Научи меня прощать. Глава 172

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2022/12/07/1645

Когда Вера скрылась в подъезде, Борис взялся за мобильный телефон.

Быстро набрав номер, глуховато сказал в трубку:

- Брат, будь другом, посмотри-ка мне номер одной машинки… Нет, ничего не натворили, тут личное дело частного характера. Мне только имя владельца нужно узнать. Сделаешь? Хорошо, жду.

Вера вернулась быстро. Усевшись в машину, она повернула к Борису улыбающееся лицо.

- Борь, спасибо тебе огромное! Ты так вовремя появился, честное слово, что это за парни были, не знаю… Может и правда, просто познакомиться хотели, только очень пугающе у них это получилось…

- Что же, может быть и так… - Борис задумчиво кивнул.

- Ты как тут оказался?

- Возникли в вашем городе кое-какие дела, - уклончиво ответил молодой человек, - вот и решил наведаться к тебе в гости. Кстати, я с подарком!

Вера просияла.

- Люблю подарки! – она добавила к улыбке чуть-чуть кокетства. – У тебя всё в порядке?

- Да, Вера, всё нормально. Но я скучал. Держи!

Обернувшись, он достал с заднего сиденья пакет, из которого Вера извлекла… варежки! Из настоящей, мягкой замши, шерстью внутрь, они были украшены замысловатой вышивкой.

- Вот это красота!

Вера восхищенно примерила подарок.

- Какие тёплые! – она вытянула руки и стала рассматривать узоры. – Никогда не носила варежек! Только перчатки… Нет, варежки у меня были, конечно, но только в детстве.

- Это мне один знакомый из Якутии привёз. Он, когда уезжал, спросил, будто я купеческая дочка из «Аленького цветочка»: «А тебе что привезти?» - Борис весело рассмеялся. – Вот я и попросил привезти мне женские рукавички. Для тебя. Нравится?

- Не то слово! Настоящий новогодний подарок! Спасибо!

- Как новая работа?

Вера снова улыбнулась, но потом задумалась.

- Знаешь, Боря, хорошо! Но не всё, конечно, гладко. Класс мне попался хороший, дружный, меня неплохо приняли, если не считать некоторых моментов..

- Что, проверяли? – Борис понимающе усмехнулся.

- Ты знаешь, не совсем… Просто в классе есть несколько человек, которым я, мягко говоря, пришлась не ко двору. Но в целом, мне всё нравится.

- Подружка твоя давно не объявлялась? Рыжая?

- Снежана? – Вера невольно рассмеялась. – Звонит постоянно, но лично я её уже давненько не видела. Скоро сессия, Снежа, наверное, предыдущие «хвосты» закрывает, чтобы до новых экзаменов допустили. Ты долго у нас пробудешь?

Борис покачал головой.

- Нет, Вера, только пару дней.

Раздалось электронный писк мобильной трубки. Борис поднес аппарат к уху. Замер, внимательно выслушивая сказанное.

- Понял, спасибо! За мной должок!

Потом повернулся к Вере.

- Вера, мне пора. Очень рад был тебя увидеть. С наступающим новым годом! Родителей тоже поздравь.

- Спасибо, Боря! Я тоже была очень тебе рада. Честно!

Вера вдруг порывисто обняла мужчину.

- Береги себя, хорошо?

Борис слегка усмехнулся, но понимающе кивнул.

Она вышла из машины, держа в руках полученные в подарок варежки, и стояла так, пока автомобиль не скрылся за поворотом.

***

Вечером следующего дня Питон сидел за рулём машины, барабаня пальцами по рулю и ждал.

Нужный ему автомобиль был припаркован у подъезда обычной пятиэтажки. Было темно, ждать ему порядком надоело, но он решил выяснить, кто это так настойчиво знакомился с Верой.

На самом деле, ничего интересного из себя фигурант не представлял. Но в том, что он оказался у дома Веры не случайно, Питон был уверен. Слишком намётан был глаз.

Дверь подъезда открылась, вышел парень. Высокий, довольно крепкий, лица его в темноте Борис не мог разглядеть.

Распахнув дверцу, парень уселся на водительское место, наклонившись, начал шарить рукой в бардачке.

Борис вышел, абсолютно неслышно подойдя к автомобилю, скользнул на заднее сиденье. Дверца хлопнула, парень обернулся, наткнувшись на холодный, спокойный взгляд.

- Ты кто такой? – тут же возмутился хозяин машины, - я тебя не знаю!

