Сюрпризы позднего ноября

Похожим на ночь тёмным ранним утром разбуженная изрядно надоевшей мелодией будильника в мобильном телефоне Марина быстро, чтобы не затягивалось назойливое звучание, выключила гаджет, встала и первым делом подошла к окну.

Двигалась она походкой робота, ей было важно узнать, какая сегодня погода, и, в соответствии с этим, решить, как добираться на работу – ехать на машине или на автобусе.

Утро позднего ноября было чёрным и невесёлым. Вчерашний первый жалкий снег растаял и к ночи превратился в слякоть, которая к утру схватилась морозцем и в новом агрегатном состоянии звонко похрустывала под ногами редких ранних прохожих. В соседней многоэтажке светились только три окна – все ещё спали.

Представив себе десятиминутный путь к автобусной остановке, Марина содрогнулась и решила, что «ехать пешком» – сегодня не для неё и лучше она отправится на работу на машине. К тому же та – да вот же она! – стояла во дворе дома почти под окном. Правда, путешествие сулило неминуемое отстаивание в пробках, да и красная от голода лампочка на панели вчера вечером горела вовсю, требуя бензина. Но так не хотелось и лень было заниматься этим вечером после работы! Всю дорогу домой так сладко мечталось о жареной картошке с курочкой в горчично-медовом соусе, горячем душе, мягкой пижаме и книге в тёплой постели, что Марина отложила все полезные дела, решив заправиться утром. Теперь же она пыталась понять, что лучше – заглянуть с утра пораньше на бензоколонку, потом попасть в неминуемую пробку и опоздать на работу или идти до автобусной остановки на каблуках по скользкому асфальту, рискуя растянуться, но приехать на другой конец города вовремя.

Послышался скрипящий звук льда, ломающегося под колёсами отъезжавшей от дома машины. Марина поняла, что идти по катку ей совсем не хочется и она поедет на работу «сама».

Пожертвовавшая завтраком («Ай! Приеду и выпью кофе! Там и галеты ещё остались».), она успела завернуть на заправку и залить сорок литров бензина. Пробка, как и предполагалось, оказалась тягучей, как вязкий мёд, томительной и нервной. Минуты тянулись, начало рабочего времени неминуемо приближалось, а змеевидная очередь ползла в замедленном режиме. Марина пару раз прослушала новости на двух радиостанциях, два абсолютно разных гороскопа и топорный песенный винегрет. Оба гороскопа обещали ей всякую чепуху – от ссор до встреч – и сходились только в одном, предвещая полный кавардак. «Ерунда какая-то, – подумала Марина и переключилась с одной волны на другую, пророчески констатируя, – ну, может, опоздаю немножко».

Однако симптомы обещанных недоразумений стали проявляться, когда обычное место на стоянке возле офисного здания оказалось занятым. Так что Марине пришлось оставить машину значительно дальше, чем обычно, и долго почти ползти к входной двери, осторожно переставляя по льду ноги в сапогах на высоких каблуках.

«Цирк!» – приободряла она сама себя, время от времени поскальзываясь и пытаясь сохранить равновесие.

Конечно, на работу Марина, вопреки собственным надеждам и прогнозам, опоздала основательно. Во время преодоления двух лестничных пролётов и длинного коридора она для самоуспокоения поднимала руку и посматривала на часы. И при этом каждый раз фиксировала: тридцать пять минут, сорок, сорок четыре…

– Марина Игоревна! – на подходе к родной двери услышала она откуда-то сбоку голос бегущей с жёлтым электрическим чайником в руках секретарши Ирочки. – Вас тут искали… с собаками.

– Да ладно! – попыталась пошутить Марина Игоревна.

Но Ирочка была переполнена эмоциями и потому потихоньку добавила:

– Что было!

Марине Игоревне стало нехорошо – она сразу представила себе массивную фигуру генерального директора. Ей пришлось взять себя в руки и сходу приготовиться включиться в рабочий процесс.

Но едва распахнув дверь кабинета, она увидела стоящего возле её пустого стола нового начальника отдела. Собственно, начальник был новым, а человек – старым. В том смысле, что сидел напротив Марины пару последних лет. Они маячили один у другого перед глазами и были в шутливых приятельских отношениях.

«Не генеральный!» – сразу успокоилась она.

– Привет, Антош! Прости! – выдохнула Марина, распахивая дверцы шкафа, снимая пуховик и вешая его на плечики.

