Близнецы 14

       14.
       Не так рассчитывал Сергей встретится с родными людьми. Оттого и настроение никудышнее. С Николаем не по-людски всё пошло – не обнялись, руки друг другу не подали. С матерью вовсе не встретился. Плохо. Оно конечно, виной всему сопляк, что устроил слежку за братом. Однако не всё просто. Настоящая причина значительно глубже и кроется в нём.
       Именно в нём.
       А мальчишка этот… Сбежал, сукин сын. Плохо связали? Может быть. Может ловок, стервец. Вполне возможно. Что было делать? Только в сарай… Не за собой же водить на привязи. А может и хорошо что сбежал, как говориться «…баба с возу…» Чем навредить может? Братков навести? Вряд ли. Наверно спрятался, сопли жуёт и тыкву чешет, кирпич тяжёлый.
       Он посмотрел на часы. Машина должна к девяти утра подойти. Хорошо что договорился с бомбилой, ноги не придётся топтать. Ещё куча времени, можно соснуть. Корень прошёл в спальную комнату, плотнее прикрыл занавески, достал из-под кровати рюкзачок, осмотрел – вроде никто не лазил. Вывалил содержимое на кровать. Горка аккуратных пачек валюты порадовала глаз. Не пересчитывая разделил горку на две части. Одну положил в рюкзак, завязал и вновь сунул под кровать. Из второй взял стодолларовую пачку, положил в карман брюк – на расходы будет, оставшиеся деньги вывалил в полиэтиленовый пакет, тщательно завернул, перевязал бечевой и сунул в небольшую авоську .
       Вот теперь спать.
       Будильником Сергей не пользовался, в голове был чёткий «мозгоклюй», срабатывал в нужный момент и ещё ни разу не подводил.
       Ровно в восемь, будто кто толкнул в бочину.
       Подъём!
       Подъём, значит подъём. Обмылся холодной водой, побрился, поставил чайник.
Около девяти был на улице. Машина ждала.
       К десяти был на месте.
       Алёна опаздывала. Впрочем десяток минут опоздания для девушки, вполне допустимо. Корень прикрыв глаза откинулся на подголовник. Машина была в его распоряжении, по договорённости с хозяином фрахт  на сутки.
       Но вот девушка вышла. Одета, словно на свадьбу, лёгкий плащик, косынка, небольшая дамская сумочка.
       Серёга ухмыльнулся.
       Ну, конечно, она же в гости собралась, а тут облом. Глубоко вздохнул, и вышел из машины.
       – Доброе утро, Алёна.
       Девушка кивнула.
       – По лёгкому вы, однако. Не лето, холодно.
       Девушка улыбнулась.
       – Ничего, я закалённая. Что, едем?
       Корень с сожалением развёл руки.
       – Не получается. Я вчера дозвонился до детского дома, заведующая на сегодня назначила встречу, она с завтрашнего дня в отпуске. Так что еду в свой Батор!
       Алёна удивлённо пожала плечами.
       – Не поняла, куда?
Серёга сконфузился, уж сколько просил себя разговаривать на понятном для людей языке, так нет, лезут и лезут словечки из прошлого…
       – Извини. Мы детский дом так называли. Так что еду. Тебя не приглашаю, далеко, да и долго ехать. Но у меня к тебе большая просьба. Передай этот пакет Антонине Митрофановне.
       Он поманил Алёну к себе ближе.
       – Здесь деньги. Мои деньги. Пусть тратит на себя, если с тобой пожелает поделиться, не возражаю. Ты же помощница… Я видел как она на тебя смотрела. Так на дочь смотрят.
       Корень замолчал. Стоял переминаясь с ноги на ногу. Хотел ещё что-то важное и нужное сказать, да стушевался. В голове крутилось: прости, прощай, даже люблю и прочее, а брякнул вовсе не то…
       – Ты, это, давай того… Внимательней… со старушкой внимательней…
       Развернулся и почти бегом к машине. Притормозил, повернулся и крикнул.
       – Хорошая ты девчонка, Алёна! Пока! Думаю, всё будет нормально. Я тебя найду…
       Сначала заехали на железнодорожный вокзал. Серёга потоптался у главного входа, покрутил головой и к ячейкам камер хранения. Здесь тоже не спешил, сделал вид что интересуется содержанием текстов на пыльной доске информации и лишь спустя минут пять с деловым видом подошёл к нужной ячейке, покрутил ручки кодового замка. С первого раза не получилось.
       Спокойно.
       Перенабрал код. Со второго раза дверь ячейки открылась. Вытащил саквояж и пошёл к выходу.
       И вновь к машине.
       – Ну что, дорогой товарищ. Давай теперь за город, в сторону Раздольного, есть там замечательное местечко…
       Ехали не быстро, водитель вёл машину аккуратно, рисковых обгонов не совершал, но это не раздражало пассажира, спешить некуда. Корень прикрыл глаза и пытался вспомнить детский дом. Внешне наверняка ничего не изменилось: строения добротные – такие при желании за месяц не разворотишь. И парковая зона вряд ли поменялась, разве что деревья подросли. О воспитателях не вспоминал – в памяти не зафиксировались, разве что директриса, суровая была женщина, строгая, могла и подзатыльник дать, вот её лицо он помнил.
       – Приехали, господин хороший! Во двор, или как?
       Это водила.
       – Или как…
       Машина остановилась на парковке.
