась стать, как можно незаметнее. Сашка пару минут раздумывал, а потом снял пальто и вручил мне.
- Что нужно узнать?
- Тебе не понравится.
- День не безразмерный, - усмехнулся парень.
- Родька.... Родион Коробин всё ещё в реанимации или нет? - обречённо выдохнула я, мысленно дав себе подзатыльник за «Родьку». Не то, чтобы мне было важно мнение Пехотина обо мне, просто это недопустимая оплошность. Коробин мне никто, даже не муж моей подруги.
- Ясно, - процедил Сашка. - Жди здесь.
Как только он ушёл, я огляделась и неосторожно встретилась взглядом с одним из призраков. Тот что-то сказал своим друзьям, я не расслышала что именно, а потом вся эта троица приблизилась ко мне.
- Ой, кто это у нас тут такой нежненький стоит?! - засюсюкал один из покойников, мужчина, лет сорока, судя по халату и наглости, бывший врач нашей больницы. Очень сильно «бывший», об этом говорили глупая бородка и пенсне, делающее его похожим на Чехова. Правда, у писателя бородка была посолиднее.
- Совершенно очаровательнейшее создание, господа! - пробасил второй, с внешностью быдловатого гопника. На вид ближе к старости, я пока в этом возрасте не разбираюсь, но между возрастом моих родителей и бабы Лефы. Умер он не так давно, лет десять назад, судя по одежде.
- Такую красоту да на стол и препарировать, - выдал третий, самый молодой из троицы. Он меня и заметил. Довольно высокий, немного аристократично утончённый, но, кажется, откровенно глупый.
- Шли бы вы отсюда, любезные, - тихо произнесла я, стараясь говорить так, чтобы этого никто не видел и не слышал. - Я сейчас слегка не добрая и могу, ведь, распылить.
- Силёнок не хватит, деточка! - ехидно протянул последний из подошедших.
- Хочешь проверить? - вдруг усмехнулась я и почувствовала, как тело наливается неизведанной раньше тяжестью. Всё вокруг начало замедляться, мелкая пыль поднималась с пола и застывала в воздухе, создавая нечто, похожее на туман. Вот уж не думала, что её может оказаться столько много. Или это моя вина? Неважно. Быдлодядя протянул ко мне руки и что-то зашипел, но его атака закончилась весьма плачевно для него. Коснувшись моей шеи он вдруг рассыпался яркой блестящей пудрой, которая мгновенно осела, вместе с пылью, возвращая всё на свои места. Оставшаяся парочка ошарашено смотрела на то место, где только что был их товарищ.
- Просим прощения, - чуть поклонился мне «Чехов». - Были неправы, впредь подобного не повторится!
- Да, уж, хотелось бы, - проворчала я, стараясь не смотреть в сторону удаляющихся «хозяев» больницы.
- Коробин ещё в реанимации, - сообщил Сашка, заставив меня вздрогнуть. Я пропустила момент его возвращения. - Тебе нехорошо?
- Нет, всё в порядке, - я вернула ему пальто.
- Ты слишком бледная. Идём, я провожу тебя к....
- У меня, правда, всё хорошо, - перебила я парня. - Спасибо, что узнал для меня. Мне пора.
- Я провожу.
- Нет, не надо. Спасибо.
- Да, конечно, «спасибо», - проворчал Сашка мне вслед. Глупейшая ситуация. Теперь он будет думать, что я хочу занять Сонькино место. Да, что ж мне так не везёт-то. Ещё этим быдлодядей испачкалась. Впрочем, он сейчас уже где-то «реинкарнировался», вдруг поняла я. Тогда, всё не так уж плохо.
- Слушай, а чего Пехота такой злой? - Сонька подскочила ко мне сразу же, как только я покинула здание больницы. - Вы поссорились с ним, что ли?
- Можно и так сказать, - я не остановилась, чтобы оглянуться. Мне хотелось поскорее избавиться от ощущения, что я ни за что обидела человека. А у меня не должно быть этого ощущения! Не к Пехотину! А оно есть!!! Уже почти у своего дома, я рассказала Соньке, что произошло. И о распылении «неугодных» тоже.
- Ого! Так вот, как это выглядит! Ну, не знаю, что ты там сама видела, а я видела яркий свет изо всех окон. Прям, будто ядерный взрыв, знаешь?!
- Не знаю. Я его, к счастью, ни разу не видела. Ну, про Родьку твоего я узнала, что дальше?
- Надо идти к нам домой. Ночью.
- Ты сдурела?!
- Не кипишуйте, мадам! - Сонька быстро изложила все доводы в пользу ночного посещения особняка. Я же не понимала, как буду проходить мимо охраны и, самое главное, собак. - Тело, я же буду с тобой! Поверь мне, там ничего не поменялось с моей смерти. Наследников-то больше нет! Смысл менять лучшее на хорошее? А?! Я бы не стала заморачиваться всей этой ерундой, если и так всё работает без сбоев.
- Именно!
- Ну, ты вообще не поумнела! Я же буду с тобой! Я! Я - хозяйка всего там! И я знаю каждый кустик, каждый камешек. Доверься мне!
- С доверием, как раз проблем и нет, - усмехнулась я.
- О, какая же ты трудная, Валиё!
- Ладно, что получится пробраться в особняк, я ещё допускаю, но что делать с мамой? Она же услышит, что я ухожу!
- Ну, это вообще не проблема! Ты же ведьма, Валиё! Ведьма! Чуешь?! Это, как колдунья, только круче! Ограничений почти никаких!
- Ладно, попробуем что-нибудь придумать. Всё равно, ведь, не отстанешь.
Сонька бросилась мне на шею и я почувствовала ледяной холод от её прикосновения. Это потому, что у меня в душе пока нет прощения для неё, поняла я и обрадовалась тому, что всё приходит само, без нудных и скучных заучиваний. Несмотря на то, что мне не нравилось то, что предстояло сделать, маме я не стала врать. Вернее, я сказала ей часть правды. Самую маленькую.
Вернувшись домой, я принялась за поиски короткой куртки, которую носила в первый год, после окончания школы. Она была чёрная, тёплая, но не сковывающая движений. В ответ на мамино удивление, сказала, что случайно получила приглашение на ночную прогулку по городу. Будет проводиться игра, как сейчас модно, с поиском мест, где спрятаны подсказки и в конце кто-то найдёт ценный приз. Мама обрадовалась тому, что я решилась выйти из дома, но тут же распереживалась, что это будет ночью и я окажусь среди незнакомых людей. Она даже позвонила отцу, чтобы узнать, допустимы ли мне подобные развлечения. Папа сказал, что я девочка взрослая и точно со всем справлюсь. Маме стоит только убедиться, что я взяла с собой таблетки, купленные для меня моим «другом», воду и телефон. Папе мама доверяет безоговорочно, так что куртка была найдена, мне даже выдали нечто, похожее на шарф, помня, что я постоянно мёрзну.
Дом я покинула за полчаса до полночи, заверив маму, что обязательно позвоню ей, если буду задерживаться. Я с ужасом думала о том, как буду добираться до дома Коробиных, ведь он на другом конце города, где живут самые богатые. Однако, Сонька повела меня кратчайшим путём, заверив, что пешком долго идти не придётся. На одной из платных парковок стоит её автомобиль и им можно воспользоваться.
- Да, ты издеваешься, что ли?! - возмутилась я и... поймала такси, выскочив на дорогу.
- Тело, ну ты вообще! - восхищённо протянула покойница. Я назвала таксисту адрес, который подсказала мне Сонька. Это место находилось минутах в пяти от её дома. Таксист попался опытный, лишних вопросов не задавал, в зеркальце заднего вида не смотрел, плату принял без вопросов. Впрочем, даже, если его спросят, кого он сюда привёз, он ответит - семейную пару, которые постоянно ругались. Ведьмой быть мне нравилось всё больше и больше. К воротам мы не пошли, а обошли дом кругом. Я старательно прятала лицо от камер, развешенных повсюду. Подойдя к маленькой неприметной калиточке, открыла кодовый замок и оказалась во дворе. Не успели мы сделать и пары шагов, как несколько громадных лохматых псов кинулись в нашу сторону. О, как я испугалась! Псы рычали, но не лаяли. Они чуяли Соньку, но не как хозяйку, а как нечто непонятное и раздражающее. На меня они не реагировали вообще.
- Хорошие ребятки, - прошептала я, оглаживая каждого пса по боку. Они сразу успокаивались и следовали за мной, будто за вожаком. Улыбнувшись сама себе, подумала, что охрана сильно удивится, заметив поведение собак, ведь на видео меня видно не будет. Это я точно знаю. Никакая «цифра» не справится с тем, что появилось задолго до неё. Хотя, если не произойдёт автоматическая перезапись сегодняшней ночи, то моё изображение проявится дня через три. Я внимательно слушала Соньку и старалась делать всё для того, чтобы моё лицо ни разу не мелькнуло в кадре. Будем надеяться, что она меня не подставит.
В дом мы вошли с задней двери и сразу отключили сигнализацию. И тут я чертыхнулась про себя, я не взяла даже фонарика! Пришлось опять довериться этой пройдохе. Всё же, это её собственность! И Сонька точно знала, что искать и где. Столько я в жизни не падала, сколько умудрилась в эту ночь. Эта злыдня «забывала» подсказать, что где-то начинаются ступени или есть порожек... или стул стоит на дороге... а о «собранных» углах столов и говорить не стоит. Наконец, мы оказались в какой-то комнате, похожей на кабинет. В крайнем случае, там стоял сейф, который мне нужно было «вскрыть». Вряд ли я когда-нибудь повторю этот опыт натягивания медицинских перчаток поверх тёплых. Мы потратили больше часа на то, чтобы подобрать верный код. Сонька перечислила всё, а я сотни раз прокляла ту минуту, когда согласилась ей помочь.
- Твой Гарик, наверняка, сменил его уже, - проворчала я и, не думая, набрала дату свадьбы Коробиных, основательно засевшую в моей голове ещё со времён школы. Сейф жизнерадостно мигнул всеми лампочками, пару раз пискнул и открыл доступ к своим недрам.
- Тело, ты супер! - обрадовалась Сонька. - Так, теперь ищи папку с завещанием и прочими бумагами. Ещё должна быть папка от частного детектива. Гарик не мог её уничтожить.
Я послушно вытягивала папки, разглядывая их в свете настольной лампы, которую сняла со стола и сунула в сейф, чтобы света не было видно с улицы. Лампа постоянно заваливалась, потому что провод оказался коротковат, но это мелочи. Найдя нужное, я уже собралась закрыть сейф и вытащила из него лампу. На пол упал пузырёк без этикетки. Такие обычно показывают в кино, когда обнаруживают крысиный яд в кармане передника кухарки.
- Пора смываться, - прошептала Сонька. Мы услышали топот ног, разносимый эхом в пустом доме. Сердце сразу ухнуло куда-то вниз и меня накрыла такая паника, какой я никогда ещё не знала. - Ну, да, самое время, мать твою! - орала покойница. Она крыла меня матами, но это не имело никакого значения, потому что неожиданно сработало. Трясущимися руками, я взяла со стола первую попавшуюся вещь и швырнула в окно. Как хорошо, что Сонька любила выпендриваться и окна во всём доме почти на высоту стены. Как я не оставила там руки и ноги, вылезая на узкий, на ширину моей ступни, декоративный балкон, не понятно.
Мне вообще удивительно везло этой ночью. Когда по всему периметру забора включились прожектора, направленные в сторону дома, я вжалась в стену, постоянно шепча:
- Меня не видно! Меня не видно! Меня не видно!
Вооружённые мужчины бегали по двору, обыскивали дом, с собаками осматривали территорию, но никаких следов не находили. Приехала полиция, ещё несколько машин. Судя по всему, в одной из них находился тот самый Гарик, потому что минут через двадцать, когда он оказался в кабинете, поднялся такой крик, что мне стало не просто страшно.
- Найти этого ублюдка немедленно или шкуры с вас поспускаю!
Несколько часов буквально перетряхивали каждый сантиметр дома и участка. Я думала, что это никогда не закончится, но тут моей руки коснулась маленькая девочка. Я чуть не закричала от ужаса и не выдала своё местоположение.
- Я её не знаю, - сказала Сонька, выглянув из-за меня.
- Папа сказал, чтобы я показала вам, как можно уйти, а он пока дяденек отвлечёт.
- Твой папа самый лучший, - с трудом выдохнула я, уже поняв, кем является эта девочка. Мы прокрались по стене до окна, кажется, зимнего сада, потом у Соньки спрошу, что это было. Потом спустились по пожарной лестнице и оказались на земле. В тени кустов, уже облетевших, но всё равно густых, добежали до беседки, а там уже выскользнули через ещё одну калитку, которая даже не запиралась.
- Удачи, тётя Валя! - помахала мне рукой девочка. - Тётя Соня, жаль, что вы умерли! Вы были такой забавной!
- Неожиданное замечание, - удивилась Сонька.
- Заткнись, - прошипела я и мы рванули прочь от её дома, стараясь не выбираться на дорогу, чтобы не заметили. Домой я пришла на рассвете, грязная, уставшая и злая. Мама ещё спала, что сильно меня обрадовало. Спрятав папки под матрасом, пошла отмываться и стирать одежду. Уже в ванной поняла, что потеряла свои таблетки, но прихватила пузырёк. Оставалось только надеяться, что таблетки утеряны по дороге домой, а не в особняке.
- Валюша, тебе нехорошо? - мама заглянула в ванную. - Ты такая бледная.
- Устала просто, - я попыталась улыбнуться. - Ночка выдалась тяжёлой. Пришлось побегать.
- Оно того, хоть, стоило?
- Стоило, мам. Мне удалось справиться с паникой без помощи таблеток. Может, повезёт и она совсем уйдёт.
- Конечно, моя хорошая, - обняла меня мама. - Всё наладится.
Почти весь следующий день я просидела дома безвылазно. Никакие доводы мамы и Соньки не помогали. Я хотела отдохнуть. Ночной поход в особняк не прошёл даром. Нервы были на пределе, одно неверное слово и всё закончится опять скорой, уколами, которые превращают тебя в овощ, и полным возвращением туда, откуда я только недавно выбралась.
За это время мы с Сонькой изучили содержимое папок. Ну, как мы с Сонькой. Я переворачивала листы, а она читала и объясняла суть написанного. Частный детектив хорошо поработал, даже мне стало многое понятно из происходящего, хотя, я находила всю эту возню с наследством страшно скучной. Собственно, теперь оставалось дело за малым. Найти человека, который займётся этим делом, не задавая лишних вопросов, а такого не нашлось. Устав от Сонькиной «трескотни», я решила прогуляться, попросив покойницу посидеть дома на тот случай, если вдруг нас обнаружат.
Бредя по пустынной вечерней улице, я сжимала телефон в кармане пальто. Остановившись на углу, через дорогу от кинотеатра, долго наблюдала за парочками входящими туда. Решив позвонить маме и пригласить её на ночной сеанс, достала телефон и набрала номер. Пара длинных гудков и мне отвечает... Сашка.
- Алло... Валя?
Настолько глупо я себя ещё никогда не чувствовала. Я не собиралась ему звонить. Его номер находится в моём списке самым последним. Как так получилось, что мне отвечает он? Бросить трубку не решилась. Слишком истерично. Только, что сказать, в голову так ничего и не приходило.
- Где ты? - после долгой паузы спросил Сашка.
- Напротив «Кинозавра».
- Никуда не уходи, я сейчас подъеду. Ты не против поужинать где-нибудь? Я только с работы и ещё....
- Не против, - перебила я и опять замолчала. Чувство неловкости никак не отпускало.
- Дай мне пять минут. Я уже близко.
На самом деле я не собиралась ждать, когда он подъедет, а просто хотела уйти, но что-то заставило меня оставаться на месте. Странное ощущение того, что я должна с ним встретиться. Обязательно должна, иначе случится что-то непоправимое. Знакомый автомобиль затормозил в нескольких шагах от меня и Сашка вышел, чтобы открыть мне дверь. Кто бы сейчас узнал в нём того отпетого хулигана, каким он был. Приличный молодой человек, гладко выбритый и замечательно пахнущий, в хорошем костюме. За таких парней девчонки сражаются не на жизнь, а на смерть. И я в своих потёртых домашних джинсах, бесформенном свитере и почти мужских ботинках. Всё это дополняется пальто, на три размера больше нужного. Но он стоит и ждёт, когда я перестану сомневаться и, наконец, подойду. Когда мы оба оказались в машине, Сашка потянулся и достал с заднего сидения букет хризантем.
- Надеюсь, они тебе нравятся до сих пор, - улыбнулся парень, протягивая мне букет. Я растерялась и даже не сказала спасибо. Хризантемы я любила, особенно этот сорт, Луйона, за их тонкие лепестки-лучики. В это время года таких хризантем практически и не достать. Только я не помню, чтобы я хоть раз в школе упоминала о том, что мне нравятся именно эти цветы, но он как-то узнал и запомнил. В общем, я почувствовала себя Золушкой, прогулявшей бал и случайно столкнувшейся с принцем. Вдруг захотелось, чтобы рядом была Сонька. Она не давала расслабляться и делать глупости.
Мы подъехали к одному из ресторанов и я чуть не отказалась выходить из машины. Конечно, ресторан был не самым дорогим, но мне вдруг страшно захотелось испариться. К тому же, я не была одета для посещения подобного места.
- Валь, идём! Там есть отдельные кабинки и никто нас не увидит. Честное слово! Цветы оставь здесь. Не думаешь же ты, что я отпущу тебя домой пешком? Или думаешь? - Сашка улыбался так, что мне захотелось отхлестать его букетом. Только я ничего подобного не сделала и через минуту мы входили в двери ресторана.
Нас провели в отдельный зал, где все столики были отгорожены друг от друга, что создавало приятную уютную атмосферу. Вряд ли бы меня впустили сюда одну, но, похоже, Пехотин здесь был частым гостем. Надеюсь только, что я не стала ещё одной из вереницы его подружек. Впрочем, ни метрдотель, ни официант ничем не дали понять, что я «очередная».
- Ты уже выбрала?
- Честно говоря, я вообще не понимаю, что тут написано, - призналась я. - Может, ты сам?
Сашка сделал заказ и мы остались ждать. От вина отказались оба. Он за рулём, а я на таблетках. Пехотин что-то спрашивал, я отвечала и спрашивала в ответ. Разговор ничего не значащий и малосодержательный, но мы оба пытались найти что-то, что не рассорит нас.
- Так и знала, что найду тебя здесь, - в кабинку ворвалась роскошная женщина, обдав меня запахом дорогих духов. Всё в этой женщине говорило о том, что она знает себе цену и способна получить всё, не прилагая особых усилий. Совсем, как Сонька мелькнуло у меня в голове.
- Лиля?! - удивился Сашка. - Вы же с Яром на отдых собирались?
- Я передумала, - отмахнулась женщина и заметила меня. - О, кто это очаровательное создание?
- Это Валя, - начал Сашка и тут выражение лица Лили стало откровенно злым и слегка брезгливым.
- Это та самая Валентина Тепличкина? - перебила она парня. - Та самая Валя, которая считает моего брата недостойным её?! Что вы, вообще, возомнили о себе, девушка?! Думаете, можно вот так просто играть на чувствах людей?! Приблизила, оттолкнула! Что это за игры?
- Лиля, прекрати! - потребовал Сашка, заметив, что я поднялась и потянулась к своему пальто.
- Почему я должна это прекратить?! Сколько можно терпеть, когда какая-то пигалица вытирает ноги о моего брата?!
- Лиля, всё совсем не так! Зачем ты пришла?! Валя, подожди! Валя!
Так как Лилия загораживала выход Сашке, быстро выбраться ему не получилось, потому что сестра никак не хотела его пропускать. Я же рванула к выходу, одеваясь на ходу. Злые слёзы застилали глаза. Ну, да, конечно, это я извожу бедного мальчика Сашу! Конечно, я! Больше ж некому! В жизни больше ему не позвоню! Впопыхах, удаляя ненавистный номер из своего телефона, я не заметила резко затормозившего возле меня джипа. Не успев даже пикнуть, оказалась зажатой между двух мордоворотов на заднем сидении машины, мчавшейся по городским улицам на большой скорости.
- Что вам нужно от меня? - спросила я, срываясь на крик. Истерика не заставила себя ждать. Я что-то несвязно кричала, пыталась кинуться в драку, но меня довольно быстро заткнули, парой ударов в лицо. Как не сломали при этом нос, просто удивительно. Пока я пыталась остановить кровь, закрывая рот и нос руками, мужчина, сидящий на переднем сидении, рядом с водителем, обернулся ко мне.
- Валенька, вы крайне неразумны в своём поведении, - он протянул мне пачку салфеток. Я не стала отказываться, тем более, кровь никак не хотела останавливаться и уже изрядно перепачкала и мою одежду, и зажавших меня «господ». - Мы просто хотели задать вам пару вопросов и всё. Вы же знаете Софью Антоновну Коробину?
- Кого?! - не сразу поняла я.
- В девичестве Коклюшкину, - мужчина не подавал признаков нетерпения или раздражения. Судя по всему, будет пытать, если я не расскажу ему то, что его интересует.
- Знаю. Кто ж эту гадину не знает? - проворчала я. - Она умерла совсем недавно. Мы всем классом были на её похоронах.
- Чудно, - улыбнулся мужчина. - Теперь осталось прояснить ещё пару вопросов и вы свободны. Екатерина Воронкова и Ирина Ронина вам, так полагаю, тоже знакомы?
- Угу.
- Они рассказали нам интересную историю о том, что согласно завещанию Софьи Антоновны, за вашу безопасность им обещана награда в размере одного миллиона рублей каждой. Вы об этом что-то можете сказать?
- Нет.
- Валенька, не стоит упрямиться. Вам не понравится другой вариант нашего разговора.
- Да мне, правда, нечего сказать. Ирка с Катькой были ближайшими Сонькиными подругами, а не я!
- Однако, посмертную речь произнести доверили вам!
- И я не знаю, почему, - ответила я, обрадовавшись, что кровь начала останавливаться. В этот момент один из громил ударил меня в живот и я задохнулась от боли.
- Нехорошо врать, Валенька, - укорил меня мужчина на переднем сидении. - Не хотите говорить со мной по хорошему, придётся побеседовать с Игорем Олеговичем. Он не будет таким добрым, как мы. И уж точно выпытает имя вашего друга, который проник в его кабинет. Видеокамера сохранила очень интересную запись и Игорь Олегович очень хочет знать имя человека, осмелившегося посягнуть на его собственность.
Я с ужасом поняла, куда меня везут. Этим же маршрутом вёз меня таксист предыдущей ночью. Напала такая паника, что я перестала чувствовать боль. И почему никакого пьяного придурка нет на дороге? Обычно, здесь довольно часто случаются аварии. Молодёжь в подпитии очень любит эти улицы за ширину и малолюдность. Как же я не хочу попасть в руки Игоря Олеговича, не передать. Однако, в голове не оказалось ни одного из вариантов. Закрыв глаза, я пыталась спокойно дышать, представляя себе хоть что-нибудь из того, что я смогла бы сейчас совершить. Да, чёрт побери, я же ведьма! Потомственная!
Внезапно джип подскочил на дороге и взлетел довольно высоко. Водитель матерился, пытаясь «приземлить» машину без особых последствий. Джип тяжело бухнулся обратно на дорогу, от чего нас всех подкинуло на месте, а потом, когда машину закрутило в бешеном вихре, одна из дверей открылась и первым вылетел один из громил, а затем и я, прямо на него. Машину продолжало кружить по дороге, а я подскочила и попыталась убежать. Однако, мужчина быстро пришёл в себя и ухватил меня за пальто, которое я тут же сбросила и рванула, куда глаза глядят, стараясь не оглядываться. Только эту привычку не избыть. Второй мордоворот выскочил из машины прямо на ходу и ломанулся за мной следом. Догнал он меня довольно быстро и, сбив с ног, наклонился и несколько раз ударил кулаком в лицо и пару раз пнул в живот. Почему я не потеряла сознание, не понимаю, но в голове шумело, жутко тошнило, а мир вокруг крутился со страшной скоростью. Убедившись, что я не тороплюсь никуда убегать, мордоворот достал сигарету и с удовольствием затянулся.
- Живая? - спросил тот, на которого я упала. Он склонился надо мной и, ухватив за волосы, приподнял мою голову, чтобы убедиться, что я смотрю на него.
- Да, что с ней будет? - фыркнул курящий. - Бабы, как кошки, живучие падлы.
- Зря ты, дура, бежала. Так бы живая осталась. Теперь Гарик тебя не пощадит.
- Ну, что, поднимаем?
- Поднимаем.
- Э, животноводы! - раздался нежный женский голос. - Зайку положили на место и пошли по своим делам!
- Гуляй отсюда, - посоветовали девушке.
- С чего бы это?! Это мой район, а значит, и все зайки здесь мои!
- И чего девкам сегодня спокойно не живётся? - проворчал один из мордоворотов и меня просто бросили на землю, как ненужный груз. Я честно попыталась встать и убежать, но меня хватило только на то, чтобы отползти в сторону и прислониться к чему-то холодному. Как окажется позже, прибилась я к мусорному контейнеру, запаха от которого не чувствовала, так как всё лицо перестало быть моим. Два здоровенных лохматых пса, довольно агрессивной наружности, подошли ко мне, обнюхали и уселись с двух сторон, сторожить, пока их хозяйка не решит, что со мной делать.
Если бы мне не было настолько плохо, я смогла бы оценить этот бой, оказавшийся даже круче, чем во всех боевиках, которые я видела. Досталось всем. И обоим мордоворотам, и вежливому дядьке и даже водителю. Впрочем, последний благоразумно не стал настаивать на том, что мне просто жизненно необходимо поехать с ним. Наскоро погрузив своих товарищей в джип, мужчина поторопился покинуть место конфликта.
Пока несколько мужчин «наводили порядок», девушка, направилась ко мне, подняв с дороги моё пальто. Присев передо мной на корточки, она осторожно ухватила меня за подбородок и, осветив телефонным фонариком, осмотрела моё лицо. Потом достала из внутреннего кармана своей куртки ещё один телефон и кому-то позвонила.
- Милый, мы можем приютить у себя одну зайку?... Всего одну!... Честное слово, это последняя зайка в этом году!... Хочешь сказать, мальчики зря прогнали животноводов?!... Нет... выглядит домашней. Ой, малыш, я не могу разглядеть даже какого цвета её глаза, а ты спрашиваешь про возраст!... Мы у мусорки.... Ты у меня самый лучший!
Девушка помогла мне нормально сесть и надеть пальто. Видимо, она видела, как я его сбрасывала, потому что не задала вопросов, почему оно настолько больше. Она не торопилась со мной разговаривать, только следила за тем, чтобы я не заваливалась. Раны на лице начинали кровоточить сразу, как только я делала хоть малейшее движение. В голове крутилась глупая мысль, как у того мордоворота ноги остались целыми, когда он выскочил из машины. Ведь скорость вращения была довольно приличной. Тренированный, видать.
Вокруг меня собралась довольно большая компания из людей и собак. Мужчины тихо переговаривались, отряхиваясь и разглядывая «ранения» своей одежды, терпеливо чего-то ожидая. Собаки время от времени проявляли ко мне интерес, но короткий приказ хозяев возвращал их на место.
