Толерантность

                "В детстве я хотел быть пиратом. Слава
                Богу, никто не воспринял меня всерьез и не
                назначил мне операцию по удалению глаза и
                отрезанию ноги".
                Комментарий американского блогера и
                телеведущего Билла Марли о политике
                разрешения детям менять свой пол.

В начале своего повествования хочу напомнить уважаемому читателю о замечательной теории относительности Эйнштейна. Нет, не о физической ее стороне, а о психологической. Философы, психологи, психотерапевты и прочий эдакий люд, хлебом не корми – любят заимствовать из разных отраслей словеса всякие для терминов, наверно своих очень не хватает. Перехватив осознание Альбертом Германовичем относительной природы реальности, они наперебой кинулись применять данное понятие к системе устоев и психологическим моделям мира. Восприятия и убеждения, мол, подвержены влияниям извне, они меняются и потому относительны. И задолго до них, веками коллеги пытались умом охватить бытие и сознание, в рамках и вне рамок, однако именно с прошлого века и до наших дней все очень, очень ускорилось, углубилось и, обрастая новомодными терминами, начало серьезно двигать и размывать границы.
Думается мне, что мир несколько поворачивает не совсем туда, куда нужно, впрочем, как не раз уже показывала история, все возвращается на круги своя, можете считать, что поправляет Вселенная, или высший разум, или Всевышний, кому как нравится.
А пока понапридумано словечек, целый алфавит, от абьюза до эйджизма, где то внутри гендер, сексизм, харассмент… Или вот допустим толерантность.
Так что же есть толерантность? Это терпимость к иному мировоззрению, образу жизни, поведению и обычаям, взглядам, нравам, привычкам.
Как то забывают некоторые, что под толерантностью не подразумевается уступка, снисхождение или потворство. Проявление толерантности также не означает терпимости к социальной несправедливости, отказа от своих убеждений или уступки чужим убеждениям, а также навязывания своих убеждений другим людям.
Подхватив толерантность как флаг, серьезная доля человечества, особенно в Европе и Северной Америке, отстаивая равноправие и борьбу с дискриминацией, очень сильно походит на театр абсурда. Абсурд выражается и в эпатаже и в многосложности доводов, которым непросто оппонировать. Очень много примеров, где мысли и деяния человеческие переходят всяческие границы не только морали, но и вообще ставят под вопрос основы человеческого мироздания. Отстаивание прав трансгендеров это уже не столь популярно, там уже серьезно подумывают о разрешениях менять пол совсем маленьким детям. Чего только стоит дело маленького техасца Джеймса Янгера, которого мама посчитала девочкой. Несмотря на веские доводы защиты, 11 из 12 присяжных вынесли вердикт в пользу родителя – инициатора смены пола и только судья, по моему мнению, спасла ситуацию отменой вердикта и соломоновым решением. Общество же раскололось в своих суждениях, ситуацию подхватили политики, и пошло-поехало… Кому интересно, тот найдет информацию на бескрайних просторах рунета.
Затянулось вступление, но тема непростая, как бы могло показаться на первый взгляд. Очевидно, так некоротко получилось, что бы, в том числе обозначить свое, личное отношение к этим вопросам.
Опять вспоминается теория относительности великого физика, правда теперь под другим углом. Мне, много читавшему классическую мировую и русскую (не только советскую) литературу, воспитанному в классическом понимании семьи, брака, взаимоотношений полов, религиозных устоев, присущи соблюдение гендерных ролей и гетеронормативность. Посему слова культура, честь, гуманизм, совесть, мораль для меня не просто слова, В отношениях мужчины и женщины, семьи, воспитания детей я старомоден. При этом я вполне допускаю, что в природе имеет место быть, когда взрослые люди могут жить по иному, испытывая однополые чувства. Бывает, и так, когда в природе путаются гены, хромосомы, аллели, локусы… Раз нет случайностей, значит это может быть, относится к этому нужно спокойно, но все должно быть на своих местах, флаги, транспаранты, шарики и шествия по такому поводу не нужны, чай не первомай. Не нужны и метания из крайности в крайность, а они как раз присущи.
Вот тут и пригодится другое понятие относительности, много народу скажет, что я чересчур либерален в этом вопросе, но будут и те, кто скажет, что чересчур нетерпим. И тем и этим опять же скажу, что все относительно.
Впрочем, рассказ немного об этом и немного о другом. Судить тебе, уважаемый читатель.
Итак, довелось мне недавно лежать в нашей, обычной больничке, очень большой, в самом активном отделении - хирургическом, где каждый день операции, операции, операции… Плюс в наших больницах очевидный только один - некоторые врачи, как правило взрослые, еще с советским образованием, не потеряли квалификацию. На этом плюсы заканчиваются, идет сплошной минус, но так как медицина теперешняя это отдельная тема, ей можно посвящать целые эссе, то сегодня мы ее практически не затронем.
