Part 7

МЫ ВОЙДЕМ В ЭТОТ СНЕГ, В ЭТОТ ГОД, В ЭТОТ БЕЛЫЙ ПРЕДЕЛ, КАК ВХОДИЛИ ДО НАС В ТУ ЖЕ РЕКУ, В БЕССМЕННУЮ ДАННОСТЬ

    Подойдя к рабочему месту госпожи Джаггер я, прищурившись, уставилась на лежащую поверх клавиатуры книгу «Реквием по звезде» авторства Гагаты Херстин. Мое и без того хрупкое терпение окончательно лопнуло, и я уже хотела повернуться к девушке и ледяным тоном велеть ей собирать манатки и покинуть «RW Corporation» навсегда, ибо я не раз ловила мерзавку за чтением детективных романов, и раз уж Памела тяготится выполнением своих обязанностей, то пусть сидит дома или ищет другую работу, где руководитель более лояльно относится к своим подчиненным, когда вдруг заметила ползущего по матовой обложке томика жука. Разглядывая причну Pamela’s scream, я наклонилась над столешницей, и когда спина насекомого блеснула темно-зелеными переливами в свете настольеой лампы, волосы on my head зашевелилсь от ужаса, потому что - ошибки быть не могло - it was непонятно как оказавшийся в наших широтах скарабей, который, если верить преданиям древних египтян, является символом возрождения в загробной жизни, поэтому Хепри, утренняя ипостась солнечного бога, изображавшегося с телом человека и головой насекомого, мог предвещать скорую смерть.
    В детстве я увлекалась мифологией, и хотя не верю в единого бога и считаю, что post mortem нас ждет всего лишь nothingness, какая-то часть меня проигрывала в мозгу сценки из суда Осириса. Будучи нивным ребенком, я надеялась, что мое сердце будет легче пера богини истрины Маат, и я сумею обрести блаженство и eternal life на тростниковых полях Иалу, но теперь, разуверившись в людях, я понимала, что, существуй загробный мир на самом деле и вздумай египетские божества взвесть mon coeur, оно, отягощенное грехами и сомнениями, перевесит feather, а весы, накренясь, упадут, развалятся на части, и злобная Аммат, набросившись на валяющийся в песке орган, примется, громко чавкая, пожирать его под неодобрительное качание головой Анубиса, замеревшего у противоположной стены. Оглядываясь назад, мне даже немного стыдно перед собой из прошлого за то, что я не оправдала ее ожиданий и не смогла остаться хорошей. Именно поэтому мы со Спес никогда не найдем общий язык: она будет осуждать меня за все принятые решения до скончания веков, а я, в свою очередь отторгая ее, отдалюсь от милой маленькой Ренаты, что жила когда-то, верила во всякую ерунду и не предполагала, что вырастет злобной и расчетливой сукой, зацикленной на получении прибыли.
    Преодолев свой страх, чтобы остальные сотрудники, столпившиеся за моей спиной, не поддались панике, разбегаясь в разные стороны я, схватив пустой стакан, накрылоа неуклюже перебирающее тоненькими лапками насекомое и, аккуратно перевернув его, дождалась, когда скарабей окажется на дне of the cup, после чего швырнула на пол книгу и пригрозила, что если еще раз увижу секретаршу отлынивающей от работы, то найду ей замену.
    - Но я сделала все, о чем вы просили! - заикнулась Памела, опускаясь на корточки и бережно поднимая book.
    - Со своими обязанностями ты справляешься хреново именно потому, что постоянно таскаешь с собой детективные романы, - парировала я. - Все, что тебе вздумается, твори у себя дома, а здесь, будь добра, веди себя как подобает, бесполезная ты девка!
    Отчитав секретаршу я, хлопнув дверью, уединилась в своем parlor, спустила жалюзи на стеклянной перегородке, чтобы пожчиненные прекратили таращиться на меня как на восьмое чудо света и, открыв форточку, вытряхнула жука наружу, однако вместо того, чтобы улететь, он, упав на подоконник, повернулся в мою сторону и его глазки, как мне почудилось, посмотрели на меня осознанно, как будто насекомое пыталось общаться со мной телепатически, вкладывая мне в сознание определенные мысли. Дрожь, внезапно охватившая my body, заставила меня поежиться. Спес в своей обычной манере куда-то унеслась, не ставя меня в известность о своих передвижениях. Нарастающая боль в затылке мешала мне сосредоточиться, и я, тяжело вздыхая, выключила ноутбук, пытаясь убедить своего внутреннего перфекциониста, что ничего ужасного не случится, если сегодня я уйду с работы не в девять, как привыкла, а пораньше и, выспавшись, с новыми силами займусь проектами завтра.