- Ну, как же… - Борис радушно улыбнулся. – Мы имели честь познакомиться не далее, как вчера. Кажется, у вас было свидание?

Парень едва заметно вздрогнул и захлопал глазами. Потом его лицо озарила догадка.

- Слушай, точно! Ты же тот мужик, который со вчерашней училкой был…

Борис снова улыбнулся, но в этот раз улыбка была угрожающей.

- Как интересно… Значит, вчера вы с ней только познакомиться хотели, а сегодня ты уже знаешь, что девушка учительницей работает, так, что ли? Не слишком ли много знаний?

Парень, спинным мозгом почувствовав угрозу, инстинктивно дернулся в сторону, намереваясь выскочить из машины, но Питон был быстрее. Он просто ткнул кулаком в бок  испуганного «бандита».

Тот смешно охнул и заюлил:

- Да что мы сделали-то?!

Тон Бориса неожиданно стал донельзя скучным и официальным. Откинувшись на сиденье, он произнёс:

- Артюхов Роман Александрович, всё верно?

Парень кивнул, уже понимая, что попал в неприятную историю.

- Студент последнего курса института физкультуры, правильно? Надежда и опора будущего российского спорта…

Перепуганный «бандит» снова кивнул, смотря в зеркало на невозмутимого Бориса.

- Так что, Роман Александрович, в «крутого» парня сам решил поиграть, или надоумил кто?

Роман молчал.

- Молчать не советую. Как говорится, только чистосердечное признание может смягчить наказание. Доходит? Ну, так что?

- Элла попросила.

Голос парня звучал глухо. Он прокашлялся.

- Ого! Как интересно! Что за Элла? – тут же оживился Питон.

- Девчонка знакомая… На дискотеке познакомились, какое-то время «тусовались» вместе. Случайно встретились недавно, так она нажаловалась, что её училка эта «прессует»…

Борис поморщился.

- Роман, ты же студент. Пусть и института физкультуры. Что за слова?

Парень обиженно засопел.

- Обычные слова, все так говорят.

- Рома, это не слова, это жаргон. Ладно, сейчас не об этом. Где эта Элла живёт, фамилию знаешь? Докладывай. О чем именно, кстати, она тебя просила?

Парень потупился, но пробурчал:

- Провести воспитательную работу.

- Что-о-о? – Борис рассмеялся. - Эту работу, Рома, среди тебя проводить надо! И среди дружков твоих, которые тоже без мозгов. Давай, сдавай с потрохами эту Эллу. Чего молчишь? Перед девчонкой выставиться хотел? Вот теперь соучастником пойдёшь, если молчать будешь. Хотя теперь эту Эллу найти – дело техники. Мне просто жаль время терять, у меня его и так немного. Ну?

- Так ничего же не было? – вскинулся Роман, скривившись от досады, отчего его лицо, и без того лишенное изящества, стало выглядеть ещё более грубым.

- Хорошо, допустим. Не было, потому что, во-первых, я оказался в нужном месте, в нужное время, а во-вторых, вы такими фокусами вполне можете любого человека до больницы довести. Поэтому, чтобы впредь неповадно было, сейчас я буду воспитательную работу проводить. С тобой! Кстати, твой институт получит от меня звонок о твоих подвигах, так что готовься изворачиваться ужом, чтобы тебя не отчислили. Ну, я жду!

Роман, представив, что будет с его родителями, если он вылетит из института, быстро назвал фамилию. Ну, её, в самом деле… Если у него будут проблемы, пожалуй, отец машину отберёт. Из-за взбалмошной девчонки так подставляться не хотелось.

- Восьмидесятая школа, десятый класс. Какой именно, не помню. Может, обойдёмся без звонков? – протянул он тоскливо.

- Не обойдёмся. Скажи спасибо, что девушка заявление на тебя не написала. Считай, что легко отделался. Всё, желаю здравствовать.

С этими словами Борис вылез из машины, громко хлопнув дверью на прощанье. Роман от этого звука подпрыгнул, проследил взглядом за высокой, тёмной фигурой, и ехать раздумал. Он вышел из автомобиля и быстро побежал обратно к подъезду.

Борис усмехнулся, повернул ключ зажигания и вырулил со двора.

***

На следующий день Борис стоял у многоэтажного, дома, похожего на свечку. В руках у него была бордовая роза на длинном стебле.