Так вот, лежало нас в палате 5 человек (палата на троих, но хорошо хоть в коридоре никого не держали, по крайней мере при мне), трое мужчин от 65 до 70 лет, я, и молодой человек лет около тридцати. Бывают места на земле, где время сильно замедляет свой ход, почти останавливается, и больница это одно из таких мест. Телевизора не было, книга доступна не всегда в силу скудности освещения. Естественно все знакомятся и, так или иначе, поддерживают разговор на ту, или иную тему, даже интроверты под давлением обстоятельств. Общение очень помогает скоротать время, а позитивное так еще и поддержать настрой в больничных условиях. Например, если не считать молодого человека, готовящегося к выписке, но практически не участвующего в разговорах, я, которого прооперировали первым, рассказал троим пенсионерам (так я их окрестил, впрочем, без малейшей доли неуважения) как и что там в операционной, что не так страшен черт, как его малюют, что надо бороться… Вечером того же дня, когда была операция, отходя от наркоза, встал и аккуратно, качаясь, потихоньку расхаживался, чем вызвал их горячее одобрение. Еще вспомнилось стихотворение Юнны Мориц, я гулял, как придуманный ею ёжик, с дырочкой в правом боку… Но вернемся к основной линии нашего рассказа.
Все пенсионеры были очень разные. Один был высок, худощав, немногословен, во всем чувствовалась интеллигентность, сразу становилось ясно, что человек всю жизнь был в педагогике, науке, или культуре. В светлое время суток, устроившись у окна, он старался читать. Его готовили к операции, но в эти несколько дней не оперировали, из за плохих показателей, чувствовалось, что он стоически переносит боль. Второй был невысокого роста, плотен, весьма многословен, но, все разговоры рано, или поздно он приводил к религиозным темам одной из конфессий, да так навязчиво, что приходилось его просто останавливать. Впрочем, перед операцией он высказал неприкрытый страх и неумение владеть собой, что меня, повидавшего глубоко верящих людей, сразу утвердило в мысли, что этот человек не проникся сердцем, а так, просто примкнул к религиозной организации. Третий был высок, несмотря на возраст, имел атлетическое телосложение, что объяснялось активным образом жизни, живым умом и позитивной жизненной позицией. Служба в десанте, работа с армии и до недавнего времени на железной дороге бригадиром, свой дом и личное хозяйство, взрослые дети и внуки. С ним мы общались больше всего, живо, на разные темы. Молодой человек как я уже отметил, в разговорах не участвовал, днем читал книгу какого-то иностранного автора о самопознании, или ходил гулять во внутренний двор. Вечером же его отпускали домой.
Вдруг, случился в нашей палате спор, сильный и бескомпромиссный, при его, молодого человека непосредственном участии.
Вопреки общему мнению о том, что в споре рождается истина, высказанному Сократом, я думаю иначе. Даже уверен. Возможно это не совсем верный перевод древней фразы. Посудите сами, у кого в споре больше шансов? У более грамотного, сильного, напористого, хитрого, наглого или крикливого.
И вот, затронули пенсионеры, обсуждая теперешние проблемы в стране и мире, вопросы однополых взаимоотношений и прочих отклонений нравственности, и единогласно отнесли эту сторону иностранных ценностей к ультра-сильному злу, которое расползаясь, вредит всему миру в целом и нашей родине в частности.
 И вот неожиданно, к разговору подключился молодой человек, яростно отстаивая иную, диаметральную позицию, выказав довольно обширные знания современной литературы по психологическим установкам, ментальности и внутренней инженерии. Выяснилось, что он 7 лет прожил в США, понимает и полностью поддерживает эти свободы личности с её рождения и считает, что наша страна много теряет от гонений на инакомыслящих, непонимания и неприятия этих вопросов, как в социальном смысле, так и в экономике, что негативно влияет на уровень жизни.
Надо ли говорить, что пенсионеры при всей своей разности, сплотились в крепком единении, противоборствуя этим мыслям, и спор мгновенно достиг фазы крепких выражений и переходов на личности? Однако вмешавшись, обозначив свою позицию, мне удалось погасить страсти, сведя спор сначала к дискуссии, а затем к конструктивному диалогу. Основная мысль, которую обозначил молодой человек, это разумный взгляд на иных людей, на их мышление, с той позиции, что они такие же, как мы, а мы - как они, просто немного разные. Ведь разность у этносов языка, внешнего вида, привычек, законов и прочих моментов никто не подвергает сомнению? Мы спокойно говорили и он развивал тему постулатами, не подозревая впрочем, что расставляет, как бы сказать некие флажки, готовя западню сам себе, без нашего практически участия. Впрочем, все по порядку.
