3. Клод Сондер

REGARDE L’OCEAN

    Его нанял секретарь мистера Хейворда, владельца сети отелей, чьей супругой являлась Аква. Они не скрывали, что их брак носит фиктивный характер, и Хамфри питает е госпоже Линн-Томас сугубо отцовские чувства, поскольку разница в возрасте была колоссальной. Не сумевший обзавестись семьей, Хейворд решил оставить свое состояние жене, поэтому сочетался узами брака не с пустоголовой нимфеткой, способной думать только о косметике, а со зрелой особой, что поразила его своим интеллектом. Сирота, воспитанная бабушкой и дедушкой, бывшая теннисистка, Аква отличалась от большинства женщин тем, что не умела кокетничать и, сопровождая свою подопечную на званый ужин, Клод не мог не отметить, что ведет себя Линн-Томас довольно грубо, разговаривает с people неохотно, а тянущихся за рукопожатием мужчин отвергает, открыто заявляя, что ей отвратительны прикосновения малознакомых людей. Рене, откажись она на месте Аквы, непременно начала бы любезничать со всеми, благосклонно принимая лживые комплименты, но молодой женщине была чужда подобная манера поведения, и Сондер очень скоро поймал себя на том, что любуется неулыбчивой, жесткой, выглядящей как разгневанная богиня красавицей в строгом костюме, благодаря котормому госпожа Линн-Томас выделялась на фоне размалеванных девиц в вечерних платьях.
    Молодой человек уже забыл, когда в последний раз испытывал столь явный интерес к women. Он предполагал, что после того, что сотворила с ним Богарт, Клод навсегда утратит желание котактировать с дамами, но Аква, не строящая из себя невесть что, живущая по своим правилам, не могла не вызывать восхищения. и впервые за долгое время Сондер испытал томление в груди - там, где, как ему казалось, обратилось в ледяную глыбу его cuore. Парню захотелось узнать Линн-Томас получше, докопаться до причин тех или иных поступков этой особы, которая, ответив отказом на предложение потанцевать ловеласу Джеку Дэвидсону, села на диванчик в углу и, достав из сумки томик со стихотворениями Сильвии Плат, углубилась в чтение. Клод замер подле нее, напяженно вглядываясь в толпу веселящихся людей. Он старался не таращиться в сторону Аквы, справедливо опасаясь, что она, внезапно обернувшись, застигнет его врасплох.
    - Не присоединишься ко мне? - задала вопрос жена Хамфри Хейворда и, вздрогнув, Сондер развернул туловище, чтобы убедиться, что обращаются к нему. Слегка отодвинувшись, Линн-Томас провела изящной ладонью по сиденью рядом с собой в пригласительном жесте. Не смея перечить своевольной особе, молодой человек опустился на самый край софы, и его чуть не накрыла эйфория оттого, что они так близкотдруг от друга. Их бедра почти соприкасались, и даже сквозь плотную ткань брюк он ощущал жар, исходящий от her body, а затем очарование сменилось ужасом: Клод всерьез забеспокоился, что коварная Аква лишь притворяется другой, и вот-вот сбросит с себя маску, набросится на него аки хищник, вцепится длинными пальцами в горло и разорвет на клочья.
    Он отдавал себе отчет, что этот страх иррационален и беспочвенен, но поделать с собой ничего не мог. Женщина, словно почувствовав напяжение своего телохранителя, со счтанным выражением на лице посмотрела на обливающегося холодным потом молодого человека, недоумевая, что послужило причиной его смущения. Вопросительно приподняв брови, Сондер несмело взгляну на Линн-Томас, и, убедившись, что она вроде бы не несет в себе угрозы, расслабленно выдохнул. Аква завела беседу о поэтах Фарфорового века, и Клод, обожавший Степсона, запинаясь, поведал о своем видении неоднозначной поэмы «Цветущая на огнях», которую очень любил обаятельнейший президент Гомерики Дэнни Кляйнедди.
    - Признаться, я хотела воспользолваться тобой как щитом, чтобы окружающие, видя, как мы болтаем, не «дергали» меня понапрасну, - звонко рассмеялась Линн-Томас, и her face, преображенное улыбкой, показалось молодому человеку произведением искусства. - Но я не ожидала, что ты окажешься интересным собеседником.
    Опасения, что Аква  перейдет черту, сменилось болезненной эрекцией, - вмигзатвердевший пенис защекотал низ живота, и Клоду пришлось скрестить ноги, дабы не выдать своего возбуждения. Он представил, как будет опозорен, если его подопечная захочет уйти, и ему придется встать. Конечно, полы пиджака надежно скрывают паховую область, однако с каждой минутой было все сложнее сохранять непринужденный вид, слушая плавную речь особы, не подозревающей о том, какая буря страстей полощется в его душе.
