Сырость
Руки вонзила,
В мёртвую плоть,
Но ещё всё ж живую,
Жёстко взяла за грудки,
И сначала,
Душу всю вытрясла,
И замолчала.
Тянет, потянет промозглая сырость,
Жилы и кости, круша, что в песок,
Лезет за пазуху, там всё воротит,
За воротник свои руки сует,
Тот же, что плотью ещё всё ж живою,
Был при той жизни, где умер давно,
Ёжился, силился он не замёрзнуть,
Глядя сквозь струи того же дождя,
Что всё стучал по душе и по крыше,
Мокрою влагой глаза орошал,
Так что попутать мог дождь со слезами,
Только не сырость, что серой была,
Серой, промозглой, всё той же рукою,
Крепко сжимала за горло она,
Крепко в объятьях тебя же сжимая,
Тот что был мёртвым и всё же живым,
Мёртв от того, что та сырость достала,
Жив потому, что живой был ещё,
И не смотря на те слезы, что лились,
Прямо за шкирку хлестая водой,
Он понимал, это то же, что сырость,
Та, что держала промозглой рукой.
13.12.2022г
Марина Леванте
Свидетельство о публикации №222121300897