- Ну и где твоя зайка? - пробасил кто-то так высоко, что я даже не стала задирать голову, чтобы посмотреть, кто это.
- Вот! - радостно возвестила девушка. - Забирай, а я пока с мальчиками погуляю!
- Не думаю, что это разумно, - возразил мужчина, легко поднимая меня с земли. Меня затошнило так, что я обрадовалась отсутствию аппетита ещё с ночи. Тело сжало в болезненном спазме и я застонала.
- Милый, ей плохо, а мы спорим. Обещаю, ни во что больше не ввязываться. Погуляю с мальчиками и домой.
Я хотела сказать, что не стоит нарываться. Ведь за мной вернутся. Тогда и девушка, и «мальчики» могут пострадать. То, что в этот раз всё обошлось без особого кровопролития, не даёт гарантию, что сейчас они не вернутся вооружёнными до зубов. Мужчина, видимо, это тоже понимал.
- Никаких «милый» и «обещаю». Идём домой.
Такой маленькой я себя давно не ощущала. Мужчина нёс меня легко, как ребёнка, стараясь не трясти. Видимо я, или провалилась в обморок, или просто уснула от усталости, потому что в себя пришла только тогда, когда меня положили на что-то гладкое и твёрдое.
- Потерпи немного, - уговаривала меня девушка, помогая раздеться до нижнего белья. - Сейчас Назар руки помоет и всё исправит. Он у меня знаешь какой?! Он всё может! Даже с того света муху вернуть!
- Говорить можешь? - спросил просто громадный мужчина, склонившись надо мной. Мне не показалось в переулке, что он такой.
- Немного, - ответила я не очень внятно.
- Если надо кому позвонить, звони сейчас, потому что неделю сможешь только кашку через трубочку сосать. Челюсть тебе, конечно, не сломали, но лицо основательно попортили. Придётся наложить пару швов и тугую повязку, а с ней уже не поговоришь.
- Телефон там... пальто... в пальто, - вспомнила я, через мгновение мне вручили мой телефон. Щурясь от яркого света, кое-как набрала отцовский номер. - Пап, я влипла, - прошептала я и заплакала, от чего дышать стало совсем нечем. - Я так сильно влипла.... Нет, я справлюсь.... Скажи маме, что я у друзей, чтобы она не волновалась. Тебе она поверит.... Не волнуйся, я прикрою, только пока вернуться не могу.... Спасибо, пап.
В следующий раз я пришла в себя уже днём, в уютной постели, под тёплым одеялом. Голова стянута бинтами, лицо жёстко зафиксировано. На теле тоже бинты, но так понимаю, для подстраховки, потому что, хоть всё и болело, но дышала я свободно. Значит, все рёбра целы. Помню, как Сашка толкнул меня в шестом классе. Я тогда два ребра сломала, неудачно упав на лавочку. С тех пор меня не толкали, хотя, издеваться не прекратили.
- Проснулась? - девушка, показавшаяся мне страшно знакомой, улыбалась во весь рот. И тут меня осенило. Это же Настя Снежная! Её у нас в городе не знает только ленивый! Она занимается всеми единоборствами, какие только преподают в нашем городе. И не только. Против неё ещё никто не выстоял! И муж у неё работает в одной из городских больниц, не знаю только, в какой. - У нас, кажется, с тобой один размер. В крайнем случае, Назар сказал, что это тебе должно подойти.
Мне выдали чистое нижнее бельё, уютную мягкую пижаму и халат. Чтобы как-то наладить общение вручили планшет (потому что на нём буквы большие и лучше видно), вернули мой телефон и, после посещения туалета, вручили чашку с горячим... кажется, это называется крем-суп, но не уверена. Впрочем, мне ли привередничать?! Я потягивала эту горячую радость через трубочку и ощущала себя почти счастливой.
- А у тебя глаза всегда так светятся или это связано с приёмом лекарств? - Настя смотрела на меня с любопытством. - Просто Назар сказал, что у тебя такая смесь в крови, просто жуть.
В ответ я написала, что и от чего принимаю. В общем, список своих диагнозов утаивать не стала. Впрочем, мы довольно мило пообщались, чего со мной не случалось даже с моими психиатром и психологом. Настя задавала правильные вопросы, видимо, имеется приличный опят общения с подобными «зайками». Пока мы «беседовали» с девушкой, я пыталась оградить свой дом от посещения незваных гостей.
Как же в этот момент мне не хватало бабы Лефы. Она-то, уж, точно знала, как это сделать быстро и качественно. Собственно и я могу, поняла я, «накрывая» куполом своих родителей и тот квартал, где находился наш дом. Только бы Сонька ничего не натворила и не поссорилась с нашим домовым, а то наделает беды. Хотя, дочке домового особняка Сонька, почему-то, жутко нравилась. Она даже пришла нас спасать.
Настя накормила меня ещё раз, дала выпить какую-то горькую микстуру и отправила спать до ужина, сказав, что моё лицо должно «отдыхать», чтобы быстрее зажили швы и сошла опухоль. Интересно, Сонька сможет найти меня без подсказки или она глупый и неопытный призрак? В голове вертелись совсем не радостные мысли. Я такая дура, что не передать. Если бы сейчас мы вернулись в школу, я бы даже спорить не стала со всеми оскорблениями, сыпавшимися на мою голову. Прийти в чужой дом ночью и даже не подумать спрятать лицо. Невообразимая глупость! Хорошо, хоть, перчатки додумалась надеть, отпечатков пальцев не оставила. В кабинете удалось как-то не «засветить» лицо, хотя, Сонька не говорила, что там тоже есть камеры. А вот уличные точно во всех подробностях «разъяснят», что никакого «друга» и не было, а на том треклятом балконе стояла я. Вот, как так можно быть настолько безмозглой?! Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Как там говорила знаменитая Скарлетт?! «Я не буду думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра». Вот так и поступим.
- Эй! Тут есть кто-нибудь?! - противный Сонькин голос просто ввинчивался в мозг с настойчивостью соседа, делающего ремонт среди ночи. После лекарства, которое дала мне Настя, просыпаться было сложно. С трудом разлепив глаза, увидела Соньку, разглядывающую меня с тем же любопытством, с которым она рассматривала саму себя, лежащую в гробу. Неприятное чувство. - О, очнулась. Я уж начала переживать, что ты окочурилась совсем. Чего молчишь? А, поняла, тебя пытали и зашили рот?
Вот гадина, прищурилась я. Думает, что ей это с рук сойдёт. С трудом сев на кровати, невольно застонала. Сложно было сказать, что конкретно не болит. Болело абсолютно всё и даже, кажется, волосы.
- Да, ладно тебе, Валиё! Я тут кое-куда сбегала и кое-что узнала. Хочешь узнать? Даже, если не хочешь, я расскажу. Короче, оказывается, это урод Гарик, установил в кабинете видеокамеру, направленную конкретно на сейф. Спокойно! Всё под контролем. В общем, всё, что они там на записи смогли рассмотреть - это непонятную фигуру невысокого человека. Немного поразмышляв, решили, что баба для подобного слишком труслива и тупа, так что это, наверняка, пацан. Тем более, запись началась, когда ты подошла к столу, он-то и скрыл некоторые важные особенности твоей фигуры. А там же ещё и шикарнейшее итальянское кресло! Я его специально для Родьки по каталогу заказывала, чтоб ему удобно было, - ударилась в воспоминания Сонька. Я чуть кашлянула, как получилось и покойница продолжила: - Записи с остальных камер оказались безвозвратно испорчены. Тут скажи спасибо Малашке, очень ты ей понравилась. Пришлось даже перед её отцом за неё заступаться! Ты бы мной гордилась, если бы узнала, насколько я была мила, тактична и дипломатична! Так что, ты не засветилась нигде, но расслабляться я бы тебе не советовала. У сейфа нашли твои таблетки и уже пробивают все базы на отпечатки пальцев.
Мне резко стало нехорошо. Ладно мои отпечатки, но там на упаковке ещё и Сашкины. Его частые приводы в полицию не прошли безболезненно и отпечатки должны сохраниться в системе. Так глупо втянуть его во всю эту заварушку. Несмотря на то, что я всё ещё злилась на него, таких проблем я ему не желала. Взяв планшет, быстро набрала текст, объясняющий Соньке, что со мной произошло предыдущим вечером. Ситуация складывалась безвыходная и жуткая.
Весёлое щебетание Насти, встретившей мужа с работы, резко сменилось взволнованным шёпотом. Мы с Сонькой переглянулись и я быстренько стёрла набранное сообщение. Включив свой телефон, надеялась увидеть сообщение от мамы, но тут началось какое-то дикое пиликанье. От родителей сообщения были, по паре штук на человека, три пришло от Герки и около двух сотен от Пехотина, его номер так врезался в память, что и не вытравить. Впрочем, от Сашки оказалось ещё и семьсот с лишним пропущенных звонков. Мама надеялась, что я хорошо провожу время. Папа написал, что попросил маму взять на работе отпуск без содержания на две недели и они проведут это время у друзей отца в деревне, но мне стоит поторопиться с решением своих проблем, потому что вечно прятаться они не смогут. Герка писал, что его трясли, как моего ближайшего друга, в надежде узнать где я. Он стёр номер моего телефона и просил не звонить ему, чтобы не подставлять нас обоих. Сообщения от Сашки я читать не стала, одним махом удалив их все. Ему, видимо, пришло сообщение, что мой телефон появился в сети, потому что телефон завибрировал в моих руках так резко, что я чуть не выбросила его. Отвечать я не стала, в этом, всё равно смысла не было. Не мычать же в трубку. Отключив телефон, не знала, что делать, а принимать решение было нужно срочно.
- Ты уже не спишь? - Настя заглянула в комнату и тут же распахнула дверь. - Надо поговорить.
Я ждала, когда она подойдёт ближе. Впрочем, её муж присоединился к нам почти сразу же. В этот раз он не показался мне настолько громадным, как в первый раз. Чуть выше Пехотина, Назар был шире в плечах и более уверенный в себе, что ли. Мужчина сел передо мной на стул и принялся разматывать бинты на голове. Когда он закончил, Сонька ошарашенно присвистнула.
- В жизни такого не видела!
- Сегодня выглядит получше, чем вчера, - с удовлетворением заметил Назар. - Синяки всегда так быстро сходят? Рот не открывай, рано ещё, просто кивни, если так.
Я послушно кивнула. Хотелось попросить зеркало, но я не решилась, поворачивая голову так, чтобы мужчине было удобнее меня осматривать. И всё же, я не удержалась и включила телефон, чтобы сфотографировать себя с разных ракурсов. Назар усмехнулся и Настя принесла небольшое зеркало. Опухоль, конечно, ещё не спала, и выглядела я, как запойный алкоголик. Глаза, налившиеся кровью, спелая груша вместо носа, модные губы, без пластики, и несколько швов на левой щеке и лбу, тоже слева. И, конечно же, синяки, но уже не откровенно чёрные, а красно-зелёные. В общем, я ожидала, что будет хуже. Назар промыл швы, наложил мазь на те места, которые не требовали «штопки» и обратно превратил меня в мумию. То, что он не стал проверять мои рёбра, говорило том, что я оказалась права и повязка была скорее для подстраховки. Вручив мне планшет, он произнёс:
- Сегодня трясли все больницы в поисках девушки по имени Валентина Тепличкина. Это ты? - я кивнула. - Что ты сделала? Давай без увиливаний. Мы уже влезли в твои проблемы и обратной дороги нет. Рассказывай.
Я посмотрела на него, на Настю, глубоко вздохнула и написала длинное сообщение, где рассказала, что мою подругу убили и я об этом узнала случайно. Доказательства хранились в её доме, в сейфе её мужа, который сейчас в реанимации. Я выкрала эти доказательства, как и завещание хозяина дома и пузырёк с ядом. Мне удалось остаться не узнанной, но теперь меня ищут, потому что думают, что я покрываю своего сообщника. А я просто теперь не знаю, что делать, куда обратиться и как всё это вообще закончить. К тому же, у меня нет уверенности в том, что Назар с Настей не выдадут меня, как только сюда нагрянут люди человека, убившего мою подругу.
- А имя у подруги есть? - уточнил Назар, никак не отреагировав на подозрения.
- «Софья Коробина», - «ответила» я.
- Ты уверена, что Софья была твоей подругой? - с сомнением спросила Настя. - Она же никого, кроме мужа не признавала!
- «Нет, мы не были подругами, - призналась я. - Только это не отменяет того, что её убили».
- И откуда ты это знаешь?
- «Этого я сказать не могу. Вы не поверите, а в психушку я больше не хочу!»
- Назар, ну, правда, какая разница, как она это узнала, если есть доказательства? Кстати, хотелось бы их увидеть.
- «Я не могу появиться на улице в таком виде средь бела дня», - возразила я.
- Тоже верно, - согласился Назар. - Как стемнеет, едем за твоими доказательствами. И не вздумай выкинуть что-нибудь. Я, знаешь ли, очень обидчивый!
- Не запугивай зайку, - потребовала Настя у мужа.
- Ещё один вопрос. Ты ничего не теряла в том доме? - Назар внимательно следил за моей реакцией. Я написала название таблеток и их количество, оставшееся в коробке. - Ясно. Я попросил проверить, кому назначались подобные лекарства. Оказалось, что в нашем городе таких препаратов не принимает никто. Для тех, кому они могут помочь - слишком дорогие, а тем, кто может их купить - они и даром не сдались. Можешь объяснить, как ты их получила?
- «Знакомый посоветовал. Я их купила в другом городе, когда была на похоронах».
- Ясно, - повторил Назар. - Давайте ужинать и за доказательствами. Не вздрагивай, у тебя уже нет выхода. Придётся доверится или нам, или твоим «поклонникам».
Я пока радовалась только одному обстоятельству, что Сонька молчит. До неё, видимо, тоже дошёл весь ужас ситуации. Я, конечно, ведьма и, по умолчанию, девка крутая, но не до такой же степени! Она меня вчера не видела, вообще бы застыла в шоке навечно. Синяки бы не начали так активно сходить, если бы я не «подзарядилась» в больнице, «реинкарнировав» одного из тех призраков. Обычно, ведьме самой себя лечить нельзя, «вспомнила» я. Можно только отдать мёртвое мёртвым. То есть, синяки считаются «мёртвой» кровью и от них можно избавиться, передав это покойнику или, как в моём случае, если я что-то взяла у покойника. Это «что-то» теперь действует, уничтожая то, чего в моём организме быть не должно. О том, чем именно является это «что-то» я старалась не думать. Как баба Лефа сказала - не стоит углубляться. Вот я и не буду.
Оказавшись на просторной кухне, я заметила две большие собачьи чашки, хотя, самих собак в доме не видела. Тут дверь в дальнюю комнату открылась и оба красавца, лениво и важно вышагивая, направлялись на кухню. Остановившись возле меня, псы начала тыкаться носами мне в колени, выпрашивая ласку. Назар, чуть отклонившись, с любопытством смотрел на происходящее.
- Они и вчера к ней сразу пошли, - заметила Настя, накрывая на стол. - Будто родную душу почуяли.
Мужчина ещё раз посмотрел на своих питомцев, потом на меня, но ничего не сказал. Мы спокойно поужинали. Мне достался суп, пропущенный через блендер, но я обрадовалась ему так, будто сто лет ничего не ела. Настя нашла мне подходящую одежду и дала куртку с глубоким капюшоном, чтобы моё лицо не вызывало вопросов у соседей. Назар в это время с кем-то разговаривал по телефону.
- Я с парнями договорился, они погуляют с мальчиками, а ты оставайся дома! - сказал он жене.
- Без обид, милый, но не думаю, что тебе стоит светиться. Я меньше и незаметнее, так что мы вдвоём привлечём меньше внимания, чем ты один.
- Уху, - «подтвердила» я. Назар разглядывал нас обеих и, видимо, в наших глазах была такая решимость, что он просто махнул рукой и мы дружной компанией спустились вниз к ожидавшему нас джипу, страшно похожему на тот, в котором я каталась предыдущим вечером.
- Не бойся, - Настя взяла меня под руку. - Полгорода на таких ездит.
Пока Назар давал какие-то указания мужчинам с собаками, так понимаю, это они вчера спасли мою шкуру, Настя заставила меня сесть в машину. Оба пса тут же попытались влезть следом за нами, но окрик хозяина заставил их вернуться, обижено опустив головы.
- Фух, уж думала, они с нами отправятся, - выдохнула Сонька. - Не люблю настолько больших собак!
Я хотела напомнить покойнице, что в её доме разгуливают собаки куда больших размеров, но обрадовалась, что не могу этого сделать. Уже выезжая со двора, вспомнила, что я адреса не дала. Хотя, Назар уже, наверняка, полюбопытствовал в моей медицинской карте. Я ещё никогда так не боялась возвращаться домой. Только бы моей защиты хватило, чтобы квартира осталась в нормальном состоянии. Хотя бы, квартира.
Мы с Настей обнаружили записку, вставленную в щель между дверью и дверным косяком. Нас предупреждали о сигнале, что в нашей квартире произошла утечка газа и просят кого-нибудь быть дома завтра днём, чтобы мастер мог всё проверить и устранить неполадки. Всё здорово, только вот у нас дом с установленными электроплитами. Настя забрала у меня записку и я открыла дверь, чем сильно удивила девушку. Ключа она у меня в руках не заметила. А его и не было! Он выпал где-то на улице, в пылу схватки.
Мы вошли в квартиру и я сразу почувствовала тоску и одиночество. Простите, что пришлось оставить вас так надолго, подумала я, только ситуация требует нашего отсутствия. Вытряхнув из своей сумки всё лишнее, я достала из-под матраса папки и пузырёк, чем вызвала у Насти усмешку. Ну, да, согласна, так себе место для хранения улик. Решив взять кое-что из вещей, подошла к комоду. Громкий звон разбитого стекла заставил пригнуться. Видимо, это спасло мне жизнь, потому что следом что-то просвистело над головой и раздался повторный звон стекла. Это разлетелось зеркало, висящее над комодом. Настя рванула меня за руку, заставляя упасть и мы ползком добрались до двери, на четвереньках преодолели коридор и выскочили в подъезд.
- Даже знать не хочу, как ты во всё это влипла, - улыбнулась Настя. Ей это казалось забавным, а меня тошнило от страха. Хорошо лицо стянуто бинтами так туго, что я даже закричать не смогу. Мы выскочили на улицу и юркнули в открытую дверь джипа, которую придерживал Назар. Как только мы оказались внутри, машина рванула с места так, будто от пожара. Я пыталась понять, как так получилось, что дом остался без защиты?! Я же....
- Не надо было возвращаться, - ворчала Сонька. - Надо было сказать им, где искать и остаться у них.
Видимо, защита пропала сразу, как только уехали родители. Я так медленно учусь, что это просто невыносимо. Я злилась на себя, пытаясь унять нервную дрожь. Осознание пробежавшей рядом смерти пока не наступило. Меня просто трясло от волнения.
Пока Настя вела меня домой, Назар остался поговорить с мужчинами, выгуливавшими собак. О чём можно столько разговаривать, я не понимала. Я вообще никогда не могла понять, чем мужчины занимаются весь день, если не заняты работой. Они были для меня столь же неизведанными и загадочными, как инопланетяне.
Мы уселись на кухне. Настя приготовила чай, налила в кружку и вручила мне вместе с трубочкой, а сама принялась за изучение бумаг. Сонька, заглядывая девушке через плечо, объясняла то одно, то другое. Я хотела напомнить ей, что никто не слышит её, но потом махнула рукой. Кому это вообще интересно?! Настя хмурилась всё больше и больше, с каждым новым документом. Когда вернулся Назар, она тут же принялась объяснять ему, какая «бомба» оказалась в моих руках. Пузырёк, аккуратно упакованный в пакетик, ждал своего часа. Я тоже терпеливо ждала, когда хозяева дома решат, что со всем этим делать. Назар заметил, как сильно дрожат мои руки, достал из холодильника какую-то ампулу и сделал мне внутривенный укол. Я почти сразу почувствовала слабость и чуть не выронила кружку, которую мужчина забрал у меня.
- Утром поговорим, - заверил он меня, пока я плавно уплывала в мир тишины и покоя. Хотелось крикнуть, что не надо мне «утром», мне надо сейчас и желательно получить сразу все ответы, избавиться от этой обузы и вернуть себе право на ту жизнь, которая меня вполне устраивала, до смерти Соньки. Ненавижу её! Наверно.
Пару дней я почти не понимала, что происходит. Приходили и уходили какие-то люди, что-то обсуждали с Настей и Назаром. Сонька была очень довольна происходящим и пыталась донести до меня приятные вести, но я никак не могла вникнуть, понимая, что если никаких изменений не произойдёт в ближайшие дни, я опять окажусь в психушке и в этот раз надолго. Я, наконец, осознала, что меня чуть не убили в моём собственном доме и ни одной веской причины для этого я так и не смогла найти. Я то рыдала навзрыд, то лежала, глядя в одну точку, отказываясь от еды.
- Валя? - окликнул меня Назар, заметив, что я не сплю и не бьюсь в истерике. Я села на кровати, прижав к себе подушку. Двигаться было уже легче, хотя, боли ещё не прошли. Видимо, из-за свалившегося стресса. - Я отправил двух парней в твою квартиру. Они присмотрят там, чтобы ничего не случилось. Не переживай, люди надёжные. А тебе придётся уехать на несколько дней, пока мы тут всё решаем. Это для твоей безопасности. За тобой присмотрит мой друг. Он замечательный парень. Не обидит и сможет защитить. Поверь, я знаю, о чём говорю. Однажды, он вытащил меня из-под пуль, а потом я вытаскивал пули из него. Он сейчас, правда, немного угрюм, но это к тебе никак не относится. У него неприятности с его девушкой. Вышло недопонимание и теперь она его полностью игнорирует.
Меня слегка затошнило от того, что я, кажется, догадалась, что за друг такой у Назара. И с этим другом мне совсем не хотелось встречаться. Повязку с головы мне уже сняли, но рекомендовали пока воздержаться от твёрдой пищи и разговоров. Поэтому я промолчала о том, что я совсем не его девушка и никаких недопониманий у нас с ним нет. Есть он, издевавшийся на до мной много лет, и есть я, которая не хочет повторения пройденного. Всё просто. Надеюсь только, что моё «великолепное» лицо отвернёт Пехотина от меня окончательно. Хотя, врать не буду, я откровенно радовалась тому, что нос и губы приобрели привычный вид.
- Признайся, как у тебя так получилось ограбить Гарика, при такой нежности натуры? - спросила Настя, сменившая своего мужа. Она принесла мне одежду, чтобы я могла переодеться.
- Скажу, не поверишь, а....
- В психушку ты не хочешь, - улыбнулась девушка. - Ты видишь Сонькин призрак? Побледнела, значит, я угадала. Не то, чтобы я сильно верила во всё это, но раз ты решилась пойти на это ради человека, которого ненавидела всю жизнь, значит, должна быть веская причина.
- Ненависть слишком сильное слово.
- Разговаривай поменьше, как Назар советовал, если не хочешь, чтобы рот всё время перекашивало. Мне хватит твоего кивка. Назар сказал, что сейчас за тобой его друг приедет? Ты Сашку не бойся, он парень хороший, надёжный. Он моего мужа спас. Правда, в школе над девчонкой одной издевался. Всё пытался показать, какой он крутой парень и всё ему нипочём. Его отец в тюрьме умер, когда попал туда за разбой. Сашку постоянно с ним сравнивали, а он пытался доказать, что другой, да не в ту сторону его заносило. После школы он со своей зазнобой не виделся, всё хотел прощения попросить, да никак подходящего повода не находилось. А тут, недавно, счастливый такой прибежал. Говорит, она даже номер его записала, теперь будет ждать, когда она позвонит. Чтоб не так сильно дёргаться в ожидании, на работу вышел раньше времени. Девчонка позвонила. Пошли они, значит, в ресторан, а туда Лильку принесло, сестру его. Ох и язва! Похлеще твоей Соньки Коробиной! Она всегда знала, кто брату нравится и винила девчонку, что Сашка тогда по контракту служить остался и в горячую точку попал. В общем, высказалась она, не разобравшись в ситуации и теперь Сашка сам не свой.
Я молчала, не понимая, они с Назаром проверяют меня, что ли?! Как объяснить то, что они старательно обходят то, что знают о том, как мы все связаны между собой. Я, Сонька, Сашка. Хотя, судя по выражению лица Насти, она не в курсе того, что мы бывшие одноклассники. Назар, похоже, о чём-то догадывается, но молчит. Сонька сидела на столе, позади Насти и помалкивала, внимательно слушая. Она странная последние дни. Видимо, всё идёт так, как ей надо, раз она такая спокойная.
- Сашка говорил, что у его подруги такое прозвище смешное в школе было. А ему оно казалось очень милым и тёплым. Не помню, какое точно, но похоже на что-то восточное, как из турецкого сериала.
- Тело Валиё, - ответила я, не глядя на Настю.
- Точно! - обрадовалась девушка. - А откуда ты.... О.... Ясно.... Неловко вышло.
- Я привыкла. Мы все вместе учились. И Сашка, и Сонька, и Герка, и эти две прихлебалы Сонькины - Ирка с Катькой. Сонька перед смертью просила, чтобы я надгробную речь прочитала. С того всё и началось, а я только-только начала ощущать себя человеком и теперь в это... дерьмо... втянуто столько людей. И вы с Назаром тоже.
- О, за нас не переживай! - отмахнулась Настя. - У Назара, после службы, проблемы начались. У меня от стресса. Детей иметь мы не можем, а жить только потому что надо, скучно. Так что я ищу приключения на наши... для разнообразия, в общем. Обычно, это избитые мужьями жёны или проститутки, которые чем-то не угодили клиентам. Назар уже начал уставать от этого, а тут ты так вовремя подвернулась со своими проблемами. И знаешь, жизнь сразу заиграла новыми красками. И не только у нас. Знала бы ты, сколько народу сейчас развлекается! Не каждый день выпадает возможность использовать свои мозги и навыки. Так что, прекращай себя грызть и быстро одевайся. Сашка уже приехал.
- Как ты узнала?
- Не я. Мальчики. Они его за километр чуют и радуются, как дети. Он их вкусняшками подкармливает, когда думает, что я не вижу, - Настя ушла встречать гостя.
- Валиё, я тут останусь, - затараторила Сонька. - Проконтролирую, если что. Я знаю, как тебя найти, не переживай! - я чуть не сказала, что много чести переживать за неё, но промолчала, поняв, что начала привыкать к этой... подружке. - В любом случае, если что не так, я смогу сообщить об этом быстрее, чем они. Ты же не обижаешься? - я только махнула рукой.
В коридоре началась суета. Хвосты собак отбивали сумасшедший ритм по дверям и стенам. Гул мужских голосов заставлял волноваться. Не привыкла я к такому наплыву гостей и мне было сложно справляться с тревожностью. Назар настаивал на том, что мне нужно очистить кровь от смеси принятых мною за последние годы лекарств, потому что лучше не становится, а увеличение дозы может сделать из меня идиотку. Правда, уколы на ночь пока он отменять не собирался. Спать я должна и желательно спокойно. Меня, конечно, удивляло то, что хирург принимает решения по поводу исправления моего психического состояния, но с другой стороны. Он полевой врач, а там люди учатся всему сразу, без отрыва от «производства».
