Крылья

                ГЛАВА 1.
                ПРЕДВЕСТИЕ

     …Зверь нёсся прочь лёгкими скачками, и три его длинных голых хвоста струились по воздуху, как серые змеи. К подножию горы, к чернеющему жутковатым зевом каменного великана входу в подземелья.
     – За ним!
     Прозвучавший с весёлым азартом приказ не имел особого значения: ещё за несколько секунд до этого три крупных крылатых создания дружно ринулись за зверем, стуча чёрными копытами по твёрдой почве. Перепончатые крылья архов были слишком малы и не предназначались для полётов. Учитывая их наличие и при том совершеннейшую бесполезность, Нэлирис иногда раздумывал, для чего в таком случае они им вообще нужны. Однако в данную минуту этот вопрос мало занимал его.
     Гонимое архами существо достигло мрачного входа в подземелья и нырнуло туда, исчезнув в темноте. Крылатые преследователи бросились за ним все разом, но самый крупный, красно-рыжий, скакун опередил остальных.
     – Держу пари, мой Ино первым догонит и прикончит эту тварь! – заявил Нэлирис, вместе с друзьями направляясь к подножию горы, что одиноко высилась над приютившимся под нею городом.
     – Если бы мой Шет не повредил вчера ногу, твоему Ино вообще нечего было бы здесь делать, – отозвался Юлиан с  наигранным высокомерием в голосе.
     На это Нэлирис лишь усмехнулся:
     – Да неужели!
     Подойдя к подножию уходящей в сиреневое вечернее небо горы, Янэльм, Гоор и Юлиан остановились, но Нэлирис не видел смысла ждать возвращения архов здесь, наверху. Поэтому он первым, как и его рыжий питомец, шагнул в темноту широкого коридора, уводящего в Жуткие Подземелья. Его глаза хорошо видели во тьме, царившей здесь испокон веков. У разинувшего свою круглую пасть прохода, что зиял в стене коридора, он, остановившись, оглянулся. Друзья следовали за ним: высокий широкоплечий Янэльм с суровым лицом (это выражение суровости редко покидало его физиономию, хотя сказать, что он не в меру угрюм, нельзя было), светловолосый вальяжный Юлиан и чернявый стройный Гоор - его лучший друг.
     – Зови своего Ино обратно, – тихим голосом попросил Гоор, подходя к Нэлирису. – Трёххвостый либо уже разорван на куски, либо сбежал, а наши архи сегодня явно признают главным твоего. И пойдут за ним прямиком к Чёрным Вратам, потому что Ино обожает лезть, куда не надо.
     – Вот именно, не хватало лишиться архов перед самым соревнованием! – ворчливо поддакнул расслышавший эти слова Янэльм.    
     – Да кто виноват, что ваши растяпы таскаются за кем попало, и к тому же по Жутким Подземельям, – насмешливо парировал Нэлирис.
     – Это ты растяпа – они всегда идут за кем-то, это у них в крови! А у твоего ненормального Ино в крови желание умереть, что давно замечено, попробуй поспорь!
     Нэлирис, как никто другой изучивший непомерное любопытство своего арха, не стал спорить и громко позвал:    
     – Ино!..
     «Ино!.. Ино!.. Ино!..» – повторило эхо и затихло вдали коридора, утратив интерес к имени.
     Юлиан скрестил руки на груди и поинтересовался:
     – Вам тоже кажется странным то, что этот зверь появился наверху до наступления темноты?
     – Это похоже на некое… предвестие, – отозвался Гоор, устремив прищуренный взгляд в тёмную даль.
     – Да, напоминает… – не договорив, Нэлирис резко обернулся к проходу в стене. Тёмный силуэт длинношеего создания протопал в конце коридора и поспешил скрыться из виду.
     – Хвост гребнешея! Моя давняя мечта! – возопил Нэлирис в радостном оживлении, и растревоженное эхо полетело по коридорам.
     – Так и Серого Зверя не долго привлечь, – заметил Юлиан.
     – Последнее время они стали часто попадаться, – кивнул Янэльм.
     Обернувшись к друзьям, Нэлирис лукаво глянул на Гоора:
     – Устроим сегодня охоту, а?
     В следующую секунду стремительное гибкое тело атакующей хищной птицей сорвалось вниз из овального отверстия в потолке и обрушилось на Гоора, подмяв его под себя…
     На Гоора, успевшего в последний миг встретить врага направленным прямо в его грудь остриём меча.
     Тварь рявкнула от боли, отшатнулась назад, и тут же получила два удара клинками от Янэльма и Нэлириса. Алая кровь окрасила светло-серые перья, которыми было покрыто поджарое тело зверя. Две гривастые головы на коротких шеях ощерили огромные устрашающие пасти, в двух парах глаз вспыхнули ядовито-жёлтые искры. Округлые уши прижались к макушкам, морды в яростном оскале выглядели впечатляюще свирепо. Покрытое перьями и шерстью двуглавое существо издало оглушительное шипение.
     Ударами передних мозолистых птичьих лап, вооружённых острыми когтями, хищный зверь попытался достать находившегося ближе всех к нему Нэлириса. Однако тот вовремя отпрянул, и на помощь ему незамедлительно пришли все трое друзей. Атака сразу четырёх клинков не воодушевила подземную тварь. Существо попятилось и тут же с силой шмякнулось о стену, сбитое внезапно вылетевшим из бокового прохода рыжим архом.  Следом за Ино архи Гоора и Янэльма, стуча копытами, появились из другого подземного коридора. Двухголовая тварь разъярилась с новой силой. Взмах огромной когтистой птичьей лапы – и Ино откатился назад, получив в подарок три длинные царапины на выгнутой сильной шее.
     С радостно-злобным рычанием Ао и Киит бросились на Серого Зверя. Левая голова того повернулась к  хозяевам архов. Оценив численное превосходство врагов, существо грациозно прыгнуло в зев прохода в стене и исчезло.
     – Вот дрянь! – выругался Нэлирис, подойдя к Ино и попытавшись дотронуться рукой до раненой шеи арха. Ино мотнул головой и отступил назад.
     – Кто же так обращается со своим архом? – с шутливым укором покачал головой Юлиан.
     – Я сказал это о Сером Звере, – буркнул Нэлирис, которому теперь было не до шуток. – Сегодня – охота на гребнешея, и Ино должен быть в хорошей форме. Не хватало, чтобы всё сорвалось из-за этой подлой двухголовой зверюги.
     – Подлой зверюги, которую ты сам сюда приманил, – напомнил Янэльм.
     Нэлирис с недовольной миной на лице повернулся к нему:
     – Если стражи входа в Тариэйх неспокойны, они сами будут тучами лезть из Жутких Подземелий, так что я здесь ни при чём.
     – Так ты всё-таки решил устроить охоту сегодня? – спросил Гоор.
     – А чего ждать? Гребнешеи ведь редко поднимаются из нижних коридоров. Это шанс!
     – Тогда я с тобой. Позовём ещё кого-нибудь и после полуночи соберёмся у входа сюда. А теперь идём в город: надо дать архам отдохнуть перед охотой.   
     Гоор подозвал Киита, своего пегого арха, изловленного и прирученного им четыре года назад, после чего направился к выходу из Жутких Подземелий.
     Вечер неторопливо опускался на город, окутывая его мягкой пеленой сумерек. Вечеру некуда было спешить. Он твёрдо знал, что город под Безымянной горой никуда от него не убежит, как и много веков подряд. Главная площадь Рефы, через которую Нэлирису с товарищами необходимо было пройти, чтобы добраться до Тёмного Дома – большого общего дома для тех, кто явился из Тариэйха, – оказалась сегодня особенно многолюдна.
     – Опять день приношения даров выходцам из Ре-ли-Ама… – проворчал Юлиан, хмуро поглядывая на середину площади.
     Там был сооружён высокий помост, около которого стояло несколько щедро нагруженных людскими дарами повозок. Дары представляли собой в основном самую разнообразную снедь, а также была ещё какая-то одежда, предметы утвари, но Нэлириса не особо интересовали приношения служанкам светлого божества. Это Юлиана вечно выводило из себя то, что им, посланникам Тариэйха, почестей оказывают гораздо меньше. А что тут удивляться, если их повелитель, тёмное божество Лоэ, испокон веков представляется в легендах и сказках жителей Рефы наводящим ужас чудовищем? В сущности, так оно и было, поэтому к его посланникам люди относились зачастую настороженно. Хотя и уважали за то, что латмы пришли им на помощь в тяжёлые для Рефы времена…
     – Они уже собираются улетать, – заметил Гоор, который особенно недолюбливал нтарн. – Хвала Лоэ, этого столпотворения наконец не будет.
     Нэлирис пригляделся к облачённым в длинные белые одежды фигурам на вершине  помоста, окружённого шумной толпой горожан, и присвистнул:
     – А нтарн-то сегодня две!
     Заинтересовавшись, он устремился к середине площади. Ино послушно шёл за ним, постукивая копытами. Подумав немного, Юлиан, Гоор и Янэльм направились вслед за Нэлирисом в гущу толпы.
     – Правда, их в этот раз две, – согласился Юлиан.
     Одной рукой спокойно отодвинув в сторону засновавшего перед ним тощего паренька, могучий Янэльм столь же спокойно и равнодушно предположил:    
     – Третья удрала, наверное, в город. Теперь встретишь её на улице и даже не подумаешь, что это бывшая нтарна, когда решишь провести с ней часок.
     – Любая из них при случае готова променять свою возвышенность на людскую жизнь, причём далеко не самую праведную, а их чтят, как... – Юлиан презрительно фыркнул.
     Тем временем Нэлирис пробрался к самому помосту и стал разглядывать нтарн. Они были прекрасны, благородны и изящны. Рядом Гоор с кислой миной на скуластом лице глядел на бывших обитательниц Ре-ли-Ама, думая (как уже было хорошо известно Нэлирису) о том, какие отстранённые и холодные эти создания с их приторной красотой. Гоор всегда предпочитал обходить нтарн стороной. Нэлирис зачастую любовался ими.
     Сейчас две высокие, стройные нтарны спокойно, с лёгкими доброжелательными улыбками взирали на людей, возносящих хвалы в честь светлого божества Итаари. Огромные сильные крылья, покрытые белоснежными перьями, были аккуратно сложены за спинами нтарн. Взгляд Нэлириса остановился на той, что стояла справа. Что-то странное кольнуло внутри при виде этой нтарны.
    Утончённая девушка с красивыми зелёными глазами и длинными, слегка волнистыми каштановыми волосами заставила Нэлириса заволноваться. Глядя на неё, он начисто забыл о том, что в Тёмном доме его дожидается Арнела – ведьма-шептунья, за которой он пару дней назад начал ухаживать, но скорее от скуки, нежели потому, что она ему понравилась.
     Нежная красота нтарны очаровывала. Даже самая порядочная горожанка Рефы не сравнилась бы с этой нтарной в чистоте и величии благородного создания, служащего свету…
     «Но я принадлежу тьме», – подумал Нэлирис, словно оправдываясь. И сам же удивился своей странной мысли: едва ли не сожаление коснулось его, как будто мягкое крыло пролетевшей над ним невидимой птицы…
     «Что это я, в самом деле? Ну, стоит, сложила крылышки… Обычная служанка Итаари. Красивая, конечно… Нет, это любование не доведёт меня до добра! Прав Гоор: вот  глядят они по сторонам с улыбками, а сами как изо льда…».
     – Ладно, нечего прохлаждаться, пора готовиться к облаве! – бодро заявил Нэлирис Гоору, совсем помрачневшему за то время, пока он разглядывал нтарн. Прекрасных. Или приторных. Какая разница? Пушистый мягкий хвост гребнешея, огромного зубастого зверя, станет горжеткой для Арнелы. Пусть все думают, что они теперь вместе, и плевать на то, что она не вызывает у него никаких чувств и он никогда бы к ней не притронулся.
     Нтарны  раскрыли свои большие белые крылья.   
     – Жители Рефы, мы выражаем вам благодарность за принесённые дары и обязуемся охранять ваш покой и впредь!
     Говорила светловолосая нтарна, стоявшая слева. Её проницательный взгляд скользил по толпе, а когда на миг остановился на Нэлирисе, это заставило латма невольно насторожиться. Он прекрасно знал, насколько воинственными могут быть эти безобидные с виду создания, когда возникает угроза для них или для людей, которых они  были призваны защищать. К счастью, между посланниками Лоэ и Итаари, вынужденными охранять одних и тех же людей, давно было заключено перемирие. Что, впрочем, не мешало латмам и крылатым служанкам светлого божества относиться друг к другу с недоверием и без особой доброжелательности.
     После слов златовласой девушки нтарны взмахнули сильными крыльями, легко подбросившими их в воздух, а Нэлирис двинулся прочь от помоста сквозь толпу…

                *  *  *
          …Они поднимались по широкой лестнице из красного камня, перила которой украшали статуэтки в виде рогатых змей с раскрытыми пастями. В большом доме латмов было пять этажей, и на каждом имелось по просторному круглому залу, множество дверей из которого вели в отдельные комнаты слуг Лоэ. Окон в Тёмном Доме было мало; узкие и маленькие, они должны были пропускать меньше света, дабы сохранять подобие атмосферы, привычной для латмов. Игриво вертя в руках покрытый мягким золотистым мехом хвост гребнешея, Нэлирис наслаждался воспоминаниями о свершившейся облаве на обитателя Жутких Подземелий.
     Только двое латмов согласились пойти с ними, но и этого было достаточно. Арон и болтливый, плотно сбитый Фабиан, которому однажды пришло в голову приручить арха женского пола, что обычно не было принято, поскольку архини менее выносливы. А дальше была погоня за быстро выслеженным гребнешеем, нападение стаи архов на неповоротливого зверя, схватка у самого края ядовитого подземного озера, воды которого могли прожечь кожу до кости... Ино вцепился не куда-нибудь, а в длинный хвост атакуемого зверя, из-за чего трофей рисковал быть изрядно потрёпанным. Гребнешей был добит мечами латмов (первым в бой ринулся Нэлирис, опасавшийся получить трофей в неприглядном виде) и остался лежать на берегу ядовитого озера – побеждённый, без своего пышного хвоста, казавшегося совсем неуместным на этом бесшёрстном массивном теле...
     Сейчас в доме находилось не много латмов: с наступлением ночи отряды их были обязаны нести патрульную службу на улицах Рефы. Латмы следили за тем, чтобы существа из Жутких Подземелий не вздумали разгуливать по городу, словно у себя дома. Нэлирис в этот раз был свободен, поскольку уже патрулировал улицы в прошлую ночь. И теперь, упоённый своей победой, он вошёл в круглый зал на третьем этаже большого дома – пол всё из того же красного камня, двери с начертанными на них знаками Лоэ, ведущие в комнаты отдыха, статуя тариэйхского змея, обвившегося вокруг колонны посреди зала... Нэлирис хорошо помнил этих змеев: огромные рогатые создания с десятком языков в пасти, которые обладали способностью своим шипением останавливать сердца жертв. Лишь ведьмам-шептуньям был известен этот древний язык, потому простые жители города предпочитали не связываться с ними. Нэлирису же бояться было нечего, скорее это ведьмы должны были бояться таких, как он: искусных убийц, Пожирающих Плоть...
     Некоторые латмы расположились на скамьях, что стояли у стен зала, а небольшая группа устроила пир у статуи змея, и Нэлирис нацелился присоединиться к собратьям, которые уже вовсю распивали дорогое велинаррское вино. Тем более, что там, в толпе, была и Арнела в длинном красном платье, с распущенными волнистыми чёрными волосами. Только вот то, что Арнела делала, заставило Нэлириса резко остановиться.
     Правду говоря, Нэлирис не строил на шептунью никаких планов. Узнал об её существовании он всего несколько дней назад, когда забрёл с Фабианом в таверну. Он целый вечер прохлаждался там, горланя с другом смешные песенки и норовя устроить с ним же шутливую драку, от которой добродушный Фабиан всё время его отговаривал из соображений, что расплескать такое замечательное вино будет глупо, неправильно и всё такое прочее. Когда невысокая молодая женщина в чёрном платье в пол подсела к ним за столик, Нэлирис, которого от вина порядком развезло, отнёсся к появлению незнакомки весьма радушно. Вино (хоть он и был безжалостным Пожирающим Плоть - слугой божества Страха) действовало на него ничуть не меньше, чем на простого жителя Рефы. Наверное, оттого, что когда-то он удосужился поглотить плоть именно такого вот горожанина, облик которого и принял.
     Впоследствии ведьма-шептунья, которая назвалась Арнелой, отправилась провожать латмов до их дома и стала наведываться к ним каждый день. Красотой она не отличалась, зато была весёлой, к тому же приходила без приглашения, и многие латмы стали думать, будто Арнела наведывается к Нэлирису. Впрочем, с Фабианом она кокетничала ничуть не меньше, а у Нэлириса первоначально и в мыслях не было оказывать ей какие-то знаки внимания. Но в дальнейшем он счёл её за хорошее прикрытие от докучающих порой вопросов собратьев, отчего он всё время один.
     Конечно, из Пожирающих Плоть Нэлирис был не единственный, кто не рассматривал для себя возможностей заводить романы с городскими женщинами, но большинство латмов всё же воспользовались тем, что получили человеческие тела. И пусть простые горожанки, понимая, что перед ними не люди, старались избегать близости с латмами, этого нельзя было сказать о ведьмах-шептуньях.
     Нэлирис же не находил смысла в таком уподоблении людям и не стремился ещё больше приблизиться к образу жизни тех, на кого латмы последние тридцать лет были так похожи. Он не за тем явился в этот мир, наполненный светом, яркими красками, сплетением доброго и злого, и тысячами полутонов, в которых так непросто разобраться... Он должен лишь защищать этих людей, поэтому более всего его интересовали охота, сражения, тренировочные бои, приручение архов и тому подобное. Тем не менее то, что делала Арнела сейчас, не оставило его рвнодушным.
    Потому что, когда Нэлирис узрел черноволосую шептунью дарящей поцелуй высокому мускулистому латму, которого звали Ламрел и которого Нэлирис давненько недолюбливал, он почувствовал себя до крайней степени разочарованным. О ревности здесь не могло идти речи, однако поведение ведьмы означало, что отныне она уже не будет для него прикрытием его одиночества, а вдобавок именно Ламрел, а не кто-нибудь другой, помешал его планам. 
     Разочарование соединилось с гневом, Нэлирис быстро пробрался сквозь толпу веселящихся собратьев и схватил Арнелу за руку. Он не оставил себе времени на размышления, ему просто хотелось хоть как-то выплеснуть смешавшиеся чувства.
     Арнела повернулась к нему, бросила взгляд на хвост гребнешея и всплеснула руками с восторженным возгласом. В следующий момент трофей уже перекочевал в её цепкие пальцы, прежде чем Нэлирис успел что-либо сделать.
     – А ты, оказывается, быстра подарить себя тому, кто понастырней, – холодно заключил латм.
     Он собирался вырвать трофей из рук Арнелы и покинуть зал, чтобы разыскать Фабиана, но тут вперёд выступил Ламрел. И с насмешкой заявил:
     – А ты у нас на подарки не скупой! Как видно, больше взять нечем.
     Он тоже давно точил на Нэлириса зуб из-за личной неприязни и воспользовался случаем, чтобы это выразить.
     – Не горю желанием брать то, что может взять первый попавшийся, – злобно бросил Нэлирис.
     Взгляд Ламрела потемнел.
     – От кого я это слышу? От Пожирающего Плоть, которого едва не скушал на обед мелкий брюхоглот? Ха, ты после этого наверняка до сих пор трясёшься, когда приходится улицы патрулировать!
     Нэлирис вскипел и решил, что ограничиваться словесной перепалкой смысла больше нет. Латм прыгнул вперёд с ловкостью Серого Зверя, и в единый миг они с Ламрелом сцепились. Нэлирис был разъярён. Так задеть его самолюбие! Ведь брюхоглоты недаром считались одними из самых опасных обитателей Жутких Подземелий, справиться с которыми, обладая человеческим телом, было не просто. И попытаться унизить его в том, в чём сам бы потерпел не меньший провал... Нет, так это оставлять нельзя!..
     От ответного удара Нэлирис отлетел к каменной статуе, но ярость снова бросила его на недруга, и в этот раз он выпустил когти. За мгновение его руки изменились, вернувшись к своему истинному облику демонических чёрных лап – почти всё, что осталось на память от прежнего вида латмов. Огромные острые когти-кинжалы царапнули, правда, лишь воздух, поскольку Ламрел увильнул в сторону, как тень, и тут же метнулся к Нэлирису. Тот ожидал удара и вовремя отпрянул, сделал выпад вперёд, увернулся... Пять глубоких царапин от его смертоносных когтей на секунду выступили на плече Ламрела, но тут же стали быстро исчезать, зарастая. Большинство самых серьёзных ран не представляли для латмов никакой угрозы.
     Однако остальные не оценили возможности поглазеть на драку в самый разгар их пиршества. Поэтому Ламрел с Нэлирисом успели отвесить друг другу лишь несколько ударов, а потом их схватили и оттащили в разные стороны.
     – К чему устраивать погром, ты ведь, кажется, собирался праздновать, – раздался над ухом спокойный как всегда голос Гоора.
     Нэлирис с недовольством стряхнул с себя руки державших его собратьев и исподлобья поглядел на Ламрела. Но затем краем глаза ему довелось заметить Арнелу, быстро проскользнувшую к выходу из зала. И вся злоба на Ламрела внезапно стихла. К Арнеле в нём пробудилось отвращение, смешанное с презрением и праведным гневом. Не теряя времени, Нэлирис с мрачным видом проследовал за ведьмой.
     Арнела бежала быстро. Она, не оглядываясь, торопливо спустилась по главной лестнице, и настигнуть её Нэлирис успел лишь на выходе из дома латмов.
     – Кажется, ты кое-что забыла вернуть, – с ядовитой ноткой в голосе окликнул он ведьму.
     Та обернулась, воровато пряча за спиной роскошный трофей.
     – Вернуть? Хм, а разве это не подарок?
     Неприязнь скривила губы Нэлириса, когда он заметил, как бегают тёмные глазки шептуньи.
     «Воровка! Как я додумался всерьёз прикрываться ею?..».
     Сузив глаза, латм стал медленной и мягкой, будто крадущейся походкой приближаться к шептунье, придав своему лицу хищной надменности. Как самоуверенный зверь, который знает, что опасен.
     Арнела попятилась. Впрочем, её-то невозможно было испугать и истинным обликом Пожирающего Плоть, ведь она поклонялась не кому иному, как Лоэ, хозяину страха, и занималась вещами, далёкими от безобидных сборов трав и изготовления зелий из них. С кокетством поведя плечами, ведьма улыбнулась. Но её улыбка растаяла, как только Нэлирис подошёл к ней вплотную и жёстко потребовал:
     –  Хвост отдай.
     – ТВОЙ хвост всегда при тебе, не стоит волноваться! – вспылила Арнела.
     Ведьма начинала злиться, Нэлирис тоже терял терпение.
     – Как и когти. Ведь ты это знаешь, – мгновенным движением сильные пальцы латма сжались на шее ведьмы. Ещё не так, чтобы причинить ей вред, но выпущенные в любой момент когти могли прошить её горло насквозь.
     Арнела напряглась, её злые тёмные глаза впились в Нэлириса. Хвост гребнешея с презрением был отброшен в сторону, после чего пальцы латма разжались.
     Нэлирис поднял трофей (который, к слову, немало стоил на рынке), повернулся и неспешно двинулся к высоким красным дверям на входе в свой дом.
     Конечно, он услышал гневное бормотание за своей спиной, но стоило ли придавать ему большое значение? Всё настроение латма было испорчено этим происшествием, радость от удачно завершившейся охоты утекла как вода сквозь пальцы. Ещё этот Ламрел...
     Он зашипел от внезапной острой боли в спине. Разумеется, Арнела не утерпела хлестнуть его своим колдовством! Скрипнув зубами, латм успел обернуться, увидеть стоящую за ним ведьму, с ненавистью выплёвывающую слова древнейших заклятий не этого мира...
     И тут шептунья рухнула к его ногам, в пыль, а Ино испустил ликующий клёкот, поднявшись на дыбы и раскинув крылья. Арнела, с ошарашенным выражением лица, молча поднялась, метнула злой взгляд на Нэлириса, как-то странно фыркнула и поспешила прочь.
     Ино топтался на месте, нервно дёргая колючим хвостом, клокоча и демонстрируя явное желание в случае чего повторить удар копытами.
     – Молодчина, ты никогда не подводишь, – обратился к арху Нэлирис.
     У него не было ни тени любопытства провожать взглядом убегающую восвояси шептунью, ему хватало того безграничного отвращения, которое он сейчас испытывал к ней. Кроме того, где-то внутри он неожиданно ощутил холодную, обжигающе холодную пустоту и тоску, словно ему дико не хватает чего-то важного, чего-то…