Успевший посетить школу, он разузнал расписание уроков нужного ему десятого класса. Молодой человек терпеливо ждал. Борис предполагал, что девушка будет возвращаться домой не одна, а с подругами.

Теперь, разглядывая подходивших к дому девушек, он старался угадать, которая из них Элла.

Разумеется та, что в центре. Она выделялась на фоне подружек: довольно дорогая одежда, красивое, «породистое» лицо. Но главным была не внешность, а её манера держаться. Она шла, как императрица, окруженная фрейлинами.

Он шагнул навстречу, лучезарно улыбаясь, наблюдая, как на физиономиях девчонок отражаются их мысли, не говоря уже о том, что все они были совершенно одинаковыми: «Какой интересный парень! Интересно, кого он ждёт? Если бы меня…»

- Элла? – полувопрос-полуутверждение прозвучал именно так, как нужно, чтобы ещё больше заинтриговать любопытных старшеклассниц.

Шедшая в центре стайки девушка довольно улыбнулась.

Как вовремя появился этот неожиданный таинственный поклонник!

Элла внимательно оглядела Бориса и осталась довольна. Рослый, крепкий, с аккуратной стильной стрижкой, в модной куртке – он производил впечатление человека при деньгах.

- Мы знакомы? – её ресницы кокетливо взлетели вверх.

Она благосклонно улыбнулась, думая по большей части о том, насколько сильно теперь возрастёт её авторитет среди подруг. Молодому человеку было около тридцати, как решила она навскидку, и это тоже имело большое значение: девчонки  будут знать, что за ней ухаживает не какой-то там желторотый старшеклассник, а взрослый, солидный мужчина!

- Ещё не знакомы, но сейчас точно познакомимся! – Борис улыбнулся ещё шире. 

- Девушки, - обратился он к спутницам девушки, бросающим заинтересованные взгляды на него, и откровенно завистливые – в сторону Эллы, - позвольте украсть вашу подругу? Она вернётся в вашу очаровательную компанию буквально через несколько минут.

Девушки одобрительно загалдели, всем было любопытно.

Борис галантно протянул Элле розу.

- Это моя машина. – Он кивнул в сторону автомобиля. – Может быть, поговорим там? Так будет удобнее.

- Конечно! – Элла понюхала розу и очаровательно улыбнулась. – Девочки, подождите меня, я недолго!

Борис открыл дверцу, Элла впорхнула в автомобиль.

С удобством устроилась на мягком сиденье, оглядела салон, ещё раз мысленно поздравила себя с оглушительным успехом.

Когда Борис уселся на водительское место и повернулся к ней, Элла приготовилась выслушивать комплименты.

Однако то, что она услышала, повергло её в полный шок.

Борис, по-прежнему улыбаясь, произнёс:

- Ну, что же Элла Васильевна, поговорим? Вам известен некто Артюхов Роман Александрович?

Улыбка медленно сползла с лица девушки. Она ожидала чего угодно, но только не такого вопроса.

- Вы кто?! – её лицо побледнело.

- Кто я, тебе знать необязательно. Достаточно того, что о тебе наговорил твой дружок.

- Ничего он не мог наговорить! – Элла хотела выскочить из автомобиля и принялась дергать ручку, однако дверца оказалась заперта.

- Улыбайся, Элла, улыбайся! – Борис усмехнулся. – Между прочим, на нас сейчас твои подруги смотрят. И если ты хочешь остаться королевой бала, делай вид, что ничего не происходит. Наоборот – ты весьма довольна новым знакомством.

Побледневшая Элла растянула губы в дежурной улыбке.

- Вы пожалеете! – вдруг истерически выкрикнула она, - вы знаете, кто мой отец?! Он сотрёт тебя в порошок за попытку похищения!

- Да? – Борис в очередной раз мило улыбнулся, - кто кого похитил? Мы всего лишь сидим в машине и мило беседуем. А если опросить свидетелей так называемого «похищения», то есть ваших подруг, все, как одна, скажут, что вы добровольно сели в мою машину и я вас никуда не увозил, верно?

Элла чуть не плакала, но продолжала натянуто улыбаться.

- На твоем месте, я бы помахал подругам ручкой, - посоветовал невозмутимый Борис, - что же касается уважаемого Василия Николаевича, то я полагаю, ему очень неприятно будет узнать, что его дочь, в которой он души не чает, занимается подстрекательством к неким насильственным действиям в отношении своей собственной учительницы, Веры Викторовны. Или я не прав?

