Сплошной казус. Окончание

                Продолжение. Начало здесь:
                http://proza.ru/2022/12/12/1921

      Женщина ушла, а девица, которую называли доктором, взяла маленький листок бумаги, стала что-то быстро писать, попутно спросив:
-У вас аллергия есть на что-нибудь?
- На сульфаниламиды, - ответила Изабелла.
- Будете ингалиптом брызгать горло три раза в день и полоскать фурацилином, - строго сказала девица, протягивая ей записку.
- Но ингалипт - как раз сульфаниламидное средство!
- Вы что? Сульфаниламиды - это антибиотики, и их сейчас не выпускают. Я вам назначила растительный препарат, самый мягкий из всех.
      Изабелла Алексеевна встала и вышла за дверь. В ней всё кипело от возмущения, потому что стало ясно, по какой причине она два часа жизни потратила на это посещение. 
      В войсковых городках она лечила своё семейство самостоятельно, и медицинский справочник Машковского долгое время служил ей самой настоящей настольной книгой, поэтому список лекарств - сульфаниламидов она знала почти наизусть.
      Она зашла в аптеку, накупила цветков календулы и другой травы и поплелась домой.
      В понедельник Изабелла Алексеевна пришла к началу приёма, чтобы не ждать всех, кто впереди, однако, возле двери уже сидело два человека. Женщина была высокой и полной, она занимала почти всю скамью. На оставшейся части ютился маленький худощавый мужчина, и по тому, что он сидел вплотную к женщине, в то время, как две скамьи рядом пустовали, было ясно, что они - вместе. На ней были тёмные очки и маска, что надежно прятало лицо, - возраст не определялся.    
      Мужичонка смотрелся лет на семьдесят.
      Изабелла Алексеевна присела на  боковую скамью, ничего спрашивать не стала, лишь время от времени поглядывала на соседей, с любопытством думая: если эти двое - супруги, то совершенно странно, как они обратили внимание друг на друга.
- Зая, посмотри, который час, - сказала женщина, и её голос показался Изабелле Алексеевне знакомым.
      Мужичок с готовностью порылся в её сумке, которую держал на коленках, достал телефон, посмотрел и спрятал обратно в сумку.
- Ещё двенадцать минут до приёма. Ты устала, Люсенька? Может, пить хочешь?
      Он шустро извлёк из сумки маленький термос.
«Смотри-ка, заботливый какой», - удивилась про себя Изабелла Алексеевна.
- Зая, убери, не хочу, - отмахнулась женщина.
      На этот раз в её интонации было так много знакомого, что Изабелла Алексеевна стала пристально всматриваться.
      «Неужели Люська? - она не верила собственным глазам.
- Простите, пожалуйста, я случайно подслушала, что вы Людмила. У вас не было когда-то подруги с фамилией Гуслярова? - не выдержала она, подходя поближе.
      Женщина сняла очки и устремила на неё изумлённый взгляд:
- Да, была…
       В следующее мгновение она сдёрнула маску, с неожиданной резвостью вскочила со скамьи и, заключив Изабеллу Алексеевну в мощные объятия, воскликнула;
- Бэллочка, это же ты! Вот так сюрприз!
        Изабелла Алексеевна ответно обняла Люсю, безуспешно пытаясь обхватить её всю:
- Люся, прелесть какая! Это же надо так сложиться обстоятельствам! - прошептала она.
- Чудеса, - лепетал мужичонка, предусмотрительно соскочивший со скамьи и отскочивший на безопасное расстояние.
- Боже мой, сколько лет, - радостно улыбалась Люся, отстраняясь и разглядывая Изабеллу Алексеевну, - а что у тебя с голосом?
- Ларингит.
- Вот так казус! Как такое может быть?
- Сорок лет в школе работаю, почему нет?
- Сорок лет, Бэллочка!? - Люся прижала к своей мощной груди ладони и добавила, опомнившись:
- Знакомься, это мой муж, Петя.
      Мужичонка подошёл поближе:
- Приятно познакомиться! Мне Люсенька все уши прожужжала, вспоминая, какая у неё подруга замечательная была в молодости.
- Кто последний? - разрушил трогательность момента чей-то голос.
- Я, наверное, - отозвалась Изабелла Алексеевна.
- Ой, вместе зайдём! Это терапевт, смотреть ничего не будет, лишь отметит. Тебе ведь только продлить больничный?
- Так идите, уже время, - напомнила женщина, которая спрашивала об очерёдности.
       Люся решитеьно открыла дверь, Изабелла Алексеевна протиснулась вслед за ней.