                ГЛАВА 2.
                ЧЁРНОЕ  ПЕРО

     Киара невольно внутренне напряглась, когда её глаза случайно встретились с тёмным взглядом латма, рядом с которым топтался на месте ярко-рыжий арх. Латм был высокий и стройный, с немного растрёпанными русыми волосами, лицо его нельзя было назвать красивым, но у него были приятные черты. Нтарна отвела взгляд, поспешно развернула крылья вслед за Лилой, с силой взмахнула ими, оттолкнувшись от земли, и стала подниматься над площадью. Повозки с дарами, запряжённые белыми лошадьми, неспешно покатились одна за другой к Светлому дому, и горожане расступались перед ними, давая возможность проехать.
     Взлетев над крышами самых высоких домов, Киара подлетела к Лиле и с восторгом воскликнула:
     – В этот раз в дар опять принесли украшения! Те цветные платки и золотые кольца так прекрасны!..
     Лила покачала головой.
     – Снова думаешь о безделушках, Киара…
     – Нам дали людские тела, – с беззаботностью возразила та, – так почему бы не украсить их?
     – Если нас в наказание приблизили к смертным, это не значит, что нужно уподобляться им и забывать о том, кем мы были изначально. Мари тоже любила украшения и вот сегодня ушла из Светлого дома, хотя должна была присутствовать на приношении даров вместе с нами. Но ты ведь всегда очень хотела вернуться в Ре-ли-Ам, Киара, и одно чёрное перо этому ещё не помеха.
     Слова Лилы, чьи крылья, в отличие от крыльев Киары, были полностью белыми, напомнили нтарне о мерцающих серебряных искрах и пространстве, заполненном мягким умиротворяющим светом. Ре-ли-Ам, обитель божества Итаари, где нтарнам не нужны крылья, чтобы летать, ведь в своём истинном обличье они – невесомые парящие духи…
     Большой белокаменный храм с колоннами в виде крылатых нтарн на входе выглядел светлым и величественным, окна ярко светились, словно грозя ночному мраку, подступавшему со всех сторон. Завидев подъезжающие повозки, слуги стали открывать витые ворота.
     Лила грациозно нырнула вниз, рассекая крыльями похолодевший ночной воздух, и мягко приземлилась у главных дверей дома нтарн. Киара проделала то же самое. Сложив крылья, она стала наблюдать за тем, как слуги разгружают повозки и распрягают лошадей. Когда позади раздались шаги, нтарна обернулась и увидела служанку Терру в простом сером платье.
     – Мне велели передать, что всех нтарн просят собраться в главном зале, – сообщила она.
     – По какому же поводу собрание? – поинтересовалась Киара.
     – Плохие вести пришли к нам из Илэра. Это всё, что я знаю, – ответила служанка и с поклоном удалилась.
     Горящие жёлтым пламенем свечки бежали навстречу стройными рядами, пока Киара  шла по длинному коридору в главный зал дома. Большое круглое помещение с расписанным потолком было так же хорошо освещено множеством свечей в ажурных шандалах. Лики нарисованных нтарн – прекрасная работа лучших мастеров Рефы – спокойно взирали с потолка на происходящее в зале.
     Киара села на скамью за стол, на котором стояли изящные подсвечники и вазы с нарядными осенними цветами. Рядом с ней оказались Ила, Кара и Эйри.
     «Что-то происходит... Рефе опять грозит опасность».
     Такое случалось время от времени, кто-то обязательно посягал на город, вокруг которого большие пространства занимали пышно разросшиеся фруктовые деревья –  их плоды обладали изумительным вкусом и были предметом вожделения жителей стран, где эти редкие фрукты не росли. Но нтарны и латмы, охранявшие Рефу, всякий раз достойно отражали нападения. Их тела были совершеннее людских, раны затягивались с невероятной быстротой, и за тридцать два года ещё никто из слуг Итаари и Лоэ не погиб. Благодаря им Рефа имела наиболее сильную защиту в сравнении с другими близлежащими городами. Когда воинственный правитель одного из этих близлежащих городов как-то раз надумал пойти войной на Рефу, отпор он получил такой, что мысли завладеть городом у подножия Безымянной горы пропали у него начисто. К самому же ближнему городу – красивой богатой Велинарре – у Рефы был проложен торговый путь. Эту территорию, сменяя друг друга, патрулировали нтарны, охраняя гружёные товарами повозки от разбойников. 
     За мраморную трибуну на небольшом возвышении встала Делия, и в зале воцарилась полная тишина. Оглядев присутствующих, назначенная главной нтарна заговорила.
     – Итак, я собрала вас здесь для того, чтобы сообщить новость не слишком приятную, и вы, я полагаю, догадываетесь, о чём пойдёт речь.
     Голос её звучал громко и ровно, струящиеся по плечам длинные волосы блестели в свете свечей.
      – На Рефу снова собираются напасть. Мы с вами не раз обращали противников в бегство, разбивали их армии. Только сейчас всё гораздо сложнее.
     С каждым словом Делии беспокойство Киары возрастало.
     – На нас вздумал пойти войной Нэтиа, потомок того, кого мы изгнали более тридцати лет назад. В Илэре, где правит тёмная богиня Намурри, сын Форо собрал армию, и наши разведчики узнали самую неприятную вещь: с помощью магии и боевых орудий он сумел создать нечто, предназначенное для уничтожения нас. И латмов. Кроме того, в Илэре были так же созданы некие такрины –  летающие существа-ищейки, призванные обнаружить любую крылатую нтарну, где бы та ни укрылась. А поскольку бескрылые нтарны лишены прежней мощи, они не представляют угрозы и их не тронут. Пока это всё, что нам известно. Нэтиа хочет ударить по главной защите Рефы. Он пожелал вернуть власть, отобранную некогда у его отца. И скоро он будет у стен этого города.
     Нтарны загомонили, повернувшись друг к другу. 
     –  Если он намерен править так же, как безрассудный Форо... – Эйри встопорщила белые крылья и задела ими сидевшую рядом Илу.
     – Он получит такой отпор, что даже его потомки не посмеют и подумать напасть на этот город! – заявила Кара.
     – Он воображает, что сумеет справиться с нами... – проговорила Ила.
     Эйри повернулась к ней и задела другим крылом Киару.
     – Да он желает убить нас! – воскликнула в отчаянии та.
     Сидевшие рядом нтарны взглянули на неё. Увидев в этих взглядах всякое отсутствие страха перед гибелью, Киара содрогнулась. Они готовы биться до последнего, защищая город. И она... Она ведь раньше делала так же...
     Что же это? Откуда появился ужас, волной накативший на неё? Ведь она никогда не боялась ничего прежде.
     «Так вот он какой – страх…».
     – Послушайте! – Делия раскрыла широкие белоснежные крылья, призывая всех к тишине.
     И тишина вновь опустилась в зал, мягко, как упавшее с потолка пушистое перо.
     – Те из вас, кому дорого наше нынешнее существование здесь, в Нимфире, могут покинуть Светлый дом и избавиться от крыльев. Тогда у вас будет возможность остаться в этом мире – такрины не станут вас искать. Но те, кто не уйдёт из Светлого дома, должны будут встретить Нэтиа, как подобает. Мы будем защищать город, даже если придётся принести себя в жертву. Возможно, мы стоим на пороге больших перемен. Но мы сделаем всё, что в наших силах!
     Киара с затаённым страхом, который удивлял её саму, смотрела на Делию. В мыслях вертелось только одно: «…нечто, предназначенное для уничтожения нас... уничтожения... нас...».
     …Серые тени продолжали свой таинственный танец на стенах коридоров, по одному из которых Киара шла вместе с остальными нтарнами, намереваясь отправиться в свою спальню. Она глядела в спины шедших впереди Риллы и Леи, на их сложенные белоснежные крылья, а перед взором вставали яркие картины, рисуемые памятью.
     Сияющее солнце и лазурь небес... Такое непривычное тело, человеческое тело, способное дышать, чувствовать боль, жару, холод... Первые бои, убитые воины Форо... кровь... крики... Рогатые латмы в своих пока ещё настоящих обличиях... Нападения... Ранение и почти мгновенное исцеление... Победа была за ними. Правитель Рефы проиграл. Он бежал из города со своим малолетним сыном Нэтиа…
     Тогда Киара не боялась. Не умела бояться. Так что же это теперь?
     Нтарна зябко передёрнула плечами. Ей было холодно – странные мурашки бежали по коже... Несмотря на ещё тёплую погоду, как обычно стоявшую в Рефе в начале осени, она ощутила, что сильно замёрзла. Проход в другой коридор оказался рядом так вовремя, и Киара метнулась туда. Думая только о словах Делии про изобретённое в Илэре орудие страшного уничтожения нтарн, она прислонилась к стене и некоторое время смотрела на мозаичную картину напротив. Изображавшиеся там жрицы в белых одеяниях сидели, опустив головы, и лучи света падали в круг, который жрицы образовали, а в самом верху картины свешивалось вниз серебристое, окружённое сиянием крыло…
     Торопливые шаги в другом конце коридора заставили Киару быстро повернуться в ту сторону, слегка раскрыв крылья.
     – Когда она вернётся?
     В десятке шагов от нтарны стояла маленькая девочка в светло-зелёном платьице.
     – Кто? – голос Киары прозвучал глухо.
     Девочка затопала к ней, и нтарна двинулась навстречу.
     – Я маму ищу. Мне сказали, что она болеет... Она сегодня ушла с лекарем, и я ждала, когда она вернётся...
     Это была дочка служанки Ризы, Дала, с которой Киаре если и приходилось видеться, то не часто.
     Подойдя к девочке, нтарна присела перед ней и сказала:   
     – Послушай, Дала, твоя мама в лазарете, она немного приболела, но скоро будет здорова. Может быть, уже завтра она к тебе вернётся. А теперь скажи: разве тебя оставили одну в твоей комнате?
     Девочка покачала головой, глядя на Киару большими серыми глазами.
     – Нет, со мной оставили Ирену, но она куда-то ушла.
     – Пойдём со мной, тебе нужно вернуться в комнату.
     С этими словами Киара взяла Далу за руку и повела дочь служанки по коридору обратно, к комнатам, отведённым для прислуги.
     Уложив девочку в кровать, нтарна уже собиралась удалиться, как вдруг Дала сообщила:   
      – Мама всегда мне рассказывает сказку перед сном…
      – М-м-м… хорошо… – протянула Киара. – Какую сказку ты бы хотела услышать?
      Нтарна знала всего пару сказок. Патрулируя торговый путь, а в дни, когда этого не нужно было делать, проводя время за молитвами Итаари, размышлениями о разных вещах, далёких от умов смертных, и беседами с другими нтарнами, Киара не задавалась целью изучать выдумки людей.
     – Про Волшебные Нити, – предложила Дала.
     – К сожалению, такой сказки я не знаю...
     – Тогда… хоть что-нибудь.
     В серых глазах девочки читалась такая искренняя просьба, что Киара не смогла отказать и присела на край кровати. Прислушавшись к себе, она ощутила, что страх уходит на второй план перед появившимся новым делом.
     – Ну что же, Дала, я расскажу тебе историю, которая произошла со мной. Это случилось тридцать два года назад, в те времена, когда Рефой правил Форо – потомок королей, основавших этот город. Но был он плохим правителем: взбалмошным, жестоким, тщеславным, кровожадным и подлым. И итог его правления был печален: людям надоело подчиняться безжалостному властителю. Форо решили свергнуть.
    Однако со стражей, которая охраняла дворец правителя, и с его единомышленниками жителям города не удалось бы так просто справиться – их было слишком много, они были прекрасно вооружены, и магией в том числе. Поэтому люди решились на отчаянный шаг, ища сильной поддержки. Несколько жриц  Итаари не один день молились в храме, не зная сна и отдыха, обращаясь с прошением к слугам светлого божества. К нам, нтарнам. Они просили нас об одном – явиться в этот мир и помочь одержать победу над правителем и теми, кто будет сражаться на его стороне. Я слышала эти молитвы… И было в них столько искренней надежды, столько отчаяния, столько веры в то, что помощь непременно придёт… О, я не могла не обратить внимания на эти просьбы. Многие из нас решились помочь. И направляли нас самые благие намерения…
      Когда в предрассветных сумерках раздался очередной призыв нтарн, мы ринулись в этот мир. Однако Итаари был против вмешательства в ход истории этого города. Те, кто пошёл на это, немедленно познали его кару: мы в один миг обрели людские тела, но все они оказались хрупкими женскими – в знак, что мы не должны быть могучими воинами… У нас появились крылья как отображение нашей чистоты, но любой грех, совершённый нами, окрашивает перья в чёрный цвет. Так же проявляются и многие человеческие чувства. Постепенно крылья нтарн, не сумевших удержаться от грехов и чувств, чернеют полностью и становятся всё меньше, вплоть до того, что исчезают совсем. И тогда нтарна полностью становится человеком и теряет большую часть своей магической силы.  Это уже успели доказать те из нас, кто покинул сей дом, выбрав жизнь среди людей… Вернёмся же ко дню, когда мы, нтарны, встали на защиту угнетаемых жестоким правителем жителей этого города.
     Сначала это было очень странно: обрести плоть, которая дышит, способна чувствовать боль, холод, жар, и эмоции, от которых накрывала волна растерянности… Но мы быстро справились с этим, ведомые целью, ради которой явились сюда. Мы напали на воинов Форо, мы защищали людей, призвавших нас на помощь.
     Горожане, восставшие против Форо, принимали большое участие в сражении, однако Форо вознамерился дать им достойный ответ. По его приказу дворцовый жрец божества Страха Лоэ использовал древнюю магию и открыл проход к Чёрным Вратам – входу в Тариэйх, охраняемый тысячами отвратительных тварей. Из тёмных подземелий хлынули сотни чудовищ, немедленно разъярившихся от света взошедшего солнца…
     И нам пришлось сражаться и с ними. Только в отличие от нас эти порождения тьмы убивали всё живое, что встретится им на пути, без разбора… Видя обрушившийся на город хаос, одна из ведьм-шептуний, что не была на стороне Форо, пробралась ко входу в подземелья и обратилась к божеству Страха с просьбой остановить злобных существ.
     Лоэ услышал ведьму и послал наверх своих слуг – латмов, Пожирающих Плоть. И те набросились на страшных тварей, сами при том являясь не лучше их с виду. Но когда они отогнали от города охранявших Чёрные Врата чудовищ, то начали  набрасываться на тела убитых людей, лежавшие повсюду. Они поедали их плоть, обретая человеческую оболочку. Они стали выглядеть как люди, к тому же, все до одного избрали тела здоровых мужчин воинов, чтобы быть более сильными в новом облике.
     К этому времени Форо с Нэтиа и горсткой своих преданных слуг, приспешников и стражников бежал из Рефы, а на престол взошёл избранный горожанами правитель. По их мнению, куда более достойный, справедливый, великодушный.
     Когда первое ликование от победы улеглось, мы все – и нтарны, и люди, и латмы – ощутили некоторую растерянность… Мы помогли людям. А что же дальше? Итаари лишил нас возможности вернуться в свою обитель. А Лоэ не принял в Тариэйх латмов, рогатых, зубастых, когтистых созданий в шипах, которые обрели людскую плоть, что не входило в планы их владыки. Латмы могли вернуться обратно только в своём истинном облике, но чтобы принять его, им нужно было избавиться от человеческой плоти путём её умерщвления. Чего никто из латмов не пожелал.
     Люди некоторое время совещались, затем новый правитель предложил нам остаться в Рефе, и мы согласились. Нам дали имена – обычные, людские. Для нас построили дома. И с этих пор на нас, нтарн, и на латмов возложена обязанность охранять этот город от посягателей на него. Таковые появлялись не раз. И каждый бой Рефа выигрывала. Латмам, кроме того, вменили в обязанность оберегать жителей от тварей Жутких Подземелий. Как оказалось, проход в подножии Безымянной горы уже нельзя закрыть, поскольку множество латмов осталось в этом мире, и Лоэ таким образом дал им возможность когда-нибудь, при каких-то новых обстоятельствах вернуться в Тариэйх. Когда жрецы Лоэ выяснили это, лучшей мыслью стало назначить латмов ночным патрулём, отгоняющим существ из Подземелий от города.
     Мы тоже получили дело – патрулировать торговый путь, проложенный от Рефы к другому городу. Это дело помогает нам, нтарнам, чувствовать, что мы не зря существуем здесь, в этом мире, где жизнь всех созданий, что окружают нас, хрупка, а смерть придёт неизбежно. Лишь наши тела бессмертны, и не всяким оружием можно причинить нам вред. Мы будем помогать вам всегда. Даже свирепые кровожадные латмы, укрощённые неизбежностью жить среди людей и выглядеть, как они, будут оберегать вас от тьмы, частью которой сами являются. Ведь они сделали это не по злому умыслу – всего лишь желали приспособиться к условиям мира, в который их выпустили, чтобы солнце не жгло их –  и остались в человеческом облике. Что ж, они хорошо несут свою службу, поэтому их соседство можно терпеть. Вот такая наша история, Дала. Когда-нибудь придут другие времена, настанут значимые перемены, и мы вернёмся туда, откуда явились. Только не могу сказать, когда именно это произойдёт…
     Киара замолчала, задумчиво глядя на стену напротив себя. Память о прекрасном Ре-ли-Аме придала нтарне уверенности. Страх, обуявший её, уже почти прошёл. Он казался теперь Киаре чем-то ненастоящим, словно страшный сон, о котором необходимо как можно скорее забыть.
     – А теперь, Дала… – нтарна взглянула на девочку и умолкла.
     – Ты уже спишь… Добрых тебе снов, – понизив голос, проговорила она и улыбнулась. 
     Затем, поднявшись на ноги, Киара осторожно прошла к двери и тихо покинула комнату, унося с собой частичку безмятежности, царившей там.
     Она направилась в свои покои, что находились на верхних этажах дома, и вдруг…
     Дыхание перехватило от испуга: облако возникло перед ней внезапно, преградив дорогу. Серебряные облака, сгустки положительной энергии – небольшая их часть, храня верность, последовала за нтарнами сюда, в Нимфиру, в этот  мир, где доброе переплетается со злым причудливыми узлами, и порой отделить одно от другого так трудно, почти невозможно…
    Полупрозрачные серебристые облачка плавно летали по всему Светлому дому, однако сейчас на пути Киары была большая чёрная туча, воплощение безысходной мрачности. Замерев, нтарна смотрела на неё, не зная, чего ожидать, как вдруг яркая белая вспышка ослепила Киару - и перед глазами появились чёткие образы. Стройная фигура с крыльями за спиной… какие-то толстые шипастые жгуты, окружающие её, извивающиеся, как змеи... Нтарна из видения металась среди этих живых плетей, которые в какой-то миг быстро обвили её руки, ноги, тело… Шипы глубоко врезались в плоть, а потом нтарну стали разрывать на куски…
     Киара вздрогнула, пронзённая новым ошеломительным чувством… отвращения. Раньше кровь и раны врагов никогда не вызывали в ней подобных чувств. Но сейчас…
     Видение исчезло так же резко, как появилось, и прикованная к месту бешено бьющимся в ней страхом Киара ощутила странную волну, пробежавшую по её левому крылу. Словно кто-то провёл по нему гигантской рукой и напоследок несильно дёрнул за перо. Такое уже было однажды...
   Поспешно развернув крылья, нтарна посмотрела на левое. Чёрное перо сразу же бросилось ей в глаза. Оно находилось совсем рядом с первым, и на белом фоне остального оперения казалось обугленным…

                *  *  *
     …В предрассветной тишине робко запела первая птица. Киара вздохнула и поглядела в окно. Всю ночь нтарна провела здесь, на широком каменном подоконнике в своей, как всегда тщательно прибранной служанками комнате. Она сидела, притянув колени к подбородку, обхватив их руками, и странные мысли бесконечным хороводом вертелись в голове. И только одно, одно неотступное чувство, присосавшееся, словно жук-кровопийца, терзало её…
     Страх.
     Она не знала его никогда до этого, но ей было хорошо известно, как такое чувство действовало на смертных. Оно заставляло их бежать без оглядки, совершать разного рода глупости, даже нападать первыми – из страха…
     От этого чувства было очень плохо. Потому что в данное время не от кого было бежать, не на кого нападать. Мстительный потомок жестокого Форо лишь маячил где-то на горизонте, как зловещая тень, от чего было ещё страшнее.
     Поначалу Киара то и дело раскрывала свое левое крыло и искала взглядом второе чёрное перо, отчётливую метку уподобления смертному человеку, способному на трусость, на ложь, на жадность, на злобу, на предательство… Но потом ею овладела безнадёжность, и она оставила свои крылья в покое.
     Три удара колокола возвестили о том, что нтарнам пора просыпаться, а спустя час они все должны будут собраться в Песенном зале. Киара, ощущая непривычную слабость во всём теле, сползла с подоконника, прошлась по комнате и замерла перед большим овальным зеркалом, разглядывая своё отражение.
     «Ведь не мог же Нэтиа рассчитывать на обычную магию, чтобы справиться с нами. Ни нам, ни латмам это не причинит настоящего вреда. Значит, Нэтиа нашел нечто более сильное, более древнее, и глупо даже гадать, чем оно может оказаться. Об этом ничего не известно… И я сомневаюсь, что будет известно до того, как войско из Илэра подойдет к стенам нашего города. Удар явно будет неожиданной силы. И что же нас ждет?..».
     Тут Киара почувствовала, что её снова охватывает страх, его беспощадные тиски сомкнулись на её горле. То видение, что явило ей вчера чёрное облако…
     От одного воспоминания об увиденном Киаре сделалось дурно.
     «Я не хочу погибнуть!».
     Но это означало, что остаться в Светлом доме она не сможет, ведь её страх перед гибелью слишком силён. Он уже начал расползаться чёрными перьями по крыльям, и Киара знала: если нтарне не удается сразу совладать с родившимся человеческим чувством, то она уже не сможет остановить его. Довольно быстро оно усилится настолько, что будет проявляться при любой мелочи, пока не почернеют десятки перьев и пока это чувство не дойдет до самого пика своего проявления. Затем оно усмирится и станет проявляться гораздо умереннее, но вслед за ним в нтарне проснется другое чувство, и так до тех пор, пока она, ставшая игрушкой своих желаний, не перейдёт к действиям и не утратит свои крылья…  Первое чёрное перо Киара сумела вовремя «захватить», но тогда справиться с эмоциями было намного проще. Теперь же она будто барахталась в неведомом вихре, бессильная что-либо изменить…
     Нтарна стала расчёсывать длинные тёмные локоны узорчатым гребнем, вспоминая слова Делии: «Те из вас, кому дорого наше нынешнее существование здесь, в Нимфире, могут покинуть Светлый дом и избавиться от крыльев. Тогда у вас будет возможность остаться в этом мире – такрины не станут вас искать…». Выход был только один. Рефа. Город, который она уже столько лет охраняет.
     «Я так стремилась всё исправить! – с горечью подумала Киара. – Но я не хочу покинуть этот мир, захлёбываясь кровью. Может, это и станет предательством Итаари, но я откажусь от крыльев…».
     …Вечер наползал на город, как и сотни раз прежде, ведя за собой роковую таинственную ночь, предвкушавшую поглотить всё вокруг, забрать в свою власть. Киара стояла у окна, и мысль о том, что, утратив вскоре свои большие. сильные крылья, она лишится и возможности парить в вышине, угнетала нтарну всё сильнее. Но решение было принято. И хотя Киара гнала от себя образы того, что показало ей  грозовое облако, мурашки бежали по коже, когда она невольно представляла, что это тело будет разорвано на куски каким-то жутким орудием, нарочно изобретённым для кровавой расправы со слугами Итаари.
     Краем глаза Киара заметила плавное движение справа от себя. Но ещё прежде внутренним чутьём она уловила тёплую волну от приближения серебристого облака – оно бесшумно вплыло в её комнату через стену, подлетело к нтарне и зависло в воздухе. На какие-то секунды Киара застыла в напряжённом ожидании чего-то недоброго, подобного тому, что произошло прошлым вечером, когда чёрная туча...
     Но ничего не случилось. Киара облегчённо выдохнула.
     – Мне придётся уйти, – прошептала она, затем подошла к кровати, на которой уже лежала приготовленная заранее сумка с самыми необходимыми вещами. Скоро окончательно стемнеет, нтарны и служанки разойдутся по своим комнатам, и тогда она, не прощаясь ни с кем, выпорхнет из окна, как птичка из гнезда, к которому уже успела привыкнуть...