Девушка на несколько секунд превратилась в совершенно неподвижную фигуру, на лице которой был написан ужас.

- С чего вы взяли? – она всхлипнула, -  я никому не угрожала! Да я просто скажу, что никакого Романа не знаю!

- Да? – искренне удивился Борис, - могу устроить вам очную ставку, так сказать. Только имейте в виду, что в этом случае вся эта нехорошая история будет предана огласке. Сколько вам лет, Элла? Восемнадцать?

- Скоро семнадцать, - девушка поняла, что спорить бессмысленно.

- Угу, - кивнул Борис, - то есть вы – несовершеннолетняя. И в таком юном возрасте решили стать фигурантом в очень неприятном деле о подстрекательстве? Элла, вы понимаете, к чему приведет подобное поведение? Вы действительно хотите, чтобы дочерью Василия Николаевича занялась милиция?

- Нет, - Элла уже шептала, опустив голову. – Пожалуйста, не нужно ничего говорить отцу, я больше не буду.

Борис посмотрел на девушку.

Пожалуй, он напугал её достаточно, чтобы в её голове возник рефлекс: движение в сторону Веры будет грозить немедленным наказанием.

- Если я узнаю, что ты нарушила данное мне слово, с тобой я даже говорить не стану, поняла? Отправлюсь прямиком к твоему отцу. А теперь иди, подружки заждались.

Фиксатор двери коротко щелкнул. Элла открыла дверь.

- Розу-то возьми! – Борис протянул девушке цветок на длинном стебле. – Твоим подругам ведь нет необходимости знать, кто я такой на самом деле. Или ты жаждешь посвятить их в подробности своей тайной жизни?

Элла молча сжала с трудом гнущиеся пальцы на толстом стебле цветка с обрезанными под корень шипами.

Машина тронулась с места сразу же, как только за девушкой захлопнулась дверь.
Дальнейшее Бориса не интересовало.

- Эллочка, кто это был? – Эллу окружили подруги. Вопросы сыпались со всех сторон.

- Какой симпатичный! Элла, приведешь его к нам на дискотеку на новый год?

- Это твой новый парень? Почему мы ничего о нем не знаем?

- Эх, какая у него машина, повезло тебе!

Элла остановила поток вопросов и эмоциональных выводов:

- Всё, мне пора! Я домой.

- Подожди, а как же яблочный пирог? Ты же всех нас в гости пригласила! Мы поэтому и пошли с тобой, - удивилась Наташа, стройная брюнетка с тонкими, мелкими чертами лица и темными волосами, падающими на плечи из-под вязаной шапочки.

Элла замялась. Признаваться в том, что из-за внезапного появления Бориса у неё резко испортилось настроение, не хотелось.

- Девчонки, не обижайтесь, но в следующий раз, хорошо? Просто меня на свидание пригласили… Так неожиданно…

Элла выдавила из себя улыбку, стараясь, чтобы та максимально походила на счастливую.

- Ого! Везёт тебе, Элка… - сказала Нина, девушка из параллельного класса, которая сбежала с последнего урока физики, соблазнённая приглашением в гости, - у тебя и отец со связями, и квартира в «свечке», и парни всегда самые симпатичные…

- Завидовать нехорошо, -  подмигнула ей Наташа, - Верно, Яна?

Третья девушка из «свиты» Эллы отличалась небольшим ростом и миниатюрностью фигуры. Она посещала модную секцию спортивных танцев и считалась одной из первых красавиц параллели. После Эллы, разумеется.

- Темнишь ты, Элла, - вдруг выдала она, - сама на последнем уроке перед нами распиналась, что отец тебе к новому году новые серёжки подарил, мы же все понимаем, что дело не в пироге. Просто всем хотелось на обновку посмотреть! Мучное, между прочим, вредно сказывается на фигуре.

- Ой, можно подумать, тебе грозит резко потолстеть от куска пирога. Я вот не боюсь! Могу и твою порцию съесть! – ехидно заметила Нина.

- Да, пожалуйста! Хотя не советую – ещё пара килограммов и в сорок восьмой размер ты уже не влезешь!

- Девочки, не ссорьтесь! Я обязательно приглашу вас всех, только на следующей неделе, договорились? А теперь, простите, мне нужно бежать. Свидание, вы же понимаете?

Элла взялась за ручку подъездной двери.

- Не забудь рассказать, как пройдёт! Нам всем любопытно, что это за парень!

- Договорились!

