Глава вторая. Коршун. Лужа

Привет, Командор. Привет, друже мой… Как ты тут? Еле дополз до тебя. Спина вроде и ничего, а вот башка плывёт не по-детски. Погода ей не нравится. Не тыква, а барометр. Да фиг с ней, Лёх, пройдёт. Сейчас покурю, послушаю сосны и пройдёт.
Слышишь, как сосны перешёптываются? Это они на старость жалуются. Кому жалуются? Ветру, наверное. Не тебе же им жаловаться: ты молодой, можешь и не понять, а ветер… Ветер - он разный, и у каждого свой. Я это тебе уже говорил. Помнишь?
Чисто у тебя тут, потому что почва песчаная, а в городе - лужа на луже и грязища плывёт, и сосен нет. Ёлки есть в парке и возле ДК, где мы с ансамблем выступали.
Нет больше "Пионера", Лёх... А ДК Коршунов-старший выкупил у города, отремонтировал капитально и сынку своему отдал под бизнес. Кафе у него там "Мечта". Бизнесмены чёртовы... Расплодились, как тараканы. Растащили, разорвали, перелицевали город под себя, а это и мой город тоже!
Так. Стоп! Правильно, Лёх, правильно - нефиг распаляться. Это я по привычке, потому что младшего Коршуна терпеть не могу. Одноклассник он мой, хотя и старше. Поздно в школу пошёл. Почему? Не знаю. Болел много, говорят, когда маленький был. Ничо, выздоровел и постоянно нарывался на "поговорить по душам". Частенько разговаривали. Ага. За Дэна один раз чуть башку ему не оторвал. Ну а чо он? "Черепок расколю, чурка." Ага. Я те, гад, расколю! Пока Дэн настраивался спокойно выяснить, за что ему прилетело, я слёта воспитнул одноклассника чутка. Еле растащили. Дровосек хренов. Словил хороших люлей, и дрова навсегда закончились. Да пошёл он...
Слышь, Лёх? Устал я чот… Дома невыносимо уже: Ленка в штаны рвётся со страшной силой, сучка любвеобильная. Прям Танюху вспоминаю. Такая же ненасытная была. Хм... А почему была? И сейчас, поди, такая же. Уверен. Да ладно...Хрен с ней. Не знаю, правда, чей и какой по счёту, и знать не хочу.
Отец мой пока молчит, но уже косит, уже чует Ленкин настрой. Чёрт! А комнату я снять не могу - пособие маленькое. На пожрать и то скоро не будет хватать. Подорожало всё... Работа мне нужна, а её нет, блин.
Лёх… Я вот думаю… Может, лучше было бы, если бы наглушняк, как тебя? А? Или, чтоб Дэн… Ну, а чо? И сам бы не мучился и другим проблем меньше.
Ах, ты ж… Ветер налетел, чутка головой к сосне не приложил. Угомонись, бешеный! Я ж как неваляшка сейчас. Ага. Угомонился и заплакал. Дождь пошёл мелкий, холодный, нудный. Ну прости меня, друже, прости… И ты прости, Командор. Раскис я, как венки на соседней могиле. Был цветник, а теперь помойка.
Дождь закончился. Пятиминутный, но снова будет – чую: тыква моя только что не воет. Ничо. Потерплю, не буду пить дополнительную таблетку, ибо нефиг подсаживаться на колёса. Справлюсь. Одобряешь, Командор? Ага. Одобряет - солнце выглянуло, скупое, но всё равно солнце.
Ты не злись на меня, Лёх. Не с кем мне поговорить и помолчать не с кем, вот и лезут всякие мысли. Слышь? Ты бы тоже не стал говорить со мной за "наглушняк" и молчать не стал. Ты бы мне слёта и без слов вломил. Точно? Ага. Я так и понял. Жаль, что не можешь. Жаль…
Ничо, Лёх. Всё будет нормально, справлюсь я, обещаю. Просто плохо это, когда ты один. Хотя... Не один я, ты у меня есть и ветер.
Етижи-пассатижи! Вспомнил, называется. Дружище! Прекращай венок теребонькать! Не оторвёшь. Слышь? Не оторвёшь, говорю! Я на совесть его прикрутил. Чего ты мне холодную свежесть подсовываешь?
Ну да... Понял...