- Я тут собрал кое-что, всё подписал, что, для чего и как принимать. Что будет непонятно, звони, - давал Назар указания Сашке, пока тот, сидя на корточках, играл с собаками. - Постарайтесь быть, как можно, незаметнее. За вами могут послать стрелка. Мы, конечно, постараемся тут всё уладить побыстрее, но кто знает. С Костей я договорюсь.
- Я уже договорился, - сказал Сашка, не отрываясь от собак. - Ничего с вашей зайкой не случится. Не в первый раз прятаться.
- Тут особый случай, но об этом потом. Валя, ты готова?
- Валя?! - переспросил Сашка, поднимаясь на ноги. Тяжело дыша, он рассматривал меня, а Назар удивлённо рассматривал нас обоих, хотя, мне показалось, что это был скорее откровенный интерес. Я нервно теребила рукава своего пальто, которое нам с Настей, хоть и с трудом, но удалось отчистить.
- Привет, - выдохнула я, стараясь смотреть куда угодно, только не на Сашку. Пауза неприлично затягивалась. Настя тронула мужа за руку и тот, будто очнувшись, вручил Сашке сумку с моими вещами, накинул куртку и открыл дверь, выйдя в подъезд первым. Пехотин чуть отступил, пропуская меня и сам вышел следом. Я почувствовала себя узницей, но лучше так, чем стать подобной Соньке. Уходя из этого дома, я знала, что с людьми здесь ничего не случится. Пусть только попробует кто-нибудь сунуться, у меня будет шанс проверить свои способности, чего мне, честно говоря, хотелось уже давно.
- Старайся разговаривать поменьше, хотя бы ещё дня три, - давал мне последние наставления Назар, пока я застёгивала ремень безопасности. - И никакой твёрдой пищи ещё неделю, как минимум. Иначе..., - мужчина замолчал и усмехнулся, перехватив мой укоризненный взгляд. - Как окажетесь на месте, позвони, - сказал он Сашке и закрыл дверь.
Пока машина разворачивалась, я воспользовалась моментом и, склонив голову, попыталась разглядеть окна квартиры, которую только что покинула. Сонька смотрела, как мы уезжаем. Я не удержалась и помахала ей рукой. Сашка невольно посмотрел туда же, куда смотрела и я, но, конечно же, ничего не увидел. Я почти услышала вопрос, который так и не был задан: «Просто так захотелось?!» Впрочем, ощущать напряжение, заполняющее внутреннее пространство автомобиля, тоже не самое приятное.
Я очень надеялась, что Сашка воздержится от разговора, хотя бы, до того момента, пока мы не приедем туда, где он там собирался меня спрятать. Мы уже были на приличном расстоянии от города, когда Пехотин съехал на обочину и остановил машину. Он долго бродил неподалеку, нервно курил... много курил, время от времени бросая на меня гневные взгляды, пока не успокоился и не вернулся обратно. Сев в кресло, он немного помолчал.
- У каждого должен быть второй шанс. И у меня тоже, - процедил парень и завёл машину.
Мы провели в пути очень много времени, периодически останавливаясь, если возникала такая потребность, стоило мне только тронуть Сашку за руку. Правда, обед мы пропустили и свернули с трассы где-то за пару часов до наступления темноты. Видимо, Пехотин отлично знал эти места, потому что не стал останавливаться у придорожного кафе, а повёз в посёлок, находящийся дальше по дороге. Я думала, мне придётся пережить неприятный момент появления на людях, но Сашка свернул в тёмный переулок и посигналил у высоких ворот. Через пару минут они открылись и мы заехали во двор, мощёный булыжником, как в фильмах о рыцарях. Внушительного вида охранник, удерживающий за ошейник здоровенного пса, направлялся к нам. Почему люди так любят таких собак, если не всегда понимают их?
Сашка вышел из машины, пару минут о чём-то поговорил с охранником, а потом открыл передо мной дверь. Пёс тут же заскулил и попытался улечься на пузо, чтобы подползти ко мне и выпросить немного ласки. И охранник, и Сашка удивлённо наблюдали за происходящим, а я подошла к собаке, присела перед ней на корточки и принялась гладить. Куцый хвост животного разве что дырку в булыжниках не протёр.
- Идём, - позвал меня Сашка, посчитав, что пёс получил достаточно нежности. - Сможешь выдержать ночь в дороге или продолжим утром?
- Не мне же машину вести, - ответила я, стараясь не смотреть парню в глаза.
- Сашенька! Вот уж неожиданный гость! - всплеснула руками «уютная» женщина, встретив нас в коридоре дома. - Дети не сказали, что ты навестишь нас. О, а это кто с тобой? - обняв Сашку, женщина увидела меня. Честно говоря, я удивилась тому, что при настолько высоком росте, она умудряется быть такой... домашней.
- Мария Вячеславовна, позвольте представить вам Валентину Демьяновну, - съёрничал Сашка, за что получил лёгкий шлепок по лицу.
- Мелкий негодник, ну, к чему такая официальность? Я могу называть вас Валенькой? - я кивнула и тут женщина заметила то, чего сразу, в сумраке коридора, не разглядишь. - Вы, наверняка, устали с дороги, а я держу вас тут. Сашенька, покажи нашей гостье, что тут и где.
Я чувствовала себя страшно неловко. Впрочем, это естественное моё состояние. Вечно не в своей тарелке, вечное чувство, что лишняя и не к месту. Позволив Пехотину взять меня за руку, пошла с ним, стараясь не смотреть по сторонам. Мало ли кто ещё может оказаться в доме.
- Мария Вячеславовна, замечательная женщина и свекровь моей сестры Лилии. Ты с ней имела несчастье познакомиться в ресторане. Лиля не злая, просто немного избалованная, - объяснял Сашка по дороге. Я думала, что было бы странно, если бы она выросла другой. «Нищебродами» были только мы с Геркой, неизвестно каким путём попавшими в «элитный» класс. Несмотря на то, что о Сашкином отце не было известно ничего вообще, его семья относилась к одной из самых уважаемых в городе и области вообще. «Судьба ведёт человека странными тропами», - промелькнула в голове не моя мысль, но я с ней согласилась.
Всё вокруг, скорее, напоминало музей, чем жилой дом. Красивый, в меру уютный музей. И я хотела отсюда испариться раньше, чем начну поближе знакомиться с его обитателями. Сашка привёл меня в одну из комнат, с просто невероятно огромной кроватью. В голове мелькнуло, если подобную кровать поставить в моей комнате, то места останется ровно на то, чтобы поставить тапочки у кровати и всё. Сашка показывал, что и где находится. Обрадовало, что в туалет или искупаться не нужно никуда идти.
- Ужинать будешь с нами или тебе сюда принести? - спросил парень. Я промолчала и он, сказав, что вернётся через час, оставил меня одну. Я подошла к окну и осторожно выглянула на улицу. Дом огорожен высоким глухим забором. Напротив, почти у самого забора, небольшой двухэтажный домик, похожий на те, что сейчас модно ставить на дачных участках. То есть, даже, если объявится стрелок, ему придётся потрудиться, чтобы попасть в моё окно.
- Марья ещё на ночь всюду жалюзи закрывает, - произнёс детский голос за моей спиной. Я резко оглянулась и увидела конопатую девчонку, сидящую на кровати «по-турецки». Её огненно-рыжие волосы завивались в мелкие кольца, отчего вокруг головы образовывался почти идеальный шар. Эдакий огненный одуванчик. Девочка была одета в холщовую рубашку и мальчишеские портки с лямкой наискосок. Кажется, их называли раньше «помочи». - А ты забавная!
- Почему?
- Ну, ты сильно молодая и такая помятая. Ты только не обижайся! Я таких молодых ведьм просто вообще ни разу в жизни не видела! Тебе, наверно, ещё и права на силу недавно отдали, да? Вон лицо какое пострадавшее. Папка говорит, что с ведьмами лучше вообще даже не разговаривать. Бед от вас много бывает. А ты вон какая забавная. Тихая такая, скромная. Даже ещё не шуганула меня ни разу.
- Ты мне не мешаешь.
- Здорово! А Сашка с тобой ночевать будет или вы ещё не... того? - девочка чуть понизила голос и оглянулась на шкаф.
- Тебя как зовут?
- Леска. Папка рыбалку любит очень, хоть никогда на ней и не был. Вот и назвал Леской. А нам же дом можно покидать только в одном случае, когда хозяева переезжают. Ну или когда ты уходишь со своим хозяином. Я вот дождусь, когда у Ярика дочка родится или сын... и с ним уйду. А ты купаться будешь? У Марьи тут знаешь сколько всего вонючего?! Эм... Пахучего! Ну, ты поняла, да?!
- Угу.
- Идём, покажу. Не представляешь, как тут бывает скучно. Раньше Ярик с Лилькой сюда часто приезжали. Гостей полный дом. Шумно, здорово. А сейчас скучно. Ярик вечно на работе, Лилька тоже. Она, конечно, та ещё гангрена, но не злая. Всех любит, всех жалеет.
Леска продолжала щебетать, а я просто набрала в ванну воды, насыпав туда «вонючих» солей, которые нравились девочке, и уселась «отмокать». Тело начало расслабляться и я почувствовала себя почти счастливой. Девочка села на пол, недалеко от ванны, не переставая болтать. Похоже, ей очень нравилось то, что я большей частью молчу, время от времени задавая уточняющие вопросы.
- А ты можешь выпрямить мои волосы, хоть ненадолго, а?! Хочется узнать, какой они у меня длины. Ни разу не видела, а так интересно!
Я посмотрела на Леску и подумала, а почему бы и нет?! Какая-никакая, а практика. Не только распрямить, а ещё сделать их... к примеру... разноцветными прядями и позволить ей увидеть своё отражение, которое она может увидеть только тогда, когда в доме никого нет, чего почти не случается. Сначала волосы поменяли свой цвет, а потом пряди начали распрямляться одна за другой. Волосы у Лески оказались очень длинными. Ниже колен.
- Чтоб меня леший мёдом обмазал и в муравейник засунул! - восхищённо выдохнула Леска, крутясь у зеркала. Она счастливо смеялась и хлопала в ладоши, отчего светильники начинали светить ярче и ярче, пока, наконец, резко не потух свет во всём доме. - Ой! Папка меня убьёт! - пискнула Леска.
- Не убьёт, - ответила я, вдохнула побольше воздуха и нырнула с головой. Через мгновение загорелся свет, будто и не гас.
- Сашка почти у дверей, - предупредила Леска. В то же мгновение раздался стук в дверь.
- Валь?! Валь, с тобой всё хорошо?! Я захожу! - голос парня раздался уже в комнате, я его прекрасно слышала через приоткрытую дверь в ванную.
- Пехотин, ты с ума сошёл?! - закричала я. - Я тут не одета, а ты прёшься!
- Прости, был не прав! - не знаю почему, но я была уверена, что он сейчас улыбается. Улыбается и не уходит. - Я могу зайти и убедиться, что ты в полном порядке?
- Нет!
- Только одним глазком!
- Если отдашь мне второй! Насовсем!
- Заманчивое предложение, но я, пожалуй, откажусь, - рассмеялся Сашка. Я знала, что он так никуда и не ушёл, а продолжает стоять у двери. Я даже почти видела его на поверхности воды в ванне. - Валь....
- Что?
- Тебе бы очень подошла моя фамилия.
- Это что?! - шёпотом уточнила Леска, всё ещё стоя у зеркала. - Это он тебе предложение сделал, что ли?! - я пожала плечами. - Странный мужик, честное слово!
Не дождавшись ответа, Сашка ушёл, а я бездумно игралась с пеной. Он говорит про свою фамилию, а я не знаю, как мне вернуть, хотя бы, ту часть жизни, в которой меня не пытались убить. Тоже мне, нашёл время для романтики. Надеюсь, он не вернётся к этому вопросу в ближайшее время. Мне нечего ему сказать. Ну, не представляю я себя рядом с ним. Это, как представить домашнюю курицу рядом с красавцем орлом. Ну, бред же?!
Когда Сашка вернулся с ужином для меня, я уже сидела на кровати, играя с Леской в карты на интерес. В этот раз он, почему-то, стучать не стал и от неожиданности застыл на пороге. Однако, Леска успела раствориться в воздухе прежде, чем до парня дошло, что именно он видел. Чуть тряхнув головой, будто прогоняя непрошеное видение, он подошёл и вручил мне кружку с трубочкой.
- Осторожно, он ещё горячий.
Кружка с чаем отправилась на прикроватный столик, как и шприц со снотворным. Сев напротив, Сашка молча изучал меня, будто увидел в первый раз. Он тоже переоделся и выглядел по-домашнему уютно, но мне хотелось его прогнать. Я настолько отвыкла от внимания к собственной персоне, что теперь мне хотелось просто испариться, как Леске, но у меня такой способности не обнаружилось.
Густая чернота вдруг начала просачиваться сквозь дверь и я открыла рот, чтобы спросить, мне мерещится или это действительно происходит? Из темноты появилась... я сама, только «здоровая», если можно так сказать. И волосы у «меня» были длинные, заплетённые в тугую косу, а платье походило на цыганское. Чёрное в мелкий яркий цветочек. Мой двойник махнула рукой в сторону и Сашку буквально снесло с кровати, прибив к дверце шкафа. К чести парня, он честно пытался вырваться, но это же то, с чем ему не справиться!
- Ты нарушила границы! - предъявила мне претензию дама, сверкая глазами. - Ты же знаешь, что тебе нельзя здесь находиться и всё равно притащилась?!
- Я могу находиться там, где захочу, - вдруг разозлилась я, да так, что кружка в моих руках разлетелась вдребезги. Почему все решают, где мне быть, с кем и какой?! Я что?! Тварь безмолвная, которой можно помыкать?! Обидно только, что Назар просил щадить лицо, а я вынуждена разговаривать. - Саш, оставь, - сказала я парню, не глядя на него. - У тебя ничего не выйдет, только вымотаешься.
- Я заставлю тебя уйти! - заявила мой двойник и в Сашку полетела странного вида металлическая вазочка. Перед парнем вдруг возникла Леска, перехватив снаряд. И тут началось. В комнате летало всё, что только возможно, в том числе и Сашка с Леской. Мы с моим двойником пытались показать, кто сильнее и у кого больше прав на пребывание здесь. Грохот стоял такой, будто взрывались бомбы и что-то обрушивалось. Всё закончилось только тогда, когда я смогла заставить подняться вверх и своего двойника, удерживая её невидимой рукой за шею.
- Запомни сама и передай всем остальным. Я буду находиться там, где посчитаю нужным! И никто не будет мне указывать моё место! Я его сама знаю. Не испытывайте моё терпение. Я ещё в самом начале и не решила, на какую сторону встать!
- Я всё поняла... Валентина Демьяновна!
Выпустив соперницу, я позволила всему опуститься вниз. Сашка с Леской просто рухнули на пол. Девочка, впрочем, постаралась поскорее испариться. Вместо неё появился пухлый приятный мужчина средних лет и трое мальчишек лет десяти-двенадцати. Видимо, отец Лески с её братьями. Сашка, сидя на полу, с интересом и удивлением смотрел на происходящее, а домовые приводили вещи в порядок, «склеивая» и устраняя повреждения и беспорядок.
- Жаль, суп придётся выбросить, - тяжело вздохнул домовой, вручая мне уже целую кружку. Один из его сыновей выпрямил помятую трубочку. Я благодарно улыбнулась мальчику и он покраснел так сильно, что даже его синяя рубашка поменяла цвет на жёлтый. - Простите за беспокойство, - произнёс домовой и откланялся.
Мы с Сашкой долго молчали, глядя друг на друга. Мне хотелось спросить, насколько сильно он сейчас хочет проверить, подходит ли мне его фамилия. Только, ведь, я ничего такого не спрошу и не потому, что мне это неинтересно. Просто в этом нет смысла. Честно говоря, я вообще не понимала, зачем мне это всё, если я не могу решить ни одной проблемы. Я даже не знаю, с чем столкнулась сейчас. Кто это был и зачем приходила? Какая из меня ведьма, если, кроме действий наобум, я ничего не умею и не понимаю?
- А у Назара кому ты махала? - наконец, спросил Сашка.
- Соньке, - ответила я и отвернулась. Страшно хотелось плакать и к маме.
- Ясно.
- Да ничего тебе не ясно, - огрызнулась я. - Заносчивый ублюдок! Что ты вообще можешь знать о происходящем?!
- Согласен, ничего, - поднялся с пола парень и сел рядом. Попытка взять меня за руку провалилась. Я вырвала руку и чуть отодвинулась. Впрочем, его это не остановило. Он ухватил меня за обе руки и не позволил вырваться. - Валь... посмотри на меня... пожалуйста.
- Ну?! Смотрю, - огрызнулась я, старательно удерживая слёзы на месте.
- Давай, мы сейчас поужинаем и ляжем спать, а поговорим, когда закончится время твоего молчания, назначенное Назаром. Обещаю больше не вести себя, как заносчивый ублюдок.
- Почему не сейчас?
- Потому что в подобной ситуации я не оказывался ещё ни разу. Хотелось бы всё осмыслить и осознать, что мне это не привиделось.
- Ты слишком спокоен.
- Это не спокойствие. Это стрессоустойчивость.
- Я всё ещё голодна, - я решила завершить бессмысленный в данный момент разговор. Для него ситуация оказалась из рядя вон, что говорить обо мне, если за несколько недель моя жизнь превратилась в непонятную кашу из встреч и событий?! Как же мне не хватает бабы Лефы или, хотя бы, Соньки. У неё есть ответы на многие вопросы, но эта тварь не торопится ими делиться. И смерть её не изменила.
- Привет, - предмет моих мыслей проскользнула через дверь в ванную комнату. - Мне показалось, что я тебе очень нужна.
- Угу. У меня тут была встреча кое с кем, буквально двадцать минут назад. И этот «кто-то» был невероятно похож на меня.
- А, это нормально! Так всех ведьм проверяют. Ну, типа, сколько силы в тебе, на какой ты стороне и есть ли кто за тобой.
- Ты так вовремя меня об этом предупредила, что и не передать! - разозлилась я.
- Не понимаю, чего ты злишься, Валиё?! Ты же справилась? Справилась! К чему необоснованные претензии?! А Сашка куда пропал?
- Ему, кстати, тоже досталось!
- Так он был здесь в то время?! Здорово! Вот, видишь?! Это судьба! Я тебе говорила, Пехота твой мужик! Од-но-знач-но!
- Ещё сюрпризы в ближайшее время ожидаются?
- Кроме твоих поисков?
- Угу.
- Не... вроде не предвидится. Кстати, мальчики вставили новые стёкла и поменяли зеркало. А Гарик рвёт и мечет! Орёт, как сумасшедший!
- Они, хоть, Герку не сильно там?
- Гертруда в сравнительной безопасности. Он сейчас в реанимации. Представляешь, с Родькой в одной палате?! А там охрана не только Родькина, но ещё и Назар парочку парней приставил. Медперсонал проверенный. У них там просто своя мафия, честное слово!
- Тоже мне, безопасность, - фыркнула я.
- Он жив, это главное. К тому же, полежит, кровь почистит. Чем плохо?
- За нами ещё никого не послали?
- Нет. Они считают, что ты ещё у Назара, а с Сашкой Настя уехала. Он её иногда отвозит к её родителям. Решили, что она ещё пару дней дома посидит, чтобы у вас было время спрятаться. Так что ты давай... не бухти... слушайся Пехоту и будь пай девочкой! Всё, целоваться не будем!
Сонька ушла, а я... обрадовалась, что нас не преследуют. Правда, обрадовалась совсем чуть-чуть, чтоб не сглазить удачу. Сашка принёс ещё одну кружку с супом и остался со мной, пока я «ела». Вот зачем ставить меня в неловкое положение? Мне с каждым разом сложнее переносить его присутствие, потому что я не понимала, что именно к нему чувствую.
- Знаешь, я не уверен, что стоит делать тебе укол на ночь, после того, что произошло. Ты не против, если я останусь с тобой? Я могу спокойно лечь на полу, если что.
- Кровать большая, - ответила я после долгой паузы. - А мы можем и не раздеваться.
- Я бы сегодня раздеться и не рискнул. Мало ли кого ещё принести может, - улыбнулся Пехотин.
Шприц с лекарством так и остался лежать на подносе, рядом с чашкой чая. Мы соорудили барьер, разделяющий кровать на два «царства» и улеглись спать. Не знаю, как Сашка, а я долго уснуть не могла. И совсем не потому, что боялась пришествия кого-то незнакомого. Просто меня непонятным образом волновала близость парня. Уверена, Сонька посмеялась бы сейчас надо мной. Я уже не ребёнок и близость мужского тела уже давно должна волновать не только моё воображение, но и тело. Я бы поняла это раньше, не будь в моей крови столько успокоительных.
Утро встретило меня неожиданным открытием. Не скажу, что неприятным. Мы проснулись с Сашкой, обнявшись, прижимаясь друг к другу так сильно, что секретов в строении тела обоих, кажется, не осталось. Я проснулась первой, так понимаю, потому что парень дышал ровно и спокойно, а взглянуть ему в лицо я не решилась. Интересно, как мы оказались на середине огромной кровати, если ложились по краям?
- Ой, как вы миленько смотритесь, прям радость для глаз! - Леска выглядывала из-за спины Сашки. Я чуть не цыкнула на неё, но побоялась разбудить парня. Хотя, если честно, мне просто не хотелось менять положения. Внезапно понравилось лежать так с ним, не совсем понимая, где чья конечность находится. Я помнила время, когда мы познакомились, если можно так сказать. Он всегда был высоким, немного нескладным, с угловатыми локтями и коленками. Он мне даже нравился... недолго. Увы.
Сашка глубоко вздохнул и замер. Проснулся. Нужно было как-то выкручиваться из создавшегося положения. Парень, видимо, посчитал, что я ещё сплю, потому что он осторожно прижал меня к себе немного сильнее, хотя, куда уж больше. Я чуть не расплакалась от мысли, что мне бы этой его нежности в школе и психушки можно было бы избежать.
- Валь, - тихо позвал Сашка, когда я не удержалась и всхлипнула.
- Ммм?!
- С добрым утром?
Он издевается, что ли?! Я задрала голову, чтобы посмотреть на него и уже после этого принять решение, что делать. Проигнорировать сложившееся положение или удавить его подушкой, пока этого никто не видит. Я ж ведьма, как-никак. Кое-что могу. Чтобы не свернуть себе шею, мне пришлось, хоть с небольшим сожалением, отстраниться от Сашки. Хотя, вру. С большим. Наши лица оказались в опасной близости друг от друга. Его глаза такие... такие... такие.... Серые, почти чёрные. Кажется, я пропала.
- Какая любовь! - восхищённо выдохнула Леска. Она сидела у нас в ногах, по-турецки, оперевшись локтями на собственные колени, а голову положив на сплетённые пальцы рук. Чтоб тебя, ругнулась я про себя и, глубоко вздохнув, отстранилась от Сашки.
- Мы не одни? - уточнил парень.
- Угу, - согласилась я и отправилась в ванную.
- Жаль, что нас прервали так рано, - в голосе Пехотина не было ни обиды, ни раздражения. Его это, похоже, несколько развлекало. - После завтрака едем дальше. Постарайся отсюда гостей не брать. Вдруг мне захочется пристать к тебе по дороге. К чему нам свидетели?!
Я была так удивлена и возмущена его словами, что чуть случайно не разрушила ванную, когда выронила стакан, который ударился о край умывальника, отскочил от него, как мячик и принялся скакать по комнате, пока Леска не поймала его у окна.
- А мне он нравится, - заявила девочка, подавая мне стакан и поднимая с пола упавшую зубную щётку. - Я себе такого-же мужа найду!
- А где ты его искать будешь? - удивилась я. - Вы же из дома никуда не выходите.
- Ой, ну ты смешная! - Леска уселась на край раковины и у неё это получилось. Судя по её довольному виду, ей было даже вполне комфортно. - Думаешь, в доме только домовые живут? Ха! Как бы не так!
Девочка принялась за перечисление «народов» обитающих в самом доме и на прилегающих территориях. Время от времени она подталкивала мою руку, чтобы я не прекращала чистить зубы, потому что я застывала с открытым ртом. Даже не ожидала, что «нечисть» может иметь такое разнообразие.
- Ничего подобного никогда не слышала, - выдохнула я, когда девочка закончила перечисление.
- Конечно! Ты ж раньше нормальная была, а теперь ведьма! Ещё познакомишься со всеми... или нет. Тут уж как повезёт. Это домовым только можно людям показываться и то не всем, а остальным строго настрого запрещено. Иначе всё!
- Что «всё»?
- Ну, как же?! Хаос, там, конец света и все прочие неприятности. В общем, нельзя!
- Понятно.
- Хочешь, открою секрет, как вы с Сашкой на середине кровати оказались?
- Эм... в общем, да.
- Вас Прошка с Архипкой полночи друг к другу подталкивали. Они ещё мелкие, у них на это времени ушла целая уйма! Мы с Аркашкой никогда так не веселились. Видела бы ты, как братья пыхтели, старались, тоже бы посмеялась!
- И зачем они это сделали?
- Потому что вы друг другу подходите просто идеально. Ваши жизненные нити постоянно тянутся друг к другу, а вы, как две чурки, ничего и не понимаете.
Покончив с утренними процедурами, переоделась и проверила, все ли вещи сложила в сумку. Леска вертелась поблизости, постоянно подлезая под руку. Хотелось отвесить ей подзатыльник и это было совершенно несвойственное мне желание. Да и вообще, появились новые чувства и ощущения. Девочка всё вертелась и пыталась заглянуть мне в лицо. Устав от её мельтешения у меня перед глазами, я сдалась. Сев на кровать, всем своим видом показала, что готова её слушать.
- Я могу всё исправить, - выдохнула Леска, будто только и ждала подходящего момента. - Папка разрешил. Ну, неприятности были на нашей же территории, а ты гость и всё такое. К тому же, пришлось «засветиться» перед Сашкой. А у меня ещё и родословная такая сложная. Я тебе, как-нибудь в другой раз, расскажу. В общем, мне разрешили и я хочу попробовать. Обещаю, больно не будет и твоё лицо не перекосит. И синяки сойдут. Только эти вот, - девочка потыкала пальчиком в швы на моём лице, - останутся, но это трогать мне не разрешили. Ну, так я начну, да?! Ты же мне разрешишь?! Доверишься?! Я сама так волнуюсь, просто жуть.
Глаза Лески горели так, будто их изнутри подсвечивали фонариком. Честно говоря, я думала, что они у неё будут ярко-зелёными, но при ближайшем рассмотрении они оказалась вполне обычными, человеческими, голубыми. Я протянула руку, без особой надежды на то, что мне получиться прикоснуться к девочке, но внезапно пальцы соприкоснулись с вполне осязаемыми волосами. Потянув за один из локонов, я отпустила его, с удовольствием наблюдая, как волосы скрутились обратно в подрагивающую пружинку. Такую же нервную, как и Леска сейчас.