Девушка вошла в подъезд и со вздохом облегчения закрыла за собой дверь. Там она с яростью бросила розу себе под ноги. Прихваченный морозцем цветок уже начал увядать.

Элла наступила на бордовый бутон ногой и с нажимом повернула. Под ногой едва слышно хрустнуло, словно поверженный цветок застонал. С отвращением посмотрев под ноги, Элла бросилась к лифту.

Девушка была в ярости. Идея с «воспитательной работой» не просто провалилась. Выходило, что этот паршивец Ромка сдал её сразу же, спасая свою шкуру. Вот и верь после этого мужчинам! Сам же предложил помочь!

Кусая губы, чтобы не разреветься от досады, Элла вошла в квартиру.

***

Павлик чувствовал, что между родителями что-то происходит.

С некоторых пор, отец стал бывать дома по вечерам, но чаще всего он теперь отказывался от ужина и сразу уходил в комнату к сыну.

Они играли, читали, даже смотрели фильмы, но когда Павлик звал мать, чтобы она присоединилась к ним, та отказывалась, ссылаясь за работу.

Соня, действительно, почти все вечера стала проводить за швейной машинкой. Она словно спасала саму себя, с головой погрузившись в работу. Перестала отказываться от заказов, брала всё подряд, уже не выбирая клиентов.

На работе тоже заметили случившуюся с ней перемену. Начальница деликатно поинтересовалась, всё ли у неё в порядке. Соня уверила заведующую ателье, что всё отлично, просто они планируют грандиозный семейный отдых этим летом, поэтому  нужны деньги.

Начальница, скрепя сердце, поверила в «трудоголизм», резко проснувшийся в Соне, однако выяснять ничего не стала. Работала Соня хорошо, а лезть в чужую душу или жизнь женщина считала поступком неэтичным.

До самого нового года держался этот мир, хрупкий, балансирующий на грани.

Соня с Семёном почти не разговаривали, и Павлик искренне переживал, недоумевая, какая черная кошка пробежала между этими, горячо любимыми им, людьми.

К происходящему дома стало примешиваться недоумение: мальчику стало казаться, что в школе Злата Анатольевна стала относиться к нему по-другому.

Раньше она всегда хвалила его за самый маленький, даже незначительный успех. Теперь этого не было. Как бы он не старался, как бы ни тянул вверх руку на уроке, надеясь, что спросят именно его, учительница словно потеряла к мальчику всякий интерес.

Нет, в его тетрадях и в дневнике по-прежнему красовались хорошие оценки, но она больше не выделяла его из группы других, не улыбалась, когда он протягивал ей тетрадку с выполненным домашним заданием. Если он наизусть читал у доски заданное на дом стихотворение, Злата Анатольевна со скучающим видом смотрела в окно, хотя неизменно выводила в журнале: «Отлично».

Павлик переживал. Привыкнув быть в центре внимания, он терялся в догадках, отчего появилась такая разительная перемена к нему в отношении любимой учительницы.

Родители тоже вели себя странно, и мальчик, шестым чувством ощущая, что им сейчас не до него, не жаловался.

Будь взрослые внимательнее, они бы заметили, что поведение сына изменилось. Он перестал быть шумным и подвижным, всё чаще предпочитая книгу беготне во дворе с другими мальчишками. Соне не казалось это странным: Семён такой же книгочей, так что у Павлика всегда был пример перед глазами.

Семён, занятый чаще всего собственными мыслями, тоже ничего не замечал.

Накануне нового года Павлик не выдержал. Когда в очередной раз отец заглянул к нему, он попросил:

- Папа, давай на новый год поедем в Сосновку. Пожалуйста.

- Что, бабушка звонила? – сделал предположение отец.

- Нет, - Павлик махнул рукой, - просто я хочу поехать в Сосновку.

- Хорошо, - согласился Семён, - как только начнутся каникулы, я тебя отвезу.

- Нет! – сын замотал головой, - я хочу, чтобы мы поехали втроём, как раньше! Мама, ты и я. Ведь ты сам столько раз говорил, что новый год – это семейный праздник.

Семён замялся.

- Павлик, не думаю, что мама захочет ехать, ты же знаешь, у неё так много работы…

- У неё теперь всегда много работы. – Павлик вздохнул и уселся на диван рядом с отцом. – Раньше она такой не была.

- Какой, такой? – мужчина напрягся.