Но её покаянно-оправдательный, по-свойски произнесённый текст возымел странное действие на новоиспечённое начальство, на днях назначенное на пост.

– Я вам, Марина Игоревна, не Антоша, а Антон Александрович, – официально и строго пресёк её фамильярную фразу новоявленный руководитель и сделал тяжёлую внушительную паузу.

Марина Игоревна потеряла дар речи – ещё неделю назад она давала Антоше приятельские советы, жаловалась на странный стук «где-то слева» в багажнике своей машины, бескорыстно делилась галетами к кофе и потчевала цитрамоном, врачуя головную боль.

После неожиданной «любезности» в офисе повисла нехорошая тишина. Марина увидела вытаращенные глаза потрясённой Ирочки и огорошенной сразу подобравшейся Валентины Сергеевны.

Марина поняла, что от неё ждут реакции. Тем более, что раньше все наблюдали и фиксировали диаметр глаз, которыми в былые времена Антоша смотрел на сидевшую в двух метрах от него Марину. Иногда под настроение коллеги даже позволяли себе беззлобные шуточки относительно пускаемых тюфяком Антошей слюней. Разборчивая Марина предпочитала не замечать попыток заморыша приударить за ней, сводя общение к совместному распитию утреннего кофе.

«И хлеба горбушку – и ту пополам», – в ответ на замечание издевательски пропел ей внутренний голос.

Стремясь сохранить лицо, соблюсти правила приличия, а заодно и дорожа хорошим местом, Марина придушила в себе строптивую неземную красавицу и смиренно-церемонно, чётко выговаривая все окончания, сказала:

– Извините, Антон Александрович.

– И попрошу вас впредь не опаздывать, – вошёл в раж Антон Александрович и удалился в свой новый кабинет, не прикрыв за собой двери, показывая, что он рядом и всё-превсё видит и слышит.

– Постараюсь, – подчёркнуто-уничижительно выдала Марина, села в кресло и включила компьютер.

Пока тот загружался, она выдвинула ящик стола и застыла с оставшейся в руке оторвавшейся ручкой.

Ручка регулярно выскакивала из паза уже три месяца, и всё это время каждый раз, подняв вверх руку с блестящей железкой, Марина твердила одно и то же: «Антошка! Будь другом – почини мне ящик!»

На что Антошка, обещая всё сделать, отправлялся по кабинетам на поиски отвёртки, возвращался, что-то быстренько прикручивал со словами «ну, вот пока так…», а потом забывал (или делал вид, что забывал) о ящике с его злополучной фурнитурой.

Увидев Марину в привычной позе с воздетой к потолку рукой, коллектив опять обездвижился и затих в ожидании традиционного призыва. Марина почувствовала, как напрягся видный всем в его кабинете незадачливый невесть что возомнивший о себе бывший горе-фанат.

«Ладно, дыши!» – подумала она, но не отказала себе в удовольствии:

– Антон Александрович! Прикажите, чтобы мне починили ящик!

Валентина Сергеевна опустила голову, потёрла лоб и тихонько хихикнула себе под нос, Ирочка сдержалась. Ответа из «руководящего» кабинета не последовало.

«Нет, ну Антошка по-своему прав! Надо искать другую работу!» – с тоской подумала Марина и взялась проверять почту. Она убрала кучу спамов и начала читать деловые письма.

– Марина Игоревна, – раздался голос Антоши, – попрошу вас зайти.

Марине Игоревне ничего не оставалось, как встать и пойти на зов.

– Присаживайтесь, – пригласил её неопадишах.

«Фу-ты ну-ты!» – подумала Марина Игоревна и устроилась в кресле напротив.

Далее последовала длинная инструкция относительно того, что надо сегодня сделать.

«Пойди туда, не знаю куда», – не выказывая эмоций, комментировала она про себя поручения и послушно записывала всё в тетрадь.

«Как есть-то хочется! Надо хоть кофе, что ли, выпить! Завтра же найду другую работу!» – твердила себе оскорблённая и не успевшая позавтракать Марина.

Иногда она вскидывала взгляд от бумаг на по-индюшиному надувшегося Антошу и старалась не расхохотаться над комизмом ситуации, в общем-то, невесёлой для неё.

Придя от начальства, она включила чайник и заглянула в шкафчик, надеясь, обнаружить там дежурную пачку галет. Но длинная красная пачка отсутствовала.

