Part 3

КАК ТЕПЕРЬ ОКАЗАЛОСЬ, ОДНО ИЗ ВАЖНЕЙШИХ УСЛОВИЙ, ЧТОБ ТЕБЯ НЕ ЛЮБИЛИ КОМУ-ТО НАЗЛО

    Вопреки моим опасениям встреча с мистером Гамбоа прошла неплохо, и мы с ним расстались, довольные собой. Кавалером Пабло назвать было нельзя, и он, of course, не скрывал своей заинтересованности во мне, однако я сумела увести разговор в нужную мне сторону, ненавязчиво дав ему понять, что лучше бы ему видеть во мне партнера, а не женщину. С юных лет я стремилась доказать всем, и себе самой в первую очередь, что чего-то стою, приложила столько труда, чтобы стать успешной, не гнушалась идти по головам, унижаться и лебезить, когда это было необходимо, так что если кто-то думает, что big boss, как в фильмах и сериалах, балдеет в своем роскошном кабинете сутками, попивая кофе и читая отчеты подчиненных, то спешу заверить: вы заблуждаетесь. Продав родительский дом и опустошив счета, я рисковала остаться на улице без гроша в кармане, и если бы не мое упорство, то не сидеть Ренате Уинтерс на своем «троне».
    Помимо того, что я, every day, засиживаясь допоздна, корректировала находящиеся в стадии разработки проекты, из-за своего перфекционизма я нередко переделывала большую часть работы, жертвуя сном, и всякий раз, когда Сьюзан Мендес или Трикси Грейнджер отпрашивались у меня лишь потому, что у них день рождения, я, давясь праведным гневом, отказывала своим заместительницам, считая празднование приближающейся старости несусветной глупостью. Та же Памела, с которой я состояла не в лучших отношениях, жалея о том, что наняла ее, постоянно разочаровывала меня, и после очередной выходки я, дивясь ее тупости, пообещала себе, что уволю эту остолопку после следующего промаха. Однажды она, обедая на рабочем месте, поставила тарелку с чиндайской лапшой быстрого приготовления на папку. Пластик под воздействием горячих температур расплавился, бумаги, находящиеся внутри, деформировались, и мне пришлось распечатывать схемы заново, потому что отправлять прект в таком виде я посчитала неприемлемым. Помню, как я прожигала полным ненависти взглядом глупую физиономию Памелы, вглядываясь в ее пустые глаза ии размышляя о том, как она может быть настолько тупой. Я представляла себе, как вскрываю ее крошечную черепную коробку, выковыриваю из его недр полузасохший мозг с одной-единственной извилиной и рассматриваю его под микроскопом, дивясь тому факту, что подобные индивидуумы вообще существуют. Наверное, меня в некотором роде восхищало ее тугоумие, и я держала this stupid pussy подле себя как напоминание о том, какой могла бы стать моя жизнь, не родись я Ренатой Уинтерс. Быть может, несмотря на кажущееся высокомерие, глубоко внутри я оставалась закомплексованным подростком, которому важно ощущать свое превосходство.
    Домой я возвращалась на метро, потому что час-пик давно прошел и выгоны поездов были не так переполнены. Вообще-то общественный транспорт я не особо жаловала из-за брезгливости и старалась не прикасаться к поручням даже при сильной тряске, а если моя рука все же задевала край сиденья, я, кривясь от отвращения, долго обрабатывала пальцы санитайзером, пока in my head вспыхивали образы зловещих микробов, скачущих по моей коже в предвкушении пира, однако будучи упрямицей, я регулярно предпринимала попытки побороть своих внутренних демонов, считая, что таким образом закаляю характер. Разумеется, с моими деньгами я могла бы обеспечить себя личным средством передвижения, но при мысли, что придется wasting time, посещая уроки вождения, мне становилось дурно, да и заниматься поисками личного водителя, обладающего устраивающими меня качествами я не желала, поэтому разъезжала по Нью-Моргксу на такси или спускалась в подземку, если чувствовала, что мне по силам испытать стресс, охватывающий меня всякий раз, когда я оказываюсь в общественных местах, где толпятся люди.