- Здравствуйте, - прошептала она, - по-больничному остаться или войти после?
       Врач  и медсестра удивлённо посмотрели на них.
- Дайте мне подготовиться, - сказала врач. - Видите ведь, я только пришла!
- Извините, - сказала Люся, пятясь за Изабеллой Алексеевной к двери.
- Подготавливается, - пояснила она пятерым больным, которые вопросительно посмотрели на них.
        На скамьях мест уже не было, и обе, ожидая приглашения, стали рядом с Петей, напротив двери. Люся тихо рассказывала о себе, Изабелла Алексеевна слушала, кивая, чтобы обозначить, как для неё это важно.
- Уже прошло десять минут, - напомнили из очереди через некоторое время.
        Люся опять открыла дверь, и они вошли в кабинет.
        Врач мешала ложечкой в стакане с чаем. Она посмотрела на женщин,  откинулась на кресле и сказала с упрёком в голосе:
- Имейте же сострадание! Я даже не успела позавтракать! Вас пригласят!
            Они вышли.
- Завтракает, - ответила Люся на вопросительные взгляды, - чай пьёт.
- А до десяти часов дома позавтракать было нельзя, - съехидничал кто-то.
- Представляешь, звенит звонок на урок, а ты говоришь ученикам, что сначала покушаешь, потому что не успела, и закрываешь перед ними двери, - засмеялась Люся, обращаясь к Изабелле Алексеевне, но достаточно громко.
- И они разнесут школу, - прошептала Изабелла Алексеевна.
- А родители ещё засыплют жалобами районо…
- И директора уволят, - добавил кто-то из больных.
- Точно, - согласилась Люся.
- Ей семьдесят лет. Пригласили, потому что некому работать. Вот она и диктует им свои условия, - пояснила пожилая дама из очереди.
- Спасибо, что работает. Больничный тоже надо кому-то выписывать, - неожиданно вмешался в разговор Петя.
   Спустя семь минут, пригласили войти одного человека. Люся последовала за медсестрой.
- Мы тебя подождём, - пообещала она подруге, возвратившись через тридцать минут.
      В кабинете Изабелла Алексеевна вновь поздоровалась шёпотом и присела на стул, на расстоянии примерно двух метров от врача.
  Врач доброжелательно посмотрела на неё и спросила:
- Почему у вас дубликат?
- Первый открыли неправильно в датах: днём, который я уже отработала.
- Нужно сразу объяснять врачу, чего вы от него хотите.
- Я с этого и начала, когда вошла.
- Она молоденькая, надо было более понятно. До которого числа вам продлить?
- Ну, ещё хотя бы два дня…
- Смотрите, как скажете. Чтобы потом не упрекали. Вам лучше?
- Надеюсь…
      Врач стала усердно наимать указательным пальцем на клавиатуре.
- Вставай! - сказала она внезапно.
     Медсестра и Изабелла Алексеевна вскинули  на неё удивлённые взгляды.
- Это я себе, - пояснила врач.
     Она взялась рукой за край стола и медленно поднялась.
- Вам помочь? - прошептала Изабелла Алексеевна.
- Разве вы знаете, кто мне нужен? Сама справлюсь, - ответила врач и прошла к двери.
         Прошло минуты три-четыре, прежде, чем она вернулась с молодой особой, которая наклонилась к монитору и защёлкала клавишами клавиатуры.
- А зачем дубликат открывали? - спросила в свою очередь у врача.
- А, это больной взбрендило что-то в голову, - ответила врач.
         Когда помощница ушла, она заняла своё место и сказала:
- Можете идти. Придёте через два дня. Заходите вместе с очередником, если закрывать надумаете. Если продолжать будете, тогда сидите в очереди, через одного.
         Изабелла Алексеевна кивнула и вышла.
«Больные у них - дуры набитые, со всех сторон, а они просто паиньки, «ангелы»,- с обидой подумала она, но тут же заглушила это чувство.
        «Разве  в школе иначе? Родители виноваты - не воспитывают, дети - не учат. Везде так, - вздохнула она. - Но мы всё же работаем, ведём уроки, обучаем. А тут никому из двоих врачей в голову не пришло даже приблизиться,  послушать, на анализы направить…  Но как признать неправым врача? Тогда вообще половину поликлиник закрывать придётся».
        Она вышла на улицу. Люся и Петя стояли на тротуаре, словно мать и сын, радушно улыбаясь ей навстречу.
