В шесть часов вечера в Сухуме у Акопа

         
            Сухум 95 год. Весна. После сильных ливней улицы и дворы – сплошная лужа. В нашем дворе вода. В открытых настежь воротах появляется … Пан профессор и кабачка 13 стульев. Босиком, с завернутыми до колен брюками.  Улыбаясь, говорит: «Я от Воронова».  Заходите, говорю. На мой вопросительный взгляд, Пан профессор говорит: «Флоренский Павел Васильевич и добавляет, да, да, внук того самого Флоренского.  Меня к вам направил Юрий Николаевич Воронов с рекомендацией познакомиться и поговорить»

            Заходите, где желаете беседовать – во дворе в беседке или у меня в студии?  Лучше в беседке, Идет. Только сейчас попрошу супругу сделать нам по чашке кофе. «Чудненько», говорит профессор. Садимся на скамьи в виноградной беседке за столом. Супруга приносит кофе, бутылку армянского коньяка и рюмашки. Павел Васильевич рассказывает про своего деда, про свою супругу – журналистку Татьяну Шутову, побывавшую во всех горячих точках Кавказа, Чечне, Южной Осетии, Карабахе и в Абхазии, писавшей репортажи о событиях тех дней. Они полюбили Абхазию и хотят здесь иметь свое гнездо, какой-нибудь маленький домик или квартиру. Юрий Николаевич рекомендовал обратиться к вам за помощью в этом вопросе. Он сказал, что вы человек сведущий.
               
            Всенепременно поможем вам в этом вопросе, найдем какое-нибудь жилье, сейчас это не проблема. Вокруг много пустующего жилья. Война внесла свои коррективы. Огромное количество населения, как грузинского так и других народов, ранее проживавших в Сухуме, покинуло город из за войны 1992 – 1993 годов. Пока мы беседовали, вода потихоньку сошла, а к дому, неся босоножки в руках, подошла Татьяна Шутова. Познакомились. Татьяна – журналистка, отрекомендовалась она.
 
                Краткая справка:
Павел Васильевич Флоренский – профессор Российского университета нефти и газа, Академик РАЕН.
Татьяна Алексеевна Шутова - член Союза писателей, член Союза журналистов России. В качестве фронтового корреспондента работала во всех горячих точках Кавказа, писала репортажи, опубликованные во многих изданиях.

            Мы еще долго сидели в беседке, вспоминали Москву, Питер, друзей и знакомых, которых у нас оказалось достаточно много в журналистской семье… Следующая встреча произошла у нас через пару недель в кофейне «У Акопа» на набережной около резиденции президента. Я зашел к моему другу – вице премьеру правительства Абхазии, профессору АГУ (Абхазского Гос. Университета) Юрию Николаевичу Воронову. Он как раз закончил прием посетителей и согласился подойти на берег, выпить по чашке кофе в кафе «У Акопа» Хочу рассказать немного о Ю.Н.Воронове, его жизни в послевоенной Абхазии.
               
            В 1994 году го назначили вице-премьером правительства. Он помог очень многим русским людям в это тяжелое время. Из поездок по Сев. Кавказу он привозил небольшие суммы денег, собранных жителями этих регионов для Абхазии, и раздавал их пожилым людям. Часто бывая у Юры в кабинете, я всегда удивлялся, как он внимательно выслушивал людей, помогал им по многим вопросам.

            С Юрой мы часто ездили в Ясочку, его родовое имение в селе Цебельда. Здесь, в двух домах имения в 1986 году был открыт "Музей – усадьба Вороновых. И мы часто ездили туда. Юра знал, что грузинская контрразведка следит за ним и осознавал опасность, но никогда не пользовался охраной, даже не имел личного оружия.