- Исправляй, - вздохнула я. Девочка приблизилась ко мне и, встав на колени, принялась разминать и массировать моё лицо. Больно, действительно, не было. Какие-то странные ощущения, будто она что-то лепит, с увлечением, чуть высунув язык. Совсем, как я, когда занимаюсь с пластилином. Мне показалось, что прошла целая вечность. Спина жутко затекла, в шею будто штырь воткнули, а ноги, кажется, вообще так и останутся в таком положении навечно.
- Всё! - довольно заявила девочка и я покрутила головой, не сумев сдержать стона облегчения, чем рассмешила своего «лекаря». Чуть поскрипывая суставами, я поплелась в ванную комнату полюбоваться на себя. Чем меня не устроило зеркало в спальне, не могу сказать, только очень мне не нравилось отражение в нём. - Зойка на тебя очень обижается, что ты её инго... иргонри... ну, в общем, не обращаешь на неё внимание.
- А Зойка у нас кто? - я осматривала себя со всех сторон, но, кроме заклеенных швов, на моём лице не было ничего, что рассказало бы о том, как же сильно мне недавно досталось.
- Так это... зеркалица местная. Я тебе рассказывала о ней.
- А, да.
- Она в том зеркале и живёт.
- Разве ей не опасно со мной встречаться?
- Это тебе опасно, пока ты неопытная ещё.
- Тогда не понимаю её обиды.
- Сашка твою кашу-малашу несёт. Как ты её ешь?! Это же такая гадость!
- Поверь, мне приходилось есть кое-что и похуже. Если, вдруг, больше не увидимся....
- Э!
- Ну, мало ли. Спасибо тебе... за всё. Особенно, за новые знания.
- Да, чего там! - расплылась в улыбке Леска. - Обращайся! Я всегда тут!
- Валя?!
- Пехотин, - я вышла из ванной, - ты такой взрослый дядька уже, а стучаться так и не научился.
- Я....
Сашка застыл посреди комнаты, выронив поднос с кружкой и чем-то ещё. У меня не было времени выяснять, что это было, потому что пришлось «ловить» упавшее, в прямом смысле, на лету. Через пару секунд поднос со всем содержимым вернулся в руки парня, который вцепился в него, будто в попытке удержаться за реальность. Я невольно улыбнулась и Сашка нервно сглотнул.
- Можно я сегодня без супа обойдусь?
- А тебе разве можно самой? Во всех фильмах и книгах говорится, что ведьмам самим нельзя себя лечить.
- А кто сказал, что я ведьма?
- Хочешь сказать, вчерашнее плод моей больной фантазии?
- Нет.
- Во мне теплится надежда, что я не полный дурак и кое-что соображаю.
- Мне помогли. Такой ответ тебя устроит?
- И это помощник....
- Остаётся здесь, как ты и хотел. Не один ты чувствуешь себя глупо и неловко.
- В моём случае, это необходимый опыт.
- А в моём, привычное состояние.
- Мы всё исправим, Валь! Верь мне... пожалуйста.
- Сначала нужно позавтракать, а потом покончить с Сонькиными делами. Не давай никаких обещаний, ладно? Я не могу так просто всё забыть. Полгода в психушке, знаешь ли, отбивают всякую охоту верить людям.
Повисла долгая пауза. Мы просто стояли и смотрели друг на друга. Слова потеряли всякий смысл, а ссориться не хотелось абсолютно. Мне очень хотелось довериться Сашке, поверить в то, что он настроен весьма серьёзно, но я уже столько раз ошибалась в людях и мотивах их поступков, что научилась жить одним днём, не ожидая хорошего отношения на следующие встречи. Удивительно только, как Насте с Назаром удалось пробить эту километровую стену недоверия.
- Думаю, без супа можно обойтись, если ты уверена, что всё в порядке.
- Уверена.
- Идём. Нужно выехать пораньше, чтоб добраться до темноты.
Сашка, конечно, был сильно удивлён моим видом, но насколько сильно была удивлена хозяйка дома, не передать никакими словами. Она несколько раз открывала рот, но так не произнесла ни звука, а я чувствовала себя, как уж на сковороде под её пристальным взглядом. Ужасно неприятное ощущение. Мы с Сашкой быстро поели и, наскоро попрощавшись, покинули гостеприимный дом. Сидя в машине, Пехотин время от времени бросал на меня быстрые взгляды, чем только смешил и немного раздражал.
- Что не так? - не удержалась я от вопроса.
- Решение, куда везти очередную «зайку» было принято до того, как я узнал, что этой «зайкой» будешь ты. Теперь я сомневаюсь, что выбрал правильное место. Там будет много мужчин моего возраста и постарше. Боюсь, что кто-нибудь из них может понравится тебе сильнее меня.
- Я не говорила, что ты нравишься мне, - я отвернулась к боковому окну.
- А ты нравишься мне достаточно сильно, чтобы я начал ревновать раньше, чем возникла реальная опасность, - возразил парень. - Валь, посмотри на меня!
- Смотри на дорогу! - резко обернувшись, закричала я. - Тебе поручили спасти меня от смерти, а не угробить окончательно!
- Я и... а... ч-ч-чёрт! - выругался Сашка, чудом избежав столкновения с нёсшейся по встречной полосе фурой.
- Останови машину! - потребовала я, находясь на грани истерики. - Останови эту проклятую машину!
Сашка свернул на обочину и я выскочила из машины почти на ходу, рванув куда глаза глядят. Меня трясло от страха и подкатившей истерики. Пехотин догнал меня минут через пять.
- Проклятый придурок! - орала я, толкая его и колотя ладошками по его груди. Драться я так и не научилась. - Ты чуть не угробил нас! Да что творится в твоей голове?! В какой момент развития срослись твои извилины?! Тебе было мало десяти лет в школе?! Ты решил окончательно извести меня, да?! Когда же вы все оставите меня в покое?!
- Валь, прости! - Пехотин пытался обнять меня, но я не позволяла ему этого, рыдая и топчась от него в нескольких шагах. - Это было настолько глупо, что....
- Нет! Это было не глупо! Это было дебильно! Совершенно по-идиотски!
- События последних дней выбили меня из колеи. Обещаю, такого больше не повторится. Обещаю! Давай вернёмся в машину и, клянусь, я буду очень осторожен! Дай мне шанс всё исправить!
- Ты уже просил один шанс и что?! К чему это привело?!
- Тот шанс я просил не для историй на дороге.
- Да?! А для чего же тогда?! - спросила я, поняв, что не стоило задавать этого вопроса, ещё не договорив его до конца.
- Для этого, - Сашка сделал пару шагов ко мне так резко, что я не успела отступить. Ухватив меня руками за голову, он наклонился и поцеловал. Конечно же, я ему всё прощу, даже, если придётся закатить ещё не одну сотню истерик, вдруг поняла я, с жадностью отвечая на первый в своей жизни поцелуй. Не знаю, сколько времени мы провели бы на том поле, если бы не проезжавшие мимо автомобилисты, которые сигналили и что-то кричали нам. Видимо, какие-то пошлые пожелания, потому что Пехотин, чуть отстранившись, ехидно улыбнулся. Взяв меня за руку, он повел меня обратно к машине и я нисколько не сопротивлялась.
Мы долго ехали молча, думая каждый о своём. Меня тянуло глупо улыбаться и я не понимала почему. Сонька подняла бы меня на смех за это, но её здесь нет и это здорово. В обед нигде задерживаться не стали, купив еду в придорожном кафе. Мы оба чувствовали, что нужно торопиться. Я старалась сидеть тихо, как мышка, чтобы не отвлекать его от дороги, а он старался держать своё слово. Хотя, может быть, от необдуманных поступков его сдерживало моё обещание поцеловать его, когда наш путь будет благополучно окончен. Кто знает! Во всяком случае, больше подобных промахов он не допускал.
Солнце уже клонилось к закату, когда Сашка свернул на гравийную дорогу. Вокруг, кроме голых полей, ничего не было видно. Только где-то через полчаса показалась тёмная полоса леса слева. Мы свернули к ней и уже в сумерках подъехали к большому комплексу, огороженному высоким кованным забором. Множество уютных домиков среди елей и сосен, асфальтированные дорожки. По всему периметру, на равном расстоянии друг от друга, вышки, где видны вооружённые автоматами люди. Подъехав к самим воротам, мы дождались, когда к нам выйдут ещё пара охранников с собакой. Пока Сашка решал все вопросы с охраной, я с любопытством оглядывалась. Честно говоря, мне было интересно, зачем здесь вышки и стрелки, если вся территория просматривается абсолютно свободно. Хотя, может быть охраняют не живущих внутри, а тех, кто остался снаружи? Но с другой стороны, вокруг, насколько хватает глаз, ни огонька.
Большинство домов казались пустыми, от чего становилось немного тоскливо. Мы неспешно ехали по улицам этого странного поселения и мне показалось, что дважды, в просветах между домами, я видела памятники. Здесь есть своё кладбище? Сашку об этом спросить я не рискнула, помня, чем чуть не закончился наш разговор по дороге. Наконец, машина остановилась у просторного дома. Там было шумно и весело. Из приоткрытых окон неслась музыка, но не настолько громкая, чтобы помешать соседям, которых и не было.
Сашка открыл передо мной дверь и подал руку, издевательски улыбаясь, чем прилично разозлил, но стоило мне только выпрямиться, как он наклонился и поцеловал меня. Я так растерялась, что даже не подумала сопротивляться.
- Ты обещала, - напомнил мне парень, чуть отстранившись. Стоя у крыльца, я не знала, что меня ждёт внутри и как себя вести в обществе чужих людей. Сашка вытащил из машины наши вещи и мы вошли в дом, где было не просто шумно, а безобразно шумно. Помимо разговаривающих и смеющихся мужчин, действительно разного возраста, как Сашка и говорил, в доме было настоящее столпотворение. Домовые, кажется, не только из этого дома, парочка призраков и ещё несколько сущностей, о существовании которых я даже не подозревала. И вся эта разношёрстная компания шумела и скандалила между собой.
- О, Санёк! - заметили нас. - Кто это с тобой такой миленький?
Страх подкатил к горлу, вызывая тошноту. Я попыталась спрятаться за Сашку, потому что резко замолчавшие и вышедшие нас встречать мужчины не отличались добродушным видом. Выглядели они, как «братки» из девяностых. Вот тебе и доверилась! Хотелось убежать и спрятаться, но деваться уже некуда. Я в полном распоряжении Пехотина и его друзей.
- Парни, представляю вам мою невесту, Валентину Демьяновну!
- Вот, прям так, невесту?! - усмехнулся всё тот же мужчина.
- Именно так, - вполне серьёзно отрезал Сашка. - Кто позволит лишнее, потом не обижайтесь!
От неожиданности заявления, я даже простила «невесту». Десятки глаз разглядывали меня, изучая, а я старательно делала вид, что никого, кроме живых не вижу и не замечаю. Впрочем, судя по всему, у меня это плохо получалось, потому что вся компания разом заговорила, пытаясь что-то донести до меня.
- У нас небольшие неприятности, - продолжил Сашка. - Вполне возможно, появится стрелок.
- Как скоро? - моя персона уже почти перестала интересовать обитателей дома.
- У нас была фора в два дня, так что, если будут задавать правильные вопросы, то в течении всё той же пары дней.
- Что ж такого сделала твоя Валентина Демьяновна? - уточнил мужчина постарше.
- Обокрала Гарика Коробина.
- Чего?! - удивились все, кроме, естественно, неживых. - Как у неё получилось? Она же совсем малышка! Там же охрана, как в Кремле!
- Умеет, - усмехнулся Сашка. - Только по этому профилю больше не работает.
Так и не выпуская моей руки, Сашка повёл меня наверх. Я удивилась тому, что дом внутри кажется гораздо больше, чем снаружи. За нами по пятам шли домовые, непрерывной вереницей и что-то говорили в разнобой. Я старалась отстраниться и ничего не слышать. Когда мы зашли в комнату, я сама закрыла дверь, посмотрев ближайшему домовому в глаза. Тот меня понял и без слов. В комнате я предпочитаю быть в тишине и сравнительном одиночестве.
- Здесь одна кровать, - произнёс Сашка, ставя сумки на пол у шкафа. - И спать нам придётся вместе. Я уже заявил, что ты моя невеста, так что....
- И зачем ты это сказал?
- Затем, чтобы никто даже не попытался тебя у меня отбить.
- Но мы даже не встречаемся!
- Валь, - Сашка подошёл ко мне и взял за плечи, - мы знаем друг друга не один год. И знаем все хорошие и плохие стороны друг друга. Я не буду обещать тебе, что жизнь со мной будет гладкой и спокойной, но прошу поверить мне и довериться. Я очень... очень... очень сильно хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты понимаешь, что я тебе сейчас говорю?
- Я-то понимаю! А вот ты понимаешь, на что обрекаешь себя, собираясь жениться на мне? Я - ведьма и, как оказалось, потомственная. Я больше не позволю меня обижать и жизнь со мной уж точно не будет спокойной. Знаешь, сколько человек сейчас топчется за этой дверью?! Не знаешь! И, вполне возможно, больше никогда напрямую с ними не столкнёшься. Сколько времени тебе понадобится для того, чтобы перестать меня идеализировать и начать считать чокнутой, как раньше? Это вообще нереальный бред, что мы обсуждаем одну только возможность нашей свадьбы!
- А ты знаешь реальный бред? - усмехнулся парень. Внизу что-то жутко грохнуло и поднялась суета. Я слышала крики и до боли знакомый голос.
- Сонька! - выдохнула я и рванула обратно, буквально насквозь протаранив толпу ожидающих домовых. Уже воняло горелой пластмассой и шерстью. Мужчины пытались погасить огонь своими силами, сильно матерясь. Бегом спустившись по лестнице, я заскочила в ту комнату, где начался пожар. Огонь уже начал распространяться от камина по стенам, жадно пожирая пластик отделки, шторы и шкуры животных на полу.
- А тебя чего сюда принесло?! - заорал на меня незнакомый мужчина среднего возраста. Он хотел ухватить меня за плечо, чтобы вытолкнуть из комнаты, но я извернулась и, не раздумывая, просто взмахнула руками, как крыльями, и пламя потухло. Только огонь в камине продолжал жизнерадостно подрагивать. Все люди ошарашенно замолчали, а нечисть тут же принялась от меня чего-то требовать.
- Это как так?! - чуть потряс головой тот самый «браток», встретивший нас первым. Вместе с ним заговорили и остальные, задавая Сашке кучу вопросов.
- Можно немного тишины? - спросила я, но, похоже, мою просьбу не услышал никто. Тогда я просто заорала: - Вы можете все заткнуться на минуточку или нет?! Спасибо! Я всё всем объясню, но попозже. Сейчас я прошу всех людей выйти отсюда и закрыть за собой дверь!
Хотелось добавить: «Не заставляйте выводить вас силой!», но этого делать не пришлось. Мужчины, переглядываясь, покинули комнату. Я хотела спросить их вдогонку, чего они хотели добиться такой толпой топчась там, где огонь уже не погасить? Выйдя из комнаты, мужчины столпились у прохода, но я чуть скривилась и двери захлопнулись сами по себе.
- Софья, сначала ты!
- Стрелки выехали за вами сегодня после обеда.
- Сколько их?
- Пять джипов, в каждом по пять человек. Назар не может дозвониться до вас.
- Ясно. Возвращайся обратно, следи за ходом своего дела. Мне сейчас не до тебя.
- Какая ты стала! - пробурчала Сонька, но перехватив мой злой взгляд, удалилась, плавно покачивая бёдрами, чем заставила «пустить слюну» всю мужскую часть нечисти. Да, кобелиная натура одинакова для любой «расы».
- Теперь по одному. В чём суть претензий?!
- Это Римма и Елена! - указал рукой один из домовых на двух женщин. Римма была чуть постарше и более уставшей, что ли. Елена помоложе, надменная красавица, каких полно везде. Губы, брови, ресницы да и, кажется, грудь, явно искусственного происхождения. - Елена, бывшая девушка Кирилла. Они расстались за пару дней до её смерти. Она набралась до скотского состояния и решила доказать ему, насколько сильно он был не прав, что решил оставить её. Ну и разбилась на машине. Всё бы ничего, но в это время, в машине спала Римма, которая тоже слегка перебрала. В общем, Елена решила после смерти задержаться тут и устроить весёлую жизнь Кириллу. Римма пытается уговорить её уйти, но у неё ничего не получается. Мне одному не получается сдерживать агрессию Елены, поэтому пришлось подтянуть остальных со всех домов, а это против правил. Только стоит нам отвлечься и она устраивает чёрт знает что!
- А расстались почему? - спросила я Елену.
- Ему, видите ли, не нужна Барби. Он хочет жену и детей, а я себя делала не для того, чтобы такое тело портить родами! Я совсем дура, что ли, чтобы тратить жизнь на пищащих уродцев?! Я слишком дорогая девушка! Он этого не понял и должен заплатить за то, что так поступил со мной! Я потратила на него время и силы, а взамен не получила ничего! Он должен заплатить за это!
- И чего ты хочешь?
- Денег! Много денег!
- Лена, мы уже умерли! Зачем тебе деньги?! - пыталась вразумить подругу Римма. Да и подругу ли?!
- А ты почему здесь?
- А как я её оставлю?! Она ж ничего не умеет. Даже вести себя нормально!
- Я не умею?! Да что ты вообще знаешь о воспитании?! Плебейка!
- Ясно, - выдохнула я, задумавшись на минутку. - Навести здесь порядок, а я разберусь со всем остальным. Елена и Римма за мной! - выйдя к мужчинам, оглядела их всех и спросила: - Кто из вас Кирилл?!
- Ну, я! - усмехнулся «браток».
- Нам нужно поговорить. Недолго и наедине, - мужчина нагло усмехнулся, а я повернулась к Сашке. - Позвони Назару. Он не может до тебя дозвониться. Стрелки выехали за нами сегодня после обеда. Пять машин.
Пехотин молча вытащил телефон и отошёл в сторону под удивлёнными взглядами всех присутствующих. Представляю, какими будут их лица, когда они увидят сгоревшую комнату через несколько минут. Зря я, наверно, приказала навести порядок. Не стоило этого делать. Хотя, мне уже много чего делать не стоило, только я, похоже, нарушила все правила и предписания. Впрочем, кто им поверит, если они кому расскажут?! Я бы точно не поверила. Забавно то, что я знала, как только вся эта ситуация закончится, я опять стану тихой, забитой девчонкой, боящейся собственной тени.
О том, кем являются незнакомые мне сущности, которые по пятам следовали за покойницами, я старалась не думать. Игнорировать их мне получалось. Мы с Кириллом прошли на кухню. Движением руки, я пригласила его сесть. Некоторое время мы молчали. Он ждал, а я не знала с чего начать.
- Кем была для тебя Елена?
- Что?! Откуда ты про неё знаешь?!
- Неважно!
- Саня про всех рассказал или только про меня? - прищурился Кирилл.
- Пехотин никогда не обсуждает со мной своих друзей. Просто ответь. На что бы ты пошёл, чтобы вернуть её? - я смотрела ему в глаза, не отрываясь.
- Наверно, ни на что, - спокойно и немного заторможено ответил парень. - Жаль, конечно. Девчонка молодая была, но глупая и пустая.
- Ясно, - протянула я, бросив быстрый взгляд на взбешённую Елену.
- Ты... как у тебя это получилось?! - Кирилл растерянно разглядывал меня.
- Достань самую большую купюру, какую только сможешь найти у себя в кармане, - попросила я. - Без вопросов. Просто достань.
- Пять тысяч подойдёт?
- Вполне, - я потянулась к металлической конфетнице, высыпала из неё конфеты на стол, а потом подвинула её к Кириллу. - Ты должен сейчас сказать: «Ты хотела денег, я тебе их даю!» и поджечь купюру.
- У тебя с головой всё нормально?!
- Не уверена, но сделай для меня такую малость. Что тебе стоит?
- Не, я знал, что Пехота с причудами, но не думал, что настолько, - проворчал парень и сделал то, что я просила. Елена застыла в напряжении, пока купюра медленно сгорала в конфетнице. Как только последняя искра мигнула и погасла, девушка глубоко вздохнула и исчезла, вместе со своей подругой и теми неизвестными сущностями. - Странно, - Кирилл повёл плечами. - Будто камень с плеч свалился.
- Не за что, - улыбнулась я и оставила его одного. В холле оставшаяся не у дел компания пыталась понять, что происходит за закрытыми дверями, которые не поддавались, если их пытались открыть. - Шли бы вы спать, мальчики. Утро вечера мудренее.
- Ещё ж рано! - возмутился кто-то.
- Самое время, - опять улыбнулась я, чувствуя в себе столько силы, что, кажется, в одиночку смогла бы дом построить за одну только ночь. Сашка, закусив губу, наблюдал за тем, как все расходятся по своим комнатам, будто послушные дети, а я радовалась тому, что у меня всё получается и никто не вспомнит ни о пожаре, ни о последующих событиях. Разве только о том, что позвонил Назар и предупредил о стрелках.
Когда все разошлись, мы с Сашкой совершили набег на кухню, но готовить ничего не стали, удовлетворившись бутербродами. Поднявшись в спальню, долго не решались раздеться и занять место на кровати. Одетыми спать неудобно и несколько глупо.
- Если вдруг у тебя возникнут пошлые мысли....
- Что значит, если вдруг?! - усмехнулся Сашка и я страшно покраснела. Захотелось убежать, но я продолжила. Даже, если это всё обман и ничего, кроме очередного разочарования после себя не оставит, я решила пойти до конца. Так, хоть, немножко приятных воспоминаний будет.
- Я ещё... У меня не.... В общем, Пехотин... будь осторожен, ладно?!
Не знаю, кому как, а мне страшно хотелось одеться и уйти домой. Не то, чтобы мне не понравилось, просто... это же Пехотин! Тот самый человек, который изводил меня годами и сейчас я чувствовала себя крайне... неловко, что ли. И неважно, что я сама согласилась на это. Сашка молча наблюдал за тем, как я натягиваю первую попавшуюся вещь и скрываюсь в ванной комнате. Видимо меня не было слишком долго, потому что он постучал в дверь и позвал:
- Валь! Валь, это всё ещё я и я всё ещё такой же, каким был утром. Ничего не изменилось. Валь!
- Думаешь, я веду себя, как ребёнок? - спросила я, не сдвинувшись с места.
- Если хочешь узнать, что я думаю, тебе придётся выйти.
- Это называется шантажом.
- Как бы не называлось.
- Мне нужно десять минут.
- Ладно, - не стал спорить Сашка. Когда я вернулась в спальню, на кровати уже было чистое постельное, что заставило покраснеть меня особенно сильно. Самого Пехотина в комнате не оказалось. Я выключила свет и юркнула под одеяло, не забыв натянуть на себя кое-что из вещей. Открылась дверь и Сашка замер на пороге. Несколько минут тишины и в его голосе проскользнула чётко слышимая усмешка: - Ну, допустим!
Дойдя до кровати, парень не стал ничего предпринимать. Он разделся и лёг, а когда я уже начала думать, что он уснул и опасность миновала, он начал меня щекотать. Я даже не почувствовала, как он протянул руку. От смеха удержаться я не смогла. Мы недолго сражались, пока я не поняла, что опять «погребена» под Сашкой.
- Тебе не нужно меня бояться. Когда мы поженимся, нам придётся жить в одном доме, спать на одной кровати, зан....
- Я постараюсь не вести себя, как ребёнок... потом. Сейчас я хочу поговорить. И это не о нас с тобой. А ещё, ты не мог бы слезть с меня, потому что мне трудно дышать. Ты очень тяжёлый.
- О чём ты хочешь поговорить?
- Это недолго, обещаю, - заволновалась я. - Просто тебе нужно отдохнуть, а я потом не решусь спросить и....
- Валь, задавай свои вопросы, - прервал мою речь Сашка.
- Что это за место?
- Лесная деревня. Она так и называется. Ты видела, какие тут дома. Это «элитное» место, так сказать. Сюда просто так не попасть.
- Но....
- Конкретно этот дом принадлежит охранному агентству, в котором я работаю, как и остальные парни, находящиеся здесь. Половина из них совсем недавно работала на Родиона Коробина, а когда умерла Сонька и сам Коробин попал в реанимацию, Гарик сменил всю охрану. Можно сказать, парни сейчас в отпуске на неопределённое время.
- То есть, твои услуги стоят дорого?
- Прилично, - не стал спорить Сашка. - Голодать нам не придётся.
- Я не к тому. У Назара нет таких денег, чтобы платить за каждую «зайку», а ты сказал, что я не первая.
- Слово «благотворительность» тебе не знакомо?
- Я серьёзно!
- Я тоже. К тому же, Назар часто выполняет для нас кое-какую работу. Нужно уметь договариваться и тогда жизнь станет легче.
- Ясно.
- Мне это знание пришло не сразу. Поверь, я бы многое отдал, чтобы не было тех лет в школе. Иногда мне хочется схватить тебя и заорать в лицо, что я изменился и ты должна мне верить, но я ничего такого не сделаю, потому что слишком сильно боюсь потерять тебя.
- Звучит, как в дешёвой мелодраме.
- Согласен, но других слов ещё никто не придумал, поэтому приходится использовать эти.
- А люди, которые там... с Назаром остались, они кто?
- Родственники, друзья, благодарные пациенты. Мы все связаны между собой. С кем-то ты учился, с кем-то работал, с кем-то побывал под пулями. Кто-то сделал одолжение тебе, кому-то сделал одолжение ты.
- Не знала, что так бывает.
- Я тоже.
- Саш, их много едет. Слишком много.... Мне страшно.
- Нас тоже немало. Справимся. Теперь тебя особенно будут защищать, потому что ты моя невеста.
- Ты останешься со мной?
- Нет, с тобой останется Егорыч. Он уже староват для перестрелок, но спрятать тебя, в случае чего, сможет без проблем.
- «В случае чего» это чего?
- Землетрясения, наводнения, урагана. Не забивай голову ненужными вещами. Лучше поспи. День выдался длинный.
- Последний вопрос, можно?
- Можно.
- В ванной заперлась я, а волосы мокрые у тебя, почему?
- Ты дом видела? - рассмеялся Пехотин, за что получил ладошкой по груди. - Спокойной ночи, любимая моя, Валентина Демьяновна!
- Спокойной ночи... Пехотин.
Утро встретило нас жизнерадостным солнцем, которому не помешали даже плотные шторы. Приоткрыв один глаз, я наблюдала за тем, как Сашка собирается, стараясь не шуметь. Даже не подозревала, что в его сумке находится столько оружия, которое он сейчас проверял и рассовывал по своим местам. Нет, я как бы понимала весь ужас создавшегося положения, но то, что сегодня могут пристрелить этого наглого ублюдка, которому только начала доверяться, я осознала только сейчас.
- Саш, может, вызовем полицию? - я села на кровати, прижимая к груди одеяло. Пехотин чуть улыбнулся, но ничего не ответил. Я разозлилась: - Если тебя подстрелят, не думай, что я буду за тобой ухаживать! Даже не позвоню ни разу, чтобы убедиться, что ты жив и здоров!