                ГЛАВА 3.
                НОЧНАЯ ВСТРЕЧА

     ...Копыта Ино мерно постукивали по дороге, кончик его шипастого хвоста так же мерно помахивал из стороны в сторону, и всё было как всегда, привычно и понятно, но что-то едва приметно тянуло где-то в груди, ныло едва уловимо, и у Нэлириса никак не получалось избавиться от этого совершенно нового для него неприятного ощущения.
     Он помотал головой, что, конечно же, не возымело действия, и попробовал вслушаться, наконец, в слова Рагона, шедшего рядом со своим белым архом Нитом.
      – …если б знал, что такое начнётся!..
     – Правильно, – согласился Нэлирис,  абсолютно не имевший представления, о чем уже несколько минут распинается его товарищ, с которым они вдвоём неспешно продвигались по тёмной улице, патрулируя ночную Рефу.
     Собственно, ему даже не хотелось вникать в тему разговора. Поэтому, когда острый слух его поймал рычание и какую-то возню, донёсшиеся из-за  дома, мимо которого они проходили, Нэлирис сразу же обратил на это внимание разговорившегося Рагона.
     ...Нтарна отступала всё дальше, пока не коснулась развёрнутыми за спиной белоснежными крыльями серой стены каменного дома. Она держала руки перед собой, готовая в любой миг отразить атаку скалящихся врагов и, когда двое из них серыми тенями взметнулись в прыжке, служанка Итаари быстрыми, точными движениями послала из ладоней в нападающих сверкнувшие в сумраке белые лучи. Сбитые трёххвостые звери, взвизгнув, покатились по земле. С полученными ранениями подняться они уже вряд ли смогли бы. Остальные зарычали, плотнее теснясь друг к другу и подступая к крылатой девушке.
     Рыжий и белый архи влетели в гущу стаи, топча копытами, вцепляясь сильными зубастыми челюстями... Ещё несколько взмахов меча Нэлириса, ещё несколько белых вспышек – нтарна предпочла не оставаться в стороне – и уцелевшие трёххвостые твари уже разбегались прочь, ворча и шипя. Победно фыркая, Нит с Ино переминались с ноги на ногу, готовые в любой момент добить лежащих на дороге изувеченных когтистых существ с тремя голыми хвостами, в случае, если противники вздумают вновь проявить агрессию.
     – Я просто поражён! – с ехидством в голосе объявил Нэлирис, опустив меч и направившись к замершей у стены дома крылатой девушке. – Нтарна... В городе... В такой час!
     Привыкший к зачастую ироничному и ядовитому обращению со служанками Итаари, он собирался отпустить какую-нибудь колкость, но вгляделся в лицо нтарны... Добрая половина едкости тут же выветрилась из него, а в груди что-то легонько кольнуло. Там, где поселилось это неуничтожимое, тягостное чувство...
     Он узнал её. Конечно же, как было не узнать – миловидное лицо, большие зелёные глаза, распущенные каштановые волосы... Этот образ, по неясной причине, заставил встрепенуться что-то внутри, словно маленькая чёрная птица, всегда лежавшая до того без движения в железной клетке, неожиданно подняла голову и взмахнула крыльями... 
     Нэлирис замолк, не сводя с нтарны глаз, а она, сложив крылья, всё стояла у стены и смотрела на латма с недоверием, явно не ожидая от слуги Лоэ ничего хорошего. Строго говоря, это было правильно: хоть открытой вражды между Пожирающими Плоть и нтарнами не допускалось, но и закадычными друзьями эти создания никогда не становились.
     Наконец повисшее молчание нарушил голос Рагона, который, негромко присвистнув, подозвал Нита к себе. Нтарна отвела взгляд от лица Нэлириса и холодно осведомилась:
     – Что вам за дело до моего визита в город?
     Она подняла лежащий у её ног тонкий бежевый плащ, сброшенный во время борьбы, и накинула его на свои крылья. Весь вид её показывал, что ответа от латма она и не ждёт. А вот её саму ждут какие-то лишь ей ведомые важные дела, и терять время она не намерена.
     – Возможно, я мог бы оказать вам какую-нибудь помощь, – вежливо предложил Нэлирис, сам не до конца понимая, откуда в нём взялась эта вежливость и внезапное желание чем-то помочь отстранённой красавице с зелёными озёрами пронзительных ясных глаз.
     Он и не ожидал, что нтарна скажет ему ещё что-нибудь, но тем не менее почему-то продолжал смотреть на неё. А чем дольше смотрел, тем более прелестной она начинала казаться ему. Крылья девушки под плащом сейчас выглядели словно горб, но это не портило её, ведь он знал, что стоит убрать бежевую ткань, и миру предстанут эти сильные, покрытые белоснежными гладкими перьями крылья, от которых словно исходил завораживающий серебряный свет...
     И нтарна посмотрела на него опять. Он предполагал, что она просто повернётся и уйдёт, не имея желания посвящать в свои таинственные дела какого-то латма, слугу божества Страха, чей истинный облик столь же ужасен, сколь прекрасен вид сияющих небесных духов – нтарн. И всё же нтарна посмотрела на него. Только в этот раз взгляд её был другим – не было в нём прежней настороженности, а была растерянность и надежда.
     – Мне необходимо найти ночлег, – сообщила нтарна несколько неуверенным голосом. – Вернее сказать, мне нужно найти постоянное жильё в Рефе. Если бы вы могли помочь мне с этим...       
     – Я к вашим услугам, – улыбнулся Нэлирис, приосанившись, стараясь сохранить оттенок игривости, чтобы нтарна и стоявший немного поодаль Рагон не заметили, как он очарован какой-то новой для него, загадочной силой. – У меня как раз имеется кое-что на примете!
     – Буду признательна, – кивнула нтарна. Она заметно волновалась, и всё же старалась держать себя в руках.
     Это ещё больше подстегнуло Нэлириса в его намерении продолжить общение. Всего минуту назад белокрылая девушка была воплощением недосягаемости и строгости, а сейчас она так неуверенна и, кажется, испугана.
     Не теряя времени, Нэлирис подошёл к зеленоглазой нтарне в бежевом плаще и учтиво подставил локоть, чтобы она могла взяться за него, и он проводил бы её туда, куда она желала попасть.
     – Тогда почту за честь показать вам дорогу! Неподалёку живёт одна старушка, которая сдаёт комнату, и я полагаю...
     Но нтарна не обратила внимания на подставленный локоть и пошла вперёд, вновь демонстрируя холодную отстранённость. Это раздражало Нэлириса и одновременно зажигало в нём интерес. Ему снова хотелось увидеть её растерянной, простой, надеющейся именно на него.
     Мельком глянув, следует ли за ним Ино, и махнув на прощание рукой Рагону, Нэлирис поспешил за крылатой девушкой и продолжил свою болтовню, намеренно добавляя тону легкомыслия.
     – Ночка чудная, не так ли? Честно признаться, я даже не ожидал, что мне выдастся возможность прогуляться в такое время с нтарной! Вы все такие... м-м... неприступные. Мне кажется...
     – Неприступные? – перебила его нтарна, и он поймал её быстрый взгляд, уколовший его подобно изумрудному шипу какого-то изысканного цветка.
     – Словно скалы в лучах рассвета, преграждающие путь кораблям... Как ваше имя?
     – Киара. Не знала, что латмы бывают романтиками, – крылатая девушка усмехнулась.
     Если бы Нэлирис не знал, что нтарны не способны на подобные вещи, он бы решил, что зеленоглазая красавица применила какие-то чары, чтобы намеренно околдовать его. Но у Киары не было других чар, кроме её собственного обаяния и необъяснимой светлой манкости.
     – Как видите, бывают. Меня зовут Нэлирис. Так что всё же привело вас в город?
     Нэлирис и так хорошо понимал причины появления нтарны в Рефе, но ему хотелось услышать её ответ, чтобы убедиться окончательно.
      И тут же он пожалел о своём вопросе, потому что нтарна перестала смотреть на него даже искоса, замкнулась в себе и какое-то время шла молча. Вероятно, вопрос оказался чересчур болезненным для неё. Злясь на себя за неосторожность, Нэлирис попытался опять расположить к себе служанку Итаари незатейливыми шутками, но она только ещё больше погрустнела и двигалась по тихим улицам, погружённая в свои мысли.
     Лишь когда странная пара достигла дома старушки Мюисы с кое-где отвалившейся черепицей, Киара подняла голову, разглядывая тёмные окна. Как слуга божества Страха, Нэлирис легко уловил волны этого чувства, исходящие от нтарны. Она страшилась неизвестного, незнакомых людей, непривычной обстановки, новой для себя роли и его, латма, тоже. То, что крылатая красавица по-прежнему воспринимает его как неприятеля, опечалило Нэлириса. Не хотелось задумываться о том, что общение с тем уклоном, который он выбрал в отношении такого светлого и непорочного создания, как служанка Итаари, является чем-то не совсем правильным, противоречащим самой сути двух совершенно разных существ. Ему просто жаль было расставаться с ней, перестать смотреть на неё… В ней было столько завораживающей грации и достоинства, столько изящества, скользившего в каждом её движении, что латм мечтал продлить мгновения  рядом с нтарной как можно дольше. Тем не менее их нежданная встреча и прогулка подходили к концу. В окнах замелькал свет зажжённой свечи, затем щурящаяся Мюиса возникла в дверном проёме. Киара съёжилась возле Нэлириса, и страх крылатого создания волной прошёл через латма.
     Мюиса действительно сдавала одну из комнат, а учитывая, что не так давно Нэлирис спас старушку поздним вечером от ядовитой баирры и Мюиса была ему благодарна, проблем с заселением нтарны не должно было возникнуть.
     – Завтра утром я принесу хвост гребнешея, – пообещал Нэлирис, – это оплатит её проживание на пять месяцев вперёд.
      – Заплатить я могу и сама... – негромко проговорила Киара.
     – Всё бы ничего, да я уже пустила жильца, – ответила старушка, изучая замершую на пороге нтарну. – У меня осталась только маленькая каморка, если вас устроит...
     – Устроит! – с широкой улыбкой возвестил Нэлирис, опережая нтарну. – Вполне устроит!
     – Что ж, тогда милости прошу, – произнесла Мюиса и посторонилась, разрешая Киаре пройти в дом.
     Прежде, чем войти, нтарна повернулась к Нэлирису. Выглядела она неимоверно смущённой, и, понимая это, волновалась ещё больше.
     – Я... благодарю вас за помощь... – пробормотала она, избегая смотреть на латма. Однако всё же один её взгляд он поймал – стремительный, снова уколовший его.
     Нэлирис почувствовал одновременно восторг и сожаление. Ему казалось, что отныне нтарна некоим образом связана с ним, но вместе с тем он опасался, что она не захочет видеться с ним в дальнейшем, и эта мысль огорчала, к тому же прощаться сейчас с Киарой ему совершенно не хотелось.
     Однако это было неизбежно. Нтарна поспешно прошла в дом Мюисы, ни разу не оглянувшись, и, когда дверь закрылась, латм был вынужден отправиться на поиски Рагона.   
    Теперь образ прекрасной темноволосой нтарны неотступно преследовал Нэлириса, и её взгляды, которые она метнула в него, как серебристые молнии, заставляли замирать в каком-то сладком предвкушении. Впервые за жизнь в Нимфире латм всерьёз задумался о том, чтобы завести роман. Киара выбрала свой путь, и очень скоро её белоснежные крылья станут чёрными крыльями ворона, так или иначе она лишится своей невинности и священности, превратившись...
     Нэлирис не смог сдержать улыбки.
    – В человека, – прошептал он, и арх Ино  вопросительно заворчал за его спиной, услышав голос хозяина.
     Хотя, разумеется, человеком полностью нтарна не станет. Связь с божеством Итаари  сохранится навсегда, и некоторые возможности белой магии она сможет использовать. Впрочем, поставить её в один ряд с обитательницами Ре-ли-Ама всё равно будет невозможно.
     Киара уже стремительно летела вниз, это было ясно по тому океану панического страха, что затопил всё её существо, а значит, у Нэлириса был шанс прикоснуться к этому белому роскошному цветку, чья чистота так притягивала его...
     Ночь подходила к концу, когда Нэлирис остановился у дверей Тёмного дома. Ино тоже застыл чуть поодаль, и латм успел заметить, что арх как-то странно насторожился, прежде чем резкий, раздирающий уши вопль взорвал тишину улицы. С неба рухнула огромная тень, накрывая собою Нэлириса, а Ино отскочил в сторону, прижимая уши и крылья, однако привязанность к своему хозяину не позволила ему пуститься в бегство.
     Нэлирис ощутил на своих плечах громадные, острейшие когти крикуна. Они глубоко впились в его плоть, но боль не могла заставить латма принять участь бессильной жертвы. Выхваченный им меч тут же вонзился в шею крылатого ящера. Существо оглушительно заверещало и отшатнулось от добычи, которая оказалась не такой уж и добычей...
     Ино в какой-то истерической пляске скакал вокруг, не решаясь приблизиться к летающему врагу, и в то же время не в силах оставить приручившего его латма. Крикун был огромен. Толстый чешуйчатый хвост его извивался, словно змея, четыре лапы были вооружены страшными загнутыми когтями, на длинной шее покоилась круглая голова с крупным клювом, и две пары оперённых крыльев подрагивали, выдавая, что их обладатель испытывает отнюдь не наслаждение от раны на шее. Тёмно-синяя кровь уже текла на землю, только крикун оказался упорнее, чем можно было ожидать. С новым истошным воплем он ринулся на предполагаемую жертву. Нэлирис ждал ящера и взметнулся в воздух навстречу ему, а когда очутился на спине крикуна, то попытался вонзить в него меч вновь.
     Хитрый ящер сейчас же упал на землю и ловко перекатился через спину, помогая себе  крыльями. Нэлирису пришлось спрыгнуть и сразу ударить мечом по сунувшемуся было к нему здоровенному клюву. Он размахнулся для следующего удара и... опустил меч, видя, что крикун как-то подозрительно подпрыгнул на месте, дёрнулся, противно захрипел и начал оседать в пыль, беспомощно перебирая лапами...
     – Неплохой трофей. Правда, с хвостом тут вряд ли что выгадаешь... – из-за замершей туши крылатой твари вышел, как обычно спокойный и улыбающийся, Гоор, вытирая окровавленный меч. 
     Нэлирис какое-то время хмуро смотрел на мёртвого врага. Гоор стоял рядом с ним, размышляя о чём-то своем, потом повернулся к Нэлирису и заметил:
     –  Не каждую ночь такие создания появляются на поверхности, тем более в городе...
     – Не каждую, – кивнул Нэлирис, не отрываясь от сосредоточенного созерцания чёрных с алыми пестринами крыльев убитой твари. – Думаю, они чувствуют приближение чего-то могущественного, и это беспокоит их. Они становятся агрессивнее, чем были раньше. Рагон сказал, что в верхних коридорах теперь развелось не мало баирр, а они очень опасны для жителей города. Нельзя допустить, чтобы их стаи проникли в Рефу, поэтому теперь в основном придётся охотиться на них.
     – Как думаешь, что за силу намеревается использовать против нас Нэтиа? – полюбопытствовал Гоор.
     –  Однозначно это что-то мощное, но вариантов слишком много, и неизвестно, как она подействует на нас.
     Гоор с усмешкой взглянул на Нэлириса.
     – Готов погибнуть, сражаясь за этот город?
     – А ты?
     Тряхнув головой, Гоор заявил:
     – Буду защищать Рефу до последнего!
     – А как же Ильмиада? – напомнил Нэлирис.
     – Прекрасно проживёт и без меня, – пожал плечами Гоор.
     Нэлирис подумал о Киаре и произнёс:
     – Некоторые нтарны уже уходят в Рефу…
     – Не удивлён. Вот будет потеха, если вскоре большинство из них превратится в людей!
     – Ты их недооцениваешь, – заспорил Нэлирис, – многие останутся защищать город, ведь, в конце концов, они по собственной воле явились в Нимфиру, чтобы помочь людям, а мы были отправлены сюда Лоэ без учёта наших пожеланий. Только вот такрины не станут искать никого из нас, а нтарн они обнаружат, где бы те ни укрылись, поэтому понять отказавшихся от крыльев можно. Сегодня я встретил одну из нтарн в городе – мы видели её на площади – и помог ей…
     – А, так вот в чём дело! Теперь, если ты сбежишь из Тёмного дома, я буду знать, ради кого…  – Гоор многозначительно покивал головой.
     – Может, и не сбегу – кто знает, что из этого получится… Но если подумать, то нам придётся сражаться с эльморами, слугами Намурри, ведь они определённо будут в войске Нэтиа. Говорят, эти создания частично получили человеческие тела, чтобы лучше себя чувствовать в Нимфире. Так же, как и мы… При этом они владеют способностью разрушать предметы и плоть живых существ на расстоянии, а у нас в распоряжении только когти. Добавить к этому те орудия, что Нэтиа желает направить против нас… Сложно представить, каким будет исход этого сражения.
     – Ты забываешь, что раны эльмор не затягиваются так быстро, как у нас и у нтарн, Нэл. Поэтому мы не уступаем им, да и к тому же эльмор, которые покинули Ли-Атт и обрели наполовину человеческие тела, не так много. А если сравнивать Илэр с Рефой, то жителей в городе Нэтиа значительно меньше. В любом случае, шанс у нас есть. Но как всё обернётся в итоге, неизвестно… Так значит, ты подружился с той нтарной? Как её зовут?
     Нэлирис вздохнул, мечтательно подняв глаза к светлеющему небу.
     –  Её зовут Киара…
     – На твоём месте я был бы с ней поосторожней, если смотришь на неё серьёзно, – проговорил Гоор. – Всё-таки те нтарны, что ушли в Рефу, в итоге неплохо устроились, как мне известно, но, заметь, ни одна не связала свою жизнь с латмом. Это о чём-то говорит…
     – Брось, – отмахнулся Нэлирис. – За тридцать лет в Рефу ушли всего девять нтарн, поэтому говорить за всех нельзя. И ещё бы мне уверенности, что она ответит взаимностью!
     Гоор криво ухмыльнулся.
     – Если хочет избавиться от крыльев – может ответить. Ты ведь слуга тёмного божества, а не человек. Такой союз лишит её крыльев гораздо быстрее…
     Нэлирис не успел ничего возразить, потому что в эту минуту красные двери Тёмного дома приоткрылись и появилась Ильмиада – новая пассия Гоора, ведьма-шептунья, своим характером довольно сильно раздражавшая Нэлириса, хоть он и старался не показывать этого. Вдобавок чем-то неуловимым Ильмиада напоминала ему Арнелу, хотя внешнего сходства у шептуний не имелось, и вместо чёрной гривы волнистых волос и тёмных глаз Арнелы у улыбчивой, шаловливой Ильмиады были светлые гладкие волосы и голубые глаза. Лукавый взгляд этих миндалевидных глаз остановился на Гооре.
     – Вот ты где! – воскликнула шептунья. – А я тебя иска…
     Тут она заметила мёртвого ящера и радостно всплеснула руками:
     – Лоэ устрашающий, вы убили крикуна!
     – Да уж не прохлаждались тут, – с гордостью ответил Гоор. – Но прошу заметить, этого крикуна убил именно я…
     Нэлирис не стал слушать их дальнейший разговор и, оставив парочку наедине у входа в дом латмов, подозвал Ино и повёл его в стойло, размышляя о том, под каким предлогом можно наведаться к Киаре, чтобы увидеть прекрасную нтарну вновь…

                ГЛАВА 4.
                ПОМОЩНИК

     Шипастый жгут обвился вокруг тонкой руки нтраны, кровь брызнула во все стороны…
     Киара вскрикнула и, резко сев на кровати, затравленно осмотрелась. Сон был таким ярким, таким жутким… Вид маленькой, скупо обставленной комнатки не принёс успокоения. Приступ страха поднялся, как волна, и ринулся через край. В эти секунды Киаре показалось, что стены комнаты сжимаются, они живые, грозно настроенные и хотят раздавить её...
     Панически озираясь, нтарна ощутила, что задыхается от ужаса. Стены продолжали сдвигаться, серые тени змеились по ним, сплетаясь в очертания кривых тощих рук, тянущихся, чтобы задушить. Казалось, сотни глаз впились в Киару, и она почувствовала себя полностью беззащитной перед этими готовыми вцепиться в неё чудовищами. Она, неуязвимая нтарна, со дня призыва в Рефу не знавшая поражений...
     Киара заметалась по кровати, зажимая уши, чтобы не слышать зловещий шёпот, чтобы не видеть этих когтей, готовых разорвать её. А по крыльям бежали и бежали волны  странного, неприятного ощущения...
     Она сидела, сжавшись в комок на краю кровати, среди скомканных одеял и разбросанных подушек. Всё закончилось. Стены были на месте. Она была цела и невредима. Приступ паники прошёл.
     Когда нтарна настороженно обвела глазами комнату, она увидела, что на стенах играют солнечные зайчики, мир вокруг светел и спокоен, ей ничто не угрожает. Тогда, взъерошив распущенные волосы, Киара медленно вдохнула и выдохнула, и только теперь заметила, как изменились её крылья. Она поворачивала голову, рассматривая то одно крыло, то другое. Чёрные перья. Теперь их было много.
     Чуть позже, стоя перед зеркалом, висевшим на стене каморки, нтарна с тоской смотрела на своё отражение, на свои рябые крылья. Происходящее всё больше казалось Киаре каким-то дурным сном. Всего пару дней назад она, как обычно, патрулировала торговый путь, ныряя в потоках воздуха,  взмахивая широкими белоснежными крыльями с одним-единственным чёрным пером... Пела славящие Итаари песни, беседовала с Нали, и с Лилой, и с Эйри... Дни её текли по привычному руслу, привычному уже тридцать два года. А ещё всего пару дней назад Киара мечтала вернуться в Ре-ли-Ам. Расстаться с похожей на человеческую оболочкой, раствориться в потоке благодатного сияния, вновь быть той, кем её создали изначально – светлым духом, служащим божеству Итаари в блистающем небесном измерении.
     И с какой лёгкостью она предала это всё!
     – Но мне не хватит сил избрать другой путь, я знаю это...  – с горечью тихо проговорила нтарна.
     Чувствуя бессилие, Киара опустилась на край кровати и долго просидела, погрузившись в мрачные раздумья.
     Наконец, спустя какое-то время, нтарна пришла к заключению, что, если она уже отрезана от прошлого существования, идти вперёд по новой дороге придётся в любом случае, а значит, необходимо достичь намеченной цели. Сидеть сложа руки нельзя.
     Для начала будет не лишним совершить прогулку по городу, чтобы уже сейчас начать привыкать к жизни людей, в которую она собралась погрузиться. И определить возможности, которые помогут избавиться от крыльев, ведь времени осталось немного...
     Скрыв, насколько это было возможно, сложенные крылья под тонкой бежевой накидкой, Киара покинула свою крошечную обитель. Но, едва она вышла из дома Мюисы на залитую утренним солнцем улицу, перед ней очутился Нэлирис. В руке её нового знакомого алел букет пышных, ароматных цветов.
     – Позвольте преподнести вам скромный подарок в это прекрасное утро! – улыбаясь, сказал латм.
     «А у него приятный голос», – отметила про себя Киара.
     Признаться, внимание латма несколько беспокоило её, однако она была благодарна Нэлирису за оказанную помощь в поиске жилья, а кроме того, он помог ей отбиться от стаи агрессивных тварей из Жутких Подземелий. Эти злобные существа вновь пробрались в город, минуя патрули латмов, что периодически неизменно случалось, и, хотя Киара могла бы просто улететь от них, она не собиралась позволять хищникам разгуливать по Рефе. Нтарна смогла бы уничтожить стаю и в одиночку, но помощь Нэлириса пригодилась, сэкономив время и силы. Поэтому Киара считала себя обязанной проявить благодарность к новому знакомому. Улыбнувшись в ответ, она приняла благоухающие цветы.   
     – Куда держите путь? – поинтересовался Нэлирис.
     – Я бы хотела немного прогуляться по городу.
     – Тогда, надеюсь, вы не откажете мне в просьбе составить вам компанию?
     – Не откажу, – на этот раз Киара не стала прятать глаз, она посмотрела на Нэлириса открыто и пристально, изучая его.
     Внешне он не вызывал у нтарны негативных чувств, его наружность была ей даже приятна: тёмные волосы, карие глаза, ничем особым не примечательное лицо, но обаяние добавляло ему привлекательности. Латм выглядел как обыкновенный молодой мужчина, и, если бы не вышитый на дорогом плаще рунический знак Лоэ, его вполне можно было принять за человека. Но нтарна способна видеть больше, чем простые смертные, и она чувствовала тёмную энергию, исходящую от латма – как лёгкие волны тьмы, от которых всё внутри настороженно замирает, как твёрдость ледяных камней, вырастающих из мрака... Но в самой сердцевине, укрытый завалами угольно-чёрных, безжизненных валунов, дремал тёплый и нежный огонёк, маленькая золотистая сфера, единственная звёзда в чёрной бесконечности, источающая добро, свет, жизнь... Киара поражённо застыла на миг, наткнувшись на эту светлую частичку души существа, которое считала холодным и бесчувственным порождением тьмы, а затем мысленно отпрянула от неё, ощутив, что коснулась чего-то ранимого, мягкого, беззащитного...
     Нэлирис шёл рядом с ней по улицам, где окна домов блистали от яркого солнца, в красках рассказывая о своих недавних победах над гребнешеем в Жутких Подземельях и необыкновенно крупным крикуном, явившимся за ним персонально по какой-то таинственной причине. Киара слушала, кивала и смотрела по сторонам. Город жил своей жизнью. Город, ради которого в своё время она покинула Ре-ли-Ам. Нтарна оглядывала снующих по своим делам людей, испытывая одновременно интерес и грусть. Довольно скоро она станет такой же, как они, познает множество новых для неё вещей, однако больше никогда не сможет летать...
     Через некоторое время, расположившись у небольшого фонтана в тихом дворике, Киара вновь сосредоточила внимание на латме. Нэлирис старался произвести на неё впечатление, это было очевидно. Приглядевшись к нему получше, Киара начала осознавать, что  новый знакомый уже нравится ей. А она - вернее, её человеческая оболочка - явно нравилась ему: так горели его тёмные глаза, когда он смотрел на неё...
     Киара понимала, что, как бы там ни было, для избавления от крыльев ей, помимо прочих грехов,  понадобится и мужчина. Это в полной мере приблизит её к человеческой сути. А учитывая, что Нэлирис пожелал добиться её и сам уже заинтересовал нтарну, этим нельзя было пренебречь. Связь с латмом будет даже порочнее связи с простым человеком, что позволит гораздо быстрее осуществить задуманное...
     Да и латм этот неуловимо отличается от остальных даже в поведении, в нём живёт лучик человеческого добра, который не мог оставить нтарну равнодушной.
     – Признаться, я не предполагала, что латмы могут бы такими... приятными собеседниками, – проговорила Киара, когда Нэлирис завершил очередной занимательный рассказ.
     Латм самодовольно усмехнулся.
     – Рад, что мне удалось изменить твоё представление о нас, – за время прогулки они  успели перейти на «ты», и общение стало более доверительным. – Честно сказать, я и сам открыл кое-что новое в нтарнах, о чем и не догадывался.
     Киара повела бровью и опустила глаза. Наступила пауза, которая показалась нтарне неловкой. Снова взглянув на латма, она заметила, что он хочет что-то сказать, но не решается. Однако Нэлирис быстро поборол сомнения и всё-таки нарушил молчание:
     – Могу я задать тебе вопрос? Я уже спрашивал тебя об этом вчера и ты не ответила, но... Мне бы всё же хотелось это узнать. То, что ты решила стать человеком, понятно без лишних слов. Некоторые нтарны приходили в Рефу, и это не ново. Только вот, думаю, у каждой была своя причина поступить именно так. А какая причина привела в город тебя?
     Киара замялась. Она по-прежнему не была готова делиться своими переживаниями со слугой Лоэ, которого знала всего день. Но потом нтарна подумала, что, как ни крути, Нэлирису, скорее всего, придётся поучаствовать в её избавлении от крыльев, а посему он заслуживает знать о причинах её решения. Поэтому нтарна, тяжело вздохнув, ответила честно:
     – Страх гонит меня из Светлого дома. Когда нам сообщили, что Нэтиа создал какое-то оружие, способное уничтожить нас, я... Я не захотела, чтобы со мной такое сделали. Хотя, если говорить в целом, всё это началось гораздо раньше, пару лет назад. Как-то раз, сама не знаю, почему, я очень разозлилась на одну из служанок за её несущественную оплошность. Но ведь нам, нтарнам, не свойственна злоба, и это стало моим шагом вниз. Я... ударила её магической стрелой, которая рассекла ей щёку... – Киара сцепила пальцы рук и снова вздохнула. – После мне было очень стыдно, но первое чёрное перо уже появилось на моём крыле. Два года я пыталась получить прощение Итаари, и, когда избавление от греха было уже близко...
     Здесь нтарна замолчала. После небольшой паузы она, справившись с собой, закончила:
     – Я познала злость, и я познала страх. Если злость я ещё смогла побороть, со страхом справиться у меня не получилось. Я не нашла в себе сил оставаться в доме нтарн. Я не смогу стать прежней.
     – Что ж, иногда новое может принести и хорошие плоды, – заметил Нэлирис. – Это твоя новая дорога, новая жизнь, в которой, я уверен, будет ещё немало прекрасных моментов.    
     С горькой усмешкой нтарна посмотрела в его тёмные глаза, чувствуя, как фальшиво прозвучали слова латма. Он пытается быть таким хорошим, чтобы понравиться ей, но какой он на самом деле? 
     – А если тебе понадобится помощь в чём-либо, – продолжал Нэлирис, – то ты всегда можешь обратиться ко мне. Я отлично знаю город, местных жителей...
     – Да, – кивнула, недослушав,  Киара. – Мне нужна помощь. Я думаю, кража добавит мне чёрных перьев, но в этом деле любой нтарне необходим советчик...