    Мистер Гамбоа весь вечер пребывал в хорошем настроении, много шутил, сыпал комплиментами, пил виски и все порывался угостить меня вином. Я, доступно объяснив Пабло, что алкоголь не употребляю, на пару мгновений утратила связь с реальностью, когда за спиной моего собеседника замаячил призрак моей матери, которая обожала повторять, что спиртные напитки убивают клетки мозга, а поскольку девчонкой я была впечатлительной, слова эти запомнила на всю жизнь и, натыкаясь на статьи о благотворном влиянии красного вина на нервную систему, лишь морщилась. Mommy, my dear mommy, я не была достаточно хорошей дочерью, но все же думаю, ты можешь мной гордиться: до самой смерти я не взяла в рот ни капли, помня все твои наставления.
   На мой взгляд, те, кто заводит детей после сорока - настоящие эгоисты, и мне, как позднему ребенку, довелось испытать на себе все тяготы судьбы, которую я не выбирала. Сама природа распорядилась так, что к пятидесяти годам у женщин наступает менопауза, а у мужчин ухудшается качество спермы, следовательно, риск выкидыша у немолодой пары возрастает вдвое. When I was born, моей матери минуло сорок шесть, а отцу - пятьдесят восемь, и когда мне стукнуло семнадцать, мои родители выглядели стариками, коими, собственно, и являлись, поэтому я, стыдясь, врала одноклассникам и учителям, что my parents died, that’s why моим воспитанием занимаются бабушка с дедушкой. Я знала, что своим поведением причиняю им неимоверную боль, особенно когда игнорировала забирающую меня с танцев mother, всем своим видом показывая, что не знакома с седовласой шестидесятитрехлетней женщиной, зовущей меня по имени, но смотря на матерей сверстниц - молодых, элегантных, похожих на актрис из старых сериалов про красивую жизнь, я бесилась при виде Агнесс, и в пылу ссоры не раз кричала, что лучше бы она сделала аборт. Как-то раз я, улучив момент, когда предков не было дома, вытащила из маминого комода все старые платья, которые она продолжала носить, несмотря на то, что они прибавляли ей возраста, и когда она, чуть не плача, спросила, за что я так с ней поступаю, я, ненавидя эту слезливую старуху с покрытым сеточкой мелких морщин лицом, честно призналась, что не могу смотреть на нее, облаченную в тряпки, которые вышли из моды миллион веков назад.
    - Ты выглядишь как нищенка в своих халатах! - бросила я хлесткую фразу, вздернув верхнюю губу, отчего обнажился верхний ряд зубов. - Папа же прилично зарабатывает. Купи себе что-нибудь поприличнее, не позорь our family.
    Я не стала слушать ее завывания о том, что dresses, от которых я безжалостно избавилась, дороги ей как память. Откровенно говоря, к матери я относилась как к прислуге, а она терпела мой скверный нрав, видимо, рассчитывая, что я веду себя так из-за гормонов, и стоит мне повзрослеть, я пойму, какой неблагодарной тварью являлась в юности. Агнесс, робкая и покорная казалась мне излишне мягкотелой. Она говорила очень тихо, боясь потревожить покой отца, который к тому моменту обзавелся кучей болячек и много спал. От daddy всегда пахло желчью и какими-то лекарствами, и его я, пожалуй, ненавидела еще сильнее, чем мать, потому что мистер Уинтерс никогда не уделял мне достаточного количества времени и даже на день рождения дарил деньги в конверте, не находя сил на то, чтобы подыскать подходящий подарок.
    Наверное, мне стоило уже тогда понять, что мама и папа делали все, чтобы обеспечить меня: father, несмотря на почтенный возраст, вкалывал как мог, на хрупких плечах of mother держалось хозяйство, и все равно я не ценила того, что имела, и засыпая, переносилась в параллельный мир, где моими родителями были красивые, обаятельные мужчина и женщина, задаривающие любимую дочь всякими безделушками. в своих ванильных мечтах я жила в светлой, просторной комнате с желтыми обоями, и вокруг меня вращался целый мир, придуманный мною. Там я была безудержно счастлива, окруженная тем, чего мне недоставало in real life. Но даже сейчас, оглядываясь назад и, осознавая свои ошибки, я не могла винить себя в том, что была груба с теми, кто меня любил, потому что в конечном итоге папенька и маменька отомстили своей неблагодарной daughter за все. Едва мне исполнилось девятнадцать, умер Рудольф Уинтерс: у него стали отказывать легкие, и врачи ничего не могли поделать, потому что в столь почтенном возрасте операция по пересадке может убить пациента. Миссис Уинтерс пережила своего супруга на четыре месяца и ушла в царство теней тихо и незаметно - во сне. Высшие силы даровали Агнесс спокойную смерть, и наблюдая за тем, как ее тело выносят из комнаты, я подумала о том, что хотела бы оказаться на ее месте, потому что весь monde в одночасье рухнул, и я, будучи инфантильной, взбалмошной, избалованной девчонкой, не представляла, как жить дальше, и моя злость по отношению к dead parents крепла. Эти двое прекрасно понимали, что вряд ли доживут до момента моего совершеннолетия и, тем не менее, это не остановило их от планов обзавестись ребенком в солидном возрасте, поэтому моя обида на них, зарытая в землю, спустя какое-то время расцвела пышным цветом, и this flower of evil, проросший из моей груди, хищный, покрытый шипами, по сей день подпитывает darkness inside me, и я ни на секунду не сомневаюсь в том, что папа с мамой любили меня как мальчик любит свою игрушку, и этого было явно недостаточно, чтобы получить мою благосклонность. Если бы мистер и миссис Уинтерс думали обо мне, а не о себе, они бы не позхволили мне появиться на свет, и мне не пришлось бы испытывать неловкость из-за того, что между нами разверзлась огромная пропасть.