Дэн, братишка, прости, и ты у меня, по-любому, есть. Только найди меня, найди…
***
Ветер, друже, чего пинаешься? Дождёшься! Вот дойду до дома, в комнате закроюсь и фиг тебя впущу. Угомонись! В лужу вон чутка не уронил. Блин…. Не лужа, а море морское, хоть плавай. Ничо, мы по краюшку, по краюшку…
Ну, ё... Это что за козлина мне холодный душ устроил?! А по морде?
О! Лёгок на помине, однако. Здрассти, Виталий Николаевич. Чего? Дорога узковата для Вашей «Ауди»? Слышь, Шумахер? Зря ты тормознул. Я ж тебя щас из машины вытяну и мордой в лужу воткну. Будут твоей наглой морде лечебные грязи.
Хм... А может, и не будут. Он вон стекло опустил, извиняется. Ох, ты ж… Прям само раскаянье.
- Сорри, Маэстро, не рассчитал.
Понятное дело, что рассчитывать - это не твоё. Твоё - деньги считать и делать. Может спросить его за работу? Вдруг ему в ДК сторож нужен? Или разнорабочий… Не… Не смогу я на него работать, хоть кем. Сильные у нас недопонимашки были, а сейчас ещё сильнее будут. Прям чую. Прибью ещё нечаянно.
Слышь, бизнесмен? Чо те надо? Извинился? Кати дальше. Уставился он. Извинения приняты спокойно, если чо. Не в музее мы, и нефиг меня разглядывать, как экспонат эпохи возрождения, и ухмыляться нефиг. Скривился он. Ручкой ещё перед носом помаши, типа, запах разогнать. Не пьяный я! Накрыло меня. Как увидел тебя, так и накрыло влёт, аллергия случилась.
Эх, ты ж... Отъезжаю прям. Стремительно отъезжаю! Слышь? Свали с экрана, Виталька: рожи твоей любопытной мне прям щас и не хватает. Поезжай, блин! Ни при чём ты. Бывает у меня так: голове, как мешком из-за угла внезапно прилетает, а почему так бывает, я тебе пояснять не собираюсь. Мог и не останавливаться, и не извиняться. Не друг я тебе и не враг. Никто. Так что отчаливай себе спокойно, а я спокойно таблетку выжру. Чёрт, придётся, похоже.
Вот же ж... Как прилип ко мне взглядом. Взгляд прям самурайский: острый, глубоко прощупывающий. И глаза самурайские: раскосые чутка. Самурай, блин…
- Задумался я, Серёг, извиняй.
Ну, ё… Заклинило тебя что ли, Птиц? Вали отсюда, говорю! Вали!
- Бог извинит. До свиданья, Тал.
Задумался он. Ага. О чём интересно? Под что пустить бывшую железнодорожную столовку? Подскажи отцу, чтоб под публичный дом пустил, а лучший номер для себя оставь, чтоб не лизаться с нимфетками у всех на виду. У тебя для этого квартира отдельная от родителей имеется. Не вмещаешься что ли?
- Слышь, Маэстро? Ну, чесслово, не спецом я!
Ах, ты ж... Психовать мы начинаем. Не стоит, Тал. Лучше кати отсюда. Виноватый он весь, как апостол Пётр. Вообще-то, меня пока не распяли, а ты не предал, только облил чутка. Ну, чо? Покаялся? До свидания тогда! А лучше прощай.
- Нормально всё, Коршун. Переживу. Счастливого полёта.
Да уж… Вот у кого вид солидный, не то что у меня. И вид, и прикид, и запах. Дорогой запах, стойкий, цепкий. Щас покается апостол ещё минут несколько, и вода в луже древесно запахнет. Дружище, ты тут? Чуешь, как деньги пахнуть умеют? Ага. Чует: нанюхался - в лужу упал, рябь по воде волнами пошла и блики мне прям в глаза прилетели. Эх, ты ж... Как будто резануло башку. Дружище, вылазь нафиг из лужи, а ты, Птиц, лети давай отсюда, а то я замучился, типа, грязь с лица стирать. Ну, надо же мне хоть так от тебя закрыться! Знаю, что глаза теперь пьянее, чем у пьяни. Хотя... Зря грязь размазываю - прочухал он, какие у меня глаза.
- Откуда ты такой красивый? День полного стакана отмечал?