                *  *  *   
     Она выскользнула из дверей таверны, ощущая, как уже знакомая волна проходит по крыльям, но в этот раз сердце встрепенулось в радостном оживлении. Следом уже спешил Нэлирис, и нтарна не стала оглядываться. Лишь выйдя на другую улицу, она, наконец, остановилась и посмотрела на украденный предмет, который прятала под накидкой. Всего-навсего кружка, простая, без украшений, однако эта мелкая кража была уже третьей за последние два дня, и Киара чувствовала, что её тяга незаметно умыкнуть что-нибудь небольшое достигает своего пика. Подсвечник и маленький нож уже были тщательно спрятаны в её комнате.
     – Отличная работа! – выдохнул Нэлирис, настигнув сообщницу.
     – Всё благодаря прекрасному помощнику, – отозвалась нтарна, хитро посмотрев на него.
     – Кто бы мог подумать, что вместо того, чтобы защищать город, я буду наставлять служанку Итаари тащить всё, что плохо лежит... – тихо проговорил латм, покачав головой.
     – Это ненадолго...  Думаю, хватит ещё одного раза, последнего. Завтра.
     Киара примолкла, задумчиво глядя на крыши домов.
     – Ты знаешь, Нэлирис, я бы хотела...
     – Что?
     Латм внимательно смотрел на крылатую девушку, и Киара поймала себя на том, как ей нравится этот взгляд и то, что Нэлирис настолько заинтересован ею.
     – Мне бы хотелось взлететь высоко-высоко, над городом... Ведь скоро я не смогу...
     – Пойдём, – Нэлирис улыбнулся, взял Киару за руку и потянул за собой.
     – Куда? – рассмеялась нтарна, заметив, что её приятель что-то задумал.
     – За город – там ты сможешь полетать вволю! – весело возвестил Нэлирис, едва ли не бегом увлекая девушку по улицам Рефы.
     Оказавшись за стенами города, они направились к Безымянной горе, чьи местами зелёные склоны, по которым небольшими стадами скакали горные бараны с курчавой  шерстью, были залиты утренним солнцем – уже не таким ласковым, как летом, но по-прежнему ярким и воодушевляющим.
     Киара скинула новую золотистую накидку, купленную на днях вместе с пышным красным платьем, кулоном, кольцами и браслетами (ведь смысла сохранять строгий образ обитательницы Светлого дома больше не было) и подала Нэлирису. Затем она раскрыла свои пёстрые крылья, на которых пока ещё преобладали белые перья, пару раз взмахнула ими и поднялась в воздух. На какое-то мгновение её захлестнуло волной ликования, которое почти сразу сменилось сожалением, ведь вскоре её крылья уменьшатся настолько, что она уже не будет способна взлететь. Неотвратимость превращения в человека, с одной стороны, тяготила нтарну, с другой -  давала надежду на спасение от мучительной гибели, которой она так боялась, и в смешанных чувствах Киара кружила над Безымянной горой, наслаждаясь лёгкостью, пустотой, безграничной свободой, которые ей дарил полёт.
     Внизу ждал Нэлирис, чуть в стороне от Рефы блестела лента реки, насаждения фруктовых деревьев, пастбища, поля и леса вдалеке уже приобретали жёлтые осенние краски, пастух гнал стадо овец к небольшой деревеньке, вдали виднелась цепь невысоких гор Ордрис, и всё было не так уж плохо... Если бы не Нэтиа. Безжалостный потомок немилостивого правителя, нашедший способ... Нет, не нужно думать об этом сейчас. Только не сейчас. Здесь, в поднебесье, она пока свободна и быстра, как прохладный осенний ветер, ловка, стремительна, словно хищная птица, сильна и неудержима...
     Киара опустилась в мягкую траву, сложила крылья и сделала несколько шагов в направлении ожидавшего её Нэлириса. Тот смотрел на нтарну с радостной улыбкой, тёмные глаза его сияли, будто он видел перед собой завораживающее сокровище.
     – Ты похожа на удивительную птицу, – произнёс он. – Знаешь, я готов любоваться тобой бесконечно...
     Он подошёл вплотную к Киаре и подал ей блестящую в солнечном свете накидку, но нтарна не стала прятать крылья.
     – Скажи... – Нэлирис помедлил.
     Киара ждала, не сводя с него глаз.
     – Могли бы мы быть вместе?
     Откровенно говоря, нтарна ожидала этого вопроса, поэтому, кокетливо усмехнувшись, она переспросила, намекая на серьёзность предложения Нэлириса:
     – То есть могла бы я стать женой латма?
     Казалось, Нэлирис немного опешил, он явно ожидал каких-то сомнений со стороны служанки Итаари, и воззрился на неё одновременно с изумлением и восторгом.
     – Смело! – объявил он наконец. – И мне это нравится!
     Он заключил нтарну в объятия и быстро спросил:
     – Можно, я кое-что сделаю?
     – И что же? – поинтересовалась Киара.
     – Закрой глаза.
     Киара послушно прикрыла веки, и почувствовала, как губы Нэлириса коснулись её губ. Почти в  тот же момент по её крыльям прошла уже ставшая привычной волна. Но теперь Киара не обратила на это внимания. Первый в жизни поцелуй взволновал и смутил её, а также принёс и приятные впечатления, ведь Нэлирис нравился ей, притягивая к себе своим весёлым нравом, готовностью прийти на помощь и удивительной для латма романтичностью, которую он пытался скрывать, но время от времени она проглядывала в нём.
     – Ты так прекрасна... – проговорил он, и Киара смущённо опустила голову.
     В тот солнечный осенний день они ещё немного погуляли по Рефе, после чего Нэлирис проводил Киару к дому, в котором нтарна снимала комнату, и они попрощались, так как в эту ночь Нэлирису предстояло патрулировать город и остаток дня ему нужно было провести в обязательных тренировках с архом Ино.
     Войдя в дом, Киара сразу же столкнулась со светловолосым и голубоглазым Теанардом. Высокий, красивый юноша снимал как раз ту комнату у Мюисы, в которую изначально Нэлирис планировал заселить Киару.
     – Вы так очаровательны сегодня! –  едва увидев нтарну, воскликнул Теанард.
     – Благодарю вас, – улыбнулась в ответ зардевшаяся Киара.
     – Не стоит благодарить за правду, – игриво подмигнул юноша.
     Потом, уже пройдя в свою каморку, нтарна сбросила золотистую накидку и развернула чёрно-белые веера крыльев, ставших немного, совсем чуть-чуть (но для самой Киары заметно) меньше. Она остановилась у зеркала, отметив, что уже четвертый день живёт жизнью обычной горожанки Рефы, разве что не имея и не стремясь искать какой-либо работы, потому что среди ежегодных подношений нтарнам бывали и дорогие вещицы, и, покидая Светлый дом, Киара прихватила некоторые из них с собой. Нэлирис помог продать их, и теперь у нтарны имелась немалая сумма монет, на которую она могла безбедно жить не один месяц.
     Из зеркала на Киару смотрела юная, высокая и стройная темноволосая девушка с сияющими зелёными глазами, и впервые нтарна заметила, что действительно красива. Она никогда не пыталась оценить своё тело и лицо с позиции привлекательности, ведь изящность и гармоничность были даны нтарнам Итаари для вечного напоминания, что нтарны не имели права брать на себя роль мощных, грубых воинов в кровавых людских разборках. Но теперь... Красное платье с декольте (она первый раз в этой жизни в Нимфире позволила себе платье с вырезом!) делало её броской и яркой, искрились дорогие украшения в её длинных волосах и поблёскивали браслеты и кулон...
     Ещё никогда Киара не видела себя такой – обычной женщиной обычного города смертных, а вдобавок по-настоящему красивой и, очевидно, соблазнительной для мужчин женщиной. И ей это нравилось. Разве что крылья... Пёстрые крылья выдавали в ней служанку светлого божества. И после поцелуя с латмом чёрных перьев стало ещё больше, чем после кражи незатейливой кружки из таверны. Но зато как! Как они смотрят на неё! Нэлирис, Теанард... Словно она – предел их мечтаний, удивительная драгоценность, то, чего они желают больше всего... И от осознания собственной притягательности у Киары захватило дух. Она подняла с пола сброшенную накидку и быстро спрятала крылья под ней. Да, обычная девушка в красном. И ничего более.

                ГЛАВА 5.
                ОХОТА
 
     Могучая выгнутая шея рыжего арха чуть дрогнула от прикосновения пальцев нтарны.
     – Спокойно, Ино, – Нэлирис тронул питомца за вытянутую морду, и арх заводил из стороны в строну гибким хвостом. Присутствие служанки Итаари явно нервировало его, но хозяин постоянно призывал воспринимать нахождение нтарны рядом как должное, посему арх пытался сохранять спокойствие.
     Шедшие впереди Фабиан, Гоор и Юлиан громко расхохотались над какой-то шуткой, но Нэлирис даже не пытался вслушиваться в их разговоры. Всё его внимание поглотила Киара, рядом с которой он забыл о той щемящей тоске, что сдавливала его сердце до встречи с крылатой девушкой. Рядом с ней он как будто обрёл новый смысл жизни, он был полон сил, бодрости и уверенности, и когда он смотрел на неё или думал о ней, его переполняла светлая радость, такая непривычная, но словно оживляющая его. За время их общения Киара заметно изменилась, несмотря на то, что внешне она оставалась всё такой же красивой и очаровательной. Однако по мере того, как исчезала её связь с Ре-ли-Амом и уменьшались её чернеющие крылья, в ней пробуждалось всё больше озорства, лукавства, надменности, иногда злости, чрезмерности, и в глубине её зелёных глаз Нэлирис стал замечать огоньки порочных желаний. Это удивляло, волновало и даже веселило его, и ему казалось, что Киара именно сейчас расцвела по-настоящему, отдалившись от образа недоступного и равнодушного ко всему земному создания. Отчужденность, настороженность, недоверие нтарны, которые стояли между ними, как стена, в их первую встречу на улице ночной Рефы, теперь растаяли, и раскрепостившаяся нтарна приблизилась к нему, слуге Лоэ, будя в нём какую-то доселе неизведанную теплоту и великодушие. Впрочем, увлечённый общением с Киарой, Нэлирис не слишком замечал, что меняется в нём самом.
     Подойдя к мрачному, как и всегда, входу в Жуткие Подземелья, Фабиан стал призывать архов по именам, а когда Шет, Ино, Киит и Чиса обратили на него внимание и сбились в кружок около латма, он протянул к их любопытным мордам горжетку из нежного золотистого меха. Это была шкурка баирры – пушистой и ядовитой обитательницы Жутких Подземелий. Ноздри архов затрепетали, длинные хвосты с острыми шипами возбужденно задёргались. Ещё пара мгновений - и четыре стройных разноцветных зверя с маленькими перепончатыми крыльями, растущими из их спин, ринулись в темноту зловещего прохода у подножия Безымянной горы. Охота началась.
     Когда топот чёрных копыт стих, латмы и нтарна тоже вошли в Жуткие Подземелья.
     Друзья Нэлириса по-прежнему шли впереди, он – за ними, немного поодаль, обнимая прижавшуюся к нему Киару за плечи.
     – Первый раз участвую в такой охоте, – шепнула улыбающаяся нтарна.
     – Баирры опасны для людей, но нам с тобой их яд практически не причинит вреда, – беспечно отозвался Нэлирис.
     Киара мечтательно протянула:
     – У них красивый мех...
     – ...брось её, мой тебе совет, от таких одни неприятности! – долетел до чуткого слуха Нэлириса голос Фабиана.
     Ну конечно, опять обсуждают шептунью Ильмиаду, дерзкую и раскованную, которая действительно приносила немало проблем.
     – Зачем мне бросать её? – спокойно переспросил, как обычно невозмутимый, Гоор. – Она красивая и нравится мне...
     – Ты же знаешь про Гарильма? Он ни на что не смотрит и всегда рад встретить её с распростёртыми объятиями... Готов спорить на что угодно, она переметнётся к нему в самый неожиданный для тебя момент. И брюхоглот бы с ней, не срывай она тебе постоянно охоту своими выходками! Я бы на твоём месте давно объяснил бы ей, что так не делается. По-хорошему. Ты пропустил такую охоту в прошлый раз!..
     Нэлирис заметил, что Киара тоже прислушивается к болтовне разговорчивого Фабиана, который резко переключился от Ильмиады к красочному описанию прошлой охоты, и, когда, наконец, Фабиан сделал небольшую паузу, в основном молчавший до этого Юлиан вдруг громко сообщил:
     – А я вчерашний вечер провел с такой красавицей, словами не передать... И самое забавное, знаете, что? Она мне поведала, что пятнадцать лет назад была нтарной!
      Сказав последнее слово, он обернулся и одарил Киару многозначительным и слегка насмешливым взглядом.
     – Что? – брови Фабиана взлетели вверх и он захохотал, разбудив дремавшее в подземных переходах эхо. – Серьезно?! Не ты ли постоянно уверял всех вокруг, что выбираешь для таких дел исключительно шептуний? Но не обычных горожанок!..
     – Все могут ошибаться, – осклабился Юлиан, продолжая смотреть на Киару. – Но я даже не жалею: такая задорная, непосредственная, и ни капли стеснения, а ведь изначально была как и все в Светлом доме...
     Нэлирис напрягся, не зная, как нтарна отреагирует на такой выпад в её сторону. Он, затевая приглашение Киары на их очередную охоту в Жутких Подземельях, не единожды предупреждал друзей, чтобы оставили при себе свои шуточки и ехидство по отношению к служанкам Итаари. И если Фабиан относился к нтарнам довольно снисходительно и за него можно было не волноваться, а Гоор - не особо дружелюбно, но всё же не стал бы  показывать этого в открытую, то уговорить Юлиана сдерживать свою едкость было почти невозможно.
     Однако Киара молча смотрела на Юлиана. Пролетали мгновения… А потом нтарна отвела взгляд, так ничего и не сказав. У Нэлириса возникло запоздалое желание вступиться за крылатую девушку, ведь не все нтарны, разумеется, после побега в город становились жрицами любви, и намеренное очернение служанок Итаари выглядело наглой попыткой задеть его возлюбленную. Но Юлиан уже отвернулся от них и стал что-то увлечённо расписывать Фабиану, указывая на потолок пещеры. К разговору примкнул заинтересовавшийся Гоор, друзья загомонили, уже начав спорить, так что момент был упущен. Тогда Нэлирис просто обнял Киару за тонкую талию, притянул к себе и тихо сказал:
     – Не обращай внимания, он не самый умный латм среди нас...
     В ответ Киара лишь натянуло усмехнулась.
     Они уже миновали несколько коридоров и вышли в довольно просторную круглую пещеру, в темноте которой нтарна и латмы видели почти как днём. Теперь нужно было только ждать. И, когда архи выгнали баирр прямо на них, они были готовы, заранее уловив острым слухом топот лап и копыт. Гоор и Фабиан стояли с оружием у выхода из пещеры, Юлиан ждал в середине подземного зала, а Нэлирис и Киара справа и слева от него чуть позади. Для охоты нтарна оделась в простое синее платье без всяких кружев и украшений. Её чёрно-белые крылья, которые сейчас не имело смысла скрывать, топорщились за спиной, уже не такие огромные, какими были, когда Нэлирис впервые заметил служанку Итаари в день приношения даров, но еще способные легко поднять её в воздух.
     …Они вылетели из зловещего каменного зева как лёгкие тени, стелющиеся над полом.       Первая из них, с зелёноватым мехом, получила удар меча Гоора и, коротко взвизгнув, откатилась к ногам Юлиана, который немедленно решил её участь. Второй и третий звери выскочили одновременно сразу же после первого, и если одного из них метким ударом угостил Фабиан, то второй удачно ускользнул в сторону от Гоора, метнулся к  стене пещеры, стремясь обойти охотников...
     Это были довольно юркие создания с длинными зубастыми мордами, острыми ушами, изящными лирообразными рогами, шестью стройными лапами и сегментированными загнутыми хвостами с жалом на конце. Превосходящие трёххвостых зверей в размерах, баирры при этом уступали архам. Их нежный мех имел совершенно разные оттенки, но ценился не так высоко, как хвост гребнешея, а яд мог убить обычного человека за пару минут.
     Светло-серая баирра с грозным рычанием грациозно заскользила у стены, и тут яркая белая вспышка озарила пещеру. Зверь рухнул, как подкошенный. Нэлирис обернулся и взглянул на Киару: нтарна держала руки наготове и улыбнулась ему краешком губ.
     «Как она сильна и красива, могущества её магии хватило бы, чтобы в одиночку расправиться с крупным брюхоглотом...» – успел с восторгом отметить про себя Нэлирис, прежде чем заметил краем глаза новых баирр, выпрыгнувших навстречу своей гибели. Крупная особь с розовым мехом кинулась прямо на него, грозя ужалить гибким стремительным хвостом, но он был начеку и парой ударов прикончил рычащего врага. Ещё четверо баирр пали в круглой пещере от мечей латмов. Когда наконец топот лап стих и всё замерло, Нэлирис с одобрительной улыбкой посмотрел на Киару, Юлиан начал что-то говорить и тут...
     С яростным шипением из глубины коридора взметнулось сильное и ловкое тело крупного существа с двумя оскалившими морды головами, свирепо горящими во тьме глазами, и острые когти гигантских птичьих лап скрежетнули по каменному полу в том месте, где только что, пару мгновений назад, стоял Юлиан. Но он уже с нечеловеческим проворством увильнул в сторону.
     Нэлирис отпрянул назад, выпустив когти на одной руке и сжимая другой рукоять меча, а Киара быстро взмахнула крыльями и взмыла вверх, к высокому потолку подземной пещеры. Серый Зверь ощерил огромные клыки, тонкий хвост его с кисточкой на конце хлестнул по оперённым бокам, одна из гривастых голов повернулась к Юлиану, вторая впилась хищным взглядом в замершего Нэлириса, и было неясно, в какую сторону прыгнет сейчас кровожадная тварь. Всё произошло очень быстро. Нэлирис видел, что Гоор и Фабиан собираются напасть на Серого Зверя сзади, однако шумно взмахивающая крыльями Киара, зависшая под потолком, опередила их. Нтарна привычным жестом вытянула тонкие, изящные руки вперёд, и из ладоней её выстрелили ослепительные белые лучи. Соединившись в одну обжигающую стрелу, они ударили в правую голову Серого Зверя. От рёва дикой твари содрогнулась пещера. Зверь выгнулся дугой, поражённая магией Киары морда его уже не могла ничего видеть, превратившись в сплошное кровавое месиво, и в этот момент бросившийся вперёд Нэлирис одним могучим ударом опустил меч на шею второй, здоровой головы. Тварь осела на пол, вздрагивая всем телом, хвост её конвульсивно подергивался, но, не оставляя хищному созданию шанса, Фабиан резко рубанул мечом по искалеченной голове, отсекая её так же, как Нэлирис до этого здоровую. Обезглавленное тело Серого Зверя повалилось на пол, мозолистые лапы пару раз царапнули воздух и застыли. Бой был окончен.
     Нэлирис поднял голову и поглядел на парящую под потолком каменного зала нтарну: казалось, она вся сияла каким-то удивительным внутренним светом; странно и волшебно блестящие волосы её развевались, в глазах светилась радость победы, вкрапления пока ещё белоснежных перьев сверкали, когда крылья нтарны вспарывали холодный воздух подземелья. Она была прекрасна и грозна, как смертоносная птица, рассеивающая мрак своей белой испепеляющей магией. Но вот она опустилась на пол пещеры и сложила крылья, от которых мечтала отказаться во имя жизни в человеческом теле в Нимфире, и Нэлирис почувствовал сожаление, зная, что довольно скоро он может увидеть нтарну без них. Вначале, при их знакомстве, ему приносила удовольствие мысль о превращении Киары в обычную бескрылую колдунью, ведь так он мог получить её физически, тем не менее в эту минуту он жалел, что Киара лишится своих великолепных крыльев. Это чувство озадачило его самого, он молча смотрел на нтарну, а она смотрела на него, чаруя красивой улыбкой.
     – Эта охота оказалась интереснее, чем я ожидал! – обрадованно заключил Фабиан, оглядев друзей.
     –  Мы всё-таки разделались с ним, – протянул Юлиан, осматривая неподвижное тело Серого Зверя.
     Гоор подошёл к Нэлирису и хлопнул его по плечу:
     – Ловко ты его!
     – Кое-кто очень помог, – заметил Нэлирис, убрал когти и протянул ставшую человеческой руку нтарне. – Киара, ты была великолепна!
     Крылатая девушка подошла к нему, взяла его за руку, и он быстро поцеловал её в нежную щёку. 
     Потом они звали архов, дожидались, пока те соизволят объявиться, погрузили на их крепкие спины тела баирр и покинули Жуткие Подземелья.
     У дома Мюисы Нэлирис попрощался с Киарой до завтра, надеясь, что нтарне понравилась охота –  их обычное развлечение, а порой и необходимость контролировать численность обитателей Жутких Подземелий. Он предвкушал новую встречу с нтарной уже без участия своих друзей, когда они снова смогут гулять вдвоём по улицам города, держась за руки, сидеть в обнимку на скамейках во двориках и целоваться в укромных местах, где их никто не видит... После того, как Киара совершила последнюю мелкую кражу, они несколько дней провели вместе, пока Нэлирису не захотелось, наконец, познакомить нтарну с Фабианом и Гоором, однако пришлось и с Юлианом...
     Дверь тихо закрылась за Киарой . Задумчиво улыбающийся Нэлирис подошёл к друзьям, дожидавшимся его неподалёку, легонько провёл рукой по рыжей морде своего арха – Ино одобрительно заурчал, переступил с ноги на ногу и продолжил коситься на серебристую Чису Фабиана. Они продолжили путь в Тёмный дом, везя на архах пушистые трофеи, и только тогда Юлиан обратился к Нэлирису.
     – Она ведь использует тебя, Нэл. Просто использует, чтобы поскорее избавиться от крыльев.
     Нэлирис встретился взглядом с  голубыми льдинками глаз Юлиана. На несколько мгновений напряжённая тишина повисла над ними, и был слышен только стук копыт архов, но затем Нэлирис недоверчиво спросил:
     – С чего ты взял?
     – Подумай сам: что будет с вами, если Нэтиа действительно создал орудия, которые  уничтожат нас? Примешь участие в сражении – погибнешь, а твоя драгоценная нтарна останется в Нимфире, здесь, и продолжит жить в теле бескрылой колдуньи... Вы не будете вместе. Но даже в случае, если мы одержим над Нэтиа победу, не думаю, что Киара долго будет с тобой. Захваченная страстями, она очень быстро променяет тебя на какого-нибудь богатого и красивого мага вроде Артарда Сияющего, и ей будет плевать на тебя.
     Нэлирис покачал головой, глядя себе под ноги. Потом вновь посмотрел в глаза собрата и, нахмурившись, раздражённо поинтересовался:
     – Почему в твоём представлении каждая нтарна обязательно оказывается продажной? По-твоему, любая из них купится на внешность, богатство, славу, влияние, красивые слова и тому подобное? Киара не такая!
     – О, коне-е-ечно! – протянул Юлиан насмешливо. – Не такой она была до того, как решила уйти из Светлого дома. А теперь ей будет очень трудно остановиться. Столько соблазнов! 
     – Я думаю, он прав, Нэлирис, – вмешался Фабиан. – И скоро ты увидишь, что Киара из себя представляет на самом деле. Сейчас она играет, пробует новые для неё роли, но... Зачем ей понадобилось связываться вот так сразу с латмом? Она ведь понимает, что это ускорит превращение. И останешься ли ты нужен ей после того, как она добьётся своего?
     – Ей ни к чему будет сдерживать себя, когда вокруг столько возможностей, – продолжал Юлиан, – а в её безусловную и искреннюю любовь я не верю. Сколько вы знакомы? Главная её задача – избавиться от крыльев, это видно невооружённым глазом. Поэтому я не советую смотреть на неё слишком серьёзно. Она уйдёт, а ты будешь жалеть. Нужно тебе это?
     – Посмотрим, – буркнул Нэлирис. – И обойдусь без советов...
     Больше тему нтарн они не поднимали и даже ни разу не упомянули шептуний, шли к Тёмному дому, болтая о всякой ерунде, но настроение Нэлириса уже не было прежним – лёгкое беспокойство коснулась его сердца. Он вдруг поймал себя на том, что и вправду не знает истинных намерений Киары. Что, если друзья правы? Ведь нтарна так быстро откликнулась на его ухаживания, словно очень спешила и ей было не до выбора...
     Неужели он стал просто первым попавшимся? Нет, в любом случае он ей понравился, не могла же она так...
     Или могла? Ну, симпатию и расположение никто не отменял, однако что она сделает потом, когда лишится крыльев? Если Нэтиа нападёт на Рефу и он, Нэлирис, будет защищать город вместе со своими собратьями, вполне может статься, что он погибнет. А Киара, как и сказал Юлиан, останется в Нимфире. Но если Нэтиа проиграет, а Нэлирис выживет, то он может продолжить отношения с Киарой, вопрос лишь в том, захочет ли их продолжать сама нтарна. Есть ещё вариант не сражаться с Нэтиа и сбежать вместе с Киарой куда-нибудь подальше от этого города у подножия одинокой горы, но захочет ли этого служанка Итаари? Они ни разу за эти дни не говорили с ней о будущем. Может быть, она уже присмотрела себе какого-нибудь Артарда Сияющего, а он даже не знает об этом...
     От таких мыслей Нэлирис почувствовал тревогу и неуверенность, словно оказался на шатком верёвочном мостике над пропастью, падение с которого грозит не только разрушением его человеческой оболочки, но и полным уничтожением его истинной формы. 
     Он улыбался вместе с друзьями шуткам Фабиана, он нырнул в толпу собратьев, образовавшуюся, как частенько бывало, возле колонны в зале с полом из красного камня. Он пытался отвлечься, забыться в шуме весёлых разговоров, но сомнения уже подступали к горлу, и прямые, резкие вопросы, адресованные Киаре, вертелись на языке.
     – Какие планы на завтра, Фабиан?
     – Идём в таверну, Гоор с нами – решил-таки отдохнуть от Ильмиады... А ты ведь хотел провести время со своей нтарной?
     – Планы поменялись! – торжественно сообщил Нэлирис. – Я иду с вами!
     Весь следующий день он провёл в обществе друзей, много шутил и много пил, надеясь, что крепкое вино отвлечёт его от подозрений и тревожных мыслей. В самом деле, если у Киары в планах вскоре расстаться с ним, разве она скажет ему об этом напрямую? Она становится хитрой. Хитрой и расчетливой. И самое глупое, что он может сделать сейчас – это доверять ей. Фабиан тысячу раз прав: своё истинное лицо она ещё не показала, но скоро... От понимания, что всё может оказаться именно так, Нэлирису становилось горько. Киара так прекрасна, утончённое и завораживающее создание, она обладала притягательностью, с которой ему было тяжело бороться, и хотелось, наплевав на всё, броситься к ней и спросить, чего же она хочет на самом деле, как она планирует поступить?.. И, естественно, услышать в ответ, что она останется с ним, что они могут уйти из Рефы, поселиться где-нибудь вдвоём, например, в Энирских садах... Впрочем, её ответ не обязательно окажется правдивым. Неизвестно, что у неё на уме. И сомнения останавливали Нэлириса, рождая желание отдалиться от нтарны, оттянуть сладостный момент, держаться подальше, чтобы не привязаться ещё сильнее, чтобы не было так больно и тоскливо, если она вдруг...
     – Куда ты пропал?
     Она стояла перед ним посреди зала, из которого множество украшенных знаком Лоэ дверей вели в отдельные комнаты Пожирающих Плоть. Она пришла в Тёмный дом сама спустя два дня и теперь смотрела на него большими зелёными глазами, взгляд которых пленял, заставлял отбросить все подозрения, не думать о плохом. На какой-то миг Нэлирис утонул в лучистых озёрах этих глаз и застыл перед нтарной, как каменное изваяние. Крылья Киары были сокрыты нежно-розовой накидкой из более тёплой ткани, чем прежде, каштановые локоны рассыпались по плечам, блестели крупные серьги с драгоценными камнями и такое же ожерелье на шее. Она ждала ответа, скрестив руки на груди, прелестная нтарна, окружённая слугами тёмного божества. Очнувшись наконец, Нэлирис улыбнулся ей, шагнул вперёд и обнял крылатую девушку. В этот момент он был просто счастлив видеть её и, постаравшись отбросить беспокойство, радостно произнёс:
     – Вот и ты! Прошу меня простить, Киара, не мало дел навалилось, и я не мог к тебе вырваться... Подготовка архов – скоро ведь соревнования, и потом... ещё много... всего. Куда бы ты хотела сегодня пойти?..