- Договорились, - всё же улыбнулся парень и принялся уже за мою сумку. Мне достались удобные штаны, наличие которых в своём гардеробе я никак не могла припомнить, и тёплый свитер. - Поторопись, нам ещё нужно успеть поесть. Не люблю выходить из дома голодным. И постарайся воздержаться от скандала до моего возвращения, ладно?
- Почему не сейчас?
- Мне нравится с тобой мириться. Если поругаемся сейчас, мне придётся остаться, а это несправедливо по отношению к остальным.
- Я могу устроить быстрый скандал, - заверила я Сашку, а потом до меня дошёл намёк на примирение. - Пехотин! Ты можешь быть серьёзным?!
- Я серьёзен. Валь, не думай ни о чём. Я всё решу и никому не позволю тебя обидеть, слышишь?! Никому! Даже себе! Давай, одевайся, я тебя внизу подожду.
Хотелось плакать и опять к маме, а не это вот всё. Ещё эти странные отношения с Пехотиным. Как в дурном рассказе о сопливой любви, которые так любили в школе Ирка с Катькой. Они их зачитывали вслух перед всем классом, каждый раз заканчивая тем, что мне так не повезёт, потому что я «лохушка» и «чувырла», а таких даже бомжи не любят. И это было самое необидное, что я слышала от них. А теперь что?! Они оказались неправы и вот они мои отношения... как в плохом романе.
Я спустилась вниз под аккомпанемент громкого смеха и пошлых шуточек. Мужчины ещё не видели меня, поэтому вели себя так свободно. Я боялась услышать от Пехотина что-то отвратительное, но он только ядовито огрызался и моё имя, или намёк на него, так ни разу и не прозвучало.
- Валентина Демьяновна, милости просим, - съёрничал Кирилл.
- Премного благодарна, Кирилл Андреевич, - таким же тоном ответила я и у мужчин нашёлся ещё один повод для шуток.
- Как ты узнала, что я Андреевич? Я ж не говорил своего отчества.
- Я и не знала. Просто показалось, что оно подходит к твоему имени.
- Валь, иди, я тебя кое с кем познакомлю, - позвал Пехотин. Я протиснулась на кухню, где приятного вида мужчина только и делал, что бесконечно строгал бутерброды на разный вкус, пока его помощник, чуть моложе него, разливал по кружкам чай и кофе, так же учитывая вкусы каждого. - Это Иван Егорович. Он остаётся присматривать за тобой. Постарайся с ним не ссориться. За его бутерброды можно умереть, честное слово!
- Можно просто Егорыч, - улыбнулся мне мужчина. - Так привычнее.
- Тело, они уже свернули сюда! - Сонька буквально свалилась на стол перед Егорычем, который так и не прекратил своего занятия. - Какое бесстыдство! - возмутилась покойница, потому что руки и нож мужчины находились в районе её уже несуществующего зада. - Тело, ты меня слышишь?! Надо что-то решать и срочно! Иначе вас тут всех укокошат!
Я пару секунд соображала, что передо мной реально Сонька и сюда направляются люди, жаждущие меня убить. Резко оглянувшись на Сашку, я не знала, как сказать о том, что.... Пехотин понял всё без слов. Вернув на стол бутерброд, он задал только один вопрос:
- Как далеко?
- Только свернули с трассы.
- Всё, парни, - скомандовал Кирилл. - Пора!
Сердце забилось сразу во всём теле, а комок в горле мешал сказать что-нибудь хорошее, чтобы Пехотин не лез под пули и старался вернуться поскорее. Мужчины наскоро накидывали на себя куртки и брали автоматы с открытого стенда на стене, который я раньше не заметила. Я рванула следом за ними на крыльцо. Пока мужчины рассаживались по машинам, которых я тоже не видела до этого момента, я топталась на крыльце, теребя рукава свитера. Кирилл заметил это, тяжело вздохнул и отправил Сашку меня успокоить или попрощаться со мной, не важно. Пехотин не успел подойти к крыльцу, как я почти слетела с него и бросилась ему на шею.
- Не забудь, что ты мне обещала, - улыбнулся парень, поцеловал меня и, подтолкнув к крыльцу, подождал, пока Егорыч доведёт меня до двери, наконец, вернулся к машине и мужчины уехали.
- Идём, нечего мёрзнуть, - завёл меня в дом Егорыч. Накормить ему меня не получилось и он оставил эту затею. Вручив мне кружку с чаем, отправил меня в ту самую сгоревшую вечером комнату, в которой теперь ничто не напоминало о пожаре. Там было много всего, кроме телевизора. Даже нашлась пачка пластилина. Её я и взяла. Устроившись у окна, пыталась вспомнить, как лепить ту белочку, которая не давалась мне больше года. Сонька, тихая, как никогда, уселась рядом со мной. Она подсказывала, что и как сделать или переделать. Что-что, а память у неё отличная была ещё при жизни, да и после смерти не пострадала.
- Расскажи, как продвигаются дела? - тихонько попросила я покойницу. А дела продвигались отлично, хотя, и очень медленно. Всё осложнялось двумя вещами. Тем, что искали причину, как документы оказались у Снежных. Никто не хотел «светить» моего имени. Опять же, по двум причинам. Из-за Пехотина и из-за моего «отдыха» в психушке. Кто поверит словам неуравновешенной девчонки? Хотя, для десятиклассниц я уже «тётя в возрасте». К чему возникла эта мысль, не понимаю. Вторая причина, почему дело не двигалось с мёртвой точки, это состояние Родиона. Я могла бы ему помочь, но сейчас это невозможно. Пока мы не вернёмся в город, ни о какой помощи речи быть не может. В любом случае, как только найдётся логичное объяснение появлению документов, дело будет передано в суд. Слишком много всего там, что может отправить Гарика в тюрьму на долгие-долгие годы, без права на амнистию.
Герка пришёл в себя и сейчас у него сложный период. Назар обещает, что всё будет хорошо и, как ни странно, ему я верю. Когда стало ясно, что с Сашкой уехала я, а не Настя, Гарик окончательно взбесился и попытался убить и её. Теперь он сидит в особняке безвылазно, потому что за Назаром слишком много людей, которых Гарик, мягко говоря, раздражает. Нашу с родителями квартиру охраняют и пока больше никаких неприятностей не происходило.
Всё это хорошо, но белка уже была готова, а времени прошло не больше получаса. Как же оно невыносимо медленно тянется. Хуже всего не знать, что происходит.
- Машину водить умеешь? - шёпотом спросила я у Соньки.
- Тело, ты дурная?! Я же мёртвая!
- Я не спрашивала тебя, какая ты. Я спросила, умеешь ли ты водить машину?
- Конечно умею! Меня Родька научил, когда я ещё в школе училась. Он считает, что жен....
- Тогда ты и поведёшь, - решилась я и тихонько выскользнула из дома. Не скрипнула ни одна половица, ни одна петля на двери, даже замок не издал щелчка. Скажу домовому спасибо, как вернусь. Сашкина машина оказалась на боковой дорожке, с той стороны дома, которую не видно из кухни.
- Тебя не выпустит охрана!
- Пусть только попробует, - усмехнулась я. - Не нужно было вообще бежать! Садись за руль.
- Тело, я....
- Сонь, не беси! Сказала садись и заводи машину! Сейчас же!
- Мать твою, Тело, ты меня пугаешь! - Сонька попыталась сесть в машину привычным способом, но закрытая дверь стала непреодолимым препятствием. - Этого не может быть!
- Может, но не надолго. Только, пока не доедем до нужного места. Давай, быстрее. Я не могу растрачивать свои силы на уговоры!
- Ладно, дорогая, - широко улыбнулась покойница. - Держись крепче! Сейчас я покажу тебе мастер-класс!
- Второй раз себя не угробь, - улыбнулась я в ответ. Меня потряхивало от нетерпеливого ожидания. Сонька завела машину и мы спокойно преодолели весь путь до ворот, которые распахнулись ещё до того момента, как мы приблизились. Охранники ленивыми взглядами проводили машину и закрыли ворота. Камеры видеонаблюдения были выключены именно на тот период времени, пока мы не покинем деревню.
Оказавшись за воротами, Сонька разогнала машину до такой скорости, что мы скорее низко летели, чем ехали по дороге. Впрочем, я не была против. К тому же, судя по всему, Родька основательно подошёл к обучению жены. И машину, и дорогу она чувствовала, как никто.
Стрельбу мы услышали издалека. Когда стало видно чёрные джипы, растянувшиеся двумя линиями, как швы на карманах джинсов, я отвлеклась и Сонька потеряла свою осязаемость. Машина Пехотина просто летела по дороге в никуда, виляя во все стороны.
- Тело, я не чувствую её! - орала Сонька. Я пыталась удержаться на месте, радуясь тому, что додумалась пристегнуться. - Мы сейчас разобьёмся!
- Да не ори ты!
- Что нам делать, Тело?! Что делать?!
- Сейчас что-нибудь придумаем, - процедила я, пытаясь найти выход из ситуации. Вернуть Соньке осязаемость в данный момент у меня ни за что не получится, это факт, который неоспорим. Умирать не хочется, это тоже факт и тоже неоспоримый. Так что срочно нужно что-то решать, пока мы не влетели в ближайшее дерево и не стали покойницами обе. А кто-то из нас рисковал умереть дважды и это была не я.
Машина теряла скорость, но не настолько быстро, как хотелось бы. Подскочив на одной из кочек, она со всей силой бахнулась в придорожную канаву, которая отделяла дорогу от полосы леса, а потом завалилась на бок. Перевернуться на крышу ей помешали близстоящие деревья. Даже не передать, как я им буду благодарна, когда приду в себя. Нужно будет спросить у Пехотина, что за стёкла у него в машине, потому что ни одно из них не разбилось, что уберегло меня от многих неприятностей. Я даже умудрилась обойтись без переломов, хотя, вся правая сторона тела болела невыносимо. Машина завалилась как раз на ту сторону, где сидела я. Надеюсь, никто не решил прийти мне на помощь, иначе, я очень сильно пожалею о своём решении прийти и надрать всем.... В общем, навести порядок, чего по глупости, не сделала раньше.
- Тело! - Сонька заглядывала в машину сверху. - Там Пехотина подстрелили. И кажется, серьёзно!
- Что?! - встрепенулась я, мгновенно забыв о боле в теле. Кое-как отстегнув ремень безопасности, я выбралась из машины. Не с первого раза, конечно. Я же, всё-таки, не спортсменка. На поле уже шли переговоры. В холодном осеннем воздухе звуки разносятся далеко, так что я отлично слышала, как стрелки предлагали выдать меня и разойтись мирно и без обид. Что им одна девка, к тому же чокнутая? - Чокнутая, значит?! - разозлилась я, направляясь прямо к линии перестрелки.
- Тело, не горячись! Только не горячись! - бежала за мной Сонька. - Я тебя умоляю! Только держи себя в руках!
- Сначала я посмотрю, как там Пехотин, а потом решу, насколько крепко я должна держать себя в руках! - процедила я. Мужчины, заметив меня, мягко говоря, возмутились.
- Ты чего сюда притащилась?! - зашипел на меня Кирилл, затащив под защиту ближайшего джипа.
- Сашка сильно ранен? - спросила я, удивительно спокойным, голосом.
- Жить будет, - ответили мне, в очень красочных выражениях добавив, как сильно мужчинам не понравилось моё появление. Меня же больше интересовало состояние «жениха» и насколько сильно он будет расстроен безвременной кончиной своего автомобиля.
- Так, мальчики, клювики захлопнули и молчим, пока я тут решаю проблемы, которых могла бы и не допускать.
- Куда?! Тебя ж убьют, дура! - крикнул кто-то из мужчин и попытался остановить меня, но его внезапно вернуло в то положение, в котором он находился пару секунд назад.
- Я же просила, помолчать, - я раздражённо дёрнула головой и вышла на открытое место. Это забавно, видеть, как в твою сторону летят сразу несколько пуль. Прямо, как в крутом боевике. Замедленная съёмка и всё такое. Только в моём случае, не было никакой замедленной съёмки, пули, действительно летели безумно медленно, будто залипнув в слишком густом желе. - Сонь, посмотри, кто где, - попросила я покойницу, неторопливо собирая пули «застрявшие» в воздухе, пока та махала мне рукой, когда обнаруживала очередного стрелка. Их оказалось уже не больше пятнадцати человек. Остальным не повезло. Жаль, конечно. Ведь всего этого можно было избежать, если бы я поменьше сомневалась. Да, уж, поздно сожалеть.
Не знаю, откуда пришли на ум слова, которые я произносила сначала медленно и тихо, но потом всё громче и быстрее. Стрелки начали выходить из-за своих укрытий, безоружными, со странными выражениями лиц. Их одежда начала походить на смирительные рубашки всё больше и больше, пока, наконец, мужчины не оказались спелёнутыми, как младенцы, с руками, надёжно зафиксированными длинными рукавами и мягкими ремнями. Впрочем, как и ноги.
- Там раненные, - тихонько подсказала Сонька. - Убитых пока нет ни с той, ни с другой стороны.
- Уже хорошо, - кивнула я и повернулась к своим защитникам, которые в немом недоумении смотрели на происходящее. - Вам никто не поверит, - улыбнулась я. - Пакуйте этих и там раненные. Им бы помочь... для начала.
- А ты к Пехотину не пойдёшь? - осторожно уточнила Сонька. Я наградила её долгим взглядом и покойница покраснела, чем несколько опять удивила. Не знала, что мёртвые так умеют. - Теперь я тебя боюсь!
- Я клялась, что даже не спрошу, как он, если его подстрелят, - ответила я.
- Так ты и не спрашивай, просто пойди и посмотри. Чего тебе стоит?
- Мне страшно.
- А меня за руль сажать было не страшно?!
- Чувствую себя до невозможности глупо, - пробормотала я, следуя за Сонькой. Сашка сидел на земле, прислонившись к колесу одного из джипов. Бледный, в крови, он следил за мной глазами и молчал. Ну, попробовал бы что-нибудь сказать и я бы его точно прибила. Один из его друзей удерживал на груди Пехотина то, что когда-то было чьей-то рубашкой. Опустившись перед парнем на колени, я коснулась его лица. Оно такое холодное и... странное на ощупь, будто он уже умер, но ещё не понял этого. - Если ты сейчас умрёшь, можешь мне больше не звонить! - сказала я и заплакала. - Ненавижу тебя, придурок проклятый!
Сашка только смотрел на меня так, будто боялся, что если, хоть на мгновение, потеряет меня из вида, то мы больше никогда не увидимся. То, что происходило за пределами наших взглядов, будто и не существовало больше. Мужчины разобрались с пленниками, с раненными, с их оружием и всем остальным. Осталось только решить, что делать с Пехотиным, который рисковал не пережить поездку, хотя бы, до деревни.
- Он доедет, - обещала я, стараясь не отходить от Сашки ни на шаг. - Он обязательно доедет!
Я забралась на заднее сидение джипа, когда мужчины, со всеми предосторожностями уложили туда Пехотина. Я гладила парня по лицу и обещала ему исполнение всех его желаний, только бы он остался милым, послушным и живым. О том, как и почему он оказался настолько сильно израненным, я старалась не думать, потому что в такие моменты мне хотелось просто распылить на атомы всех стрелков. А я не собиралась становиться убийцей сама. Вообще, какая глупость была бежать! Нужно было остаться и заставить Гарика пойти и чистосердечно во всём признаться. Нет, струсила! И к чему это привело?!
Оказавшись в деревне, мужчины в первую очередь принялись за раненных. Егорыч был крайне удивлён, когда увидел меня, вернувшуюся с остальными. Он мог поклясться жизнью матери, что только что видел меня сидящей у камина с книгой в руках. Ну, он-то, как раз, именно это и видел. Замечательная вещь - иллюзия. Кто-то позвонил Назару и тот дал указания, что нужно сделать, чтобы Пехотин протянул до его приезда.
- Валь, не уходи! - шёпотом просил меня Сашка и я сидела рядом, боясь отойти, хоть на мгновение.
- Ты так и не поела, - Егорыч принёс мне рагу в красивой чашке. - Он проспит долго.
- Спасибо, - чуть улыбнулась я. - Пока спит, хоть, не будет расстраиваться, что я угробила его машину.
- Ты разбила его Валиё?!
- Что?!
- У него в жизни только две больших любви, ты да эта машина, которой он дал имя.
- Откуда вы знаете, что я одна из этих двух?
- Я всё знаю про этих парней, девочка, - улыбнулся Егорыч.
- А то, что Валиё это моё школьное прозвище вы тоже знаете?
- А вот этого не знал. Значит, машину он тебе простит. Ты ешь, тебе силы нужны. Если правда то, что парни рассказали, то они тебе очень нужны.
- Валиё, может, я это... ну... там за Настей присмотрю, а? - осторожно уточнила Сонька, на которую я не обращала внимания уже какое-то время.
- Да, конечно, - не стала спорить я. - Сонь!
- А?!
- Спасибо за помощь!
- Так это... обращайся, - улыбнулась покойница, а я отметила, что её внешность немного видоизменилась. Появился слабый, но вполне видимый блеск. Будто её кто-то подсвечивал фонариком изнутри.
- Ты бы шла, хоть переоделась, что ли, - тихо произнёс Кирилл, стараясь сильно не шуметь. - Я послежу за ним.
- Спасибо, но это не срочно. Назар приедет, тогда переоденусь.
- Это может занять сутки. Мы, конечно, сделали всё, что Назар сказал, но....
- Именно. Я не хочу, чтобы наступило это «но». Как он вообще умудрился так?
- Они начали стрельбу раньше, чем мы успели подъехать. Честно говоря, все надеялись на переговоры... для начала... но не так. Пехота даже пикнуть не успел, как оказался простреленным. Не знаю, каким чудом он жив остался и продержался столько времени. Мы его пока из машины выдёргивали, они его ещё пару раз подстрелить умудрились.
- Разве ваши машины не должны быть более защищены, что ли?
- Рабочие, да, но не личные авто.
- Ясно.
- Валь, ты там себе не придумывай, что ты виновата в чём. Мы ведь все могли и отказаться от участия, понимаешь? И Пехота тоже, но не отказались. Так что не вздумай себя грызть. Не дело это, поняла?
- Поняла.
- Привет! - Настя появилась так неожиданно, что я начала икать, чем развеселила девушку. - Идём, Назар тут без нас справится.
- Как вы тут оказались?! - я растерянно хлопала глазами и пыталась перестать икать. - Мы с Сашкой почти два дня убили на поездку!
- А, попутный вертолёт подвернулся.
- Привет, - Назар торопился к своему пациенту. - Ты не пострадала? Ты вся в крови.
- Я в порядке, - заверила я мужчину и позволила Насте утянуть меня подальше от того, что там будет происходить. - Слушай, всё хотела спросить, но никак не решалась. Вы правда не знали, что это я та самая, которая нравится Сашке, или выжидали момент, когда я об этом сама расскажу?
- Конечно же мы сразу догадались, - не стала отпираться девушка. - Сашка учился в одном классе с Софьей Коробиной и девочкой Валей Тепличкиной. Ты сказала только про Софью, но по словам Сашки, в классе у вас была только одна Валя. Так что... не сердись. Это было даже интересно наблюдать, как вы двое пытаетесь оставаться равнодушными друг к другу.
- Я не пыталась.
- Пыталась, Валь, пыталась! Ты бы видела себя со стороны, когда смотрела на Сашку. Даже я на своего Назара так не смотрю!
- Насть, я знаешь, о чём подумала.
- Ммм?!
- Только сразу не отмахивайся, ладно?! В общем, когда Сонька рассказывала мне про Гарика и всё такое, она заикнулась, что у неё осталась ячейка в банке. По доверенности её мать может прийти в банк и забрать содержимое. Понимаю, что это будет откровенным враньём, но если попробовать поговорить с Анной Петровной? Она же заинтересована в том, чтобы убийцу её дочери наказали.
- Отличная идея! - тут же загорелась Настя. - Как только вернёмся, сразу же встречусь с Софьиной матерью.
- И ещё.... Не знаю даже, как попросить.
- Проси, как есть.
- Мне бы к Родиону в реанимацию попасть. Минут на десять всего. Тогда он сможет дать показания в суде.
- Что-то подсказывает мне, что знакомство с тобой станет довольно выгодным.
- Хотелось бы надеяться, - чуть улыбнулась я.
Часа через полтора Назар позволил мне, наконец, увидеть своего раненого бойца. Бледный Сашка, основательно перебинтованный, лежал под капельницей. Это было из области нереального. Пехотин не может быть таким слабым и беспомощным. Он же Пехотин! Гроза всей школы. Его боялись даже учителя! А теперь он лежит тут и еле дышит. Это заставляло моё сердце сжиматься от приливов незнакомой нежности и жажды порвать на мелкие кусочки тех, кто посмел навредить ему.
- Валь ты с нами или с Егорычем?
- Я с Сашкой!
- Собирайся.
Я в жизни так быстро ничего не делала. Боясь, что меня оставят, я собралась буквально за пару минут. Сашку ещё даже на носилки переложить не успели. Конечно, меня приводила в ужас одна мысль о том, что придётся сесть в вертолёт, но пришлось наступить на горло всем своим страхам. Вцепившись в руку Насти мёртвой хваткой, я последовала за Сашкой, даже не оглянувшись, чтобы попрощаться.
- Всё хорошо, Валиё, - Сонька устроилась рядом со мной, на коленях у Назара. - Не бойся, я рядом.
Хотелось ответить, что именно этого я боюсь больше всего, но я же ничего и никого не вижу. Приличная девочка и всё такое. Сам перелёт я почти не помню, потому что от страха заложило уши, а сердце стало таким огромным, что билось даже на кончиках пальцев. Благо, всё закончилось довольно быстро. Даже не знала, что на крыше больницы имеется вертолётная площадка.
Сашку тут же отправили в реанимацию, куда меня пустили на десять минут, благодаря Назару. Герка тут же обрадовался, увидев меня. Выглядел он, конечно, ужасно, но был жив, что особенно радовало. Пообещав побеседовать с ним чуть позже, я подошла к Коробину. Сколько трубок и проводов. Сразу стало понятно, почему сюда не пускают посетителей. Положив руку на грудь Родиона, я ждала, пока его сердце примет «новую науку жизни». Сразу, конечно, он в себя не придёт. Дня через три. Насте, как раз, хватит времени поговорить с матерью Соньки. Только теперь Родьке придётся жить долго, как и было «запланировано».
Герке тоже достался от меня подарок, но не такой, на который он рассчитывал. Я подарила ему стойкое отвращение ко всему, что может пагубно воздействовать на организм. Особенно к наркотикам, так ему полюбившимся. Он ещё об этом, правда, не знает, а я не стала портить сюрприз своими рассказами. Напоследок, я поцеловала Сашку, чем сильно удивила Герку, который никак не мог поверить в то, что я сдалась этому надменному ублюдку.
Настя предложила пожить у них с Назаром, пока мои родители не вернутся домой и не закончится вся эта возня с Гариком, но я отказалась. Теперь я была уверена в своих силах. Даже объяснения Соньки больше не требовались. Я позволила своему разуму принимать всё, что «посылали» мне предки. И теперь только оставалось научиться управлять этим и жить, не скатываясь на тропу мщения.
Вернувшись домой, сильно удивилась, обнаружив на кухне парочку незнакомых мужчин. Они тут же уговорили меня присоединиться к обеду, а потом, рассказав, какие изменения произошли в квартире,и удалились. Правда, номера своих телефонов и ключи оставить они не забыли, напомнив, чтобы я не стеснялась звонить, если вдруг понадобится помощь.
Тишина в доме стояла просто оглушающая. Столько событий за последние недели и вдруг тишина. Не слышно даже Соньки. Она осталась рядом с Настей, чтобы потом рассказать мне о происходящих событиях. Я долго просидела на кухне, а потом решила, что стоит вымыться. Набрав в ванну воды, забралась в неё и разрыдалась просто взахлёб, как никогда прежде. Это не была истерика, это не слёзы обиды или боли, это даже не имело отношению к пережитому страху. Скорее, это были слёзы очищения, что ли. Не знаю, как их назвать. А вот, вылезая из ванны, я уже разревелась от боли. Вся правая сторона тела оказалась сплошным синяком. Благо, чернота не распространилась на шею.
Натянув на себя, на всякий случай, штаны и очередной свитер, рухнула на кровать, чтобы проспать почти до самого утра. А утром я отправилась в больницу. Конечно, без Назара меня никто в реанимацию не пустит, но так, я буду, хотя бы, немного ближе к Пехотину.
- Вы Валя Тепличкина? - спросила у меня молоденькая медсестра.
- Да.
- Идёмте. Назар Егорович просил вас отвести в реанимационную палату, как только вы придёте. Не переживайте, вы никому не помешаете. Доктор обо всём уже позаботился.
Я проследовала за медсестрой, чуть кивнув по дороге старым знакомцам, которые решили не искушать судьбу и, поздоровавшись со мной издалека, отправились высматривать себе нового друга. Вдвоём им было слегка скучновато. Мне выдали тапочки, халат и маску, а потом провели в ту палату, где лежала знакомая мне троица. Герка тут же принялся рассказывать, что Пехотин пришёл в себя ещё ночью и постоянно звал меня и даже порывался отправиться на поиски. Назар пригрозил ему, что если он будет так себя вести, то его привяжут к кровати, а мне не позволят навещать его до самой выписки. С Коробиным же просто какие-то чудеса происходят. Его сердце ещё ни разу не дало сбой с прошлого утра, хотя, каждую ночь до этого ему перезапускали сердце, каждый раз переживая, что уже не спасти.
- А сам ты как?
- Я живучий, Валь, ты же знаешь! - шмыгнул носом Герка.
- Я рада, - улыбнулась я Герке, усаживаясь на стул рядом с кроватью Пехотина, который спал под действием снотворного. Назар решил, что так лучше для самого Сашки, потому что, как оказалось, это его самый невыносимый и беспокойный пациент. Мы разговаривали с Геркой о разном, а у меня в голове вертелось, что в кино, раненые выходят «в свет» уже сразу же после извлечения пуль. Видимо, нужно поменьше смотреть телевизор и не забивать голову всякой ерундой. Мне казалось, что время должно тянуться бесконечно, но вот уже медсестра принесла обед для меня и Герки, поменяла капельницы Коробину и Пехотину. Не успела я опомниться и наступил вечер. Страшно не хотелось уходить, но медсестра заверила меня, что меня пустят и завтра, и послезавтра, и все последующие дни, пока Пехотин находится в больнице.
Вернувшись домой, я сразу же позвонила отцу. Очень хотелось услышать маму, но я не стала просить её подойти к телефону. В общих чертах рассказав отцу о происходящем, заверила его, что отпуск прерывать не нужно и я чудно тут со всем справляюсь.
На следующий день я захватила с собой книгу, посчитав, что у нас слишком мало тем для разговоров, чтобы провести ещё один такой длинный день. Сашка не спал, что немного смутило меня. Я вообще не понимала, почему так глупо себя чувствую в его присутствии. Все говорят, что мы идеально подходим друг другу, но почему я сама этого не ощущаю? Почему-то жутко покраснев, наклонилась поцеловать Пехотина, а он тут же обнял меня свободной от капельниц рукой.