- Такой неживой. – Павлик снова вздохнул. – Знаешь, папа, мне кажется, что с мамой что-то не так. Она перестала смеяться, а теперь – даже не замечает, что скоро новый год. Мама каждый год тормошила тебя, чтобы ты пораньше купил ёлку, ей так нравилось, когда мы все вместе её наряжали. До нового года осталась всего неделя, а мама даже не вспомнила про ёлку! Это на неё совсем не похоже! Вы что, поссорились?

Семён внутренне сжался. Он не предполагал, что их с Соней игра в нейтралитет, настолько заметна. Однако Павлик оказался проницательнее, чем он думал.

- С чего ты взял? – Семён взглянул в сторону сына.

- Ну… Просто Петька Рыжов (ты его знаешь), говорит, что его родители, когда ссорятся, могут не разговаривать друг с другом целую неделю.

- Но ведь мы с мамой разговариваем, - начал Семён, но Павлик тут же его перебил.

- Да, разговариваете, но совсем не так как было. Мама раньше очень любила вечера, когда ты приходил с работы раньше. Она всегда готовила вкусный ужин, мы сидели  на кухне, потом мы с тобой по очереди рассказывали, что нового произошло за день. Теперь совсем не так… - он снова вздохнул, - вот я и хочу поехать в Сосновку! Бабушка говорит, что дома и стены помогают. А в Сосновке у нас самые родные стены, правда же?

Семён едва не задохнулся от нахлынувшей на него эмоциональной волны.

Они с Соней, сосредоточившись на собственных обидах, совершенно позабыли о сыне. Сочли, что сделать вид, что ничего не произошло – будет достаточно. Однако их проницательный сын понимает о жизни больше, чем они, взрослые люди.

- Если честно, - произнес он, проглотив подступивший к горлу комок, - мне самому очень хочется в Сосновку. Но я совсем не уверен, что сумею уговорить маму на эту поездку.

Павлик оживился. Глаза его заблестели и он вскочил.

- Я её уговорю! Обязательно уговорю!

Он унесся в комнату родителей, откуда раздавался, уже ставший привычным, тихий стрекот швейной машинки.

- Мама, у меня вопрос!

Павлик материализовался на пороге так внезапно, что сидевшая за машинкой Соня вздрогнула, увидев сына.

- Хорошо, Павлик, спрашивай, - она кивнула и слабо улыбнулась ему.

- Помнишь, ты обещала мне желание? За победу в математическом конкурсе?

- Помню, конечно, - Соня остановила машинку и посмотрела на сына, - и ни в коем случае не отказываюсь от своих слов. Только напоминаю, что желание должно быть не сказочным, а таким, которое я могла бы выполнить.

- Это ты точно можешь выполнить! – довольный Павлик даже подпрыгнул.

- Тогда я тебя внимательно слушаю, - Соня встала из-за машинки и взъерошила ладонью забавный вихор на голове сына. – Буду стариком Хоттабычем!

- Нет уж, лучше будь сказочной феей, хорошо? – хихикнул Павлик, радуясь, что мать улыбается.

- Договорились. – Соня сделал вид, что собирается взмахнуть волшебной палочкой.

– Так что вы желаете, молодой человек?

- Я желаю, чтобы мы все, вместе с папой, втроем, поехали в Сосновку на этот новый год!

Соня застыла, её рука повисла в воздухе.

- Павлик, может быть, вы съездите к деду с бабушкой вдвоём с папой? У меня так много работы… - начала она, но осеклась, увидев глаза сына.

- Ты же обещала, - тихо проговорил он, - ты мне обещала желание, которое можешь исполнить. Я же не прошу у тебя свозить меня в Дисней-лэнд, например, и свой собственный мотоцикл не прошу купить. Я всего лишь хочу поехать к бабушке и деду вместе, втроём. Как раньше!

- Хорошо, - Соня сдалась. – Поедем на новый год в Сосновку. Но только с бабушкой будешь договариваться сам!

- Ура! – Павлик ликовал.

Двадцать девятого декабря Семён, Соня и Павлик, нагруженные подарками,  отправились в дорогу…

***

Собирая чемодан, Злата нервничала. Билеты, купленные на тридцатое декабря, лежали в сумочке.

Она с боем выторговала себе этот день у директора школы. На самом деле, какая разница, что она уедет на день раньше?

Всё равно всех детей начальной школы сразу после школьной ёлки отправили на каникулы. Документы она все сдала, журнал заполнила, дневники подписала и выдала. Какой смысл торчать на педсовете, выслушивая отчеты о том, сколько отличников или ударников в этом полугодии оказалось в средней или старшей школе?

