По кругу...

Нет крыльев, не чувствую…
На улице то мороз, то оттепель. Сейчас оттепель, и можно в бушлате нараспашку.
Ах, ты ж… Оттепель, ага. Это тебе показалось, Маэстро. На тропинке чутка не налыгнулся, потому что подморозило, но всё равно тепло, всё равно пока что мягкая зима…
Вишней пахнет. Это новый Светланкин запах на мне прижился, к ели рвётся, к можжевелам, к сумаху, а вот к газону – нет: припорошило газон, уснула трава.
Деревья тоже спят, но их ветер легонько теребит, проверяет: сильно ночью трепал или не очень.
Сильно, дружище, чутка не сносил. Вот чего, спрашивается, нервничал? Мою тишину разогнать пытался, ту самую, что внутри растеклась по сердцу, по мыслям, по строке?
Не буянь, друже, не надо – не поможет, ты же знаешь. Дай мне время, болит ещё.
Запах вишни сильнее – Светланка вышла, с порога рукой машет.
- Серёжка, осторожнее! – с середины садовой дорожки вижу, как брови смухортила, - А заболеешь? Запахнись.
Да прям там, заболею я. Дайте мне свободно подышать, мадам!
Ох, ты ж… Мотька, какая ж ты всё-таки… Меня встретила - только нос из будки высунула, а тут выскочила из той будки, как тётя Циля к ёлке, на какой вместо гирлянд с шарами – сосиски с котлетами. Не свали уже маму, она вон никак теми сосисками не откупится от твоей буйной любви. Ага. Аж про сосиски забыла, так радуется, но почуяла, что хозяйка озадаченная вся, и рванула в будку с сосиской в зубах. Аккуратно ест: не заглатывает, не рвёт, а отгрызает маленькие кусочки и жуёт, и то и дело выглядывает, беспокоится: не упала ли там любимица - скользкая дорожка. Хм… Надо солью присыпать…
Облин… Не надо уже - Дэн от порога присыпает. Слышь, Светлячок? Хорош на меня бухтеть, иди вон на Принце оторвись, он вообще только на плечи накинул куртку. Ну-ка, поимей безалаберное Высочество по полной, а то он забыл, как лаял почище Мотьки с Сильвой, когда бронхит подхватил. Во… Давай-давай…
- Дэн!
Чо, всё? Нифига се... Вот жучара! Мигом вкурил, что от него требуется, и в куртку завернулся, и на меня глазами сверкает.
- Маэстро, декабрь с маем не перепутал?
Ну, ё… Это называется: «ловко сместил акценты». Знаешь чо, стратег? Вот чутка больше снега выпадет, и я тебя в него без куртки зарою и без штанов. Ага. Жди снегопада, в субботу вон обещают.
Ну, всё-всё! Уставились они. Запахнулся я, давайте уже снегом подышим… Не много пока что того снега, но запах… Предновогодний такой… А может? Да, предвесенний у снега запах и у него имя есть: "Обещающий надежду". Книгу такую в детстве читал. Уже и не помню толком о чём, и автора не помню, а вот название прочно в памяти осело.
Почему снег так обозвал? Хм... А смотрите-ка: полежит он, сколько получится, сколько весна позволит, а потом побежит, понесёт со двора все печали, какие впитает. Не много унесёт, знаю. Их вон тех печалей… Ну, сколько уж вынесет – всё легче. Ага, печали вынесет, а надежду оставит: и новые листья раскроются, и новые цветы расцветут, и трава будет юной, свежей, буйной, а потом… Всё по кругу потом. И мы тоже… По кругу...
- Серёг, чего скис? Ни одного наброска...
Отстань, брат, не скис я, просто паузу взял. Затянулась пауза, согласен, но это потому что повесть только-только доболела где-то внутри, так глубоко, что не зарубцуется никак. Понимаешь? Понимает… Кивнул, к можжевелу потянулся, к тому, что большой и неколючий. Сорвал несколько иголок, растёр в ладонях, лицо в те ладони опустил и замер.
Светланка Мотьке лапу разминает, на какой связки травмированы. Застывают раненые связки, и только три лапы в ходу у собаки, а если размять, то пару дней, как ни в чём не бывало. Вон побежала уже на четырёх, веселится, довольная вся.
А мы снегом дышим, можжевелом и декабрём…