Говоря о необходимых правилах человеческого общежития, молодой человек, так или иначе, отмечал необходимость перестройки мышления патриархального или консервативного, как кому больше нравится, части общества. Главное во взаимоотношениях это отсутствие насилия, физического и морального, что как раз и достигается пониманием и взаимным уважением. Многие вещи являются ложными, в том числе ложным стыдом, вызваны они комплексами и предубеждениями, заложенными в детстве. Если с малых лет объяснять детям многополярность возможного внутреннего мира, дать выбирать, каждый придет к своему я. Совсем не нужно навязывать ту или иную утвердившуюся в веках стратегию мышления и поведения во взаимоотношениях, тем более считать это отклонением, болезнью, необходимой к принудительному лечению и уж тем более не дай Бог уголовному преследованию. Таким образом, все станет на свои места, наступит относительное благоденствие в данных вопросах, при пике общего понимания никаких камней преткновения между даже очень разными людьми не будет. От слова совсем, все будут при своем, жить в мире и гармонии. Эдакий «Город Солнца» получился, отметил я про себя. Так мы общались с ним спокойно, я особо не спорил, задавал иногда точные вопросы, получал ответы, мы фиксировали элементы базиса и надстройки высказанных идей. Пенсионеры слушали внимательно, сначала вновь пытались накалить обстановку, потом несколько подуспокоились.
Сейчас мне это сравнивается с социалистами-утопистами средних веков, не зря «Город солнца» Кампанеллы пришел на ум. Любая утопия сойдет как маяк, к которому надо стремиться, но считать ее как панацею и быстрый, однозначный ключ к решению проблем просто не следует. Истории человеческой тысячи лет и нет благоденствия, хоть плачь. А в обозначенных вопросах, тем паче нет согласия.
Постепенно наш разговор из диалога превратился в мой монолог, как раз вспомнился случай интересный из моей биографии, несомненно заслуживающий внимания.
Было это в начале девяностых годов, я служил в армии, только-только перевелся с северов в наш славный город. Звание имел старшего лейтенанта, служил в стройбате, были тогда такие строительные войска, строили много что, но в основном жилье. Кстати, многоквартирный дом в котором живу, инженерные коммуникации и благоустройство вокруг, а так же несколько домов рядом – наших рук дело.
Супруга моя, когда я после училища военного распределился на север перевелась в своем институте с вечернего на заочное обучение и поехала со мной. Когда же мы вернулись, доучиваться ей стало легче, не надо было на обязательные очные занятия и экзамены ездить железной дорогой, тем более мы снимали квартиру недалеко от института.
Дело было зимой, однажды я пришел с очередной стройки довольно рано, часов в восемь вечера и обнаружив, что супруга еще на занятиях, решил её встретить, благо как уже писал, до альма-матер было недалеко.
В отличии от многих других родов войск в стройбате почаще нарушали форму одежды. И то, что значительное время проводишь на улице в неотапливаемых возводимых сооружениях и то что стройка вовсе не идеал чистоты, а скорее наоборот… Вот и я в тот день был одет в шерстяную форму, галифе, китель, шапка зимняя с кокардой (мы еще донашивали звезды в овале), на ногах хромовые сапоги. А вот вместо шинели на мне была неуставная куртка из чертовой кожи с молнией, очень теплая, с натуральным меховым воротом и натуральной же подкладкой из овчины. Но без погон. Почему я подробно описываю некоторые детали? Да потому, что каждая мелочь в моем рассказе имеет смысл, который еще будет раскрыт.
И вот, вхожу я таким макаром в знакомый мне с детства вуз (мама моя тут преподавала 30 лет, в этих стенах прошло мое детство), охраны тогда естественно не было никакой, сидит бабуся, вяжет… Поднимаюсь я по лесенке и неспешно поворачиваю в правое крыло, иду по длинному пустому коридору. Сейчас освещение получше, а тогда высоко под потолком качались от сквозняка редкие бело-матовые шары, и так света мало, а когда еще и пыльные…
Надо сказать, что зимой у нас темнеет рано, уже после шести, и когда я свернул в тупиковую часть коридора, в которой свет не горел, от слова совсем, единственное окно вдалеке ситуацию не улучшало. Я просто знал, что оно там есть. Не было видно ничего, есть такое выражение хоть глаз выколи, и только впереди слева через неплотно закрытую дверь аудитории пробивался узенький, маленький путеводный лучик света. Я зашагал вперед. Еще одна немаловажная деталь, по еще училищной привычке (много чему там научишься), я, когда получал в части форменную обувь, сам подбивал ее подковками. Изнашивается медленнее, служит дольше. И в этот раз я шагал в хромовых сапогах, с подбитыми каблуками и подковки мои стальные цокали по шлифованным мраморно-бетонным плитам, гулко отдаваясь эхом в пустом коридоре.