Чего?! Это ты мне что ль, апостол? Не наглей! Откуда, блин. Хоровод я на кладбище вокруг сосны в одиночку водил, к Новому году готовился. И вообще, тебе-то какая печаль, даже если я и в драбадан? Достал, блин, прям чую, как нервы в спираль закручиваются. Ох, и огребёшь ты, Птиц... Поезжай, сказал!
- С любопытства птицы обычно дохнут, а особо живучих живьём ощипывают. Есть другие варианты воспитания пернатых? Предлагайте, Виталий Николаевич - весь внимание.
Ох, ты ж... Пол рта к уху прилепил. Злишься, Птиц? Ну-ну... Чего? Сам вылезешь или помочь? Ветер, друже, не тронь капюшон, сказал!
- Надо меньше пить, Маэстро. Давай подкину до дома, а то в луже утонешь.
Знаешь чо, нувориш? Не хочешь вылезать - кати-ка на… Ну, ты понял куда. Превосходство что ль почуял? Ага. Точно, свысока поглядывает. Ясен пень, это в школе я для него, в каком-то смысле, недосягаем был, а сейчас по всем его понятиям, всё с точностью до наоборот. А вот хрен ты угадал, пернатый. У меня на этот счёт свои понятия имеются, и по ним мне до тебя досигивать желания нет, и говорить с тобой тоже нет желания.
- Не беспокойтесь, Виталий Николаевич, я хорошо плаваю. Не смею Вас задерживать. Всего доброго и счастливого пути.
Ох, ты ж... Опешил прям. Брови не сломай! Чего? Не ожидал вежливый отпин? Не ожидал, однако. Рот дёргается, но от уха отклеился.
Слышь? Поезжай, Виталька, не хочу я с тобой цепляться. Да, могу, но не хочу. Поезжай, сказал!
- Перед очередным заплывом, Сергей Анатольевич, советую принять ещё грамм двести пятьдесят для скорости. Всех благ.
Ну, ё… Оборзел ты, пернатый. Оборзел... Ох, ты ж… И голову склонил он в вежливом кивке. Артист, блин!
Чего он там – укатил? Ага. Укатил, слава те. Нет, блин. Не слава. Вот же ж... У другой машины остановился недалеко совсем, базарит со своими.
Ладно, хрен с ним. Дружище, ты где? Дунь на меня. Ага. Спасибо. Совсем плохо дело - в глазах темнеет. Где там блистер? Пошла таблетка. Щас… Щас отпустит. Пять сек. Прям пять сек... Ну!
Спокойно, Маэстро, смотри на задние фары нуворишевской Ауди. Сколько горит? Много чего-то… Стоять! Не смей закрывать глаза! Считай фары!
Дружище…
Ага… Спасибо…
Пять сек...
Фу…
Всё. Две фары горят, чётко вижу, что две. А почему горят? А… Ногу с тормоза сними! Водила, блин.
Быстро отпустило: голова чутка подстукивает, да подкачивает меня немного - и всё. Нормально, можно домой продвигаться.
Ну чо там? Закончился сходняк у бизнесменов? Нет, блин. Жалость какая… Прям не хочу видеть нуворишевскую рожу. Сорвусь ещё. "Всех благ, Сергей Анатольевич." Каким Вы были, Виталий Николаевич, таким и остаётесь - вредным.
Ничо, я медленно иду. Солнышко светит, лужа сверкает. Прям не осень, а весна ранняя. Дружище! Прекращай стягивать с меня капюшон! Я же просил. Ты не понимаешь, что нефиг некоторым товарищам на мою башку смотреть? Вообще никому не надо на неё смотреть.
Ну, етижи-пассатижи! Сегодня что, день неудачника? Два задрыги нарисовались. Ничо, я нормальный уже.
Хм… Не... Это не задрыги, это чьи-то быки бритоголовые. Вон возле машин тормознули, чутка не склонились. Ох, ты ж… Щас облизывать те машины будут. Ну, а чо? Даже чужой хозяин - всё равно хозяин. А может, и не чужой, может, это Виталькины быки или его друганов.
Ага, быков нафиг отослали. Мощно, однако, отослали: не идут - бегут и прям на меня. Ну, давайте …. Чую я ваш настрой. Понятное дело, быки и в Африке быки: сеном не корми - дай докопаться до кого. До меня всё же решили? Ну-ну…
- Эй, малолетка, где нажрался?
- Глянь, Федь, кайфует пацан.