«Так я же, идиотка, Антошке остатки в пятницу и скормила», – скептично вспомнила Марина и удовольствовалась тем, что сделала себе кофе. К её счастью, в холодильнике обнаружился одинокий вишнёвый йогурт.

Гороскопические предсказания воплощались в жизнь на глазах. Да и в целом день в круговороте дел оказался перенасыщенным и сумасшедшим. Без конца звонили клиенты и требовали внимания, исполнительности и скорости. Круговерть не прекращалась до обеда, во время которого Марине всё-таки удалось выскочить в кафе, а после обеда ералаш стал круто набирать обороты. Марине Игоревне пришлось с утроенной энергией заниматься обычной перепиской, переводами, написанием документов и телефонными разговорами.

К вечеру, когда все уже надеялись на спад темпа, в офис без звонка и предупреждений «набежал» старый клиент.

– Здравствуйте, милые дамы! – появился в дверях бородатый элегантно одетый господин Бабочкин.

За многие годы сотрудничества Бабочкина в компании успели полюбить. Был он галантен, вежлив, остроумен, полон клокочущих забавных историй, внимателен и педантичен по части поздравлений. Дни рождения, именины, дни друзей, улыбок, трубочистов и представителей огромного количества прочих профессий, дни вязания крючком и дни любви к чёрным или рыжим котам он не забывал никогда.

Вид импозантного и всегда позитивно настроенного, вычищенного и вылизанного до нитки, облачённого в костюм с иголочки господина Бабочкина радовал глаз. Эта куртуазность отягощалась только одним минусом: клиент всегда источал невообразимо сильный запах одеколона. Не будь амбре таким насыщенным и резко-навязчивым, коллектив вполне мог бы с этим мириться. Но тонкие дамские носы невообразимо страдали и морщились.

С появлением любимого клиента секретарша Ирочка всегда тихой тенью проходила к окну и приоткрывала створку – насколько позволяла температура: в жаркие летние дни – настежь, в морозные зимние – в режиме лёгкого проветривания.

Спрятаться от приторного резкого запаха мужского одеколона было невозможно. В таких случаях Валентина Сергеевна, не имевшая с господином Бабочкиным «близких» рабочих отношений, предпочитала с озабоченным лицом удаляться в соседний отдел.

Ирочка выискивала более изворотливые ходы, включала чайник и заваривала для всех присутствующих кофе с целью перебить парфюмерные ароматы, идущие от господина Бабочкина.

Тот от души благодарил, с удобством располагался в свободном кресле, пил кофе и благоухал во все стороны своим непереносимым парфюмом. Для начала он развлекал дам забавными историями, а потом переходил к решению насущных вопросов.

Вот и сегодня господин Бабочкин сумел смягчить воздействие своего раздражающего фактора, рассказав, что ищет хозяина для подросшего годовалого котёнка. Он демонстрировал на экране смартфона очаровательного пушистого зеленоглазого дымчатого красавчика.

– Зовут его Семён Семёнычем, – сообщал господин Бабочкин.

– Какой хорошенький! – умилялись и в восторге пищали разомлевшие дамы – Марина Игоревна и Ирочка.

– Вы только взгляните – он ещё и в стрингах, – демонстрировал Бабочкин белую полосочку на животе развалившегося в вольной позе спящего Семён Семёныча.

– Мы его, конечно, очень любим. Но три кота в доме – это слишком. Ну что, возьмёте? – вопросительно и с надеждой приближал господин Бабочкин бородатое лицо к Марине, попирая её представления о личной дистанции.

– Ой, вряд ли, – отвечала та, стараясь уворачиваться от обонятельного штурма, – я целыми днями на работе, мне не с кем его оставить.

Ирочка отговорилась наличием в доме старой любимой кошки с тяжёлым своенравным характером, не переносящей конкурентов.

– А может, Валентине Сергеевне предложить? – оживился господин Бабочкин.

Услышав имя Валентины Сергеевны, дамы вспомнили о её аллергии на шерсть и замотали головами.

– А Антоше? – весело продолжал неосведомлённый в вопросах рабочих пертурбаций господин Бабочкин.

При упоминании вызывающе прозвучавшего имени Марина непроизвольно бросила взгляд в приоткрытую дверь нью-командира и увидела скривившуюся недовольную физиономию «отклонившегося от орбиты небесного тела». Было видно, что «тело» взбешено. Да и недолюбливало оно дамского угодника Бабочкина и, по эмпатическим наблюдениям Марины, ещё и ревновавшего.