            В наших же поездках с ним, я всегда брал с собой автомат и пару гранат. Подъезжая к ущелью реки Мачара, мы смотрели, нет ли засады на дороге в самом узком месте ущелья. Юра говорил, что он знает об опасности, но не боится, ибо правда на его стороне. В Цебельду мы ездили по зову сердца. Там были наши помыслы…

            Несмотря на то, что наши дачные дома были сожжены, а музей разграблен, кое - какие вещи и мебель мы нашли в соседнем мегрельском селе. Юра мечтал построить музей народов Кавказа напротив Ясочки. Там изумительная природа. Вдали -заснежные горы Кавказа, внизу – Кодор и 8 стилизованных под сакли музеев   каждой из Кавказских республик: Абхазия, Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино- Балкария, Северная Осетия – Алания, Ингушетия, Чечня и Дагестан. Объединить этот комплекс должна была центральная хижина, олицетворяющая Россию.

            Мы много раз касались этой темы, когда собирались вместе. 
В обсуждении проекта принимали участие даже наши супруги, Циала и Света. Но случился сентябрь 1995 года. 11 сентября, часов в 9 вечера я вышел на балкон. В это же время резко прозвучали несколько автоматных очередей. Мое сердце дрогнуло и сжалось в предчувствии беды. И тут же зазвонил телефон. В трубке взволнованный голос Ольги Николаевны – тети Светы, жены Юры – Володя, Юру убили… Через секунду я перезвонил, телефон взял Ника – сын Юры, он сказал, дядя Володя, в папу стреляли…

           Я тут же скомандовал сыну и зятю, берите автоматы, дочь Ирена с вами и быстро к дяде Юре. Они сели в машину и рванули, и через несколько минут были у Вороновых. Юра лежал на лестничной клетке. Ника рассказал: вечером, вся семья была в сборе, в дверь позвонили. Ника заглянул в глазок, там стоял милиционер. Юра секунду постоял у двери, резко открыл ее и вышел на лестничную клетку.
 
           И сразу из 4-х автоматов по нему ударили очереди. Юра упал. Бандиты убежали, но остался кровавый след, одному из них пуля, отрикошетив от стены, перебила вену на запястье, и он убегая истекал кровью. По этому следу пошли подъехавшие сотрудники прокуратуры. Бандита обнаружили в старом курятнике выше парка Курченко.

           Юру быстро положили в подошедшую машину скорой. Моя дочь Ирена держала его голову и чувствовала, как все слабее бьется пульс на шее. Во 2-й гор. больнице констатировали смерть Ю.Н.Воронова. Это известие потрясло всех, не только в Абхазии. В центральной печати России, во многих зарубежных изданиях были опубликованы статьи о нем. Слишком видной фигурой он был не только в научной сфере, но и на политической арене.
 
          Моя версия, это месть господ Шеварднадзе и Шумейко, которого Юра осадил с трибуны Верховного Совета СССР. Дело было так: В 1995 году, когда еще шла 2 я чеченская война, зимой, выступая на сессии Верховного Совета господин Шумейко ляпнул с трибуны, что, в Кодорском ущелье Абхазии готовят боевиков и оттуда по горам они переходят в Чечню.

          Юра выступил на этой же сессии, сказав, что г-ну Шумейко не мешало бы поучить географию за 5 – 7 класс школы. Во первых -  зима, перевалы в снегу, непроходимы. Во вторых – до Чечни из Абхазии сотни кордонов и постов погранвойск. На что Шумейко пригрозил разобраться с Вороновым, а Шеварднадзе вообще был зол еще и за Белую книгу Абхазии, изданную Юрой в 1993 году. В этой книге Юра разоблачал "Белого лиса" , как зачинщика этой жестокой войны, поломавшей судьбы тысяч и тысяч людей, в том числе и самих грузин.

          Похороны Ю.Н. Воронова состоялись 15 сентября при огромном стечении людей со всех концов Абхазии.  Гроб с телом был установлен в Абхазском Драмтеатре. Я сделал большой портрет Юры а художник и наш друг Вася Меликишвили его раскрасил масляными красками.  Люди приехали проводить Юру в последний путь.