Вдруг далекая дверь на долю секунды приоткрылась и тут же захлопнулась. По коридору мимо меня в кромешной тьме пронеслось, я бы даже сказал проскакало нечто бесформенное, шарахнувшись в сторону  ударилось о стену, упало, вскочило и галопом унеслось дальше по коридору. Я это не увидел, скорее почувствовал, ощутил,  услышал. Поспешив к аудитории, рванул дверь и что же я увидел?
Когда я слышу иногда такие выражения, глупый (или глупая) как курица, или пишет, как курица лапой, я знаю что это совсем не так. Читал в свое время про строгую иерархию, зрение, быстроту реакции, легкость дрессуры, приручения и много других качеств. А с точки зрения защиты потомства даже от крупных хищников, пернатых и змей, курица дает сто очков вперед многим из животного мира, насмерть за цыплят будет стоять.
Вот я и увидел в глубине аудитории, у доски, максимально широко расправив руки маленькую сухонькую преподавательницу, с седой кучерявой головой, с взглядом, полным отчаянной решимости стоять до конца. Этими своими руками и маленьким телом она как бы закрывала около десятка девчонок, лет пятнадцати, не больше, сбившихся во встревоженную стайку, прижатую к классной доске. Лица их были либо бледны как мел, либо красны как свекла, они были напуганы, возбуждены, у некоторых были слезы и состояние близкое к истерике.
Когда они увидели меня и шок постепенно прошел, профессор поведала мне следующее. В этой аудитории она проводила подготовительные курсы по русскому языку для учениц десятых классов, которые собираются поступать в институт. Злоумышленник (назовем его так, памятуя о толерантности) очевидно заглянув в приоткрытую дверь, увидел подходящую для него аудиторию (была такая специальность - бухгалтерский учет, пацаны туда не шли). Далее он, очевидно, выключил во всем коридоре свет, вернулся, рывком открыл дверь, забежал в середину аудитории, крикнул что то нечленораздельное и, распахнув пальто и сняв штаны начал мастурбировать, «страшно кривляясь». Надо ли говорить, что девчонки очень напугались (я уверен, что не только отношений еще сексуальных у них не было, даже видеть они такого еще не видели), вскочив из за парт с визгом отбежали к доске, поскольку путь к двери был отрезан. Преподаватель встала между ним и девчонками, защищая их и пыталась его усовестить, но он только «мычал, рычал» и интенсивно делал свое дело. Но тут, полузвериным своим возбужденным чутьем в тишине коридора он что то услышал, ему пришлось на полпути остановиться, он подтянул штаны и выкатился в коридор. Далее, проносясь мимо меня, возможно заметя, как блеснула кокарда и слыша цоканье сапог, решил что пришла милиция, рванулся в сторону, ударился, упал, вскочил и убежал на другие лестницы, по другим коридорам.
Когда преподаватель и девчушки потихоньку успокоились, я вывел их из института, они шли плотной кучкой за моей спиной, опасаясь, что он притаился, где то за очередным углом. Не думаю, эта братия не из бесстрашных, ускакал себе домой в черном настроении, так как финальная часть выступления сорвалась.
Заканчивал я свой рассказ в палате в полной тишине, и пенсионеры и молодой человек слушали внимательно. И вот, далее рассуждал я, если на минуточку, еще раз повторюсь, на минуточку не посчитать эксгибиционизм формой отклоняющегося сексуального поведения, сопровождающегося демонстрацией противоположному полу половых органов, возбуждением и мастурбацией, не принять к учету шок и возможные психологические травмы, тех кто с этим сталкивается? Не подумать о том, что такие «выступления» совершаются вблизи школ, детских садов, детских библиотек? Если допустим, не считать это сексуальным насилием и не квалифицировать это как домогательство, хулиганство в общественном месте, или действия развратного характера? Не принимать никаких мер по изоляции и мер психо-медицинского характера с целью избавления от зависимости если это зависимость? Многовато получилось вопросов и многовато если. Тем более как вы говорите, сказал я обращаясь к молодому человеку, это общество не готово воспринять яркую индивидуальность отдельных людей, это общество шокируется, где надо быть спокойным. Но ключевым фактором удовольствия в данном случае является именно шок окружающих, рассуждал я, в противном же случае, с иной реакцией «просвещенного общества», «потерпевшей» стороной будет сам эксгибиционист.
Так, или примерно так я закончил историю из далекого прошлого. Молодой человек молчал, отвернувшись опять погрузился в свою книжку, а чуть после как раз и выписался из больнички. Пенсионеры мои больше не спорили, просто кивали и одобрительно переговаривались: «выявлять», «ловить», «пресекать», «лечить»…
Вот так и завершился еще один больничный день, вместивший в себя спор о толерантности.