Пустая трата времени. Из-за этого единственного педсовета её поездка оказалась под угрозой срыва.

Однако, Злате всё же удалось в самый последний момент уломать несговорчивую директрису: она заявила, что напишет заявление на увольнение и не выйдет на работу после каникул, если ей не дадут уехать «по семейным обстоятельствам», как было указано в заявлении, именно тридцатого числа.

Перед отъездом она посетила областной город, где распечатала фотографии в крошечной «фотостудии»,  расположенной далеко от центра.

Парень, выдавая готовые фотографии, внимательно на неё посмотрел, не сдерживая понимающей усмешки. Однако, это Злату мало заботило.

Получив стандартный пухлый конверт, на который была нанесена стандартная «сетка» кадров, заполненная её рукой, она вытащила снимки, бегло их просмотрев. Всё было в порядке.

- Плёнку, пожалуйста.

Парень молча поставил перед Златой небольшой черный пластиковый цилиндр с серой крышкой.

- Так, у вас проявка и печать. Двадцать кадров.

Он назвал сумму и скучающе уставился на Злату.

Молча, женщина открыла пластиковую коробочку, вытащила пленку. Развернув, внимательно посмотрела её на свет.

- У нас всё точно, можете не сомневаться! – тут же обиделся парень.

- Доверяй, но проверяй, - парировала Злата, не обращая внимания на его возмущенный вид, - перепутаете плёнки, а мне потом что делать?

- Такую перепутаешь, как же, - не остался в долгу молодой человек, кривовато усмехнувшись.

- Ваше дело – выполнять работу, получать деньги и помалкивать, - Злата аккуратно смотала плёнку в рулончик, вернула её в черный цилиндр, закрыла его, бросила в сумочку. Туда же отправился и конверт со снимками.

- Счастливо оставаться, - бросила она, направляясь к двери.

- И вам не хворать! - нашелся парень, хотя Злата думала услышать стандартное: «Приходите к нам ещё!»

Вот ведь зараза! Она досадливо поморщилась, выходя из «фотостудии». Громкое название совсем не соответствовало крошечному помещению, откуда она вышла. Обычная однокомнатная квартира на первом этаже, превращенная в «студию», вызывала чувство досады. Зато здесь её точно никто не узнает.

Торопливым шагом она пошла к автобусной остановке.

Дома, внимательно рассмотрев снимки, она выбрала два из них, самые, на её взгляд, эффектные.

Когда Семён уснул, она немало повеселилась, делая фотографии с разных ракурсов, стараясь, чтобы позы были естественными, хотя мужчина и спал. Может быть, он был не особенно фотогеничен и просто моргал в самый ответственный момент? Есть же такие люди, которые непременно моргают именно тогда, когда фотографирующий кричит: «Внимание! Сейчас вылетит птичка!»

Злата пожала плечами и достала почтовый конверт. Написав адрес печатными буквами, вложила в него выбранные снимки, быстро заклеила, чтобы не передумать.

Остальные снимки она просто сожгла во дворе, в большом металлическом ведре. Про плёнку, которую Злата вытряхнула из сумочки, а потом отправила в ящик стола, где лежала всякая канцелярская мелочь, она не вспомнила.

За день до отъезда она бросила конверт в почтовый ящик, рядом с почтовым отделением, которое находилось неподалёку от школы.

Пусть Соня полюбуется, как хорошо проводит время её верный муж.
Уложив, наконец, вещи, она вытащила чемодан на улицу, закрыла дом, заперла калитку на навесной замок.

Вскоре подъехало вызванное по телефону такси…

***

- Оля, ты не могла бы найти мою рубашку? Кофейного цвета, помнишь? -  Константин собирался на работу.

Сегодня он проспал впервые за много дней и теперь торопливо кидал в портфель нужные бумаги.

- Костя, я не помню, - Ольга тоже собиралась на работу.

В отличие от мужа, ей можно было не торопиться: кафе, в котором она работала, открывалось в десять.

Дверь в комнату приоткрылась и к родителям заглянула пятилетняя Аня. На самом деле она уже искренне полагала, что ей уже не пять лет, а шесть. Потому что до нового года оставалось совсем ничего, а седьмого января был день её рождения.

- Мама! Папа! – обратилась она к родителям, -  а кто меня сегодня в детский сад поведёт?

Константин с Ольгой переглянулись.