    Когда длинный вечер подошел к своему завершению и молодой человек, сопроводив госпожу Линн-Томас до особняка на окраине Рио-де-Ферврейро, благополучно внернулся к себе, то первым делом отправился в душ, где под льющейся на него hot water, сгорая от стыда, занялся самоудовлетворением, представляя, как его спину поглаживает, шепча что-то ему на ухо, Аква. Наступившая разрядка облегчения не принесла, и Сондер, уткнувшись носом в сгиб локтя, долго стоял с закрытыми глазами, мерно дыща и пятаясь справится с охватившим его наваждением.
    Всю ночь парень прооворочался, не способный заснуть: а утром хотел отпроситься у свего босса и укатить в отпуск, провести недельки две в Лос-Демоньосе, но раздавшийся внезапно звонок в дверь нарушил его планы. Распахнув створку, fellow едва не упал в обморок от переизбытка эмоций: на пороге возвышалась та, что будоражила его воображение на протяжении последних двенадцати часов.
    - Я тебе нравлюсь? - выпалила Линн-Томас, буравя Клода полными безумия eyes. - Скажи, что я ошибаюсь, и our ways никогда более не пересекутся…
    Аква словно умоляла его оттолкнуть ее, соврать, что искры в воздухе и взаимное притяжение ей почудились, а Сондер, считающий, что заснул, и все происходящее - плод его фантазии, притянул женщину к себе и, пораженный собственной смелостью, наклонился и поцеловал ее - так, как не целова никого и никогда. Дикие, необузданные kisses, которыми он обменивался с Рене или случайными мужчинами, не имели ничего общего с полными нежности касаниями призрачных губ, которые соизмеримы едва заметному клыханию кустов роз или трепетному дрожанию крыльев мотылька. Обычно в голове у Клода во время коитуса всегда было пусто, будто мозг окутывала пелена тумана, но на этот раз все было иначе - вдумчивые, осторожные движения, абсолютное блаженство от близости с этой женщиной, пьянящий аромат ее сладковатых духов. Молодой человек насаждался каждым мгновением, заранее жалея, что this beautiful dream не может длиться бесконечно.
    Влажные от пота, счастливые и уставшие: они лежали на его кровати, и окружавшее их молчание таило в себе столько уюта, что звенящая тишина, преследовавшая Сондера все эти годы, отступила. Клод не знал, сколько времени прошло, но когда с наступлением вечера мираж не растворился в сумерках, он осознал что переспал с собствнной клиенткой, которая - пусть и фиткивно - но замужем за влитятельным чкловеком, который уничтожит его, как только поймет, что они с Линн-Томас стали любовниками.
    - Хейворд не запещает мне встречаться с парнями, - успокоила всполошившегося молодого человека Аква. - Он лишь попросил меня не попадаться папарацци, чтобы по городу не ползали гнусные сплетни.
    - Мне жаль, что все произошло так стремительно, - Сондер, все еще не веря в свое исцеление, положил ладонь на упругую грудь девушки, провел большим пальцем по коричневато-розовому соску. - Было бы правильнее пригласить тебя на свидание для начала.
    - Ну, если ты настаиваешь, - промурлыкала Линн-Томас, обнимая Клода, - то давай встретимся завтра в полдень в каком-нибудь ресторанчике на берегу Пангейского океана и пообедаем, любуясь встающей над горизонтом луной.
    Усадив свою возлюбленную на такси, парень отправился в центр и долго бродил по магазинам в поисках подходящей для date одежды.
Приобретя темные джинсы и светло-серую водолазку, молодой человек с восторгом предвкушал, как будет сидеть напротив Аквы, наблюдая за тем, как бриз треплет ее волосы, однако на следующий день Линн-Томас так и не объявилась, и, прождав ее до восьми вечера, Клод набрался смелости позвонить любимой женщине, но трубку никто не взял. Решив, что Аква над ним посмеялась, Сондер заглянул в первый попавшийся бар и нажрался виски, а на следующее утро ему сообщили, что госпожа Линн-Томас мертва. Некто, напав на жену Хейворда, оглушил ее, ударив камнем по затылку, сорвал украшения и скрылся с места происшествия. Его ненаглядная скончалась по дороге в больницу.
    Естественно, молодой человек принялся винить себя в гибели Аквы, ведь, по идее, его обязанностью было всюду сопровождать ее и, получается, оттого, что он потерял голову и не подумал о том, что Линн-Томас опасно разгуливать по улицам Рио без охраны, случилось непоправимое. Thoughts about suicide, никогда ранее не посещавшие Клода, преследовали его с тех пор, как он, вернувшись с похорон, бродил по своей квартире, обдумывая, как лучше уйти на тот свет, чтобы - если life after death существует - встретиться с Аквой.
    В день, когда бахнул ядерный взрыв, сотрясший плануту, Сондер полулежал в кресле, попивая ром. Ему не было никакого дела до того, что происходит в мире. Ледяные пальцы молодого человека крепко сжимали горлышко пузатой бутылки, а на ресницах застыли слезы. Мыслями наш герой находился не здесь, не в этом пустом, лишенном красок monde.