          В театре состоялась панихида. Многие выступали с короткими речами, и все говорили только хорошее. Да и как могло быть иначе? Когда слово дали мне, я сказал: Тяжело потерять брата. Еще тяжелее - друга, с которым пройдены сотни км горных троп и тысячи км шоссейных дорог. И добавил:

                Мы в связке с тобой обошли весь Кавказ
                В походах не мало мы пробыли дней
                И дружба нас сделала в тысячу раз
                Отважней и сильней.

        Из театра, гроб на плечах понесли к Абгосмузею, где захоронили Юрия Николаевича. Сейчас там стена из белого камня - известняка и источник с водой. А рядом дольмен и старинный якорь, найденный Ю.Н.Вороновым еще в 60х годах в горах в районе Озера Амткел, и доставленный на лошадях к Абгосмузею. А после, все собрались в столовой завода Сухумприбор, где помянули Юру бокалом вина и добрыми речами. Возглавил это действо сам президент Абхазии В.Г.Ардзинба.  Конечно были здесь все члены правительства, парламентарии, сотрудники АБНИИ, АБГОС музея, ботанического сада, преподаватели университета и многие, многие другие, кто знал и уважал Ю.Н. Воронова.

        С уходом Юры исчезла надежда на восстановление Ясочки, как музея. Стала зарастать вся территория усадьбы. Так закончилась эпоха Ясочки, как дома отдыха революционеров времен А.И.Герцена, Н.П.Огарева Н.Г.Чернышевского, М.Л. Налбадяна и Н.И. Воронова.

        Но вернемся назад. Когда мы с Юрой подошли к кофейне «У Акопа», там мы и встретили снова Татьяну Шутову и Павла Флоренского. За чашкой кофе разгорелась полемика по политическим вопросам о будущем Абхазии. У Юрия Николаевича было свое предвидение, у Татьяны Алексеевной совсем другое. Ну а мы с Петром Васильевичем воздержались от своих высказываний.

        Кстати, о кофейне «У Акопа» … Она появилась здесь, на Сухумской набережной почти напротив Обкома КПСС, а после развала СССР у резиденции президента Абхазии, с давних времен. Первым её хозяином был пожилой армянин Акоп Сарьян. Кофе у него всегда было вкуснее, чем в других кофейнях. Он сам жарил зерна, сам их молол и варил кофе в маленьких турочках на одну чашку в песке на жаровне, подогреваемой на углях. Здесь, за столиками и за чашкой кофе часто можно было видеть и простых пенсионеров и парламентариев и даже премьер министра, беседующих с народом. Такова  сухумская действительность.

        Как то я спросил: «Акоп Джан, почему твой кофе вкуснее, чем у других?» Э, дорогой, я сам жарю, сам молю, насыпаю видишь, как? Взял в руки маленький самшитовый бочонок на длиной ручке, зачерпнул из жаровни молотый кофе с горкой и насыпал в турку. Налил водички из керамического кувшина, и спрашивает: как ты думаешь, вода откуда? На мой молчаливый вопрос ответил – из Мерхеульского источника, видишь бак. Это сын ежедневно привозит свежую. Вот и думай почему мой кофе вкуснее.

        И еще одна встреча с Шутовой и Флоренским состоялась у нас уже в 2006 году в Израиле, в Тверии, куда нашей семье пришлось волею судьбы переехать. Они были в Иерусалиме и Вифлееме на схождении благодатного огня, после чего приехали к нам в Тверию. Они были переполнены эмоциями от Израиля и мы весь вечер проговорили за бокалом израильского вина, вспоминали Сухум и конечно кофейню «У Акопа». Татьяна подарила нам свою книгу «В Шесть часов вечера у Акопа», название которой я и вынес в название этого рассказа.
               
        Интересно, едва они уехали, как началась вторая Ливанская война на Ближнем Востоке. Хизбалла, ливанская террористическая организация жестоко бомбила израильские города ракетами. Досталось и нашей Тверии. Правда и наши войска снесли пол Южного Бейрута – оплота Хизбаллы. До сих пор их лидер – Хасан Наср Алла сидит в каземате и вещает оттуда по телесвязи. Зато вот уже 16 лет в районе царит спокойствие.
                Владимир Левинтас