Глава 106. Крах игуменских надежд

После этого случая в братской трапезной Татьяна пошла к отцу А и пыталась внушить ему, чтобы он наказал меня хоть как-нибудь. Она плакала, и он пообещал ей, что поговорит со мной. Кроме того она звонила моей маме, жаловалась, что дочь стоит на погибельном пути. Потом пошла к отцу Тихону Брянскому с требованием отлучить меня от Причастия на день Ангела 30 сентября. Он в свою очередь, испугавшись её, потребовал у меня объяснений на исповеди.

 
Все знали, что они с иг.Тихоном сожительствовали. Шила ведь в мешке не утаишь. Почти два года они выносили нам мозги, настраивали батюшку, как им хотелось, манипулировали всеми.


В феврале у Таньки была идея начать торговлю монастырской водой. Она даже пыталась оформить какое-то ООО “Родник”, где батя выступал в роли директора. Но  отец Иринарх вовремя отговорил батю связываться с Татьяной. Она потом могла бы кинуть его на большие штрафы за использование недр. И кроме того Татьяна собиралась оформлять монастырские земли, но с условием, чтобы московские спонсоры закрыли какие-то её долги или решили проблемы. Это я запомнила с батиных слов.

 
Спонсоры по просьбе отца А сначала согласились. Но потом, по своим каналам проверив её подноготную, отказали, назвав аферисткой. Она прорыдала несколько дней. Ни много ни мало Татьяна хотела построить АЗС, скупив участки земли возле Болдино. Её целью было любым способом сделать деньги на имени или ресурсах монастыря. Батя тоже был не против лёгких денег. Но шума было много, дел никаких. В общем, всё было более чем странно и очень мутно.


Поведение Татьяны становилось всё более разнузданным и неконтролируемым. Она не уставала демонстрировать своё презрение к монастырю и монашествующим. Она могла хамить, показывать средний палец, говорить пошлости, которые мы даже не в состоянии были понять. Многое мы так и не поняли. На постриге отца Бориса (Амвросия) она возмущалась: «Какое мракобесие! И это 21 век на дворе!» Только игумен Тихон имел над ней власть. Однажды, ещё до конфликта, мы увидели её ревущую в три ручья. Она нам сказала, что купила отцу Тихону не ту жевачку. Да, отец Тихон был очень капризный.


Когда я нецензурно её обозвала, Тихон очень испугался, потому что рыльце у обоих было в пушку. Он боялся трогать меня, не разведав обстановки. Вдруг я с батиной подачи это высказала.


Поставляя на кухню продукты, они экономили много денег. Накладные и чеки подделывали. Я уверена, батя это знал. Повара не раз говорили, что рыба просроченная, перемороженная. Даже мы чувствовали какую-то аферу, несмотря на то, что были довольно зашоренные и безразличные. На сэкономленные деньги Татьяна с Тихоном купили двухкомнатную квартиру в Смоленске. Они и дальше хотели "доить" монастырь, зарабатывая деньги и сожительствуя у всех на глазах. Им совсем не было стыдно. Но планы игумена Тихона и Татьяны потерпели крах.


Отец А выгнал Татьяну из монастыря, после чего она со слезами сгрузила свои вещи в Хонду и уехала. А через неделю уехал и игумен Тихон, его за оградой ждала машина. Потом все его вещи и иконы отправляли в Дорогобуж чуть ли не обозом, для того чтобы он больше не появлялся и не травмировал отца А. Отец Иринарх ходил счастливый и говорил бате: «Батюшка, пусть всё забирают своё, наше останется с нами!»

 
Потом ещё были случайные встречи с Татьяной в паспортном столе в Дорогобуже. Она делала паспорт Ярику, сыну Ольги Андреевны. Ольга Андреевна - помощник повара Лидии Николаевны. Она с сыном Яриком жила в Болдино в деревенском домике и имела, со слов отца А, несколько участков в собственности. Ольга Андреевна Татьяне за услугу отдала один из участков, хотя батя на этот участок тоже претендовал.


Зимой батя невзначай сообщил нам, что Тихона в Смоленске избили какие-то молодчики, сказав при этом: «Это тебе за Антония!» Мы очень удивились, даже не поняли сначала, о чём он говорит. Кажется, он имел к этому отношение, потому что был доволен и улыбался как-то загадочно.


Правда ли игумен Тихон был такой дурной, или его обманула Татьяна, осталось неизвестным, но выиграли ту войну отец Иринарх и батя.


   фото из личного архива.