    Дождавшись, когда подчиненные, громко смеясь и переговариваясь, шумной гурьбой покинут «RW Corporation» я, накинув на плечи пальто, выскочила в коридор, чувствуя странный дискомфорт в районе живота, словно у меня начались месячные, которых по определению быть не могло. На ум внезапно пришел сюжет из триллера, который я смотрела с Блейном. В том фильме ведущую роль исполнила ныне покойная Гвиневра Ланкастер. Если я верно запомнила, там показывали историю серийного убийцы по кличке Таролог, чья мать мнила себя гадалкой, и ее заколол один из клиентов, которому женщина предрекла скорую погибель от рук татуированного негра. Так, собственно, и произошло, - убийцу матери главной героини задушил темнокожий здоровяк в следственном изоляторе, так что до суда злодей так и не дожил. Ирэн воспитывал отец, с которым она не особо ладила, и в какой-то момент, окончательно тронувшись, девчуля объявила охоту на мужчин, выглядевших как тот, что практически у нее на глазах зарезал her mother. Ко лбу каждой своей жертвы Ирэн приклеивала карту «Дьявол», а когда ее поймали и отправили в лечебницу, она, стащив спички, устроила поджог и с диким хохотом погибла в огне, унеся с собой в Преисподнюю почти всех обитателей и работников сего заведения.
    Непонятно почему мне вдруг показалось, что за мной наблюдают, - как в тот день, когда я потеряла сознание. Некто могущественный, размеренно дыша, смотрел на меня сквозь стены, и отогнав навязчивые картины, замелькавшие калейдоскопом перед глазами, я спустилась на первый этаж и, ипромокая вспотевший лоб рукавом пальто, вдохнула морозный воздух и, подняв голову, стала бездумно смотреть, как падает на асфальт мокрый снег, почти мгновенно тая. Уже две недели подряд температура ночью опускалась до нуля, и это значило, что на дорогах в некоторых местах может быть гололед, следовательно, таксисиы поднимут цены на свои услуги.
    Несмотря на холод, мне хотелось дождаться машины, стоя на крыльце, потому что на свежем воздухе мигрень отступила, а глаза перестали слезиться от беспощадного света энергосберегающих ламп, придающих бледным лицам офисного планктона нездоровую синеву. Внушительных размеров внедорожник остановился у подножия соседнего небоскреба и, не дожидаясь, когда водитель посигналит, я, перепрыгивая через ступеньку, поспешила к автомобилю, то и дело оскальзываясь на покрывшемся коркой льда тротуаре и радуясь тому, что не ношу каблуки, ибо, будь я поклонницей «шпилек», моментально разбила б себе нос или вовсе свернула шею.
    Поздоровавшись с мужчиной, сидящим за рулем, я устроилась на заднем сидении, щелкнула ремнем безопасности и расслабила спину. В тот вечер я была настолько измотанной, что впервые задремала, уверенная, что успею проснуться за несколько минут до того, как мы въедем в мой двор с опустевшими клумбами, где каждую весну распускались желтые тюльпаны. Мне снилась мама, сидящая на качелях и читающая мне сказания о сыне фараона, заключившего сделку с богом ярости и хаоса Сетом, который, желая захватить власть над Египтом, околдовал юношу, заставив его влюбиться в таинственную незнакомку, чей облик он принял. Я, положив голову на колени Агнес, пялилась в голубое cielo, по которому проплывали похожие на пушистых морских свинок облака, и теплый ветер гладил мне лицо, теребил выбившиеся из косы пряди волос. Эта идиллия могла продолжаться до бесконечности долго, но небеса вдруг окрасились в неестественно зеленый цвет, а clouds, соединившись между собой, образовали огромного дракона, который, урожающе щелкнув пастью, полетел прямо на меня.