- Я так скучал!
- И почему я тебе не верю? - уточнила я, освобождаясь и усаживаясь на стул.
- Тебя Назар смотрел? - нахмурился Сашка. - Только не рассказывай мне сказки про то, что всё в порядке! Я же вижу, что это не так!
- Это всего лишь небольшой ушиб. Зачем беспокоить Назара? У него и без этого забот полно.
Сашка промолчал, но я была уверена, что он «сдаст» меня своему другу. Я больше переживала не за то, что Назар будет сердиться на меня за молчание, а за то, как Сашка отреагирует на то, что я угробила его Валиё. Что бы там не говорил Егорыч, машина для многих мужчин дороже их женщин. Впрочем, Назар, заглянувший к своим «любимчикам» после основного обхода, сам заметил кое-какие изменения в моём поведении.
- Идём, посмотрим, чего тебя косит на одну сторону, - Снежный увёл меня с собой. Как я и ожидала, никаких переломов или трещин не оказалось. Мне невероятно повезло, если можно так сказать, я обошлась сильными ушибами. Назар написал какие мази и лекарства купить и отпустил меня на свободу. Вернувшись к палате, я заглянула туда через окошко в двери. В изголовье на кровати Пехотина сидела длинноволосая девушка. Молодая, дорогая, привлекательная. Как раз из его круга. Она что-то рассказывала Сашке и они смеялись. Время от времени она наклонялась к нему и её волосы падали ему на грудь, скрывая от всех происходящее. Мне страшно захотелось свернуть ей шею, но я развернулась, прошла в сестринскую, переоделась и покинула больницу уже никем не замеченная.
Как добежала до дома, не знаю. Только вставив ключ в замок, поняла, что оказалась на своей территории. Глядя на себя в зеркало в ванной комнате, пыталась уговорить себя, что это мог быть, кто угодно. Сестра, подруга одного из друзей, его подруга, племянница, да кто угодно. И не факт, что они целовались. Повод для ревности высосан из пальца, как ни крути. И тут пришло осознание, что я не испытываю ревности. Скорее, даже некоторое облегчение. Мне не пришлось ждать красивых, но жестоких слов о расставании и том, как сильно мы не подходим друг другу и всё это было страшной ошибкой.
- Тело, ты как там? - Сонька топталась у дверей в ванную комнату.
- Нормально. С чего такой вопрос?
- Пехотин там переживает, что тебя нет уже слишком долго.
- Попереживает и успокоится, - я прошла мимо покойницы на кухню. - Насте удалось договориться с твоей матерью?
- Тело, не съезжай с темы! Что у вас с …., - продолжила Сонька уже совершенно беззвучно. Я решила, что больше не хочу слышать ни о ком из прошлого. Вернутся родители и я поговорю с ними на тему, чтобы переехать куда-нибудь отсюда. Подальше. Чтоб больше никаких воспоминаний, никаких людей из этой жизни. Всё с чистого листа. Хватит, наигрались. - Ты вообще меня слышишь или нет?
- Слышу, но только то, что хочу. Сонь, если нечего сказать по делу, то я хотела бы отдохнуть. Мне жаль, что задействовано столько народа. Жаль, что всё идёт не так, как тебе хотелось, но это скоро закончится и мы с тобой расстанемся, чтобы больше никогда не увидеться. Я устала от вас всех. Просто невообразимо смертельно устала. Я хочу поскорее это всё закончить и свалить отсюда, как можно дальше, чтобы даже отголоски ваших имён не могли дотянуться до меня.
Резко зазвонил телефон. Кто-то звонил с номера Пехотина. Я сбросила звонок, а потом и вовсе занесла его в чёрный список, как и всех тех, кто имел отношение к Пехотину. Вся ситуация с Коробиными больше не зависела от меня и я в этой истории значения уже не имела. Набрав номер Снежной, дождалась, когда она ответит:
- Настя, надо поговорить. Мы можем встретиться где-нибудь?
- Да. Валь, Сашка пытается дозвониться до тебя, но....
- Давай встретимся и поговорим.
Сонька только укоризненно молчала. По дороге в то кафе, где мы должны были встретиться с Настей, я зашла и купила новую сим-карту, заменить старую, от которой избавилась без сожалений. Девушка сидела за столиком у окна и разглядывала прохожих. Заметив меня, она не сразу поверила, что это именно я. На мне больше не было того жуткого пальто, которым я пыталась спрятать себя от посторонних глаз. Сапожки на высоком каблуке, купленные несколько лет назад, но так ни разу и не выгулянные, узкая юбка чуть ниже колен, облегающая кофточка,с приличным декольте, скрытое под строгим полупальто песочного цвета, подаренным мамой в тайной надежде, что я когда-нибудь оценю его красоту и удобство. О том, что это всё ещё я, напоминали только шрамы, оставшиеся на лице.
Мужчины в кафе улыбались так, чтобы я, хотя бы, глянула в их сторону, но мне это было совсем неинтересно. Я хотела перемен и в них мужчин точно не предвиделось. Мы с Настей долго сидели и разговаривали. Она пыталась убедить меня в том, что произошедшее в больнице было воспринято мной совершенно неверно. Я её внимательно выслушала и ответила, что всё это неважно. Просто неважно и всё. Я пришла не из-за Пехотина, а узнать, насколько моё участие важно во всей этой возне с Коробиными.
- Скажи, что Валиё очень нужна, как свидетель, как друг, да просто, как украшение, в конце концов, - требовала Сонька от Насти, сидя рядом со мной на стуле. Конечно же, её никто не слышал и это здорово. - Эта дура сейчас свалит в необозримые дали, а Пехотину страдать! Ты не можешь этого допустить! Вы же друзья!
Настя в подробностях объяснила происходящее и во всей этой картине я была очень даже лишней. Было бы совсем идеально, если бы я уехала до самого суда, чтобы им не приходилось распыляться ещё и на обеспечение моей безопасности.
- Как удачно всё складывается, - улыбнулась я. - Мама, как раз, надеется, что я присоединюсь к ним с отцом.
- Тело, вот чего ты врёшь?! - возмущению покойницы не было предела.
- Валь, ты понимаешь, что твой побег ничего не решит? - Настя смотрела мне в глаза. - Ты пытаешься придумать причину, почему нужно отказать Сашке.
- Ты права. Не стоит врать и выкручиваться. Мы с ним не подходим друг другу. И никогда не подходили. И как бы я не старалась доказать обратное, я всё ещё та девчонка, которая боится, что её опять предадут и подставят под удар. Удивительно вообще, что я доверилась вам с Назаром. Видимо, момент выдался подходящий, если можно так сказать. Не говори мне, что Пехотин изменился! Не надо. Очень может быть, ты права, но я не хочу больше испытывать это на собственной шкуре. В какой-то момент я вдруг подумала, да гори оно всё синим пламенем! Только этот момент оказался короче, чем я надеялась. Я очень рада тому, что Пехотин уже в безопасности и быстро восстанавливается, но я хочу лишить нас обоих шанса испортить всё окончательно.
- Почему ты думаешь, что вы всё испортите?
- Потому что отношения, начатые в подобных условиях, быстро заканчиваются.
- С чего ты взяла?!
- Я провела достаточно времени среди психов и психиатров, - усмехнулась я. - Нахваталась кое-чего. О! Мне пора, а то опоздаю. И да, я сменила номер, так что названивать бессмысленно. И прости, нового не дам. Ты пожалеешь Пехотина, как пить дать.
- Пожалею, - согласилась Настя. - А как ты узнаешь, как продвигаются дела?
- Сонька расскажет. Она больше времени с вами проводит, чем со мной, чтобы быть в курсе всех дел. Назару передай большое спасибо за заботу, я взяла с собой всё, что он мне выписал.
- Ты же вернёшься?
- Может быть, однажды.
- Тело, не смей убегать вот так! Ты же обрела такую силу! Что тебе стоит накостылять Пехотину? - Сонька не отставала от меня ни на шаг. - Ты совершаешь большую ошибку!
- Самая большая ошибка в моей жизни это то, что я не выбила тебе все зубы, когда была такая возможность!
- Дай Пехотину хоть один шанс!
- А кто мне дал хоть один шанс?! Кто хоть раз в жизни спросил, чего я хочу или нужна ли мне помощь?
- Ты же взрослая женщина и должна была уже пережить свои детские обиды!
- Правда?! Хочешь, удивлю тебя? Я не пережила свои обиды! У меня не получилось! Именно потому, что их было столько, что теперь веры нет никому! Люди не меняются. Особенно такие, как вы с Пехотиным. Закончим на этом. Твоё дело сдвинулось с мёртвой точки, чему ты должна быть рада и, наконец, оставить меня в покое.
- Тело, ты не понимаешь! Он любит тебя! С первого взгляда и до сих пор! - выдвинула Сонька последний аргумент уже в коридоре моей квартиры. - Твой отъезд убьёт его!
- Он любит меня. Мой отказ убьёт его. Ах, какой несчастный милый, бедный Пехотин! - я развернулась к Соньке. - Будь я на твоём месте или месте Насти, наверно, моя душа продержалась бы в этом романтическом желе чуть дольше, но я на своём месте и, знаешь, оно отвратительно!
- Другие тоже страдали от моих выходок.
- Только других вы не старались уничтожить. Хочешь понять, почему я сейчас убегаю? Ладно, лови, хлебай, только не захлебнись! - я резко выбросила вперёд руку, проникнув внутрь несуществующего тела, и поделилась всем, что скопилось в моей душе. Всеми страхами, переживаниями, бессонными ночами, постоянным предательством и обманом. Всем! И Сонька просто рухнула на колени, свернувшись в позе эмбриона, завывая, как раненное животное. - Наслаждайся, дорогая, - я оставила покойницу приходить в себя, а сама наскоро собрала сумку и позвонила отцу. - Пап, это я!
- Ты сменила номер?
- Да. Я еду к вам.
- Мы с мамой тебя будем ждать. А кто это там так завывает у тебя?
- Сонька. Я поделилась с ней кое-чем. Не переживай, это её не убьёт.
- Мне не нравится твоё настроение.
- Мне самой оно не нравится, поэтому я и хочу приехать к вам. Пришло время перемен, пап.
- Куда ехать помнишь?
- Да.
- Я тебя встречу.
И всё же, над Сонькой я сжалилась, вернув себе всё то, чем несколько минут так щедро поделилась. Покойница всхлипывала и икала, но больше не пыталась поговорить. Разве только светиться стала ярче, будто вымылась в очистителе. Это, оказывается, полезно.
- Тебе лучше вернуться к Насте. Как меня найти ты знаешь, - я чуть улыбнулась Соньке и открыла дверь, чтобы столкнуться с Кириллом. - Какими судьбами?
- Эм, - замялся мужчина, оглядывая меня с головы до ног и обратно. - Ты выглядишь сногсшибательно! Понятно, чего Пехота за тебя так уцепился!
- Если ты пришёл поговорить о нём, то зря потратил своё время.
- Я пришёл за ответами, да и Пехота просил тебя найти и уговорить прийти к нему.
- Я - ведьма, потомственная, но ты в это не веришь, да и никто другой тоже не поверит. Соответственно, все твои вопросы теряют всякий смысл. О Пехотине я говорить вообще не собираюсь, как и идти к нему. И заставить меня у тебя не получится, потому что, как я уже сказала, я - ведьма.
- Угу, потомственная. А ещё стерва, каких на свете мало! - прищурился Кирилл. - Когда тебе нужна была защита, ты Пехотиным не брезговала, а теперь что? Папика себе нашла?
- Нельзя с ведьмами так! - пробасил за моей спиной наш домовой. Жуткого вида мужчина, одетый, как сатанист, только без всей это дребедени в виде перевёрнутых крестов и других странных символов. - К ним нужно с уважением, иначе ж, пострадать можно!
- Это кто?! - удивился мужчина.
- Догадайся, - усмехнулась я. - Спасибо за помощь, - уже домовому я улыбнулась с благодарностью и протиснулась мимо Кирилла.
- Ты никуда не пойдёшь, пока я не услышу всех ответов! - мужчина ухватил меня за руку, которая сразу онемела и я выронила сумку.
- Говорю ж, нельзя без уважения, - домовой спокойно разжал руку Кирилла. - Лёгкой дороги, Валентина Демьяновна!
Я подняла сумку и спустилась вниз, слыша только тяжёлое дыхание Кирилла, которого удерживал тот, в кого мужчина не верил. И держать он его будет на месте до тех пор, пока я не сяду в автобус и не покину городскую черту. Всё же, есть какая-то особая прелесть в том, чтобы быть ведьмой.
Город я покинула беспрепятственно. Глядя в окно, на мелькающий пейзаж, я думала о том, что, наверно, не стоило вот так сбегать, ничего не объяснив. Но я сбежала и жалеть о принятом решении поздно и глупо. На первой же долгой остановке, я зашла в кафе и попросила телефон. Набрав номер Пехотина долго ждала ответа, пока, наконец, он не снял трубку.
- Алло?!
- Привет.
- Валя?! Валя, ты?! Валь, почему ты молчишь?! Почему ты ушла?! Валь?! Я думал, у нас всё хорошо и мы....
- Я не вернусь, - перебила я Пехотина и он замолчал. - Ты можешь думать, что угодно. Что я использовала тебя. Что так мщу за прошлое. Что расчётливая тварь. Всё, что угодно, если это удержит тебя от поисков.
- Зачем ты вытащила меня? Зачем ты спасла меня?! - заорал он в трубку. - Назар сказал, что я не должен был выжить! Я уже почти умер и шансов у меня не было! Ни одного! Зачем ты спасла меня?! Почему ты молчишь?! Не смей молчать!
- Девушка, уже объявили посадку, - мужчина, который занимал место рядом со мной в автобусе, тронул меня за плечо.
- Валя?! Валя, ответь мне! Валя?! - продолжал кричать Пехотин, но я уже повесила трубку. Надеюсь, что Назар сегодня на дежурстве и справится с истерикой друга. Заняв своё место у окна, с трудом сдержала слёзы. Хотелось бежать обратно, ворваться в палату и пообещать Пехотину быть самой хорошей, самой преданной и верной, такой, какой он захочет меня видеть, но новая, ещё неизведанная до конца, часть меня требовала продолжения пути, потому что «люди не меняются, а я уже этого дерьма нахлебалась так, что проще порвать со всем окончательно, чем пытаться построить что-то на руинах».
- С вами всё хорошо? - спросил мужчина и протянул мне бутерброд. - Я заметил, вы не поели.
- Спасибо, - чуть улыбнулась я.
- Меня Константином зовут. Можно просто Костя.
- Валентина. Можно просто Валя.
Новый знакомый ухаживал за мной, будто весь смысл его жизни заключался в том, чтобы заботиться. И совсем неважно о ком. По возрасту он был ближе к моему отцу, хотя, выглядел более холёным, что ли. Такие мужчины обычно ездят на собственных авто, а не в общественном транспорте. Несмотря на всю тяжесть ситуации, которую я сама же и создала, время в компании Кости пролетело незаметно и довольно весело. Мужчина знал, кажется, миллионы разных историй, не связанных ни с его жизнью, ни с его работой. Ему удалось рассмешить не только меня, но и остальных пассажиров, которых оказалось не так уж и много. Они все собрались возле нас и у меня не осталось времени на печаль.
Когда была объявлена моя остановка, я принялась одеваться. Костя удивился и обрадовался, что нам ещё и дальше по пути. Он помог мне снять сумку с полки и подал руку, когда я спускалась на землю. В абсолютной темноте, мы пытались понять, сколько метров до тропинки, которая уходит к дороге в сторону посёлка.
- О, Демон! - воскликнул Костя. - И ты здесь?! Какими судьбами?
- Вы знакомы? - удивилась я, чуть растерянно обнимая отца.
- Учились вместе, - ответил папа. - Давайте осторожно, там ступеньки сделали такие, что лучше бы вообще никаких не было.
- Ты ворчишь, - заметила я, подсвечивая себе под ноги телефонным фонариком.
- Твоя мама позвонила мне уже раз тысячу! Ты же знаешь, как я не люблю, когда она волнуется.
- Сина тоже здесь? - обрадовался Костя.
- Даже не вздумай! - пригрозил отец. - Я ещё не умер.
- Я подожду, - рассмеялся мой попутчик. - Валя, ты знаешь, что твой отец увёл у меня твою мать? Прямо с регистрации. Я только и успел, что поставить свою роспись. А потом, как дурак, наблюдал за тем, как Демон уносит её на руках из зала регистрации с таким выражением лица, что никто не рискнул вмешаться.
- Он преувеличивает, - усмехнулся папа. - У меня было нормальное лицо. Не знаю, что он там себе придумал?!
- Вы мне об этом не рассказывали, - заинтересовалась я. - Я думала, что у вас, как в сказке. Встретились, влюбились, поженились и жили долго и счастливо, пока не родилась я.
- Ты нам нисколько не помешала, - заверил меня папа.
- Угу, не помешала, - возразил Костя, - а сюда её ни разу и не привёз.
- Боялся, что ты её начнёшь воспитывать для себя, - фыркнул папа и открыл дверцу старенькой, но ухоженной Волги. Мы с ним устроились на заднем сидении, а Костя сел рядом с водителем, которого я ещё не знала, но который постоянно поглядывал на меня через зеркало заднего вида. Это несколько смущало меня. Несмотря на все мои «крутые заскоки», я так и осталась забитой и запуганной девочкой, старающейся избегать любого внимания. В дороге я старалась отмалчиваться, сделав вид, что сильно устала. Папа крепко держал меня за руку и разговаривал с Костей. Хотя, я бы назвала это перекидыванием кнопок. Они постоянно пытались уколоть друг друга, но, как мне показалось, без реальной неприязни.
Интересно, Назару удалось успокоить Сашку или нет? И вообще, кто дал Пехотину телефон в реанимацию? Там же аппаратура и всё такое. Хотя, о чём это я. Там же Назар. Мысли перескакивали с одного на другое. Я постоянно спрашивала саму себя, что я делаю и зачем? Почему нельзя было подождать, пока Пехотин не выпишется из больницы? Зачем было так? Впрочем, так легче, когда по живому. Не сразу, конечно, но станет легче.
Мы подъехали к воротам, за которыми пока не видно было ничего. Вопреки ожиданиям, из машины вышел Костя. Когда ворота открылись, я увидела обычный деревенский двор. Не такой, как в кино, а такой, каким он бывает в реальности, у заботливых хозяев. Дом тоже показался вполне обычным, разве только чуть больше размером, чем те, которые я привыкла видеть. Мама тут же выскочила на крыльцо и, конечно же, опять забыв накинуть на себя что-нибудь. Костя снял с себя пальто и накинул ей на плечи. Папа что-то неразборчиво проворчал и помог мне выбраться.
- Валюша! - мама так стремительно рванула ко мне навстречу, что пальто человека, побывавшего её женихом так недолго, осталось на крыльце.
- Сина, ты простынешь, - папа закутал маму уже в своё пальто и повёл её в дом, не слушая возражений. - В доме наобнимаетесь!
В доме было жарко натоплено и вкусно пахло. Водителем оказался Вит, неженатый сын хозяев. На самом деле его зовут Виталий, но дома его никто так не называет. Об этом сообщила мне мама, пока показывала комнату, в которой мне предстояло провести какое-то время. «Мальчик хороший, положительный и слишком добрый», поэтому «девочки» с ним долго не задерживаются. Им же всё брутальных парней подавай.
- Ты мне его сватаешь? - спросила я маму, натягивая на себя удобные штаны и футболку.
- Нет, дорогая! Как ты могла такое подумать?! Я это к тому, чтобы ты не удивлялась, если он вдруг решит приударить за тобой!
- Мам, сейчас так не говорят, - улыбнулась я.
- А как говорят?
- Не знаю, но не так. Я так скучала, - я прижалась к маме и позволила себе расплакаться. - Я сбежала, мам. Трусливо, как всегда. Поджала хвост и сбежала!
- Это ничего, - мама обнимала меня и целовала в макушку. - Это ничего. Никто не проживает жизнь так, чтобы не наделать ошибок. Никто, что бы тебе там не пытались вбить в голову.
- И я не хочу возвращаться. И это ужасно!
- Почему? - не поняла мама и заставила меня посмотреть на неё.
- Потому что я ничего не умею! Всё, чем я занималась всю жизнь - это пыталась выжить. Или умереть. В зависимости от обстоятельств. А теперь я не знаю, что мне делать.
- Для начала, нужно умыться и поужинать, а потом лечь и хорошенечко выспаться. Поверь мне, дорогая, здесь спится, как нигде. Даже у бабы Лефы. Когда ты отдохнёшь и успокоишься, мы с тобой всё обсудим и решим, что делать дальше. Хорошо?
- Угу, - согласилась я и шмыгнула носом. Мама укоризненно скривилась и мы чуть нервно рассмеялись.
Дом оказался большим. На семь спален, что меня удивило невообразимо. Зачем такая громадина, если в семье всего три человека. Мама рассказала, что раньше здесь жила большая семья, но потом родители умерли, старшие разъехались и остался только младший сын со своей семьёй. Сергей, его жена Елена и их сын Виталий, который Вит. И они учились вместе с папой в одном классе, как и Костя.
- Но вы же с папой не отсюда, - прищурилась я, пытаясь уловить связь между всеми этими людьми.
- Серёжа жил у тётки, пока учился в школе, а потом все просто стали собираться здесь время от времени.
- О, ясно.
Мама показала, что и где находится, объяснив, что удобства в доме появились сравнительно недавно. Так что мне не придётся одеваться, как на Северный полюс, если вдруг приспичит ночью. Оказавшись на кухне, которая поражала своими размерами, я обратила внимания на то, что взрослые выглядят моложе, чем могли бы. Я задумалась, почему так, но потом вспомнила, что родителям нет даже пятидесяти. Мама родила меня очень рано и, наверное, это помогло нам стать скорее подругами, чем просто родственниками.
Вит помогал матери накрывать на стол, время от времени задерживая на мне свой взгляд, а мне хотелось спрятаться. Честно говоря, я уже жалела о том, что приехала именно сюда. Так хотелось избежать всякого внимания. Перехватив мой взгляд, Елена что-то сказала сыну на ухо и тот перестал так откровенно пялиться на меня. Уже хорошо. Видимо, обо мне здесь разговаривали, раз парень сразу понял, в чём не прав.
За столом я просидела совсем недолго. Ровно до того момента, как у меня во рту не оказался кусочек солёной селёдки, которую я всегда так любила. Зажав рот рукой и сбивая всё на своём пути, я рванула в ванную комнату. Так меня ещё никогда не тошнило, даже в тот день, когда мне делали промывание желудка. И это было странно. Я была уверена, что ничего несвежего я в дороге не ела, да и, если бы такое случилось, мне стало бы плохо гораздо раньше. Здесь отравиться я тоже не могла, потому что это первый приём пищи в этом доме. А нервы у меня, хоть и расшатаны до предела, но тоже никогда ничего подобного не провоцировали. Пробыв какое-то время в ванной комнате, чтобы убедиться, что больше ничего такого не произойдёт, ополоснула рот и вышла.
- Ты беременна? - спросила мама, не успела я открыть дверь.
- Нет?! - возмутилась я. - Когда бы я успела, если это было всего один раз!
- Ты такая умная и такая глупая у меня, - покачала головой мама. - Как давно было «это»?
- Ну... точно не скажу, - задумалась я. Соврать маме у меня не повернулся бы язык. Она знает обо мне всё, правда, некоторые вещи обо мне ей рассказывает папа. Безопасности ради, чтобы она не волновалась. - Меньше недели точно.
- Ни о какой работе сейчас думать даже не будем. Идём, попробуем найти то, что ты не вернёшь назад.
- Ты не сердишься?
- А должна? Я всегда хотела ещё одного ребёнка, но у меня ничего не вышло, так что, как я могу сердиться, если у меня появился шанс понянчить кого-то своей крови? Только теперь отец будет с тебя пылинки сдувать. Предупреждаю, проще ему подчиниться, чем воевать. Он всё равно победит, ты же знаешь.
- Знаю. Только... разве ещё не рано делать выводы?
- Может и рано. Месяцок выждем и сделаем тест, делов-то?!
Ситуацию никто не обсуждал, но на столе появилась бутылка с крепким алкоголем. Вит выглядел несколько расстроенным, а я боялась даже думать о том, что внутри меня уже есть ещё одна жизнь. Мне не могло так повезти! Или не повезти, тут уже всё зависит от дальнейших событий.
Я не спала большую часть ночи, то улыбаясь в темноту, поглаживая совершенно плоский живот, то плакала, уткнувшись в подушку. Как бы там ни было, уснула я ближе к утру и проспала большую часть дня. Меня никто не тревожил и я, действительно, прекрасно отдохнула. Кроме нас с отцом, в доме никого не оказалось. Он заставил меня поесть, внимательно следя за тем, что я предпочитаю, а потом мы отправились на прогулку по посёлку. Тут тоже не обошлось без родительского контроля. Сапожки на высоком каблуке отправились в сумку, а мои любимые ботинки заняли привычное место на моих ногах. Так же был проинспектирован пояс моих штанов. Папа проверил, не сильно ли он прилегает к телу и не передавливает ли чего.
- У меня утром состоялся интересный разговор с Костяном, - начал папа, когда мы отошли от дома на приличное расстояние. - Ты знаешь, что Пехотин является его работником?
- Нет, - обречённо выдохнула я и чуть не разревелась. Убежать, чтобы оказаться в ловушке, это просто нереальное невезение!
- Не торопись расстраиваться. Никто твоему Пехотину ничего не скажет, но запретить ему тебя искать никто не может и даже пытаться не будет. Ты же понимаешь, что, если он решит тебя найти, ему, вряд ли, кто-то сможет помешать. Мать Пехотина умерла два года назад и сдерживать его теперь просто некому. Вряд ли его сёстрам удастся отговорить его от поисков. Насколько я понял, твой Пехотин очень своевольный человек?
- Да. Он всегда был таким. Делал, что хотел.
- Сегодня Косте позвонил Егорыч, которого он оставил вместо себя на время отпуска, знаешь такого?
- Знаю.
- Не думаю, что твоя идея спрятаться была хорошей. Сейчас тебя ищут все и везде.
- Не найдут, - ответила я. - Никто меня не найдёт до тех пор, пока я сама этого не захочу. Даже, если по одной улице идти будем, даже, если столкнёмся нос к носу, никто меня не найдёт! Пап, я просто хочу начать всё сначала, понимаешь?
- А то, что существуют люди предназначенные только друг для друга, ты понимаешь? - спросил отец. Он не осуждал меня, не пытался переубедить, просто хотел убедиться, что я в состоянии принимать осознанные решения.
- Если мы именно такие, значит, ожидание ничего не изменит. А если изменит, то и говорить не о чем.
- Что произошло в больнице? Я хочу знать всё в подробностях.
- Да, ничего не произошло, - я пожала плечами. - Вдруг поняла, что мы с Пехотиным не пара. Только и всего.
- Медперсонал так ничего и не понял. Поверь, дочь, разговор с Костей был очень долгий и подробный, до тошноты. Назар устроил допрос всем и одна из медсестёр рассказала, что ты, после осмотра, вернулась в реанимацию и остановилась у одной из дверей с окошком, долго наблюдала за лежащим там парнем и его невестой, а потом вдруг рванула обратно, переоделась и ушла. Надеюсь, ты не решила, что Пехотин решил тебе изменить?