- Можем пойти ко мне, чаю попить, встречу отметить, - предложила Изабелла Алексеевна. - Только я вот шипеть буду, как гусыня…
- Лучше к нам! Мы в этом доме живём, - рассмеялась Люся, показав рукой вверх.
- Над поликлиникой?
- Ну, да! Три года назад у Пети отца не стало, мы и перебрались сюда. То давление подскакивает, то сердце, то ещё чего. Удобно очередь занимать и ходить недалеко.
- А до этого где жили?
- В другом районе. Там у нас четыре комнаты. Оставили двоим дочкам.
- А сыновья разлетелись, - добавил Петя, - они оба пошли по военной службе.
- Вы ещё работаете? - спросила Изабелла Алексеевна.
- Нет, мы давно пенсионеры. У Пети пенсия хорошая, хватает.
        Она взяла мужа под локоть. Это выглядело так, словно мать поймала  нашкодившего мальчишку и собирается вести домой на разборки.
       «С лица воды не пить! Мал золотник, да дорог», - подумала Изабелла Алексеевна, пряча улыбку, - не зря в народной мудрости это отражено! Вот никогда бы даже взглядом не задержалась на нём, а Люся даже не замечает внешнего диссонанса. Четверо детей, подумать только! Но главное - счастлива. Судьба, иначе и не назвать».
- Знаешь, Люся, давай, наверное, пока телефонами обменяемся, а то я и послезавтра больничный не закрою, - прошептала она, закашлявшись от прохладного воздуха.
- И то верно, надо восстанавливаться. Теперь-то не потеряемся, - понимающе закивала Люся, - тем более,  мы с Петей в магазин ещё собирались да на рынок, что за сквером, - овощей подкупить.
      Обменявшись номерами телефонов, они разошлись.
      Дома Изабелла Алексеевна вошла в комнату мужа и остановилась в дверях. Виктор, как обычно, слушал новости, отдыхая на диване после ночной смены.
Увидев жену, он с готовностью вынул наушники и положил рядом с телефоном.
- Никогда не догадаешься, с кем я только что виделась, - сказала она шёпотом, улыбаясь.
- И с кем? - он заинтригованно сел, приготовившись слушать.
- С Люсей, сестрой твоего дружка по армии, Лёвку помнишь?
- Да ты что,- обрадовался Виктор, - и как там Лёвчик?
- Знаешь, а я и не спросила…
- Почему?
- Там сплошной казус получился, забыла впопыхах.
- Как же так, - огорчился Виктор.
- Не расстраивайся, мы телефонами обменялись, созвонимся, как только голос восстановлю.
- А, ну, ладно. Тогда хорошо, - Виктор опять лег и пристроил наушники.
«Забавно, - подумала Изабелла Алексеевна, - три года уже рядом, а только сегодня встретились. И то - случайно!»
     Она подошла к окну. С высоты десятого этажа город был, словно на ладони. Он поднимался в высоту новыми домами, высокими деревьями, стаями голубей. И казалось, что ничего не изменилось с той поры, когда они двадцать пять лет назад поселились здесь. Она и тогда любила смотреть вдаль, радуясь началу дня или вечера, приходу лета или осени. Неуловимо изменилось только одно: стал другим возраст.
      Внезапно Изабеллу Алексеевну переполнило мощное чувство восторга: до чего же прекрасна жизнь!
     Она стремительно прошла в свою комнату, взяла гитару и, едва прикасаясь, перебрала пальцами трепещущие струны. Словно чуткие друзья, они тут же отозвались глубокими прекрасными голосами.
     Изабелла прикрыла глаза и стала играть «Полонез Огинского». Струны звенели, гитара выводила волшебную мелодию удивительно и непостижимо.
     Изабелла Алексеевна внутренним взором видела себя молодой, весёлой и красивой. Как они с Витей гуляли, взявшись за руки, по центральной аллее войскового городка, а их маленькие сын и дочь, расшалившись, бегали вокруг них кругами и смеялись. И было так весело смотреть на них, чувствовать любовь и переполняющее душу счастье!..
     Когда последний аккорд гитары умолк, она открыла глаза и увидела в проёме двери мужа.
     Он похлопал в ладоши и сказал:
- Как всегда, высший пилотаж. Я всю жизнь боялся, что ты можешь нечаянно улететь с этими звуками, и  что мне тогда делать без тебя? Хочешь, чаю подогрею? Могу за тортиком сходить...
- А давай чай! Без тортика обойдёмся, - сказала Изабелла Алексеевна и
удивилась: её голос звучал как обычно, - чисто и звонко.
             Наталья Коноваленко