ООН в Крыму, гл. 22. Во дает сибирячок!

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический  роман


Глава 22.  ВО  ДАЕТ  СИБИРЯЧОК – УДАЛЕЦ-ОГУРЧИК !

*   *   *
Расчувствовавшийся после улётного интима, столь сладко завершившегося по второму кругу Роман оторвался, наконец, от сладко тающих губ рыжей красавицы Зики, невольно осмотрелся и только теперь заметил, что ближняя к ним скала-Чертёнок имеет не одну, а... две тени. Удивился, поднял глаза, пригляделся... а там, прислонившись к каменной стене, стоит... Зикин парень – тот самый, очень приятный блондинчик с микро-достоинством! И парень этот неотрывно смотрел, как это показалось, сопернику прямо в лицо!
Да от одного этого уже обалдеть можно было!

Роман вскочил в готовности к активной разборке с участием кулаков. Но, хотя глаз подошедшего парня не было видно, потому что три четверти полная Луна вовсю сияла практически над его головой, в фигуре нежданного и нежеланного пришельца не чувствовалось агрессии: стоял он неподвижно и, судя по его фигуре, расслабленно.

Вмиг успокоившийся Роман нагнулся за шортами и тут же сморозил глупость, без слов показав жестом, что, мол, он – уже всё: мавр сделал своё дело, мавр уходит...
Но парень вдруг резко отклонился от скалы и сказал:
- Нет, постой!.. Не уходи... Поговорить надо... И не одевайся.
С этими, будто с трудом рублеными фразами, он подошел и без обиняков взял Романа... гм-гм, отнюдь не за руку!

Вот это номер! Тут наш Роман обалдел окончательно и не сразу сообразил отвести от себя нахальную руку, которая, впрочем, тут же оказалась на прежнем  месте – вернулась не агрессивно, но настойчиво. Такого в практике Романа никогда ещё не бывало ранее: чтобы парень наблюдал, как на его глазах отлюбили его девушку, и чтобы он после этого всего вот так вольно обращался с соперником.
Нет-нет, тут был уже перебор, явный перебор! И Роман не менее настойчиво освободился, наконец-то, от столь непривычного к себе внимания.

Девушка тоже поднялась следом, и совершенно ошарашенный Роман почувствовал на себе и увидел, что она руками одновременно ласкает обнажённого любовника и своего достаточно легко одетого Олега, как Зика назвала блондина, тут же приобнявшего её за плечи.
Ромина изумлённая голова кругом пошла от этого внезапного триумвирата!

А из последовавшего откровенного рассказа сибиряков он узнал, что эти две пары молодых «тюленей», оказывается, уже второй год живут одной шведской семьёй:
- Однажды Евгений Онегин...
- Кто-кто?!
- Да это второй наш парень, тёмненький, – нетерпеливо пояснил Олег. – Так вот, Женька что-то узнал об этих семьях. И вначале на эту тему мы только шутили, мол, неплохо было бы и нам применить шведский опыт. А затем, после одной большой пьянки, у нас впервые случился групповой секс. Ну, и дальше пошло-поехало... Сняли общую квартиру, с тех пор так и живём вместе.

Вот тебе и глухая Сибирь! Вот это дают аборигены-гиперборейцы! Хорошо, хоть девушку Жени не Татьяной Лариной звали, а Людмилой. Впрочем, вторая пара, чего уже не на шутку начал опасаться Роман, не появилась наверху, и это было только к лучшему: для группового секса себялюбивый самец-одиночка Роман был совершенно не готов. Да и ко всему, как-то сразу уж очень не глянулся ему этот наглый Женька – с первого же взгляда.

За время короткого этого повествования Олег быстро разделся. Видно было, что он очень сильно возбудился, и всё его тело слегка трепетало, будто от холода. Так что теперь Зика ласкала парней, оказавшихся в равных условиях обнажения. Чтобы ей было удобнее, более низкий Олег встал немного выше по склону, вследствие чего уже Роман оказался спиной к морю и луне. Теперь уже его лицо было в тени, зато миловидная мордашка Олега так и светилась предвкушением небывалого удовольствия.

Да... А вот естество Олега было значительно меньше, и блондин просто отчаянно страдал из-за этого. На его лице даже при неверном лунном освещении хорошо была заметна и отлично читалась вся гамма его переживаний. Временами Олег старался прикоснуться к Роме, что сопровождалось очередной очень мелкой и невероятно сильной дрожью всего тела перевозбуждённого сибирячка – он будто исходил каким-то неистовым трепетом, настолько приятными были ему чувственные Зикины прикосновения к его телу, усиленные соприкосновением с рукой или ногой Романа.

Нельзя сказать, что от всего происходящего нашему обалдевшему москвичу было хорошо до безмерного упоения: чувствовал себя и вёл он достаточно скованно – просто стоял болван-болваном, отдавшись воле интимных волн, которыми повелевала Зика. Но вид чересчур возбужденного, доброжелательно настроенного на одно удовольствие парня и очень приятные, умелые ласки девушки все же сильно будоражили. Да и просто не могло молодое тело не откликнуться на восхищение и ласку.