На фоне лёгкого и обаятельного господина Бабочкина Антоша явно проигрывал. Он становился выразительно блёклым и невзрачным, скучным и неинтересным, более того, занудным и неотёсанным. Вызывающе неправильным зигзагом рядом с идеальной, пусть и излишне пахучей окружностью.

– А вы не знаете? – пояснительно защебетала Ирочка. – У нас в отделе новый шеф – Антон Александрович.

Она вытянула и без того длинную шею и указательно кивнула головой в сторону приоткрытой двери кабинета.

– А-а-а, – неопределённо произнёс господин Бабочкин и отказался от своих поползновений пристроить котёнка в руки ушедшего вверх по карьерной лестнице Антоши.

После милой беседы о любимце господин Бабочкин с загадочной приятной улыбкой на лице открыл свой кейс, извлёк и изящным движением преподнёс Марине Игоревне традиционный сладкий дар. Тёмно-синяя коробка в целлофановой упаковке с изображением кофейной чашки и горсти шоколадных шариков, посыпанных орешками, устроилась в углу стола. А гость и польщённая Марина перешли к обсуждению рабочих вопросов. Решали они их долго и педантично, и всё время Марина чувствовала на себе недобрый отеллоподобный взгляд из приоткрытой двери кабинета.

Вслед за уходом Бабочкина на пороге появилась Валентина Сергеевна.

– Какой ужас! – воскликнула она, начала судорожно обмахиваться ладонями и бросилась к окну, чтобы пошире распахнуть его и проветрить помещение.

– Он, конечно, умница, – приговаривала Валентина Сергеевна, глотая ртом воздух, – но это же невозможно! Интересно, кто-нибудь когда-нибудь говорил ему, что нельзя выливать на себя по полфлакона разной дряни?

– Вот вы и скажите! – посоветовала ей Ирочка.

– Нет, я так не могу, – растерялась Валентина Сергеевна и взглянула на большие офисные часы. – Ой, а рабочий день, между прочим, закончился.

Дамы стали собираться и неорганизованно покидать офис, прощаясь друг с другом.

Марина положила коробку в ящик стола, думая о том, что будет повод устроить общее чаепитие, оделась, демонстративно не сказала «до свиданья» наблюдавшему из-за приоткрытой двери за её перемещениями зарвавшемуся Антоше и вышла из кабинета. Она двигалась по коридору, окутанному облаком ужасного одеколона господина Бабочкина, стараясь не дышать и глубоко уткнув нос в шарф.

Когда она наконец вышла на улицу, то вздохнула полной грудью, почувствовав, как свеж и хорош воздух, и очень обрадовалась. Здесь было славно.

«Ну, вот, – несмотря на общее ощущение нахлынувшего блаженства, ворчливо подумала Марина, – приходишь на работу – темно, уходишь – темно!»

Рядом со зданием тянулась длинная берёзовая аллея в обрамлении ряда фонарей.

«А пройдусь-ка я, – подумала Марина, воодушевившись пейзажем, – немного подышу. А то на улице совсем не бываю. Да ещё этот Бабочкин со своим парфюмом! Какой он, однако, молодец, – без конфет не приходит! А тут Антошка взъерепенился – дурак какой-то, прямо варвар!»

Она, с удовольствием вдыхая воздух, пошла по тротуару, любуясь ровными белыми подсвеченными берёзовыми стволами. После пережитой химической атаки и восьми часов, проведённых в помещении, ей хотелось прогуляться и подышать. За день гололёд исчез, и идти было легко. Марина с замедленной скоростью шагала по аллее вдоль офисного здания.

«Знает, что я орехи люблю! Но зачем он столько одеколона на себя льёт? Да ещё этот Антошка! Надо другую работу искать!» – нелогично повторяла Марина, будучи не в силах оторваться от дневных событий и избавиться от преследовавшего её бесцеремонного резко-цветочного запаха и недоброго взгляда.

Идти в гипотетическую неизвестную даль по берёзовой аллее, отрешившись от всех забот, – занятие приятное и облагораживающее. А после рабочего дня – ещё и очищающее. Марина шла и вспоминала, как в детстве любила гулять с подружками Леной и Олей по берёзовой и липовой аллеям около дома. Мысли её далеко улетели от событий длинного дня – от возомнившего себя пупом земли начальствующего воздыхателя и от милого скунса-Бабочкина с его конфетами и котёнком.

Двигаться в неторопливом темпе было хорошо и приятно. В этой тихой истоме она неторопливо прогулочным шагом добралась до остановки и заметила подходящий автобус.