    Послышался скрежет металла, меня тряхнуло, и я напоролась виском обо что-то острое. Pain вспыхнула в груди сгустком огня, который почти моментально затих на фоне испуга, чье гнилое дыхание прошлось по затылку, окутывая пеленой наркоза, лишавшего чувств, слвоно бы унося их в другую сторону, подальше от меня. Поначалу мне казалось, что я не сумею открыть глаза, как будто неведомая сила набросила на меня черное покрывало, являющийся олицетворением самой ночи, однако пару секунд спустя веки мои распахнулись и я, отцепив ремень, сдавливавший туловище, просунула голову между передними сиденьями, чтобы через лобовое стекло уидеть виновника столкновения. Ярко-оранжевый «Паккард», в чей бампер мы вьехали, был не сильно помят, в то время как капот нашего внедорожника дымился словно Везувий.
    - Вы в порядке, мисс? - прохрипел водитель, натужно кашляя.
    - Совсем охренел? - сорвалась я на крик. - Права только вчера получил, что ли, идиот?
    Перебросив через плечо сумку, я зашарила вокруг в поисках «дипломата», но его нигде не оказалось. Я точно помнила, что он был у меня в руках, когда я покидала офис, однако, возможно, my brain просто хотел, чтобы я так думала, а на самом деле кейс остался в моем кабинете. Не желая более находиться рядом с ублюдком, который чуть не угробил меня, я, выскочив из салона, завертела головой, чтобы понять, в какой части города нахожусь, когда увидела ангела. Ясно дело, он не мог быть настоящим, - вероятно, парень с крыльями просто сбежал из маскарада, в спешке забыв напялить куртку. В болтающихся на бедрах джинсах и черной порванной майке, с потекшей тушью и поцарапанной щекой, он производил впечатление существа, не принадлежащего к this funny little world. Молодой человек сидел на обочине, опираясь ладонями о гряхную плитку, припорошенную снегом, и - удивительное дело - snowflakes, соприкаясь с его skin, не думали таять, а мое corazon впервые дрогнуло, словно хрустальный саркофаг, в который я его заковала, разбился, и оно, ожив, застучало так бешено, что если бы не ребра, то вылетело б наружу окрыленное и радостно затрепетало при виде незнакомца.
    Своим внешним видом fellow напоминал мне брошенного котенка, однако то, что я испытывала, созерцая this beautiful boy, жалостью назвать было нельзя. Помнится, малышкой я мечтала о питомце, и когда обнаружилось, что у отца аллергия на шерсть, я закатила грандиозный скандал и, зарывшись в подушку носом, полночи мечтала о том, как сбегу от родителей и заведу хвостатого друга - неважно, кошку или собаку. Став постарше, я поняла, что домашнее животное - это огромная ответственность и отказалась от stupid baby dreams, и до того момента, как окончательно зачерствела, верила, что, став взрослой, буду отдавать часть своего дохода приюту. Спес, прекрасно знавшая обо всех thoughts, посещавших мою черепную коробку когда-либо, имела полное право ненавидеть меня за то, что я забыла обо всем, что имело значение в детстве.
    Юноша, словно уловив направление моих мыслей, улыбнулся уголками губ, выражая свое согласие со всем, что кружилось в причудливом танце in my mind. Легко поднявшись на ноги, он протянул ко мне обе руки, и я, уставившись на длинные пальцы, унизанные титановыми кольцами, не сразу поняла, чего он хочет, а когда до меня наконец дошло, он, сделав несколько шагов, обхватил мои запястья так, словно his arms были наручниками, и я вздрогнула оттого, что его прикосновения, несмотря на жгучий холод, излучаемый ладонями странного паренька, доставили мне массу приятных ощущений.
    Отупевшая, потерявшая контроль над собой, я любовалась стоящим в сантиметре от меня молодым человеком с длинными черными волосами, собранными в хвост, и оттого, что он был неимоверно высок, ему пришлось слегка пригнуться, чтобы удержать мой sight, отчего его челка, небрежно заправленная за ухо, повисла, колыхаясь на ветру и скрывая от меня небольшую часть его прекрасного лица. Мне до жути захотелось отбросить эту прядь, тронуть острые скулы и убедиться в том, что he is not a mirage.