- Папа! Костя сегодня же твоя очередь, - повернулась Ольга к мужу, который удрученно рассматривал чистую, но не выглаженную рубашку кофейного цвета.

- Вот же… - досадливо протянул Костя, -  я совсем забыл, что ты её выстирала.

Оль, давай Анютку сегодня в сад ты отведёшь, хорошо? Видишь, я опаздываю…

- Костя, так нечестно! – Ольга поморщилась, - ты же знаешь, что у нас в кафе предновогодний аншлаг, официанты с ног сбиваются, администратор заболела, всё сейчас на мне. Мне нужно прийти на работу на два часа раньше.

- Но детский сад ближе к твоему кафе, а не к моему институту, - Костя был намерен настоять на своём, -  если я поведу Анюту в сад, я непременно опоздаю на первую пару и получу нагоняй от декана.

- Неважно. – Ольге не хотелось уступать. – Всё равно тебе не особенно хорошо там платят.

Костя вспыхнул.

В их семье вопрос о деньгах был своеобразным «табу». Когда-то давно, когда Ольга только начинала работать в заведении Ларисы, своей давней подруги, они с мужем договорились, что никогда не будут ссориться из-за денег.

Зарплата Ольги была в два раза (иногда и больше) выше зарплаты мужа, поэтому некоторые  знакомые в шутку называли Костю «домохозяином».

Он не подавал вида, что это чем-то его задевает, однако в душе, с недавних пор, переживал, что именно он заботится о том, чтобы постельное бельё было перестирано, полы перемыты, ужин приготовлен, а дочь уложена спать с прочитанной на ночь сказкой. Врачи детской поликлиники закатывали глаза, как только видели Константина с дочерью у окошка регистратуры: этот дотошный папаша, борющийся с очередным сезонным насморком дочери, был страшнее любой проверки из Минздрава.

Тем не менее, Костя стал осознавать, что устал от такой жизни. Устал от того, что жены вечно нет дома, что дочь все эти годы засыпала под колыбельные, спетые мужским басом.

Он совсем было собрался поговорить с женой, что пора бы уже убедить Ларису, чтобы та разрешила Ольге взять в штат помощницу. Что особенного? Пусть будет главный технолог и просто технолог, или даже несколько. Да, зарплата станет меньше, но зато свободного времени прибавится.

- Так с кем я пойду в сад? – повторила вопрос дочь.

- С мамой! – отрезал Константин, глядя на жену.

- Солнышко, собирайся быстрее, хорошо? Мама тоже теперь опаздывает! – Ольга укоризненно посмотрела на мужа, -  всё-таки сегодня была твоя очередь.

- Согласен, - мужчина уже надел синюю рубашку вместо мятой, кофейной, и спешно завязывал галстук, - но ты настолько мало проводишь времени с дочерью, Оля, что она скоро забудет, как ты выглядишь.

- Не преувеличивай, -  Ольга улыбнулась. – Кстати, у меня новость!

- Да? Интересно, какая же? -  Константин уже подхватил портфель, отправившись в прихожую.

- Мы открываем второе кафе! Представляешь? – Ольга радостно улыбнулась. –Дела у Ларисы идут настолько хорошо, что она уже подыскивает второе помещение.

- Отличная новость, - мужчина натянул пальто, - передавай Ларисе мои поздравления. Наконец она возьмёт на работу ещё одного технолога, или даже двоих.

- Костя, ты что?! Не будет она никого брать.

- В каком смысле? Почему? – Константин застыл, держа в руке ботинок, - ты хочешь сказать, что дела во втором кафе тоже будешь вести ты? Ты сейчас серьёзно или с ума сошла?

- Почему с ума сошла? – Ольга даже обиделась, - ты думаешь, что я не справлюсь?

- Нет, Оля. Я думаю, что ты как раз справишься. Только из-за этого мы с Анюткой будем видеть тебя ещё реже, чем видим сейчас. Я против! Поговори с Ларисой, пусть ищет человека тебе в помощь. Если это не сделаешь ты, с Ларисой поговорю я, поняла?

- Но я потеряю в зарплате! – тут же возмутилась женщина.

- Оля, - Костя взялся за ручку двери, -  деньги – не главное. Мне кажется, нам пора кое-что обсудить. Поговорим вечером, хорошо?

Поцеловав жену в щеку, Костя вышел.

- Хорошо, - задумчиво произнесла Ольга, - конечно, поговорим…

Продолжение здесь: http://proza.ru/2022/12/22/1135