Ах, ты ж… Тебе бы так разок кайфануть, бычара. Прям разок и, глядишь, умотал бы в какую-нить «Переплюевку» кислородом дышать. И забыл бы нахер, как на живой груше удары отрабатывать! Вот чего, спрашивается, вам спокойно не живётся? Я вас трогаю что ли? Не… Я их раздражаю, а может, вломили им. Надо ж с горя оторваться на ком.
- А чо он молчит, Федь? Невоспитанный?
- А щас воспитаем.
Ладно, рискуйте - воспитывайте. Ага. Буром прут оба, а надо бы хоть одному со спины заходить, и заранее. Бойцы, блин. Ну! Давай, давай … Как там тебя? Федя? Давай, Федя! Нехер лыбиться, как майская параша.
Четверть от возможного: пятка-локоть-челюсть и повтор в развороте – пошёл, Маэстро!
Вот так. Сколько по времени? Секунды. Нормально. Легли, быки? Ага. Хорошо. Удобно легли? Ага. Сойдёт. Не промокнут, если чо.
Эх, ты ж… А ты чо тут делаешь, бизнесмен? Аж шины взвизгнули, как тормознул. И опять фонтан грязной воды мне в рожу и на куртку послал. Убью, блин! Теперь вот точно убью. На помощь быкам что ль прилетел, хозяин? Понятное дело. Пусть быки, но со своей планеты, это я для тебя инопланетянин. Ну, давай, прыгай. Чего глаза вылупил? Я тебя не сильно приму, одноклассник. Прыгай, говорю! Готов я.
Ага. Выпрыгнул из машины.
Ну и…
- Серёг, ты как? Не помяли?
Хм… Да нет, не помяли... Обломились твои бычары. Или не твои? Да без разницы. А я… Нормально я. Хуже бывало.
Ах, ты ж... Что ж ты так орёшь, Тал? Чутка голова у меня не взорвалась.
- А ну, встали, извинились и пошли вон!
Чего? Извинились? Ни фига се... Птиц, ты мне что ли на помощь примчал? Сюрпрайз, однако...
Ох, ты ж... Прям "Искусство удара без касания". Самурайское боевое искусство, если чо: Птиц руки в карманы плаща сунул, набычился, в глазах торнадо бушует, не меньше, и голос звенит, как катана - остро, металлом звенит его голос.
- Повторить, уроды?
Не… Не надо. Им-то пофиг, а у меня опять башку поведёт. Не надо повторять, Виталька. Умных быков не бывает, но они не кинутся больше, они тебя боятся, не меня, если чо, а тебя. Вон поднялись, смотрят преданно и мнутся, как в штаны наложили.
- Я жду...
Хм... Умеет, однако. Не интонация, а обещание вечного покоя, и это в двух словах. Ай, молодец, Птиц: с такими только так, а иначе затопчут.
Чо, Федя? Забыл, как извиняются? Не… Он не забыл, он этого не помнил никогда. Мямлит вон стоит, а губёшки трясутся.
- Это… Мы это… Мимо шли… Не хотели мы…
Тал, слышь? Нафиг ты на меня стрелки переводишь? Кивает он. Нужны мне их извинения, как тебе "Запорожец". Чо те, Федя?
- Не хотели мы...
Да ты чо? Не хотели они. Свято верю. И Тал тоже «верит».
- В следующий раз хотелки оторву! Пошли нахер отсюда. Быстро!
Опа! Побежали быки.
Ах, ты ж… Дружище! Забудь про капюшон, а то вон Коршун проводил взглядом бычар и на меня уставился. Ничо, натянул я капюшон, да и не смотрит он на мою голову, он своей качает - удивляется.
- Маэстро… Не пойму… Ты же только что пьяный в уматину был, а сейчас ни в одном глазу…
Хм… Нефиг ничего понимать. Оно тебе надо?
Ну, ё… Что ж ты горлопанишь на всю объездную трассу? «Спьянею» же опять, а ты ещё сильнее удивляться будешь. Хорош орать, Птиц! А пофиг ему.
- Садись в машину, нехер на задницу приключения собирать. Обычно я два раза не повторяю и не прошу - чревато это, а тебе уже третий раз говорю: быстро в салон полез!
Да ты чо? Даже так? Чревато, значит... Ну, ну... Вломить тебе что ль чутка в воспитательных целях? А?