- Нет! - возмутилась я. Отец чуть усмехнулся и продолжил:
- Это хорошо, а то вышло бы довольно глупо, потому что в палате, где лежат все твои друзья, нет окна на двери, да и сам Пехотин лежит головой к этой самой двери.
- Действительно, глупо, - усмехнулась я, поняв, что даже эта глупая ошибка не изменила моего мнения. Я никоим образом не подхожу Сашке.
- Знаю, что ты меня не послушаешь, но, всё же, попрошу. Позвони ему. Не обвиняй ни в чём, не говори, что не вернёшься. Просто позвони и расскажи о том, как прошёл твой день, без подробностей, какой красивый рассвет ты видела....
- Скорее, уж, закат, - улыбнулась я.
- Пусть будет закат. Просто позвони. Если начнёт кричать и проклинать, я больше не заикнусь о нём, но ты обещала ему шанс, а потом отняла его. Это нечестно.
- Зачем ты это делаешь, пап?
- Я чуть не потерял твою маму из-за глупой ссоры. Она так же, как и ты, просто ушла без объяснений и чуть не стала женой Кости. Я упустил момент, когда можно было всё вернуть, и о перемирии речи уже не шло. Пришлось действовать по ситуации и украсть её прямо из-под венца, потому что меня к ней не подпускали. Но мне было проще, чем твоему Пехотину. В вашей паре ведьма ты, а это значит, что тебе легче разрушить ваши жизни. Мужчина будет терпеть и ждать, если есть хоть слабая надежда. Женщина обычно рвёт окончательно только раз, какой бы сильной ни была её любовь.
- Забавно звучит, - улыбнулась я.
- Звучит, да, но ситуация не так забавна, как слова.
- Я позвоню ему, - пообещала я.
- Сегодня.
- Па-а-ап!
- У тебя есть мы с мамой и ещё кто-то, кто ещё даже невидим, а у него нет ничего. Не доводи его до греха.
- Я думала, ты понимаешь, почему я так поступила.
- Понимаю. Даже не представляешь, как понимаю. И была бы моя воля, я бы даже имени твоего ему произносить не позволил, но я видел, как ты смотришь на него. В конце-концов, ты ведьма, поднимешь армию мёртвых, если что!
- Где-то я уже слышала подобное предложение, - улыбнулась я и мы решили сходить за мороженым.
Я раздумывала над словами отца, пытаясь понять, в какой момент моя жизнь перестала мне принадлежать. Одно я знала точно, что сейчас у меня очень сложный период. Прошлое, настоящее и будущее сплелись в одну толстую косу, меняясь местами на каждом повороте событий и мне сложно справляться с этим. С одной стороны я всё та же, Тело Валиё, забитое, запуганное существо, не рискующее даже в глаза людям смотреть, не то, чтобы ещё с ними нормально разговаривать, не заикаясь и не замолкая в самый неподходящий момент. С другой, я ведьма и довольно сильная, если судить по последним событиям. Это должно было дать мне больше сил и уверенности в себе, но, почему-то, именно этого и не происходит. И наконец, с третьей стороны, я девушка, которая хочет счастья именно с тем человеком, в которого когда-то очень неосторожно влюбилась. И это тоже не добавляет мне уверенности в будущем, потому что я не научилась верить любимому человеку, хотя, попытка довериться оказалась довольно удачной.
От любой работы в доме меня оградили. Если вдруг требовалась помощь, папа тут же заменял меня во всём, чем очень смешил всех остальных. Согласна, не зря же все его Демоном зовут. Он так и выглядит, когда готовит.
Как только солнце оказалось над линией горизонта, я оделась, взяла телефон и вышла на улицу. Обнаружив недалеко детскую площадку, уселась на качели, глубоко вздохнула и набрала номер Пехотина, намертво врезавшийся в память. Долгие гудки, а потом женский голос с извинениями, что абонент не доступен. Я набирала номер ещё и ещё, боясь, что произошло страшное и звонить мне больше некому. Я уже набрала в пятый или шестой раз, решив для себя, что если не будет ответа, позвоню Насте.
- Да, - прозвучало в трубке так неожиданно, что я не нашла сразу, что ответить. Голос был Сашкин точно, но такой... безжизненный.
- Сегодня красивый закат, - тихо сказала я. Сашка что-то прорычал и я услышала какой-то треск. Он швырнул телефон, догадалась я. Выждав несколько минут, набрала ещё раз. В ответ было только тяжёлое дыхание. Ладно, это не страшно, что он молчит. Слушает, уже здорово. - Сегодня красивый закат, - повторила я. - Я сижу на качелях и смотрю на солнце. Тебе его видно или его загораживают дома?
- Видно, - прошептал Сашка. - Только верхнюю часть.
- Правда, оно в такое время похоже на большое спелое яблоко?
- Скорее, на раскалённую плитку.
- Или так, - согласилась я.
- Ты... ты на качелях... одна?
- С тобой.
- Почему ты ушла, Валь?
- Я позвоню тебе завтра. В это же время.
- Не обманешь?
- Нет.
- Я люблю тебя, слышишь?
- Тогда больше не буянь и постарайся поскорее выздороветь.
- Я хочу тебя увидеть.
- Я позвоню завтра, - вновь пообещала я и отключилась. Подумав несколько минут, сделала фотографию так, чтобы не было видно окружающей местности. Только я на качелях и всё, а потом отправила фото Сашке. Тут же пришёл ответ: «Где твоё пальто? Не уверен, что тебе тепло в этом!» Я почти полчаса просидела на качелях, чуть покачиваясь и глупо улыбаясь, прежде, чем отправила ответ: «Мне тепло! Теперь мне очень тепло!»
Весь следующий день я чувствовала странное беспокойство, пока не поняла, что оно вовсе не моё, а Сашкино. Рассказав папе о своих подозрениях, в ответ получила многозначительный взгляд, обиделась и ушла дуться к маме и Елене. Они, хотя бы, не ограждали меня от всего и даже позволили начистить картошки.
После обеда Вит отвёз меня в центр посёлка, чтобы я могла погулять и познакомиться с местом, где мне предстояло задержаться. Я долго бродила, рассматривая дома, людей, пока не увидела скромную вывеску зоомагазина. Зайдя туда, поняла, что пропала, однако, приобрести питомца пока не решилась. Мне позволили сделать несколько фотографий и я ушла, довольная донельзя. По дороге решила позвонить Сашке и показать ему тех мышей, которые покорили моё сердце. В этот раз мне не пришлось долго ждать ответа, не успел окончиться первый гудок, как я услышала взволнованное:
- Валя?!
- Привет, - улыбнулась я, поняв, что неприлично рада его слышать. - Сегодня холоднее, чем вчера, но я тепло одета и никуда не тороплюсь.
- Сегодня я не смогу увидеть закат. Небо затянуто тучами.
- Я покажу тебе кое-кого. Уверена, они тебе понравятся гораздо больше заката. Перед ними невозможно устоять. Я в них влюбилась с первого взгляда!
- Почему ты замолчала?
- Потому что садилась в машину. Я перезвоню тебе попозже, хорошо?
- Ладно, - голос Пехотина опять стал безжизненным. Сейчас, наверняка, придумывает себе невесть что, далёкое от правды.
- Если он настолько ужасен, что ты сбежала, то зачем ты звонишь ему? - спросил Вит.
- Он не ужасен, просто... нам нужно немного побыть по отдельности, чтобы понять, чего мы оба хотим и не совершить кучу ненужных ошибок.
- Странный подход.
- Это лучше, чем развестись через полгода.
- Ну, так-то да, - согласился Вит.
Перезвонить Сашке получилось только поздним вечером, когда все разошлись спать. Он долго не отвечал и я шёпотом пыталась уговорить его снять трубку. Наконец, решив, что больше не буду звонить, просто отправила ему фотографии мышей. Сашка перезвонил минут через пятнадцать. Сначала я хотела отомстить ему и тоже не ответить, но потом передумала.
- Я думала, ты больше не хочешь со мной разговаривать.
- Ты не позвонила, как обещала. Назар заставил меня подняться и выйти из палаты. Мы разговаривали с ним в ординаторской.
- Значит, тебя скоро переведут в обычную палату?
- Нет. До суда мы втроём так и будем киснуть в реанимации. Коробин пришёл в себя, чему не сильно и рад. Приступов больше не было и он быстро идёт на поправку, как и Герка.
- Рада слышать.
- Твой парень не против того, что ты разговариваешь со мной?
- Какой парень? А... нет... у меня никого нет. Ты придумал себе повод для ревности, - улыбнулась я в темноту.
- Правда? Только ты ушла к нему.
- Я ни к кому не ушла, Саш. Я просто ушла, чтобы понять, чего хочу сама, и дать тебе время понять, чего хочешь ты.
- Я хочу семью. С тобой. Понимаешь?
- Понимаю. Только... только мне нужно время, чтобы осознать и принять все перемены в моей жизни. И не буду врать, я хочу понять, хочу ли я довериться тебе до такой степени, чтобы стать твоей семьёй. Это даже немного забавно, вот так поменяться с тобой местами и стать хищником, вместо жертвы. Не знаю, каково было тебе тогда, а мне это не нравится.
- Тогда возвращайся! Обещаю, я не буду давить на тебя и требовать невозможного!
- Однажды я вернусь, но не сейчас.
- Кто даст гарантию, что ты не полюбишь другого?
- Кто даст гарантию, что ты не полюбишь другую? Я знаю, что тебе сейчас больно и даже могу представить как, но это не изменит моего решения. Я не хочу жалеть потом, что уступила тебе и мы всё испортили. А мы испортим. Обязательно!
- С чего ты взяла?
- С того, что ты не милая ромашка и никогда таким не был, а у меня сейчас сложный период. На меня столько всего свалилось. Мне нужно время, чтобы разобраться и понять, какая я на самом деле. Люди, которые сейчас рядом со мной, готовы к любым потрясениям. Это не испортит наши отношения. Я не хочу, чтобы ты проходил через всё это вместе со мной. Я хочу быть свободной и счастливой рядом с тобой, понимаешь?
- Не уверен. Я знаю только одно, ты нужна мне. Ты очень нужна мне и, если тебе это нужно, я подожду.
- И не будешь пытаться меня найти?
- Валь....
- Ты сам сказал, что подождёшь.
- Зря я так сказал, - в голосе Пехотина отчётливо была слышна усмешка. - Я подожду, но ты должна звонить мне каждый день.
- Вечером?
- Да. Вечером, чтобы никто не отвлекал.
- И?!
- И попрошу, чтобы тебя больше не искали. Хотя тебе может понадобится помощь, а её....
- Я помню твой номер, - заверила я Сашку. - Я позвоню завтра в это же время.
- Обещаешь?
- Обещаю.
С тех пор так и повелось, что мы стали созваниваться каждый вечер. Я постоянно спрашивала Сашку о том, что происходит в его жизни и он старался рассказать всё, чем смешил меня. Сонька не появлялась и я не особо расстраивалась, ведь до суда ещё было далеко. С Витом мы подружились и однажды я пригласила новую подругу из зоомагазина в гости. Елена с мамой переглядывались и только улыбались, глядя на то, как мило краснеет Таня, принимая ухаживания Вита. У молодых людей нашлось много общих интересов и теперь в доме поселилось тихое пугливое счастье. Моим родителям пришлось вернуться домой, их ждала работа, а я осталась. Когда прошло больше месяца, я купила несколько тестов на беременность, но долго не решилась их использовать.
- Мам, они все положительные! - сообщила я новость маме, даже не поздоровавшись. - Что мне делать, мам?!
- Для начала, не волноваться. Я позвоню Елене, она поможет тебе встать на учёт. Будь осторожна, не простывай и не экспериментируй с едой.
- Да, ладно, хорошо. Мне страшно! Я же ничего не умею, как я ребёнка воспитывать буду?! Я даже с собой справится не могу, а тут такая ответственность!
- Валюша, успокойся! Мы приедем на выходные и всё обсудим. Пока выдохни и успокойся. Мы всё решим, да?
- Да.
Сашке я не решалась позвонить очень долго. Уже миновала полночь, а я всё сидела с телефоном в руках, только читая бесконечный поток сообщений. Наконец, написала ему сообщение, что чувствую себя неважно и позвоню завтра. Зря я так написала, потому что Сашка тут же позвонил сам.
- Тебе что-нибудь нужно? Там есть кому за тобой присмотреть и помочь в случае чего? Валь?! Почему ты молчишь?! Всё настолько плохо?! Позвони, хотя бы, Назару, если мне не доверяешь!
- Я просто долго просидела с книгой в неудобном положении и теперь жутко болит голова, - честно соврала я. - Не придумывай ничего. Ты такой паникёр, просто жуть.
- Я не видел тебя слишком долго, чтобы так просто доверять твоим словам.
- Ты сейчас один?
- Я всегда один, с тех пор, как ты уехала!
- Я не в этом смысле, - я не удержалась от улыбки. - Если я сделаю видеозвонок, мы никому не помешаем?
- Нет! Никому! Я найду укромное место! Честно!
И это взрослый человек, я только покачала головой. С тех пор, как я уехала из города, вся моя ведьмовская активность прекратилась, будто её и не было. Хотя, тут я слукавила. Таню «разглядеть» мне помогла именно моя сила. Выждав несколько минут, я опять набрала Пехотина. Он рассматривал меня, будто увидел в первый раз. Даже на Сонькиных похоронах я не была удостоена столь пристального внимания.
- Ты решила отрастить волосы? - наконец, спросил Сашка.
- Есть такое, - не стала отпираться я, умолчав о том, что считаю правильной примету, не стричь волосы до рождения ребёнка. - И даже прилично набрала.
- Тебе это не помешает, - вполне серьёзно согласился Пехотин, чем рассмешил меня. - Я так давно не слышал, как ты смеёшься.
- Ты похудел и это мне не нравится. Ты обещал вести себя хорошо и прилично, а не морить себя голодом.
- Я тут днём загружен так, что забываю поесть. Я больше не охраняю «заек», мой начальник решил, что для бумажной работы я подхожу больше. Так что я теперь постоянно на ногах, постоянно среди людей. Договоры, разговоры, цифры, буквы. Короче, кошмар!
- Я рада, что «зайки» остались в прошлом. У меня не будет повода ревновать. Хотя, подожди.... Ты сказал, что уже работаешь?! Но суд над Коробиным ещё не начался! Я бы знала!
- Не начался, но он уже под следствием и ему отказано в залоге. Родион тоже, кстати, уже дома, как и Герка.
- А....
- Суд назначен на конец зимы. Гарику, в любом случае, уже не отвертеться. Всё возвращается в привычное русло, нет только тебя.
- Саш, не начинай, пожалуйста! Мне нужно ещё время.
- Ясно, - расстроился Пехотин. Я тяжело вздохнула и переключила камеру, чтобы показать ему комнату, в которой я живу. - Тапочки - одна пара, видишь?! Кровать используется только с одной стороны, да и она не настолько большая, чтобы я хотела её с кем-нибудь разделить. Идём дальше. Тут у меня шкаф, а в нём... как видишь, только моя одежда. У тебя нет поводов для ревности. Ни одного.
- Я знаю, но это сильнее меня.
- Верю, но это был последний раз, когда я пыталась доказать тебе, что ушла не от тебя, а к себе. К тому же, это не честно. Ты ни разу не заикнулся о том, что уже выписался из больницы.
- Не хотел, чтобы ты волновалась.
- Теперь я точно буду волноваться, зная, что ты меня обманываешь. Ещё один повод, чтобы не торопиться с возвращением.
- Это не повод! Это издевательство!
- Правда?! Ты сейчас умалчиваешь об изменениях в своей жизни, а сам ждёшь от меня безоговорочного доверия?! Вот это издевательство!
- Я бы ничего не скрывал, если бы не боялся, что ты расстроишься и будешь переживать. А ты будешь, потому что ты по другому не можешь!
- И ты решил теперь оградить меня от жизни вообще?
- Была бы ты сиротой, я ты так и сделал!
- Знаешь что, Пехотин?! Иди ты знаешь куда?! - я задохнулась от обиды. - Видеть тебя не хочу, понял?! - и уже хотела отключиться, но вопрос парня остановил.
- Завтра позвонишь?
- Позвоню, - буркнула я и всё же отключилась. Следом пришло сообщение: «Как бы ты сейчас не злилась, Валя Тепличкина, я тебя люблю!» - Придурок, - фыркнула я и расплылась в улыбке. О ребёнке я ему так и не сказала. На следующий день мы уже разговаривали так, будто и не ссорились, правда, Пехотин больше ничего не скрывал от меня, обижаясь на то, что я задавала очередной вопрос раньше, чем он успевал спросить, как дела у меня самой.
На выходные приехали родители, как мама и обещала. Костя тоже появился, но ближе к вечеру, сказав, что ему уже можно отходить от дел и наслаждаться поступлением денег на его банковский счёт, потому что Пехотин работает, как проклятый, только бы не иметь времени на отдых и «глупые мысли». На коллективном совете, было решено, что я останусь здесь до самого суда. На всякий случай. О том, почему я здесь скрываюсь, знали все, кроме Вита и Тани. Иногда я помогала Елене, не прибегая к помощи рук. В основном, побыстрее вскипятить воду или растопить печь без проблем. Папа настаивал на том, чтобы я не забрасывала практику. У меня сейчас такое прекрасное время, когда вся эта нежить и покойники будут обходить меня стороной, а значит, я могу спокойно примирить свою человеческую душу с ведьмовской силой, без всякий потрясений для себя и окружающих.
- То есть и Соньку я уже не увижу?
- Её, как раз, и увидишь. С неё же всё и началось, - улыбнулся папа. - Но она уже не сможет тебя ни к чему принудить. Не рискнёт своей бессмертной душой.
- Это здорово, а то она навязчивая, просто жуть.
Время шло, ничего не менялось. В новогоднюю ночь мы опять чуть не поругались с Пехотиным. Сонька в тогда решила, что мне не помешает её компания. Пока мы все сидели за столом, я с трудом удерживалась от того, чтобы не заткнуть ей рот, потому что она болтала без остановки. Я пропускала обращённые ко мне вопросы и была страшно рассеянной, поэтому после полуночи спряталась у себя в комнате, сославшись на усталость. Когда Сашка позвонил, мы с Сонькой уже вяло переругивались. Пехотину не было ни видно, ни слышно моего собеседника и он злился, пытаясь задавить в себе приступ ревности.
- Как же вы мне оба до смерти надоели, - тяжело вздохнула я и... позволила Соньке чуток «проявиться». Ровно настолько, чтобы только Пехотин убедился в том, кто сейчас рядом со мной. Сонька, заметив себя на экране телефона, улыбнулась и помахала рукой. Сашка от неожиданности и нереальности увиденного неприлично выругался и нервно закурил. Как же мне не нравится эта его привычка, вдруг подумала я, но промолчала.
- И давно она... это... кхм....
- Со дня её похорон, как я и говорила, но ты же мне не поверил. Нет, я понимаю, в это почти нереально поверить, но после того, что произошло в доме Марии Вячеславовны, я думала все вопросы отпали.
- Я не том, что там реально или нет, я о том, как давно она слушает наши разговоры?
- А, это?! Сегодня только. Она почти всё время сейчас проводит с Настей, а сегодня решила, что мне нужна компания. И вот уже четыре часа она не затыкается ни на минуту. Просто гейзер информации и она вся горячая.
- Обо мне тоже?
- А тебе опять есть, что скрывать?
- Нет, но....
- Забудь, - отмахнулась я, но настроение испортилось.
- Слушай, Тепличкина, - разозлился Сашка, - тебе обязательно искать повод для недовольства?!
- Ты называешь меня по фамилии!
- Заметил. Я зол!
- Заметила, - огрызнулась я и вдруг рассмеялась. - Какая нелепость ссориться из-за покойницы! Мы не обсуждаем тебя, если это тебя так интересует. У Соньки стоит блок на любое упоминание о тебе. Её становится абсолютно не слышно.
- Ты больше не боишься меня, - заметил Сашка. - Споришь со мной, кричишь, даже угрожаешь.
- Ты расстроен этим?
- Нет. Тебе очень идут длинные волосы.
- А тебе нет.
- Потому и стригусь.
Наверно, уже можно было ему сказать, где я и позволить приехать, но я решила пойти до конца. И скорее, не испытывая Пехотина, а проверяя себя. Зима в таком тихом посёлке, как этот, оказалась для меня наградой. Когда выпал снег, дом будто утонул в сугробах. Теперь «земля» находилась вровень с подоконниками и мне очень это нравилось. Я много гуляла, под присмотром Елены или Вита. Сергея почти никогда не было дома, так что с ним хорошо познакомиться у меня не получилось. Впрочем, время за ужином проходило весело. Мужчина рассказывал о своей работе так, будто работа дорожного рабочего - самая шикарная и весёлая работа в мире. Я стеснялась спросить, как им удаётся поддерживать дом в таком хорошем состоянии при таких небольших доходах. Ответ, на самом деле, оказался простым. С тех пор, как одноклассники стали приезжать сюда в гости, было решено, что раз в год все скидываются на счёт хозяев дома, на ремонт и продукты. Даже те, кто приезжает сюда крайне редко. Кто знает, когда понадобится помощь или убежище.
- Тело! - Сонька заглядывала мне в лицо и постоянно повторяла моё прозвище, будто это могло меня быстрее разбудить. - Нет! Не отворачивайся! Ты нужна мне сейчас, как никогда!
- И что такого случилось, что не может подождать ещё полчаса?
- Сегодня суд над Гариком. И мне страшно!
- Как сегодня?! - я села на кровати и огляделась, пытаясь понять, что, собственно, происходит. - Какое сегодня число?
- Двадцатое февраля!
- Уже?! Только же Новый год был! Вот это ты меня тогда укатала, что я даже отдохнуть от тебя не успела. Почему ты здесь, а не в зале суда?
- Ты не слышала?! Мне страшно!
- Страшно от того, что Гарика могут не осудить, или от того, что тебе придётся уйти?
- Я привыкла уже быть мёртвой. Это прикольно, а теперь что? Заново родиться и жить? А если я опять налажаю?!
- Значит, налажаешь! Не вижу проблемы.
- Ты Родьке женщину найдёшь, а?!
- Нет. Я помогу ему найти ребёнка, которого он будет воспитывать, как своего. Твой Родька однолюб.
- Жаль, что мы с ним больше не встретимся.
- Встретитесь. Не в этот раз, так в следующий, но встретитесь. Мы все встречаемся с теми, кто нам предназначен.
- Ты такая умная, аж тошнит!
- Это не я. Это мудрость предков.
- Они тоже были занудами. Ты же им об этом не скажешь?
- Нет, конечно, - фыркнула я. - Они уже умерли, кому рассказывать?
- Да, точно.
- Забирайся ко мне, фильм посмотрим. Сашка позвонит, когда суд закончится. Он обещал.
Пехотин позвонил ближе к вечеру. Голос у него был уставший, но бодрый. Всё решилось одним днём. Гарика и «стрелков» судили в один день разные судьи, но никого не помиловали. «Стрелков» осудили на двадцать пять лет, а Гарику не повезло. Ему дали пожизненное, без права на амнистию. Его слушание оказалось самым коротким. Адвокат даже не стал говорить в защиту своего клиента, понимая, что против предоставленных доказательств у него нет агрументов, кроме собственного имени, то есть, ничего.
Сонька сидела у меня на кровати и нервно теребила рукава своей кофты. Забавные они, всё-таки, эти призраки. Никогда не угадаешь, что и как произойдёт. Всё закончилось и теперь Соньке нужно было уходить. Я понимала её страх, потому что «оттуда» ещё никто не вернулся.
- Пора, - сказала я, выходя на середину комнаты. - Ты и так здесь задержалась.
- Ты не сказала матери про платье!
- Я привезу тебе самое красивое платье, какое только смогу найти, - пообещала я. - Тем более, Родька, наверняка, захочет перезахоронения.
- Думаешь, я там ещё не сильно уродлива?
- Когда тебя хоронили, по ночам уже был минус. Ты отлично сохранилась, поверь мне.
- Ладно. Платье, конечно, Родьке передай, но сама на кладбище не ходи, поняла?
- Это суеверие.
- И что?! Я не хочу! Ты уже и так сделала больше, чем я могла просить. Ох, Тело, как мне жаль, что мы так и не стали подругами при жизни!
- Начались сопли, - скривилась я и мы нервно рассмеялись. - Просто уходи и всё!
- Ладно, я готова.
Сонька подошла ко мне и я взяла её за руки, которые больше не были неосязаемыми. Покойница начала переливаться так, будто состояла из крошечных звёздочек. Так выглядит прощение, поняла я, наблюдая, как эти звёздочки одновременно запульсировали и разлетелись в разные стороны, почти мгновенно исчезая. Вдруг стало так одиноко, что я расплакалась.
Лишь неделю спустя после этого я решилась вернуться домой. Вит отвёз меня сам, чтобы мне не приходилось сидеть в душном автобусе, среди миллионов разных запахов, от которых меня начинало тошнить почти сразу же. Мы приехали ближе к ночи, сильно удивив родителей. Они не ожидали от меня такой спонтанности. Я зашла в квартиру, как в чужой дом. Вся моя жизнь, прошедшая здесь, казалась далёкой и нереальной.
Вит уехал рано утром, сначала доставив меня до больницы. Столкнувшись в холле больницы со знакомой медсестрой, чуть не рассмеялась, когда она, поздоровавшись со мной, быстрым шагом направилась в сторону стационара. Даже к гадалке ходить не надо, чтобы догадаться. Сейчас о моём возвращении узнают все, начиная с Назара.
Посетив врача и сдав все необходимые анализы, я, наконец, с великим облегчением, покинула стены больницы. Пехотин курил, стоя у своей «Валиё». Кажется, она была не так сильно повреждена, как я думала. Или, может быть, это уже другая. Сашка настороженно наблюдал за тем, как я пытаюсь не упасть, осторожно ступая по крыльцу, покрытому тонким слоем льда. Конечно, его чистят, но к обеду оно всё равно становится таким же, каким было утром. Отбросив сигарету, Сашка быстро подошёл и помог мне спуститься.
- Привет! - улыбнулась я ему, оказавшись на земле.
- Я не поверил, когда Назар сказал, что ты здесь, - Пехотин рассматривал меня так, будто не верил в реальность моего существования. Я хотела что-то ответить, но парень сгрёб меня и принялся жадно целовать. Стало так жарко, просто невыносимо. Если бы не проходящая мимо старушка, которая проворчала об отсутствии у молодёжи понятия о приличиях, мы бы, наверно, простояли там до утра.
- Неловко вышло, - заметила я.
- Да, - согласился Сашка, ничуть не смущаясь. Мы сели в его машину и тут он вспомнил о чём-то. - Ты заболела?
- Можно и так сказать.
- Валь?! Что случилось?! Если ты больна, то почему улыбаешься так, будто премию получила?
- Ну... я беременна, а это радостное событие, как мне кажется.
- Что?! - Сашка оглядел меня с головы до ног и обратно. - Вот так прямо беременна настоящим ребёнком?!