Вскоре Олег благодарно расцеловал девушку. Сделал это не поспешно, а с упоением и тесными объятиями от всей души, которые как-то незаметно перешли... в ласковые проникновения!..
Да эти двое безбашенных сибиряков без зазрения совести уже начали стоя заниматься сексом прямо перед Романом, изумлённо застывшим полным истуканом. Обалдеть – и только! И только теперь Роман окончательно понял, что ему со своим замшелым столичным снобизмом нужно кончать как можно скорее. Оказывается, в вопросах интима даже глубокая провинция может в чём-то поучать суперсовременный центр страны!

По нежным движениям рук и тела парня, по его трепетным ласкам груди и лица девушки было очевидно, что он очень сильно любит Зику. А экстремальный секс с нею в присутствии постороннего, что он явно намеренно стремился подчеркнуть всем своим поведением – для него всего лишь очередное захватывающее развлечение в и без того разливанном море их шведского адреналина, не более.

Хотя какое там – «не более»! Ведь на тактичный вопрос Романа, не стесняет ли их его присутствие, Олег запросто ответил, что они уже далеко не один раз бывали близки одновременно с Евгением Онегиным и его Людмилой. Сказал Олежка, и сам же как-то по дурацки, нервически посмеялся столь странному сочетанию слов с участием имени широко известного литературного героя. Или же это его так сильно развезло из-за неопределённости в ожидании дальнейшего развития событий на этом, спонтанно импровизированном интимном фронте с участием Романа при неукротимом желании сибирячка продолжить близость со своей девушкой уже совместно с ним?

Да счас вам! Вот всё и сразу! Ведь наш ловелас-москвич даже и не думал отказываться от интимного приключения с Зикой. Ну, и пусть оно будет с участием миловидного парнишки, который, в отличие от нагловатого Жени, своим доброжелательным настроем и открытой улыбкой понравился ему сразу – ещё в первый день, когда Роман из Коктебеля пробирался к своему стойбищу по пляжу второй Сердоликовой бухты, занятому этими самыми шведско-сибирскими «тюленями».

Дальнейший тройничок при участии Романа получился очень классным, каким-то душевно приятным и довольно долгим: всё же у Ромы уже по третьему кругу дело шло, да и Олег явно не был перегружен гормонами, поэтому отдавался процессу очень тактично, причём, был поглощён именно им как-то весь сразу, целиком, почти не отвлекаясь на Рому. Москвич не мог не отметить эту страсть парнишки и с охотой шёл навстречу его предложениям разнообразить тройственные их действия.

Когда волна экстаза подступала слишком близко с риском для начала неукротимого оргазма, Роман делал небольшой перерыв, и парни менялись местами. Олег достаточно искусно целовал Зику, но никак не изящнее Романа. Впрочем, парни особо не увлекались лобызанием: не до него было. Хотя, как же можно совсем обойтись без поцелуев во время столь сладкого занятия?..

Теперь, в столь тесной близи, Олег воочию убедился в немалой мощи Ромки-младшего. Нет, больше он не трогал его: в отношении Роминого запрета Олежка был послушен. Но иногда он в минуты собственной передышки с какой-то благоговейным почтением наблюдал за действиями столичного альфа-самца, каковым тот по умолчанию являлся в мимолётном их триумвирате.

Естественно, самой выигрышной стороной при этом стала Зика, с упоением принимавшая взаимно дополнявшие ласки двух парней, лёгкое соперничество между которыми ощущалось лишь в самом начале. Но нежная их уважительность к партнёрше с лихвой компенсировала первичную, да и не такую уж значительную напряжённость между ними и оглядку парней друг на друга. Привыкнув к совместным действиям, Роман вскоре вообще перестал ощущать помехи из-за присутствия Олега.

И всё же, как-то во время очередной смены парней местами, Олег не удержался и промерил длину Роминого достоинства быстрыми перехватами рук: почти в три узкие его ладошки получилось. Долгий его вздох при этом был очень красноречивым...

Переставший чураться его Рома тоже не удержался от сочувствия к этому замечательному парню, тепло приобнял его и дружески потрепал за плечо:
- Да не убивайся ты так сильно! В конце концов, вопрос ведь стоит не в интимных параметрах, а в продолжительности и качестве удовольствия. А уж в этом отношении ты просто молодец! И я это не в утешение, а вправду говорю.

Кстати, во время этого тройственного и не очень удобного интима стоя, Рома не уставал ласкать великолепные девичьи груди и тело Зики. А уж её губы время от времени целовать – ммм!.. И она тоже всегда с охотной готовностью шла навстречу его пожеланиям, да и сама ласкала не менее умопомрачительно. Но и с Олегом затем целовалась не менее упоительно, причём, ни в коей мере не рисуясь перед Ромой: просто в данный момент она совершенно явно в равной мере любила своих парней.