Дружище, прекрати гонять древесный запах, и зайчики солнечные мне в глаза не пуляй. Чёрт. Яркие какие зайчики и острые, как осколки. Глаза заломило прям. Чего? Заступаешься за него? Я так и понял…
Ладно… Сам вижу, что нервничает он. Ждёт моего выхода. Рот опять дёргается: прилепил бы к уху по привычке, а не получается. Понимаю… Непривычно ему разговаривать со мной спокойно. Привычно - это когда слово за слово и по мордасам. Обоим нам так привычно. Хм… Прям удивительное дело… Сдерживается он сейчас. Заметно сдерживается. А чудной! То высунет руки из карманов, то опять засунет, то волосы откидывает, то за ручку дверную машины своей хватается. Похоже, нервы ни к чёрту. Ну хорошо, Птиц, давай договорим с тобой спокойно.
- У меня на кроссовках по полкило грязи на каждом, Тал. Ты же салон машины отмывать замучаешься. Поезжай, я дойду потихоньку. Спасибо за помощь, кстати. И за подвезти тоже спасибо.
Улыбаюсь ему спокойно, да капюшон придерживаю на всякий, а то дружище мой разошёлся не на шутку, даже солнце тучами прикрыл и дождик нагоняет.
Хм… А Коршун-то потерялся прям. Бильтюки свои на меня вылупил, хлопает ими и... Тоже улыбается? Хм... Странное явление... А хорошая у него улыбка, добрая… Не замечал раньше. Не замечал…
- Отмоют салон, проблем-то… Садись в машину. Видок у тебя, аж страшно смотреть: зелёный ты, как лягушонок Маугли. Поехали, не хочу тебя одного оставлять, нервно чот...
Ох, ты ж... Нервный какой... Эх, не читал ты Киплинга, Виталька. Маугли смуглый был, если чо. Ладно, поехали, а то потряхивает меня конкретно.
- Как прикажете, Виталий Николаевич.
Ишь ты… Прям обрадовался. Довольный, как конь на водопое. Да куда ж ты прям по луже прёшься? Ноги промочишь! Выехать из лужи не судьба что ли? Не… Не судьба - промочил-таки ноги, матерится вон. А надо глаза разувать хоть иногда! Засуетился он. Хм… Дверь сам открыл, сиденье отрегулировал, печку включил и на меня направил. Слышь? На свои ноги направь. Заболеешь ещё…
- Отогревайся, Серёг. Тебя вон трясёт. Замёрз?
Хм… Пусть будет замёрз.
- Да, замёрз.
- Щас согреешься.
Да уж... Красиво жить не запретишь. Не машина, а мини-квартира. Хоть на постой просись. И тепло. Чот растащило меня - глаза закрываются.
Птиц, прекращай меня разглядывать! Косит он. Не нагляделся что ли? И не принюхивайся, не пил я. Не пил! Нафиг травиться, если всё равно не помогает? Не уходят мысли мои и всё тут, и даже не путаются. Да и не люблю я это дело и не любил никогда. Мне вон нагрузку физическую увеличивать пора, а то прыжок тяжело идёт. Ничо, поднимаю себя – уже хорошо. Почти как Ван Дамм. Ага. Выёживается больше тот Ван Дамм, монтаж ему в помощь. Чего тебе, Птиц? Чего ты меня локтем в бочину пихаешь?
- Серёг?
- А...
- Покури, у тебя руки дрожат. Сильно.
Ах, ты ж… Расслабился, блин, забыл про руки. Ничо. Пусть думает, что это после драки тремор у меня. Ага. Спасибо за сигареты. Мои выпали и намокли. Чо там у тебя? Ну, ясен пень, что не «Родопи», «Marlboro» у нас. Лады, покурим крутые сигареты.
Ну вот… Закурил и глаза открылись, руки успокоились. Смотрю на коврик под ногами. Грязь с кроссовками расставаться не желает, если гачами не елозить, то коврик будет почти чистый. Ну чего тебе опять надо, Птиц? Нафиг мне салфетки?
- Лицо протри, а то родичей напугаешь.
Чего? Етижи-пассатижи! Нифига се... Как будто левой половиной рожи по асфальту тормозил. Полунегр-полубомж, блин.
- Спасибо.
Чёрт, опять шмонает меня взглядом. Тал, отвали, а? Не испытывай моего терпения. Чего тебе, блин?
- Ты где служил?
Хм… А вот это ни разу не твоё дело, бизнесмен. Не суй свой нос дальше положенного – выхватишь!