       Не выходя Сергей осматривал территорию. Всё было именно так, как он и предполагал – ничего нового и деревья в рост. Нет новых построек, забор тот же, даже дорожки той же щебёнкой покрыты, только мхом поросли…
       Ничегошеньки…
       Постоял у ворот, решительно прошёл на территорию. Поднялся на крыльцо, только за ручку… Дверь с силой открывается и на него запрыгивает шкет, лет семи – восьми, за ним трое мальцов.
       – Стоять!
       Ребятишки замерли.
       Тот что в него врезался заканючил.
       – Дяденька, я не хотел, я не нарочно…
       Корень рассмеялся. У него в детстве не раз были такие прыжки, правда не за ним бегали, он бойчее был – сам догонял слабаков.
       – Мальцы, где директор? На месте?
       Тот что в него врезался закивал головой.
       – Николай Николаевич в кабинете.
       Отлично.
       Где директорский кабинет он помнил. Задержался на пару минут чтобы пожурить пареньков и вошёл в здание.
       Директор сидел у заваленного бумагами стола. Бросилась в глаза лысая голова, крепкие руки и зелёный, видимо армейский френч. Рост не определить. Директор глянул на посетителя. В глазах вопрос – кто перед ним: член очередной комиссии, задёргавшей и его и персонал; очередной проситель; может неудачник-усыновитель; или милицейский чин – милиционеры здесь частые посетители…
       – Слушаю вас.
       Сергей снял кепку.
       – Присесть можно?
       Директор кивнул.
       – Николай Николаевич. В этом кресле, если мне не изменяет память, лет двадцать назад сидела Роза Федоровна?
       Хозяин кабинета медленно, как бы нехотя встал, расправил плечи, мол засиделся, вышел из-за стола и сел напротив посетителя.
       – Ну да. Она и сейчас здесь работает.
       Корень удивился.
       – Сколько же ей лет…
       Директор посмотрел в сторону бумаг на столе, было ясно, торопит посетителя, дескать или говори, или уматывай.
       Сергей улыбнулся.
       – Николай Николаевич. Я воспитывался в этом доме. После смерти родителей долго здесь жил, учился и прочее.  Вы меня просто так не вытолкаете. Ваши бумажки никуда не убегут. Уделите время выпускнику и поощрены будите.
       На лице директора появилось подобие улыбки.
       – Интересно! Так Роза Фёдоровна вас знает?
       Это уже ближе к делу.
       – Наверно помнит. Думаю даже наверняка помнит. А с ней можно встретиться?
       Директор с сомнением покачал головой, но затем кивнул.
       – Если не занята, почему и нет?
       Николай Николаевич снял трубку телефона, набрал номер:
       – Фёдоровна, зайди.
       Резануло фамильярное – «Фёдоровна». Прошло минут пять, раздался стук в дверь.
       – Николай Николаевич, вызывали?
       – Проходите Роза Федоровна. Сюрприз для вас.
       Директор кивнул в сторону посетителя.
       – Молодой человек говорит, у нас жил.
       Сергей встал, обернулся.
       – Здравствуйте Роза Федоровна, я Сергей Коренев, помните такого.
       Конечно на грудь к нему после этих слов никто не бросился, тем более слёз радости не было, Корень этого и не ожидал. Главным было то, что бывшая директриса признала его. Тут же посыпались вопросы: где он сейчас, как судьба сложилась и прочее. Сергей представился предпринимателем. Николай Николаевич вмешался было, дескать чем торгуете и прочее, но Фёдоровна грозно зыркнула – директор стушевался.
       Ого, при власти бывшая директриса.
       О себе Роза Фёдоровна сказала коротко: «Этот дом, заменил родной дом, это мой крест». Как оказалось она после ухода на пенсию работает главным бухгалтером.
       После откровений, столь необходимых для хорошего разговора, дела пошли веселее. Роза Фёдоровна пригласила гостя прогуляться, собственно говоря, он и сам уже желал выйти из душного директорского кабинета, места, где не раз понурив голову выслушивал назидания за хулиганство. Предложение нынешнего главбуха было с удовольствием принято.
       Гуляли долго, осенняя прохлада не мешала. О многом говорили. Роза Фёдоровна на чём свет стоит кляла нынешнюю власть.
       – Ни копейки не выпросишь. Всё обветшало, зарплаты смешные, для разнообразия кормёжки детишек, сотрудники со своих огородов на кухню овощи приносят. Как жить дольше, не представляю…
       Сергей остановил её.
       – Роза Фёдоровна, думаете я не знаю всего этого. Знаю и не по рассказам. Для того и приехал сюда. В бытность моего здесь пребывания сладко тоже не было, помню. Но то что сейчас твориться – это абсолютный беспредел. Я привёз с собой деньги. Много денег. Для вас привёз. Но передам с условием: никаких расписок и разговоров о добром дяде. Тратьте их осторожно, разумно и ни о чём не думайте. Будет возможность ещё передать денежные средства, приеду. Договорились?
       Конечно Роза Фёдоровна была, мягко говоря, смущена предложением: «Как?», «Почему мне», «А директор?» и так далее.
       Сергей ожидал подобную реакцию
       – Вы мудрая женщина, разберётесь…
       Домой Корень приехал поздно вечером. Два прошедших дня измотали его.
Выпил стакан водки и не раздеваясь лёг на кровать.


       Продолжение следует.
       http://proza.ru/2022/12/17/217