                ГЛАВА 6.   
                ИСТОРИЯ ДЕТТЫ

     Рефа ждала нападения Нэтиа. Это чувствовалось в самом воздухе, во встревоженных взглядах прохожих, в случайно долетавших до Киары обрывках фраз... Город готовился к битве. Теперь вместе с латмами улицы патрулировали и люди, а войско, частично состоявшее из магов, готово было отважно встретить врага. Но правитель Илэра всё медлил, и разведчики не приносили важных новостей.
     Киара неторопливо шла по широкой главной улице Рефы, поглядывая по сторонам и  кутаясь в длинный сиреневый плащ из плотной ткани – теперь не только  для того, чтобы спрятать крылья. Осень вступила в свои права, позолотив, а где-то окрасив в багрянец начавшие облетать деревья, сковывая лужицы тонкой коркой льда по ночам, наполнив воздух сыростью и предшествующим зиме холодом. Раньше, до ухода из Светлого дома, нтарна не ощущала его, но теперь он обжигал кожу, и ей пришлось купить этот длинный тёплый плащ с капюшоном, так понравившийся Нэлирису своим приятным цветом.
     Сегодня Нэлирис снова не смог увидеться с ней. Прошло несколько дней после охоты в Жутких Подземельях, в которой Киара решила поучаствовать из интереса. На следующий день они с Нэлирисом договорились встретиться, но он не пришёл. И на другой день тоже. Киара заволновалась, ведь раньше он всегда сообщал ей, если был занят делами. Не понимая, что происходит, она сама явилась в Тёмный дом и попросила первого же увиденного там латма сообщить ей, где Нэлирис. Тот оказался в доме. Киара поднялась наверх, пронзаемая взглядами Пожирающих Плоть, и Нэлирис вроде бы очень даже обрадовался, увидев нтарну. Причиной своего внезапного исчезновения он обозначил большую занятость в эти дни, чему Киара поверила, ведь всякое может случиться. В тот день они долго гуляли по Рефе, а также за стенами города, и Нэлирис выглядел довольным встречей. Однако на следующий день он опять пропал. Впрочем, через пару дней он сам пришёл к Киаре, непривычно задумчивый, тихий. Недовольная столь странным поведением, нтарна не выдержала и напрямую спросила, что беспокоит Нэлириса. И тогда латм предложил ей в скором времени переселиться в Энирские сады, где можно было жить в красивом домике за сравнительно небольшую плату.  Сама по себе идея казалась неплохой, тем не менее нтарна не хотела спешить и покидать Рефу сейчас.
     «Ведь мы не знаем, когда именно нападёт Нэтиа, к тому же неизвестно, что произойдёт дальше, – сказала она Нэлирису. –  Что, если у него всё-таки не получится одолеть латмов и нтарн? Тогда он проиграет, а мы сможем дальше спокойно жить здесь... Чем плох этот город? Мне тут вполне нравится, и потом, ведь именно ради жителей Рефы я когда-то решила покинуть Ре-ли-Ам. Я была призвана в этот город и хочу остаться в нём. Давай пока не будем торопиться. Подождём. Если после нападения Нэтиа мы увидим, что твои собратья и нтарны не справляются, нам не составит труда сбежать из города через тайные ходы. Но если мы вдруг победим, то сможем и дальше жить в Рефе: ты будешь защищать город, как сейчас, а я... Я тоже найду себе какое-нибудь заделье...».
     Выслушав Киару, Нэлирис согласился подождать нападения правителя Илэра, он даже слегка повеселел и начал уделять нтарне больше внимания, совсем как в первые дни знакомства. Он говорил ей красивые слова, дарил не менее красивые цветы, и всё же в его глазах Киара порой видела странное сожаление, когда он смотрел на неё. Словно ожидал, что она вот-вот растает в воздухе, исчезнет навсегда, и он никак не сможет этому помешать.  Нтарна заметила, что её избранник всячески оттягивает заветный час, когда они могли бы где-то уединиться. Да и сама Киара, каким бы сильным ни был её страх перед Нэтиа, вдруг раздумала спешить. Ей было сложно вот так резко расстаться с крыльями. Какое-то время до нападения Нэтиа ещё было, и нтарна решила тянуть до последнего. А вчера Нэлирис снова пропал.
     Киара не знала, что и думать. Мучимая непониманием мотивов поведения латма, она глянула на идущего ей навстречу молодого, приятного на вид мага в традиционной мантии с симметричным рисунком, узким кожаным поясом и капюшоном с позолоченной каймой, накинутым на голову. Маг смотрел ей прямо в глаза, с приветливой улыбкой, и что-то внутри Киары неприятно дрогнуло, когда она уловила во взгляде тёмных глаз незнакомца восторг и... вожделение. Ей стало неуютно, будто маг смотрел на украшенную самоцветами роскошную статую, которую мечтал присвоить себе, а не на нтарну из плоти и крови, мыслящую и чувствующую... Быстро отведя глаза, крылатая девушка зябко закуталась в сиреневый плащ и ускорила шаг. Мужское внимание Нэлириса  нравилось ей, но, когда она наблюдала подобное от незнакомцев, ей было не по себе. Чувства к Нэлирису расцвели в её сердце настолько сильно, что она не собиралась расставаться с ним и отвечать взаимностью кому-то другому. 
     От лёгкого прикосновения к своему плечу она вздрогнула и резко развернулась назад.
     – Киара?..
     Перед нтарной стояла девушка – такого же роста, как и Киара, такая же стройная и гибкая, с не менее красивым лицом, но более тёмными волосами. Она была закутана в тёплый плащ нежно-голубого цвета, и крыльев за её спиной не было. Теперь не было.
     – Детта?! – удивлённо и обрадованно воскликнула Киара.
     Детта покинула Светлый дом около четырёх лет назад. По какой причине, Киара, конечно, не была осведомлена, ведь Детта ушла точно так же, как и она сама, поздним вечером, никого не предупредив, и в тот период на её крыльях уже красовалась пара чёрных перьев.
     – Вот это встреча! Ты тоже решила уйти из Светлого дома?
     – Да, Детта... – Киара опустила голову. – Я не смогла...
     – Как и я, –  кивнула Детта с ощутимой горечью в голосе.
     Тогда Киара взглянула в её синие глаза и словно погрузилась в бездонный омут печали и боли.
     Она решилась спросить:
     – Что произошло с тобой?
     Детта усмехнулась, но всё с той же горечью.
     – О, это долгая история... Но я не нахожу причин скрывать что-либо. У тебя есть время?
     – Предостаточно, весь вечер в моём распоряжении.
     – Что ж, тогда...    
     Детта сделала паузу, собираясь с мыслями, затем медленно двинулась по улице, Киара – с ней рядом, и бескрылая нтарна заговорила:
     –  Прошло уже почти четыре года, как я живу в Рефе. А началось всё с того, что как-то раз, в день приношения даров, я, стоя на помосте для нтарн, увидела в толпе юношу... Он был высок и очень хорош собою, но не только это заставило меня обратить на него внимание. Его взгляд... В нём было нечто такое, от чего меня словно молнией ударило. Это сложно передать словами, Киара... Его глаза горели, мне казалось, он бросил бы к моим ногам все богатства этого мира и сотен других миров, все артефакты, он победил бы ради меня любую самую опасную тварь и торжественно принёс бы мне её голову, он... Он отдал бы всё, что у него есть, за один мой поцелуй... Я ощутила себя особенной. Единственной. И это сгубило меня. Вернувшись в Светлый дом, я уже не могла найти себе покоя. Этот взгляд стоял в моей памяти, он жёг меня, я хотела ещё раз посмотреть в глаза этого человека и вновь ощутить себя неповторимой, несравненной... Я стала мечтать. Представлять наши встречи. И мечты мои породили эмоции, которые не надлежит испытывать нтарнам. Так у меня появилось первое чёрное перо.
     Несколько шагов Детта сделала молча, и, когда Киара уже собиралась спросить, что же было дальше, нтарна продолжила свой рассказ.
     –  Прошло некоторое время, и я вновь должна была присутствовать на том помосте на главной площади Рефы. Не скрою: я надеялась, что ОН будет там. И ОН был там. Он снова смотрел на меня так, что у меня захватило дух, он улыбался, а я... Я поняла в тот день, что больше не смогу оставаться в Светлом доме. Когда мы собрались улетать, я шагнула к нему и быстро сказала: «Через три дня. Здесь. Утром». Я сама назначила нашу встречу. У меня было три дня, чтобы всё обдумать, взвесить, и я думала, думала, думала... Ещё одно чёрное перо, и вот я лечу в Рефу. Он ждал меня. Я не могла представить, что я скажу ему, когда он подходил ко мне, но он решил эту проблему, заговорив первым. Он сказал, что никогда не видел настолько прекрасной девушки и что... Что готов на всё ради меня. С этого дня мы не расставались. Он был магом, и звали его Ниор. Только всё оказалось не так радужно, как я надеялась, Киара. Да, его сердце было свободно, и мне не пришлось вставать между ним и какой-нибудь другой женщиной. Да, я, вне всяких сомнений, действительно нравилась ему. И всё же моя жизнь с ним превратилась в кошмар. Я лишилась крыльев ради него, а он оказался жестоким, упрямым, капризным, взбалмошным... Он угрожал мне расставанием каждый раз, когда что-то не нравилось ему в моём поведении. Он то и дело устраивал скандалы, он пускал в ход боевую магию, от которой мне приходилось отбиваться. Он говорил, что отныне я обычная колдунья, просто смазливая девчонка, никому не нужная и не интересная без него. Только он оценил меня в своё время, но теперь видит, что я ни на что не гожусь. Я боялась остаться без него, я уговаривала его не бросать меня, я пыталась быть такой, какой хотелось бы ему – покорной, терпеливой, старательной... Это было ужасно. Около двух лет мы провели вместе, и за это время ему удалось подавить меня настолько, что я стала потухшей, безвольной, как мёртвая рыба, которую течение бьёт о подводные камни. И в один прекрасный день я поняла, что не могу так больше. Бесконечные ссоры, унижения, угрозы медленно, но верно убивали мои чувства к Ниору. Я больше не любила его так, как прежде. Я больше не хотела быть с ним. Мне даже видеть его было тяжело. Наконец усталость и нежелание поддерживать эту изматывающую связь победили страх расставания. После очередной перебранки Ниор демонстративно ушёл, а я не стала его останавливать. Я просто сменила жильё и решила забыть его. Не знаю, искал ли он меня, мне было уже всё равно. Я чувствовала только облегчение, и покой постепенно возвращался в моё сердце.
     Приходила в себя я долго, более года. За это время у меня появилась хорошая, как я тогда считала, подруга по имени Фандиса. Она была обычным человеком, милая, добрая и открытая, она во всём поддерживала меня, и я ценила её. С ней веселье и радость вновь наполнили мою жизнь, поэтому, когда за мной стал ухаживать молодой обаятельный кузнец Росу родом из солнечной Боргеры, я решила, что можно попробовать стать счастливой ещё раз. Ведь Росу не был таким тираном, как Ниор. Напротив, он был покладистым, спокойным, уступчивым. И я подумала: «Может быть, теперь всё будет хорошо?..». Я ответила Росу взаимностью, эта история завертелась очень быстро, но... Мы провели вдвоём всего пару ночей, а после я застала его в объятиях Фандисы. Они оба пытались оправдаться: Росу тем, что Фандиса сама всячески старалась соблазнить его, а Фандиса уверяла, что это Росу не оставлял её в покое, но мне было уже плевать. Плевать на них обоих. В тот день я познала двойное предательство, и с той поры у меня больше не было подруг. На протяжении полугода я пребывала в чёрной меланхолии, мне ничего не хотелось, и я не знала, что делать, ведь тот, ради кого я пришла в Рефу, больше не был нужен мне, а попытка выстроить что-то новое провалилась. Я осталась одна. И теперь у меня нет желания связывать с кем-то свою жизнь. Я хочу покинуть Рефу. Уйду куда-нибудь за Ордрис и буду просить Итаари о прощении, хоть и понимаю, что вернуться в Ре-ли-Ам мне уже вряд ли удастся…
     Детта вновь умолкла, и на сей раз Киара не хотела задавать бескрылой нтарне никаких вопросов. Но теперь Детта сама спросила её:
     – А почему ушла в Рефу ты, Киара?
     После откровений Детты Киара не видела смысла что-либо утаивать и рассказала бывшей обитательнице Светлого дома всю правду о своём страхе перед оружием Нэтиа, отношениях с Нэлирисом и планах на будущее. Услышав про слугу Лоэ, Детта поджала губы, а потом сухо выдала:
     – Пожирающий Плоть? Ты всерьёз связалась с ним? Это плохая затея, Киара, это совершенно точно плохая затея. Да, так ты лишишься крыльев быстрее, но… Ты ведь понимаешь, что будущее с латмом вряд ли сулит счастье и спокойствие? Эти создания хуже людей, они могут быть гораздо более жестокими и коварными. В любую минуту он предаст тебя с такой лёгкостью, словно ты ничего для него не значишь. Говоришь, он пропадает последнее время? Уж не с какой-нибудь шептуньей он проводит дни, когда вы не видитесь?
     Киара нахмурила брови и проговорила:
     – Я не думаю, что у него есть кто-то, кроме меня…
     – Зря, – покачала головой Детта. – И потом, ты уверена, что этот латм останется с тобой, когда ваши отношения станут ещё более близкими? Пойми, Киара, мы зачастую для них лишь игрушки, и нашу любовь и привязанность к ним они используют, чтобы управлять нами. Им ничего не стоит предать, или причинить боль, или унизить, и им плевать, во что в итоге превратится твоя жизнь. Не доверяй этому латму и не показывай ему всю силу своих чувств. Он поведет тебя так, как ему хочется, как ему выгодно, а ты будешь страдать.
     После слов Детты беспокойство Киары резко возросло. В самом деле, ведь ей неизвестно, почему Нэлирис время от времени исчезает, не приходит на назначенные встречи, так странно смотрит на неё… Что, если на его пути появилась какая-нибудь развязная шептунья? И что будет, если она, Киара, наконец проведёт ночь с Нэлирисом? Исчезнет ли он из её жизни окончательно, получив желаемое? Хотя сейчас он сам не торопится приблизить этот момент, и не в другой ли женщине заключается причина этого? Быть может, он просто играет с Киарой, предавая её, как Росу Детту. И способен ли он стать таким, как Ниор?..
     Мысли и предположения закружились в голове, окончательно расстроив Киару. Ещё немного побеседовав с Деттой, она попрощалась с бескрылой нтарной и направилась к дому Мюисы. Был уже поздний вечер, в окнах горел свет. Но когда Киара почти подошла к дому, навстречу ей из дверей вынырнул Теанард и сразу же расплылся в улыбке, завидев нтарну.
     – Вы сегодня опять припозднились, – заметил он. – А где ваш латм? На его месте я бы всегда провожал такую прелестницу до дома! Мало ли какие чудовища проберутся в город…
     Киара кисло улыбнулась в ответ, не в силах скрывать плохого настроения.
     – С чудовищами я способна справиться и сама. Но я не виделась с латмом сегодня.
     – Вот как… – протянул Теанард. – Я посчитал, вы ушли на прогулку с ним, вы же так влюблены друг в друга…
      Слова молодого человека вдруг неприятно резанули по сердцу Киары. После истории Детты и её предупреждений нтарна решила не выставлять чувства к Нэлирису напоказ. Теперь ей захотелось скрыть их даже от самого Нэлириса, ведь неизвестно, насколько он честен с ней, насколько верен ей, и какие вообще у него планы касательно нтарны.
     «Нет, я не позволю играть с собой, как с куклой!»  – подумала Киара.
     С напускной беззаботностью поведя плечом и усмехнувшись, она выпалила:
     – О какой любви речь, Теанард? Я не могу сказать, что испытываю любовь к Нэлирису…
     Она заявила это громко и осеклась, когда её слух внезапно уловил знакомый стук копыт. Киара быстро оглянулась и увидела пегого арха, вышагивавшего за латмом, высоким и черноволосым, в длинном тёмном плаще, на котором красовался вышитый знак Лоэ…
     Гоор даже не повернул головы в сторону Киары, проходя мимо, но нтарна знала, насколько острым слухом обладают латмы. Несомненно, он слышал её слова и теперь обязательно передаст их Нэлирису. В порыве отчаяния Киара хотела броситься за латмом, объяснить ему всё… Но сдержала себя.
     «Может статься, что Гоор и не сообщит Нэлирису то, о чём я сказала Теанарду. Вдруг он вообще не обратил на мои слова внимания, задумавшись о чём-то своём…».
     Киара осознавала, что надеяться на это глупо, и всё же пыталась утешить себя мыслью, что Гоору нет дела до её отношений с Нэлирисом. Она ушла в свою в комнату, оборвав разговор с озадаченным Теанардом, и долго не могла уснуть, ворочаясь и проклиная мешающие подушки.
     Утром Киара решила не ждать, когда Нэлирис соизволит объявиться, и снова отправилась в Тёмный дом без приглашения. Нехорошие предчувствия терзали нтарну. Они стали подтверждаться, когда Киара вошла в комнату латма и заметила, что Нэлирис держится очень отстранённо. Впустив нтарну, он не обнял её, чего раньше не случалось, и, сев за стол, пристроенный под узким окном, стал довольно холодно отвечать на вопросы Киары. Он старался не встречаться с ней взглядом и выглядел довольно расстроенным. Наконец, глядя мимо нтарны куда-то в угол, он негромко сказал:
     – Киара, я думаю, нам не стоит больше видеться.
     – Что? – голос нтарны дрогнул. – Почему?
     «Гоор всё же сообщил ему…».    
     – Латм и нтарна не пара. Мы слишком разные. Нет смысла это продолжать.
     Нэлирис говорил отрывисто и сухо.
     Сцепив пальцы рук, Киара вздохнула.
     – Подозреваю, дело в том, что Гоор рассказал тебе о моём разговоре с Теанардом? Но на самом деле…
     – Нет, Киара! – Нэлирис впервые за это утро посмотрел ей прямо в глаза, и взор его вспыхнул на миг грозным огнём слуги Тёмного божества. – Мне не нужна твоя ложь. Да, Гоор рассказал мне о твоём отношении ко мне, но… Всё ведь и шло к этому, не так ли? Ты хотела лишиться крыльев, поэтому выбрала меня, но на будущее у тебя другие планы. Что ж, осуществляй задуманное без меня. Я не собираюсь принимать в этом участие. И я больше не хочу никаких встреч с тобой. На этом всё. Теперь, полагаю, нам больше нечего выяснять.
     Надеясь, что всё можно исправить, Киара шагнула к латму и быстро заговорила:
     – Нэлирис, всё это не так! Я сказала Теанарду неправду, потому что сама не была уверена в серьёзности твоих намерений. И я даже не собиралась этого скрывать, хотя, заметь, могла бы выставить Гоора лжецом! Но я не стала этого делать, а что касается причин, по которым я сказала Теанарду такое, то они у меня были. Почему ты на самом деле часто пропадаешь без предупреждения? У тебя… есть другая?
     Нэлирис отрицательно качнул головой:
     – У меня нет и не было никого, кроме тебя. А не приходил на встречи я потому, что понимал – у нас нет будущего.
     Киара растерялась.
     – Но… Зачем в таком случае ты вообще всё это начал? Ты стал помогать мне, ты спросил, можем ли мы быть вместе…
     – У меня были к тебе чувства поначалу. И… они прошли.
     При последних словах Нэлирис слегка замялся, что дало Киаре повод для сомнений.
     – Прошли? – переспросила она, прищурившись. – Вот так внезапно? Мне что-то в это не верится. Я понимаю, ты обижен на мои слова, но правда в том, что я люблю тебя и не хочу расставаться!
     Нэлирис ухмыльнулся, не стараясь скрыть своего разочарования.
     – Теперь это не имеет никакого значения, пойми. Расстаться хочу я. Незачем продолжать эти игры, мы не подходим друг другу в любом случае. А сейчас…
     Он поднялся и мрачно посмотрел на Киару.
     – Сейчас тебе лучше уйти.
     Сначала опешившая Киара не смогла поверить, что латм готов так легко с ней распрощаться. Но Нэлирис выглядел очень решительно, и нтарна почувствовала беспомощность и возмущение одновременно.
     – То есть… ты вот так просто вычеркнешь меня из свой жизни? А всё, что ты мне говорил… Неужели твои чувства ко мне прошли так резко? И были ли они вообще? Как ты на самом деле относился ко мне всё это время? Я в самом деле была для тебя всего лишь игрушкой, с которой можно развлечься, а потом у тебя пропал интерес? Я начала подозревать это, и когда Теанард…
     – Любовь приносит только боль,  – жёстко перебил  Нэлирис.
     Теперь он открыто смотрел на Киару своими тёмными глазами, и холод этого взгляда, его непреклонность и твёрдость причинили Киаре почти физическую боль. Он всё решил. Она больше не нужна ему. Опасения Киары насчёт соперницы и того, что коварный латм только использовал её для своих забав, не подтвердились, но это не спасало положения. Если у Нэлириса действительно прошли чувства к нтарне и он воспользовался её словами о нелюбви, чтобы оставить Киару со спокойной совестью, удержать латма вряд ли удастся.
     – Я не хочу ничего продолжать. Я не люблю тебя, Киара. Ты не была игрушкой для меня, просто я довольно быстро понял, что нам с тобой не по пути. А ты спокойно проживёшь без меня, я знаю это. Найдёшь другого, какого-нибудь мага, избавишься от крыльев и будешь счастлива. Но со мной у тебя ничего не получится. Нтарна и латм не должны быть вместе, зря мы всё это начали… Но никогда не поздно исправить ошибку. Это будет наша последняя встреча. Пойми, Киара, это конец.
     Слова Нэлириса били по Киаре, как плеть. От обиды на глаза навернулись слёзы, но она не желала верить, что всё закончится вот так.
     – Значит, ты считаешь всё это ошибкой?  – дрожащим голосом произнесла нтарна. – Но мне не нужен другой, Нэлирис! Я хочу быть с тобой!
     Она попыталась обнять латма, но он отстранился с ледяным спокойствием, повергшим Киару в отчаяние.
     – Я сказал всё, что должен был сказать ещё несколько дней назад. Даже если то, что ты хочешь быть со мной, правда… Мне ты не нужна, Киара. И твои признания в любви тоже. Тем более, я ведь знаю, что они ничего не стоят. А теперь уходи.
     Киара потрясённо смотрела на латма. Она не знала, что сказать, и Нэлирис, видя замешательство нтарны, открыл дверь и резко бросил:
     – Или уйду я.
     Он быстро вышел из комнаты, прикрыв дверь за собой, а Киара всё стояла на месте, не зная, что лучше предпринять в сложившейся ситуации. Мгновения пролетали одно за другим, но каждое из них тянулось, будто вязкое и густое велинаррское лакомство, медленно капающее с ложки... Нтарна не понимала, что на самом деле является причиной такого обескураживающего поведения Нэлириса: обида на её слова об отсутствии любви к нему или всё-таки желание закончить роман ввиду отсутствия собственных чувств.  Наконец Киара приняла решение. Уверять Нэлириса в своей любви сейчас бессмысленно, а если латм и сам ничего больше не испытывает к ней, то ронять свою гордость тем более ни к чему.
     Киара покинула комнату Нэлириса и торопливо спустилась по лестнице из красного камня, не глядя ни на кого из Пожирающих Плоть. От переполнявших её чувств нтарна не знала, куда себя деть, поэтому отправилась кружить по улицам Рефы, и тяжёлые мысли падали на её сердце как ледяные валуны. Спустя пару часов она вернулась в свою небольшую комнату и опустилась на кровать, ощущая себя так, словно ей нанесли самую опасную и глубокую рану, которая не заживёт никогда, которая будет ныть вечно, напоминая о себе, не даст покоя ни днём, ни ночью, отравляя и разрушая жизнь этой нескончаемой болью.   
     «Если он и вправду разлюбил меня, то всё закончено. Невозможно заставить быть с тобою того, кто этого искренне не хочет… Но что мне делать теперь? Смогу ли я спокойно жить без него?..».
     Киара понимала, что не сможет. Так просто забыть Нэлириса у неё не получится. Чувства к нему проросли слишком глубоко, и сейчас Киара осознала, насколько сильно успела полюбить латма в облике темноглазого мужчины. О каком покое могла идти речь? Киаре представилось, что из её души вырвали кусок, очень важный и значимый, заменить который чем-то (или кем-то) другим невозможно. Она вспоминала своё знакомство с Нэлирисом на улице ночной Рефы, первую прогулку с латмом по городу на следующий день, цветы, которые он ей подарил… И ту светлую и нежную частицу его души, которую увидела магическим зрением служанки Итаари. Да, в Нэлирисе было намного больше добра и великодушия, чем в остальных латмах, в этом нет сомнения. И за то время, что Киара и Нэлирис провели вместе, этот огонёк разгорелся сильнее, а сейчас он страдал (нтарна чувствовала это!), потому что Нэлирис отказался от той, которая была ему дорога, от той, к которой тянулась его душа, от той, которую любил…
     «Нет, он не разлюбил меня, я чувствую это. Он пытается меня обмануть, но у него это не выйдет. Однако он действительно хочет забыть меня, хочет заставить себя больше не думать обо мне… Что же делать?».
     Ночь Киара провела в тяжких раздумьях и заснула лишь под утро всего на пару часов. При пробуждении в памяти нтарны первым делом всплыли слова Нэлириса о том, что он больше не хочет видеться с ней и не любит её, и как нож вонзились в сердце. Киара содрогнулась, представив, что больше никогда не сможет прикоснуться к Нэлирису, поговорить с ним, даже просто увидеть его вблизи. Ведь если он будет твёрд в своём решении, невзирая на чувства, которые пытается задушить, то будет избегать нтарну любой ценой.
     Полдня Киара не могла найти себе места. Она вновь отправилась бродить по городу, стараясь отвлечься от своего горя, но перевести мысли с Нэлириса на что-то другое не получалось. Даже страх перед оружием Нэтиа отступил, ушёл на второй план, заслонённый образом латма. Воспоминания о признаниях в любви, объятиях и поцелуях причиняли Киаре ужасную душевную боль, и, наконец, измученная и поникшая, нтарна остановилась у дверей Тёмного дома. Она с тоской смотрела на узкие окна в той стороне, где располагалась комната Нэлириса, когда рядом раздался знакомый голос:
     – Он попросил передать тебе, чтобы ты больше не приходила.
     Киара опустила глаза на подошедшего к ней Фабиана. Отчаяние и бессилие навалились на нтарну, как неподъёмная плита. Она беспомощно смотрела на латма, не зная, что сказать, а Фабиан вздохнул и печально произнёс:
     – Нэлирис больше не хочет видеть тебя, Киара.