...В мужском плане Олег оказался довольно неутомимым и продержался значительно дольше Романа. Совершенно понятно, что при наличии постоянной партнёрши регулярные интимные занятия дают свои преимущества. Да и дело у Олега шло уже по второму кругу кряду, причём, без малейшей передышки после первого раза, случившегося в их триумвирате, но не за сегодняшний день, конечно.

И всё равно восхищённое удивление москвича от этого не стало меньшим: вот это дает сибирячок! Ай да удалец-огурчик! И Роман по-мужски крепко пожал руку Олега: мол, молодец, парень, так держать! И похвалил уважительно:
- Ну, ты даёшь! Не ожидал от тебя такой мощИ.
Олег преисполнился радостью и удовольствием, тут же поласкал животиком Зикину спину и снова занял «боевую» позицию...

Заканчивал Олег в более щадящем скоростном режиме, поскольку тоже захотел с помощью ласкавшего девушку Романа довести их совместную партнёршу до финального наивысшего накала страстей человеческих. Так что вскоре сибиряки одновременно и благополучно закончили своё сладкое дело – к полному их удовольствию и удовлетворению Романа в том, что всё же довольно странный для него сексодром уже закончился, наконец-то...

*   *   *
Интимное занятие в составе любовного триумвирата, когда два достаточно обходительных в своих активных действиях парня самозабвенно миловали рыжеволосую красавицу-сибирячку, невольно навеяло на Романа воспоминания из ранней юности – той самой познавательно-утвердительной поры самоопределения, когда повышенный гормональный фон подавляющим образом воздействует на все помыслы и поступки будущих мужчин.

После школы , в старших классах которой Роман практически самостоятельно, как мог, проходил азы мужской науки самопознания, соблазнения и любви, в том числе начинал пробы самоудовлетворения совместно со своим рыжим одноклассником и другом с детства, рыжиком Витькой, жившим в соседнем подъезде их многоэтажки.

Последующие пути-дорожки ребят кардинально разошлись: один сразу же попал в институт, а другой, немного погодя, на два года загремел в армию. А вскоре после службы в армии Витёк, на первых порах по-прежнему оставаясь очень верным дружбе с Ромой, совершенно неожиданно и как-то вдруг женился.

Вернее, это нынешняя его супруга Валька тогда сама на себе оженила податливого парня – она же та ещё бой-баба, весьма умело организовавшая залёт от Рыжика! И теперь держит своего мужа в ежовых рукавицах, поскольку до сих пор всё ещё достаточно сильно и небезосновательно ревнует его. Бывало, даже тяжёлую женскую руку поднимала на благоверного супруга. Да своими внушительными габаритами и немалой мышечной силой ревнивица вскоре и совершенно запросто, в корне подавила «левую вольницу» щупловатого Витьки, организовав тотальный контроль за его свободным временем.

Но в нынешнем своём ущёмлённом положении Витёк сам же во многом и виноват: открытый и общительный, легко и быстро пьянеющий, не раз попадал он в курьёзные и даже некрасивые истории из-за того, что наивным и щедрым его доверием совершенно бесстыже пользовались хитрецы и злоумышленники, прикрываясь лицемерной личиной якобы дружбы с ним.

Так что со временем всё то подростковое, наивное и чистое, которое в школьные годы было совместно пережито юношами и которое по нынешним меркам считается произошедшим довольно давно, пятнадцать и более лет назад – всё это как-то само собой отодвинулось на задний план светлого их прошлого и неизбежно постепенно забылось: совсем другие интересы появились у парней, а затем и мужчин.

Но после совместного юношеского онанизма с Витькой никаких иных интимных контактов с парнями у Романа не было. Ну, практически не было (армия – это отдельная категория со всеми её понятиями) до сегодняшней ночи – этой по-сумасшедшему сексуальной ночи, проведённой вместе с Зикой и Олегом в окружении каменных Чертенят, донельзя изумленных всем увиденным.

Во время столь необычного препровождения активного досуга, очень приятного и слегка даже азартного из-за столь близкого наличия как бы конкурента, Роме временами казалось, будто не ожидавшие столь наглого святотатства и обалдевшие от увиденного Чертенята напрочь забыли о своей вековечной азартной игре в кости, да так и застыли потрясённо на своём Магнитном кряже – на своеобразном подлунном Монплезире, каким этой ночью он стал для троицы любовников.

Невольные каменные свидетели явно боялись пошевелиться, видимо, чтобы своим нечаянным грохотом не помешать ненароком свершаться таинству проявления невиданной ими доселе и ранее неведомой им шведской любви двух сексуально озабоченных сибиряков вкупе с таким же москвичом. По монументально строгому поведению Чертенят просто очевидно чувствовалось, что столь невероятное ритуальное священнодействие происходило на глазах каменных истуканов впервые за всю многомиллионнолетнюю историю древнего Кара-Дага.

Именно по этой, из ряда вон выбивающей причине некогда весьма борзые игроки в кости застыли теперь в полной растерянности: ну, и как же прикажете им ко всему этому относиться теперь и впредь?
Но в молчаливой своей переглядке, видимо, они дружно предпочли, что наилучшим исходом для невольных подлунных свидетелей будет именно благоговейное их молчание...

(продолжение следует)