- Саш, дети ненастоящими не бывают, - я пыталась не смеяться. Честно говоря, мне, наверно, стоило бы переживать о том, что Пехотин может подумать, но мне было весело и я чувствовала себя счастливой в этот момент.
- Так... ладно, - парень пытался сохранить спокойствие. - А в больнице что ты делала? Что-то с ребёнком?!
- Нет. Просто сейчас за беременными женщинами принято наблюдать. Чтобы, если что, успеть им помочь.
- А тебе помогли?
- Саш, ты странно себя ведёшь.
- Конечно, странно! Мне же не каждый день сообщают, что я стану отцом!
- Почему ты думаешь, что отец ты? - уточнила я, на всякий случай.
- А кто?! - удивился Пехотин так, что я не удержалась и рассмеялась в полный голос.
- Я пошутила.
- У тебя паспорт с тобой?
- Э... да, а что?
- Да, так.
Сашка несколько минут пытался справиться со своим сбившимся дыханием, а потом завёл Валиё и куда-то меня повёз. Я с любопытством рассматривала всё, что встречалось по дороге. Остановились мы у здания ЗАГСа и долго просто сидели в машине. Не знаю, о чём думал Пехотин, но я хотела сделать то, что он так настойчиво предлагал.
- Если ты позовёшь меня замуж, я соглашусь.
- Я не хочу тебя звать, я хочу на тебе жениться.
- Сидя в машине?
Мы отправились писать заявление. У работницы ЗАГСа оказался намётанный глаз. Она сразу поняла, что я беременна и спросила, мы хотим торжественную регистрацию или расписаться прямо сейчас?
- Если можно, то прямо сейчас, - улыбнулась я. Сашка взял меня за руку.
- Ты уверена, что не хочешь фату и платье? Все девочки мечтают об этом дне с детства.
- Ты ж не девочка, откуда тебе знать?
Нас расписали тихо и спокойно. Мы даже не снимали верхней одежды. Уже возвращаясь к родителям, я подумала, что это вышло немного несправедливо по отношению к ним. Я их единственная дочь, а не позвала даже на регистрацию. Однако, как только я открыла дверь, папа смерил нас тяжёлым взглядом:
- От ЗАГСа до дома не больше пяти минут на машине, вас не было полчаса!
- Мы купили тортик! - ответила я и папа улыбнулся.
- Ну, если только тортик! Мойте руки и за стол!
- Как он узнал, что мы были в ЗАГСе? - шёпотом спросил Сашка, пока мы в ванной комнате мыли руки.
- Есть кое-какие связи, - улыбнулась я, с трудом удержавшись от смеха, когда домовой подал нам полотенце. - Тебя приняли в семью. Спасибо!
- Всегда с удовольствием, - пробасил домовой и исчез.
- Эй, молодые, вы скоро там? - раздался громкий голос Насти. Мы с Сашкой переглянулись и отправились «за стол», за которым уже сидели Снежные, Костя и Родион с Геркой.
Несколько дней мы прожили с моими родителями, давая время всем привыкнуть к новому члену семьи и моему новому положению. Мама вздыхала о том, как же её девочка будет справляться со всем одна, но при Сашке ничего подобного не говорила. Сашку же мучил один вопрос, который он решился задать только к вечеру третьего дня.
- Слушай, откуда твои родители знают Костю?
- О, там такая интересная история, - улыбнулась я и рассказала, что именно связывает Костю с моей семьёй. - Надеюсь, ты не станешь вызывать его на дуэль за то, что он промолчал?
- Хотел, но вовремя вспомнил, что ты уже моя жена. До сих пор не верится, что ты согласилась.
- А в то, что я беременна именно от тебя поверил сразу?
- Тебя смущает, что я не сомневался в этом?
- Немножко.
- Конечно, я не хотел верить, что ты ушла просто так, а не к кому-то. Было бы проще, будь у тебя другой. Я себя, кстати, в этом пытался убедить, ну очень сильно! Вышло плохо. Никто не стал бы терпеть часовые разговоры с бывшим. К тому же, ты же упёртая и неподатливая. У меня было много времени понаблюдать за тобой и понять, какая ты на самом деле. И вряд ли бы ты оставила мне ещё один шанс, если бы ребёнок был от другого мужчины.
- Как-то немного запутанно и заумно.
- К тому же, в некоторых вопросах опыта у меня несколько больше, так что я в курсе, как и при каких обстоятельствах случаются дети.
- Вот ты!
Забавно, что Пехотин спокойно воспринял то, что его жена ведьма. Будто всегда «варился» в чём-то подобном. Это, собственно, и упростило мою задачу. Вернуть Коробину его Соньку. То, что эта несносная девица умудрилась родиться где-то поблизости, я почувствовала в тот день, когда мы с Сашкой решили переехать в его квартиру, оставшуюся после смерти матери. Марго, его младшая сестра, уже уехала учиться куда-то в большой город и назад возвращаться не планировала.
- Саш, может, заедем к Назару?
- Зачем?
- В роддом нужно заглянуть. Там отказница есть.
- Чем она так примечательна? - уточнил муж, сворачивая на ту улицу, которая вела к больнице. - Ты хочешь её удочерить?
- Я - нет. Её очень захочет удочерить Коробин. Кстати, ему надо позвонить.
- Что-то подсказывает мне, что Сонька из нашей жизни не исчезнет никогда, - фыркнул Сашка. - Будем надеяться, что в этот раз она не налажает. В любом случае, нашу девочку ей обидеть не получится. У нас мама ведьма, папа отморозок, вырастим бойца, себе на зависть.
- Что-то мне уже страшновато, - рассмеялась я. - А если родится мальчик?
- Значит, поженим их и он отомстит ей за всё, но родится девочка. Верь мне!
Я позвонила Родиону и оказалось, что он «чисто случайно» оказался в больнице. Приехал на осмотр к кардиологу, который не нашёл у Коробина даже намёка на многолетнее заболевание. Я попросила его подождать и мы договорились встретиться в холле больницы.
Сашка вел меня так, будто я шла на высоченных каблуках, неся в руках поднос с бокалами, наполненными вином. Хотелось пристукнуть его, но я позволила себе быть слабой и беспомощной, раз ему так нравится. Мы же оба прекрасно знали, что я теперь могу отвернуть ему голову, даже не прикасаясь.
- И по какому поводу мы все здесь собрались? - уточнил у нас Назар. Я в нескольких словах объяснила, куда нам обязательно нужно попасть и как можно скорее. - Вот когда ты всё успеваешь узнать?! - возмущался Снежный, выдавая нам халаты, бахилы, перчатки и маски. - Даже моя разведка так быстро не работает!
- У девочек свои секреты, - улыбнулась я. Коробин, честно говоря, не понимал, зачем ему нужно знакомиться с этим ребёнком, ведь он вдовец и заводить семью не планирует, но отказать беременной женщине не решился. Оставив Сашку с Назаром за дверями, мы вошли в детскую, где обычно находятся дети, от которых отказались матери. В этот раз девочка оказалась совершенно одна. Молодая медсестра рассказала нам довольно грустную историю о том, как мать долго и тяжело рожала близнецов. Мальчик умер сразу, а девочку мать забирать не захотела, потому что ей нужны или оба ребёнка, или ни один. Странный выбор, но она его сделала.
- Мы её называем Сонечкой, - сказала девушка, осторожно вынимая ребёнка из кроватки. - Она такая красивая и чуть надменная. Вы это увидите, когда она проснётся.
- Сонечка, - растерянно повторил Коробин, удивившись тому, что медсестра положила ребёнка ему на руки. Ну, она бы не была такой дружелюбной, если бы не присутствие Назара... ну и моё тоже, так полагаю. То, что малышка покорила его с первого взгляда, у него скрыть не получилось, а когда та открыла глаза, Коробин окончательно попал в её сети. Ну, собственно, как и ожидалось. О том, что мужчина вырастит девочку, как замену умершей жены, я не переживала. У Родьки подобных отклонений в психике не наблюдалось. - Я хочу поговорить с заведующей.
И закрутилось. Конечно, если бы Коробин не имел столько связей и не был так богат, вряд ли бы ему позволили забрать ребёнка домой в тот же день. А так, не прошло и получаса, как мы уже ехали в ближайший детский магазин на вещами для Сонечки. Родька настоял, чтобы мы с Настей приняли участие в его жизни. Нам он доверяет безоговорочно, потому что время показало, что мы этого достойны. Конечно, несколько пафосно прозвучало, но всё равно приятно. Пока я помогала с выбором вещей и питания для малышки, Настя подыскала няню, не очень старую, но стоящую доверия. Сашка внимательно следил за мной и когда ему показалось, что я уже устала, он сообщил Родьке, что, конечно же, очень рад пополнению в его семействе, но его жена ему ближе и роднее. Увидимся на неделе и всё такое, а сейчас до свидания и удачи. Коробин, кажется, вообще ничего не понял. Его глупый счастливый взгляд был красноречивее слов.
Оказавшись, наконец, дома, я отправилась на осмотр «владений». Было же интересно, где и в каких условиях вырос мой муж. Сашка в это время гремел кастрюлями и сковородками, пытаясь приготовить что-нибудь, что я «не верну». Он странный и забавный. Из дальней комнаты навстречу мне выскочила девочка лет пятнадцати, босиком и в смешном жёлтом платье в мелкий красный цветочек. Её рыжие кудряшки смешно подпрыгивали при ходьбе, совсем, как у Лески. Только у этой глаза были пронзительного оранжевого цвета, почти такого же, как и волосы.
- О, ты уже приехала! А мы всё думали, когда Сашка свою ведьму привезёт. Мы всем домом спорили, какая ты будешь, но ты оказалась миленькой и совсем не старой.
- Ну, спасибо, - рассмеялась я.
- Я ещё ничего не сделал! - ответил Сашка из кухни.
- Это я не тебе. Знакомлюсь!
- А, ладно! Попроси только, чтобы наша спальня осталась неприкосновенной. Там я предпочитаю быть с тобой наедине.
- Ой, да больно надо! - фыркнула девочка. - В этой семиэтажке и без вас есть за кем подсматривать! А меня, кстати, Лариса зовут!
- Удивила, - улыбнулась я.
- Что?! Чаще Машки да Малашки встречаются?! У предков такая скудная фантазия бывает, просто жуть. Ну, если я вам тут сегодня не нужна, можно я пойду, а?! Там, в семьдесят третьей наши на посиделки собираются, пока хозяева в отпуске.
- Ничего против не имею.
- Но я обещаю, что без присмотра дом не оставлю и много пить не буду. Честное слово!
- Повеселись хорошенько, - улыбнулась я и Лариса пробежала мимо меня по коридору и исчезла в конце него. Забавная такая. Вот уж не думала, что у Пехотиных такой миленький домовой. Дальняя комната и оказалась Сашкиной. Я села на кровать и осмотрелась. Похоже, он никогда здесь ничего не переделывал. На выцветших обоях остались следы от висевших на них фотографий и постеров. Стол у окна, книжный шкаф в углу, рядом с нишей. Я такую вещь в квартирах уже и не помню, но здесь она была. На прикроватной тумбочке - старая лампа, стоящая чуть криво. Я улыбнулась и решила поставить её правильно, но помешал провод, который уходил по стене под тумбочку. Я попыталась протолкнуть провод, но ничего не вышло. Наклонившись, заглянула в просвет между стеной и тумбочкой. Несколько толстых тетрадей завалились туда и придавили провод. Чуть сдвинув тумбочку, достала эти тетради и из одной из них высыпалась куча моих фотографий разных лет. Посчитав, что это слишком личное, просто вернула фотографии обратно в тетрадь и положила её сверху на стопку точно таких же.
- А я никак не мог вспомнить, куда их подевал, - тихо произнёс Сашка. - Странно, что ты не стала их читать.
- Это личное, - ответила я.
- Это всё о тебе. И я хочу, чтобы ты это прочитала. Я хочу, чтобы ты поняла, что я не влюбился в тебя внезапно. И всё, что я сделал, было не со зла. Я видел, что нравлюсь тебе, но боялся подпустить к себе. Боялся испортить тебе жизнь. Вряд ли кто-то бы обрадовался тогда встречам с таким, как я.
- А сейчас не боишься?
- Сейчас нет. Потому что знаю, что ты больше не та девочка, и сможешь закончить всё махом, если я буду неосторожен. Я хороший ученик с некоторых пор.
- Почему ремонта нет только здесь?
- Потому что это был самообман. Я смотрел на эту обстановку каждый день, когда учился в школе. И знал, что обязательно увижу тебя. Когда это перестало происходить, я хотел оставить себе надежду.
- Мы проголодались, - чуть улыбнулась я. - А кто-то особенно сильно!
Не скажу, что наша жизнь сразу пошла, как по маслу. Мы учились уживаться вместе, подстраиваясь под привычки друг друга. Только, если мне помогала моя ведьмовская сила, то Сашке на помощь теперь приходит Лариса. Парочка грандиозных скандалов и девочка решила, что счастье ей нравится больше. Поэтому, если вдруг она чувствует, как сгущаются тучи, она тут же бежит к Сашке и даёт указания, чего нельзя делать ни в коем случае, а как усмирить свою ведьму, Пехотин уже должен знать сам.
В те дни, когда мой муж на работе, а мама дома, она приезжает к нам и учит меня готовить. Нет, кое-что я, конечно, умею, но вдруг захотелось узнать больше. Мне понравилось кормить Сашку и видеть удовольствие на его лице. Правда, он иногда жалуется маме, что я закармливаю его. Он просит уговорить меня делать порции поменьше, чтобы он не превратился в борова к рождению дочери. Мне он этого сам не говорит, потому что я же старалась. Для него. Он не может мне отказать! Смешной такой.
- Саш, - как-то ночью я разбудила мужа и тут же пожалела об этом, потому что он задал столько вопросов без перерыва на вдох, что ему бы позавидовал любой новомодный рэпер. - Со мной всё хорошо! Я поговорить хотела просто!
- В три часа ночи?
- А что такого?!
- Да нет, ничего, - улыбнулся Сашка и лёг рядом. - Говори.
- А если я помогу Снежным забеременеть? Совсем чуть-чуть!
- У Назара с этим....
- Шанс есть, Саш! Крохотный, но есть! Я боюсь только, что он может не поверить Насте, что ребёнок от него.
- С этим сложно. Кто с ним поговорит? Ты или я?
- Я, конечно! У меня есть неоспоримые доказательства в виде Родьки и Герки!
- И меня. Парни подтвердят. Против всех ему не выстоять. А теперь спи и не пугай меня больше!
- Ладно, - согласилась я, прислушиваясь к дыханию мужа и придумывая способы уговорить Назара мне довериться.
Решив не откладывать разговор в долгий ящик, я отправилась к Насте сразу, как только Сашка ушёл на работу. Девушка обрадовалась моему приходу и тут же засуетилась на кухне. Оказавшись на месте, я уже не была так уверена в успехе своего предприятия.
- Насть, - начала я замолчала.
- Да-да?!
- Присядь, надо поговорить.
- Ты решила опять сбежать? - девушка послушно села на стул, сжимая в руках полотенце.
- Нет.
- Фух, напугала!
- Ты ребёнка хочешь? - выдохнула я раньше, чем она продолжила. - Знаю, подлый вопрос. Я просто хочу узнать, насколько сильно ты хочешь ребёнка? Я могу помочь! Правда, могу! У Назара есть шанс стать отцом, понимаешь? Есть, я это вижу и знаю.
- Он не верит в ведьм и всё такое, - обречённо выдохнула Настя и расплакалась.
- Насть... Насть, не плачь! У меня есть идея! И она может сработать! Уговори его пройти обследование. Вроде как, последний шанс и ты отстанешь и успокоишься. Он тебя послушает! А я дам тебе капли, которые ты ему будешь добавлять в еду до наступления полнолуния.
- А ты... А ты его не отравишь?!
- Настя, - рассмеялась я. - Он мне Сашку с того света вытащил, как я смогу с ним так поступить?! Да и тебе придётся попить травяной чай. Ну?! Согласна? Только нужно подгадать так, чтобы с новолуния до полнолуния . Сможешь?!
- А то! - шмыгнула Настя носом. - А ребёночек будет только один?
- Увы....
- Ничего. Усыновить можно, - девушка ещё раз шмыгнула носом и продолжила готовку.
Снежного удалось уговорить на обследование неожиданно быстро. Настя устроила целое представление на тему, что «уже даже Пехотины беременны, ей завидно и всё такое». Назар, конечно, пытался предложить вариант с усыновлением, но Настя согласилась на это, только после обследования. Обстоятельства сложились в нашу пользу и уже к полнолунию Настю затошнило в первый раз. Конечно же, сразу последовали все анализы и исследования, которые подтвердили слабую надежду на продолжение рода. Назар радовался, как ребёнок, восхваляя силу медицины. Мы с Сашкой и Настей только молча улыбались.
Всё складывалось просто идеально. Я уже начала забывать обо всех неприятностях и готовилась к родам. Сашке был составлен подробный план, как должна выглядеть наша комната. Первые полгода я не собралась отправлять дочь в отдельную комнату. Муж полностью поддерживал меня в этом решении. Я отправилась на свой последний приём, чтобы уже через пару недель поехать в роддом. Солнечный день радовал своими красками и ароматами. Нужно будет зайти в кондитерскую на обратном пути, решила я и столкнулась с Иркой и Катькой. Они обрадовались нашей встрече и чуть ли не мёд разливали мне под ноги, приглашая на оглашение Сонькиного завещания этим вечером. Честно говоря, они сильно озадачили меня этим. Ведь Сонька оставила чёткие указания ещё до своей смерти. Наверно, что-то Родька мутит. Пообещав обязательно быть, я распрощалась с этой парочкой.
Сашка забрал меня из больницы и я рассказала ему о встрече. Мужа это, кажется, нисколько не взволновало, и в назначенное время мы оказались в особняке Коробиных. Ворота нам открыл Кирилл.
- Валентина Демьяновна, вы краше с каждым днём! - улыбнулся мне мужчина.
- Отвали, Кирюх, - проворчал Сашка. - Её уже есть кому любить!
- В кондитерской, на Васильковой, очень вкусные пончики по вечерам в среду, - я подмигнула мужчине и тот, уточнив адрес, позволил нам заехать на территорию.
- Ты так всех переженишь, а работать кто будет?
- Саш, ну что плохого в том, чтобы люди были счастливы, а я могу им в этом помочь?
- Не обращай внимания. Это просто ревность. Мне всегда тебя мало, когда ты рядом.
- Поверь, мы с тобой доживём до глубокой старости и поползём на кладбище в один день.
- Точно?!
- Точно. Ну, или ты можешь задержаться и поискать себе подружку, среди рыдающих у нового крематория.
- Или из него? - усмехнулся Сашка.
- Или из него. Так даже лучше. Не будет доставать тебя разговорами, как ты меня сейчас.
- Пончики на Васильковой?
- В качестве извинений?
- Угу.
- Подойдут, - выдохнула я, с трудом покидая машину. С животом в ней ездить уже было тяжеловато. Всё же Валиё обладает спортивным телосложением. Сашка уже присматривает новую, но я его слегка торможу пока. Кто знает, как удачно мы будем справляться с родительством.
В большом зале дома уже собралась приличная толпа народа. И Сонькины родители, и все наши одноклассники, и кое-какие родственники самого Родьки. Маленькая Сонечка покоилась на руках Анны Петровны. Родька отказался от услуг няни и пригласил в свой дом родителей его покойной жены. Они с радостью согласились и теперь малышка была в надёжных руках. Антон Денисович заверил зятя, что больше не допустит, чтобы девочка выросла настолько.... В общем, теперь, когда они с женой свободны от всех остальных дел, они смогут уделять воспитанию Сонечки больше времени.
Мы с Сашкой уселись за стол и Родион дал слово нотариусу. Тот открыл большой конверт и прочёл завещание. Если коротко, Сонька завещала всем одноклассникам что-то из её собственности, которой оказалось не так уж и мало. Трёхкомнатная квартира в центре, полученная Сонькой в качестве свадебного подарка, досталась Герка, в качестве извинений за долгие годы издевательств. Парень этого никак не ожидал. Правда, было условие, что на момент вступления в наследство он должен быть абсолютно чист от всего «немного незаконного». Больше недвижимости в распоряжении покойницы не оказалось. Кто-то получил её машину, кто-то украшения, кто-то дорогущую картину. Недовольных не осталось. Мы с Сашкой не получили ничего, но так мы и не ждали. У нас было куда больше, чем у остальных. Возможность присматривать за самой Сонечкой. Ну и что, что она не вспомнит ничего из своей прошлой жизни, главное, чтобы в этой всё хорошо запоминала.
Ирка с Катькой ликовали. Им-то было обещано по миллиону! И тут, как гром с ясного неба, прозвучало, что обещание-то было дано, но на момент смерти Коробина Софья Антоновна не имела никакой наличности, а финансами мужа распоряжаться не могла, так что все её обещания, данные подругам, увы и ах, ничего не стоят. Что тут началось?! Ирка вырвала из рук нотариуса завещание и несколько раз перечитала его, Катька требовала одноклассников поделиться, потому что это несправедливо! И тут её взгляд упал на меня. Она мгновенно оказалась на столе и поползла на четвереньках, как кошка. В её глазах горел такой огонь, что мне стало страшно. Сашка поднялся, чтобы защитить меня от неё, но этого не понадобилось. Мой живот сжало жутким спазмов и Катьку отшвырнуло так сильно, что она буквально свалилась на руки к нотариусу.
- Ты что творишь, сука?! - заорала Ирка и тоже рванулась ко мне. Ещё один спазм и Ронина оказывается рядом со своей подругой. Буквально через мгновение их подхватывают под руки расплывчатые фигуры в длинных чёрных балахонах с глубокими капюшонами. Ещё один взмах ресниц и фигуры исчезают, вместе с неразлучной парочкой. Что-то понять никто не успел. Все сидели растерянные, только я пыталась не кричать от болезненных спазмов, которые всё учащались. Сашка подхватил меня на руки и побежал обратно к машине, наплевав на всё и всех.
- Приберите тут, - прошептала я, никуда не глядя. Слёзы текли уже безостановочно.
- Не извольте беспокоиться, - кто-то ответил мне и я позволила себе разрыдаться. Меня усадили в джип, который Кирилл подогнал к крыльцу сразу же, как только мы вошли в дом. Ему показалось, что я выгляжу «ненадёжной». Ох, какое великолепное чутьё у этого парня!
Однако, до больницы мы доехать не успели. Рожать мне приспичило прямо на перекрёстке. Очень символично! Что я особенно люблю в своём муже, что в экстренных ситуациях отключается Сашка и включается Пехотин. Он голыми руками разодрал мой любимый комбинезон и нижнее бельё, а потом принял свою дочь из крайне неудобного положения. Он даже не пытался со мной разговаривать, потому что я орала так, что окружающих не спасали даже закрытые окна. Он положил мне дочь на грудь, закутанную в его рубашку. Я даже не спросила, когда успел раздеться. Прикрыв меня от любопытных пледом, неизвестно какими судьбами оказавшимся на заднем сидении, Сашка, всё же, отвёз меня в больницу, где уже нас встречал Назар с командой врачей. Вот зачем вся эта суета, если со мной всё в порядке?!
Всю неделю в роддоме я честно училась, как пеленать и кормить ребёнка. Даже конспектировала, на что медсёстры только посмеивались и говорили, что инстинкт не обманешь. Сколько бы я не читала и не смотрела, собственного опыта не заменит ничто. Сашка каждый день приносил воздушные шарики вместо цветов, логично предполагая, что у некоторых может быть на них аллергия.
Вечером перед выпиской, муж позвонил и успокоил меня тем, что никто не помнит о произошедшем, и даже не могут вспомнить, были ли подружки на оглашении завещания. Их самих нашли в соседнем городе, пьяных и ничего не помнящих. Даже собственных имён. Это не обрадовало меня, но и не расстроило. По заслугам и награда. Хотя, в случае с Пехотиным это не работает.
Прошёл год с рождения малышки Юлии и мы в ожидании второй дочери. Правда, в ожидании пока только я и не знаю даже, как Сашке об этом сказать. Он с Юляшки пылинки сдувает и отцом оказался гораздо лучшим, чем я матерью. Хотя, если бы он услышал подобное, мне бы не поздоровилось. Первое время справляться было невообразимо трудно. Я впадала в истерику по любому поводу, но тут вмешивался Сашка и отлично справлялся с любыми проблемами, следуя советам Ларисы. Если бы не её помощь, родители поселились бы у нас, а у папы появились планы и он не хотел сидеть на месте, прекрасно зная, что я уже способна справляться сама.
Мы часто встречаемся в парке с Коробиными и Снежными. С недавних пор к нашей компании ещё и Герка с Кириллом стали подтягиваться, уговаривая своих жён, что их никто не обидит. Настя недавно родила близнецов мальчишек, чем удивила абсолютно всех, но гулять они вывозят троицу. С Настей в одно время рожала женщина, которая отказалась от сына сразу же после рождения и ушла, как только заполнила все документы. Так что Назар теперь гордый отец, пока ещё неполной, футбольной команды. Он не собирается останавливаться на троих детях, от чего его жена только светится от счастья. Я бы с двумя точно не справилась, не говоря уже о троих.
Тетради Сашки так и остались непрочитанными, но он их не убирает далеко. Только повыше, чтобы Юляшка их не испортила.
- Тепличкина?! Ты же, Валя Тепличкина?! - подслеповато прищуриваясь на меня смотрела учительница русского языка.
- Я уже Пехотина, Инесса Вадимовна, - улыбнулась я женщине.
- Всё-таки удалось усмирить этого хулигана?! Это очень хорошо!
- Я тоже так думаю, - подошёл сбоку Сашка и поднял дочь на руки. Та сразу полезла целовать отца, чем рассмешила всех. Мы немного поговорили и попрощались.
- Саш, а как тебе имя Инесса?
- Честно?! Жуткое! Как ты себе представляешь, Инесса Александровна! Ну, ужас же! Так, стоп! Я что-то упустил?!
- Совсем капельку, - виновато улыбнулась я.
- К какой прелестной дате? - муж с трудом сдерживался, чтобы не улыбаться во весь рот.
- К новому году.
- А пораньше нельзя? Не хочу оставаться на праздник один. Нам с Юляшкой будет без вас жутко скучно. Правда же, дочь?!
- Дя!
- Как сестру назовём?
- Яса!
- Ну, Даша, так Даша, - не стал спорить Сашка. Как он понял, что это именно это имя, для меня осталось загадкой, но они с Юляшкой разговаривают на своём собственном языке.
- Саш, а если мы не справимся?
- Справимся. У нас в кармане потомственная ведьма!
Второй шанс
© Copyright: Такатуся, 2022
Свидетельство о публикации №222121300657
Свидетельство о публикации №222121300657
Рецензии
Обалденный рассказ! Читала с замиранием сердца! ДУмала, помру, так и не дочитаю. Сколько бедолаге пришлось пережить - не передать! Спасибо за рассказ!Успехов в творчестве!
Людмила Галактионова 13.12.2022 11:37 • Заявить о нарушении
Людмила Галактионова 13.12.2022 11:37 • Заявить о нарушении