                ГЛАВА 7.
                КОГТИ

     Чёрный панцирь жука, твёрдый, как камень, поблёскивал в тусклом свете уличного фанаря. Жук щёлкал огромными клешнями, шевелил жвалами и пытался прорваться к темноте между домами, но Ино не пускал огромное насекомое, то ловко и грациозно уворачиваясь от шипастых клешней, то ударяя по этим клешням передними копытами. Со вторым жуком Нэлирис уже успел разделаться и теперь направился к тому, которого отвлекал рыжий арх, не позволяя сбежать. Эти крупные чёрные жуки, верхушка округлого панциря которых доставала Нэлирису почти до пояса, славились своей неповоротливостью, и справиться с ними было легко. Покрытые острыми шипами клешни и хищные жвалы являлись самым опасным, что было у этих жуков. Панцирь был твёрд и выдерживал удары меча и когтей, но брюхо жуков не имело защиты, поэтому Нэлирис, подкравшись к насекомому, уцепился за край его панциря и, приложив усилия, перевернул жука на спину. В момент, когда бок насекомого приподнялся над землёй, Ино развернулся и лягнул задними ногами выползшее из Жутких Подземелий создание, помогая хозяину. Оказавшись на спине, жук задёргал толстыми короткими лапами, однако удар меча заставил его обмякнуть и застыть навсегда. Нэлирис немного постоял над ним, потом взглянул на Ино и грустно вздохнул. Арха ничто не тревожило. Тяжёлые думы не одолевали его, чувства не резали, словно безжалостный кинжал… Сейчас Нэлирис предпочёл бы быть беззаботным архом, а не Пожирающим Плоть в человеческом обличии, запретившим себе видеться с нтарной, мысли о которой не шли из головы.
     Когда Гоор рассказал ему о словах Киары, Нэлирис сначала не поверил, но потом испытал боль, и злость, и горечь, потому что слова Юлиана и Фабиана подтвердились – нтарна не любила его. Это означало, что в любой миг она могла спокойно исчезнуть из его жизни и уже, вероятно, собиралась это сделать, иначе зачем она сказала молодому, красивому мужчине, что не любит Нэлириса? Тот самый человек, которому Мюиса сдала комнату, Теанард, кажется… Надо полагать, его-то Киара и присмотрела, потому и флиртовала с ним и так открыто призналась, что Нэлирис, по сути, ничего не значит для неё…
     В ту ночь он много думал и принял решение, что участвовать в дальнейшем превращении нтарны в человека не станет. Лучше оборвать всё сейчас, пока ещё не слишком поздно. Пришедшая утром Киара отрицать слова Гоора не стала, однако попыталась сбить Нэлириса с толку признанием в любви и ложью, что Теанарду была сказана неправда. Но верить ей Нэлирис не собирался. Оказаться одураченным он не желал, поэтому пришлось проявить жёсткость, хотя это было достаточно тяжело, но злость на поступок Киары помогла ему.
     До вечера Нэлирис был в значительной степени горд собой, к тому же Фабиан, Гоор, Янэльм и Юлиан всячески подбадривали латма и одобряли его поступок. Однако с наступлением сумерек в душе будто стала скрести когтями раненая птица, не давая покоя и разбивая на мелкие осколки своим клювом радость от повседневных мелочей. Мысли о Киаре не получалось выбросить из головы, и где-то внутри становилось всё больнее при воспоминании о том, как нтарна смотрела на него после слов, что он её не любит и она не нужна ему. Эти слова не были правдой и дались Нэлирису очень не просто, но он слишком сильно хотел вернуть Киаре боль, которую она причинила ему. И, кажется, удалось. Впрочем, облегчения это не принесло. Наслаждение от состоявшейся мести продлилось всего лишь день, а вот потом…
     Попытки убедить себя в том, что всё правильно, не увенчались успехом. В ту ночь Нэлирис патрулировал Рефу и изо всех сил старался отвлечься на болтовню с Тенном, однако боль и тоска пронзали сердце, и он ничего не мог с этим поделать.
     Вернувшись под утро в Тёмный дом, Нэлирис забылся тревожным сном на несколько часов, а после пробуждения весь остаток дня чувствовал неприятную слабость. К вечеру Фабиан сообщил ему, что Киара пришла к Тёмному дому, и, взглянув на нтарну из окна, Нэлирис попросил Фабиана передать Киаре, чтобы она больше не приходила. И нтарна ушла, а Нэлирис потерял покой окончательно.  Робкая надежда, что Киара действительно солгала Теанарду, сбитая с толку подозрительным поведением латма, зародилась в сердце. Нэлирису всё тяжелее было бороться с желанием снова встретиться с нтарной, посмотреть в её прекрасные зелёные глаза, увидеть в них светящуюся любовь и понять, что он совсем не безразличен ей, а Теанард услышал ложь…
     Тем не менее поддаваться чувствам Нэлирис не хотел. Вера в лучшее могла жестоко обмануть, а это причинило бы ещё большие страдания, так что весь следующий день латм провёл в таверне с Юлианом, Гоором и Янэльмом, стараясь забыть образ нтарны, её тёмные длинные волосы, стройную фигуру, грацию движений, манящую улыбку, чарующий взгляд и пока ещё большие чёрно-белые крылья, раскрытые за спиной…
     Он топил в вине и фальшивом веселье страдания белоснежной птицы, что выросла и окрепла за время встреч с Киарой, и теперь отчаянно билась в клетке, ломая крылья о твёрдые прутья, но не имея возможности избавиться от мучений, которые причиняла рана, нанесённая расставанием со служанкой Итаари.
     Ночью погрузившемуся в глубокий сон после вина Нэлирису пригрезилась Киара. Нтарна долго смотрела на него печальными глазами и молчала, а он всё пытался втолковать ей, что они не должны быть вместе, но Киара так и не проронила ни звука, а потом вдруг взмахнула крыльями, и они вмиг стали не больше крыльев коршуна, без единого белого пера. Проснулся Нэлирис в отвратительном настроении. Весь день его не покидала апатия, с которой у него уже не было желания бороться, как и с тоской, разливавшейся по сердцу. Вязкая, тёмная, эта тоска распространяла щупальца своего холода на всё, что наблюдал вокруг Нэлирис. Фабиан и Янэльм вновь пытались подбодрить и отвлечь его, но никакого облегчения их слова не приносили.
     И вот теперь, стоя в ночи над поверженным жуком из Жутких Подземелий, Нэлирис завидовал рыжему арху, не знавшему страданий из-за любви. Арх, разгорячённый борьбой, несколько раз резко мотнул гибким хвостом с покрытым шипами кончиком и запрядал правым ухом, которого коснулся ночной мотылёк…

     – … и она больше не придёт в Тёмный дом.
     – Что? – до вынырнувшего из раздумий Нэлириса только сейчас дошёл смысл сказанного Гоором, и он уставился на друга, подняв в удивлении брови. – Ильмиада больше не придёт?
     – У тебя в голове нтарны кружат? – усмехнулся Гоор. – Говорю, мы с ней больше не вместе.
     – Повтори-ка, кто инициатор?
     – Я!
     Гоор шутливо ударил себя кулаком в грудь и, покосившись на Нэлириса, горделиво добавил:
     – Заметь, я вполне доволен и рад. От неё действительно был только ворох проблем. Через пару дней я и не вспомню её, чего и тебе желаю относительно твоей нтарны.
     Со вздохом Нэлирис уныло отозвался:
     – Это вряд ли…
     – Брось, Нэл! Я собственными ушами слышал, как она сказала тому человеку, что не любит тебя. И отказываться от своих слов она не посмела! Она всё равно оставила бы тебя, не сейчас, так позже, а если Нэтиа удастся победить нас, когда мы будем защищать от него город, смысла что-то продолжать с ней тем более нет.
     – Я был готов уйти с ней из Рефы, – пробормотал Нэлирис. – Уйти с ней и не защищать город, не возвращаться в Тариэйх…
     Гоор посмотрел на друга с жалостью, махнул рукой и тихо бросил:
     – Пройдёт…
     После разговора с Гоором у Нэлириса резко пропало желание идти в таверну с друзьями и он предпочёл остаться в доме латмов, весь остаток дня прослонявшись по залам и пытаясь занять себя болтовнёй с другими Пожирающими Плоть. Отвлечься получалось лишь на некоторое время, а потом образ Киары вспыхивал в сознании, окруженный слепящим сиянием, и тоска вновь накатывала, затопляя до краёв…
     К вечеру Нэлирис почувствовал, что хочет побыть один. И в то же время сидеть без дела в своей комнате с узким окном, той самой комнате, где он сказал ЕЙ, что их встречи были ошибкой и его чувства прошли, было невыносимо. Тогда латм вывел Ино из стойла и вместе с архом направился к Жутким Подземельям. Сумерки уже окутали Рефу, и каменный зев входа в лабиринт подземных коридоров выглядел, как обычно, неприветливым. И даже страшным для какого-нибудь юного горожанина. Но только не для слуги божества Страха. Латм двигался в сторону чернеющего входа уверенно и быстро. За ним, цокая крепкими копытами, шёл красно-рыжий арх, взбудораженный предчувствием новой охоты, от чего маленькие перепончатые крылья на его спине были напряжённо приподняты. Едва войдя в Жуткие Подземелья, Ино начал принюхиваться и фыркать, что означало нахождение поблизости каких-то не особо опасных для арха существ.
     – Уже почуял кого-то? – ухмыльнулся Нэлирис. – Ну что ж, гони их сюда, я готов.
     Шаги Ино ускорились, и он исчез в ближайшем боковом коридоре. Нэлирис продолжал идти вперёд, однако теперь уже медленно и осторожно, прислушиваясь к разнообразным далёким звукам, доносившимся из нижних коридоров Жутких Подземелий. Он старался настроиться на охоту, и всё-таки тоска по Киаре неустанно грызла его, как ни пытался он её подавить.
     «Хотелось бы увидеть её. Но делать этого не нужно. Ни в коем случае. Хотя… Как же сложно держаться! Если она действительно солгала Теанарду…».
     Размышления его прервал топот лап, раздавшийся с двух сторон сразу. Нэлирис очень обрадовался этому, потому что мысли о Киаре тут же выветрились из головы, и он сосредоточился на быстро приближающихся созданиях. Он узнал их ещё до того, как они почти одновременно вылетели из двух противоположных проходов в каменном коридоре. Меч просвистел в воздухе - и мелкая баирра с золотистой шерстью повалилась на холодный пол, беспомощно вытянув три пары своих тонких лап. Второй зверь успел отпрыгнуть подальше, развернулся и теперь стоял, наклонив голову, нацелив на Нэлириса изящные, острые рога и готовясь к прыжку, в котором непременно воспользуется ядовитым жалом на конце своего состоящего из твёрдых сегментов хвоста. Эта баирра была больше первой, по её зеленоватому меху шли тёмно-синие полосы, и спустя миг она уже взвилась в прыжке, однако латм был не менее проворен, и зверя встретило остриё меча. Спустя ещё несколько ударов несущим смерть орудием бой с ядовитым хищником был окончен.
      – Молодец, Ино, – негромко выговорил Нэлирис и вдруг замер, ощутив, как волна тёмной энергии прокатилась по нему, исходя от какого-то довольно могучего существа, находящегося неподалёку. Это чудовище было окутано чёрной аурой и сейчас прощупывало с помощью своих магических способностей пространство перед собой, а наткнувшись на Пожирающего Плоть сразу же расценило его как добычу.
     Осознав, с кем имеет дело, Нэлирис покрепче ухватился за рукоять меча, и это было единственным, что он успел сделать, прежде чем из круглого прохода в стене подземного коридора вывернулось гибкое чёрное щупальце, за ним ещё одно, потом ещё два. Когда они сунулись к Нэлирису, он с силой ударил по ним мечом, отрубая концы щупалец и радуясь, что тварь оказалась совсем небольшой. Этот молодой брюхоглот был, пожалуй, самым маленьким из всех, что Нэлирису случалось встретить в Жутких Подземельях. Обычно брюхоглоты не поднимались с нижних ярусов, и в Рефу за всё время, пока вход в подземный лабиринт был открыт, пробрались всего двое. На борьбу с ними были брошены все латмы и на всякий случай некоторое количество смертных стражей порядка, включая нескольких магов. Теперь же перед Нэлирисом предстал практически детёныш, с которым Пожирающему Плоть можно было расправиться и в одиночку.
     И всё-таки Нэлирис колебался, понимая, что сражаться одному не обязательно и  проще будет покинуть Жуткие Подземелья и позвать на подмогу нескольких друзей из Тёмного дома. Поэтому он, не дожидаясь, пока к нему метнутся новые скользкие чёрные щупальца, отбежал в сторону выхода из Жутких Подземелий. Там он обернулся, наблюдая, как брюхоглот, преследуя добычу, выбирается из бокового прохода в основной коридор, и чувствуя, как существо посылает тёмные магические волны, стремясь снова нащупать жертву. Тело брюхоглота опустилось на каменный пол: круглое, как и положено, обильно покрытое блестящей слизью, с несколькими выпуклыми огромными глазами и открывающимся прямо в середине туловища гигантским подобием пасти, лишённой зубов. Однако из неё-то и выстреливали всё новые и новые шипастые щупальца, пока ещё тонкие, ведь брюхоглоту только предстояло вырасти до размеров взрослой особи. Часть этих щупалец создание использовало для перемещения своего шарообразного тела, а часть уже быстро удлинялась, протягиваясь к Нэлирису.
     Внезапно топот копыт и знакомое рычание заставили слугу Лоэ выругаться и шагнуть навстречу замершему на месте брюхоглоту. Ино! Как не вовремя… Нэлирис надеялся, что арх, занятый своими делами в нижних ярусах, выберется из Жутких Подземелий позже, минуя брюхоглота, который к тому времени уже приблизится к городу и окажется встречен несколькими латмами. Но теперь делать было нечего. Архи являлись для брюхоглотов уязвимой добычей, поскольку одних лишь острых зубов тут было недостаточно. Судя по тому, что несколько щупалец брюхоглота потянулись назад и он атаковал Ино, это значило только одно – боя не избежать. Ведь теперь Нэлирису необходимо было защитить своего арха от опасного противника.
     Не теряя времени, латм попытался преобразовать свою левую руку в привычную мощную лапу с острейшими когтями и опешил, когда понял, что не может этого сделать. Он посмотрел на человеческие пальцы и попробовал ещё раз, но безрезультатно. С правой рукой было то же самое. Выругавшись, Нэлирис бросился на врага с мечом. Ему стало ясно, что произошло, только думать об этом сейчас времени не было. Он утратил последнюю часть своего настоящего облика, а вот брюхоглот уже восстанавливал отрубленные концы щупалец и спустя пару минут мог полностью вернуть им изначальный вид.
     Ударяя по вёртким щупальцам мечом, Нэлирис быстро прокладывал себе дорогу к туловищу брюхоглота, а когда подобрался поближе, одним сильным прыжком преодолел оставшееся расстояние, хотя двое щупалец уже успели обвиться вокруг его ноги. Он стал рубить осклизлое тело подземной твари мечом изо всех сил, но лезвие всякий раз застревало в вязкой плоти чудовища, а края раны сразу же начинали затягиваться с неимоверной быстротой. Пол коридора был уже основательно залит чёрной кровью брюхоглота, но из пасти существа выворачивались всё новые щупальца, стараясь скрутить отбивавшегося Нэлириса. Орудовать мечом пришлось долго, Нэлирис молотил врага без устали, и, наконец, ему удалось разрубить скользкое туловище обитателя Жутких Подземелий надвое. Впрочем, этого было мало, тварь шевелилась и по-прежнему могла атаковать, поэтому латм потратил ещё много сил, чтобы разрубить обе половины тела брюхоглота на куски и проделать то же самое со всеми щупальцами чудовища. Теперь брюхоглот, точнее, то, что от него осталось, не представлял опасности.
     Нэлирис устало оперся о каменную стену коридора и поднял глаза на Ино, который стал приближаться к хозяину, прихрамывая на заднюю ногу. К счастью, брюхоглот не успел нанести рыжему арху каких-то значительных травм, но сейчас Нэлирис пожалел, что отправился в Жуткие Подземелья один. Зачастую латмы приходили сюда хотя бы вдвоём, а он посмел так рисковать своим архом…
     Медленно бредя с хромающим Ино к Тёмному дому, Нэлирис взглянул на свои руки и не смог сдержать возгласа досады. Да, отныне выпускать когти он больше не мог. За тридцать лет такого не произошло ещё ни с одним Пожирающим Плоть, жившим в Тёмном доме. Это означало, что он приблизился к человеческой природе так же, как и Киара, чему поспособствовали чувства к нтарне, вот только Нэлирису это совсем не было на руку.
     Он отвёл Ино в стойло, дал наказ одному из слуг дома латмов лечить ногу арха, а сам направился в таверну. Как никогда, ему сейчас хотелось забыться от всего, что произошло за последние дни после расставания с Киарой. В таверне, в которую он вошёл, было малолюдно, что порадовало латма. Какое-то время он пил вино, ничего вокруг не замечая, и лишь потом обратил внимание на шептунью, одиноко сидевшую за соседним столом. Рыжие волосы падали на её плечи, которые покрывал чёрный плащ. В памяти одурманенного вином Нэлириса внезапно возникла удивительно яркая сцена, где Киара говорила Теанарду, что не любит…
     Латм резко опустил кружку на деревянный стол. Ревность снова загорелась в нём. Конечно, Теанард выигрывал по внешним данным, вот Киара и не устояла. Приглядевшись к рыжеволосой шептунье, Нэлирис наконец решился перебраться за стол, где сидела ведьма, и сам не заметил, как завязал с ней дружелюбный разговор. Шептунья охотно отвечала на его вопросы, назвавшись Ирнери, и вообще, заметно обрадовалась вниманию латма. Вновь оценив её вид, Нэлирис подумал, что на лицо она миловиднее Арнелы, однако до красоты Киары ей было далеко. Ирнери что-то говорила ему, улыбаясь с лукавством рыжей лисы, а латм отвёл взгляд и задумался о Киаре. Он не хотел думать о ней. И всё же думал.
     Наполненная светом и изяществом зеленоглазая нтарна, парящая в лучах осеннего солнца, купалась и резвилась в потоках ветра, а потом опустилась с небес к нему, как сияющая звезда, недосягаемая, но в то же время чудесным образом оказавшаяся в его руках…
     Нэлирис покосился на Ирнери и поймал себя на том, что она не способна заменить собой Киару. Да и не только она. Никто не заменил бы нтарну. Рыжие локоны Ирнери поблёскивали, как и многочисленные перстни с руническими знаками Лоэ на её пальцах, улыбка и хитрый прищур не сходили с лица, но Нэлирису не хотелось даже обнять шептунью. Более того, с каждой минутой её общество становилось всё менее приятным для него. Взгляд рыжеволосой ведьмы горел хищным, но холодным огнём, который всегда так отталкивал латма. В итоге, пробормотав что-то про важные дела, он поднялся из-за стола и быстро покинул таверну, оставив Ирнери в одиночестве.
     По возвращении в Тёмный дом латм зажёг в своей комнате только одну свечу в витом чёрном подсвечнике и, погрузившись в омут тяжёлых дум, долго смотрел в тёмные углы, где притаился полумрак. Потом он представил, что Киара сейчас могла бы находиться здесь, рядом с ним, и уже не важно, пестрели бы за её спиной крылья или нет – в любом случае ему была нужна только она. И в этот час ему не хотелось верить, что нтарна может стать такой же бесчувственной, коварной и лживой, как многие из шептуний, что добровольно отдавались во власть тьмы и приносили клятву верности тёмному божеству. Нэлирис подумал, что ещё не поздно всё исправить, прийти к нтарне, услышать её слова о любви и поверить ей… Или обнаружить её в объятиях Теанарда. Уверенности не было ни в чём. Кому из них лгала Киара на самом деле? Был лишь один способ проверить это… Но и решиться было трудно, ведь он сам так беспощадно оборвал все мостики, по которым можно было вернуться к нтарне. Уносимый волнами утомления, смешавшегося с опьянением, в царство сна, Нэлирис вспоминал, как тонкие нежные руки нтарны обнимали его шею, и её слова о любви согревали и казались самым правдивым из того, что он знал в этом странном, полном контрастов, удивительном мире…