    Время, к сожалению, не залечило оставленных ран, и мне пришлось, скрежеща зубами от боли, зашивать себя без анестезии, и эти уродливые шрамы, покрывающие мою изнанку, продолжают гноиться, и сколько ни пытайся, моя девочка, ты не сумеешь добиться полного восстановления. Лишь mort может избавить нас от страданий, но пока I am alive, this pain как старый, верный друг, который остнется с тобой до самого конца. Он стережет меня словно цепной пес, и, содрогаясь внутренне, вместе с неприязнью я испытываю жгучую благодарность, что мой внутренний цербер подстегивает, взнуздывает меня. Именно благодаря ему я никогда не сдаюсь и всегда добиваюсь поставленных целей.
    Еще в школе я, слушая рассказы учителя истории о том, что в Хамфрике женщины настолько плодородны, что рожают по три-четыре ребенка каждый год, и когда наступает засуха, эти дикари пожирают собственных детей. Я, живо представляя себе племя людоедов, лакомящихся себе подобными, усмехнулась про себя, считая это апогеем родительского эгоизма, но, положа руку на сердце, я предпочла бы быть съеденной, нежели покинутой, потому что путь, который мне пришлось преодолеть, был тернист, и даже теперь, управляя собственной компанией, я не могла ни на минуту расслабиться, потому что people around me вели себя крайне безответственно, вынуждая меня контролировать их. Быть может, если бы мне был дан выбор, я сделалась бы мягкой аки сахарная вата, но вся соль в том, что люди не понимают доброты и охотнее выполняют поручения, если говорить с ними жестко, бескомпромиссно. Когда я спокойно попросила Сью взять на себя ответственность за то, что не успела доделать Трикси, слегшая с пневмонией, та, начихав на мои рекоммендации, чуть все не испортила, и лишь после того, как  отчитала ее, она наконец исправила допущенную оплошность.
    Открыв дверь квартиры я, на ходу снимая с себя одежду, направилась в ванную и минут двадцать отмокала в горячей воде, после чего, не торопясь, высушила волосы феном. Шевелюра у меня довольно жесткая и только благодаря дорогим шампуням my hair становились шелковисто-послушными, в то время как моя мама могла по ошибке вымыть свои седые кудри гелем для душа и не заметить разницы.
    - Поиграешь со мной? - спросила Спес, появляясь в дверном проеме.
    - Не сегодня, - отрезала я, избегая смотреть на стоящую у меня за спиной девчонку. - Тяжелый день. Давай в другой раз.
    - Ты всегда так говоришь! - топнула ножкой малявка, обиженно хмурясь. - Просто признайся, что я - обуза.
    - Еще одна подобная фраза, и я поколочу тебя так, что ты проклянешь тот день, когда обрела независимость, - разъяренно пришипела я, захлопывая дверь прямо перед носом непоседы. - Хочешь, чтобы я развлекала тебя с утра и до позднего вечера, маленькая самовлюбленная дрянь?
    Прислонившись к покрытой каплями кафельной стене я, запрокинув голову, смотрела в пространство перед собой, не видя ничего. Сосчитав до десяти, я надавила на створку и, облегченно вздохнув, пробралась на цыпочках в свою комнату, жалея, что приютила у себя this crazy girl.