- В армии. Останови машину.
Ах, ты ж... Опять пол рта возле уха. Ну да, резковато ответил. А ты думал? Я тебе не бык и не персонал, и расстилаться перед тобой не буду. Слышь? Давай я выйду? Расстанемся с тобой на спокойной ноте. Давай! Не надо нам друг друга нервировать, Тал. Чего? Не хочешь меня выпускать из машины? Не… Не хочет: центральный замок щёлкнул. Ну ты чего? Я ж не дурак на ходу выходить. А он так не думает. Ладно… Считай, что повеселил.
- Понятно, Серёг. Заткнулся. Сиди спокойно. Совет хочешь?
Хм... Интересно прям, что он мне советовать собрался: как и чем куртку отстирать?
- Ну, советуй.
Смотрю на него с любопытством. Лыбится довольно. Понравилось, что я не сильно ерепенюсь? Хорошо, радуйся и давай уже свой совет. Жду вон.
- Хочешь спрятать седину - оттеночный шампунь тебе в помощь. Я так понял, что лишние вопросы тебе ни к чему?
Ох, ты ж... Разглядел седину, зараза такая.
- Правильно понял.
Всё? И весь совет? Ага, всё у нас: кивнул головой, брови свёл и на дорогу упулился.
Отлично, Птиц, а то я думал, насоветуешь до… Ну ты понял до чего. Молодец - края чуешь. Ну, рули, рули…. Оттеночный шампунь говоришь?
Посматриваю на него искоса: морщины на лице наметились уже, мимические - подвижное лицо. На лбу борозда прямо посередине скоро брови межой разделит. Красивые у него брови: чёткий самурайский рисунок. И глаза очень красивые: зелёные, яркие, а когда он злится, полыхают, и... Да, подкрашивается он: на висках волосы от корней седыми прут. Надо же…
Чего хмыкаешь, Птиц? Просёк, что я тебя разглядываю? Что седину приметил?
- А ты думал, что я только баб трахаю, да на крутой тачке раскатываю? Нет, Серёг, не только. У меня тут порой бывает «На войне, как на войне».
Да ты чо? Воин, блин. Слышь? Ничего я не думал и думать не хочу. Не лезь мне в душу, бизнесмен, и свою не распахивай. Не верю я вашему тараканьему племени. Я вообще никому не верю. Мне ту веру о камни разбили...
Дэн! Дэн… Где ты?
Ну, чего тебе опять от меня надо, Виталька? Достал, блин…
- Серёг, я знаю, что ты работу ищешь. У меня есть тебе предложение.
Хм… Интересно, конечно, но не удивил, если чо. Чему удивляться? Догадываюсь я, что за работу ты предложить собираешься. Только учти, что бить морды пьяни, какую в твоём же ресторане и напоят, я не буду. Обломитесь, сударь. Такую работу я бы давно нашёл. Но, нет…
«Не теряй головы. Не разменивайся. Уважай и себя, и меня, и стиль.»
Да, учитель, я помню.
- Вышибалой можешь не предлагать, а вот если сторожем возьмёшь или дворником...
А чего это мы аж подсигнули? Эй! Руль держи! Водила, блин.
- Чо? Сторожем? Дворником? Нихера се... Маэстро, я видел щас, как ты ногами махать умеешь.
- Нет таких вакансий? Тогда проехали тему.
Ай, молодец, заткнулся сразу: зыркнул, головой покрутил и замолчал. Вот и хорошо. Быстро вкурил, что не нужны мне лишние вопросы, а ему проблемы.
Фу… Слава те, к дому подкатили. Устал я... Ничо, щас полежу и отойду.
Слышь, Виталька? А ты чего сидишь? Хм… Даже не собирается вылезать. Провожает меня взглядом, по рулю пальцами нахлопывает. Эт чо? Ты к дому из-за меня поехал? Ещё один сюрпрайз...
- Серёг…
- Чего? Я спасибо сказал, если чо.
Оборачиваюсь, смотрю на него, вопрос жду. И он на меня смотрит задумчиво, руль в покое оставил, прядь волос пальцами крутит. Привычка у него такая. Я помню со школы ещё.
- Мне обмозговать кое-что надо, а потом поговорим, как обмозгую. Лады?
Хм… Ну, мозгуй. Кто не даёт? Мозгуй, Птиц, а я пошёл. Падаю почти...