                ГЛАВА 8.
                ТАЙНА НАМУРРИ

     После слов Фабиана о том, что Нэлирис больше не хочет видеть её, Киара, с трудом сдерживая слёзы, вернулась в свою маленькую комнату. Смириться с тем, что теперь она уже никогда не сможет обнять Нэлириса, не получалось. Он не погиб и не вернулся в Тариэйх, он находился совсем рядом, но теперь был для неё посторонним. Похоже, слуга Лоэ действительно пойдёт до конца в своём намерении убить собственные чувства к Киаре. Нтарна снова вспоминала те слова, что латм сказал ей, когда она видела его в последний раз. Боль от невозможности что-то исправить выматывала, и незаметно для себя Киара уснула. Следующий день начался для неё как пытка, на душе было так скверно, что нтарна не придумала ничего лучше, чем отправиться за город, туда, куда привёл её Нэлирис и где она летала, пока он ждал её внизу…
     Только в этот раз полёт не доставил ей радости, и, вернувшись в Рефу, она снова стала бродить по извилистым улицам, пока не вышла к дому Мюисы и не столкнулась в дверях с улыбчивым Теанардом. Хотя сейчас Киаре было не до весёлой, беззаботной болтовни, вежливость и доброжелательность молодого человека вынудили её ответить ему тем же. Они разговорились, и, несмотря на то что нтарна не хотела ничего рассказывать о расставании с Нэлирисом, Теанарду всё-таки удалось вытянуть из неё правду. Он сразу же стал подбадривать Киару, уверять, что она ещё встретит свою настоящую любовь, и было сложно не заметить, что намекал он на себя. Однако служанка Итаари не испытывала к Теанарду никаких чувств, пусть он и обладал красивой внешностью и хорошими манерами. Все её мысли были заняты Нэлирисом. Хоть она и мечтала перестать думать о нём, но броситься в объятия другого не могла и не хотела. Поэтому намёки соседа она оставила без внимания, что, похоже, только раззадорило молодого человека.
     Когда наступила ночь, Киара уткнулась в подушку и довольно быстро уснула, желая избавиться от гнетущих мыслей. Во сне нтарна оказалась в мраморной беседке, окружённой яркими цветами под синим небом, и рядом стоял Нэлирис с печальным взглядом. Киара схватила его за руку, попросила остаться с ней, а небо внезапно потемнело, налетел сильный ветер, всё вокруг стало разрушаться, в земле возникли огромные провалы…    
     В ужасе проснувшись, Киара задохнулась от отчаяния: неужели этот сон означает предчувствие того, что им с Нэлирисом действительно никогда не быть вместе? Она отказывалась верить в это.
     Утром Теанард, поймав Киару, когда она выходила из комнаты, пригласил нтарну на прогулку, недвусмысленно намекнув, что испытывает к ней очень тёплые чувства. Киара взглянула на голубоглазого молодого мужчину, представила на миг, как его руки обхватывают её талию, и почувствовала резкое отторжение. Он не нужен ей. Она не хотела ничего такого с ним.
     Молчать дальше не было смысла, поэтому нтарна чётко дала понять соседу, что между ними ничего не может быть и, оставив разочарованного Теанарда у дверей своей комнаты, покинула дом. Её охватило желание приблизиться к жилищу слуг Лоэ, но унижаться она не хотела. Кружа по улицам, она смотрела на лица проходящих мимо людей, магов, шептуний, латмов, надеясь, что случайно встретится с Нэлирисом. Может быть, заметив её идущей по своим делам, не планировавшей увидеться с ним, латм осознает, что скучает по ней, и нахлынувшие чувства заставят его пересмотреть своё решение?..
     Однако знакомые тёмные глаза так и не встретились ей в толпе спешащих по своим делам жителей Рефы.
     На другой день, не находя покоя, Киара пришла к Детте, которая в прошлую встречу подробно рассказала, где живёт. И Детта пыталась успокоить её, говоря, что тёмная суть латма проявила себя, чего и следовало ожидать, поэтому Нэлириса лучше забыть. Только от этих слов Киаре не становилось легче. А по возвращении в дом Мюисы нтарна заметила, что теперь Теанард избегает её, держась подчёркнуто холодно и отстранённо. Но Киаре было всё равно. В этот раз нтарна решила отправиться на прогулку по Рефе ночью. Она не знала, будет ли Нэлирис патрулировать улицы, но надеялась увидеться с ним.
     Киара шла по пустынному переулку, когда оглушительный крик вспорол зловещее безмолвие, и нтарна увидела, как  прямо с ночного неба на неё пикирует большая крылатая тварь.
     «Крикун!», – успела подумать служанка Итаари, ловко увернувшись от острых когтей ящера и скользнув к холодной стене дома.
     Она вспомнила, как Нэлирис рассказывал ей о нападении на него хищного создания, но этот крикун был меньше того, что атаковал латма. Решительно сбросив сиреневый плащ, Киара расправила чёрно-белые крылья и взмыла в звёздные небеса. Крикун уже развернулся и снова летел к ней, наставив на крылатую девушку похожие на гигантские крючья когти своих передних лап. Подпустив ящера поближе, Киара вытянула вперёд обе руки, прицелилась и послала во врага вспыхнувший в темноте белый луч своей магии. От первой атаки ящер сумел увернуться, и от второй тоже, но третий луч, посланный нтарной, попал в него, и тварь с шипением рухнула вниз. Киара нырнула за крикуном и в этот момент в переулке появились трое магов из дозора. Ящер был ещё жив, он поднялся на лапы, левое крыло волочилось по земле. Маги обступили обитателя Жутких Подземелий и, не теряя времени, накинули на него сотканную из заклинаний сеть, сиявшую в ночи серебристым светом. Киара поняла, что они справятся сами, поэтому опустилась на землю поодаль и направилась к своему плащу, одиноко лежавшему у стены дома. Отряхнув его от пыли, нтарна спрятала под плащом крылья и отправилась дальше.
     Затаившиеся дома проплывали мимо, наполненные опасением перед следующими встречами с тварями из Жутких Подземелий, фонари тускло горели, привлекая всё новых чернокрылых мотыльков, а звёзды на тёмном бархате неба смотрели на город холодно и равнодушно. Киаре встретилось несколько латмов, но среди них не было Нэлириса. Утомившись от собственных мыслей, ходивших по кругу, и душевных страданий, нтарна вернулась в свою небольшую комнату и уснула, мечтая об объятиях Нэлириса. Они могли бы быть вместе всегда, не старея и не зная смерти от естественных причин. Они могли наслаждаться обществом друг друга и не страдать от такого нелепого расставания. Они могли…
     Громкий стук в дверь вырвал Киару из сонного оцепенения. За окном было уже светло.
     – Киара, открой! У нас осталось мало времени…
     Голос показался знакомым, но она не могла поверить. И лишь волны магической энергии, исходившие от существа за дверью, убедили её, что это ОН.
     Только вот к энергии латма примешивалось ещё что-то… Оно находилось не за дверью, а распространялось словно бы по всему городу и ощущалось нтарной как нечто отравляющее, ядовитое, тёмное, опасное…
     Наскоро одевшись, Киара метнулась к двери и, отворив её, застыла, глядя на стоявшего на пороге Нэлириса. От его тёмного взгляда по коже побежали мурашки неожиданной радости – она вновь видит его, он пришёл к ней, пришёл сам…
     – Киара… Нам нужно поговорить, но…
     Нэлирис шагнул вперёд, и нтарна посторонилась, пропуская его в комнату. Латм выглядел очень взволнованным, растерянным и не мог подобрать слов. Чувствуя неладное, Киара настороженно спросила:
     – Что случилось, Нэлирис?
     Слуга Лэо вздохнул, собираясь с мыслями, поднял глаза на нтарну и отрывисто заговорил:
     – На Рефу напали. Только что. Это Нэтиа. Его войско состоит из магов, людей и эльмор. Но кроме них есть ещё какие-то орудия, окутанные магией. Магией божества. Она очень сильна и справиться с ней невозможно.
     – Намурри…  – быстро произнесла Киара.
     – Богиня Разрушения, – кивнул Нэлирис. – Орудия, напитанные её магической силой, невидимы. Противостоять им не получается: нас и нтарн эта сила мгновенно убивает, а люди, включая магов, засыпают каким-то странным сном, от которого их невозможно ничем разбудить. Они не приходят в себя даже от боли... Все наши разведчики, скорее всего, также погружены в этот сон. Я наблюдал со стен за этим сражением… Если его можно так назвать. Несколько латмов и нтарн вышли вместе с войском Рефы за стены города, когда Нэтиа подошёл близко. Они погибли в считанные секунды и их тела растворились в воздухе. Люди же один за другим опустились на землю и заснули. Воины Нэтиа не стали их трогать – думаю, они разбудят их, когда полностью захватят город и сделают своими пленниками. Сейчас Нэтиа уже в Рефе, и простых жителей он так же отправляет в колдовской сон. Боюсь, это конец.
     Нэлирис замолчал, с болью глядя на Киару.
     Нтарна не знала, что сказать. Поражённая безысходностью, она слепо уставилась в пол, но Нэлирис снова заговорил, и она вскинула на него глаза, замерев от его слов.
     – Киара, когда я понял, что происходит, я отпустил Ино и бросился сюда, чтобы увидеть тебя. Хотя бы напоследок… Нам не победить Нэтиа, но погибнуть или сбежать, так больше никогда тебя и не увидев, я не смог.
     – Нэлирис, я так по тебе скучала… – нтарна с трудом удержалась, чтобы не всхлипнуть. – Эта история с Теанардом – ужасная нелепость. Но ведь ты сказал, что у тебя больше нет ко мне чувств…
     – Они есть, – перебил её латм. – Я люблю тебя. Просто я был расстроен, когда Гоор мне рассказал…
     – Это всё чушь, Нэлирис! – воскликнула Киара. – Мне никогда не нравился Теанард! Дело в том, что в тот день я встретила нтарну Детту и она рассказала мне печальную историю своей любви, которая так меня впечатлила, что… Я подумала, раз ты куда-то пропадаешь, то у тебя есть другая и я тебе не нужна, поэтому не стоит особо рассказывать всем о своих чувствах к тебе… Но то, что я сказала Теанарду, правдой не является! Я тебя люблю, и мне было очень плохо без тебя…
     Нтарна почувствовала, что сейчас расплачется, и умолкла.
     Нэлирис покачал головой:
     – Никакой другой не было, она и не могла появиться, ведь у меня есть ты… Я пропадал потому, что не был уверен в искренности твоих чувств. Но теперь это не важно. Я верю тебе, и ты нужна мне. Я понял это окончательно, когда увидел гибель латмов и нтарн. Поэтому я здесь.
     Он подошёл к Киаре, поцеловал её и обнял. Прижавшись к Нэлирису, нтарна произнесла:
     – Но что нам делать теперь? Скоро Нэтиа захватит Рефу полностью и тогда…
     Молчание на несколько мгновений воцарилось в маленькой комнате дома Мюисы, а потом Киара отстранилась от латма и оживлённо заговорила:
     – Мы можем сбежать отсюда, Нэлирис! У нас ещё есть время! Я могу унести нас на своих крыльях – для этого мне пока хватит сил. Улетим за Ордрис, а там у нас будет немного времени, чтобы избавить меня от крыльев, и такрины Нэтиа не станут меня искать…
     – Подняться в воздух ты сможешь, но лететь долго вряд ли… – с сомнением проговорил Нэлирис.
     – До Ордриса смогу, – уверенно сказала нтарна. – Дело не только в размахе моих крыльев, ведь основную силу мне даёт связь с Итаари. Моя магия ещё не ослабела, у меня получится, поверь!
     – Хорошо, – кивнул слуга Лоэ. – Тогда не будем терять времени.
     Они покинули опустевший дом Мюисы (сама хозяйка и Теанард после прихода Нэлириса исчезли таинственным образом, решив, вероятно, покинуть Рефу), и на улице Киара вручила Нэлирису свой сиреневый плащ, который мог мешать в полёте, крепко обняла латма со спины, раскрыла крылья и вместе с Нэлирисом взлетела над городом. Нтарне было не легко, но её магические силы позволяли ей удерживаться в воздухе с латмом, к тому же лететь пришлось не очень высоко, а стройный Нэлирис не обладал большим весом. Беспомощная Рефа, почти покорённая Нэтиа, осталась позади, как и Безымянная гора, заросли фруктовых деревьев, пастбища, река, деревни…
     До Ордриса оставалось недалеко, когда, пролетая над изумрудным, обширным лугом, обрамлённым с одного края наполовину облетевшей рощицей, Киара заметила странную компанию внизу. По лугу неслись два необычных существа, в которых нтарна узнала эльмор, а на спинах слуг богини Разрушения восседали двое магов: Киара уловила исходящую от них магическую энергию. Почему они не в Рефе, как и остальное войско сына Форо? Злость на захватчиков и любопытство толкнули Киару на необдуманный шаг. Решив выяснить, куда направляются незнакомцы, нтарна, не советуясь с Нэлирисом, стала снижаться. Конечно, от эльмор и магов, держащих путь, скорее всего, из Илэра, могла исходить угроза, но Киара рассчитывала улететь с Нэлирисом при возникновении малейшей опасности. Опустившись на землю перед подозрительной компанией, Киара отпустила Нэлириса, накинула на плечи плащ и, шагнув вперёд, крикнула незнакомцам:
     – Кто вы и куда направляетесь?
     Эльморы замедлили бег. Оба создания выглядели людьми лишь наполовину. Один был до пояса широкоплечим мускулистым мужчиной с курчавыми чёрными волосами и горящим взором, а внизу его тело переходило в туловище четырёхлапого существа. Человеческая часть второй эльморы представляла собой изящную девушку с прекрасным лицом, большими серыми глазами и длинными тёмными волосами, которые покрывала серебряная сеточка. Грудь эльморы была прикрыта однотонной тканью. От пояса же начиналось настоящее тело служанки Намурри – подобное гигантскому барсу с четырьмя мягкими кошачьими лапами, покрытое густым серым мехом, по которому расходились чёрные полосы и пятна. Пушистые хвосты эльмор оканчивались острым длинным шипом. Оба создания остановились перед Киарой и Нэлирисом, и маги спрыгнули с их спин.
     – Мы маги Илэра, я Риона – верховная жрица тёмной богини Намурри, – низким голосом сказала молодая женщина с длинными белоснежными волосами.
     Она была одета в чёрную мантию, украшенную витиеватым зелёным узором, тонкую талию стягивал красный кожаный пояс. Откинутый назад капюшон не скрывал приятного бледного лица, на котором выделялись бездонные омуты тёмных глаз. В одной руке она держала сокрытый бархатной накидкой небольшой предмет.
     – Впрочем, после произошедшего я уже не могу сказать, что служу богине Разрушения… Как и мой брат, Радис.
     Риона перевела глаза на стоявшего рядом мужчину, который выглядел младше её на пару лет и одет был в похожую мантию, только вместо красного пояса – зелёный. Его тёмные, как у сестры, выразительные глаза так же контрастировали с рыжеватыми волосами, бледной кожей и светлыми бровями.
     Обменявшись взглядами с Рионой, молодой маг сухо произнёс:
     – Мы не разделяем убеждений Намурри и Нэтиа. Мы хотим помешать им и поэтому направляемся в Аэлар.
     Нэлирис нахмурился.
     – Нэтиа напал сегодня на наш город, Рефу. Если вы собираетесь помешать ему, то вы против него, но… Эльморы тоже против своей богини?
     Испытующий взгляд латма скользнул по слугам Намурри, и тогда мужчина со звериной половиной туловища твёрдо сказал:
      – Да. Я не поддерживаю того, что хочет сделать с этим миром богиня Разрушения.
      – Это принесёт в Нимфиру хаос, – подхватила эльмора-девушка. – Я Эрма, а это Шиас, и мы сделаем всё, чтобы остановить Намурри и Нэтиа.
     Нэлирис одобрительно качнул головой.
      – Похвальные намерения. Меня зовут Нэлирис, мою спутницу – Киара. Мы готовы помочь вам, если вы в этом нуждаетесь.
      – Мы с радостью примем вашу помощь, – сказала Риона.
      – Но что именно вы задумали? – поинтересовалась Киара. – Мы хотим спасти Рефу от захватчиков, однако у нас очень мало времени. Такрины Нэтиа будут преследовать меня, пока я не избавлюсь от крыльев…
     – Мы знаем, – кивнул Шиас и нетерпеливо переступил передними лапами. – Но Аэлар не далеко, мы успеем, если не будем медлить.
     – И всё же нам необходимо отдохнуть, – торопливо сказала Эрма, покосившись на него. – Устроим небольшой привал, во время которого расскажем о своей цели. Ведь силы нам ещё понадобятся.
     – Ты права, – нехотя признал Шиас. – Как бы мы ни спешили, лапы требуют отдыха…
     Он грациозно опустился прямо в траву, поджав по-кошачьи пушистые лапы, и Эрма последовала его примеру.
     – У нас был далёкий путь, – как бы извиняясь за поведение эльмор, проговорил Радис, – поэтому мы нуждаемся в коротком отдыхе.
     – Я и сама, честно сказать, не прочь немного отдохнуть: крылья устают не меньше, чем лапы, – призналась Киара и села на землю напротив Шиаса и Эрмы.
     Остальные поступили так же, после чего Нэлирис попросил посвятить его и нтарну в происходящее.
     – Чтобы понять, что случилось в Илэре, необходимо знать всю историю этого мира и сотворения божеств, – произнесла Риона.
     – Нам ли не знать этого! – иронично воскликнул Нэлирис. – Нимфира была сотворена верховным божеством Ниру, которому подчиняется множество различных сил и стихий. Он создал младших божеств из света и тьмы и отдал им Нимфиру, чтобы они поддерживали в этом мире равновесие. Каждому божеству Ниру дал слуг, а после через магические порталы привёл сюда людей и разных существ из погибающих миров, которые уже не спасти. Таким образом Нимфира дарила им возможность уцелеть и развиваться дальше. Но божества не сумели существовать в согласии. Их вражда друг с другом несла слишком большие разрушения этому миру, и народы, населяющие его, страдали.
     – Тогда Ниру лишил младших божеств возможности напрямую влиять на этот мир, – продолжила Киара, когда Нэлирис сделал паузу в рассказе. – Он заключил каждое божество в отдельном параллельном измерении, покидать которое они не могут. Однако их слуги способны проникать в Нимфиру, поэтому теперь божества оказывают влияние на этот мир только через нас. Чтобы не стать забытыми и иметь поддержку у населения Нимфиры, божества в свою очередь дают поддержку людям, которые возводят поселения рядом с их обителью и поклоняются им.
     – Всё так, – подтвердила Риона. – Установив определённый порядок в Нимфире, Ниру ушёл в иные измерения, и когда он вернётся – неизвестно никому. Однако далеко не всех божеств устраивала отведённая им участь. Богиня Разрушения Намурри вознамерилась захватить больше пространств.
     Риона взглянула на Эрму и та заговорила:
     – Когда-то рядом с её обителью был город, где ей поклонялись, но его уничтожила стая странствующих драконов, от него остались лишь руины.
     – Знакомая история… – пробормотала Киара. – Однажды нечто подобное произошло и с городом, в котором поклонялись Итаари. Но благодаря союзу принцессы разрушенной Ары и правителю древней Рефы мы получили город один на двоих с латмами…
     – Поселение со временем можно было возродить, – говорила Эрма, – и всё же Намурри захотела большего. Ей было мало одного города. Тёмная богиня желала захватить множество городов, а первым должна была стать Рефа. Почему именно ваш город? Дело в том, что, когда Форо в Рефе свергли, он бежал и устроил один из привалов неподалёку от входа в Ли-Атт, обитель Намурри. Богиня отправила к Форо пару своих слуг, подарив им частично человеческий облик, чтобы солнце не причиняло им боль.
     Далее стал рассказывать Шиас:
     – Эльморы обратились к бывшему правителю Рефы с предложением возвести рядом с обителью Намурри небольшой город, где будут поклоняться богине Разрушения, а взамен она даст много эльмор, которые станут хорошей защитой для людей. Форо согласился,  и около Ли-Атта был выстроен Илэр. Много эльмор отправила Намурри в тот город, и мы с Эрмой были среди них. Однако полностью человеческие тела нам не даровали, чтобы у эльмор не было соблазна вступать в связи с людьми и прекращать служить своей богине. Спустя какое-то время Намурри предложила Форо завоевать Рефу и вернуть себе город, из которого его когда-то изгнали.
     – Конечно же, Форо понравилась эта идея, – невесело усмехнулась Риона. – Намурри для задуманного нужна была вещь, изготовленная людьми, пусть маленькая, но принадлежащая этому миру. Такой вещью стала каменная статуэтка самой богини, выточенная лучшим мастером Илэра. Она хранилась в подземном храме в строжайшей тайне от простых жителей города. В эту статуэтку Намурри год за годом вселяла свою разрушительную мощную магию, закрепляя её в Нимфире, и одновременно с этим в Илэре создавались орудия, которым статуэтка давала магическую силу богини. Эта сила могла вводить в колдовской сон людей и магов, а нтарн и латмов – убивать. Так же были выведены такрины для обнаружения и уничтожения крылатых нтарн.
     – Только далее произошли сразу две трагедии, которые, тем не менее, планам Намурри не помешали, – вступил в разговор Радис. – Из-за Ордриса пришли чужаки и с ними –  прирученный некрупный дракон. Была отчаянная битва, город удалось спасти, но Форо и служивший ему главный маг Илэра погибли. Этим магом был Гердбрант, наш с Рионой отец.
      – Королём Илэра стал Нэтиа, – печально продолжала Риона. – Он ничуть не меньше своего отца желал вернуть себе Рефу. А я заменила Гердбранта. На меня легли обязанности время от времени относить статуэтку Намурри ко входу в Ли-Атт, чтобы богиня Разрушения напитывала её своей магией. Что я и делала последние годы, впрочем, эта миссия не воодушевляла меня. Я не хотела захвата других городов, убийства латмов и нтарн. Не хотела нарушения равновесия, которое погрузит Нимфиру во тьму и распад и за которое рано или поздно придётся платить, ведь Ниру не допустит несправедливости в этом мире. Я приняла решение остановить Намурри. Статуэтку богини нужно уничтожить, тогда накопленная в ней магия рассеется и перестанет давать силу оружию Нэтиа и такринам. Сделать это возможно только в месте, где сосредоточено большое количество магических сил, и ближайшим таким местом является Аэлар. Заручившись поддержкой своего брата, я стала ждать момент, когда можно будет похитить статуэтку. Шанс появился лишь когда Нэтиа напал на Рефу, потому что всё внимание Намурри в это время было приковано к сражению, к тому же в Илэре осталось мало воинов, магов и эльмор. Я заколдовала птичью клетку, наложив на неё сильные чары, которые помешали бы другим магам и слугам Намурри понять, что мы несём с собой вещь, принадлежащую богине Разрушения. Когда мы с Радисом пытались похитить статуэтку из храма, нас вознамерилась остановить пара эльмор, но после короткого разговора стало ясно, что Эрма и Шиас разделяют наши взгляды. Так у нас появились союзники, которые милостиво разрешили нам ехать в Аэлар на их спинах.
     – Мы предали свою богиню, – сказал Шиас, пошевелив гибким хвостом. – но это было сделано во имя спасения Нимфиры.
     Киара поднялась на ноги и заявила:
     – Вы поступили правильно! Нельзя позволить Намурри осуществить свои планы, это приведёт только к плохим последствиям.
     Эрма легко вскочила на сильные лапы.
     – Мы отдохнули и теперь пора добраться до Аэлара. Я и Шиас применим силу Разрушения, которой обладаем, чтобы уничтожить статуэтку Намурри, Риона и Радис пустят в ход свои силы, но магия нтарны нам очень пригодится, так же, как и меч латма.
     – Что ж, мы готовы, – мрачно ухмыльнулся Нэлирис.
     Маги взобрались на спины эльмор, и те двинулись по лугу быстрыми, плавными прыжками, а Киара, подхватив Нэлириса, тоже устремилась в сторону Аэлара по воздуху. Радость от воссоединения с Нэлирисом и надежда остановить богиню Разрушения придали нтарне сил. Она верила, что всё получится и отбрасывала подступающие сомнения.
     Аэлар действительно находился недалеко. Киара знала, что это священное место, где некогда с небес упал огромный магический камень Ниит. С помощью его великой силы можно было созидать и разрушать, и его магии хватило бы побороть колдовство Намурри. Достигнув Аэлара, нтарна и Нэлирис увидели с высоты широкую воронку в земле, в центре которой покоился гигантский овальный камень правильной формы. Камень был приятного фиолетового цвета, он слегка пульсировал, и нежное сиреневое сияние расходилось над воронкой, словно призрачный купол. Киара снизилась и опустилась неподалёку от начала воронки, не решаясь приблизиться к Нииту.
     – Как красиво… – произнесла нтарна, завороженно глядя на гладкий камень, цвет которого в сочетании с цветом её плаща рождал у неё представления, что она некоим образом связана с Ниитом.
     – Нам повезло, что это место оказалось совсем рядом, – заметил Нэлирис, обняв Киару за плечи.
     – У нас должно получиться, – сказала служанка Итаари с твёрдостью в голосе. – Мы спасём не только Рефу, но и всю Нимфиру.
     – Надеюсь…  – отозвался Нэлирис. – Тёмная богиня взяла на себя слишком много, не дело вынуждать людей всех городов поклоняться лишь ей одной…
     Некоторое время слуге Лоэ и нтарне пришось ждать эльмор и магов Илэра, и влюбленные принялась обсуждать свою дальнейшую жизнь. Нэлирис уверял Киару, что больше никогда не расстанется с ней, нтарна же не хотела выпускать его из объятий ни на миг, и они условились, что в случае хорошего исхода первое время поживут в Энирских садах, как и намечали ранее.
     Когда, наконец, эльморы и Риона со своим братом добрались до воронки, Киара заволновалась. Она не хотела думать о возможной неудаче и уверенно двигалась вместе с Нэлирисом и своими новыми знакомыми прямиком к словно бы наблюдавшему за ними камню. Но когда они оказались совсем рядом с ним, нтарна вдруг ощутила, что за ней наблюдает кто-то ещё. Кто-то стремительно приближающийся по воздуху, распространяющий волны тёмной магии, от которой неприятно покалывало кожу, и несущий смерть. Служанка Итаари резко обернулась, но никого не увидела в небе. В то же мгновение обе эльморы как по команде развернулись и прыгнули навстречу невидимой угрозе.
     – Это такрин! – крикнула Эрма.
     Она подняла вверх руки, целясь во врага подобно Киаре, когда та использовала свою магию, то же самое сделал и Шиас. Судя по всему, слуги Намурри видели такрина, в отличие от магов, латма и нтарны. Спустя миг из ладоней эльмор вырвались яркие светло-зелёные лучи, и магия разрушения ударила во что-то, летящее на них. Вернее, враждебное создание стремилось к Киаре, но Радис, Риона и Нэлирис заслонили нтарну собой, а перед ними стояли эльморы. Зелёные лучи врезались в не видимое служанке Итаари существо, раздались отвратительные, бьющие по ушам шипение и скрежет, которые не способен издать ни один крикун, после чего последовал небольшой взрыв, и Киара зажмурилась от слепящей вспышки. Когда она открыла глаза, зеленоватый дым оседал на землю, и всё вокруг вновь было спокойно.
     – У нас очень мало времени, – сказал Шиас, нервно дёрнув пушистым полосатым хвостом.
     – Мы у цели, – быстро ответила Риона и оглянулась на возвышавшийся над ними камень.
     Теперь царившее вокруг безмолвие стало казаться Киаре зловещим. Множество такринов явятся сюда, пока у неё есть крылья, и тогда отбиться будет сложно. Нтарна настороженно смотрела, как Риона, подойдя к Нииту вплотную, освобождает от чёрной накидки предмет, который всё это время держала в руках…
     Глазам Киары и Нэлириса предстала небольшая птичья клетка, о которой говорила Риона, и в клетке этой будто неподвижная и бескрылая коварная птица виднелась каменная статуэтка высотой примерно в две ладони. Она выглядела как женщина в обтягивающем платье в пол, странно сложившая руки с длинными когтями на груди, и голова её была непропорционально большой. На этой голове как корона торчали острые и изогнутые рога разной длины, лица у неё не было – из него так же росли рога различных форм, переплетаясь друг с другом.
     Риона открыла клетку и, осторожно вынув из неё опасную статуэтку, поставила собственность богини Разрушения  на землю. Когда вместилище силы Намурри оказалось вне клетки и чары Рионы перестали скрывать его, Киара вздрогнула: могучая тёмная магия опалила её взор, в теле появилась слабость, дыхание перехватило, и нтарна, почувствовав, как закружилась голова, поспешно отвела глаза. Заметив, что Киара слегка пошатнулась, Нэлирис подхватил её под руку. Тем временем Риона отошла на некоторое расстояние от рогатой статуэтки Намурри, мрачно застывшей у подножия фиолетового камня, и приглушённо сказала:
     – Нам нужно ослабить магию Намурри. Она, как стена, закрывает заколдованный предмет от физических повреждений. Когда мы это сделаем, Нэлирис должен ударить статуэтку мечом как можно сильнее. Нам всем необходимо постараться настолько, насколько сможем. Да поможет нам могущество этого места!
     Эрма, Шиас, Радис и Риона встали в круг, и Киара с Нэлирисом присоединились к ним. У нтарны захватило дух от волнения, но она постаралась собраться, заставив себя смотреть на статуэтку, чтобы прицелиться. Глаза щипало, но служанка Итаари прищурилась и не отводила взгляд.
     – Готовы? – с нескрываемой тревогой в голосе спросила Риона.
     Получив утвердительные ответы, она вытянула руки вперёд, как делали слуги божеств, и начала быстро и негромко произносить заклинание уничтожения. Ей вторил Радис, стоящий напротив, и вот из ладоней магов вырвались лучи синего света, но, достигнув фигурки, встретили незримую преграду. Маги продолжали читать заклинание, и тогда из рук эльмор в фигурку богини Разрушения тоже ударили лучи зелёного света, точно так же натолкнувшись на нечто, защищающее опасный предмет. Киара присоединилась к слугам Намурри и магам, но её белый луч постигла та же участь. Нтарна ощущала сопротивление, не прекращая направлять на стойкую статуэтку поток своей магии. Каменную вещицу действительно окружала стеной тёмная сила Намурри, не желавшая поддаваться, но маги, эльморы и нтарна были упорны, к тому же рядом находился Ниит, сила которого превосходила мощь магии разрушения тёмной богини, и Радис с Рионой подпитывались этой силой, поэтому постепенно Киара почувствовала, что сопротивление уменьшается. Она уже потратила много сил, но из её ладоней продолжал вырываться белый свет, как и зелёное свечение, что било из ладоней эльмор, а синее – из ладоней магов. Нэлирис терпеливо ждал, готовый совершить меткий удар, который, возможно, решит всё.
     Усталость постепенно сковывала руки, Киара понимала, что остаётся совсем немного, ещё чуть-чуть…
     Внезапно по спине уколами игл пробежало чувство надвигающейся угрозы, и пёстрые крылья нтарны дрогнули.
     «Такрин…», – мелькнула пугающая мысль, но Киара не отрывалась от своего дела.
     «Мы должны успеть, мы должны успеть, мы должны…».
     Волна жгучей смертоносной энергии окатила нтарну с головы до ног, по телу разлилась неприятная ломота, в глазах потемнело. Невидимый такрин был уже совсем близко, готовый вцепиться в беззащитную жертву, но чем – зубами, когтями или чем-то иным – Киара не знала, не имея представления, как выглядело вселяющее страх существо…
     «…успеть…».
     В этот миг Риона и Радис резко перестали читать заклинание, синий свет их магии погас, как и зелёный, потому что эльморы опустили руки, и Киара, понимая, что их миссия выполнена и не ощущая уже практически никакой помехи там, куда бил луч её белой магии, последовала примеру эльмор. Её тонкие руки бессильно повисли, она боялась обернуться навстречу несущейся на неё гибели и продолжала стоять на месте, видя краем глаза, что Шиас и Эрма готовы встретить врага и защитить служанку Итаари в последнее мгновение.
     Так же Киара видела, как Нэлирис несколькими быстрыми шагами преодолел расстояние до статуэтки тёмной богини и, не медля, обрушил на неё меч. В момент, когда оружие коснулось заколдованного предмета, глазам окружающих на пару секунд предстал истинный облик латма – существа с торчащими из спины острыми выростами, мощными ногами, напоминающими задние ноги быка и оканчивающимися копытами, длинным хвостом с кисточкой на конце и когтистыми передними лапами. Голова Пожирающего Плоть представляла собой обтянутый кожей череп с длинными острозубыми челюстями, горящими хищным огнём глазами и парой саблевидных длинных рогов…
     Но вот наваждение исчезло, латм снова выглядел как человек, а не изменившаяся с виду статуэтка вдруг раскрошилась, как мел, словно была уже не из камня. Позади раздался знакомый крик погибающего такрина, по которому эльморы так и не успели ударить магией разрушения.
     Облако чёрного дыма поднялось над разбитой статуэткой Намурри, принимая очертания рогатой головы… Но шли минуты, и призрачный силуэт богини Разрушения рассеивался, а маги, эльморы, латм и нтарна всё стояли и смотрели вверх, настороженные и усталые…
     – Получилось! – выдохнула, наконец, Эрма, и на её красивом лице заиграла радостная улыбка.
     – Да, получилось… – произнесла с облегчением Риона, опустив глаза на то, что осталось от вместилища сил Намурри.
     – Киара, такрины уничтожены, больше нечего бояться, – обратился к нтарне Шиас.
    – Неужели всё закончено? – с трудом выговорила Киара. – Даже не верится… Мы справились!
     Нетвёрдой походкой она двинулась к Нэлирису, и тот пошёл ей навстречу и сжал нтарну в обьятиях.
     – Мы очень благодарны вам, Киара и Нэлирис, – сказал Радис, обаятельно улыбаясь. – Увидев вас впервые, мы почувствовали, что сможем на вас рассчитывать, и это оказалось правдой. 
     – Рады были помочь, – добродушно отозвался латм.
     – Но всё получилось в первую очередь благодаря вам, – заметила Киара. – Куда вы отправитесь теперь?
     – Пути назад нам нет, – вздохнул Шиас. – Отныне в Илэре мы считаемся предателями…
     – Но и в Рефу путь нам закрыт, ведь там сейчас идёт сражение, и нас могут принять за врагов,  – сказала Эрма. – Даже если все нтарны и латмы убиты, войско Рефы всё равно намного больше войска Илэра. С уничтожением статуэтки Намурри орудия, которые подпитывались магией тёмной богини, утратили свою силу. Больше они не угрожают никому. Поэтому люди и маги Рефы, скорее всего, уже пришли в себя и напали на войско Нэтиа. Даже без поддержки слуг Итаари и Лоэ они без труда выбьют врагов из города. Мы же пока отправимся в Велинарру…
     – Мы тоже, – сообщила Риона. – Я рада, что мы встретили вас, рада, что всё закончилось хорошо. Думаю, через некоторое время мы навестим вас в Рефе, а пока нужно обустроиться в Велинарре, поэтому нам пора в путь.
     Тепло попрощавшись, Радис и Риона вскочили на спины эльмор, и Эрма с Шиасом устремились прочь, в сторону Велинарры. Уже не так резво, как незадолго до этого они спешили в Аэлар, но всё так же грациозно и легко.
     – Нам тоже пора, – проговорила Киара, обнимая Нэлириса, – но мне нужно ещё немного отдохнуть – я потратила столько сил… Хорошо, что это место поможет мне восстановить их быстрее.
     – Да, конечно, – согласился Нэлирис. – Интересно, что сейчас происходит в Рефе?…
     – Надеюсь, теперь Нэтиа проиграет… Но что же станет с Ино?
     По лицу Нэлириса скользнула тень грусти.
      – Хочется верить, что с ним всё будет хорошо, он вернётся в Жуткие Подземелья, ведь там его дом. Я попробую отыскать его немного позже… Знаешь, Киара, я хотел сказать кое-что ещё. Не про Ино, хотя я и чувствую вину за то, что он пострадал из-за меня в Жутких Подземельях в прошлый раз… Нет, я хочу сказать про нас с тобой. Наверное, тебе будет интересно узнать, что благодаря тебе во мне тоже произошли некоторые… изменения. Я больше не могу выпускать когти, как раньше. Мои руки больше не меняются. 
     Нтарна удивлённо поглядела на возлюбленного.
     – Насколько я знаю, такого ещё не происходило ни с одним латмом…
     – Ты права, – ухмыльнулся Нэлирис. – Как людские желания и пороки лишают тебя крыльев, так высокие чувства и устремления лишили меня когтей… Но я выбрал тебя и ни о чём не жалею.
     Вместо ответа Киара потянулась к нему и подарила латму поцелуй. Они стояли в центре огромной воронки, около могучего древнего камня, и их окутывало сиреневое свечение, с которым так гармонировал плащ Киары, скрывавший сложенные чёрно-белые крылья нтарны…