«Ура!» – воодушевилась Марина и впорхнула в распахнувшуюся дверь.

Усевшись на свободное сиденье и радуясь удаче, она стала смотреть в тёмное окно.

Автобус ехал, мелькали огоньки машин и автобусов на дороге, чехардой проскальзывали окна домов с уютными шторами и цветами на подоконниках.

«Надо за хлебом зайти», – подумала Марина.

После этой мысли ей показалось, что, кроме хлеба, надо что-то ещё обязательно купить.

«Что-то я забыла!» – сказала она себе и стала озабоченно вспоминать, что именно.

Автобус тащился по всем пробкам. Дорога до дома заняла больше часа. Всё это время Марина мучилась, пытаясь вспомнить, что же осталось забытым. Она представляла себе собственную кухню, холодильник, пустую хлебницу и пыталась поймать мысль, которая ускользала из сознания, едва показав тонкий кончик, за который никак не удавалось зацепиться.

Марина вышла из автобуса на своей остановке, заглянула в небольшой магазинчик и купила половинку ржаной буханки с семечками. При этом она внимательно смотрела на полки и отчаянно пыталась понять, чего ей не хватает в этой жизни и о чём она напрочь забыла.

«Вот будет смешно, когда приду домой, закрою дверь и сразу вспомню! И ещё в магазин придётся за этим бежать!» – говорила она себе.

Вещь казалась ей очень важной и необходимой. Но вспомнить её Марине никак не удавалось.

Однако она с прежним удовольствием и мыслью «Как хорошо-то!» неспешно шла по «своей» районной берёзовой аллее.

Уже подходя к дому и пересекая стоянку, Марина вдруг резко остановилась и замерла как вкопанная – машины на привычном месте не было. Вместо неё она наткнулась на пустое никем не занятое парковочное место. В этот эпохальный момент Марина и вспомнила, что именно её-то (свою любимую, неприметную в опустившейся на мир ночи, чёрную «Хонду») она и забыла после дневной несуразицы. Не оставлявший её в последние несколько минут лейтмотив «Как хорошо-то!» мгновенно улетучился из головы.

«Ой!» – мысленно воскликнула она, представив себе одиноко стоящую у офисного здания машину.

«Ой-ой-ой!» – принялось вопить подсознание, пока Марина размышляла, зайти ей домой, оставить пакет с хлебом и потерять время или сразу бежать на автобусную остановку.

Рассудок выбрал скорость, и на сей раз ей опять «повезло» – пробки частично рассосались и до работы она добралась за каких-то полчаса.

Забытая машина сиротливо стояла на опустевшей рабочей стоянке и, как показалось Марине, укоризненно смотрела на неё двумя грустными тёмными фарами. В другом углу стоянки виднелись ещё три автомобиля. «Охранники», – подумала Марина и неожиданно узнала стоявшую с краю машину Антоши.

«Заработался „сердешный”», – обиженно, вспоминая о съеденных галетах, хамстве и нехорошем взгляде из-за двери, едко подумала она и посмотрела на здание. На втором этаже светилось одинокое окно её кабинета.

«Ну-ну!» – прокомментировала она и села за руль.

Придя следующим утром на работу и попытавшись открыть ящик стола, Марина с удивлением обнаружила, что ручку кто-то починил и та не оторвалась при открывании.

«У-у-у!» – с восходящей интонацией подумала Марина и, игнорируя попытку грубого подкупа, начала набирать в поисковике: «Найти работу».

Вчерашний бедлам кардинально видоизменился, и развязка представлялась ей упоительной. Неожиданное и неуклюжее расшаркивание со стороны горе-поклонника показалось ей очень жалким, беспомощным и одновременно трогательным актом.

Так что когда тот появился в дверях, она не смогла отказать себе в радости съязвить: «Доброе утро! Гран мерси, Антон Саныч».

«Комментарии к частным беседам». – Рига, 2022.


Рецензии
Сюрпризы позднего ноября,
Так говорит людская молва,
Ни о чём забыть нельзя,
Вы сотворили чудесные слова!

Александр Псковский   05.02.2023 15:51     Заявить о нарушении
Очень благодарна Вам, Александр, за тепло и добрые слова.
Прошу прощения за то, что не могу читать в ответ.

Светлана Данилина   05.02.2023 23:57   Заявить о нарушении
На это произведение написана 21 рецензия, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.