                *  *  *
     Солнце только что взошло и щедро освещало радующий взор пейзаж, увядающую осеннюю красоту, ещё не укрытую снегом. Киара, неся в руках свой сиреневый плащ, вышла за украшенные затейливой резьбой двери небольшого дома, в котором вот уже неделю провела с Нэлирисом. Воздух был холодным, и нтарна торопливо накинула плащ на себя, привычно пряча крылья, которые стали полностью чёрными и уменьшились так, что больше не могли поднять её в воздух. Несмотря на то, что цветы давно отцвели, в Энирских садах было красиво. Кусты и невысокие деревья ещё не оголились и продолжали сохранять зелёный, хотя и пожухлый, вид. Такими они обещали быть до первого снега.
     «Нужно вернуться сюда летом, – подумала Киара, – тогда здесь будет много ярких цветов, и их аромат сольётся в нечто прекрасное…».
     Возле мраморной беседки топтался рыжий арх, изучая чем-то привлёкший его куст. Теперь он воспринимал нтарну спокойнее и не обратил на неё внимания. В который раз подивившись, что Ино сам отыскал Нэлириса на третий день их пребывания здесь, Киара сделала несколько шагов в сторону арха, но он даже не повёл хвостом.
     Завтра придётся вернуться в Рефу. Киаре хотелось этого и одновременно не хотелось, ведь это означало нарушить идиллию, которая ей так нравилась. Но всё-таки сделать это было необходимо. Энирские сады располагались от города под Безымянной горой совсем недалеко, поэтому новости из Рефы пришли очень быстро. После нападения Нэтиа на город захватчик, при загадочных обстоятельствах,  утратил свои основные силы и был уничтожен. Нэтиа погиб, латмов и нтарн тоже погибло много, однако некоторые слуги Итаари и Лоэ уцелели.
     Нэлирис и Киара не замедлили отправить в Рефу гонца с посланием, в котором говорилось, с чьей помощью и каким именно образом враг был ослаблен, и теперь в городе ждали нтарну и латма, чтобы воздать им почести. Однако Киара и Нэлирис оставили себе несколько дней для наслаждения покоем и друг другом. Нэлирис перестал избегать нтарну, и они, наконец, уединились в маленьком, обвитом ползучими растениями доме. Латм немало полезного почерпнул из рассказов тех своих собратьев, что имели опыт близкого общения с горожанками и шептуньями Рефы, и Киара осталась довольна, только вот крылья...
     Впрочем, свой выбор нтарна сделала. Способность летать она променяла на возможность быть с Нэлирисом и не помышляла возвращаться в Светлый дом.
     Позади раздались шаги Нэлириса. Он подошёл к нтарне, обнял её за плечи и кивнул на продолжавшего копошиться в кусте Ино:
     – Увлёкся так, что и меня не замечает.
     – Удивительно, как он всё же смог найти тебя…
     – Архи не так просты, как ты думаешь, – усмехнулся Нэлирис. – А мой так вообще особенный! Ты не замёрзла здесь?
     – С тобой мне тепло… – промурлыкала Киара и прижалась к нему…

                ЭПИЛОГ

     … Она любила гулять по этой улице. Здесь, в одном из двориков, находился красивый фонтан, и здесь она сказала Нэлирису, что ей необходим помощник. Это было полтора года назад. Киара неспешно шла, поглядывая по сторонам и размышляя о том, что идиллия, царившая между нею и латмом в Энирских садах, не была да и не может быть вечной. Порой они злились друг на друга, ревновали, иногда ругались так, что не разговаривали друг с другом пару дней, но неизменно мирились, шли на уступки, прощали. Нтарна не могла сказать, что с ней повторилась история Детты и Нэлирис похож на Ниора или Росу, однако порой она скучала по тем дням, что провела с латмом в обвитом ползучими растениями домике.
     Хотя Нэлирис хранил ей верность, не позволял себе жестокости и подлости в отношении неё, некоторые особенности его характера не пришлись ей по душе, когда она узнала его лучше. Иной раз латм становился взрывным, мог быть грубым или отстранённым, что расстраивало Киару. Но чувства к слуге Лоэ не проходили, её всё равно тянуло к Нэлирису несмотря ни на что. То же можно было сказать и о латме. Он больше ни разу не попытался оборвать связь с Киарой, он всегда возвращался, даже если уходил ночевать в Тёмный дом после очередной ссоры. Нтарна старалась сгладить острые углы, но это не всегда получалось, и временами у неё проскальзывали мысли, что когда-нибудь они с Нэлирисом больше не помирятся. Теперь это не пугало её так сильно, как полтора года назад, потому что, узнав латма получше, она успела даже немного устать от его своеобразного нрава. Однако ей очень не хотелось с ним расставаться.
     Свернув под невысокую белую арку, Киара поднялась по каменным ступеням и вошла в дом, где они с Нэлирисом теперь жили, а Ино, между тем, продолжал содержаться при доме латмов. Полтора года жизнь в Рефе текла мирно. Илэр понёс большие потери и больше не угрожал городу под Безымянной горой. По крайней мере, пока. Эрма, Шиас, Риона и Радис действительно навестили Нэлириса и Киару спустя некоторое время после уничтожения статуэтки Намурри. В Рефе им были возданы почести так же, как нтарне и латму, которым  в знак признательности правитель Рефы даровал большой, красивый дом. Новое жилище нтарне нравилось, и ей удалось свить уютное гнёздышко, в котором она чувствовала себя спокойно.
     – Кого я вижу! На меня снизошла милость Итаари, и в мою скромную обитель явилась нтарна! – шутливо возвестил Нэлирис, накинувшись на бескрылую Киару с объятиями.
     – Между прочим, это не только твоя обитель, – с улыбкой напомнила та, – ведь нтарна тоже здесь живёт!
     Обняв латма в ответ, она подумала, что, невзирая на неидеальность их союза, взаимные чувства по-прежнему держат их вместе. И пусть неизвестно, что произойдёт дальше, и будущее тревожит, но есть здесь и сейчас, где они нужны друг другу и где вполне можно позволить себе быть счастливыми…





                КОНЕЦ



                23. 05. 2012 г. – 18. 11. 2022 г.
    

               
    
       


























   

                ОГЛАВЛЕНИЕ:

ГЛАВА 1. ПРЕДВЕСТИЕ

ГЛАВА 2. ЧЁРНОЕ ПЕРО

ГЛАВА 3. НОЧНАЯ ВСТРЕЧА

ГЛАВА 4. ПОМОЩНИК

ГЛАВА 5. ОХОТА

ГЛАВА 6. ИСТОРИЯ ДЕТТЫ

ГЛАВА 7. КОГТИ

ГЛАВА 8. ТАЙНА НАМУРРИ

ЭПИЛОГ